Главная страница
Навигация по странице:

  • 3.4. Трехмерная классификация психологических эмпирических методов

  • Психология дружинин. Httpuchebalegko ru


    Скачать 2.61 Mb.
    НазваниеHttpuchebalegko ru
    АнкорПсихология дружинин
    Дата08.07.2022
    Размер2.61 Mb.
    Формат файлаpdf
    Имя файлаdruginin_experimentalnaya_psihologiya.pdf
    ТипКнига
    #626934
    страница28 из 32
    1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   32
    3.3. Отношение герменевтики и естественнонаучного подхода в
    психологическом эмпирическом исследовании
    Проблему отношения «естественнонаучного» и герменевтического подходов к психологическому эмпирическому исследованию решали многие психологи. Способ
    «внешнего решения» — это обращение к принципу дополнительности, сформулированному Н. Бором. В частности, последняя попытка применить его к психологическим измерениям принадлежит А. Д. Резнику [Резник А. Д., 1992]. Можно полагать, что естественнонаучное, объективное описание психической реальности и описание, полученное герменевтическим методом, не исключают, а вза-имодополняют друг друга, как в квантовой физике взаимодополнительные описания реальности дают ее «матричная» и «волновая» версии. Однако проблема при таком ее решении лишь
    238
    загоняется вглубь, потому что при постановке любого частного эмпирического исследования неизбежно возникает вопрос: какой методический подход будет более адекватен природе исследуемой реальности в конкретном случае?
    Существуют ли какие-либо правила выбора методического подхода, а точнее — ограничения применяемости того или иного методического подхода по отношению к различным предметным областям психологии?
    Для начала введем понятие «мощность метода» или «разрешающая мощность
    метода», которое будет означать способность метода выявлять закономерности проявления и развития исследуемой реальности. Будем считать, что мощность метода определяется результатом его применения, а именно: метод тем «мощнее», чем более полное знание мы получаем на «выходе процедуры». Точность знания, в свою очередь, определяется по шкале «качественное знание» — «количественное знание». Для психологии одним полюсом будет являться описание в терминах «естественного» языка (собственно, это сведение научного знания к объединенному психологическому знанию — психологическому «здравому смыслу»), а другим полюсом будут количественные знания, которые представлены на абсолютной шкале либо шкале отношений [Стивенс С., 1950; Крылов В. Ю., 1990].
    Тем самым получим следующую градацию результатов применения метода: опи- сание в естественном языке, нечеткая классификация, строгая классификация (но- минативная шкала), порядковая шкала (строгая и нестрогая упорядоченность), мет- рические шкалы (интервалов, отношений, абсолютная).
    Подробное описание психометрических шкал и допустимых преобразований дано в соответствующей литературе [Ингенкамп К., 1991; Стивенс С., 1950].
    Остановимся только на основных признаках шкал, чтобы избавить читателя от необходимости искать справочный материал.
    Размытые (нечеткие) классификации основаны на теории лингвистической пе- ременной [Заде Л., 1976]. В отношении того или иного объекта можно сказать лишь о
    «близости» его к тому или иному классу. В вероятностной интерпретации это ве- роятность принадлежности объекта к тому или иному классу (вероятность обладания некоторым признаком). Еще более «слабая» интерпретация: выделение классов сходств
    (классов толерантности). Отношения толерантности не обладают признаком транзитивности, т. е.: если А сходно с В, а В сходно с С, это не предполагает, что А
    сходно с С по выделенному признаку [Дружинин В. Н., 1990; Крылов В. Ю., 1990]. В лучшем случае мы можем выделить класс на основе сходства некоторых объектов с объектом-эталоном, но не на основе сходства всех объектов между собой [Дружинин В.
    Н., 1990].
    Номинальная шкала долгое время считалась самым низким уровнем измерения.
    При использовании номинальной шкалы учитывается наличие или отсутствие при- знаков (признака) у тех или иных объектов. Классификация может проводиться по одной или нескольким категориям, важно лишь то, что объект не может принадлежать сразу к нескольким классам, например быть холостым и женатым, живым и мертвым, мужчиной и женщиной (хотя в последнем случае возможны варианты). Выделенному классу присваивается имя (номен).
    Порядковая шкала имеет ряд модификаций, к основным относятся шкалы строгой
    упорядоченности, где между элементами реализовано отношение «больше — меньше», и нестрогой упорядоченности, где реализуется отношение «больше или равно — меньше или равно». Порядковая шкала указывает лишь последовательность носителей признака и направление, в котором изменяется выраженность признака.
    Шкала интервалов отличается от порядковой равенством различий в выражен- ности признака у объектов, находящихся рядом, т. е., если
    1 1
    +

    <
    <
    i
    i
    i
    a
    a
    a
    то
    1 1
    +


    =

    i
    i
    i
    i
    a
    a
    a
    a
    239

    Естественно, 3 составляющие шкалы интервалов произвольны: нуль шкалы, ве- личина единицы измерения и направление, в котором ведется подсчет.
    Шкала отношений и абсолютная шкала позволяют сделать вывод о пропорциях.
    Интервалы шкалы не только равны, но и соотнесены с естественной точкой — началом отсчета. Нулевому значению шкалы здесь соответствует нулевое значение выраженности признака. Абсолютная шкала отличается от шкалы отношений тем, что на ней введены не только естественный ноль, но и естественная (неделимая) единица измерения. Если некоторый процесс «квантуется» естественным путем, то в этом случае используется абсолютная шкала.
    Каждому типу шкалы соответствует величина главной тенденции и допустимый вид математических преобразований [Стивенс С., 1950].
    Стало общепринятым заявлять, что при психологических исследованиях результат может быть выражен (в лучшем случае) в значениях шкалы интервалов, но, как правило, исследователь должен ограничиваться либо порядковой, либо номинальной шкалами.
    Возникает проблема: чем обусловлена структура данных эмпирического иссле- дования и какая существует связь между предметом, методом и результатом иссле- дования? Иначе говоря, не обусловливает ли сам предмет психологического иссле- дования допустимость того или иного способа описания данных?
    Предположим, что такая связь действительно существует. Ее можно вкратце описать следующим образом: чем более высокий уровень психологических структур исследуется с помощью «естественнонаучного» метода, тем меньше разрешающая мощность этого метода, что проявляется в достоверности, надежности и вос- производимости результата, мощности используемой шкалы и метода математической обработки данных.
    Следует остановиться на том, что подразумевается под более высоким и более низким уровнем иерархии психологической структуры. Ответ на этот вопрос дают различные структурно-уровневые концепции психики [Роговин М. С., 1977; Пономарев
    Я. А., 1983]. Одной из них является концепция Я. А. Пономарева. Согласно Я. А.
    Пономареву, на каждом временном этапе достигается определенный уровень развития, фиксируемый возникновением структуры. Соответственно, более высокий уровень психики — более поздний по происхождению — является интегратором, системой по отношению к низшим (выступающим как его подсистемы), связан со смысловыми и содержательными сторонами психики, тогда как низший — с формально- динамическими [Пономарев Я. А., 1983], он ближе к целостности, уникальности, универсальности индивида и регулирует более общие его отношения с миром.
    Одно из важных отличий высших уровней психики от низших — это связь с раз- ными режимами функционирования психики. Как отмечает А. А. Гостев: «Активность и реактивность связаны на всех уровнях. Так, познавательная активность реактивна в смысле того, что возникает в ответ на события, препятствующие достижению цели.
    Принцип реактивности на уровне ощущений является верховным, а на более высоких уровнях все более подчиняется принципу активности» [Гостев А. А., 1992. С.24].
    Однако этому подходу противоречат результаты исследований когнитивных пси- хологов, в частности К. В. Бардина (Бардин К. В., 1993), которые показывают суще- ственное влияние активности познающего субъекта при решении «простейших» сенсомоторных задач.
    Речь идет о распространенной склонности приписывать активное (субъектное) начало лишь «верхним этажам» психической регуляции поведения.
    Как бы то ни было, нужно хотя бы очень условно выделить уровни психической регуляции и ответственных за нее психических структур и соотнести эти уровни с мощностью способов интерпретации результатов, получаемых в ходе исследования.
    240

    Возможных вариантов структурно-функциональной организации системы психики очень много. Наиболее простым примером служит модель, предложенная А. М.
    Волковым (Волков А. М., 1990), — модель базисной структуры психики. Автор выделяет сенсорный, перцептивный, мыслительный уровни с различными про- явлениями их функционирования.
    Эти связи представлены в таблице (табл. 3.2).
    Таблица 3.2
    Уровень БСП
    Функция
    Образ
    Внешняя регуляция
    Опыт
    1. Сенсорный
    Решение задачи Признак
    Тактика
    Навык
    2. Перцептивный
    Достижение цели
    Предмет
    Стратегия
    Умение
    3 Мыслительный
    Реализация мотива
    Понятие
    План
    Знание
    Неясно, однако, почему один из видов образов — признак; где располагается уро- вень вторичных образов; как быть с эмоциями; чем решение задачи отличается от достижения цели; почему сенсорный опыт сводится к навыку, а не включает сенсорное знание (сенсорные эталоны и пр.), и т. д.
    Вышеприведенный пример взят достаточно случайно, не столько для критики, сколько в качестве демонстрации.
    Вероятно, на современном уровне психологического знания построение подобных целостных моделей психики, претендующих на универсальность и полноту, — дело безнадежное и неблагодарное.
    Но методологические и методические проблемы надо решать (хотя бы и в первом приближении), поэтому каждому исследователю, в том числе и автору этой книги, приходится создавать в качестве средств решения этих проблем некоторые конст- рукции, имеющие статус метафор, а не конечных продуктов исследовательской дея- тельности. И, естественно, теоретических претензий к содержанию этих конструкций гораздо больше, чем пользы от их применения.
    Приведем «рабочую» схему: иерархию уровней психических систем.
    «Нулевой» уровень — это уровень допсихический, обеспечивающий жизне- деятельность человеческого организма и его влияние на психическую активность, — определяется следующим, психофизиологическим, уровнем.
    «Психофизиологический» уровень. Название крайне условно. Речь идет об уровне психических процессов, при исследовании которых в равной мере успешны пси- хологический и физиологический методы. Этот уровень отвечает за простейшие виды психической подсознательной регуляции (реализация автоматизированных действий — операций, навыков).
    «Мезопсихический» уровень — уровень регуляции действий. Основная логика этого уровня: отношение произвольных и непроизвольных процессов. Это «собственно- психологический» уровень — уровень взаимодействия сознания и бессознательного, хотя они как структуры представлены на другом уровне интерпретации.
    «Макропсихологический» уровень. На этом уровне осуществляется регуляция деятельности психическими функциональными системами, отвечающими за цело- стность психики. Здесь «Я» взаимодействует с социальными нормами (нормативно- одобряемый способ деятельности соотносится с индивидуальным).
    Уровень уникальности — это целостная индивидуальность, субъект жизненной активности (творчества), строящий свой неповторимый жизненный путь.
    Таким образом, высший уровень психического отличается по крайней мере сле- дующими признаками:
    241

    1) уникальностью, т. е. способностью порождать уникальное поведение и продук- ты (творчество);
    2) спонтанной активностью, т. е. способностью выходить за пределы ситуации
    «здесь и теперь», регулировать действия, прогнозируя будущие события;
    3) целостностью, т. е. изначальной неразложимостью на элементы (холизм), и с этим связано подчинение структур низших уровней (обеспечивающих структур) законам функционирования и развития этой целостности.
    Любого из этих признаков достаточно, чтобы сделать неразрешимой проблему измеримости психической реальности (мы берем измерение как метод, наиболее
    «объективирующий» психическую реальность).
    Действительно, уникальность неизмерима и даже неназываема, поскольку любые
    «имена» уже образуют класс эквивалентности (возможно существование по- тенциальных обладателей того же «имени»). Уникальный признак единствен и не- соизмерим с другими признаками.
    Активность предполагает, что субъект в любой момент времени может выйти за пределы ситуации и повести себя вне связи с ней и даже со свойствами собственной личности, поскольку в данный момент «внутренняя» динамика психики может привести к возникновению нового свойства, что само по себе делает инвариантное представление невозможным и нарушает принцип воспроизводимости результатов измерения.
    Наконец, целостность неразложима на совокупность свойств: декомпозиция невозможна, остается неразложимый остаток. В этом смысле многомерность не есть признак системности психики, как это утверждает Б. Ф. Ломов [Ломов Б. Ф., 1975].
    Скорее наоборот: возможность многомерного адекватного описания психической реальности возникает только при изучении «средних» и «низших» уровней психики.
    Следовательно, здесь и вступает в полную силу метод герменевтики — метод по- стижения уникального, как об этом пишет X. Г. Гадамер [Гадамер X. Г., 1988].
    Психика каждого человека не только уникальна, но и типична: типичность про- является на следующих уровнях психики как целого, которое служит предметом исследования психологии личности, психосемантики, психологии индивидуальных различий. Типологизация и классификация, установление сходств — основные методы интерпретации психологических данных в этих отраслях психологии [Абуль-ханова-
    Славская К. А., 1991]. При переходе к отдельным большим психологическим системам
    (мотивации, структуры ценностей, коммуникации и пр.) психолог начинает иметь дело с ранжировками (при исследовании мотивов и ценностей), псевдометрикой
    (субъективные суждения и оценки) и т. д. (В. Ю. Крылов, 1990). Метрическая шкала
    (да и то с помощью «выкручивания рук» экспериментальным данным) появляется при измерениях познавательных способностей, когнитивных стилей, в исследованиях восприятия, образной сферы личности и т. д.
    И наконец, психофизики и психофизиологи имеют удовольствие работать с наи- более мощными шкалами.
    Условно связь между адекватным способом интерпретации данных и исследуемым уровнем психики представлена в таблице (табл. 3.3), а связь уровней психической регуляции и способов их эмпирического описания на рис. 3.1.
    Таблица 3.3
    Связь уровней психической регуляции и способов их эмпирического описания
    Уровень Функция
    Отношение
    Предмет(психиче- ская реальность)
    Способ описания данных (измери- тельная шкала)
    0
    -
    -
    -
    -
    1
    Обеспечение психической
    Психика — организм
    Субсенсорные процессы
    Шкалы отношений и
    242
    регуляции
    Регуляция движений интервалов
    2
    Регуляция операций
    Психика — внешние условия
    (среда)
    Сенсорно-перцеп- тивные процессы, образы,эмоции и пр.
    Шкала интервалов
    3
    Регуляция действий
    Психика — задача Мышление моти- вации, принятие решений и пр.
    Шкалы интервалов и порядка
    4
    Регуляция деятельности
    Психика — деятельность
    Структура целост- ной психики
    (сознание, подсознание, личностные образования)
    Шкала порядка и классификация
    (номинативная шкала)
    5
    Регуляция жизнедеятельност и
    Психика — жизненный путь
    Уникальная,целос тная, индивидуальная психика
    Сходства (размы- тие классифика- ции) и описание отдельных случаев
    0) Физиологический уровень — жизнеобеспечение.
    1) Психофизиологический уровень — обеспечение психической регуляции.
    2) Уровень элементарных систем (сенсорно-перцептивная система, эмоции, пред- ставление и пр.) — регуляция операций.
    3) Уровень интегративных систем (интеллект, мотивация и пр.) — регуляция дей- ствий.
    4) Уровень подструктур индивидуальности (сознание, бессознательное и пр.) пси- хологической регуляции деятельности и личностного поведения.
    5) Уровень уникальной индивидуальности — регуляция жизнедеятельности.
    Тем самым возможности применения герменевтики как метода психологического исследования растут по мере перехода исследователя от низших психических уровней к высшим. Наоборот, разрешающая мощность «естественнонаучных» психологических методов падает по мере восхождения по уровням психических структур, что выражается в снижении мощности интерпретации, получаемой объективным методом, в частности методом психологического измерения. Очевидно, что на «среднем» уровне, где эти методы дают действительно взаимодополняющую информацию, они являются равноценными. На наш взгляд, это уровень отдельных познавательных способностей, индивидуально-психологических свойств, мотивов поведения, системы принятия решения — так называемый «мезоуровень» психического.
    243

    3.4. Трехмерная классификация психологических эмпирических методов
    В качестве исходной модели используем уже рассмотренную выше систему из 3 элементов с отношениями R (Sub, J, Ob), где Sub — субъект исследования, J — инструмент (тест, экспериментальная задача и пр.), Ob — объект исследования, который также является субъектом (Sub
    2
    ).
    Соответственно, возможны 3 бинарных отношения:
    1) отношение R
    1
    (Sub, Ob), которое может интерпретироваться как непосредствен- ное взаимодействие (общение);
    2) отношение R
    2
    (Sub, J) — взаимодействие исследователя и прибора, задача экс- периментатора;
    3) отношение R
    3
    (Ob, J) — взаимодействие испытуемого и прибора, задача испыту- емого.
    Каждое отношение можно рассмотреть как шкалу в том случае, если ввести не- которую меру, характеризующую взаимодействие элементов. Предположим, что значение R может изменяться от 0 до 1.
    Следовательно, первая шкала будет характеризовать величину непосредственного взаимодействия объекта и субъекта.
    На полюсах шкалы мы получим: 1) исследование, в котором максимально велико общение между испытуемым и исследователем и 2) исследование, в котором такое взаимодействие отсутствует. Если первый вариант легко представить — примером его является беседа, то в другом случае, на первый взгляд, исследование вообще отсутствует. Однако этот парадокс легкоразрешим. Если испытуемый и исследователь являются одним лицом (Sub

    Ob) или (Sub
    1

    Sub
    2
    ), то мы получаем интроспективное исследование: исследователь наблюдает за собственным поведением и/или состояниями сознания (что в принципе не одно и то же). Исследователь как бы расщепляется на эго и альтер-эго: субъекта действующего и субъекта рефлексирующего. Внешнее взаимодействие переходит во внутреннее
    (интрапсихическое) взаимодействие.
    В целом же шкала характеризует меру внешнего взаимодействия одного субъекта с другим в психическом исследовании. Назовем ее шкалой изоляции (И-шкала).
    Вторая шкала характеризует интенсивность взаимодействия исследователя с инструментом исследования, иначе — использование внешних средств в ходе ис- следования. Очевидно, что такая ситуация встречается при применении так называ- емых объективных методов (измерение, экспериментальное наблюдение, эксперимент).
    Противоположный случай — полное отсутствие взаимодействия исследователя и инструмента — возможен только при отсутствии или исследователя, или инструмента.
    Но мы уже условились, что при этом само исследование не существует. Остается предположить, что здесь наблюдается такая же картина, как и при использовании первой шкалы: внешнее взаимодействие становится «внутренним». Тем самым субъект исследования применяет как бы «внутренние» инструменты или средства для исследования психики другого человека.
    К числу таких средств относятся способы интерпретации поведения, сложившиеся в рамках определенного психологического направления, методы анализа результатов деятельности и т. д. Нетрудно заметить, что в этих видах исследования максимально возрастает роль априорных моделей психической реальности и вместе с тем роль субъективных особенностей исследователя: его пристрастности, способностей, личного опыта и пр.
    Условно эту шкалу можно назвать шкалой субъективности—объективности (если объективность связывать с применением инструментальных методов), или 0-шкалой.
    Наконец, третья шкала характеризует взаимодействие испытуемого с инст-
    рументом. Несоменно, оно наиболее интенсивно в ситуации лабораторного экспе- римента и практически сводится на нет в других ситуациях: при беседе, самонаблю-
    244
    дении (в этом случае испытуемый и исследователь — одно и то же лицо) и в ряде других случаев.
    Можно заметить, что здесь повторяется аналогичная ситуация: взаимодействие с инструментом либо переносится во «внутренний план действия», как, например, при субъективном шкалировании ощущений, или же в качестве «инструмента» выступает субъект исследования (при беседе).
    Для удобства не учитываем «третье измерение», т. е. рассмотрим классы психо- логических эмпирических методов с позиций исследователя, тем более что эта книга предназначена для них.
    Все психологические методы, с нашей точки зрения, можно разместить на плос- кости, образованной двумя ортогональными осями координат: осью изоляции и осью объективности. Но для удобства произведем наименование отдельных участков плоскости.
    Методы психологического эмпирического исследования условно можно разделить на активные и пассивные, в зависимости от того, насколько велико в них значение активности субъекта исследования, а следовательно — взаимодействия исследователя и испытуемого.
    Примером первых может быть лабораторный эксперимент, примером вторых — самонаблюдение.
    С другой стороны, все методы можно разделить на инструментальные и субъек-
    тивные, субъективные в том смысле, что в них много места занимают процессы по- нимания, истолкования, интерпретации. К числу первых относится тестирование, инструментальное наблюдение (наблюдение с помощью технических средств — видеокамеры, магнитофона и пр.). К числу вторых можно отнести психоаналитический метод, контент-анализ, свободную беседу и прочие. Естественно, что инструмен- тальность присутствует и во втором классе методов, а субъективная интерпретация — в первом. Здесь речь идет только об относительном их вкладе в исследовательскую процедуру.
    Рассмотрим теперь квадранты, на которые делят оси пространство методов.
    Методы, в которых большое значение имеют активность исследователя (взаимо- действие с испытуемым) и субъективная составляющая (понимание), но минимизи- ровано использование инструментов, можно определить в качестве коммуникативных
    методов.
    Класс методов, где решающую роль, наряду с взаимодействием исследователя и испытуемого, играет использование исследовательских инструментов, назовем де-
    ятельностными методами. Действительно, и в лабораторном эксперименте, и при тестировании решающее значение имеет организация совместной предметной дея- тельности испытуемого и экспериментатора. Общение при этом играет существенную, но вспомогательную роль.
    Другой класс методов, при использовании которых большое значение имеют ин- струменты, но, с другой стороны, непосредственное взаимодействие испытуемого и исследователя сведено к минимуму, назовем обсервационными методами. Наблюдение может быть разным по форме и способу реализации (включенное, невключенное и т д.), но оно отличается от деятельностных методов тем, что при наблюдении вмешательство наблюдателя в поведение испытуемого рассматривается как основной источник артефактов.
    К числу методов, сочетающих изоляцию от другого субъекта и максимизацию субъективного фактора в исследовании (при минимизации применения внешних инструментов), относятся методы понимающей психологии по В. Дильтею.
    Метод понимания — это непосредственное осмысление некоторой условной це- лостности. В. Дильтей противопоставлял его методу объяснения, который используется в науках о природе и связан с внешним опытом и рассудочной деятельностью
    245
    исследователя. Согласно В. Дильтею, понимание своего собственного внутреннего опыта человек осуществляет с помощью интроспекции. Чужой опыт понимается путем вживания и вчувствования во внутренний мир другого человека. Метод понимания может использоваться и по отношению к предметам и явлениям культуры в качестве метода интерпретации (герменевтики). Вообще, герменевтика — это искусство понимания фиксированных жизненных проявлений — и есть некоторый способ интерпретации текстов. Основная проблема герменевтики в устах В Дильтея звучит так: «Как может индивидуальность сделать предметом общезначимого объективного познания чувственно-данное проявление чужой жизни?» [Dilthey W., 1928]. Иными словами: как субъективную реальность другого человека сделать предметом объективного исследования и достоянием интерсубъективного знания? Ответ таков: только путем моделирования субъективной реальности другого в своей субъективной реальности.
    В принципе, герменевтику можно трактовать и более широко, распространив ее предметную область не только на письменную, но и на устную речь.
    Дальнейшим шагом классификации является детализация и конкретизация от- дельных классов методов. Признаком, по которому производится конкретизация, является близость к той или иной оси (внутри данного квадранта). Рассмотрим это деление. Начнем с деятельностных методов, т. е. «экспериментальных», как их на- зывают по традиции. В зависимости от того, какая роль в их организации отводится взаимодействию испытуемого с экспериментатором и использованию приборов, можно выделить естественный эксперимент и лабораторный эксперимент.
    В естественном эксперименте испытуемый и экспериментатор находятся в ситуации непосредственного общения, а роль искусственных средств (приборов, заданий и пр.) невелика, хотя и «имеет место быть». Лабораторный эксперимент
    отличается максимальным использованием «искусственных» средств эксперимента
    (специальные помещения, приборы, задания и пр.), между тем влияние исследователя в процессе выполнения испытуемым экспериментального задания стремятся минимизировать. Разумеется, экспериментатор организует эксперимент, «вербует» и инструктирует испытуемого, осуществляет при необходимости поддержку его работы
    («обратная связь», подсказки), но, по традиции, влияние экспериментатора рассматривается как главный источник артефактов. Инструментальное наблюдение
    относится уже к числу обсервационных методов. С одной стороны, при его проведении максимально используются технические средства (с целью объективизации результатов наблюдения, т. е. для сведения к минимуму «эффектов» наблюдателя). Но, с другой стороны, активность исследователя (с точки зрения взаимодействия с исследуемым) здесь минимизируется в еще большей степени. Вообще появление наблюдателя в ситуации инструментального наблюдения крайне нежелательно, тем более нежелательно его вмешательство в «естественный» процесс порождения поведения
    (для фиксации этого процесса и предназначен метод инструментального наблюдения).
    Следующим шагом на пути возрастания веса субъективного фактора (влияние собственной субъективной реальности исследователя) и на пути изоляции от взаимодействия является процедура обычного наблюдения. Следует пояснить, что есть такая ситуация, когда исследуемый либо не знает, что за ним наблюдают, либо факт наблюдения для него субъективно незначим (что психологически одно и то же).
    Обычное «открытое» наблюдение, согласно приведенной классификации, скорее можно отнести к варианту «естественного эксперимента», поскольку при нем есть воздействие наблюдателя на наблюдаемых людей.
    «Герменевтические» методы, может быть, наиболее трудны для классификации ввиду того, что не определены разделяющие их признаки. На роль метода, в котором сведено к нулю внешнее взаимодействие с другим субъектом и, кроме того, важная функция отводится пониманию, может претендовать интроспекция. Интроспекция есть
    246
    наблюдение субъектом состояний собственной субъективной реальности. С одной стороны, это обсервационный метод, с другой стороны — субъективный (не инструментальный), требующий для своего применения высокого уровня рефлексии у субъекта интроспекции, вооруженности знаниями психологии и умением понимать и различать собственные психические состояния («внутренняя» ин-струментальность).
    Собственно понимание как «вчувствование» или же как рациональное понимание поведения является, согласно данной классификации, иным методом, где большую роль играет взаимодействие с другим, хотя бы даже и мысленное. Ведь понимание другого есть не что иное, как пассивное (через эмпатию) моделирование в со-стояниях своей психики состояний психики другого человека, будь то историческая личность либо сегодня живущий и знакомый исследователю человек. Естественно, что огромную роль в этом процессе играет рефлексия, умение «ставить себя на место другого», проигрывать его возможное или бывшее поведение и следить за возникновением у себя переживаний в ходе этого «проигрывания». Эти навыки и умения равно необходимы сыщикам, актерам, полководцам, политикам, шахматистам и, разумеется, психологам.
    Перейдем к классу коммуникативных методов. Два их «полюса» образуют сво- бодный и целенаправленный опрос (интервью). Различие их достаточно существенно.
    Свободная беседа сходна с герменевтическими методами в том, что при ее про- ведении испытуемый и исследователь выступают на паритетных началах. По крайней мере, воздействие исследователя осуществляется только с учетом состояния исследуемого и в зависимости от хода беседы. Вариантом такой работы является свободный рассказ исследуемого о событиях своей жизни. Средства коммуникации здесь минимальны, но, с другой стороны, важную роль играет взаимное понимание и эмпатия (субъективная сторона исследования).
    Целенаправленный опрос, или стандартизированное интервью, проводится с целями, заранее определенными исследователем. Несомненно, что ход интервью также зависит от поведения испытуемого и его желания взаимодействовать с исследователем.
    Но очевидно также и то, что при целенаправленном опросе активность исследователя максимальна, и очень важна его техническая вооруженность (например, диктофоном).
    Таким образом, условный круг замкнулся, мы пришли в начало нашего пути — к методу естественного эксперимента, который является (может быть) основным в современной эмпирической психологии.
    Возможны ли другие классификации методов на основе других признаков? Разу- меется, предлагаемая классификация не единственно возможная. Все дело в удобстве, ясности и дидактической пригодности. К сожалению, в схеме нет белых пятен, следовательно, о достаточности данной классификационной схемы говорить сложно.
    Однако было бы наивным полагать, что за полуторавековую историю развития экспериментальной психологии не были использованы основные возможности ис- следования психики человека.
    Предложенная классификация является классификацией «чистых» психологи- ческих эмпирических исследовательских методов. Конечно, есть и промежуточные формы, а также методы, объединяющие в себе черты нескольких «чистых» методов.
    Такие «синтетические» методы можно получить, объединяя методы, близкие в пространстве выделенных нами признаков, но локализованные в разных квадрантах.
    Но каким образом можно охарактеризовать метод, объединяющий в себе, напри- мер, черты интроспекции и наблюдения? На первый взгляд, таковым является само- наблюдение, т. е. такое наблюдение, при котором предметом наблюдения становится не поведение другого человека, а внешне наблюдаемое поведение самого исследователя.
    При самонаблюдении возможно использование технических средств (фототехники, видеотехники, магнитофонов), тогда она превращается в инструментальное самонаблюдение. В отличие от интроспекции, состояния субъективной реальности исследователя при самонаблюдении специально не фиксируются.
    247

    Методом, промежуточным по своим особенностям, но объединяющим в себе не- которые черты инструментального наблюдения и лабораторного эксперимента (в направлении усиления инструментальности и ослабления как взаимодействия, так и изоляции), является психологическое измерение.
    Действительно, психологическое измерение проводится с максимальным исполь- зованием инструментария, способствующего объективному фиксированию поведения.
    Процедура измерения максимальна стандартизирована. С другой стороны, есть взаимодействие между испытуемым и экспериментатором, поскольку включение испытуемого в исследование, его обучение, осуществление регистрации поведения и корректировки неточностей в измерении, «обратная связь» — ознакомление с ре- зультатами измерения и пр. невозможны без общения, даже если измерение проводится с помощью автоматизированной методики Как известно, тесты относятся к категории упрощенных научно-психологических измерительных методик [3, 23, 47]. Во-первых, при проведении измерения недопустимо изменение инструкции, материалов, времени, способов общения с испытуемым. Во-вторых, необходимо соблюдать единообразие предъявления заданий всем испытуемым. Вообще, почти все тесты есть «тесты выполнения инструкций». Тем самым именно измерение — метод, максимально наполненный средствами (стандартные условия, вербальные средства — инструкция, аппаратура и пр.). Взаимодействие между испытуемым и исследователем также весьма ограниченно, хотя и не всегда сведено на нет. В частности, в ходе выполнения теста не рекомендуется учить, критиковать или хвалить испытуемого. Особенно важно выполнение этих требований при работе с детьми.
    Практически все тестологи считают, что присутствие посторонних при тестиро- вании (в том числе и родителей) исключается, и, во всяком случае, если такого при- сутствия избежать нельзя, взрослые не должны вмешиваться в процедуру обследо- вания. Рекомендуется даже, чтобы ребенок сидел к ним спиной [Бурменская Г. В и др.,
    1990]. Как нетрудно заметить, все эти рекомендации сводятся к требованиям минимизации непосредственного взаимодействия испытуемого с другими людьми при проведении психологического измерения.
    Вариантом синтеза естественного эксперимента и целенаправленного опроса
    (стандартизированной беседы) является клинический метод в том значении, какое ему придавал Ж. Пиаже. Следует выделить по крайней мере 3 значения понятия
    «клинический метод». Во-первых, под этим термином подразумевается система ме- тодов, ориентированных на патопсихологическую проблематику. Именно в этом значении понятие «клинический метод» фигурирует в работах М. С. Роговина [Роговин
    М. С., 1969, 1979, 1988]. Рассмотрение особенностей этого метода — отдельная методологическая задача. Во-вторых, в современной психологической литературе
    «клиническим» называется метод, направленный на интенсивное, качественное и целостное изучение отдельной индивидуальности [Бурменская Г. В. и др., 1990; Пиаже
    Ж., 1969; Перре-Клермон А. Н., 1991]. В этом случае клинический метод тождествен практическому комплексному методу тестового изучения конкретной индивидуальности. Главное же его отличие от комплексного диагностического исследования в том, что при этом применяются не стандартизированные измери- тельные процедуры, а экспериментальные пробы (точнее — отдельные задания, за- частую из тех же тестов или тестовых батарей) При этом отсутствуют ограничение времени (что характерно и для тестов креативности), строгая оценка успешности, стандартизация инструкции и строгий порядок предъявления заданий, т. е. те признаки, которые характеризуют психологическую измерительную технику. При реализации клинического метода уделяется большое внимание качественному анализу способов действия и ошибок испытуемого (сдвиги по шкале объективности в сторону герменевтических методов). Предусматривается оказание помощи, т. е. привлечение исследователем испытуемого к совместной деятельности. Активное взаимодействие с
    248
    испытуемым рассматривается как совершенно необходимый способ получения диагностической информации о нем. «Гибкое реагирование» на состояние испытуемого, ситуацию, ход решения задачи служит условием проведения клини- ческого обследования и источником получения дополнительных сведений. Важнейшим моментом является фиксация поведенческих проявлений при выполнении испытуемым заданий. Именно «клинический метод» широко используется в практике психологической консультации.
    В-третьих, клинический метод, в понимании Ж. Пиаже, является научным экс- периментом, включенным в контекст непосредственного взаимодействия ребенка и взрослого в естественной жизненной ситуации. Важнейшая роль в его проведении отводится диалогу между испытуемым и исследователем [Пиаже Ж., 1969; Перре-
    Клермон А. Н., 1991 ]. Некоторые авторы, в частности А. Н. Перре-Клермон, разделяют понятия «клинический метод» и «экспериментальный метод». Но под экспери-
    ментальным методом понимается, скорее всего, метод жесткого лабораторного эксперимента. А. Н. Перре-Клермон отмечает, что при изучении мыслительных про- цессов проводится анализ наблюдений за ребенком и выслушивание его высказываний, поскольку связь мыслительных процессов с их физическими проявлениями и стимулами осуществляется через систему значений поступков испытуемых. Клини- ческий метод предполагает проверку интерпретационных по своей природе предпо- ложений в ходе живого взаимодействия с испытуемым в естественной среде. Как пишут представители школы Ж. Пиаже: «Проверка на живом, которую мы всегда считали одной из основополагающих характеристик нашего метода, идет постепенно от эксперимента и опроса ребенка к интерпретации на основе анализа поведения»
    [Перре-Клермон А. Н., 1991 ]. Именно поэтому большое значение исследователи школы Ж. Пиаже придают ситуативной валидности искусственно создаваемых экспериментальных ситуаций, так как от этого зависит достоверность получаемых результатов.
    Естественно, представление результатов клинического метода соответствует его основаниям: результаты представляются в виде временной фиксации диалогового взаимодействия (действия и высказывания) испытуемого и исследователя. Затем этот протокол подвергается интерпретации на соответствие контролируемым гипотезам и/или простейшей статистической обработке для сопоставления с другими аналогичными протоколами.
    Следует заметить, что ход взаимодействия направляется экспериментатором (хотя и вносящим корректировки в свои действия с учетом действий и высказываний испытуемого), так как клиническое исследование организуется в соответствии с целью, которую ставит экспериментатор. В этом сходство клинического исследования с целенаправленным опросом.
    В принципе, различные трактовки клинического метода сходны друг с другом ввиду того, что во всех случаях учитывается взаимодействие с «живой личностью», результатом исследовательской процедуры является качественная интерпретация поведения личности, в отличие от измерительных психологических процедур, где основное внимание уделяется количественной информации и математико- статистической интерпретации данных.
    Своеобразным синтезом двух «чистых» психологических исследовательских ме- тодов: метода понимания и свободной беседы, является «глубинное интервью» или группа психологических методик, которые сочетают тесное общение психолога (точнее
    — психоаналитика) и испытуемого (он же — клиент или пациент) с позицией исследователя, направленной на понимание внутреннего мира субъекта. Причем по- нимание осуществляется посредством интерпретации высказываний испытуемого в терминах некоторой универсальной модели психической реальности, а «транслятором» выступает система значений естественного языка.
    249

    Тем самым, с одной стороны, минимизируется использование внешних «инстру- ментальных» средств (заданий, приборов и т. д.), а с другой стороны, минимизируется целенаправленное взаимодействие испытуемого с исследователем. Более того, исследователю при реализации определенных вариантов этого метода рекомендуется встать на позицию испытуемого (К. Роджерс). На тесную связь между психотера- певтическим методом и методом герменевтической интерпретации указывали многие исследователи, в частности К. Ясперс (Jaspers К., 1973]. Многие понятия в системе 3.
    Фрейда остаются неопределенными и иррациональными, но служат для интерпретации наблюдаемого поведения. Однако именно естественный или же метафизический
    «квазиестественный» язык служит внутренним инструментом исследования. Вместе с тем, в отличие от «чистого» метода понимания, психоаналитический метод предполагает непосредственное общение исследователя и исследуемого. Например, общение необязательно в таком варианте понимающего метода, как биографический, хотя иногда (в случае, если испытуемый в добром духе и здравии) психолог использует метод беседы. И, естественно, беседа с покойными деятелями науки, искусства и т. д. есть метод оккультных наук, но не психологии.
    Возможен ли дальнейший синтез методов — синтез «второго» уровня, в направ- лении от абстрактности и «чистоты» метода к живой реальности, практике? Согласно приведенной схеме, клинический метод граничит, с одной стороны, с психологи- ческими измерениями, а с другой стороны — с методами глубинной психологии.
    Выше было отмечено смысловое сходство клинического исследования с психо- диагностическим клиническим обследованием. Психодиагностическая процедура
    (например, адаптивное тестирование) может включать в себя элементы измерения
    (тестирования) и общения с испытуемым, при котором проверяются гипотезы о его психологических особенностях (мотивах, уровне интеллекта, личностных чертах, состоянии и пр.). В своем классическом варианте психодиагностическое обследование есть сочетание психологического измерения и клинического метода, т. е. близко по содержанию к клиническому методу во втором смысле (неформализованная психодиагностическая процедура).
    Признаки психотерапевтических и психоконсультационных техник (как иссле- довательских методик, а не методик воздействия и коррекции) содержательно близки к методам глубинной психологии, с одной стороны, и клиническому методу — с другой.
    В психологической практике используется клинический метод и вместе с тем важную роль играют приемы герменевтической психологии, преодолевающие недостатки метода глубинной психологии и культивируемые представителями психологии гуманистической. По крайней мере, роджерсовская революция в психологическом консультировании привела к переакцентированию процедуры взаимодействия с клиентом. Глобальную значимость приобрели безусловное приятие личности клиента консультаций, безоценочность его действии, симпатия, аутентичность. Эмпатия признается необходимым состоянием консультанта и клиента [Rogers С. R., 1961, 1951] для эффективного решения проблем. Клиентоцентрическая консультативная концепция, признающая активность клиента как субъекта принятия решения, его ответственность за решение, функцию консультанта как помощника, а не источника воздействий, предполагает иной тип познавательной стратегии со стороны психолога- исследователя. Психолог создает систему условий для самораскрытия личности в ходе диалога.
    Резюмируя, можно сказать, что консультация рассматривается как специфический метод познания личности.
    Примером метода, сочетающего признаки глубинного интервью и самонаблюде- ния (при минимизации или отсутствии взаимодействия с исследователем, согласно нашей схеме), является метод самоанализа, самооценивания, самопознания. В част- ности, к нему можно отнести написание дневников, если они ведутся с целью само-
    250
    познания, исповеди и т. д. Классическими образцами подобных исследований являются
    «Опыты» М. Монтеня или «Самопознание» Н. Бердяева, так же как «Исповедь»
    Блаженного Августина.
    Сочетание метода самонаблюдения и психологического измерения дают методики субъективного шкалирования в двух вариантах: по отношению к своим личностным качествам или по отношению к внешним объектам. Субъективное шкалирование реализуется огромным числом конкретных психологических методик: опросни-ки, психосемантические матричные техники [Kelly G. A., 1955], шкалы оценки состояний
    (типа САН), методики «современной интроспекции» [Гостев А. А., 1992; Общая психодиагностика, 1986] и т. д.
    Останавливаться на этих техниках подробно в данном случае нет никакого смысла, можно лишь заметить, что во всех этих методиках в разных пропорциях присутствуют: рефлексия собственного психического мира и личностных свойств испытуемого, наличие общения с исследователем, наличие внешнего инструментария (опросника, тестовых заданий), фиксация поведения испытуемого исследователем и, как правило, его объективная позиция при интерпретации данных. Интерпретация дается на основе результатов измерения и наблюдения.
    Возникает единственный, но естественный вопрос: а есть ли научно-практическая или исследовательская методика (или класс методик), которая может быть ис- пользована в качестве контрпримера приведенной классификации? Существует ли группа методик, не укладывающаяся в отведенную ей «прокрустову плоскость»?
    На роль одного из возможных контрпримеров может претендовать проективный метод (как научно-практический метод обследования личности, а не «чистая» ис- следовательская методика).
    Действительно, проективный метод предполагает наличие некоторого внешнего инструментария (рисунков, вопросника, материалов и пр.), общение испытуемого с исследователем и интерпретацию его ответов, которая минимально стандартизирована и определяется в основном субъективным опытом исследователя. Этот метод, на первый взгляд, объединяет в себе черты методов герменевтических, дея-тельностных и коммуникативных, точнее же — психодиагностики и понимающего познания в ходе консультирования. Конечно, такая интерпретация возможна, но чересчур «натянута».
    Другим контрпримером может служить психологический эксперимент по В.
    Вундту, сочетающий интроспекцию с лабораторным экспериментальным иссле- дованием. Можно, конечно, сказать, что по технике проведения это обычный экспе- римент, в котором принимает участие экспериментатор (он же испытуемый), ассистент
    (в естественнонаучном эксперименте он — экспериментатор), используется сложная измерительная техника, существует взаимодействие между обоими участниками исследования и т. д. Но наличие процесса интроспекции, осуществляемой в ходе саморефлексии с использованием некоторых психологических техник («внутренних» средств), не позволяет идентифицировать эксперимент по В. Вундту с объективистским естественнонаучным лабораторным экспериментом.
    Можно, конечно, поместить «эксперимент с интроспекцией» в центр предпола- гаемого классификационного пространства, поскольку эта модель эксперимента иногда рассматривается как элементарная «клеточка», из которой дифференцируются другие психологические методы. Однако наверняка такое искусственное решение проблемы устроит далеко не всех. Как бы то ни было, предполагаемая классификация может быть использована хотя бы в дидактических целях.
    Следует остановиться на третьем отношении, которое могло бы стать одним из основных в классификации методов, а именно отношении: R (Оb, J). Возможны две интерпретации этого отношения. Первая: данное отношение является производным от двух других, согласно аксиоме транзитивности отношений, а именно:
    R (Ob, Sub) & R (Sub, J)

    R (Ob,J
    ).
    251

    Тем самым нет смысла выводить из этого отношения третье основание класси- фикации. Вторая интерпретация: данное отношение имеет содержательную интер- претацию, а именно: оно отражает включенность испытуемого в психологическое исследование, но не с точки зрения взаимодействия с исследователем, а с точки зрения принятия задачи эксперимента.
    По аналогии с первыми двумя шкалами можно трактовать эту шкалу как меру использования внешних средств («инструментов») испытуемым. Если испытуемый не использует внешние средства, то он использует внутренние (навыки, умения, освоенные стратегии). Отношение же использования испытуемым «внешних» и
    «внутренних» средств определяет то, в какой мере поведение (и деятельность) ис- пытуемого в той или иной ситуации детерминируется задачей, предложенной ему экспериментатором, а в какой мере — его собственными установками, мотивами,
    «субъективной задачей» и т. д.
    Причем речь идет не о влиянии психики испытуемого на регуляцию его поведения при выполнении конкретной задачи, а на принятие им задачи эксперимента и о субъективной трансформации этой задачи в личностную задачу. Проблеме принятия задачи испытуемым и ее трансформации в соответствии с мотивами, целями, установками испытуемого посвящено большое количество работ. Подробно эта проблема рассмотрена Г. Е. Журавлевым [Журавлев Г. Е., 1977] применительно к инженерно-психологическому эксперименту.
    В целом вторая интерпретация не противоречит первой, поскольку непринятие испытуемым задачи сводит на нет все проведение исследования, и аксиома транзитивности отношении соблюдается. В соответствии с этой классификацией можно несколько по-иному взглянуть на типологию артефактов психологического исследования.
    Первая группа: артефакты взаимодействия и изоляции.
    Вторая группа: артефакты инструментальные (измерения) и артефакты интер- претации.
    Третья группа: артефакты принятия—непринятия и трансформации задачи ис- пытуемым («испорченные» испытуемые, немотивированные испытуемые и пр.).
    Дальнейшее усложнение исследовательских процедур связано с включением в простейшую структуру психологического исследования дополнительных составля- ющих. К их числу относится вариант «двойного слепого» метода, когда ни испытуе- мый, ни экспериментатор не знают о целях исследования. В этом случае подключается
    3-е лицо, и схема исследования приобретает вид как на рис. 3.3.
    252

    Возможна конкретизация понятия «инструмент» или введение дополнительных составляющих, как-то: среда, задача и пр. Но это не является принципиальным.
    Итак, на основе модели исследования «субъект—инструмент—объект» предла- гается трехмерная классификация видов психологического эмпирического исследо- вания.
    Основаниями классификации служат отношения между компонентами модели. Два измерения являются главными и одно — производным.
    Первое измерение характеризует меру взаимодействия и изоляции исследователя и исследуемого. Второе измерение характеризует меру использования внешних средств
    (инструментов) или субъективной интерпретации. Все методы делятся на: деятельностные, коммуникативные, обсервационные, герменевтические. Выделены восемь «чистых» исследовательских методов: естественный эксперимент, лабора- торный эксперимент, инструментальное наблюдение, наблюдение, интроспекция, понимание, свободная беседа, целенаправленное интервью. Ряд методов является
    «синтетическим». «Синтетические» методы объединяют в себе черты «чистых» методов, но не сводятся к ним. Объединение происходит по линии фундаментальность признака — практичность метода (параметр, не входящий в основные параметры представленной классификации).
    «Синтетическими» методами 1-го уровня являются: клинический метод (по Ж.
    Пиаже), глубинное интервью (психоаналитические процедуры в том числе), пси- хологическое измерение, самонаблюдение.
    253

    «Синтетическими» методами 2-го уровня являются: субъективное шкалирование
    (включая опросники), самоанализ, психодиагностика (объективная), консультационное общение.
    Проективный метод и эксперимент с интроспекцией (по В. Вундту) не имеет оче- видной интерпретации на основе предложенной классификации.
    1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   32


    написать администратору сайта