I фантазия чистой воды Чего только в жизни не бывает!
 Скачать 1.24 Mb.
|
Экшен в аэропорту- Хён, успокойся, на нас же смотрят! – уговаривал лидера Минари, пытаясь оттащить его от меня. - ОТВАЛИ, МАКНЭ! – рявкнул Хун, - Дай мне с ней поговорить! Я испуганно отступила. Боженьки, я даже не подозревала, что моя дурная особенность может давать Такие последствия. За то время что потребовалось Хуну, чтобы решить проблему с одеждой и найти транспорт, как добраться до Инчхона, да плюс найти здесь меня, он ничуть не пришёл в себя. И это реально пугало. - Ты! – выдохнул он и за один шаг покрыл расстояние между нами, - ТЫ! Отшатнувшись, я зажмурилась. В один какой-то страшный миг мне показалось, что он меня сейчас ударит. И он ударил. Стену. Кулаком. В паре сантиметров от моего плеча. Не почувствовав его удара, я против воли распахнула глаза. И следом же другая его рука прижала к этой самой стене меня саму. А потом он навалился на меня всем телом. Я снова зажмурилась. Доки-доки. Его любимое японское слово «доки-доки». Биение двух сердец. Он склонил голову к моему плечу, и я шеей почувствовала его горячее дыхание. Дыхание человека, которому не хватает воздуха, чтобы надышаться. Который задыхается. Против моей воли тело опять начало реагировать. Волна жара, зародившаяся у шеи, прошлась по плечам, стиснула грудь, опустилась в живот и отдалась болью внизу. Моё дыхание тут же прервалось, и моим лёгким тоже перестало хватать воздуха. - Ты! Я просил всего два дня! – начал вдруг шептать Хун. Его рука державшая моё плечо, медленно поползла к шее. - Всего два гребанных дня! Неужели это так сложно? – прикоснулась к горлу, и начала оттягивать ворот куртки, чтобы прикоснуться к коже. - Боже, пожалуйста, - я взмолилась, не имея сил открыть глаза. Водоворот желания Хуна снова затягивал меня не оставляя никакого выбора. Я не могла сопротивляться, а потому, только умоляла, - Хун-ааа, пожалуйста, остановись! Но Хун меня не слышал. Его пальцы скользнули под край свитера, лаская кожу плеча, а его губы осторожными касаниями жгли ухо и щеку. Волны наслаждения от этих ласк разбегались по всему телу, над которым я планомерно теряла контроль. Я сама запрокинула голову, подставляя под горячие губы парня шею, и всё ещё слыша его шёпот. - Всего два дня, я просил только два дня! Я наслаждалась и таяла. Всё окружающее медленно, но верно уплывало в небытиё, оставляя меня наедине с человеком, которого я хотела. Хотела безумно, до боли. Хотела так же сильно, как сейчас хотел меня он. Мои руки сами скользнули обнять его. Щелчки снимающей камеры показались оглушительно громкими. Я вздрогнула, и выронила сумку. Звуки, цвета, картинки с трудом, но возвращались в мою голову. Вместе с голосом Минари. - Хун-хён, Ирин-нуна, пожалуйста… Осознание, что мы на людях походило на вспышку. Испуг притупил ощущения, и, собравшись силами, я чуть отодвинула от себя Хуна, чтобы следом прикоснуться к его губам в поцелуе. Очень рискованно. От поцелуев я улетала в нирвану гораздо быстрее, чем от ласк. И вполне ожидаемо едва устояла на ногах от ещё одной волны острого желания пробившего меня насквозь. Но удержалась, и, дождавшись, что Хун ответить на поцелуй до боли прикусила ему язык. Этого оказалось достаточно, чтобы он очнулся и отстранился от меня. Чтобы посмотреть на меня на на редкость потрясённым и обиженным взглядом. И на моё счастье уже более вменяемым. Только на шутки и извинения времени не оставалось. Да и мне сейчас приходилось не легко. Разбуженное желание скопилось и пульсировало японскими барабанами в голове, лёгких, в низу живота. Поэтому, поймав ладонь парня, я сунула в неё паспорт и билет, что держала отдельно от сумки. -Два дня, и ты сам купишь мне билет обратно, - я толчком в грудь подтолкнула его в сторону Минари, - Сейчас уходи, и жди на улице! И не дожидаясь ответа, присев выскользнула из его объятий, чтобы подняться уже за ним вместе с подобранной сумкой. - Ох, какие скользкие полы! - вскрикнула я по-русски, когда, сделав шаг в сторону собравшихся вокруг людей, демонстративно поскользнулась. А следом моя багажная сумка как спортивный снаряд взлетела в воздух и пронеслась по рукам близстоящих людей выбивая как кегли взятые на изготовку мобильники. - Ой, простите! – попыталась я извинится, разворачиваясь к пострадавшим, в то время как моя сумка начала косить ряды мобильных камер уже с другой стороны. Надеюсь, что большая их часть всё-таки не самая ударопрочная. Но стоило подстраховаться. - О, боже, взрывчатка! – истерично заорала я, перед этим испуганно и близоруко щурясь, посмотрев на что-то под ногами особолюбопытных, и подошедших ради этого поближе. Сразу не сработало. Так больше паники. – А-а-а! Это взрывчатка! Вот где пригодились мои нерастраченные таланты актрисы и полностью раскрытые способности паникёрши. Потому как вдохновенно повторив «а-а-а!» я кинулась в толпу. Мне даже удалось пройти спокойно первый круг окружения, а потом мой вопль, наконец, подхватили. И стадо паникующих гегемонов ломанулось в сторону, куда бежала я, вдохновенно повторяя моё «а-а-а»! Думаю, мной можно было гордиться. Через пару минут поотстав от бегущих, я удовлетворённо оглянулась на месиво, в которое превратились выбитые моей сумкой мобильники. Правда, не все. Ещё несколько штук валялись внешне целыми. Так, не расслабляться! Метнулась по крошеву, собирая уцелевшие гаджеты, и торопливо отступила с поля боя за колонну, вдруг поняв, что крик удалившейся толпы стих. Вероятно, вмешалась охрана аэропорта. Тогда нужно было поторопиться. В тех телефонах, где не оказалось пароля, просто очистила память, из других же матерясь и ломая ногти, вытащила симки и карты памяти, чтобы утопить их в оказавшемся неподалёку фонтанчике. При этом, отчаянно надеясь, что среди зевак не было никого, кто носит с собой в телефонах все секреты своих компаний, и потом меня не будут преследовать мафиози из-за какой-нибудь нужной им хрени. Покончив с уничтожением улик, я оставила распотрошённые телефоны, и метнулась к выходу, на полпути сбавив шаг и стараясь не привлекать к себе внимания. Хотя куда уж больше. Думаю, камеры уже во всех ракурсах засняли женщину-европейку устроившей паническую диверсию в здании аэропорта Инчхона. Но удивительное дело, меня никто не пытался остановить. И лишь на выходе я поняла почему. Аэропорт, или хотя бы та его часть, где сейчас находилась я, оказался обесточен! Возле стеклянных раздвижных дверей парализованных отсутствием электричества ходили люди в форме охраны аэропорта, и уговаривали наседающую толпу пассажиров сохранять спокойствие, попутно впуская и впуская всех желающих через неприметные обычные двери по сторонам от заблокированных. И взгляд этих служащих ни на одного мгновение не задержался на мне, позволяя беспрепятственно выйти наружу. И мне лишь оставалось поблагодарить за чудо всех, кого только могла вспомнить. И Иисуса, и Будду, и Ярило, и даже Кетцалько́атля , которого я не знала, но чьё заковыристое имя вдруг всплыло в моей памяти-приколистке. С такими радужными мыслями я дошла и остановилась у края дороги подходившей к зданию аэропорта, только сейчас сообразив, что даже и не убедилась, подчинился ли Чжон Хун моей просьбе. Впрочем, ответ пришёл сам. То есть подъехал. В виде чёрного микроавтобуса с тонированными стеклами. Хотя я и успела различить сидевшего за рулём Мин Хвана. Потом пассажирская дверь открылась и, выступив на бордюр одной ногой, Хун крепко схватил меня за талию, и едва ли не поднимая над землёй, потянул к себе в салон. Макнэ же не дождавшись окончания манёвра лидера, ударил по газам, бросая машину вперёд. Инерция рывка захлопнула движущуюся дверь прямо за нами, не устоявшими на ногах и полетевшими на пол микроавтобуса меж кресел. Испугавшись, что Хун удариться головой, я обхватила его за шею, пытаясь защитить, и тут же ощутила, как, забравшись под задравшийся свитер, его руки до боли в позвоночнике сжали в объятиях меня. Мягкий пол смягчил удар для моих рук. Но Хун всё равно охнул, ведь я оказалась сверху. - Прости, - пробормотала я, и попыталась подняться. Но меня не отпустили. - Больше так не делай, - услышала я голос парня, и хотела повернуться, но он окончательно задрав мою куртку и свитер до самой головы, сильней ладонью придавил мою шею, не давая даже поднять лицо от своего плеча. Другая же его рука начала нежно гладить мою оголённую спину, периодически спускаясь ниже и забираясь под пояс джинс. - Хун-аа, - попыталась возмутиться я, но ненавязчивые ласки и адреналин в крови уже сделали своё дело. Я едва ли не урчала от удовольствия. И даже ощутила разочарование, когда парень остановился. Он отпустил мою шею, поправил одежду, позволяя отклониться, но не подняться. Его рука скользнула меж нами, чтобы взяться пальцами за мой подбородок. При этом он задел мою грудь. От новой волны возбуждения я дрогнула, и следом ощутила явные признаки готовности Хуна. И даже его глаза, сейчас смотревшие на меня предельно серьёзно, всё же немного расширились и потемнели. - Никогда меня больше так не пугай, - проговорил он медленно, словно считая, что я не пойму его с первого раза. Но для меня это прозвучало так забавно, что я захихикала, заёрзав, чтобы удобнее устроится. Микроавтобус на ходу немилосердно раскачивало. Хун же от этого зашипел, закрывая глаза, и опять с силой стискивая на моей пояснице руки. Смотреть на него такого было одно удовольствие. И я, дотянувшись, чмокнула его в губы. Раз, другой, третий, заставляя его снова посмотреть на меня. - А ты больше не делай глупостей в аэропорту! -Блин, вы бы хоть до гостиницы потерпели! – возмутился Мин Хван, на светофоре оглянувшись, и обнаружив нас лежащих на полу. Уж и не знаю, откуда Хун её взял, но в следующее мгновение в нахального макнэ полетела подушка-подголовник, призывая того вернуться к управлению автомобилем, а нас оставить в покое. Увернувшись от снаряда, Минари отвернулся, беззлобно ругнувшись на лидера. А я, закрыв глаза, и запустив руки по кофту Хуна, счастливо подумала, что теперь моя неделя в Южной Корее наконец-то будет состоять из семи дней. Или может быть ещё чуть длиннее? |