Индонезия, как колония. дипломная.индонезия. Индонезия как голландская колония в xvixix вв. Выпускная квалификационная работа содержание

• Название: Индонезия как голландская колония в xvixix вв. Выпускная квалификационная работа содержание
• Анкор: Индонезия, как колония
• Дата: 24.11.2021
• Размер: 469 Kb.
• Имя файла: дипломная.индонезия.doc
• Тип: Реферат; #280986
• страница: 2 из 4

§1. Интервенция голландской Ост-Индской компании.
Голландская Ост-Индская компания (нидерл. Verenigde Oostindische Compagnie) – нидерландская торговая компания. Была основана в 1602 г., просуществовала до 1798 г. Вела компания торговлю (в том числе чаем, медью, серебром, текстилем, хлопком, шелком, керамикой, пряностями и опиумом) с Японией, Китаем, Цейлоном, Индонезией; она монополизировала торговлю с этими странами Тихого и Индийского океанов.¹

Ост-Индийской компанией была основана целая сеть торговых факторий (в том числе на мысе Доброй Надежды, Персии, Бенгалии, Малакке (ныне в составе Малайзии), Китае, Сиаме (ныне Таиланд), Формозе (ныне Тайвань). Едва ли не самой интересной фигурой в истории компании был Ян Питерсзон Кун, перенёсший её штаб-квартиру в основанный им город Батавия (ныне Джакарта) на острове Ява, который стал столицей голландских колониальных владений в Азии. Бывшие нидерландские владения в этом регионе до сих пор еще называют Голландской Индией (Индонезия, Цейлон, Малакка, Капская область в Южной Африке).

Компания располагала шестью офисами (палатами) в портовых городах метрополии (в том числе в Амстердаме и Роттердаме) и управлялась советом из семнадцати купцов.²

Голландская Ост-Индская компания стала по сути первой акционерной фирмой в мире, так как впервые предложила своим учредителям нести долевую ответственность (и соответственно принимать долевое участие в распределении прибыли) за судьбу парусников, отправляющихся на поиски новых земель, сокровищ и пряностей, ценившихся тогда в Европе на вес золота. Это было связано с тем, что по статистике домой возвращалось только одно судно из трех, в то время как остальные становились жертвами форс-мажорных обстоятельств (пираты, бури и т. д.). При этом удачливый парусник приносил фантастически огромную прибыль.¹ Таким образом, процент возможной прибыли пайщика напрямую зависел только от суммы его вклада, мерой которого и становились первые в мире акции. Каждая акция вначале стоила 3 гульдена, за которые в то время можно было приобрести три воза пшеницы. Всего было выпущено и продано 2153 акции, на общую сумму 6,5 миллионов гульденов. Уже в 1604 году акции стоили 110 % первоначальной цены. В 1610 году они стоили 130 % первоначальной цены, когда в Европу впервые был привезен чай с острова Цейлон. В дальнейшем стоимость акций росла на 10 % в год. За первые 120 лет истории компании курс её акций вырос до 1260 %, но в дальнейшем произошел спад.²

До 1644 года дивиденды выплачивались натурой – привезенными товарами (в основном пряностями), а в дальнейшем только деньгами.

К 1669 г. компания была самой богатой частной фирмой, которую мир когда-либо знал, она включала свыше 150 коммерческих судов, 40 военных кораблей, 50,000 служащих, частную армию из 10,000 солдат. Компания принимала участие в политических спорах того времени наряду с государствами, так в 1641 году её служащие самостоятельно, без помощи Голландского государства выбили из нынешней Индонезии конкурентов – португальцев. Для этого на средства компании были созданы вооруженные отряды из местного населения.³

С именем Голландской Ост-Индской компании связано немало географических открытий и исторических событий. Так, британский капитан Генри Гудзон, состоящий на службе у компании, в 1609 году, когда искал морской путь в Китай через Америку, открыл названные в его честь реку и залив, у берегов которых позднее возник город Нью-Йорк (как известно, первоначально имевший название Нью-Амстердам). Сотрудник компании корабельный врач Ян Ван Рибек основал в 1652 году на южной оконечности Африки продовольственную базу для снабжения судов компании, плывущих из Европы в Индийский океан. Эта база сначала стала населенным пунктом – Капштадтом, а впоследствии главным портовым городом ЮАР – Кейптауном.¹

Компания постоянно находилась в конфликте с Британской империей; она испытывала финансовые затруднения после поражения Голландии в войне с этой страной в 1780–1784 гг., и распалась в результате этих затруднений.

Компания была заинтересована прежде всего в прибыльной торговле, однако интересы безопасности города Батавия требовали, чтобы на западе Явы сохранялась достаточно мирная обстановка. Население города нуждалось в постоянном поступлении риса с востока Явы, а успешная торговля предполагала наличие прочных деловых отношений с портами на северном берегу острова и с королевствами в его внутренних районах. Вот почему Компания оказалась вовлечена в столь нежелательные для нее местные конфликты и, перестав быть просто купеческим предприятием, превратилась в конечном итоге в орган власти.²

На Яве голландцам противостоял серьезный противник. Незадолго до этого к власти в султанате Матарам (Центральная Ява) пришла новая династия. С 1613 по 1645 Матарамом правил султан Агунг, самый могущественный яванский монарх со времен расцвета империи Маджапахит в 14 в. В этот период Матарам включил в свой состав мелкие приморские княжества Явы, а в 1628–1629 армия Агунга вела осаду Батавии, хотя и не сумела захватить город.³

На западе Явы голландцы столкнулись с султанатом Бантам, который был расположен значительно ближе к Батавии, а потому представлял опасность. Впрочем, к началу 1670-х годов двор султана переживал раскол, и одна из соперничавших группировок, подыскивая союзников, обратилась за помощью к нидерландской Ост-Индской компании. Голландцы оказали необходимое содействие, и в ответ Компания получила исключительные торговые права на территории султаната. В 1880-х годах султанат Бантам оказался под столь сильным влиянием голландцев, что утратил самостоятельную роль в торговых и политических делах региона. Еще одним результатом доминирующего положения голландцев в султанате стало выдворение из него британских торговцев, которые перебрались на юг Суматры.¹

Нарастающие противоречия наблюдались также в центральнояванском султанате Матарам. После смерти султана Матарама Агунга в конце 1645 на трон взошел его сын Амангкурат I (1646–1677) – весьма жестокий правитель, расстроивший отношения с нидерландской Ост-Индской компанией. В результате усилилось противодействие трону со стороны князей, местных аристократов и особенно торговцев северного побережья, которым было гораздо интереснее торговать с европейцами, чем платить непомерные налоги султану. В 1675 на Яве вспыхнуло крупное восстание, а в 1677 в ситуацию вмешались голландцы, которые сместили узурпатора с трона, а после его смерти объявили законным наследником престола его сына. Всячески поддерживаемый Ост-Индской компанией Амангкурат II (1677–1703) создал новый двор в Картасуре, неподалеку от нынешнего города Суракарта.²

В обмен Амангкурат II предоставил голландцам в 1678 году право контроля торговых операций и доходов нескольких морских портов на северном побережье, монополию на импорт опиума и тканей, а также передал им во владение нагорье Прианган к югу от Батавии. На подконтрольных территориях голландцы получали доход благодаря системе принудительной поставки продуктов, в соответствии с которой местные чиновники изымали у крестьян и передавали голландцам рис, древесину и проч. К концу 17 в. компания внедрила культуру кофе на землях нагорья Прианган.³

Однако в основной части острова вмешательство голландцев лишь усугубило состояние политического кризиса. В период существования двора в Картасуре (1680–1743) и вплоть до 1757 на острове постоянно вспыхивали вооруженные волнения и мятежи. Восставшие яванцы отказались признавать законность посаженных на трон голландцами правителей, которым в 1686 и 1741 пришлось вместе со своими дворами искать защиту в гарнизонах нидерландской Ост-Индской компании. Тем не менее голландцы с упорствомпродолжали направлять войска в центральную Яву для поддержания власти слабых местных правителей, которые расплачивались с ними все новыми и новыми территориями.¹ В 1746 голландцы получили в аренду все северное побережье Явы. В 1749 умирающий правитель подписал договор, в соответствии с которым Компания получила суверенитет над всей территорией султаната Матарам.²

К тому времени у оказавшейся в долгах Компании уже не было ни намерения, ни возможности самостоятельно действовать в центральной части Явы, где продолжались междоусобицы. Голландцы попытались стабилизировать положение в регионе возведением на престол формально независимых и дружественно настроенных монархов. С этой целью они в 1755 убедили короля Суракарты (двор которого в 1745 обосновался в Картасуре) уступить половину своих владений султану Джокьякарты – Хаменгкубувану I (1749–1792). Таким образом, эта часть Явы оказалась поделена на два княжества – Джокьякарту и Суракарту. Оба княжества стали союзниками Компании. В 1757 часть территории Суракарты получил другой мятежник – князь Мангкунегара I (1757–1796), чьи потомки стали независимыми наследными князьями под покровительством голландцев.³

Во второй половине XVIII в. Нидерландская Ост-Индская компания все более разорялась, и, наконец, в 1799 году была объявлена банкротом. Все ее долги и имущество перешли к правительству Нидерландов. Наблюдая постепенное угасание компании, яванские монархи приходили к мысли, что голландцы были не так уж сильны и не представляли угрозы для их княжеств. Но в то же время местные властители были рады подобным союзникам, поскольку голландцы продолжали платить за аренду северной приморской полосы острова и одаривали их дорогими подарками – золочеными каретами, персидскими скакунами и тонкими тканями. Тем не менее невмешательство голландцев во внутренние дела королевств (за исключением случаев, когда речь шла о торговых интересах) привело к тому, что многие структуры яванского общества в этот период существенно не изменились.¹

На Молуккских островах голландцы действовали решительно; так, в 1666–1669 их отряды завладели Макасаром, который мешал Компании добиться превосходства на море у берегов расположенных далее к востоку островов. В большинстве случаев местные княжества продолжали завоевывать или терять свои территории безо всякого участия голландцев в этом процессе. Так, султанат Аче достиг пика своего могущества в период правления султана Искандара Муды (1607–1636), чье влияние распространялось на всю Суматру и на расположенный по другую сторону Малаккского пролива полуостров Малакку. Жившие на берегах Макасарского пролива буги в XVIII в. бороздили воды архипелага и пользовались влиянием при малайском дворе в султанате Джохор. Начиная с XVI в. балийцы часто вторгались на соседний остров Ломбок.²

Несовпадение интересов голландской и английской Ост-Индских компаний на Востоке и в частности в Индонезии выявились значительно раньше, нежели было ликвидировано португальское господство, сближавшее в совместной борьбе Англию и Нидерланды. Именно поэтому непосредственные интересы голландской Ост-Индской компании, её военная и дипломатическая деятельность против английских конкурентов часто шли в разрез с государственными мероприятиями Нидерландов.¹

Соглашение 1619 года Генеральных штатов с английским королём Яковом I, открывшее англичанам доступ в голландские фактории на Востоке и предполагавшее совместные действия в дальнейшей территориальной и торговой экспансии, вызвало резкие возражения Голландской компании. Подтверждение этого соглашения в несколько изменённом виде в 1623 году на практике не прекратило борьбы и вооружённых столкновений в Индонезии.

Проблемы Индонезии и колониальные интересы занимали видное место в англо-голландских войнах XVII в.

В этих войнах совместные действия стран Франции и Англии сыграли такую же роль в борьбе с голландским преобладанием на Востоке, как в своё время англо-голландские войны в ликвидации испано-португальской гегемонии.²

К 18 в., когда англо-французские противоречия в колониальном вопросе особенно обострились, Голландия уже утратила свою экономическую мощь. Четвёртая англо-голландская война 1780-84 гг., в которой Голландия вместе с Францией поддерживали борьбу американских колоний Англии за независимость, явилась тяжёлым ударом и по голландским колониальным интересам в Индии. Закончивший войну Парижский мирный договор 1784 был заключён голландским правительством в значительной мере за счёт голландской Ост-Индской компании. Компания вынуждена была уступить Англии свои важные фактории в Индии и разрешить проход английских кораблей через индонезийские воды. После событий 1795 года, когда в Нидерландах при поддержке французов была установлена Батавская республика, бежавший в Англию штатгальтер Биллем V лично подписал с Англией соглашение, сильн противоречившее политике республики, которая заключила в 1795 Гаагское соглашение с Францией.¹

"Письма из Кью" (местопребывание Виллема в Англии), адресованные штатгальтером ко всем администраторам колоний, требовали передачи всех голландских колоний Англии с тем, чтобы они не попали под французский контроль. Однако Амьенский мирный договор не вернул Нидерландам всех попавших в руки англичан колоний.²

В войнах Англии с наполеоновской Францией большая часть колоний Голландии, с 1810 годах формально включённых в границы наполеоновской империи, вновь оказалась в английских руках. По договору о капитуляции в Тунтанге 1811 года голландские власти (уже присягнувшие в верности Наполеону) отдали Яву и другие владения в Индонезии англичанам.³

Судьба голландских колоний и англо-голландские отношения в связи с ними нашли своё выражение в ряде договоров и соглашений, подписанных между этими странами.

Англо-голландская конвенция 1814 года о возврате Англией голландских колониальных владений, захваченных в период войны с наполеоновской Францией и её союзниками, состояла из девяти статей и три дополнительных соглашений.⁴

Державы Священного союза, в первую очередь Англия, были заинтересованы в создании из Голландии, реставрированной в виде королевства, крепкого барьера на севере Франции. Принц Биллем VI Оранский (будущий король Биллем I), учитывая обстановку, уже в марте 1813 года, во время посещения Лондона, поставил вопрос о возвращении Голландии всех её колоний, захваченных Англией. Англия, стремясь сохранить в своих руках наиболее важные из них, в ноябре 1813 года в декларации Кестльри выдвинула принцип возвращения лишь тех голландских колоний, которые были захвачены в 1803 г.¹ Тем самым о. Цейлон, который был передан Англии по Амьенскому мирному договору, должен был остаться за ней. Голландский уполномоченный Фогель вынужден был подписать в Лондоне англо-голландскую конвенцию, фактически навязанную Англией. Голландия получила обратно свои колонии в Америке. Согласившись на сохранение Капской колонии и Цейлона за Англией, Голландия по ст. 2 обменивала Кочин (малабарское побережье Индии) на богатый оловом о. Бангка, приобретённый Рафльсом (см.) во время английской оккупации Явы. Небольшой округ Бернагор близ Калькутты передавался Англии в аренду. Голландия получила право торговли в британских владениях Индии на правах наиболее благоприятствуемой нации. За это обязалась не создавать впредь никаких крепостей в своих индийских владениях и не содержать там войска. Голландские территориальные потери Англия компенсировала тем, что брала на себя уплату половины голландского долга России и 11 млн. флоринов Швеции. Одна из статей англо-голландской конвенции обязывала Голландию принять все зависящие от неё меры для ликвидации работорговли в своих колониях. В осуществление этого было опубликовано официальное постановление голландского короля от 15 апреля 1814 года.²

По условиям англо-голландской конвенции колонии в Америке следовало передать в течение трёх месяцев, а колонии к востоку от мыса Доброй Надежды - в течение 6 месяцев. "100 дней" Наполеона отсрочили выполнение конвенции, но и после них возвращение всячески задерживалось английскими властями (Молуккские острова были переданы в 1817 году, а Малакка - в 1818 году).³

Выполнение англо-голландской конвенции в отношении Суматры натолкнулось на упорное сопротивление Рафльса и вызвало затянувшиеся дипломатические переговоры голландских комиссаров с англо-индийскими властями. Уступив в вопросе о южных суматранских районах, Рафльс сумел заключить договор о независимости с воинственным княжеством Атье на севере Суматры. Он выбил для Англии исключительных прав на содержание резидента и создание фактории, поставив тем самым предел голландской экспансии. Кроме того, Рафльс добился от малайского княжества Джохор уступки о. Сингапур, где 26. II 1819 был поднят английский флаг. Занятие Сингапура вызвало протест Голландии. Она настаивала также на передаче ей богатого оловом о. Биллитон, ибо считала, что он относится к о. Бангка и подпадает, поэтому под действие англо-голландской конвенции. Эти споры и противоречия вскрыли всю недостаточность конвенции для урегулирования англо-голландских отношений в Индонезии и обусловили необходимость нового договора.¹

Лондонский договор 17 марта 1824 года - завершил территориальное разграничение английских и голландских колониальных владений в Индии, на Малаккском полуострове и в западной части Малайского архипелага.

К 1818 году Голландия поставила вопрос об открытии новых переговоров. Но благодаря противодействию Англии они начались лишь в июле 1820 в Лондоне. Англия назначила в качестве уполномоченных Кестльри и Каннинга, которые, выполняя главную задачу английской дипломатии, стремились гарантировать британский контроль над путями на Дальний Восток через Малаккский пролив.²

Ещё до открытия переговоров нота английского посла в Голландии от 16 августа 1819 года недвусмысленно говорила о нежелании Англии отдать Голландии "ключи от ворот в Китай". Во время переговоров в июле-августе 1820 года выяснилось, что Каннинг и Кестльри стремились сохранить свои владения на Суматре, а Сингапур готовы были отдать в обмен на голландские владения в Бенгалии. В августе переговоры были прерваны по настоянию ген.-губернатора Индии Гастингса. Губернатор в вопросе о Сингапуре разделял точку зрения Рафльса. Переговоры возобновились лишь в декабре 1823 и происходили в обстановке, резко отличавшейся от той, которая была характерна для 1814 и 1820. Сильно возросшее экономическое и стратегическое значение Сингапура исключало для Англии всякую возможность его возврата. Лондон стремился обеспечить себе нераздельный контроль над Малаккским полуостровом и ликвидировать остатки голландских факторий в Индии. Поэтому Англия готова была подарить свои владения на Суматре и остров Биллитон. В это же время для Голландии её индийские владения давно потеряли ценность, а значение Малакки было снижено английскими позициями в Сингапуре. Это облегчило разрешение территориальных споров и торговой проблемы, а также способствовало урегулированию взаимных денежных претензий. Длительную дискуссию вызвал лишь вопрос о султанате Атье. Англо-голландские переговоры были завершены подписанием договора, который удовлетворял основные требования Англии. Голландия отказывалась от всех своих факторий и владений в Индии (ст. 8), на Малакке (ст. 10) и претензий на Сингапур (ст. 12). Обязательство Голландии не заключать впредь с туземными князьями Индии и Малаккского полуострова никаких договоров обеспечило нераздельное господство Англии над этими территориями. Голландии были переданы форт Малборо и все английские владения на Суматре, с обязательством Англии впредь не основывать поселений и не вступать ни в какие договоры с правителями этого острова (ст. 5). Кроме того, Англия отказывалась от претензий на о. Биллитон (ст. И).¹

Вследствие этого, перед Голландией открывалась возможность подчинения всех ещё независимых территорий Суматры, кроме северного княжества Атье. Англо-голландское соглашение, осуществлённое в форме обмена нотами одновременно с подписанием Лондонского договора, обязало Голландию сохранить независимость Атье. Лишь в изменившейся международной обстановке 70-х годов Англия отказалась от этого ограничения.²

Договор 1824 года в течение долгого периода времени был основой англо-голландских отношений в Юго-Восточной Азии, однако он не устранил острого торгового соперничества между ними и английского проникновения в ещё не завоёванные Голландией районы других, кроме Суматры, островов. При этом предусмотренное в трактате запрещение чиновникам и агентам договаривающихся стран по собственной инициативе, без предварительного разрешения своего правительства, основывать новые поселения на островах не помешало англичанину Джемсу Бруку (см.) приобрести Саравак на севере Борнео.

Сближение Англии с Голландией в конце Х1Х в. нашло своё выражение в Суматранском договоре.¹

Суматранский договор от 2 октября 1871 года - окончательно урегулировал англо-голландские отношения на Суматре и создал предпосылки для полного политического подчинения Голландии всех княжеств и территорий острова. В то же время он явился важной вехой на путях проведения голландской политики "открытых земель" в своих колониях, выгодами которой в первую очередь смогла воспользоваться Англия. По договору Англия отказалась от своих традиционных возражений против расширения голландского господства "в любой части Суматры и, следовательно, от оговорок, содержащихся в нотах, которыми обменялись голландские и британские уполномоченные при заключении договора от 17. III 1824" (ст. 1). Этот отказ предоставил Голландии свободу в отношении всех ещё не покорённых районов Суматры. Вскоре после ратификации Суматранского договора Голландия начала длительную войну за покорение султаната Атье и добилась полного подчинения себе этого последнего независимого княжества на Суматре.²

По ст. 2 Голландия не только предоставляла англичанам одинаковые с голландцами права и преимущества в области торговли и судоходства, но и гарантировала им получение этих прав "в каждом другом туземном княжестве Суматры, которое в дальнейшем станет зависимым от голландской короны". Это делало Англию фактически заинтересованной в расширении голландского господства.

В связи с открытием Суэцкого канала северные области Суматры приобретали особое значение для Англии, ибо они позволяли контролировать районы, расположенные против возросшего по своему стратегическому и экономическому значению Сингапура.

Укрепление Франции на востоке Индо-Китайского полуострова, колониальная активность германского империализма и возраставшие интересы США в Тихом океане создавали реальную опасность укрепления здесь одной из этих сильных стран.

Англия, конечно, предпочитала видеть северную Суматру в руках дружественной и в военном отношении слабой Голландии. Вместе с тем отказ Голландии от политики монопольной эксплуатации своих колоний, ясно наметившейся в 70-х годах, делали голландское господство приемлемым и с экономической точки зрения. В результате этого изменились как официальная позиция английского правительства, так и позиции заинтересованных в Индонезии английских кругов.¹

На востоке Индонезии границы голландских владений были установлены договорам с Англией и Германией о разделе Новой Гвинеи. В начале ХХ в. окончательно установилось господство Голландии на архипелаге. Одновременно продолжался процесс дальнейшего англо-голландского сближения, способствовавший экономическому проникновению английского капитала на архипелаг. Это нашло своё отражение в ряде частных и общих англо-голландских экономических соглашений (соглашение 1907 между голландской нефтяной компанией Роял Детч и английской Шелл, в дальнейшем соглашения о каучуке, об олове и т. д.). Нараставшая опасность японской агрессии привела к договорённости Голландии и Англии о общих мероприятиях по обороне колониальных владений.²

После окончания второй мировой войны английские представители принимали непосредственное участие в голландских переговорах с Индонезийской республикой (лорд Инверчэпел - март 1946, Киллерн - октябрь-ноябрь 1946 г.).

В начале Х1Х в. Нидерланды оказались под властью Наполеона, а голландские владения в Индонезии на короткое время стали французской колонией. Уже в 1808 году французский маршал Х.В.Дандельс был направлен на Яву в качестве нового губернатора. Находясь под влиянием принципов Великой французской революции, Дандельс считал, что европейцы имеют полное право навязывать местному населению свои представления о справедливости и формах управления. Губернатор решил, что с договором 1749 года не согласуется положение, при котором губернатор Батавии обязан ежегодно выплачивать яванским королям некую сумму за предоставленную колонизаторам возможность контролировать побережье, а потому отменил все подобные выплаты. Кроме того, он построил важные дороги через весь остров, создав возможность быстрой переброски по суше крупных воинских подразделений. Все эти действия Дандельса встретили оппозицию со стороны яванской аристократии, кульминацией противостояния стало свержение в 1811 года с трона в Джокьякарте султана Хаменгкубуваны II.¹

Однако, в том же году администрация Наполеона была выдворена с Явы прибывшими из Индии британскими экспедиционными войсками, которые разделили территорию Индонезии на четыре части – Малакка, Западная Суматра, Молукки и Ява, во главе каждой из которых был поставлен свой губернатор. Великобритания как враг Наполеона была уполномочена королевским домом Нидерландов (укрывшимся на Британских островах) обеспечить «защиту» Явы от французского императора. После взятия Явы англичанами управление островом доверили лорду Стамфорду Раффлзу (1781–1826 гг.). Планы нового генерал-губернатора по обустройству Явы напоминали идеи Дандельса, однако, в отличие от последнего, за ним стояла мощь британских вооруженных сил. Прежде всего Раффлз решил изменить местную систему административного управления, узурпировав реальную власть на острове. Были упразднены работорговля, различные виды принудительного труда, реорганизована судебная система. Как он надеялся, непосредственный контакт между европейской администрацией и яванскими крестьянами постепенно превратит остров в огромный рынок для британских товаров. Раффлз сделал попытку заменить систему принудительных поставок экспортных сельскохозяйственных продуктов системой свободного предпринимательства, а также принял меры по введению новой структуры налогообложения на основе земельной ренты. Налог уплачивался коллективно всей деревенской общиной, а размер ренты зависел от качества земли: с лучших земель уплачивалась половина урожая, с самых плохих – десятая его часть рисом или деньгами. В последующие пять лет (1811–1816 гг) британской администрации мало что удалось осуществить из этих грандиозных планов. Тем не менее, идея Раффлза относительно внедрения денежного земельного налога была позднее использована голландцами.¹

Наполеон потерпел окончательное поражение в 1815 году, но еще раньше, 13 августа 1814 года в Лондоне был подписан англо-голландский договор, согласно которому Нидерландам возвращались все принадлежавшие им ранее (до 1803) индонезийские владения. Уже в 1816 году, вопреки надеждам Раффлза, Ява перешла под контроль голландцев, однако процесс передачи Явы растянулся на пять лет. 17 марта 1824 года был подписан Лондонский договор о разделе сфер влияния Англии и Голландии в Юго-Восточной Азии. В обмен на владения голландцев в Малакке и Индии Великобритания передала Нидерландам свои владения на Западной Суматре. Голландцы признали независимость Аче и особые интересы там Великобритании, а также обязались не вмешиваться в дела малайских княжеств, за что англичане отказались от своих планов по отношению княжеств Суматры и ряда других территорий.²

Новый курс Раффлза и Дандельса на изменение курса европейцев к делам Явы был отставлен, и началась подготовка к введению на острове типично колониальной системы под строгим европейским контролем. В 1824 году голландцами было создано Нидерландское торговое общество, крупнейшим пайщиком которой являлся сам голландский монарх. Восстановив свою власть в 1816, голландцы стали перед выбором между открытием области индивидуальному предпринимательству или возвращением к монополистической системе. Была запрещена аренда европейцами земель в княжествах, восстановлена прежняя система сбора налогов и т.д. Все это вызвало недовольство как со стороны представителей как местной элиты, так и крестьянства, эксплуатация которого усилилась.¹

Установление принудительных поставок традиционных культур и внедрение новых (кофе в XVIII в.) являлись источником колоссальных доходов ОИК. Борьба индонезийского народа против голландских колонизаторов переплеталась с антифеодальными выступлениями и попытками отдельных правителей Матарама и Бантама избавиться от господства ОИК. Голландцы подавили крупные народные восстания (под руководством Труноджойо в 1674–79 гг., под руководством бывшего раба Сурапати в конце XVII– начале XVIII вв., восстание китайских торговцев и ремесленников, поддержанное крестьянами, в 1740–41 гг., и др.). В XVIII в. начался упадок ОИК, отражавший ослабление Голландии. Но и в период упадка ОИК расширяла свои владения на Яве. В 1755 годах, используя борьбу за престол в Матараме, компания присоединила новые территории Матарама. Остатки Матарама, разделённые на два княжества (Суракарта и Джокьякарта), превратились в вассалов ОИК. Однако англо-голландская война 1780–84 нанесла ОИК последний удар. С 1800 года ОИК прекратила существование, её владения отошли к голландскому государству (Нидерландам).²

В 1811 году Индонезия была захвачена Англия. Стамфорд Рафлс, назначенный губернатором Индонезия, действуя в интересах английской промышленной буржуазии, стремился создать в Индонезия условия для развития производства сельскохозяйственного сырья и превращения её в рынок сбыта английских товаров (отмена принудительных поставок, введение денежного налога, поощрение частного предпринимательства и торговли и т. д.). Господство Великобритании в Индонезии было кратковременным. По англо-голландскому соглашению 1814 года она была возвращена Нидерландам.¹

В это время Нидерланды шли споры о методах эффективной эксплуатации Индонезия шли между сторонниками монопольной практики ОИК и промышленно-торговой буржуазией, требовавшей свободы действий в колонии. Стремление голландских властей ликвидировать свободу частного предпринимательства в Индонезия, проводившаяся ими практика запрета европейцам арендовать земли в "самоуправляющихся" княжествах Центральной Явы затронули интересы индонезийских феодалов. Часть феодалов примкнула к широкому народному антиголландскому восстанию (1825–1830), возглавленному принцем Дипонегоро. Голландцам с трудом удалось подавить эту народную войну. Голландские военные экспедиции (1812–25) привели к подчинению Палембанга (Суматра), к укреплению колониальных позиций на Сулавеси.²

С 1830 в основу колониальной эксплуатации на Яве была положена система принудительных культур, с введением которой отменялся земельный налог с крестьян, но им вменялось в обязанность разводить экспортные культуры (кофе, сахар-тростник, индиго, табак и т. д.) и сдавать все продукты правительству по крайне низким ценам. Внедрение принудительных культур осуществлялось при помощи яванских феодалов, ставших звеном колониального управления. Система государственно-крепостнической эксплуатации обрекала яванцев на непосильный труд, лишала их возможности возделывать необходимые продовольственные культуры. Бедствия населения усугублялись высокими таможенными пошлинами на импортные товары, государственной монополией на соль и т. д. Деятельность частного капитала (в том числе и голландского) в сельском хозяйстве и промышленном производстве фактически исключалась. За счёт эксплуатации яванского крестьянства Нидерланды выкачали при помощи системы принудительных культур сотни миллионов гульденов, что ускорило капиталистическое промышленное развитие метрополии. К 70-м гг. 19 в. голландцы обеспечили своё господство на о. Суматра, кроме султаната Аче. Принятые голландским правительством под давлением голландской промышленной буржуазии в 1870 так называемые Сахарный закон, Аграрный закон и др. постепенно свели на нет систему принудительных культур. Иностранный капитал устремился в развивавшееся плантационное хозяйство и горнорудную промышленность. Аграрный закон объявил государственной собственностью большую часть земель в Индонезия За крестьянскими общинами и индивидуальными хозяйствами признавалось наследственное владение обрабатываемыми ими землями. Все свободные земли можно было отдавать в наследственную аренду частным лицам любой национальности и компаниям. Плантаторы "с согласия жителей" могли арендовать и земли крестьянских общин сроком до 25 лет.¹

Крестьянские хозяйства, лишённые значительной части общинных земель, обременённые налогами и поборами, были ограничены в своём развитии. Феодально-бюрократические слои, ростовщики, деревенская верхушка захватывали и скупали крестьянскую землю и обычно сдавали её в кабальную аренду. Обезземеление крестьян обеспечивало колонизаторов дешёвыми рабочими руками.²

§2. Яванское восстание (1825-1830).

Вскоре после своего возвращения на Яву голландцы столкнулись с очередным выражением протеста против их присутствия на острове – т.н. Яванским восстанием (1825–1830) под руководством принца Дипонегоро, происходившего из султанского рода Джокьякарты и свято верившего, что он выполняет священную миссию освобождения страны от иностранного правления. В 1830 году после продолжительной партизанской войны, отряды Дипонегоро были разбиты, а сам он был сослан на север о.Сулавеси, где и умер в 1855. После подавления восстания, все местные правители и князья заключили мир с колониальным режимом. Вне своих владений они получили право служить в качестве провинциальных и местных чиновников под руководством вышестоящих голландских администраторов.¹

К 1830 году казна колонии была опустешена. Для увеличения доходов новый голландский генерал-губернатор колонии Иоханнес ван ден Босх ввел т.н. систему принудительных культур, чрезвычайно выгодную для голландцев.² С введением этой системы отменялся земельный налог с крестьян, но все живущие на Яве и Западной Суматре земледельцы, кроме иностранных подданных, должны были отвести часть обрабатываемой площади (официально пятая часть, но на практике гораздо большая) под культивирование таких экспортных культур, как индигоносные растения, сахарный тростник и кофейное дерево. Подобное усовершенствование прежней системы обязательных поставок привело к ряду экономических перемен на Яве. В частности, начал увеличиваться объем находящихся в обращении денежных средств, местные аристократы-чиновники и китайские торговцы стали более активно заниматься сбором, обработкой и доставкой голландцам всех видов аграрной продукции. Прибыли колонии возросли до необычайных размеров; к 1840 году доход от экспорта увеличился почти на 500%. Однако для местного населения последствия системы принудительных культур оказались настолько катастрофическими, что сокращение производства риса в 1848–1850 гг. привело к голоду и ряду восстаний. Под давлением голландских либералов, особенно Дауэса Деккера, писавшего под псевдонимом Мультатули, в 1870 «система принудительных культур» была отменена в отношении всех продуктов, за исключением кофе. Вслед за этим начался быстрый рост частных инвестиций в экономику острова, мощным стимулом для которых стало открытие в 1869 Суэцкого канала.¹

В договоре с Великобританией, подписанном в 1824 году, весь индонезийский архипелаг, за исключением султаната Ачех, признавался зоной влияния Нидерландов. Однако большая часть населения за пределами острова Ява продолжала подчиняться независимым или псевдонезависимым местным владетелям. В последующие десятилетия голландцы постепенно укрепляли свое господство над всеми этими образованиями, иногда заключая с ними договора, а иногда захватывая земли. Свое прямое правление над частью внутренних районов Суматры голландцы сумели навязать к 1837 году, подавив движение во главе с имамом Бонджола, или Туанку; северо-восточные прибрежные княжества были захвачены в 1858 г. Одна голландская экспедиция на Внешние острова следовала за другой. В 1855 году был установлен протекторат над Западным Калимантаном, в 1856 году непосредственное голландское управление устанавливается над Ломбоком.²

В 1873 году Нидерланды начали покорение Аче. Завоевание мужественного народа, выдвинувшего ряд талантливых вождей освободительной борьбы (Теуку Умар и др.), длилось свыше 30 лет. К 1904 году Нидерланды установили своё господство в Аче, но партизанская борьба продолжалась до 1913 г. К началу ХХ в. голландские экспедиции завершили подчинение остававшихся независимыми территорий во всей Индонезия Слабые в военном и экономическом отношении Нидерланды вынуждены были проводить в своей колонии политику "открытых дверей" и предоставлять капиталу других империалистических стран возможность участвовать в эксплуатации народов Индонезия Ввоз иностранного капитала, проникновение монополий и иностранных банков в Индонезия непрерывно возрастали. Наиболее сильные позиции в стране вслед за Нидерландами захватила Великобритания. В начале ХХ в. в Индонезия была основана крупнейшая англо-голландская нефтяная монополия "Ройял датч-Шелл".¹ В условиях империалистической эксплуатации зарождение и развитие капиталистических отношений происходили в Индонезия в уродливых формах. Капиталистические отношения переплелись с докапиталистическими. Формирование национальной буржуазии шло крайне медленно даже по сравнению с другими колониальными странами. Тем не менее, в ИндонезиИ создавались предпосылки для складывания народностей Индонезия в нации, шёл процесс становления общеиндонезийского самосознания. Выразителями этого процесса выступали в Индонезия главным образом представители мелкобуржуазной интеллигенции.²