Ландшафтоведение Исаченко А.Г. Ландшафтоведение Исаченко А. Исаченко А. Г и ландшафтоведение и физикогеографическое районирование Учеб. М высш шк, 1991. 366 сил в учебнике систематически излагаются теоретические основы ландшафтоведения,
 Скачать 5.08 Mb.
|
|
2- 793 33 ке, причем одновременно велись опыты по мелиоративному воздействию на природу с целью ее преобразования. В связи со сказанным нельзя не отметить еще одну важную черту Докучаева как ученого. Он умел сочетать высокий теоретический уровень исследований с практической целенаправленностью. Вся его научная деятельность, в том числе и экспедиционная, была подчинена нуждам русского сельского хозяйства. Главной его целью была научная разработка методов борьбы с засухой и другими неблагоприятными природными условиями степной зоны ив целом создание научных основ для рационального ведения сельского хозяйства в различных природных условиях. В. В. Докучаев подчеркивал, что все природные факторы сельского хозяйства — вода, воздух, почва, грунты, растительный и животный мир — до такой степени тесно связаны между собой, что мы никогда не сумеем управлять ими, если не будем постоянно иметь ввиду всю единую, цельную и нераздельную природу, а не отрывочные ее части 1 . Свое учение о зонах природы этот ученый стремился поставить на службу практике для каждой из выделенных им зон европейской России он наметил схему мелиоративных и агротехнических мероприятий стем, чтобы поднять уровень сельского хозяйства. До сих пор остается образцовой его работа Наши степи прежде и теперь (1892), в которой на основе глубокого комплексного анализа степных ландшафтов, их происхождения и современного состояния предложена всесторонне разработанная программа их преобразования. Докучаев явился основателем прикладной географии, точнее — прикладного ландшафтоведения. Неоценимое влияние В. В. Докучаева на последующее развитие отечественной географии в значительной мере определяется тем, что в отличие от многих крупных географов (не исключая и А. Гумбольдта) он не был ученым-одиночкой и воспитал плеяду географов-исследователей нового типа, которые развивали его идеи. Главной школой этих исследователей были докучаевские экспедиции. Именно пройдя через них, стали выдающимися географами АН. Краснов (1862 — 1914), Г. Ф. Морозов (1867 — 1920), Г. Н. Высоцкий (1865— 1940), Г. И. Танфильев (1857 — 1928); среди знаменитых учеников Докучаева — Н. Н. Сибирцев (1860 — 1900), В. И. Вернадский (1863 — 1945), К. Д. Глинка (1867 — 1927) . Его последователями стали Л. С. Берг (1876 — 1950), С. С. Неуструев (1874 — 1928), Б. Б. Полынов (1877 — 1952) и др. Докучаевская географическая школа — явление уникальное в истории нашей науки по ее сплоченности, прогрессивности идей и устремлений и потому влиянию, которое она оказала на дальнейшее развитие географии. Вначале ХХ в. в теорию и практику географии прочно вошла докучаевская концепция природной зональности. Г. Н. Высоцкий еще в 1899 г. внес в нее существенные дополнения, а в 1905 г. пред- 34 1 Докучаев В. В. Соч. М, 1951. Т. 6. Сложил первый количественный критерий для разграничения зон показатель атмосферного увлажнения в виде отношения годового количества осадков к испаряемости. Благодаря работам последователей В. В. Докучаева была конкретизирована система природных зон, их границы уточнялись на карте. Тем самым создавалась основа для синтеза в природном районировании. С этого времени в научный обиход входит термин — физико-географическое районирование. Первый опыт такого районирования, положивший начало переходу от отраслевых схем к комплексным, принадлежит Г. И. Танфильеву и относится кг. Танфильев разделил европейскую Россию на физико- географические области, полосы (зоны) и округа. Это районирование еще во многом несовершенно, но для своего времени оно было наиболее детальными обоснованным. За ним последовали другие схемы для той же территории — ПИ. Броунова (1904), А. А.Крубера (1907), В. П. Семенова-Тян-Шанского (1915). Сейчас они представляют только исторический интерес, каждая из них имеет свои достоинства и недостатки. В них так или иначе отразился зональный принципа кроме того, авторы стремились учесть другие факторы физико-географической дифференциации, в частности рельеф. Первое зональное районирование всей территории России опубликовал в 1913 г. Л. С. Берг, причем зоны впервые названы им ландшафтными рис. 3). Эта схема является классической. Многие последующие работы по районированию страны опирались на нее. К этому же периоду относятся первые опыты детального физико- географического районирования некоторых частей страны, например Кавказа ИВ. Фигуровский, 1916), некоторых губерний. К лучшим образцам следует отнести работу С. С. Неуструева, ЛИ. Прасолова и АИ. Безсонова Естественные районы Самарской губернии (1910), в которой зональный принцип сочетается с анализом дифференцирующей роли рельефа и материнских пород в связи с геологической историей, а в качестве важнейшего индикатора выступает почва. Докучаевская традиция выразилась ив том, что многие работы по районированию имели прикладную направленность. Так, Г. Ф. Морозова проблема природного районирования интересовала с позиций лесоводства, Г. Н. Высоцкий разрабатывал систему зон и более подробное деление ряда регионов с целью научного обоснования дифференцированных приемов степного лесоразведения. Вообще прикладная направленность составляла характерную черту работ докучаевской школы. Г. Ф. Морозов называл лесоводство географическим промыслом и считал, что лесоводов, а также мелиораторов надо готовить на отделении прикладной географии географических факультетов. Опыт детального районирования и географических исследований в прикладных целях неизбежно вел к поиску причини закономерностей физико- географической дифференциации, которые не исключали бы принцип зональности, но дополняли его. Еще В. В. Докучаев 35 Рис. 3. Ландшафтные зоны России (по Л. С. Бергу, 1913): 1 — тундра, 2 — тайга, 8 — тайга с примесью широколиственных пород, 4 — лесостепь на серых лесных суглинках, 5 — лесостепь на черноземе, 6 — черноземная степь, а — высокая черноземная степь Забайкалья, 7 — сухая степь, 8 — сухая степь холмистая, 9 — полупустыня, 10 — пустыня, 11 — пески пустынной зоны, 12 — горные ландшафты, 18 — низменности Приамурья и Приуссурийского края с лесами маньчжурского типа, 14 — Камчатка указал на так называемые провинциальные природные различия в Черноземной зоне, связанные главным образом с долготными изменениями климата. Впоследствии провинциальные закономерности изучали Г. Н. Высоцкий, ЛИ. Прасолов. Некоторые исследователи стали уделять большое внимание геологическому строению и рельефу как факторам физико- географической дифференциации вплоть до изучения локального разнообразия условий почвообразования и местообитаний растительности, связанного с микрорельефом и составом материнских пород (Г. Ф. Морозов, Г. Н. Высоцкий, ИМ. Крашенинников и др. Уделялось внимание и высотно- поясной дифференциации в горах (С. А. Захаров продолжил исследования в этом направлении на Кавказе, начатые еще В. В. Докучаевым) . Накопленный опыт комплексных исследований в разных регионах, с разными практическими задачами и на разных территориальных уровнях детальности приводил отечественных исследователей к все более твердому убеждению в объективном существовании закономерных взаимообусловленных территориальных сочетаний природных компонентов. Еще в 1895 г. АН. Краснов назвал такие сочетания географическими комплексами подразумевая территориальные единицы, близкие к докучаевским зонам) . Вначале нынешнего столетия эта идея воплотилась в понятии о ландшафте. В течение десятилетия 1904 — 1914 гг. научное представление о ландшафте в несколько разных формах было выдвинуто независимо друг от друга многими учеными, и трудно отдать кому-либо из них приоритет, ибо идея ландшафта после работ В. В. Докучаева уже носилась в воздухе. Основоположник научного лесоведения и взгляда на лес как на явление географическое Г. Ф. Морозов считал конечной целью естественно- исторического исследования территории ее расчленение на целую совокупность ландшафтов, или географических индивидуумов. Ландшафты — это естественные единицы, на которые распадается природа любой территории, они представляют собой как бы фокусы, или узлы, в которых скрещиваются взаимные влияния общего и местного климата, с одной стороны, рельефа, геологических условий — с другой, растительности и животного мира — с третьей и т. д 1 . Автор особенно подчеркивал необходимость генетического подхода к изучению ландшафтов он предвидел, что систематика географических индивидуумов будет основываться на их генезисе, или происхождении. Ближайший единомышленник Г. Ф. Морозова выдающийся разносторонний ученый, создавший теоретические основы разведения леса в степи, Г. Н. Высоцкий самостоятельно развивал представление о ландшафте, который предпочитал называть русским термином естественная округа, или местность. Он считал, что различные 1 Морозов Г. Ф. Исследование лесов Воронежской губернии Лесной журнал. 1913. № 3 — 4. С. 461. 37 местности должны отличаться характером внутренней пестроты или однообразия условий местопроизрастания и соответствующих этим условиям растительных сообществ. В этой мысли заключено представление о морфологии ландшафта, получившее развитие значительно позднее. С другой стороны, естественные округи Высоцкий рассматривал как начальные единицы всей системы районирования они объединяются в естественные области, а последние — в страны. Высоцкому принадлежит идея создания синтетических карт, которые впоследствии стали именоваться ландшафтными картами. Интересные соображения о ландшафтах мы находим в высказываниях А. А. Борзова, ИМ. Крашенинникова, Р. И. Аболина. Однако введением научного понятия ландшафт в географическую науку мы обязаны главным образом Л. С. Бергу, ибо он впервые в 1913 г. высказал мысль, что именно ландшафты представляют собой предмет исследования географии. Изучение причин писал он какие приводят к тому, что рельеф, климат, растительный и почвенный покров дают определенный, если можно так выразиться, ландшафтный организм, исследование взаимодействий, какие оказывают различные, слагающие природный ландшафт факторы друг на друга вот задача научной географии Л. С. Берг определил ландшафт как область, в которой характер рельефа, климата, растительного и почвенного покрова сливается в единое гармоническое целое, типически повторяющееся на протяжении известной зоны Земли. Сейчас это определение представляется нам недостаточно четким, ноне следует забывать, что это первое определение. При всем несовершенстве оно содержит чрезвычайно важное указание — на связь между ландшафтом и природной (ландшафтной, по Бергу) зоной. Термином ландшафтная зона Л. С. Берг подчеркивает эту связь. В другой работе, посвященной разделению России на ландшафтные зоны, где он впервые говорит и о ландшафте, зона определяется как область преобладающего развития одних и тех же ландшафтов 3 . Ландшафт здесь относится к зоне как часть к целому. Таким образом, Л. С. Берг органически соединил учение о ландшафтах с зональной концепцией. В русской географии дооктябрьского периода еще не существовало разработанного учения о ландшафте, но идея ландшафта стала входить в научный обиход географов и других натуралистов, она создавала общую теоретическую платформу для объединения взглядов представителей различных отраслевых дисциплин и для разработки принципов и методов комплексных территориальных исследований. 1 Берг Л. С. Предмет и задачи географии Известия Русского геогр. об-ва. 1915. Т. 51. Вып. 6. С. 471. 2 Там же. 3 Берг Л. С. Опыт разделения Сибири и Туркестана на ландшафтные и морфологические области Сборник в честь 70-летия ДН. Анучина. МС Параллельно с понятием о ландшафте возникла иная физико- географическая концепция, согласно которой предметом этой науки является наружная земная оболочка, состоящая из литосферы, гидросферы, атмосферы и биосферы, которые проникают друг в друга и находятся в постоянном взаимодействии. Такую точку зрения высказал в 1910 г. ПИ. Броунов, предвосхитив, таким образом, учение о географической оболочке. Нов то время мысль ПИ. Броунова не встретила понимания и поддержки. Между ландшафтногеографической и общеземлеведческой концепциями существовал разрыв. Большинство географов склонялось к тому, что география должна заниматься только отдельными территориями, те. региональными и локальными различиями на Земле. К правильному пониманию единства общих и местных географических закономерностей в 1914 г. приблизился Р. И. Аболин (1886— 1939) . Он ввел понятие о комплексной ландшафтной оболочке земного шара, которую назвал эпигенемой. В соответствии с широтной зональностью эта оболочка распадается на «эпизоны», а в результате геологической истории, обусловившей «литогенную основу, те. характер горных пород, тектоническое строение, орографию — на «эпиобласти». В зависимости от сочетания специфических местных факторов в каждой эпиобласти формируются различные «эпитипы» (например болота, которые в конечном счете складываются из элементарных, далее неделимых, однородных территориальных единиц — «эпиморф». Р. И. Аболин впервые наметил последовательную систему физико- географических единиц сверху донизу — от ландшафтной оболочки до простейшего географического комплекса (по современной терминологии — фации) . При этом он верно указал на две главные закономерности региональной физико-географической дифференциацииширотную зональность и то, что сейчас обычно именуется азональностью. Однако система Р. И. Аболина осталась недостаточно разработанной. К тому же она в течение долгого времени не попадала в поле зрения географов и не могла оказать на них влияния. Проблемы физико-географического деления земной поверхности вначале ХХ в. довольно оживленно обсуждались в зарубежной географии, особенно в Англии, Германии, США. Наиболее интересный опыт районирования всей суши Земли принадлежит английскому географу Э. Дж. Гербертсону опубликован в 1905 г. В схеме Гербертсона (рис. 4) выделение крупных региональных единиц сочетается с попыткой дать их типологию. В основе ее — широтные пояса (полярный, холодно-умеренный, тепло-умеренный, тропический и экваториальный, а внутри них выделяются долготные отрезки, близкие к современным секторам (например муссонные, внутриматериковые, западные приокеанические). Аналогичные секторы разных материков объединяются в один тип естественных районов (например, западные окраины материков в пределах тепло-умеренного пояса с зимними осадками объединены в средиземноморский Рнс. 4. Типы естественных районов (по Э. Дж. Гербертсону, 1905): ! — полярные а — равнины (тундровый тип, б — горы (тип ледяных покровов 2 — холодно-умеренные, а — западные окраины материков (западноевропейский тип, б — восточные окраины (квебекский тип, в — внутренние районы (сибирский тип, г —. внутренние горы (алтайский тип 3 — тепло-умеренные: а — западные окраины с зимними осадками (средиземноморский тип, б — восточные окраины с летними осадками китайский тип, в — внутренние районы (туранский тип, г — внутренние плато (иранский тип 4 — тропические а — западные тропические пустыни (сахарский тип, б — восточные тропические районы муссонный тип, в внутренние тропические плато (суданский тип 5 — высокие тропические и субтропические горы тибетский тип б — экваториальные районы амазонский тип) тип. В схеме Гербертсона наряду с зональностью нашла отражение важная географическая закономерность, связанная с ослаблением влияния океана и усилением континентальности по мере удаления от океанических побережий к центру материков. С ландшафтно-географической точки зрения представляют интерес исследования немецкого географа З. Пассарге (1867-1958), который одновременно с русскими учеными и независимо от них разрабатывал представление о ландшафте. В 1908 г. в работе, посвященной ландшафтам Африки, он писал, что главной задачей географа является изучение естественных ландшафтов. В 1913 г. Пассарге посвятил специальную теоретическую работу ландшафтной географии ив ней определил ландшафт как область, в пределах которой все природные компоненты обнаруживают соответствие во всех существенных пунктах. В этом исследовании содержится попытка установить ландшафтообразующие факторы и построить в соответствии сними систему ландшафтов (на примере Южной Африки) . Идеи З. Пассарге не нашли поддержки среди его соотечественников, а некоторые видные географы (и среди них А. Геттнер) встретили их в штыки. Ландшафтоведение в 20 — е годы ХХ в В Советском Союзе изучение естественных производительных сил стало общегосударственным делом и приобретало планомерный характер. Уже сначала х годов развернулись интенсивные экспедиционные исследования, охватившие самые отдаленные и малоизученные территории. Переустройство экономики на плановых началах, создание экономических районов Госплана, а также формирование нового административно-политического устройства страны дали мощный толчок работам по физико-географическому районированию. Уже в 1921 — 1925 гг. число таких работ по отдельным республикам, экономическим районам, губерниям превзошло все, что было сделано завесь дооктябрьский период. Правда, теоретический уровень большинства исследований того времени невысок. Для детального районирования еще недоставало теоретических основ принцип зональности оказался недостаточным. Лучшие из работ по районированию первого периода развития советского ландшафтоведения (примерно дог) принадлежали С. С. Неуструеву (по Оренбургской губернии) и Р. И. Аболину (по Средней Азии. Наиболее существенным вкладом в ландшафтную теорию, который дал опыт районирования х годов, был принцип провинциальности. Наряду с принципом зональности он явился важным шагом к разработке учения о закономерностях региональной физико-географической дифференциации и тем самым теоретических основ ландшафтного районирования. Работами ЛИ. Прасолова, В. Л. Комарова, С. С. Неуструева, Б. А. Келлера было доказано, что климат, почвы, растительность изменяются не только по широте, но ив долготном направлении, причем одним из факторов этих изменений служит взаимодействие суши и океанов, ослабевающее к центру материка, а другим — геологическое прошлое территории, от которого зависят рельеф, состав горных порода также возраст ландшафта. Зонально-климатические факторы, таким образом, накладываются на области с различной геологической историей, разным рельефом, разной степенью континентальности климата. Отсюда последовали попытки выделения наряду с широтными зонами меридиональных зон (В. Л. Комаров) или крупных азональных подразделений суши (их называли фациями или провинциями) . Второе направление развития ландшафтно-географических идей в е годы было связано непосредственно с детальными полевыми исследованиями, проводившимися с прикладными целями, преимущественно для выявления и оценки земель, пригодных для освоения. Многие исследователи пришли к убеждению, что наиболее плодотворные результаты при подобных целенаправленных исследованиях дает ландшафтный подход. Практически его реализация выразилась в зарождении полевой ландшафтной съемки и появлении первых ландшафтных карт. Пионерами ландшафтной съемки явились Б. Б. Полынов, который осуществил ее при изучении донских террасовых песков, Лахтинской впадины (под Ленинградом) и некоторых ландшафтов Монголии (совместно с И. П. Крашенинниковым), и ИВ. Ларин при изучении севера Прикаспийской низменности. Ландшафтные съемки велись в крупных масштабах 1 , их объектом были природные территориальные комплексы, которые выделялись, наносились на карту и описывались непосредственно в поле. В процессе съемок была бесспорно доказана реальность природных территориальных комплексов и подтверждена настолько тесная взаимообусловленность их компонентов, что ИВ. Ларину удалось составить первый ландшафтный определитель, который дает возможность установить по характерным (индикаторным) растениям другие компоненты комплекса, а также его сельскохозяйственный потенциал. В процессе проведения ландшафтных съемок выявилось многообразие природных территориальных комплексов и возникла необходимость установить их различные градации. Важнейшим итогом явилось определение наиболее дробной (элементарной) ступени ландшафтного деления, которую Б. Б. Полынов и ИМ. Крашенинников называли элементарным ландшафтом, а ИВ. Ларин — микро-ландшафтом (оба понятия соответствуют ранее введенной Р. И. Аболиным эпиморфе) . Наконец, еще одним важным научным результатом детальных 1 Р. И. Аболин в 1929 г. опубликовал среднемасштабные «почвенно-ботанические» карты южной части Казахстана, которые по своему комплексному содержанию вполне соответствуют ландшафтным картам подробнее о ландшафтных съемках и картах этого периода см А. Г. Исаченко. Физико-географическое картирование. Л, 1961. Ч. 3). 42 ландшафтных исследований было появление первых идей в области динамики и эволюции ландшафта. Начало этому, генетическому, направлению в ландшафтоведении было положено Б. Б. Полыновым при изучении донских песчаных массивов. Таким образом, на рассмотренном этапе отечественные географы приближались к созданию учения о ландшафте с двух сторон — как бы сверху, в процессе теоретической разработки региональных схем, выделения меридиональных зон, провинций и т. пи снизу — от полевой съемки и установления элементарных физико-географических единиц. Оба направления пока небыли объединены, и разработанной ландшафтной теории еще не существовало. На рубеже хи х годов наблюдается заметное оживление интереса советских географов к методологическими теоретическим проблемам науки. Толчок к дискуссиями теоретическим поискам в области ландшафтоведения дала известная работа Л. С. Берга «Ландшафтно-географические зоны СССР (1930) . Во введении к этой книге дается краткое изложение основ учения о ландшафте. Берг уточнили дополнил свое первое определение ландшафта (1913), привел примеры ландшафтов, рассмотрел вопрос о роли отдельных компонентов и их взаимодействии, а также изложил интересные соображения о сменах ландшафтов во времени, о причинах и формах их изменений, ясно подчеркнув необходимость генетического подхода к ландшафту. Касаясь истории ландшафтоведения, автор подчеркнул, что оно возникло на русской почве под влиянием идей В. В. Докучаева. «Ландшафтно-географические зоны СССР вызвали у советских географов живой отклик. Несомненно, книга имела и свои слабые стороны, однако многие критические выступления в адрес ее автора были поверхностными и, как впоследствии подтвердилось, несправедливыми. Труд Л. С. Берга еще долгое время служил отправной точкой для всех ландшафтоведов. Л. С. Берг, как и большинство других географов того времени, не ограничивал объем ландшафта, понимая ландшафт очень широко, как географический комплекс вообще независимо от ранга. Среди примеров ландшафтов он называет болота, ельники, бугристые пески и т. п, те. повторяющиеся в пространстве образования — классификационные единицы элементарных природных комплексов, ив тоже время такие крупные и неповторимые индивидуальные) единства регионального уровня, как Валдайская возвышенность и даже Среднесибирское плоскогорье. Таким образом, создавалась двойственность толкования ландшафта. С одной стороны, в его определение Л. С. Берг включил условие повторяемости в пределах той или иной зоны Земли (в этом случае под ландшафтами следует понимать болота, ельники и т. д, с другой же стороны, он неоднократно подчеркивал, что ландшафт — это географический индивид, не повторяющийся нив пространстве, ни во времени (этому условию отвечают региональные примеры Л. С. Берга, хотя они и относятся к очень сложным единствам). На это противоречие обратил внимание МА. Первухин (1901 — 1939), выступивший в 1932 гс большой методологической статьей, где впервые попытался рассмотреть проблемы ландшафтоведения с позиций марксизма. М. А.Первухину принадлежит важная мысль о том, что основными научными методами ландшафтоведения служат районирование и типологический анализ территории и что район является закономерным сочетанием определенных территориальных типов. Однако типологическому подходу он придавал решающую роль и потому считал, что основным термином ландшафт надо обозначать не целостное территориальное едиство, а тип территории как объединение сходных между собой, хотя и разобщенных участков — микроландшафтов, или элементарных ландшафтов. По Первухину, следовательно, ландшафт — это неконкретная территория, а классификационное (родовое) понятие. Однако другие географы не согласились с мнением МА. Первухина и развивали иной взгляд на ландшафт. Так возникли две трактовки понятия ландшафт — типологическая и региональная (или индивидуальная. Наиболее глубокое обоснование последней дал Л. Г. Раменский (1884 — 1953). Его взгляды основывались на большом опыте прикладных исследований естественных пастбищ. Согласно Л. Г. Раменскому, ландшафт — это сложная территориальная система, состоящая из разнородных, но сопряженных, те. закономерно между собой связанных в пространстве и развивающихся как одно целое элементарных природных комплексовэпифаций. Эпифации формируются внутри ландшафта на различных местоположениях — однородных элементах рельефа и характеризуются однородными экологическими режимами (тепловым, водным, солевыми одним биоценозом. (Как видим, это понятие совпадает с возникшими ранее представлениями об эпиморфе, микроландшафте и элементарном ландшафте все эти термины — синонимы) Л. Г. Раменский считал, что в каждом ландшафте обнаруживаются следующие общие черты 1) закономерное единообразное расчленение поверхности на местоположения и соответствующие им эпифации, 2) общность происхождения и развития всего комплекса, 3) глубокая взаимная сопряженность, постоянное взаимодействие между эпифациями, 4) общие для всего комплекса основные закономерности. Он подчеркивал, что полное развертывание ландшафта требует территории, достаточной для размещения на ней всего свойственного этому ландшафту комплекса местоположений в характерном соотношении их площадей 1 Эпифации группируются в промежуточные комплексы, которые Л. Г. Раменский назвал урочищами они связаны с самостоятельными формами рельефа, отдельными частями обширной речной поймы и др. Вводя в науку понятия об эпифации и урочище, Раменский 1 Раменский Л Г. Введение в комплексное почвенное и геоботаническое изучение земель. МС развил идею морфологии ландшафта, намеченную Г. Н. Высоцким. Важнейшая же заслуга его перед ландшафтоведением состоит в том, что он указал на новый тип географических связей. Если ранее под географическими связями и взаимодействиями имелись ввиду только взаимоотношения между компонентами (те. как бы по вертикали, то Л. Г. Раменский обратил внимание на важность изучения связей между отдельными участками, те. элементарными природными комплексами, расположенными на водоразделах, склонах, в долинах и водоемах (по горизонтали) . Все эти участки, расположенные внутри одного ландшафта (впоследствии они стали трактоваться как морфологические части последнего, составляют звенья единого потока и перераспределения тепла, влаги, минеральных и органических веществ и поэтому должны рассматриваться в совокупности как целостная материальная система. Такое толкование ландшафта значительно расширяет наши представления о взаимосвязях и взаимодействиях в географических комплексах и открывает новые пути для их познания. Итак, в е годы учение о ландшафте обогатилось важными новыми идеями, но они еще небыли объединены в стройную теоретическую систему, в законченное учение. Ландшафтная съемка продолжала оставаться делом инициативы одиночек, несмотря на призыв МВ. Первухина в 1933 гс трибуны 1 Всесоюзного географического съезда в Ленинграде приступить к систематической ландшафтной съемке страны. Недооценка значения полевых ландшафтных исследований отрицательно сказалась на разработке теории физической географии некоторые концепции приобретали умозрительный характер и давали пищу для упреков в схоластичности и отрыве от жизни. Большим недостатком оставался разрыв между ландшафтоведческим и общеземлеведческим направлениями. Именно в эти годы А. А. Григорьев (1883 — 1968) приступил к разработке учения о географической оболочке, но оно не привлекло к себе серьезного внимания со стороны ландшафтоведов. Лишь СВ. Калесник (1901 — 1977) подчеркивал в 1940 г, что каждый ландшафт как целостная индивидуальная единица неразрывно связан с географической оболочкой и его изучение должно органически сочетаться с изучением всей географической оболочки. В зарубежной географии рассматриваемого периода господствовала хорологическая концепция с сильным гуманитарным уклоном. С идеями докучаевской школы географы Запада практически небыли знакомы. Физическая география находилась в плачевном состоянии, многие географы считали, что без нее можно вполне обойтись. Разработкой ландшафтной концепции продолжал заниматься лишь 3. Пассарге. Он придавал большое значение внутреннему пространственному рисунку ландшафта, те. набору, форме и взаимному расположению его морфологических частей (частных ландшафтов и частей ландшафта, а также считал важной 45 задачей разработку типологии ландшафтов. Пассарге недооценивал необходимость изучения взаимосвязей между компонентами ландшафта и применения генетического подхода. Ландшафту него выступает не как целостная материальная система, а как результат механического наложения пространств, занятых отдельными компонентами. Он допускал субъективизм при выделении ландшафтов. Физико-географическое районирование также не получило развития на Западе, если не считать некоторых работ английских географов, выполненных в духе Э. Дж. Гербертсона. Пожалуй, наиболее интересны результаты некоторых детальных полевых исследований, предпринимавшихся в прикладных целях, особенно лесоводственных. Английский исследователь Р. Бурн на основе опыта подобных исследований пришел в 1931 г. к представлению об элементарных природных комплексах, которые он обозначал термином сайт (site). Закономерные сочетания таких участков образуют, по его мнению, самостоятельные районы как целостные природные единства. В этих суждениях мы обнаруживаем близость к идеям Л. Г. Раменского, однако они не привлекли тогда внимания географов. Ландшафтоведение после второй мировой войны Первые послевоенные годы в советском ландшафтоведении ознаменовались возобновлением и распространением ландшафтных съемок. Инициаторами их выступили географы Московского университета под руководством НА. Солнцева, а вначале х годов съемки велись уже группами сотрудников Ленинградского, Львовского, Латвийского и некоторых других университетов. Развертывание полевых ландшафтных исследований имело решающее значение для дальнейшей разработки теории ландшафта. В 1947 г. НА. Солнцев выступил на II Всесоюзном географическом съезде в Ленинграде с докладом, в котором обобщил первые результаты полевых работ московских ландшафтоведов 1 . Развивая идеи Л. Г. Раменского, он обосновал региональное представление о ландшафте и его морфологии. Согласно его определению, ландшафт — основная таксономическая единица в ряду природных территориальных комплексов это — генетически единая территориальная система, построенная из закономерно сочетающихся морфологических частей урочищ и фаций. Таким образом, общая идея Л. С. Берга о ландшафте как гармоническом единстве природных компонентов получила дальнейшее развитие и конкретизацию в представлении об иерархичности природных территориальных комплексов и о ландшафте как упорядоченной системе территориальных единств низших рангов 2 1 Солнцев НА. Природный ландшафт и некоторые его общие закономерности // Тр. II Всесоюзного геогр. съезда. Т. 1. М, 1948. 2 Еще в l945 г. Л. С. Берг внес вклад в эту конкретизацию, указав, что ландшафт состоит из фаций — далее неделимых географических единиц. 46 Указанное представление создавало теоретическую основу для ландшафтной съемки и создания ландшафтных карт разных масштабов. Фации были признаны непосредственным объектом полевой съемки в самых крупных масштабах, урочища — в средних, собственно ландшафты оказывались оптимальными объектами мелкомасштабного обзорного) картографирования. В первое послевоенное десятилетие заметно оживился интерес к теоретическим вопросам ландшафтоведения. В учебные планы ведущих университетов вводится курс Учение о ландшафтах. Основное внимание привлекали вопросы, связанные с ландшафтной съемкой и созданием ландшафтных карт морфология ландшафта, принципы выделения фаций и урочищ, их систематика, критерии и объем ландшафта, проблема ландшафтных границ и т. п. В 1944 — 1946 гг. Б. Б. Полынов разработал основы геохимии ландшафта — нового научного направления, имеющего дело с изучением миграции химических элементов в ландшафте — важного аспекта познания вертикальных и горизонтальных географических взаимосвязей. Другое новое направление, имеющее близкое отношение к ландшафтоведению, а именно биогеоценология, связано с именем В. Н. Сукачева (1880 — 1967). Введенное им в х годах понятие биогеоценоз практически тождественно фации, но главное внимание обращалось на биокомпоненты и их вещественно- энергетический обмен со средой. Важнейшим методом изучения биогеоценоза В. Н. Сукачев считал стационарный, и по его инициативе началась организация биогеоценологических стационаров. В 1947 г. вышло в свет разработанное коллективом специалистов Академии наук СССР «Естественно-историческое районирование СССР, ив том же году был издан большой труд С. П. Суслова (1893 — 1953) Физическая география СССР (азиатская часть) со схемой районирования. В этих работах впервые наряду с традиционным зональным делением нашел отражение азональный принцип в виде выделения крупных региональных единиц — стран. В 1946 г. АИ. Яунпутнинь опубликовал интересный опыт районирования всей суши земного шара, разделив материки на физико- географические секторы и страны. Учение о ландшафте и физико-географическое районирование в эти годы разрабатывались по существу независимо одно от другого. Существовало даже мнение, что ландшафтоведение должно ограничиваться изучением только малых природных территориальных комплексов, те. собственно ландшафта и его морфологических частей. При районировании же основное внимание уделялось крупнейшим региональным единствам — зонам, секторам, странам, а при попытках более дробного деления обнаруживалось отсутствие каких- либо единых принципов и методов. Создавался, таким образом, разрыв, недоставало связующего звена, каковым должно быть учение о закономерностях территориальной дифференциации географической оболочки. Первые контуры этого учения уже стали намечаться в виде представлений о единстве зональных и азональных закономерностей, о ландшафте как узловой единице, одновременно зональной и азональной, и о системе районирования как группировке ландшафтов в территориальные объединения высшего порядка. на основании определенных исторических и пространственных межландшафтных связей» 1 Взгляд на физико- географическое районирование не только как на отражение дифференциации географической оболочки, но и как на проявление или результат, следствие процессов интеграции ландшафтов создавал перспективы для объединения отдельных физико-географических концепций, относящихся к географической оболочке в целом, к ее крупным региональным подразделениями к ландшафтам, в единую физико-географическую теорию. Важным импульсом для активизации ландшафтных исследований в нашей стране послужило I Всесоюзное совещание по ландшафтоведению, организованное Географическим обществом в 1955 г. в Ленинграде. С этого времени в течение ряда лет совещания ландшафтоведов созывались в разных городах почти ежегодно вас г. ландшафтоведческая тематика входит в программу всех съездов Географического общества СССР, созываемых каждые 5 лет. Десятилетие 1955 — 1965 гг. характеризовалось небывалым ростом популярности ландшафтоведения и максимальной активностью советских географов в этой сфере. На географических совещаниях, съездах ив периодической печати оживленно обсуждались теоретические вопросы ландшафтоведения, методы исследований, прикладные аспекты учения о ландшафте, нов центре внимания продолжали оставаться ландшафтная съемка и разработка ландшафтных карт. Многими коллективами создавались детальные ландшафтные карты, часто с прикладным назначением, преимущественно в качестве научной основы для сельскохозяйственной оценки земель и землеустройства. В 1963 — 1964 гг. впервые появились обзорные ландшафтные карты отдельных республики областей как элементы содержания комплексных атласов. В 1961 г. в Ленинградском университете было начато составление Ландшафтной карты СССР в масштабе 1:4 000 000, в 1964 г. результаты этой работы докладывались на IV съезде Географического общества и на ХХ Международном географическом конгрессе в Лондоне. В 1961 — 1962 гг. Ленинградскими Московским университетами были опубликованы первые руководства по ландшафтной съемке и картографированию, в 1965 г. вышло в свет первое учебное пособие по основам ландшафтоведения. В связи с созданием обзорных ландшафтных карт встала на 1 Исаченко А. Г. Основные вопросы физической географии. Л, 1953. С. 234 — 235. 2 Ландшафтная карта СССР для высших учебных заведений в масштабе 1:4 000000 издана Главным управлением геодезии и картографии при Совете Министров СССР лишь в 1988 г. 48 очередь проблема классификации ландшафтов. Наиболее подробная классификация была разработана для всей территории СССР применительно к карте в масштабе 1:4 000 000. В Московском университете была проведена большая работа по систематике (на основе зональных и секторных признаков) ландшафтов всей суши. Результаты нашли свое отражение на картах Физико- географического атласа Мира (1964) . В области физико-географического районирования рассматриваемый период также характеризовался значительным оживлением, в особенности после 1956 г, когда начались межвузовские работы по физико- географическому районированию СССР для целей перспективного планирования сельского хозяйства. С 1961 г. публикуются результаты этих работ в виде монографий с детальным описанием физико-географических районов Черноземного центра, Нечерноземного центра, Северо-Запада СССР и др. Усиление интереса к ландшафтоведению наблюдается после второй мировой войны в некоторых зарубежных странах. В конце х — начале х годов о ландшафте довольно много пишут западногерманские, а также австрийские и швейцарские географы. Но под ландшафтом ими нередко понималось некое произвольно выделенное пространство, охватывающее как природу, таки человека сего хозяйством и культурой. Наиболее интересны взгляды К. Тролля (1899 — 1975), развивающего представление о ландшафте как природном единстве, имеющем естественные границы. Троль различал морфологию и экологию ландшафта (к последней он относил функциональный анализ ландшафта, изучение взаимодействия компонентов, баланса вещества он ввел также понятие об экотопе как элементарной ячейке ландшафта эквивалент фации. Исследования по экологии ландшафта получили развитие сначала х годов в ГДР. Они тесно связывались с задачами сельского хозяйства и гидромелиорации, и основное внимание обращалось на взаимоотношения между почвой, растительностью и водным режимом в различных экотопах. Значительное место в работах географов ГДР занимают также вопросы таксономии ландшафтных единиц. Э. Неефу принадлежит идея трех размерностей, или уровней, ландшафтной иерархии топологического однородная единица, те. экотоп), хорологического (объединения гетерогенных экотопов разного ранга, или геохоры) и геосферного (геосфера, те. географическая оболочка. С х годов ландшафтные исследования развиваются в Польше, а позднее — ив других странах. У географов англоязычных стран учение о ландшафте не пользуется популярностью, однако идея природного территориального комплекса стихийно пробивает себе путь от практики прикладных территориальных исследований, в особенности с концах годов в США, Австралии, Канаде. В процессе изучения природных ресурсов, классификации и оценки сельскохозяйственных земель, инвентаризации лесов постепенно вырабатывалась методика, близкая к ландшафтной съемке исследователи стали приходить к выводу, что необходимо выявлять, картировать и описывать элементарные природные комплексы (они получили разные названия site, unit area, land unit). На Западе идея взаимосвязи компонентов живой и неживой природы часто связывается нес географией, ас экологией как учением об экосистемах. Хотя в центре внимания эколога не географический комплекса лишь его биотическая часть, экология в известной мере может способствовать развитию комплексного ландшафтно-географического подхода там, где до сих пор господствовал чисто хорологический взгляд на географию. Таким образом, во многих странах Запада идея природного географического комплекса привносится в географию извне — из практического опыта и экологии. Современный этап развития ландшафтоведения Этапы развития науки не разделяются резкими временными рубежами, и не всегда легко определить момент смены одного этапа другим. Особенно сложно найти точку отсчета для современного этапа, ибо трудно предвидеть значение текущих событий и процессов для дальнейшего развития ландшафтоведения. Лишь будущее покажет, какие достижения последнего времени окажутся переломными. Сейчас же достаточно определенно можно утверждать, что существенный перелом в развитии ландшафтоведения наметился около середины х годов, и хотя с того времени уже прошло немало лет, будем условно считать его началом современного периода. В х — начале х годов ландшафтоведение в СССР переживало своего рода бум, оно приобрело характер массового движения, проходившего не всегда на должном профессиональном уровне. Развитие ландшафтоведения в те годы шло экстенсивно, те. больше вширь, чем вглубь. В процессе ландшафтной съемки фиксировалась главным образом статичная картина природных территориальных комплексов, но этой картине недоставало глубины, те. знания внутренних ландшафтных механизмов и динамики. Еще на III Всесоюзном съезде Географического общества СССР было подчеркнуто значение для ландшафтоведения современных физических и химических методов, а в решениях IV съезда (1964) говорится о необходимости создания сети комплексных физико-географических станций, оборудованных современными техническими средствами наблюдения, фиксации и моделирования процессов. Новые серьезные задачи поставила перед ландшафтоведением сама жизнь. В х годах во всем мире люди стали задумываться над оборотной стороной научно-технической революции вовлечение в производство огромного и все растущего количества природных ресурсов привело к угрозе полного истощения многих из них уже 50 в ближайшие десятилетия, и вместе стем произошло резкое ухудшение жизненной среды человечества вследствие истребления лесов, загрязнения водоемов, воздуха и почвы производственными отходами, сокращения земель, пригодных для дальнейшего освоения и для отдыха, иначе говоря — вследствие резкого нарушения естественных функций природных комплексов. Со всей остротой встали проблемы сохранения, восстановления и улучшения ландшафтов Земли, а тем самым — жизненной среды человеческого общества. Существенный, если не решающий, вклад в разработку научных основ решения этих проблем, обычно неточно называемых экологическими, призвана внести география. Именно эта наука выработала наиболее всесторонний взгляд на природную среду, она обладает синтетической ландшафтной концепцией. Многие географы осознали свою ответственность перед обществом в решении задач оптимизации природной среды, но вместе стем они отдают себе отчет в том, что не вполне готовы к этому и что ландшафтоведение должно быть поднято на более высокий уровень в сравнении с уже достигнутым. Поэтому неслучайно с середины х годов наблюдается поворот ландшафтоведов к вопросам изучения структуры, функционирования и динамики ландшафтов, а также — техногенного воздействия на них. VII Всесоюзное совещание по ландшафтоведению в Перми (1974) было целиком посвящено динамике ландшафтов 1 . Существенный вклад в развитие нового направления ландшафтоведения, которое В. Б. Сочава (1905 — 1978) назвал структурно-динамическим, внес основанный в 1957 г. Институт географии Сибирского отделения АН СССР. При этом институте под руководством В. Б. Сочавы были организованы первые ландшафтно-географические стационары в 1958 г. в степях Восточного Забайкалья, в 1964 — 1967 гг.— в разных районах сибирской тайги, а также в Саянах и Минусинской котловине. В 1964 г. Институт географии АН СССР организовал Курский стационар. Позднее появились стационары при некоторых университетах (наиболее плодотворные научные результаты дал Марткопский стационар Тбилисского университета) . Для функционально-динамического исследования природных территориальных комплексов большое значение имеют методы геохимии ландшафтов, которая в е годы достигла определенного уровня зрелости — в основном благодаря трудам МА. Глазовской и АИ. Перельмана. Д. Л. Арманд выдвинул задачу разработки физики, или геофизики, ландшафта, предметом которой должно явиться изучение взаимодействия компонентов ландшафта, анализируемого на уровне и методами современной физики. Усиливается интерес ландшафтоведов к вещественно-энергетическому обмену между биотическими и абиотическими компонентами, к биологической продуктивности ландшафта. В этом можно усматривать опреде- 1 Эти же вопросы активно обсуждались на VIII Всесоюзном совещании в 1988 г. в г. Львове. 51 ленное влияние экологических концепций и сближение ландшафтоведения с биогеоценологией. Рассматриваемый поворот в развитии ландшафтоведения совпал с широким внедрением в науку системного подхода. Собственно этот подход не явился чем-то новым для ландшафтоведения, объект изучения которого давно уже рассматривался как система, те. как некоторая целостность, состоящая из ряда взаимодействующих элементов. Теперь, когда признана системная организация материального мира, когда понятие системы стало универсальным общенаучным понятием и возникло учение о системах, обобщающее опыт многих наук, стало возможным использовать это учение для уточнения, нового осмысления и обогащения ландшафтоведческих представлений. Оказалось полезным также использовать общесистемную терминологию, что способствовало сближению ландшафтоведения с другими науками и внедрению ландшафтоведческих концепций в широкий научный обиход. Знакомство с общей теорией систем несомненно стимулировало рост интереса ландшафтоведов к таким свойствам природных территориальных комплексов, как целостность, иерархичность, организованность, структура, функционирование, состояние, поведение, устойчивость, к построению различных моделей природных комплексов. В. Б. Сочава ввел понятие о геосистеме как современном эквиваленте термина природный территориальный комплекс. (Правда, в дальнейшем многие географы стали использовать термин геосистема для обозначения самых разнообразных территориальных систем, в том числе и социально-экономических.) Для современного этапа характерно повышенное внимание к изучению различного рода временных изменений геосистем последние рассматриваются как пространственно-временные (четырехмерные) образования. Влияние кибернетических представлений сказалось в попытках обосновать взгляд на природный территориальный комплекс как на саморегулирующуюся систему, способную восстанавливать нарушенное равновесие благодаря действию обратных связей между ее различными компонентами и элементами. Это, разумеется, не означает отрицания возможности коренных трансформаций геосистем и их способности к эволюционным изменениям. Функционально- динамический анализ геосистем позволил впервые приступить к разработке принципов и методов ландшафтно-географического прогнозирования Московский и Ленинградский университеты, Институт географии Сибирского отделения АН СССР. Прогресс ландшафтоведения невозможен без обогащения арсенала методов исследований. Всегда сохранят свое значение такие испытанные традиционные методы, как полевая ландшафтная съемка и картографирование ландшафтную карту следует рассматривать как один из видов модели, являющейся мощным источником познания природного комплекса) . В настоящее время комплекс методов ландшафтных исследований существенно пополняется. Уже упоминалось о стационарных исследованиях, которые дают возможность получить многолетние ряды различных параметров геосистем преимущественно элементарных, те. фаций) на основе применения точных методов измерения. Для обработки данных и получения эмпирических зависимостей используются приемы математической статистики и некоторые другие математические методы. Новым источником информации для ландшафтоведа становятся космические снимки, хотя пока еще они привлекаются довольно редко. Постепенно в обиход ландшафтоведа входит построение графических и математических моделей геосистем. Существенная черта современного этапа — сильное расширение сферы прикладных ландшафтных исследований. В течение десятилетий традиционной сферой приложения принципов и методов ландшафтоведения было сельское хозяйство. В х годах ландшафтоведы стали участвовать в архитектурно-планировочных разработках с целью научного обоснования рациональной организации территорий пригородных зон Москвы и Ленинграда, а затем и некоторых других крупных городов, а также курортных районов и т. п. В дальнейшем особенно популярными стали ландшафтно-рекреационные исследования. К другим прикладным направлениям следует отнести ландшафтно-инженерное и ландшафтно-мелиоративное. Основнаяфункция ландшафтоведа в исследованиях этого рода состоит в оценке ландшафтов и урочищ сточки зрения возможности и целесообразности использования их для сельского хозяйства, рекреации, строительства тех или иных сооружений, дороги т. па также анализ их мелиоративного состояния и потребности в мелиоративных мероприятиях. В работах некоторых коллективов намечается тенденция к объединению различных частных прикладных направлений в рамках общего направления, которое можно назвать территориальнопланировочным. Свою главную прикладную задачу ив сущности конечную цель ландшафтоведения многие специалисты видят в том, чтобы создать ландшафтно-географические основы оптимизации природной среды. Иногда эта цель формулируется как проектирование культурных ландшафтов. Многие современные тенденции, типичные для советского ландшафтоведения, прослеживаются в зарубежной науке, нотам они проявляются на разном фоне в зависимости от степени разработанности основных ландшафтоведческих представлений. В восточной Германии, где существует уже достаточно прочная ландшафтоведческая традиция, исследования ведутся в разных направлениях много внимания уделяется разработке основных понятий и терминов, детальным исследованиям на топологическом уровне (с ландшафтной съемкой, изучению хозяйственного воздействия на природные комплексы, но основной акцент делается на прикладные аспекты — оценку ландшафтного потенциала (те. способности природного комплекса удовлетворять различные общественные потребности) и разработку мероприятий по рациональному использованию и обустройству ландшафта (Landschaftsgestaltung). Польские географы добились существенных успехов в области детальных ландшафтных исследований, ландшафтного картографирования и районирования страны. Значительную активность в области ландшафтоведения проявляют с середины х годов чехословацкие географы. Оживленно обсуждаются понятия экология ландшафта, ландшафтный синтез и др. Главное внимание уделяется вопросам формирования жизненной среды на экологических и ландшафтно-географических принципах, ив этой области имеется ряд удачных конкретных разработок. В западной Германии ландшафтоведческое направление известно как ландшафтная экология, или геоэкология. Хотя еще продолжаются споры о сущности ландшафта и не наблюдается заметного прогресса в области теории, концепция ландшафта в той или иной степени отражается в практических разработках по ландшафтному планированию (Landschaftsplanung), уходу за ландшафтом (Landschaftspflege) и организации пространства (Raumordnung) . В 1968 г. работы Ж. Бертрана, в которых обсуждаются понятия ландшафт, геосистема и таксономия ландшафтных единиц, положили начало ландшафтным исследованиям во Франции. В последние годы интерес к ландшафтоведению наблюдается во многих странах (Нидерланды, Дания, Финляндия, Испания, Греция, Индия, Япония, Канада, Бразилия, что обусловлено практической необходимостью поиска научных основ для рационального использования земель и организации территории, или территориальных планировок. Как правило, в этих странах ландшафтоведческие представления находятся еще на начальной стадии формирования основных понятий, поиска способов классификации природных комплексов в прикладных целях, изучения антропогенных воздействий и т. п. Ко второй половине х годов относится начало международного сотрудничества в области ландшафтоведения. В 1966 г. в Польше был проведен симпозиум социалистических стран по физико-географическому районированию, ас г. Институт биологии ландшафта (впоследствии Институт экспериментальной биологии и экологии) Словацкой академии наук каждые три года организует международные научные симпозиумы, на которых обсуждаются теоретические проблемы биологии ландшафта, экологии ландшафта и собственно учения о ландшафте преимущественно в плане их приложения к охране и улучшению жизненной среды. Участники дискуссий из разных стран во многом еще стоят на различных позициях и далеко не всегда находят общий язык. Речь идет пока не о сотрудничестве, а скорее об обмене информацией и точками зрения. На V симпозиуме в 1974 г. возникла идея создания Международной ассоциации ландшафтной экологии (IALE); в 1981 г. в Нидерландах был созван первый конгресс этой ассоциации, в 1984 г. в Дании проходил международный симпозиум IALE. Из программ и решений ассоциации вытекает, что ландшафтная экология понимается как широкая междисциплинарная область, охватывающая различные аспекты взаимодействия природы и общества с использованием концепций и методов, выработанных многими научными дисциплинами, для обоснования планов территориального развития. Какое место в этом комплексе займут теоретические идеи ландшафтоведения, покажет, очевидно, будущее. Почти одновременно, в 1980 г, другой институт Словацкой академии наук — Институт географии выступил с инициативой создания при Международном географическом союзе рабочей группы Ландшафтный синтез — геоэкологические основы комплексного управления ландшафтом. Первая сессия этой рабочей группы состоялась в 1981 г. в Братиславе, вторая — в 1985 г. в Дессау. Перед группой ставятся примерно те же задачи, что и перед Международной ассоциацией ландшафтной экологии, обсуждаются в основном те же проблемы. Поднимаются вопросы изучения структуры и динамики ландшафтов, их классификации и др. Однако основной объект исследования разными учеными понимается по-разному: по-видимому, будет затрачено немало усилий в поисках общего языка. В этом отношении, несомненно, решающую роль могли бы сыграть советские географы, обладающие наиболее разработанной ландшафтоведческой концепцией, но их участие в рабочей группе не соответствует достигнутым результатам (впервой сессии рабочей группы участвовали два советских представителя, а на второй сессии их вовсе не было. Более тесная координация наладилась с 1976 г. между географами стран — членов СЭВ по теме Экологические основы планирования и развития оптимальных структур ландшафта. Регулярно проводятся координационные совещания (кг. их проведено 10), но отдельные разделы темы самостоятельно разрабатываются коллективами из отдельных стран. Особенно активны немецкие и чехословацкие географы Советский Союз представлен только Академией наук СССР. О единой теоретической платформе пока еще,говорить рано значительные усилия были направлены на согласование ландшафтоведческой терминологии, результаты этой работы выразились в издании толкового словаря Охрана ландшафтов (М, 1982). Таким образом, за последние годы основные идеи учения о ландшафте получили широкое международное признание. Специалисты разных стран убедились на практическом опыте в том, что решение актуальных проблем современности, связанных с оптимизацией природной среды человечества, настоятельно диктует необходимость опоры на ландшафтно-географическую теорию. В разработке такой теории советским географам принадлежит ведущая роль, но многое еще предстоит сделать, и, по-видимому, потребуется немало времени для организации подлинного международного сотрудничества ландшафтоведов. 55 |