Ландшафтоведение Исаченко А.Г. Ландшафтоведение Исаченко А. Исаченко А. Г и ландшафтоведение и физикогеографическое районирование Учеб. М высш шк, 1991. 366 сил в учебнике систематически излагаются теоретические основы ландшафтоведения,
 Скачать 5.08 Mb.
|
|
XIX и ХХ вв., вызвали к жизни учение о ландшафте. Социальная значимость ландшафтоведения особенно возрастает в современную эпоху научно-технической революции. Геосистемы в совокупности составляют жизненную среду человечества, они обладают экологическими ресурсным потенциалом. Это значит, что именно они обеспечивают как все биологические потребности людей, таки необходимые энергетические и сырьевые источники для развития производства. От благополучия ландшафтов зависит бесперебойное воспроизводство таких жизненных ресурсов человечества, как свободный кислород, вода, почвенное плодородие и биомасса. Реальная угроза истощения и сокращения воспроизводства естественных ресурсов и вместе стем ухудшение экологических качеств среды из-за ее. загрязнения промышленными отходами, сокращения площади лесов и т. д. со всей остротой поставили проблему рационального использования и охраны природной среды, ее оптимизации. Исторический опыт человечества приводит к заключению, что разумное, научно обоснованное отношение общества к природной среде должно опираться на познание ландшафтов и геосистем других порядков. Только физическая география осуществляет синтез знаний о природной среде человечества в ее единстве и разнообразии. Ландшафтоведение накопило значительный опыт прикладных исследований в разных направлениях. Традиционные отрасли прикладного ландшафтоведения — агропроизводственное, лесохозяйственное, мелиоративное — восходят еще к началу нынешнего столетия. В последнее время сфера прикладного ландшафтоведения расширилась за счет исследований градостроительного, рекреационного, инженерного и комплексного территориально-планировочного профиля. Имеются все предпосылки для создания научных основ проектирования культурных ландшафтов и для непосредственного участия ландшафтоведа в самом процессе проектирования. Этапы развития ландшафтоведения Истоки и предыстория учения о ландшафте Появление новых теорий подготавливается всем предшествующим ходом развития науки. Всякая научная теория закономерно возникает лишь при наличии определенных исторических предпосылок. Учение о ландшафте не могло возникнуть без предварительной аналитической стадии в развитии географии, те. углубленной разработки отраслевых географических дисциплин, изучающих отдельные компоненты природы Земли. Вместе стем, перейти от анализа к синтезу, тек представлению о природном географическом комплексе, невозможно без опоры на фундаментальные законы естественных наук. Но условия для этого появились лишь к концу прошлого столетия. В частности, важными импульсами для ландшафтоведения явились эволюционное учение в биологии — дарвинизм (1859) и становление биогеографии и почвоведения биогеографы и почвоведы первыми столкнулись со сложными взаимоотношениями между живой и неживой природой и ближе других специалистов подошли к географическому синтезу. Изучая историю науки, нельзя забывать и о важности социально- экономических предпосылок. Всякая наука выполняет социальный заказ, те. обеспечивает определенные общественные потребности. Между развитием науки и социально-экономическим прогрессом существуют сложные отношения. Бывает, что потребности практики ставят перед наукой задачи, которые она еще не в состоянии решить, нос другой стороны, творческая мысль передовых ученых нередко опережает возможности практической реализации выдвигаемых ими научных идей. В богатейшей истории географии мы находим примеры обеих ситуаций. Вся история ландшафтоведения непосредственно связана с общественной практикой, с нуждами производства ландшафтоведение с самого начала стало одновременно теоретической и прикладной дисциплиной. В последние десятилетия XIX в. наиболее дальновидные русские ученые и общественные деятели осознали, что решение острейших проблем сельского, а также лесного хозяйства того времени требует понимания взаимосвязей между компонентами природной среды и синтетического охвата природы конкретных территорий. Таким образом в конце прошлого столетия сложились как естественнонаучные, таки социально-экономические предпосылки для зарождения учения о ландшафте. Это, однако, не значит, что ландшафтоведение возникло внезапно и на пустом месте. Корни его более глубоки, они уходят в глубины народного опыта и истории естествознания и географии. Повседневная практика с незапамятных времен выдвигала перед людьми потребность различать естественные части территории, отличающиеся друг от друга по условиям жизни и ведения хозяйства. Задолго до появления научных ландшафтногеографических идей у разных народов, у земледельцев и скотоводов, охотников и лесорубов накопились эмпирические представления о разнообразных местных природных комплексах, основанные на опыте, на живом наблюдении. Любопытно, что в народной речи запечатлелась настоящая таксономия природных географических единиц. У многих народов есть свои представления о зонах, ландшафтах, урочищах. У жителей европейского севера, например, имеются десятки терминов, обозначающих разные ландшафтные типы лесов и болоту казахов и народов Средней Азии — множество специальных наименований для различных вариантов степей, песков, солончаков и т. д. Подобные территориальные категории — болотные массивы, речные поймы, балки, степные блюдца, солончаковые впадины и т. п в русском языке именуются урочищами, и этот народный термин прочно вошел в научный словарь ландшафтоведения. Наряду с локальными географическими образованиями народный опыт привел к умению различать и более сложные специфические территориальные единства регионального уровня, которые получили меткие собственные названия, например, Мещера, Полесье, Каргопольская суша, Ополье, Васюганье, Барабинская степь и многие другие, также вошедшие в научный обиход. Наконец, из народной же речи современная наука заимствовала такие термины, как тундра, тайга, степь, пустыня, которыми издавна обозначались различные типы ландшафтов или ландшафтные зоны. Конечно, эмпирическое народное знание уступает науке в части теоретических обобщений (многие жители тундры или тайги хорошо представляют себе и умеют отличать ландшафты этих двух типов, но могут не иметь понятия о законе зональности, однако часто превосходит его в понимании местных особенностей природы, в точном знании фактов. Мы вправе рассматривать народный опыт как один из источников ландшафтоведения. Неслучайно к этому источнику постоянно обращались классики русского ландшафтоведения В. В. Докучаев и его последователи. Второй источник учения о ландшафте связан уже непосредственно с географией. В течение многих веков география не имела своей теории, она представляла собой справочно-описательную дисциплину, своего рода энциклопедический свод всевозможных сведений 25 о предметах и явлениях, заполняющих пространство на Земле. Однако наиболее видные представители географии в разные эпохи стремились не ограничиваться накоплением и простой регистрацией фактов, а пытались объяснить их и найти между ними связь Зачатки многих современных географических теорий мы находим у античных ученых. Еще около 500 г. дон. э. в Древней Греции возникли представления о шарообразности Земли и тепловых поясах (вначале различали пять поясов — жаркий и по два умеренных и холодных. Первоначально эти идеи имели чисто умозрительный и отвлеченный характер и не вытекали из опыта. Теория шарообразности Земли приобретает научный характер во второй половине IV в. дон. э. благодаря Аристотелю (384 — 322 гг. дон. э, который привел ее первые доказательства — круглую форму земной тени при лунных затмениях и изменение вида звездного неба при передвижении с севера на юг (или обратно) . Более того, к этому времени относятся первые попытки вычислить размеры окружности земного шара. Наиболее известны довольно точные расчеты, произведенные крупнейшим античным географом Эратосфеном (около 276— 194 гг. дон. э. Труд Аристотеля «Метеорологика» можно рассматривать как начало общего землеведения в нем содержатся представления о земных оболочках и их взаимопроникновении, о круговоротах воды и воздуха, об изменчивости лика Земли — морских трансгрессиях и регрессиях, аккумулятивной деятельности реки т. п. К античности восходят и первые, пусть крайне примитивные с современной точки зрения, попытки районирования земной поверхности. Уже деление ойкумены натри части света — Европу, Азию и Ливию (Африку, возможно перешедшее к грекам от народов Древнего Востока, представляло собой первичное районирование. Необходимость упорядочить описание многочисленных фактов, относящихся к разным территориям, заставляла ученых мысленно разделять земную поверхность нате или иные части. Такое деление проводилось по каким-либо наиболее заметным внешним признакам рекам, горным хребтам. Элементы подобного простейшего районирования мы находим еще у Геродота (485 — 425 гг. дон. э) — виднейшего историка и географа классической Греции. Наиболее интересна попытка Эратосфена разделить всю сушу на так называемые сфрагиды — крупные регионы суши. К сожалению, о них мы знаем очень мало, так как большой труд Эратосфена Географические записки дошел до нас лишь в отрывках. Черты кризиса рабовладельческого мировоззрения, отчетливо наметившиеся в период Римской империи I — II вв. н. э, сказались и на географии. Это выразилось в уходе от поисков причин географических явлений и сведении географии к простой регистрации фактов на потребу римской верхушки. Дальнейшее развитие физико-географических идей надолго задержалось, и многие достижения древних 1 Подробнее о географической мысли разных эпох говорится в книге А. Г. Исаченко Развитие географических идей (1971). 26 греков в этой области были забыты. Феодальная замкнутость и религиозное мировоззрение Средневековья не способствовали развитию интереса к изучению природы. Возрождение географии начинается в XV в, когда итальянские гуманисты стали переводить труды географов греко-римской эпохи. Возродилось представление о шарообразности Земли. Великие географические открытия конца XV — начала XVI в. произвели переворот в географическом кругозоре человечества и имели далеко идущие социально-экономические последствия, они оказали революционизирующее влияние и на развитие философской мысли и естествознания. И вместе со старинными барьерами, ограничивавшими человека рамками его родины писал Ф. Энгельс, — пали также и тысячелетние рамки традиционного средневекового способа мышления 1 . Со второй половины XV в, по Энгельсу, начинается современное естествознание, появляются зачатки экспериментальной науки. Величайшим научным достижением этого периода явилось гелиоцентрическое учение Николая Коперника (1473 — 1543). К первой половине XVII в относятся важные изобретения в области техники наблюдений зрительная труба, термометр, барометр. В результате великих географических открытий была бесспорно доказана шарообразность нашей планеты, установлено единство Мирового океана и примерное соотношение суши и моря, открыты морские течения и пояса постоянных ветров над океанами, появились наблюдения над высотными изменениями природы в горах. Но всего этого оказалось еще недостаточно для прогресса физической географии. Во-первых, природа материков оставалась практически неизученной. Во-вторых, фундаментальные естественные науки еще не могли обеспечить предпосылок для объяснения наблюдаемых физико- географических явлений и приведения их во взаимную связь. На первом этапе развития экспериментального естествознания примерно до начала XVIII в относительного завершения достигли лишь те науки, которые имели дело с изучением простейших форм движения материи, ив первую очередь, по выражению Ф. Энгельса, элементарное естествознание, те. механика твердых тел. О сравнении между собой форм жизни, об изучении их географического распространения, их климатологических и тому подобных условий существования почти еще не могло быть и речи» 2 Географические достижения эпохи Великих открытий были подытожены в книге молодого нидерландского ученого Бернгарда Варения (1622 — 1650) Всеобщая география, увидевшей свет в 1650 г. В ней география определена как естественная наука о земноводном шаре, который должен рассматриваться как в целом, таки по отдельным частям. Труд Варения посвящен только всеобщей 1 Маркс К, Энгельс Ф. Соч. е изд. Т. 21. С. 83. 2 Там же. Т. 20. С. 348. 27 географии, те. общему землеведению, в нем систематически описаны явления твердой земной поверхности, гидросферы и атмосферы. Со второй половины XVII в. усиливается интерес к познанию природы разных стран, географы все более опираются на опытное изучение природы. В XVIII в. появляются подлинно научные географические описания, свободные от домыслов и небылиц. Правда, было их еще немного, к лучшим относится изданное в 1755 г. Описание земли Камчатки С. П. Крашенинникова (1711 — 1755). В России петровского времени особенно высоко оценивалась практическая польза географии. Для ее пропаганды много сделал сподвижник Петра I В. Н. Татищев (1686 — 1750), которого можно считать первым русским ученым-географом. МВ. Ломоносов (1711 — 1765) как ученый — организатор и теоретик особенно способствовал развитию русской географии. Его представления о климате, геоморфологических процессах, почвах во многом опередили свое время. Первые шаги на пути к физико-географическому синтезу Заметный перелом в развитии физической географии намечается во второй половине XVIII в. Он совпал с началом утверждения капитализма в передовых странах Европы. С этого времени предпринимаются широкие географические исследования с научными целями. Они осуществлялись учеными- натуралистами, обладавшими профессиональной подготовкой, в отличие от деятелей Великих географических открытий, которые, как правило, небыли учеными и не ставили перед собой научных задач. Географическими исследованиями нового типа явились экспедиции, организованные Российской академией наук в 1768 — 1784 гг. (известные в литературе как академические экспедиции, которые охватили огромные пространства нашей страны и дали первый материал для ее научного географического описания. Ранее небывалое, бурное накопление новых данных о природе суши и Мирового океана и стремление ученых разобраться в сущности отдельных явлений, входивших в традиционную сферу географии, неизбежно должно было привести к развитию отраслевой специализации. Уже к началу XIX вот географии отделяется геология, впервой половине XIX в. в недрах географии формируются климатология, океанография, фито- и зоогеография. От естественных географических наук фактически отделяется экономическая география (статистика. Этот в целом закономерный процесс дифференциации науки, захвативший не только географию, но и все естествознание, имел свою оборотную сторону — утрату целостного взгляда на природу и привычку мыслить метафизически. Разделение труда в естествознании привело к тому, что каждый исследователь более или менее ограничивался своей специальной отраслью знания и лишь немногие сохраняли способность к обозрению целого 1 28 1 Маркс К, Энгельс Ф. Соч. е изд. Т. 20. С. 352. Среди этих немногих надо назвать прежде всего выдающегося немецкого натуралиста и путешественника Александра Гумбольдта (1769 — 1859). Ему принадлежит большой труд Космос, в котором развивается идея единства и взаимосвязи природных явлений на Земле. Он подчеркивал, что природа отдельных территорий должна изучаться как часть целого, те. Земли и даже всей Вселенной, и тем самым обосновал единство общего и частного регионального) землеведения. Главную задачу познания причинных географических связей Гумбольдт видел в исследовании зависимости органической жизни от неживой природы. Правда, синтез Гумбольдта не мог быть полным, ибо наука того времени не располагала достаточным материалом по всем природным компонентам, особенно недоставало знания почвы — главного продукта взаимодействия живой и неживой природы. Гумбольдт подходил к географическим явлениям как к физическим по природе и считал возможным распространить действие физических законов на все компоненты — вплоть до растительного и животного мира, а отчасти — и на человека. Этот взгляд был широко распространен среди географов первой половины XIX в существовало даже мнение, что физическая география — часть физики. На практике эта идея была осуществлена в русских университетах в 1835 г. путем объединения кафедр физики и физической географии. Тесная связь с физикой сыграла положительную роль в развитии физической географии, поскольку физика в то время была наиболее разработанной частью естествознания, нос течением времени зависимость от физики стала тормозом для нашей науки, практически из физической географии выпал органический мир. Однако наряду с односторонне- физической ориентацией наметилось иное направление, носителями которого были натуралисты-биогеографы. Их труды в наибольшей степени приближали географию к разработке понятия о физико-географическом комплексе. Ценные наблюдения, свидетельствующие о стремлении охватить природу территории как целое и найти закономерности в географических явлениях, мы находим уже в трудах участников академических экспедиций 60 — х годов XVIII в ПС. Палласа, И. А. Гильденштедта, И. И. Лепехина и др. Но более глубокий анализ природных взаимосвязей присущ русским исследователям первой половины XIX в. Профессор Казанского университета Э. А. Эверсман выпустил в 1840 г. Естественную историю Оренбургского края, основанную на полевых исследованиях 1816 — 1826 гг. В этом труде раскрываются сложные связи между органическим миром и природной средой. Автор разделил изученную территорию натри полосы, которые соответствуют горно-лесному поясу Урала и ландшафтным зонам степей и полупустынь сухих степей, причем среди последних выделил более дробные природные единства — степи глинистые, солонцеватые и песчаные, солончаки, соленые грязи. Таким образом, здесь по существу уже идет речь о природных территориальных комплексах разного уровня, хотя Эверсман не употреблял этого термина. Выдающиеся географические результаты дало путешествие А. Ф. Миддендорфа (1815 — 1894) в Восточную Сибирь в 1843— 1844 гг. Этому ученому удалось установить многообразные отношения между растительностью и животным миром, с одной стороны, и климатом, а также рельефом — с другой. Интересна содержательная сравнительная характеристика трех природных зон — тундры, тайги и степи. В 1855 г. НА. Северцов (1827 — 1885) дал глубокий анализ зависимости между животным миром и физико-географическими условиями Воронежской губернии. Этот анализ основан на выделении характерных родов местности, расположенных полосами от русла Дона к степному водоразделу. Северцов установил также закономерности распределения лесов и степей в зависимости от рельефа и грунтов. В 1857 — 1858 гг. НА. Северцов и ботаник И. Г. Борщов изучали Арало-Каспийский край. Борщов дал описание исследованной территории, в котором рассматривает степи и пустыни как своеобразные природные комплексы и выясняет взаимосвязи между рельефом, увлажнением, почвами и растительностью. В известном труде ФИ. Рупрехта Геоботанические исследования о черноземе (1866) впервые глубоко решается вопрос о взаимосвязи почв и растительности. В книге МН. Богданова о животном мире Поволжья (1871) описаны типы местности черноземной полосы Поволжья и интересные наблюдения над географическими связями. Исследованиями П. П. Семенова-Тян-Шанского (1856 — 1857) и НА. Северцова (1864 — 1868) в Тянь-Шане было положено начало изучению высотной географической поясности гор. Таким образом, в 40 — х годах прошлого столетия многие русские натуралисты не только изучали разносторонние взаимоотношения между географическими компонентами, но и приблизились к идее природного территориального комплекса, что нашло свое выражение в таких понятиях, как типы, или роды, местности. К ландшафтно-географическому синтезу параллельно вел другой путь — через разработку естественного деления земной поверхности, те. районирования. Потребность в районировании особенно стимулировалась практическими запросами. Необходимость районирования России понимал еще в е годы XVIII в. В. Н. Татищев; в 1791 г. писатель-революционер АН. Радищев говорило том, как важно было бы разделить Сибирь на округи, естественностью означенные. Еще в е годы в. эмпирически сложилось представление о трех широтных полосах европейской России северной, средней и южной, которое вошло вовсе учебники по географии. Несмотря на схематичность и отсутствие строгих научных основ, это деление в первом приближении отражало объективные физико-географические закономерности и представляло прообраз зонального ландшафтного районирования. Из последующих работ 30 наиболее интересна статья неизвестного автора, опубликованная в 1834 г. в Земледельческой газете, в которой территория европейской России описана по восьми широтным поясам, начиная с ледовитой, затем идут тундра, полоса лесов и скотоводства, начала хлебопашества и ячменя и т. д. Это было в основном сельскохозяйственное районирование, но оно значительно полнее отражало широтно-зональные природные закономерности, чем работы предшественников. Рассмотренные схемы районирования были еще несовершенными, границы полос намечены очень схематично и положение их не вполне ясно, поскольку они не показаны на картах. Все эти недостатки легко объяснить отсутствием как необходимого фактического материала (в то время еще не существовало постоянной сети метеостанций, отсутствовало научное представление о почвах, не было ясного представления о рельефе страны и т. д, таки каких-либо теоретических основ. Запросы практики явно опережали возможности науки, она была еще неготова решить проблему естественного разделения территории. Все же во всех схемах, которые относятся к европейской России, явственно прослеживается определенная общность — это стихийный зональный подход, благодаря которому уже в то время природное районирование четко размежевалось с экономическим (начало последнему положил К. И. Арсеньев в 1818 г. Наряду с различными попытками естественного разделения всей территории европейской России появляются опыты более дробного районирования. Первые из них — К. И. Таблица (1785) и ПС. Палласа (1795) — посвящены Крыму. В х годах XVIII в. интерес к природному районированию возникает во Франции. Здесь его инициаторами выступили геологи, которые видели в геологическом строении и характере горных пород важнейшие факторы дифференциации природы земной поверхности. Новый этап в истории природного районирования наступает в середине XIX в. Он ознаменовался переходом от общих схем к специализированному, или отраслевому, районированию по отдельным природным компонентам. В 1851 г. Р. Э. Траутфеттер опубликовал первое ботанико-географическое районирование европейской России, которое впоследствии старались усовершенствовать НА. Бекетов (1874) и Ф. П. Кеппен (1885). Схему зоогеографического районирования той же территории в 1871 г. наметил МН. Богданов. Несколько позже (1877) НА. Северцов предложил зоогеографическое разделение всей Палеарктики, которое в 1882 г. существенно уточнил МА. Мензбир. В 1871 г. было опубликовано климатическое районирование Кавказа АИ. Воейкова, в 1886 г первое геоморфологическое районирование европейской России С. Н. Никитина. Таким образом, на 70 — е годы прошлого столетия приходится период интенсивных аналитических работ в области природного районирования. Несмотря на отраслевой характер, они выгодно отличаются от прежних работ более строгим научным обоснованием и содержанием, более точным проведением границ, как правило, сетка выделенных регионов отображалась на карте. В районирование вводится многостепенная система территориальных единиц. Эти аналитические исследования послужили необходимой предпосылкой для перехода к синтезу на более высоком научном уровне, тек комплексному природному районированию. Надо заметить, что лучшие из частных систем районирования уже содержали существенные элементы синтеза, поскольку в них учитывались особенности не только изученного компонента, но и других, влияющих на него свойств природной среды. НА. Северцов подчеркивал, что за основу своего зоогеографического районирования он принял физико-географическое деление. В исследованиях этого периода получил развитие зональный принцип и были установлены почти все природные зоны европейской России и прилегающих территорий. Начало ландшафтоведения труды В. В. Докучаева и его школы В конце XIX в. география вступила в сложнейший, можно сказать, критический период своей истории. Специализация в исследовании природных ресурсов — минеральных, водных, лесных, земельных — все углублялась, что содействовало формированию частных географических дисциплин. Традиционная единая география распалась, изжила себя. География оказалась без собственного предмета исследования, стало неясным, чем должен заниматься собственно географ, если существуют климатология, биогеография, геоморфология и т. д. Вопрос о судьбе географии породил оживленную дискуссию предлагалось множество рецептов для ее спасения. Некоторые ученые придерживались хорологической концепции, согласно которой география должна просто описывать предметное заполнение земных пространств, не пытаясь устанавливать какие-либо законы. Виднейшим идеологом этой концепции был немецкий географ А. Геттнер (1859 — 1941). Другие считали, что географы должны заниматься выяснением влияния географических условий на материальную культуру, историю общества и даже на политику. Наэтом сложном фоне в России формируется мощная географическая школа. Основателем ее стал профессор Петербургского университета В. В. Докучаев (1846 — 1903), величайшей научной заслугой которого было создание науки о почве. Взгляд Докучаева на почву — географический почва есть результат взаимодействия всех географических компонентов — материнской породы, тепла, влаги, рельефа и организмов, она является как бы продуктом ландшафта ив тоже время его зеркалом. Почва оказалась последним звеном в системе географических связей, которого до тех пор недоставало. Поэтому от изучения почвы оставался как бы один шаг до географического синтеза, и его сделал В. В. Докучаев: почва послужила ему отправным пунктом для более широких географических обобщений. 32 Будучи стихийным материалистом и диалектиком, В. В. Докучаев глубоко понимал отрицательные стороны далеко зашедшей дифференциации естествознания. Он видел также, что география расплывается вовсе стороны. В 1898 гон пришел кмысли о необходимости разработки новой науки о соотношениях и взаимодействиях между всеми компонентами живой и мертвой природы и о законах их совместного развития 1 . Сам Докучаев не дал никакого названия этой науке и не успел осуществить свой замысел — посвятить ей специальную книгу. Но его ближайшие ученики и последователи предвидели в идеях Докучаева начало современной географии. Крупнейший советский географ Л. С. Берг назвал Докучаева родоначальником учения о ландшафте и основоположником современной географии. В 1898 — 1900 гг. вышла в свет серия статей, в которых В. В. Докучаев излагал свое учение о зонах природы, или естественно-исторических зонах. Это учение послужило как бы введением к новой науке о соотношениях и взаимодействиях между живой и мертвой природой (заметим, что современная теория ландшафта начинается сучения о природных, или ландшафтных, зонах) . Впервые зональность трактовалась как мировой закон, действие которого распространяется на все природные процессы, происходящие наземной поверхности, включая и минеральное царство. Естественно- историческая зона в его трактовке — это природный комплекс высшего ранга, в границах которого все компоненты образуют взаимообусловленное единство. Докучаев, конечно, мог уже опереться на некоторые труды своих предшественников, но никто из них не поднимался на такую ступень научного обобщения, никто не говорило зональности как мировом законе. Зоны А. Гумбольдта были по существу лишь фитоклиматическими. Гумбольдт не распространял влияние климата на поверхность земной коры, не говоря уже о почве, которую он, как и многие после него, не отличал от горной породы. Американский современник Докучаева Х. Меррием в 1894 г. опубликовал интересную работу о зональном разделении территории США, но это были только биоклиматические зоны. Докучаев, таким образом, сформулировал первый географический закон. Сказанным далеко не исчерпывается вклад В. В. Докучаева в становление современной географии. Он впервые осуществил на практике принцип комплексного полевого исследования конкретных территорий путем организации знаменитых экспедиций — Нижегородской (1882 — 1886), Полтавской (1888 — 1894) и Особой степной (1892 — 1898) Входе работ последней экспедиции было положено начало принципиально новому методу исследований — стационарному на трех типичных участках степной зоны осуществлялось многолетнее изучение всего комплекса природных процессов в их динами- 1 См Докучаев В. В. Соч. М, 1951. Т. 6. СВ. В. Докучаев различал горизонтальные зоны (на равнинах) и вертикальные (в горах) . |