социология 2 семестр 1 курс. Пр.раб.Социология 2 сем. Классическая теория эволюционизма и общественного прогресса Г. Спенсера
 Скачать 58.85 Kb.
|
|
Чувственный тип культуры основывается на признании того, что «объективная действительность и смысл ее сенсорный» . Иначе говоря, в рамках этой культуры утверждается представление о мире как некоей объективной реальности, сущность которой вполне доступна чувственному восприятию. Если идеациональная культура характеризует подъем общества, его прогрессивную ветвь развития, то чувственная, наоборот, связана с регрессивными показателями, ассоциируется с упадком и разложением. Все имеющиеся в истории цивилизации (которые автор также называет культурами) проходят три указанные стадии развития. «Все эти типы, - пишет П.Сорокин, - идеациональный, идеалистический и чувственный - обнаруживаются в истории египетской, вавилонской, греко-римской, индуистской, китайской и др. культур». Культура Западной Европы XIII-XIVвеков (как греческая культураV-IVв.в. до н.э.) определяется как идеалистическая, а современная автору евро-американская культура относится к категории чувственной со всеми ее отрицательными и кризисными проявлениями, что и дает автору повод для невеселых прогнозов. «Мы живем и действуем, - пишет П.Сорокин, - в один из поворотных моментов человеческой истории, когда одна форма культуры и общества (чувственная) исчезает, а другая форма лишь появляется. Кризис чрезвычаен в том смысле, что он, как и его предшественники, отмечен необычайным взрывом войн, революций, анархии и кровопролитий; социальным, моральным, экономическим и интеллектуальным хаосом; возрождением отвратительной жестокости, временным разрушением больших и малых ценностей человечества; нищетой и страданиями миллионов — потрясениями значительно большими, чем хаос и разложение обычного кризиса». С этим пророчеством трудно не согласиться, учитывая тот факт, что оно сделано задолго до ужасов Второй мировой войны и тех потрясений, которые переживает современное мировое сообщество. Складывается даже впечатление, что весь прогресс человечества (а он несомненен с научно-технической точки зрения) сопряжен с какими-то античеловеческими последствиями, избежать которых просто невозможно. КР №2 Макросоциология и микросоциология: возможен ли синтез. МАКРО-ИЗУЧАЕТ МАКРОСОЦ. ПРОЦЕССЫ,ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ЕГО СУЩЕСТВ. , ФУНКЦИИ И РАЗВИТИЕ МИКРО-ИЗУЧАЕТ ПРИЕМУЩЕСТВЕННО ОТДЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА,ЕГО МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ СВЯЗИ Социология как наука сформировалась и впервые десятилетия своего существования развивалась в Европе как макросоциология, претендующая на раскрытие глобальных законов общества (что отражено в самом ее названии: социос - общество, логос - наука). Но вскоре появилась так называемая микросоциология, отказавшаяся от философствования об обществе вообще, занявшаяся изучением поведения индивидов в различных социальных условиях, мотивации их поступков, механизмов межличностных взаимодействий и другой конкретной проблематики. С тех пор развитие социологии шло по двум параллельным курсам, которые слабо коррелировались друг с другом. Макросоциологи оперировали понятиями "общество", "социальная система", "социальная структура", "социальный институт", "цивилизация", "культура", "массовые социальные процессы" и т.п., то есть абстрактными категориями. Микросоциологи предпочитали рассуждать о стимулах поведения людей и их реакциях, факторах, предопределяющих их конкретные поступки, динамике показателей социальной жизнедеятельности индивидов, норме и патологии их поведения и т.п. Принято думать, что развитие макросоциологии привело к формированию современной теоретической социологии, а микросоциологии - эмпирической (прикладной) социологии. Такая оценка не лишена основания, но не может быть признана в полной мере истинной. И в макросоциологии, и в микросоциологии есть как теоретический, так и эмпирический уровень. Макросоциологи (Э. Дюркгейм, М. Вебер, Ф. Теннис, П. Сорокин и др.) активно занимались эмпирическими социологическими исследованиями, а микросоциологи (например, представители американской социологической школы) стали основателями важнейших социологических теорий. Принципиальное различие макро- и микросоциологии заключено в другом - в разном понимании предназначения социологии, ее предметной области и исследовательских методов. Поэтому происходящее ныне сближение микро- и макросоциологии весьма значимо для современного понимания ее объекта, предмета и всех прочих атрибутов. Это сближение выражается в том, что и макротеоретики, и микротеоретики все более солидаризируются друг с другом в признании того, что социальная форма материи имеет первичную "клетку" (социальный атом), с изучения которой следует начинать социологический анализ как общества, так и поведения конкретных людей. Разные теоретики представляют эту "клеточку" не однозначно. Охарактеризуем два основных варианта ее трактовок. В первом речь идет об актах действий социального "актора", т.е. активно и творчески действующего субъекта, включенного в систему разнообразных (в т.ч. очных и заочных) социальных отношений. Началу теоретизирования в данном плане положили К. Маркс, обосновавший тезис о преобразующей общество деятельности социальных субъектов, и М. Вебер, создавший концепцию социального действия человека. Заметный вклад в развитие этих идей внесли Т. Парсонс, Р. Мертон, У. Бакли, М. Арчер, Э. Гидденс, А. Турен, П. Бурдье, П. Монсон, П. Штомпка и многие другие социологи. По их мнению, с которым трудно не согласиться, практическая деятельность людей: первооснова общественной жизни, главный источник ее возникновения, сохранения и изменения; обусловлена реально сложившимися в обществе социальными, а также экономическими, политическими, духовными отношениями, включенностью личности в их систему; выражает сущность действующего субъекта, его социальные роли и социальный статус; изменяет субъекта, содействует его самореализации; в чем-то преобразует общественные отношения или консервирует их; трансформируется на каждом цикле перемен самого субъекта и общественных отношений, задавая тем самым импульс очередному циклу социальных изменений. Анализ актов социальных действий "акторов" (индивидов, их групп, партий, классов, этносов, классовых движений и др.) понимается многими, но не всеми, в качестве фундаментальной задачи социологической науки. Ее решение обеспечивает слияние макро- и микросоциологии в принципиально единое знание об обществе, ибо исследование актов социальных действий "акторов" открывает путь к познанию закономерностей не только поведения людей, но также развития и функционирования надличностных структур общества. Второй вариант трактовок "первичной клеточки" социальных отношений связан с ее поиском среди имманентно присущих любому обществу явлений. Начало таким рассуждениям положили Г. Зиммель, Ф. Теннис и А. Фиркандт, считавшие основной задачей социологии изучение извечных форм человеческого общежития (по терминологии Г. Зиммеля - "социаций"). В современной российской социологии эта позиция ярче всего выражена В.А. Ядовым. По его аргументированному мнению, ":в качестве ключевой, основополагающей категории социологического анализа" должна быть признана "социальная общность", под которой подразумевается ":такая взаимосвязь человеческих индивидов, которая обусловлена общностью их интересов благодаря сходству условий бытия и деятельности людей, составляющих данную общность, их материальной, производственной и иной деятельности, близости их взглядов, верований, их субъективных представлений о целях и средствах деятельности". Социальной общностью В.А. Ядов называет "все: устойчивые формы самоорганизации социального субъекта, :различающиеся пространственно-временными масштабами и содержанием объединяющих их интересов" - семьи, поселения, социодемографические и социально-профессиональные группы, классы, этносы, государства, человечество в целом, "а также малые недолговременные групповые образования". Важно заметить, что социальные общности возникают под воздействием, с одной стороны, деятельности людей, а с другой - сложившихся в обществе структур и социальных институтов. Но, возникнув, они влияют на функционирование и развитие общественных отношений, всей их системы, образующей общество. Поэтому понимание социологии как науки, изучающей, прежде всего, наличествующие в обществе социальные общности людей: устраняет былое противостояние микро- и макросоциологии; уточняет предмет социологии как синтеза макро- и микросоциологии. Обобщая ранее сказанное, социологию можно определить как науку о социальных действиях, поведении людей и их групп, изучающую закономерности формирования, функционирования и изменения социальных общностей, отношений между ними, социальных институтов, общественных систем и их структур, взаимозависимость субъектов социальной жизни, их жизненных сил по поводу жизненного пространства, средств жизнеосуществления. Данное определение не отменяет необходимости специализации социологов на исследовании макро- и микросоциальной проблематики, целесообразности использования ими различных методологических подходов к изучаемым явлениям и процессам, учета национально-культурной и социально-территориальной специфики общественного развития. КР №3 Максимы социального познания П.И.Новгородского. Павел Иванович Новгородцев (1866—1924) известен больше как юрист и философ (преподавал юридические дисциплины в Московском университете с 1904 г.), нежели социолог. Более того, зачастую он весьма пессимистически оценивал перспективы и возможности социологии как науки. Тем не менее, в своих работах ("Нравственный идеализм в философии права", 1903; "Социальные науки и право", 1916; "Об общественном идеале", 1917) высказал ряд положений, имеющих социологический характер в рамках их неокантианской трактовки. Новгородцев известен своей резкой критикой позитивистской социологии за ее акценты на необходимости изучения общества, за утверждение об объективном характере изучаемых социальных фактов и связей между ними, за засилье в ней (вместо нравственно-правового и культурного) исторического подхода. Применение последнего, полагал мыслитель, ведет к исчезновению личности как объекта исследования и превращению в таковой масс, социальной среды. Между тем, основным объектом исследования, по его мнению, должна быть именно личность, рассматриваемая сквозь призму индивидуально-психического и нормативно-этического подходов. Социологии, считал Новгородцев, следует превратиться из науки об изучении, описании, объяснении объективных социальных фактов (социальный факт не есть дюркгеймовская "вещь") в науку об исследовании ценности данных фактов. А это превращает социологию из "объективной" в "субъективную" область получения нового знания. В работах ученого хорошо видно его несогласие с редукцией общества, социального к живой природе, биологическому. По его мнению, человеческое общество отличается от мира живой природы, прежде всего тем, что в нем существуют нормы как первоначальные задатки всеобщего долженствования. Эти нормы составляют нравственную основу структуры личности, поскольку человек живет именно по ним. Раз мы с этим согласны, то должны признать, что нормы являются основой также общества и культуры. Справедливости ради, отметим, что Новгородцев не отождествлял общество и культуру, более того, резко выступал против попыток такого отождествления у некоторых исследователей неокантианского толка. Нравственность, по Новгородцеву, — не только то, что существует по отношению к личности как нечто внешнее (совокупность действующих в обществе норм), но это внутренняя для человека абсолютная ценность. Она позволяет личности быть не пассивным продуктом социальной среды, а единственным и основным источником сознательных решений и активных действий. Поэтому общество есть ничто иное, как совокупность сознаний и действий отдельных людей. Нравственная сфера, в соответствии с позицией Новгородцева, автономна, самодостаточна, независима и самостоятельна. Он считал, что необходимо признание самостоятельного значения за нравственным началом и нормативным рассмотрением социальных и личностных – в первую очередь — проблем. Позитивизм в отличие от неокантианства не в состоянии решить нравственную проблему, потому что этические нормы, лежащие в ее основе, являются априорной прерогативой нравственного сознания. Главным в социологической проблематике должно стать изучение механизмов морально-правовой регуляции в различных общественных системах. Для этого необходимо изучать и знать структуры индивидуального сознания (внутренних психологических переживаний) и внешних, но отношению к человеку социальных и культурных систем, понимаемых как совокупность нравственных и правовых норм. Рассматривая период начала XX в., Новгородцев считал его временем кризиса и крушения всяческих утопий, особенно социалистического характера. Анализ марксизма и многочисленных социалистических концепций того периода убедил его принципиальной невозможности создания справедливых форм общественного устройства и разумных средств их появления. Все общественные формы, реально существующие и еще не родившиеся, будущие, не могут по своей природе совместить, реализовать в своей деятельности требования справедливости, равенства и свободы. Однако в основе этих форм должен лежать принцип соблюдения интересов личности. Выход из кризиса общества и социальной науки, с точки зрения Новгородцева, состоит в учете этого принципа и обеспечении свободы бесконечного развития человека. Индивид нуждается не в утопическом проекте светлого будущего, а в вечном идеале добра, в основе которого — самоценность человеческой жизни. Говоря об общественных формах, в которых реализуется этот абсолютный идеал, Новгородцев указывает на самые исторически ранние — род и племя и современные — государство, церковь, семья, нация, культура. На них он возлагает основные надежды по расширению границ действия нравственных норм. Задача социолога, по его мнению, состоит в изучении возможностей решения этой проблемы в названных выше общественных формах. Для человека же главное — следовать нравственному идеалу и нести его в себе как тот мир, в котором он живет. Таким было credo Новгородцева. КР №4 Общество и власть: соотношение. Все в жизни общества имеет начало. Есть свое начало и у политической власти, господствующей в той или иной стране. Как показывает исторический опыт, что от того, каким было это начало, многое зависит в дальнейшей ее судьбе. В большинстве случаев политическая власть может образоваться в результате свободных демократических выборов, но может и в результате военного переворота или политической революции, которая станет ужасной трагедией для многих слоев населения и унесет миллионы или более человеческих жизней и до основания может разрушить хозяйство страны. Трагедии, тесно связанные с установлением власти, народ не забывает и помнит. Проходят десятилетия, меняются поколения, но чувство недоверия народа к власти, незаконно возглавившей страну, остается неискоренимым, отношение между властвующими и народных масс держится, как правило, на страхе последних. Иные отношения у народа к власти, изначально законной, официально признанной самим обществом и зарубежными государствами. Такое первоначальное правомочное становление власти способствует утверждению согласия в отношении общества и политической власти, признанию обществом, народом, ее права на управленческую роль. Надо отметить, что само по себе изначально законное установление власти не всегда есть гарантия того, что в дальнейшем эта политическая власть вполне оправдает доверие народа. Известны многочисленные примеры горького разочарования общества. Таких примеров можно очень много перечислить, в том числе и в истории России таких примеров очень много, особенно в последние годы. Итак, признание обществом законности, правомерности официальной власти -- это фундаментальная ее характеристика. В политологии данная характеристика известна под понятием «легитимность» (от лат. legitimus - законный). Сразу надо сказать, что речь идет об общественном признании власти, о доверии и поддержке, которые оказывают ей общество, народ, а не о правовом, юридическом закреплении политической власти в соответствующих государственных документах. Получить юридическую, правовую законность тем, кто взял в свои руки власть, несложно. Поэтому и цена такого формального признания власти не столь велика в сравнении с признанием политической власти народом, т.е. легитимности политической власти. Соответственно, следует различать понятия «легитимность власти» (общественное признание ее законности) и «легальность власти» (правовое, формальное ее закрепление). Понятие «легитимность власти» впервые было введено крупным немецким политологом Максом Вебером. Он же показал, что легитимация (обретение властью законности) не есть во всех случаях однотипный процесс, имеющий одни и те же корни, одно основание. Вебер выделил три основных источника (основания) законности, правомерности политической власти. Во - первых, власть может получать легитимность в соответствии с традицией. Например, при монархической форме правления по установившейся традиции власть переходит по наследству. Во - вторых, политическая власть обретает качества законности в связи с огромной популярностью и культом личности политического деятеля, возглавляющего государственную власть. Данный тип власти Вебер назвал харизматическим. Харизма (от греч. harisma) означает божественный дар. Этот тип легитимности политической власти основан на исключительных, уникальных свойствах, которые обнаруживает в себе лидер, позволяющих ему выступать в качестве пророка и вождя. В - третьих, легитимность власти, имеющая в своем основании рационально - правовую основу. Эта власть признается народом потому, что она опирается на рациональные, признаваемые им законы. Такая дифференциация нам говорит об очень многом. Так можно перефразировать известную поговорку в такой вид: «Скажи Мне, какой тип легитимности власти в данной стране, и я скажу тебе об уровне ее экономического и политического развития, о господствующем в ней политическом режиме, о целях, которые ставит политическая власть, и даже о «продолжительности ее жизни». По крайней мере, можно точности сказать, будет эта власть долговременной или кратковременной и прогнозировать будет ли она воспринята народом. Очень хорошо заметно, что первые два из названных типов легитимности политической власти - традиционный и харизматический - характерны для государств в которых слаборазвита политическая система. Они и в экономическом отношении, как правило, развиты очень слабо. Если в таких странах высокий экономический уровень, то это как правило не результат закономерных процессов, а следствие особых каких-нибудь обстоятельств (например, богатство энергоносителей в таких странах, как Арабские Эмираты, Кувейт, и др.). По форме правления - это чаще всего монархи либо политические режимы, возглавляемые харизматическими лидерами. Что же касается третьего из названных типов легитимности политической власти, то есть рационально - правовая власть, что характерно для государств с высокоразвитой политической системой. Традиционный и рационально - правовой типы легитимности власти более долговременны. В первом случае один наследник сменяет другого, и, при прочих равных условиях, так может продолжаться многие десятилетия, а то и столетия. Легитимность власти, основанная на рационально - правовом критерии, также дает основание для прогноза ее долговременности. Этому способствует то, что данная форма характерна для политической власти в государствах с современными демократическими политическими режимами, с высоким уровнем развития политической и экономической систем, отличающихся политической и экономической стабильностью. В качестве примера можно сказать о президентской власти в США. А вот харизматическая легитимность политической власти не дает оснований для прогноза ее длительного существования. Дело не только в том, что со смертью харизматического политического лидера все меняется. Есть и другие причины. Данный тип легитимности власти выполняет особую функцию. Ее становление связано, как правило, с периодами глубоких общественных перемен, войн, крупномасштабных социальных реформ, когда становится насущно важным ради достижения поставленных целей «поднять», мобилизовать, повести за собой весь народ. Для этого нужно устранить устоявшиеся в обществе порядки, преодолеть общественную инерцию. Для выполнения целей, поставленных харизматическим политическим лидером, необходимы народные массы, не обладающие высокой политической культурой, слепо верящие своему лидеру. Относительная (в масштабах истории) кратковременность, основанная на харизме власти, определяется и теми средствами, которыми она пользуется. Это стремление лидера к единоличной власти, всемерное поддержание культа его личности, пресечение всех демократических форм в развитии общества, постоянный поиск «врагов народа», физические расправы и т.д. Очевидно, что рано или поздно все эти проявления харизматической легитимности осознаются народом как проявление далеко не лучшей формы политической власти. Легитимность политической власти является обстоятельством, которому придается большое значение. Практика показывает, что поддержка обществом власти, демонстрация доверия являются важным фактором ее эффективности. И наоборот, слабое убеждение граждан в законности политической власти обставляет одну из причин ее нестабильности. Поэтому любая политическая власть всемерно стремится поддерживать и стимулировать доверие народа. При этом используются различные средства. Издаются различные документы: указы, постановления, законодательные акты. Объектами легитимации обычно являются само государство и его органы, общественный строй, политический режим, реализуемые политические и экономические программы и т.д. Используются неофициальные эффективно действующие методы и средства. Это могут быть политические движения в поддержку власти, негосударственные организации, преследующие такую же цель. В легитимации политической власти большую роль играет личность государственного деятеля как гаранта легитимности (в конституции РФ отмечается, что Президент РФ является ее гарантом и, следовательно, он является гарантом легитимности). Существенное значение для укрепления доверия к власти со стороны народа имеют такие средства, как различного рода ритуалы, символика, использование традиций. В современной России стала традиционной клятва государственных деятелей на Конституции. С другой стороны, следует отметить, что существует немало факторов, которые ослабляют легитимность политической власти. Например, большой ущерб легитимности наносит ситуация, при которой политическая власть бессильна оградить общество от преступности, коррупции и других антиобщественных явлений. |