Книга 2 Серия "Темный дуэт" Автор С. Дж. Робертс
 Скачать 1.83 Mb.
|
|
Глава 17 Он заставил меня идти - со следами его спермы на моем подбородке и шее, голой, рыдающей, на дрожащих ногах - вверх по ступенькам темницы и прямо в забитую гостями часть особняка. На верхних ступеньках я замешкалась, услышав безошибочный гул человеческих голосов. Калеб крепко прижимал свою руку к изгибу моего зада, подталкивая меня вперед, но я только отклонялась назад, пытаясь спуститься ниже. Придержав меня одной рукой, второй он оставил ощутимый, звенящий шлепок на чувствительной коже моей пятой точки, и, не справившись с собой, я громко разревелась, и, пошатываясь, шагнула через порог. На нас тут же уставились шесть пар глаз, во взглядах которых смешалось удивление и безмолвное ожидание развлечения. Во мне возникло непреодолимое желание побежать, но Калеб грубо взял меня за волосы, и заставил меня встать перед ним на колени, на что я тут же схватилась за его штанину и спряталась. - Да уж, день становится все интереснее и интереснее, - сказал незнакомый голос с протяжным южным акцентом. Его комментарий был встречен оглушительным смехом. - Приношу свои извинения, - сказал Калеб, - она пока еще не привыкла к зрителям. Я была слишком напугана, чтобы возмутиться. Надо мной возвышался стол, за которым сидела группа, состоящая из мужчин и женщин. И казалось, они не испытывали никакого дискомфорта из-за парня, втащившего в комнату голую, плачущую девушку. Я не могла представить себе более ужасающего сценария. Когда смех прекратился, послышался знакомый голос. - Может вам обоим позавтракать вместе с нами? Это был Фелипе - невозможно спутать сильную, уверенную модуляцию его голоса, и, конечно же, его испанский акцент. На мгновение, мое сердце остановилось. Что произойдет, если он расскажет Калебу о прошлой ночи? Или он уже это сделал? А вдруг это была проверка, тогда что мне полагалось ему говорить? - Нет, не сегодня, но возможно, мы присоединимся за ужином. Мне понадобится время, чтобы привести ее в порядок. Наконец, он отпустил мои волосы. Я не предприняла ни единой попытки шелохнуться - за его ногами я чувствовала себя, на удивление, защищенной. - Конечно, - сказал Фелипе, - Селия вам поможет. Оставшийся путь Калеб заставил меня проделать на четвереньках, пока остальные смотрели и высказывались о моей очевидной неопытности, и о том, как было бы приятно подержаться за мой сексуальный зад. Мое тело окутало жаром, но я продолжала свой путь с опущенной головой, сконцентрировавшись на том, чтобы как можно скорее выбраться из сложившейся ситуации. Где-то в потаенных уголках своего сознания, я так же переживала и за то, что должно было произойти дальше. Я поняла, что моей самой радужной надеждой было то, что Калеб отведет меня наверх, искупает, накормит и будет обнимать, шепча на ухо слова утешения. Я хотела, чтобы он напомнил мне о том, что никогда не позволит кому-нибудь причинить мне боль, но как только он заставил меня проползти мимо двери в мою комнату, это стало маловероятным. Пройдя чуть дальше, мы завернули за угол и мои колени, наконец, получили передышку в виде небольшого помещения с ковровым покрытием. Встав передо мной, Калеб открыл огромную деревянную дверь. Не знаю почему, но засомневалась я буквально на секунду, затем все же, проползла через порог. Комната оказалась не такой, как я ожидала. Если бы я когда-нибудь представила комнату Калеба, то она была бы именно такой. У меня возникло ощущение, что это пространство отражало его жутковатый вкус. Ковер темно-бордового цвета. Он был таким темным, что я чуть не приняла его за черный. Кровать располагалась высоко, а на ней лежало самое черное на свете покрывало, в отворотах которого виднелись подушки и простыни, облаченные в темно-красное шелковое белье. Изголовье кровати - также черное - представляло собой большой и высокий прямоугольник. Этот элемент придавал кровати откровенную мужественность, что подчеркивалось двумя толстыми металлическими кольцами, прикрепленными по центру. Дверь, позади меня закрылась, и комната погрузилась во тьму. Я с трудом сглотнула. Послышался щелкающий звук и помещение залил тусклый свет от прикроватной лампы. Я не осмеливалась ни двигаться, ни издавать какие-либо звуки, несмотря на сильнейшее желание повернуться и посмотреть на Калеба. Мои глаза устремились вперед, поймав взором нечто, похожее на обтянутую кожей, скамью. В комнате не было ни телевизора, ни радио, ни даже телефона, но в ней были книги. Я заметила их в угловом книжном шкафу, корешки которых говорили о том, что их прочли вдоль и поперек. Неожиданно, мне захотелось узнать их названия. Мне было интересно, о чем Калеб читал, что делало его счастливым. Ко всему прочему, в комнате присутствовал странный предмет мебели, располагавшийся перед однотонными шторами. С первого взгляда мне стало понятно, что лучше было не знать о его назначении. По форме он напоминал большую букву Х, а к каждому краю крепились такие же кольца, что и к изголовью кровати. Я невольно содрогнулась. - Ты смутила меня перед гостями. Все мое тело напряглось при звуке его сердитого голоса. - Прости меня, Хозяин, - тихо прошептала я. Я отчаянно боролась с собой, чтобы оставаться совершенно неподвижной. Я вела себя с ним, как с хищником, который атаковал только движущуюся добычу. Услышав отчетливый звук расстегивающейся пряжки и свист вытягиваемого из петель ремня, меня начала бить дрожь. - Тебя следует научить соответствовать ожиданиям, зверушка. Каждая клеточка моего тела кричала мне бежать, но где-то в сознании, тоненький голос шептал, что у меня не было для этого никакого шанса, и осталось только подчиниться. Только мое подчинение сделает его счастливым. Я рассеянно кивнула. Больше не произнеся ни слова, Калеб просто прижал мой лоб к полу и стал осыпать мой зад быстрыми ударами. При первом, я сжала зубы и заставила себя спрятать свои руки под колени, чтобы не попытаться выхватить у него ремень. При втором и третьем, я покачивалась, и рыдала, уткнувшись в ковер. При четвертом - я положила руки на зад, защищая эту часть своего тела от ремня, пройдясь пальцами по вспухшим бороздам. При пятом, шестом и седьмом, Калеб крепко сжал мои руки, прижимая их к пояснице. При восьмом и девятом я громко кричала, задыхаясь. Калеб остановился на мгновение, в течение которого я успела сказать о том, как сильно сожалела, о том что собиралась подчиняться, и сделать все, что он скажет - я клялась ему в этом. Еще несколько ударов ремнем, и он, наконец, остался довольным. Калеб отпустил мои руки, но я знала, что вопреки своим инстинктам, мне не стоило подниматься. Схватив себя за запястья, я продолжала удерживать их на пояснице, именно так, как это делал он. Я услышала его тихий смех над моими прерывистыми хныканьями и рыданиями, но по непонятной причине, мое тело стало менее напряженным. - Хорошая девочка, Котенок, - сказал он. Я глубоко вздохнула с облегчением. Встав на одно колено возле меня, Калеб с силой оттянул меня за волосы назад. Я продолжала плакать и сопротивляться желанию потереть свой зад, когда до меня дошла настоящая боль от порки - обжигающе горячая и кусачая. - Больно? - спросил он. - Да, Хозяин, - жалобно хныкнула я. - Ты это запомнишь? Мне снова удалось ответить сквозь непрерывные рыдания, - Да, Хозяин. Вставая, Калеб приподнял меня за волосы. Выгнув спину, я уступила своим желаниям, и стала настойчиво тереть ладонями свой зад, чем сделала только хуже. Быстро схватив меня за запястья, он прижал их к моей пояснице. - Стой смирно! - рявкнул он. Инстинктивно, я прижалась лбом к его рубашке, и попыталась выпрямить свои ноги. Ощущение его твердой груди, прижатой к моему лицу, сделало то, к чему я уже привыкла. Почему ты всегда так вкусно пахнешь? Еще мгновение, и боль отошла на второй план, сменившись мыслями о моем обнаженном теле, прижатому к его одетому. Встав ровно, я не могла заставить себя отстраниться от него. Калеб отпустил мои запястья, и я тотчас обняла его за талию, полностью прижавшись к нему. Он был твердым, и вместе с тем, мягким, а еще сильным и источал запах того, во что мне хотелось окунуться всем своим существом. Калеб напрягся от моих объятий и положил свои руки мне на плечи, чтобы отодвинуть меня назад. Посмотрев на него, я увидела злость и замешательство в его глазах, но мне было все равно. Рафик направлялся за мной. И Калеб либо будет меня защищать, либо нет. Я не могла спросить его об этом, не выдав Фелипе, и в то же самое время не могла игнорировать бушевавшие во мне чувства. Наверное, сказалась моя усталость, или длинная ночь сексуальных мучений, которым он меня и подверг, а возможно, дело было в его неоспоримой власти надо мной - но как бы там ни было, у меня возникла отчаянная потребность в его поцелуе. Встав на носочки, я потянулась к нему своими губами, взглядом умоляя его не отталкивать меня. Если Калеб и был потрясен, то он не показал этого, просто оставаясь неподвижным, в то время как я коснулась его губ своим дрожащим ртом. Хватка его рук на моих плечах стала сильнее, когда я провела языком по его нижней губе, умоляя его открыться моему поцелую. Он подчинился мне, и я чуть не разрыдалась от ощущения его вкуса. Наконец, Калеб смягчился и совсем немного наклонил свою голову ко мне. Я погрузилась в его рот еще глубже, всем телом трепеща от потребности почувствовать его прикосновение. Подняв руку к моему затылку, он стал целовать меня со всей страстью прошлого утра. Я не могла сдержать, сорвавшийся с моих губ, стон. Я никогда не испытывала ничего подобного. Мне никогда не хотелось плакать, смеяться - и блять - поглощать другого человека, пока от него ничего не останется, пока мы не станем единым целым и я смогу ощутить умиротворенность. Заключив его лицо в свои ладони, я продолжила наши поцелуи. Мое громкое дыхание отражало его более тихие звуки. Я отыскивала его губы снова и снова. И когда Калеб стал выпрямляться, я обернула свою ногу вокруг его ноги, пытаясь взобраться на него. Внезапно, он прервал поцелуй, и толкнул меня на пол. Я подняла на него глаза, уронив к его ногам свое беззащитное сердце. Его грудь вздымалась и опадала в беспокойном дыхании, но его слова были спокойными и ровными. - Это был последний раз, когда ты что-нибудь сделала без моего приказа. И это был последний раз, когда я тебя целовал. Надеюсь, тебе понравилось. Даже сквозь дымку своих слез, мне показалось, что я увидела вспышку боли в его глазах. Я прогоняла эту мысль, пока мое разбитое сердце пыталось сохранить хоть каплю достоинства. - Пожалуйста, Калеб! - громко зарыдала я, - не делай этого. Забери меня, и давай уедем. Давай уедем отсюда! Он ударил меня по щеке. Не болело, но жгло, и жар от моего потрясения опалил мое лицо и пополз вниз по шее. Я положила руку на свою щеку, я почувствовала, что она была горячей на ощупь. И когда первоначальный момент шока испарился, я подумала, что было странно чувствовать боль от его пощечины в груди, но это было так, и она причиняла ни с чем несравнимое страдание. В глазах Калеба проскользнуло потрясение, которого я никогда не видела прежде. Повернувшись ко мне спиной, он вышел в одну из дверей помещения. Я услышала шум воды. Он снова появился, - Приведи себя в порядок и жди Селию, - бросил мне он и покинул комнату. И как только дверь закрылась, я заплакала не сдерживаясь, но сделала так, как он сказал. *** Полтора часа спустя, я рыдала, сидя на краю ванны, пока Селия осторожно расчесывала мои волосы, пытаясь меня успокоить. - Мне жаль, Котенок, - прошептала она. Зарыдав еще сильнее, я коротко кивнула, чтобы приободрить ее. Честно говоря, мои слезы не были связаны с ней или с тем фактом, что она проделала со мной болезненную процедуру удаления волос воском, оставив на моей киске маленькую полоску. Хотя, эту боль не так-то легко было забыть. Большей частью я плакала потому, что не могла выкинуть Калеба из своей головы. Ему было наплевать на меня, а меня, непостижимым образом, угораздило влюбиться в него. Он больше никогда меня не поцелует - он так и сказал - никогда. И я верила ему. Я делала все, о чем он меня просил в надежде на его защиту. Его преданность никогда не касалась меня, а я была глупой, раз считала, что смогу переманить его на свою сторону. У меня не получалось справиться с собой и я все время проигрывала этот момент в голове. Боль, испытывая мною, была эмоциональной, но от ее глубины она отдавала болью физической. - Селия? - наконец-то произнесла я сквозь рыдания. - Sí, mi amor? - ответила она. Я говорила с ней на испанском. - Почему он так плохо со мной обращается? В одно мгновение он улыбается мне, а в другое... В моем горле тут же образовался ком, не позволяющий дышать, не говоря уже о том, чтобы закончить фразу. - Не плачь, милая девочка, - сказала она. Этими словами она напомнила мне Фелипе, но я об этом умолчала. Отложив расческу, она прижала мою голову к своей груди. Я крепко обняла ее, переполненная желанием быть обласканной. Она погладила мои волосы и произнесла, - Думаю, ты многого не знаешь о своем Хозяине. Возможно, он кажется непредсказуемым, но он преисполнен страсти к тебе. Мой Хозяин всегда добрый, даже когда наказывает меня, и все же, я не знаю его истинных чувств. Мне послышалась боль в ее голосе. Она любила Фелипе и думала, что он не любил ее в ответ. Вспомнив о том, что произошло у нас с ним в темнице, я должна была не согласиться с ее мнением. Фелипе был по уши влюблен в Селию. И казалось нелепым, что она об этом не знала. Однако, не моим делом было открывать ей глаза. - Столько лет вместе, - сказала она тихим шепотом, - но он ни разу не дал мне и намека на свои чувства. Она криво улыбнулась. - За исключением, конечно моментов когда он хочет меня трахнуть... или смотреть как кто-нибудь другой меня трахает. Ее высказывание ошеломило меня. - Мне очень жаль, - сочувственно произнесла я. - Ой, не беспокойся, маленькая девочка. Я не возражаю. Я всегда наслаждаюсь этим и тем, что после он занимается со мной любовью, - вздохнула она, - он прилагает все силы, чтобы я никогда не чувствовала себя пристыженной или грязной, или что-либо в этом роде. Он просто дарит мне ощущение того, что я сделала его счастливым, и это делает счастливой меня. Взглянув на нее, я увидела слезы в ее глазах. Она улыбнулась мне и быстро смахнула их тыльной стороной ладони. - Прости, я была груба с тобой... ну, ты знаешь... из-за той ночи. Ее улыбка стала шире. - Это ты меня прости за то, что я была такой беспечной. Я не знала, что твой Хозяин так много для тебя значил. Я не могла ему отказать, но мне не следовало так самозабвенно демонстрировать свое наслаждение. Думаю, мы обе покраснели. Я взяла ее за руку, и она села рядом со мной. - Селия... ты когда-нибудь думала о побеге? Она не стала делать вид, что не поняла моих слов, хотя ее глаза наполнились сдерживаемой паникой, и она стала встревожено оглядывать комнату. - Ты никогда не должна произносить таких вещей, Котенок, даже таким девочкам, как мы с тобой. Они заложат тебя, только чтобы посмотреть на твое наказание. Но нет, я никогда не смогу оставить Фелипе. Возможно, он не любит меня, но он заботится обо мне. Он дает мне все, что мне хочется, без единой просьбы с моей стороны. Я люблю его. До него... я не помню, ради чего я жила, и что мне нравилось делать - а теперь ничего из этого не имеет значения. Я слегка кивнула, хотя не совсем поняла, что она имела в виду. Дверь открылась, и мы с Селией виновато вздрогнули. Калеб остановился; его взгляд прожигал мою кожу, я ощущала это даже когда смотрела вниз на свои коленки, как ненужная собака. - Селия, - сказал он через секунду, - отправляйся вниз. - Sí,Señor, - ответила она дрожащим голосом и поспешила за дверь. - Подойди сюда, - сказал он мне. Инстинктивно, я попыталась встать. - Здесь ты всегда должна стоять на коленях, пока не услышишь иного приказа, - сказал он. Подрагивая, я встала на колени и последовала за ним в спальню. Мое сердце громко забилось в груди, а моя оголенная, между бедрами, плоть заставила меня полностью прочувствовать собственную обнаженность. Любопытство относительно его последующих действий скрутило мой желудок узлом, тем не менее, я почти охотно последовала за ним, в надежде, что в этот раз он будет добрее, чем в прошлый. Он подвел меня к небольшой 'кровати', состоящей из нескольких толстых шелковых одеял, разложенных на полу у его спального места. - Встань рядом с кроватью. Руки вдоль тела, - бесстрастно приказал он. Нехотя, я сделала так, как он сказал. На кровати передо мной лежало несколько предметов одежды, с некоторыми из которых я была знакома, а с некоторыми нет. Лишенный каких-либо эмоций, Калеб поднял с кровати прозрачные трусики и жестом указал мне надеть их. Я сделала это без лишних слов, но подняв ногу, чтобы просунуть ее, потеряла равновесие и чтобы удержаться, положила руки ему на плечи. Он напрягся от моих прикосновений, и я убрала свои руки. Черные чулки также намеревались пошатнуть мое физическое равновесие, но теперь я пыталась удержать его самостоятельно. Калеб стоял и не отрывал взгляда от моих трусиков и чулок, в то время как мое тело накалялось под его пытливым взглядом. Я не осмеливалась поднять глаза на его лицо, чтобы узнать, нравилось ли моему Хозяину то, что он видел. Возможно - что неудивительно - трусики стали причиной необъяснимого, но всепоглощающего прилива желания. Оголенная кожа моей киски встрепенулась от ощущения гладкого и шелковистого материала. Откуда ни возьмись, у меня возникло чувство благодарности за то, что я была женщиной. Признаки нашего желания могли быть спрятаны, тогда как мужчин оно выдавало с головой. И все же, было не так просто не сжимать свои бедра вместе. До этого мне никогда не приходилось надевать корсеты, поэтому я была не подготовлена к его тугости. Сделанный из гладкой, черной кожи, он сел прямо под моей грудью и обхватил все мое туловище. Я громко застонала, когда Калеб затянул заднюю часть корсета одним быстрым, неумолимым движением. На мгновение он замер, и ко мне вернулись мой разум и кислород. - Можешь дышать? Я прерывисто кивнула. - Да, Хозяин. - Хорошо. Если ребра начнут болеть, сразу скажи мне. Еще один кивок, - Да, Хозяин. Спереди к корсету были приделаны непонятные кусочки кожи. Но я сразу же поняла, что они предназначались для моих запястий. И когда мои руки надежно зафиксировали, я не смогла их поднять. - Благодаря этому, твои руки будут находиться там, где положено, - сказал он с легкой ноткой злости. Я вспыхнула при воспоминании о своем смелом поцелуе, но тут же поморщилась от того, что последовало после него. Позади себя я услышала шуршание, но удержалась от того, чтобы посмотреть. - Наклонись над кроватью и раздвинь ноги, - сказал он. Повернувшись к Калебу, я увидела, что у него в руках был некий предмет, но я не смогла его распознать. - Делай, как я сказал! Я постаралась подчиниться, надеясь не почувствовать его ремень на своей многострадальной попе. Несмотря на страх, мое сердце скрутило, когда я почувствовала его запах на пастельном белье, а глаза защипало от слез. Я чуть не прошептала его имя, но знала, какими ужасными последствиями это может для меня обернуться. Мне хотелось, чтобы я никогда не признавалась ему в любви. Мне хотелось по-иному отнестись к его реакции. - Мне не нужна месть, Калеб. Я не хочу кончить, как ты, позволив некой хреновой вендетте разрушить мою жизнь. Мне просто нужна моя свобода. Я хочу быть свободной, Калеб. А не быть чьей-нибудь шлюхой... даже твоей. Мои душевные страдания обернулись паникой, когда пальцы Калеба раскрыли мои ягодицы. Я застыла, желая, чтобы это вторжение исчезло. Один из его пальцев прижался к моему анусу, пока другие оттягивали мои трусики в сторону. Его ничто не могло остановить. - Расслабься, - сказал он. Неспешно он стал вводить в меня, очевидно, обработанный смазкой, палец. Я не могла произнести ни звука, но внутри себя я кричала в потрясении. Вперед... назад... вперед... назад... он двигался медленно. Несмотря на окутавшие меня страх и тревогу, это ощущение вызвало знакомое тянущее возбуждение внизу живота. Мои - теперь уже влажные трусики - липли к моей оголенной плоти, вынуждая меня толкаться навстречу его пальцам. Они были так близко к моему клитору, так близко. - Приятно, зверушка? - прошептал он хриплым голосом. Я напряглась и была уверена, что он тоже почувствовал это своими пальцами. Он проник ими еще глубже в меня, так, что мой живот сдавило, а с моих губ сорвался стон. Калеб удерживал меня, двигая своим пальцем, и вырывая из меня слезы унижения и похотливые стоны. - Да. Да, Хозяин, - зарыдала я. Он медленно вытащил палец. Я подалась бедрами назад, и снова его запах заполнил все мои органы чувств. И в миллионный раз я задалась вопросом, почему так сильно его хотела, тогда как он был таким расчетливым ублюдком. Пока я пыталась отдышаться, Калеб подготовился к своему повторному вторжению, нанеся на свой палец еще больше смазки. Но тут он попытался протолкнуть в меня что-то… что-то инородное. - Что ты делаешь? - крикнула я, прежде чем смогла остановить себя. - Расслабься, - сказал он. Застигнутая врасплох последовавшим молчанием, я сразу же заставила себя подчиниться. Осторожно, предмет проник внутрь, подведя меня к грани боли и интенсивного наслаждения. Я чувствовала его в своем животе, и - что странно - чувствовала его давление на стенки моей киски. Лежа неподвижно, задыхаясь и постанывая, я пыталась разобраться, какого черта сейчас произошло. К моему заду прижалось теплое тело Калеба, а его горячий рот стал посасывать мочку моего уха и мои мышцы сильно сжались, выделяя влагу. - Даже не думай вытащить это, иначе я высеку твой зад не щадя. Произнеся эти слова, он толкнулся своей эрекцией в меня, задев, находящуюся во мне, пробку. Я застонала. - Да, Хозяин, - прошептала я. Мой голос был полон чувственной мольбы о большем контакте. Он отклонился назад, и его левая рука легла мне между лопатками, хотя его бедра все еще были прижаты ко мне. Я вздохнула, когда он стянул мои трусики, открывая мою попу. Опустив свою руку между нашими телами, Калеб провел пальцами между моими ягодицами. Я толкнулась назад, прося его коснуться меня ниже - набухшего бутона моего клитора, и умоляя его довести меня до оргазма. На это ушло не так уж и много времени. Он нежно ласкал мой клитор пальцами, в то время, как левой рукой шевелил пробку внутри меня. Через несколько секунд я кончила, сотрясаясь всем своим телом в неистовых, дерганных движениях. После этого, Калеб помог мне устроиться на полу и приказал спать. |