Трудный ребёнок. Книга Чтобы ребенок не был трудным
 Скачать 1.44 Mb.
|
|
Глава 29. Я лежу болею, сам себя жалею: ребенок в больнице Дай Бог, чтобы советы, содержащиеся в этой главе, не пригодились вам никогда. Но, увы, как бы мы ни берегли наших детей, от попадания в больницу не застрахован никто. И заботливым родителям стоит все-таки заранее поинтересоваться последствиями так называемой «больничной психотравмы». Ведь древние римляне недаром говорили: «Кто предупрежден, тот вооружен». Что такое «детский госпитализм»? Для меня долгие годы оставалось загадкой, почему моя дочь в раннем детстве панически боялась людей. Она даже к близким родственникам не шла на руки, а если на нее слишком пристально, как ей казалось, смотрели посторонние, начинала рыдать. По ночам Кристина сама себя укачивала: становилась на четвереньки и, не просыпаясь, сосредоточенно двигала кроватку на колесиках взад и вперед. Дело кончилось тем, что у кроватки отвалилось колесо. Мои друзья отказывались верить, что это сделало такое крохотное, с виду абсолютно беспомощное создание. Позже Кристинка полюбила качели. Конечно, их любят все дети, но одни немного покачаются и слезут, а она раскачивалась часами, и отвлечь ее было невозможно. Людей дочь по-прежнему дичилась. При одном виде белого врачебного халата с ней случалась истерика. Да что там врачи! На моей памяти это был единственный ребенок, который испугался... Деда Мороза. Когда тот на детском утреннике сделал всего лишь шаг по направлению к Кристине, она заверещала, как резаная, и чуть было не сорвала новогоднее представление. А еще ей по ночам снились кошмары. Я это поняла тоже далеко не сразу, ведь дочка была совсем крохотной и не могла объяснить, почему она вдруг закатывается плачем и кричит без остановки минут пять, не слыша обращенных к ней слов и никого вокруг не замечая, хотя глаза ее широко распахнуты... Я уже всерьез задумывалась о ее лечении у психоневролога, но, к счастью, до лекарств дело не дошло, потому что примерно в три года характер Кристины резко переменился, и она превратилась в веселую, общительную девочку. Странности исчезли, как наваждение. Вспоминая о них, я только диву давалась: откуда что взялось? И только спустя много лет узнала про так называемый «детский госпитализм». Оказывается, если ребенок в раннем возрасте проводит какое-то время в больнице без матери (а дочь действительно несколько недель после рождения была в больнице без меня), у него потом появляется и вроде бы беспричинный страх чужих людей, и любовь к раскачиванию, и ночные кошмары. Казалось бы, какая разница новорожденному младенцу, где и с кем быть в первые недели жизни? Он ведь почти все время спит. Уход в больнице, где лежала моя дочь, был вполне приличный, детей не бросали на произвол судьбы, вовремя кормили, перепеленывали, делали всякие процедуры. Но крохотному несмышленышу необходим эмоциональный контакт с близкими. А попросту говоря, материнская любовь, которую даже самая добрая медсестра не может испытывать к чужому ребенку. Не потому, что она плохая, а потому, что она не его мать. И эта любовь нужна маленькому человечку не меньше, чем молоко и сухие пеленки. Нехватка эмоциональных контактов травмирует ребенка, и он пытается это компенсировать разными доступными ему средствами. Например, начинает повторять одни и те же действия, которые его успокаивают. Типичный пример таких стереотипных действий — упорное раскачивание. Когда же ребенок возвращается домой, в нормальные условия, симптомы госпитализма со временем проходят. Однако порой (как вы могли убедиться на примере моей дочери) это восстановление может растянуться на несколько лет. Психотравма - не каприз Родители не должны считать капризом странности ребенка, попавшего в раннем возрасте в больницу. Не спешите его «перевоспитывать»: отучать от рук, оттаскивать от качелей, рано прятать пустышку. Наоборот, таких детей нужно почаще брать на руки, прижимать к себе, покачивать, приговаривая что-то тихое и ласковое. Им, как воздух, необходим физический контакт со взрослыми, необходим гораздо дольше, чем обычным детям. Эмоциональные травмы первых месяцев жизни оставляют очень глубокий след в душе ребенка. Впечатления эти неосознанные и потому особенно опасные. На сознательном уровне ребенок их не помнит, но, вытеснив-шись в сферу бессознательного, младенческие впечатления властвуют над ним, определяют его поведение. Недаром так сложна психологическая коррекция детей из домов ребенка, которые первый год жизни проводят в условиях, приближенных к условиям больницы. Самое главное лекарство в данном случае — это любовь и ласка. Если же мать попадается холодная, излишне рациональная, скупо выражающая свои чувства, болезненные симптомы у ребенка усугубятся. Годам к четырем у него могут появиться не только поведенческие отклонения, но и заикание. Или он начнет мочиться в постель. Или будет разговаривать только с близкими, а с чужими упорно молчать, производя впечатление немого (это называется «избирательный мутизм»). Сказать, что ребенок, воспитывающийся чересчур сдержанной матерью, лишен ее внимания, нельзя. Она, может быть, только им и занимается, забросив работу и прочие дела. Но занимается сухо, формально. Как школьник, выполняющий задание «от сих до сих». А как обстоят дела с детьми постарше? Для детей более старшего возраста отрыв от матери обычно не столь опасен, однако хорошего в нем тоже ничего нет. Если вам предоставляется возможность полежать в больнице вместе с ребенком, не упускайте ее. Не тешьте себя мыслью, что ему достаточно ваших дневных посещений. В больнице тяжелее всего бывает по вечерам, когда стихает дневная суета и ребенка начинают одолевать грустные мысли. Хорошо еще, если медсестра, услышав всхлипы, подойдет и погладит его по голове. А если, набегавшись за день, она раздраженно прикрикнет: — Да перестань ты реветь! Сколько можно?! Больной человек особенно уязвим. Даже взрослых людей глубоко ранит равнодушие медиков. Что уж говорить о ребенке? Кроме того, в пять-шесть лет дети обычно начинают бояться смерти. У некоторых эти страхи становятся навязчивыми. А представьте, если ребенку предстоит операция... Что он переживает, мучительно томясь ее ожиданием! Тут, можно сказать, страх смерти вполне обоснован (даже если реальной угрозы для жизни малыша нет). Получается, что в критический момент, когда ребенку особенно необходима поддержка родных, их нет рядом. Он чувствует себя брошенным, преданным или... виноватым. Да-да, многие дети в подобных ситуациях начинают думать, что взрослые покинули их, желая наказать за какие-то проступки. Даже удивительно, что есть родители, которые этого не понимают. Сколько раз приходилось слышать: — Психотравма? Да что вы! Наш Саша ни разу даже не пожаловался, что ему в больнице плохо. И не просил, чтобы его оттуда забрали. А у малыша либо уже в больнице, либо в скором времени после выписки расстраивался сон, появлялась раздражительность, плаксивость... А то, что он не просился домой... Есть одно слово, очень точно отражающее душевное состояние многих детей, надолго попавших в больницу. Это «обреченность». Чувство, противоестественное для оптимистичного детского возраста и потому особенно опасное. Поселившись хотя бы на какое-то время в душе ребенка, оно оставляет трудноизгладимый след. Детей, лежавших в больнице, часто мучает страх одиночества, чудовищ, смерти. Причем ребята далеко не всегда в этом признаются. Иногда потому, что боятся лишний раз упомянуть про страшное, а порой из гордости. Возвращение домой Многие родители говорят, что их дети вернулись из больницы какими-то «замороженными». Заторможенность, безымоциональность — верные признаки того, что ребенок пережил психическую травму. В этом случае нужно запастись терпением и не досадовать, если ребенок не поддерживает попытки вступить с ним в контакт. В привычной обстановке он мало-помалу оттает, начнет восстанавливаться. Настрадавшись, ребенок может ожесточиться. Поэтому многие дети по возвращении начинают проявлять агрессивность, хотя до попадания в больницу за ними ничего подобного не замечалось. Разумеется, не следует позволять ребенку хамить и драться, но особенно заострять внимание на его выходках не стоит. Важно создать дома атмосферу тепла и покоя, и агрессивность постепенно сойдет на нет. Если ваше чадо набралось в больнице нецензурной лексики (обычно эта участь постигает дошкольников), тоже не пугайтесь. В культурных семьях бывает достаточно объяснить ребенку, что приличные люди так не разговаривают, и он перестанет ругаться. Дети, побывавшие в больнице, нередко ведут себя «как маленькие». Шестилетний ребенок вдруг начинает проситься «на ручки», сюсюкать, отказывается сам одеваться и т. п. Родители считают его поведение капризом и начинают «воспитывать». В действительности же такие реакции типичны для людей, переживших психическую травму. По-научному это называется «психический регресс» — то есть возвращение назад, на более ранний этап развития. Даже старики порой «впадают в детство». И требования дисциплины не только не дисциплинируют ребенка, но еще больше ранят и ожесточают его. Лучше дайте ребенку возможность снова побыть маленьким, а заодно и сами насладитесь уникальной возможностью возвращения в прошлое. Кукольный доктор Для детей игра — мощное средство психологической разгрузки и психологической коррекции. Проигрывая разные ситуации, ребенок проживает их и постепенно учится правильно реагировать, менять свое поведение. Поэтому имеет смысл помочь ребенку изжить в игре его страхи, обиды и огорчения. Непосредственно в больнице можно затеять игру в «кукольного доктора», на роль которого сгодится любая симпатичная игрушка. Мой младший сын, например, очень любил «Страшилку-Смешилку» — забавного тролля, утешавшего и ободрявшего его перед операцией, уговаривавшего не бояться уколов, принимать невкусные таблетки и т. п. Этого тролля я приносила с собой. Он беседовал с сыном, давал ему инструкции, брал с него обещание не скучать и не бояться, а потом отправлялся ко мне в сумку. А вот плюшевый мишка с солидным именем Михаил, которого Феликс в три года выиграл на викторине в День города, дневал и ночевал с ним в палате. И когда я навещала сына, Михаил рассказывал нам с троллем обо всех переживаниях Феликса. Таким образом, я узнавала многое из того, что при непосредственном общении ребенку рассказать было трудно. А говоря от имени куклы, он раскрывался и отводил душу. Осторожно: Баба-Яга! Чтобы развлечь ребенка в больнице, родители часто читают ему сказки. Однако надо с повышенным вниманием отнестись к выбору сказочных героев и сюжетов. Так, в обычной обстановке дети 5-7 лет не боятся Бабы-Яги. Но в больнице этот образ может вызвать у них страхи. Вообще для больных детей образ взрослого зачастую ассоциируется с разными неприятными и болезненными процедурами типа уколов, промывания ран и т. п. Иными словами, взрослые начинают восприниматься как потенциальные носители угрозы. Поэтому в сказках, которые вы будете рассказывать или читать ребенку в больнице, не должно быть запредельно страшных персонажей типа людоеда, Кощея Бессмертного, привидений и т. п. Даже у детей, на которых это вроде бы не производит отрицательного впечатления, впоследствии могут развиться невротические реакции. Лучше избегать и таких персонажей, как злая мачеха и уж тем более, родители, бросающие своих детей в лесу. (Этот мотив часто встречается в сказках братьев Гримм.) В больнице дети часто чувствуют себя брошенными. А тут еще ребята постарше нередко запугивают малышей, говоря, что родители оставили их в больнице навсегда. Малыши верят, страдают, отчаиваются. В подобных случаях лишнее напоминание о брошенных детях может не на шутку взволновать и травмировать ребенка. Игры по возвращении домой Когда ребенок вернется домой, на какое-то время воздержитесь от обсуждения больничной темы (если только он сам не рвется ее обсуждать). А затем воспроизведите травмирующую ситуацию опосредованно, в метафорической форме. Одно из главных чувств, владеющих ребенком в больнице, это чувство оставленности, одиночества. Поэтому можно предложить сыну или дочке сюжет про щенка-потеряшку. Начните примерно так: «Жил-был маленький щенок. Пошел он как-то на прогулку и потерялся...» Только фиксируйтесь не на Злоключениях, а на ПРИ-ключениях щенка, которые непременно завершаются счастливым обретением хозяина. Скажем, потерявшийся щенок забредает в чужой двор, видит большого лохматого пса и пугается, думая, что сейчас пес его загрызет. Но пес, наоборот, становится покровителем щенка. Они играют, вместе обследуют окрестности, попадают в какие-то забавные ситуации. Потом появляются ребята, от которых щенок тоже сперва ждет подвоха. Но они возятся с ним, кормят, учат выполнять команды. А затем случайно встречаются с хозяином, и щенок благополучно возвращается домой. Когда эта игра надоест, предложите другую, психологически более сложную. Пусть ваш ребенок разыграет на полу или на ширме кукольный мини-спектакль под названием «Происшествие на вокзале». Сценарий выглядит примерно так: ваш ребенок увидел на вокзале (или в магазине, или в театре — где угодно, только не в больнице) маленькую девочку. Изобразите ее совсем крохотной игрушкой, чтобы он почувствовал себя по сравнению с ней большим и сильным. Девочка плачет. Ваши сын или дочь заговаривают с ней и понимают, что она потерялась. Дальнейшие действия «артиста» должны от игры к игре становиться все более уверенными и решительными. Пусть сначала утешит малышку и поиграет с ней, пока ее не найдут родители. В следующий раз нужно выяснить, где именно она потерялась, и отвести ее туда, правильно рассчитав, что мама с папой будут искать девочку там, где они ее оставили. Затем пусть подойдет с малюткой к администратору и попросит вызвать родителей девочки по радио. Эти эпизоды вселят в ребенка уверенность в собственных силах, отвлекут от тягостных воспоминаний. Играть же в больницу имеет смысл, только если ребенок не будет противиться игре. Для начала «назначьте» больным какого-нибудь зверька. Затем можно поиграть и в людей, но изменив ситуацию на диаметрально противоположную: пусть в больницу положат кого-то из взрослых, а ребенок будет навещать его, приносить гостинцы, ухаживать, ободрять. Когда же бывший больной совсем «оттает», можно попробовать сделать главным героем игры не взрослого, а ребенка. Уже вашего собственного. И тогда фиксироваться не столько на сострадании, сколько... на положительных моментах пребывания в больнице. — Да что там хорошего?! — возмутится ребенок. — Как что? — возразите вы. — Больному приносят всякие вкусности — раз. Дарят подарки — два. Выполняют его желания — три. А еще... (особенно это действует на мальчишек 6-10 лет) еще друзья уважают человека, который перенес операцию. Его считают смелым, взрослым, выносливым, завидуют его умению стойко выносить боль. Короче, он в их глазах настоящий мужчина! Ты что, думаешь, все такие герои, как ты? Да в твоем классе никто, наверное, в больнице не лежал. А ты уже прошел испытание на прочность... «Больничные игры» могут быть разнообразными. Вот далеко не полный перечень сюжетов: — в больнице осуществляется какая-то заветная мечта вашего чада; — дома выписанного из больницы ребенка ждет потрясающий сюрприз; — в саду или школе детям делают прививки; все в ужасе кричат и брыкаются, и только главный герой, привыкший в больнице к уколам, ведет себя достойно; — ребята во дворе спорят о чем-то, что имеет отношение к больнице, но по незнанию мелют чепуху, и главный герой выходит из спора победителем, после чего становится среди сверстников общепризнанным авторитетом. Кто-то, наверное, подумает: «Да разве десятилетние мальчишки играют в куклы?» Уверяю вас: играют и даже очень увлеченно! Только не надо подавать это в качестве девчоночьей забавы. Скажите, что вы решили устроить театральные репетиции. Дескать, если получится, можно будет затеять домашний театр. А там, глядишь, и в театральную студию записаться. Но для начала, конечно, надо потренироваться. Предложите сыну попробовать силы попеременно в нескольких амплуа: актера, режиссера и сценариста. Заинтересуйте его, и он с удовольствием включится в игру. Тем более, что, как говорилось выше, после больницы у многих детей наблюдается психический регресс. Они на время становятся инфантильными, как бы стремясь вознаградить себя за то, что в больнице им поневоле пришлось столкнуться с «суровой правдой жизни». ЧАСТЬ VI. Досуг Глава 30. Как подружить сынишку с книжкой? «Половой признак» в заглавии неслучаен: по наблюдениям психологов и педагогов, нынешних мальчиков сложнее приобщить к самостоятельному чтению, нежели девочек, В Англии эта проблема даже названа «самой главной педагогической проблемой современной Великобритании». Правда, мой личный родительский опыт свидетельствует об обратном: мои сыновья полюбили читать гораздо раньше, чем дочка. Однако в целом, пожалуй, мальчишки сейчас действительно читают меньше девчонок. И это понятно, ведь из двух основных «конкурентов» книжек — телевизора и компьютера второй приковывает к себе, в основном, представителей сильного пола. Именно они склонны увлекаться компьютерными играми настолько, что уже не слышат и не видят ничего вокруг. Да и двигательной расторможенностью, мешающей сосредоточиться, чаще страдают именно мальчики. Но почему компьютер и телевизор обязательно должны конкурировать с книгами? Разве они не могут дополнять чтение? Как выясняется, нет. Особенно в тот период, когда навык самостоятельного чтения еще не сложился и прочесть всего одну страницу, набранную крупным шрифтом, для ребенка равносильно подвигу Геракла. Все дело в том, что у дошкольников и младших школьников еще не развито так называемое «эйдетическое чтение», при котором печатное слово порождает внутренний «видеоряд» образов. С трудом разбирая по складам «наша Таня громко плачет», дети не могут одновременно представлять себе зареванную девчушку, стоящую на берегу, и упавший в речку мячик. Поэтому-то малышам так необходимы разноцветные картинки, зрительно подкрепляющие прочитанное. Иллюстрации дают толчок «видеоряду», но не заполняют его целиком, оставляя простор для фантазии ребенка. Учась читать, малыш постепенно учится видеть внутренним взором картины и образы, нарисованные писателем. Однако дело это достаточно долгое и трудоемкое. Куда легче быть пассивным потребителем экранной продукции, где все тебе преподносится на блюдечке: и образный, и словесный, и звуковой ряд. И все такое броское, красочное, запоминающееся! Но для фантазии в этом случае места не остается, она оказывается заблокированной. А значит, читать будет еще труднее. А трудное отталкивает... Так возникает порочный круг, который большинство детей пытается разорвать самым естественным для них способом: идя по пути наименьшего сопротивления и отказываясь от чтения вообще. Поэтому все больше специалистов приходят к выводу, что с раннего детства приучать детей к чтению вредно для их дальнейшего развития. Ну да, ведь ребенок должен дозреть до желания научиться читать, а сейчас этого часто не происходит. Он просто не успевает по-настоящему захотеть и относится к чтению как в тяжелой повинности, навязанной ему взрослыми. Что, естественно, не вызывает у него энтузиазма. Раньше педагогика была гораздо менее навязчивой, плавной. Как теперь принято говорить, «природосообразной». Взрослые не торопили развитие ребенка, справедливо считая, что всему свое время. И такое время действительно наступало. В один прекрасный день — обычно годам к шести — ребенку вдруг становилось обидно, что окружающие умеют читать (особенно если у него были старшие братья или сестры), а он — нет. Тогда он брал книгу и делал вид, что читает, а на самом деле повторял давно выученные наизусть стихи, сказки, рассказики. И на некоторое время успокаивался. Но потом обязательно находился какой-нибудь вреднюга, который начинал над ним подтрунивать. И у задетого за живое шестилетки (а в этом возрасте для большинства детей мнение сверстников становится уже достаточно значимым) появлялся действительно мощный стимул к обучению. Так научились читать и я сама, и множество моих знакомых. Сейчас же родители начинают уроки чтения в четыре (а то и в три!) года, когда у многих ребятишек еще нет никакой ориентации на сверстников. Значит, играть на их самолюбии бесполезно. Да и желание «быть большим» в этом возрасте вполне удовлетворяется гораздо более простыми средствами. Разрешили ребенку самому спуститься с лестницы, не держась за руку взрослого, он уже чувствует себя повзрослевшим. А если дали в руки ножницы или молоток — то это вообще предел мечтаний! Все прекрасно знают, что тепличные овощи, выращенные в ускоренном режиме, не сравнятся по вкусу и питательным свойствам с грунтовыми, созревание которых происходило «природосообразно». Но почему-то, когда речь заходит о детях, мы порой забываем, что природа мудрее нас. Как пробудить у детей тягу к чтению? Давайте ребенку понять, что чтение — это огромное удовольствие, с которым не сравнятся никакие игры и игрушки. Для этого, конечно, нужно и самим дружить с книгами. Нет ничего более эффективного, чем воспитание своим примером. Хвалите приятелей ребенка, если они уже умеют читать, но избегайте упреков (даже скрытых): дескать, вон они какие молодцы, а ты... Обидевшись, сын или дочка могут заупрямиться. Если вы будете действовать тактично, у вашего ребенка скорее всего возникнет мысль: « А что я, хуже других? Почему бы и мне не попробовать?» Но и тогда, когда ребенку захочется научиться читать, не торопитесь. Лучше его немножко «поманежить», закрепляя ощущение желанности предстоящих трудов. Сами же труды имеет смысл облечь в игровую форму. Мои дети, например, выучились читать, играя в школу. Мы усаживали на диван игрушки. Плюшевый мишка был «назначен» отличником, растрепанная кукла Катя (ее роль озвучивала я) постоянно запиналась и путалась. Детям приходилось ее поправлять, и обучение шло незаметно, в охотку. Казалось, мы просто веселимся. А теперь, пожалуй, самое парадоксальное. Если вы хотите, чтобы ваш ребенок действительно подружился с книжкой на долгие годы, нужно... КАК МОЖНО ДОЛЬШЕ ЧИТАТЬ ЕМУ ВСЛУХ. Обычно же происходит прямо противоположное: когда ребенок начинает более или менее бегло читать, его норовят поскорее отправить в «свободное плавание». У родителей благодаря этому, конечно, появляется больше свободного времени. Но становление ребенка как читателя идет гораздо медленней. Читать ему еще трудно, глаза от напряжения устают, усталость провоцирует скуку, скучное занятие отвращает... В результате неприязнь к чтению может закрепиться на всю жизнь. Что, как вы понимаете, не будет способствовать развитию интеллекта. Когда же ребенок слушает выразительное чтение взрослых и одновременно заглядывает в книгу, он отдается на волю своей фантазии. А параллельно исподволь учится связывать слова с возникающими в его фантазии образами. Я уж не говорю о том, что взрослый может по ходу дела пояснять значение незнакомых слов и отвечать на вопросы ребенка, облегчая ему понимание текста. Но главное даже не это, а то, что книга становится предметом долгого разговора, обсуждения, спора. То есть вашим общим достоянием, «валютой общения». Что, конечно, поднимает ее престиж в детских глазах. А то ведь для многих детей книга — это некий барьер, отгораживающий их от родителей. Сколько раз они слышат от нас: — Не вертись под ногами! Пойди лучше почитай. Или наоборот: — Дай дочитать! На самом интересном месте прервал. В подобных случаях детская неприязнь к чтению может быть обусловлена элементарной ревностью. Так ненавидят соперника, отнимающего у нас любимого человека. «Опережающее чтение» Мой младший сын читает взахлеб. У нас в семье вообще все любят читать, а Феликс — особенно. Сейчас ему двенадцать. Он уже проглотил добрую половину нашей домашней библиотеки, и все равно перед сном мы обязательно читаем вслух. Однако при этом придерживаемся важного принципа: я выбираю достаточно сложные книги, которые самому ему одолеть пока не под силу. Естественно, книги берутся не наобум. Мало ли на свете произведений, трудных для детского восприятия? Нет, я читаю сыну то, что, на мой взгляд, даст богатый материал для его духовного и душевного развития. Поначалу, когда ему было лет 7-8, мы с ним читали классические стихи и поэмы — Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Некрасова. В результате в 8 лет Феликс дозрел до самостоятельного чтения Шекспира и как-то раз во время каникул, оставшись дома в одиночестве, осилил «Макбета». Самое забавное, что мы об этом не подозревали. Лишь год спустя это совершенно случайно выяснилось на занятиях в литературно-художественной студии. Преподавательница принялась пересказывать ребятам сюжет трагедии, а Феликс заявил, что он ее читал. Я сперва не поверила и устроила ему экзамен. Оказалось — все правда. И что самое важное, сын прекрасно понял и запомнил не только содержание, но и смысл, казалось бы, достаточно сложного произведения. — Неужели тебе не было скучно? — изумилась я. — Ведь это такая взрослая пьеса. — А разве ты мне читаешь не взрослые стихи? — изумился в свою очередь сын. — Почему «Медный всадник» — не скучно, а «Макбет» — скучно? Стихи мы периодически читаем до сих пор. Я считаю серьезнейшим упущением то, что в современной школе дети почти не учат стихов наизусть. Ведь это не только приобщение к родной культуре, но и тренировка памяти, которая чрезвычайно важна для дальнейшего развития человека. С годами память слабеет, но если в детстве она была натренированной, произойдет это не так быстро, как в тех случаях, когда ресурс маленький. Дай Бог, чтобы я ошиблась, но, боюсь, у многих нынешних детей, привыкших считать на калькуляторе и не знающих наизусть почти ни одного стиха, склероз разовьется гораздо раньше, чем у их прабабушек и прадедушек. Хотя условия жизни старших поколений, особенно тех, чье детство и юность пришлись на военные и послевоенные годы, были неизмеримо тяжелее. В приобщении детей к поэзии есть еще один аспект, важность которого в наши дни, к сожалению, понимается далеко не всеми. В современном мире психика детей сильно хаотизируется. Резко возросла возбудимость, расторможенность, неуправляемость. Отсюда — и рост асоциальных поступков, и снижение интеллектуального уровня. Стихи же — это мир гармонии. Четкий ритм и система рифмовки как бы отсекают все ненужное, лишнее, упорядочивают наши представления о жизни. Подобно спокойной классической музыке, стихи действуют на детей умиротворяюще. Недаром даже тяжелые заики обычно декламируют стихи, практически не запинаясь. Чем больше человеческая душа проникается этой внешней гармонией, тем меньше в ней остается места для хаоса. То есть хорошая поэзия может оказывать и психотерапевтическое воздействие. Однако теперь мы с сыном, в основном, читаем православную литературу. Для нас это как бы следующая ступенька. Это и жития святых. (Не адаптированные для детей, а предназначенные для взрослых.) И газетно-журнальные статьи о русской истории и культуре, которая вся так или иначе связана с Православием. И книги, раскрывающие смысл церковных обрядов, рассказывающие о том, как христиане относятся к разным сторонам повседневной жизни. Короче, это литература, вводящая человека в мир Православия. Она написана особым языком. Он чрезвычайно богат, в нем современные слова и понятия как- то очень естественно сочетаются с теми, которые в словарях приводятся с пометкой «устар.» («устаревшее»). Поначалу Феликсу многое было непонятно, и мне приходилось ему объяснять. Теперь трудностей с лексикой у него практически нет, а словарный запас, который и без того был богат, заметно расширился. Расширились и представления о многих вещах. Причем это не просто отвлеченные знания, которые неизвестно как приложимы к нашей жизни, а понятия и установки, определяющие поведение человека. То, что называется нравственным воспитанием. И что я лично считаю самой важной задачей родителей. Безусловно, каждая семья сама для себя может определить, какого рода книги читать вслух ребенку. Мне только хочется обратить ваше внимание на принцип опережения: читайте то, что немного трудновато, но потенциально находится в зоне ближайшего развития ваших сыновей или дочерей. Тогда они будут тянуться вверх и не бояться, что цель недостижима. Учет склонностей ребенка Он совершенно необходим, как и в любой другой деятельности. А то нередко бывает, что родители, жалуясь на отсутствие у детей интереса к книгам, на самом деле просто забывают поинтересоваться вкусами ребенка и навязывают ему то, к чему у него не лежит душа. Так, Зинаида Васильевна очень переживала из-за того, что ее Коля не хочет читать. Вроде бы умный мальчик, а к чтению абсолютно равнодушен. Но, когда мы с ней обсудили этот вопрос более подробно, выяснилось, что Коля с удовольствием изучает журнал «Юный натуралист», штудирует энциклопедии и справочники, посвященные растениям или животным. Если увидит у кого-нибудь такую книжку — не может оторваться. Однако мама не считала это «настоящим чтением». Вот если бы он увлекался приключенческими романами или фантастикой — тогда другое дело... А между тем очень многие мальчишки предпочитают художественной литературе научно-популярную. Это особенность пола, и мамам ее необходимо учитывать. Но, конечно, уважая особенности ребенка, можно и нужно влиять на формирование его литературных вкусов. Дети, как правило, не умеют отличать подлинное искусство от подделки, и, когда родители не руководят ими в выборе книг, часто забивают себе голову всяким «мусором» — тем, что на русском языке презрительно именуется «чтивом». Благо сейчас подобного «мусора» в магазинах предостаточно. Почаще интересуйтесь, что именно читают ваш сын или дочь. Высказывайте свое отношение к той или иной книге, к тому или иному писателю. А главное, смелее берите инициативу в свои руки. Станьте для ребенка домашним библиотекарем, помогающим ему сориентироваться в необъятном книжном мире. Начинайте читать какие-то книги вместе, а там, глядишь, ребенок увлечется и дочитает уже сам. Знаете, как матери мальчика Коли удалось наконец пробудить у сына любовь к художественной литературе? Когда обнаружилось, что он увлекается естествознанием, я посоветовала ей, чтобы она почитала мальчику вслух «Белый клык» Джека Лондона. Они начали читать, а потом обсуждали прочитанное. Коля был очень доволен. Потом он стал заглядывать в книжку, уже не дожидаясь возвращения мамы с работы — ему не терпелось узнать, что будет дальше. Потом с сожалением сказал, что книжка кончилась. Мама предложила ему другую — того же автора и тоже про животных. Он сперва по привычке заартачился, но они опять начали читать ее вместе, и Коля быстро втянулся. За Джеком Лондоном последовали Сетон-Томпсон и Даррел. От них удалось перекинуть мостик к фантастике. Им, этим мостиком, послужил «Затерянный мир» Конан Дойла — фантастическое произведение, в котором, в частности, речь идет о доисторических животных. А от фантастики уже нетрудно было перейти к историческим романам. Опять же по мостику, которым на сей раз стал роман братьев Стругацких «Трудно быть богом». В нём, как Вы помните, герой из будущего попадает в средневековье. Теперь Коля читает очень много и часто уже сам рвётся прочесть маме вслух что-то, по его мнению, особенно выдающееся. |