КАПИТАЛ МАРКС ТОМ 1 ФАЙЛ ДЛЯ ОТКРЫВАНИЯ ТЕКСТА. Книга первая. Процесс производства капитала 43156Отдел Товар и деньги
 Скачать 10.29 Mb.
|
|
« » 420 человеческого развития других. Но для того, чтобы проповедовать рабство масс для превращения немногих грубых и полуобразованных выскочек в «выдающихся прядильщиков», «крупных колбасников» и «влиятельных торговцев ваксой», — для этого им недоставало специфических христианских чувств. c) ИНТЕНСИФИКАЦИЯ ТРУДА Безмерное удлинение рабочего дня, которое производят машины, находящиеся в руках капитала, приводит впоследствии, как мы видели, к реакции со стороны общества, жизненным корням которого угрожает опасность, и тем самым к установлению законодательно ограниченного нормального рабочего дня. На основе последнего приобретает решающую важность явление, с которым мы встречались уже раньше, а именно интенсификация труда. При анализе абсолютной прибавочной стоимости речь шла, прежде всего, об экстенсивной величине труда, степень же его интенсивности предполагалась как величина данная. Теперь мы должны рассмотреть превращение экстенсивной величины в интенсивную, в выражение степени. Само собой разумеется, что по мере развития машин и накопления опыта среди собственно машинных рабочих естественно увеличивается скорость, а потому и интенсивность труда. Так, в Англии в течение полустолетия удлинение рабочего дня идёт рука об руку с возрастанием интенсивности фабричного труда. Однако понятно, что при такой работе, где речь идёт не о преходящих пароксизмах, а о повторяющемся изо дня в день регулярном однообразии, неизбежно наступает момент, когда удлинение рабочего дня и интенсификация труда взаимно исключают друг друга, так что удлинение рабочего дня совместимо лишь с понижением степени интенсивности труда и, наоборот, повышение степени интенсивности — лишь с сокращением рабочего дня. Когда постепенно нарастающее возмущение рабочего класса принудило государство насильно сократить рабочее время и, прежде всего, продиктовать нормальный рабочий день собственно фабрике, т. е. с того момента, когда раз навсегда сделалось невозможным увеличение производства прибавочной стоимости посредством удлинения рабочего дня, капитал со всей энергией и с полной сознательностью бросился на производство относительной прибавочной стоимости при помощи ускоренного развития машинной системы. Вместе с тем совершается изменение в характере относительной прибавочной стоимости. Вообще метод производства относительной прибавочной стоимости заключается в том, что рабочий благодаря « » 421 повышению производительной силы труда получает возможность произвести больше при прежней затрате труда в течение прежнего времени. Прежнее рабочее время присоединяет ко всему продукту в целом всё такую же стоимость, как и раньше, хотя эта оставшаяся без изменения меновая стоимость выражается теперь в большем количестве потребительных стоимостей, а потому стоимость единицы товара понижается. Однако иначе дело обстоит, когда принудительное сокращение рабочего дня, давая мощный толчок развитию производительной силы и экономии условий производства, в то же время заставляет рабочего увеличивать затрату труда в единицу времени, повышать напряжение рабочей силы, плотнее заполнять поры рабочего времени, т. е. конденсировать труд до такой степени, которая достижима только в рамках сокращённого рабочего дня. Эта сжатая в пределы данного периода времени бо́льшая масса труда учитывается теперь как большее количество труда, чем она является в действительности. Наряду с измерением рабочего времени как «величины протяжённой» теперь выступает измерение степени его уплотнения 157). Более интенсивный час десятичасового рабочего дня содержит теперь столько же или больше труда, т. е. затраченной рабочей силы, чем более пористый час двенадцатичасового рабочего дня. Поэтому его продукт имеет такую же или бо́льшую стоимость, чем продукт более пористых 11/5 часа. Не говоря уже об увеличении относительной прибавочной стоимости вследствие увеличения производительной силы труда, теперь, например, 31/3 часа прибавочного труда на 62/3 часа необходимого труда дают капиталисту такую же массу стоимости, как раньше 4 часа прибавочного труда на 8 часов необходимого труда. Теперь спрашивается, каким образом труд интенсифицируется? Первое следствие сокращения рабочего дня основывается на том самоочевидном законе, что дееспособность рабочей силы обратно пропорциональна времени её деятельности. Поэтому в известных границах то, что теряется на продолжительности действия силы, выигрывается на её интенсивности. А о том, чтобы рабочий действительно расходовал больше рабочей силы, 157) Разумеется, в различных отраслях производства вообще наблюдаются различия в интенсивности труда. Они, как показал уже А. Смит, отчасти уравновешиваются побочными обстоятельствами, сопряжёнными с каждым особым родом труда. Но и эти различия оказывают влияние на рабочее время как меру стоимости лишь постольку, поскольку интенсивные и экстенсивные величины являются противоположными и взаимно исключающими друг друга выражениями одного и того же количества труда. « » 422 об этом заботится капитал посредством метода оплаты 158). В мануфактурах, например в гончарных заведениях, в которых машины не играют никакой роли или играют лишь незначительную роль, введение фабричного закона с полной убедительностью показало, что простое сокращение рабочего дня поразительно увеличивает регулярность, однообразие, порядок, непрерывность и энергию труда 159). Однако казалось сомнительным, что такой же результат получится и на собственно фабрике, так как зависимость рабочего от непрерывного и однообразного движения машины давным-давно создала здесь самую строгую дисциплину. Поэтому, когда в 1844 г. обсуждался вопрос о сокращении рабочего дня ниже 12 часов, фабриканты почти единогласно заявили, что «их надсмотрщики в различных рабочих помещениях наблюдают за тем, чтобы рабочие не теряли ни минуты времени», что «степень бдительности и внимательности рабочих («the extent of vigilance and attention on the part of the workmen») едва ли может быть повышена» и что, предполагая неизменными все прочие условия, например скорость машин, «было бы бессмысленно на благоустроенных фабриках ожидать сколько-нибудь значительного результата от увеличения внимательности рабочих и т. д.» 160). Это утверждение было опровергнуто опытами. Г-н Р. Гарднер ввёл с 20 апреля 1844 г. на двух своих больших фабриках в Престоне 11-часовой рабочий день вместо 12-часового. По истечении приблизительно года обнаружился тот результат, что «при прежних издержках было получено прежнее количество продукта, и что в целом рабочие за 11 часов зарабатывали ровно столько же, сколько раньше за 12 часов» 161). Я не касаюсь здесь экспериментов в прядильных и чесальных отделениях, потому что они были сопряжены с увеличением скорости машин (на 2%). Напротив, в ткацком отделении, где к тому же производились весьма различные сорта лёгких узорчатых тканей, не произошло никаких перемен в объективных условиях производства. Результат был таков: «С б января по 20 апреля 1844 г. при 12-часовом рабочем дне средняя заработная плата одного рабочего составляла 10 шилл. 1½ пенса в неделю, с 20 апреля по 29 июня 1844 г. при 11-часовом рабочем дне средняя заработная плата была 10 шилл. 3½ пенса в неделю» 162). 158) В особенности в виде поштучной заработной платы, — формы, которая рассматривается в шестом отделе. 159) См. «Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1865». 160) «Reports of Insp. of Pact. for 1844 and the quarter ending 30th April 1845», p. 20, 21. 161) Там же, стр. 19. Так как поштучная плата осталась без изменения, то размеры недельного заработка зависели от количества продукта. 162) «Reports of Insp. of Fact. for 1844 and the quarter ending 30th April 1843», P. 20, « » 423 В этом случае за 11 часов производилось больше, чем раньше за 12 часов, исключительно вследствие большей и равномернее распределявшейся работоспособности рабочих и вследствие экономного использования ими времени. В то время как они получали ту же самую заработную плату и выигрывали час досуга, капиталист получал прежнюю массу продуктов и сберегал уголь, газ и т. д., расходуемые за один час. Такие же эксперименты и с таким же результатом были произведены на фабриках гг. Хоррокса и Джэксона 163). Когда сокращение рабочего дня, которое создаёт сначала субъективное условие для конденсации труда, т. е. даёт рабочему возможность расходовать больше силы в течение данного времени, проводится принудительно, т. е. в законодательном порядке, машина в руках капитала становится объективным и систематически применяемым средством для того, чтобы выжать больше труда в течение данного времени. Это достигается двояким способом: увеличением скорости машин и увеличением количества машин, которое находится под контролем одного и того же рабочего, т. е. увеличением арены труда последнего. Усовершенствования в конструкции машин отчасти необходимы для того, чтобы усилить давление на рабочего, отчасти они сами собой сопровождают интенсификацию труда, потому что ограничение рабочего дня побуждает капиталиста к самой строгой экономии на издержках производства. Усовершенствование паровой машины увеличивает скорость движения её поршня и в то же время, благодаря большему сбережению силы, даст возможность приводить в движение мотором прежних размеров более обширный механизм, причём потребление угля остаётся без изменения или даже понижается. Усовершенствование передаточного механизма уменьшает трение и, — что так поразительно отличает современные машины от старых, — низводит диаметр и вес больших и малых валов к постоянно уменьшающемуся минимуму. Наконец, усовершенствования рабочей машины, увеличивая её скорость и расширяя её действие, уменьшают её размеры, как это видно на примере современного парового ткацкого станка, или увеличивают вместе с корпусом размеры и число её орудий, как в прядильной машине, или посредством незаметных изменений деталей увеличивают подвижность этих орудий, — например, в середине 163) Там же, стр. 21. Моральный элемент играл значительную роль в упомянутых выше экспериментах. «Мы», — заявили рабочие фабричному инспектору, — «мы работаем с большим воодушевлением, мы постоянно имеем в виду награду: возможность раньше уйти на ночь; бодрый и деятельный дух свойствен всей фабрике, от самого юного помощника до самого старого рабочего, и мы теперь больше помогаем друг другу» (там же). « » 424 пятидесятых годов скорость веретён в автоматической мюль-машине была увеличена таким образом на 1/5. Сокращение рабочего дня до 12 часов относится в Англии к 1832 году. Уже в 1836 г. один английский фабрикант заявлял: «По сравнению с прежним временем труд на фабриках сильно возрос вследствие того, что значительно возросшая скорость машин требует от рабочего усиленного внимания и деятельности» 164). В 1844 г. лорд Эшли, в настоящее время граф Шефтсбери привёл в палате общин следующие документально обоснованные данные: «Труд лиц, занятых в фабричных процессах, в настоящее время втрое больше, чем был при введении этих операций. Несомненно, машины выполнили работу, которая заменила жилы и мускулы миллионов людей, но они изумительно (prodigiously) увеличили труд людей, которых они подчинили своему ужасному движению… Труд, заключающийся в том, чтобы в течение 12 часов следовать за двумя мюль-машинами, составлял, при прядении пряжи № 40. в 1815 г. 8 миль ходьбы. В 1832 г. дистанция, которую в течение 12 часов приходилось пройти при двух мюль-машинах при прядении того же номера, составляла 20 миль, а часто и больше. В 1825 г. прядильщику приходилось сделать на каждом мюле 820 вытягиваний за 12 часов, что составляет общую сумму в 1 640 вытягиваний за 12 часов. В 1832 г. прядильщик должен был сделать в течение своего двенадцатичасовою рабочего дня 2 200 вытягиваний на каждую мюль-машину, итого 4 400: в 1844 г. — 2 400, итого 4 800: а в некоторых случаях требуется ещё бо́льшая масса труда (amount of labour)… Здесь у меня в руках другой документ 1842 г., показывающий, что труд прогрессивно увеличивается не только потому, что приходится проходить большее расстояние, но и потому, что количество производимых товаров увеличивается, между тем как число рабочих соответственно уменьшается; и, далее, потому, что теперь часто прядётся худший хлопок, который требует большего труда… В чесальном отделении труд тоже значительно возрос. Теперь одно лицо выполняет такую работу, которая раньше распределялась между двумя… В ткацком отделении, в котором занято большое число лиц. по большей части женского пола, труд возрос за последние годы, вследствие увеличения скорости машин, на целых 10%. В 1838 г. в неделю выпрядалось 18 000 мотков, в 1843 г. это число повысилось до 21 000. В 1819 г. число ударов челнока при паровом ткацком станке составляло 60 в минуту, в 1842 г. оно составляло 140, что свидетельствует об огромном возрастании труда» 165). Ввиду этой поразительной интенсивности, которой труд достиг уже в 1844 г. при господстве закона о 12-часовом рабочем дне, представлялось, что английские фабриканты имеют основания утверждать, что дальнейший прогресс в этом направлении невозможен и что всякое дальнейшее сокращение рабочего времени равносильно сокращению производства. Что 164) John Fielden, цит. соч., стр. 32. 165) Lord Ashley, цит. соч., стр. 6–9, в разных местах. « » 425 их рассуждения были справедливы лишь по видимости, это лучше всего доказывается появившимся в это самое время заявлением неутомимого цензора фабрикантов, фабричного инспектора Леонарда Хорнера: «Так как количество производимых продуктов регулируется преимущественно скоростью машин, то фабрикант должен быть заинтересован в том, чтобы машины действовали с крайней степенью скорости, но совместимой со следующими условиями: сохранение машин от слишком быстрой порчи, сохранение доброкачественности производимых товаров, способность рабочего не отставать от машины, причём напряжение не должно быть больше того, которое он может развивать непрерывно. Часто бывает так, что фабрикант по своей торопливости слишком ускоряет движение. Тогда поломки и плохое качество продукта перевесят выгоды от скорости, и фабриканту придётся умерить ход машин. Так как деятельный и внимательный фабрикант наверное найдёт максимум достижимого, то я полагал, что невозможно за 11 часов производить столько же, сколько на 12. Я предполагал кроме того, что сдельно оплачиваемый рабочий напрягает свои силы до той крайней степени, за которой он уже не может постоянно сохранять одну и ту же степень интенсивности» 166). Поэтому Хорнер, вопреки опытам Гарднера и т. д., пришёл к заключению, что дальнейшее сокращение 12-часового рабочего дня необходимо уменьшит количество продукта 167). Он сам 10 лет спустя цитирует сомнения, высказанные им в 1845 г., в доказательство того, насколько он тогда не понимал эластичности машин и человеческой рабочей силы, которые в равной мере напрягаются до крайней степени вследствие принудительного сокращения рабочего дня. Обратимся теперь к периоду после 1847 г., со времени введения в законодательном порядке 10-часового рабочего дня на английских хлопчатобумажных, шерстяных, шёлковых и льняных фабриках. «Скорость веретён у ватер-машин возросла на 500, у мюль-машин на 1 000 оборотов в минуту, т. е. скорость ватерных веретён, достигавшая в 1839 г. 4 500 оборотов в минуту, составляет теперь» (1862 г.) «5 000, а скорость мюльных веретён, достигавшая 5 000, составляет теперь 6 000 в минуту; это даёт в первом случае возрастание скорости на 1/10, a во втором — на 1/6» 168). Джемс Несмит, знаменитый гражданский инженер из Патрикрофта близ Манчестера, в одном письме к Леонарду Хорнеру в 1852 г. рассматривает усовершенствования, произведённые в паровой машине между 1848 и 1852 годами. Отметив, 166) «Reports of Insp. of Fact. [for quarter ending 30th September 1844, and from 1st October 1844] to 30th April 1845», p. 20. 167) Там же, стр. 22. 168) «Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1868», p. 62. « » 426 что паровая лошадиная сила, которая в официальной фабричной статистике всё ещё определяется в соответствии с её действием в 1828 г. 169), является чисто номинальной и может служить лишь условным показателем действительной силы, он, между прочим, пишет: «Не подлежит никакому сомнению, что паровые машины прежнего веса, часто даже именно те же самые машины, с той только разницей, что в них сделаны современные усовершенствования, в среднем выполняют на 50% больше работы, чем прежде, и что во многих случаях те же самые машины, которые во времена предельной скорости 220 футов в минуту развивали 50 лошадиных сил, в настоящее время при меньшем потреблении угля развивают более 100 лошадиных сил… Современная паровая машина при прежнем числе номинальных лошадиных сил, вследствие усовершенствований в её конструкции, уменьшения объёма и изменений устройства парового котла и т. д., действует с большей силой, чем прежде… Поэтому, хотя теперь по отношению к номинальной лошадиной силе занято прежнее количество рук, число рук по отношению к рабочим машинам в настоящее время уменьшилось» 170). В 1850 г. на фабриках Соединённого королевства применялось 134 217 номинальных лошадиных сил, приводивших в движение 25 638 716 веретён и 301 445 ткацких станков. В 1856 г. число веретён и ткацких станков составляло соответственно 33 503 580 и 369 205. Если бы на одну лошадиную силу приходилось столько же веретён и станков, как в 1850 г., то в 1856 г. было бы необходимо иметь 175 000 лошадиных сил. Но по официальным данным число их составляло всего 161 435, т. е. на 10 000 с лишним лошадиных сил меньше, чем потребовалось бы на основе расчётов 1850 года 171). «Последний отчёт» (официальная статистика) «1856 г. устанавливает тот факт, что фабричная система распространяется со стремительной быстротой, число рук по отношению к машинам сократилось, паровая машина вследствие экономии в силе и других усовершенствований приводит в движение машины большего веса и что увеличение количества продукта достигается вследствие усовершенствования рабочих машин, изменения методов производства, увеличения скорости машин и многих других причин» 172). «Крупные усовершенствования, сделанные 169) Это изменилось со времени парламентского отчёта 1862 года. Здесь вместо номинальной введена уже действительная паровая лошадиная сила современных паровых машин и водяных колёс {см. прим. 109a, стр. 400. Ф. Э.}. Точно так же и тростильные веретёна уже не смешиваются с собственно прядильными веретёнами (как было в отчётах 1839, 1850 и 1856 гг.); далее для шерстяных фабрик приведено число «gigs» [«ворсовальных машин»], введено различие между джутовыми и пеньковыми фабриками, с одной стороны, и льняными — с другой; наконец, в первый раз введено в отчёт чулочновязальное производство. 170) «Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1856», p. 14, 20. 171) Там же, стр. 14, 15. 172) Там же, стр. 20. « » 427 в машинах всякого рода, намного повысили их производительную силу. Вне всякого сомнения, сокращение рабочего дня послужило… стимулом для этих усовершенствований. Эти усовершенствования и более интенсивный труд рабочего привели к тому, что в течение сокращённого» (на 2 часа, или на 1/6) «рабочего дня производится, по меньшей мере, столько же продукта, как производилось раньше в течение более долгого дня» 173). Насколько увеличилось богатство фабрикантов вследствие более интенсивной эксплуатации рабочей силы, показывает уже одно то обстоятельство, что средний ежегодный прирост числа английских хлопчатобумажных текстильных фабрик составил с 1838 по 1850 г. 32, а с 1850 по 1856 г. — 86. Как ни велик был прогресс английской промышленности в 8-летие 1848–1856 гг. при господстве 10-часового рабочего дня, в следующий шестилетний период 1856–1862 гг. он был далеко превзойдён. Например, на шёлковых фабриках было в 1856 г. веретён — 1 093 799, в 1862 г. — 1 388 544; ткацких станков в 1856 г. — 9 260, в 1862 г. — 10 709. Напротив, число рабочих в 1856 г. — 56 137, в 1862 г. — 52 429. Таким образом, увеличение числа веретён составило 26,9% и ткацких станков — 15,6% при одновременном уменьшении числа рабочих на 7%. В 1850 г. на камвольных фабриках было в ходу 875 830 веретён, в 1856 г. — 1 324 549 (увеличение на 51,2%) и в 1862 г. — 1 289 172 (уменьшение на 2,7%). Но если принять во внимание, что тростильные веретёна входят в счёт 1856 г., но не входят в счёт 1862 г., то окажется, что число веретён с 1856 г. оставалось почти неизменным. Напротив, скорость веретён и ткацких станков с 1850 г. во многих случаях удвоилась. Число паровых ткацких станков на камвольных фабриках составляло в 1850 г. 32 617, в 1856 г. — 38 956 и в 1862 г. — 43 048. При них было занято в 1850 г. 79 737 человек, в 1856 г. — 87 794 и в 1862 г. — 86 063, но в этом числе детей до 14-летнего возраста было в 1850 г. 9 956, в 1856 г. — 11 228 и в 1862 г. — 13 178. Итак, несмотря на значительное увеличение числа ткацких станков в 1862 г. по сравнению с 1856 г., общее число занятых рабочих уменьшилось, число же эксплуатируемых детей увеличилось 174). 27 апреля 1863 г. член парламента Ферранд заявлял в палате общин: 173) «Reports etc. for 31st October 1858», p. 9, 10. Cp. «Reports etc. for 30th April I860», p. 30 sqq. 174) «Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1862», p. 129, 100, 103, 130. « » 428 «Делегаты рабочих от 16 округов Ланкашира и Чешира, по поручению которых я говорю, сообщили мне, что вследствие усовершенствования машин труд на фабриках всё возрастает. Раньше один рабочий с помощником обслуживал два ткацких станка, теперь один рабочий без помощников обслуживает три станка и весьма нередко даже четыре и т. д. Как видно из сообщённых фактов, двенадцать часов труда втиснуты теперь менее чем в 10 рабочих часов. Отсюда само собой очевидно, в какой огромной степени выросли за последние годы муки труда фабричных рабочих» 175). Поэтому, хотя фабричные инспектора неустанно и с полным правом восхваляют благоприятные результаты фабричных законов 1844 и 1850 гг., однако они признают, что сокращение рабочего дня уже вызвало такую интенсивность труда, которая угрожает здоровью рабочих и, следовательно, разрушительно действует на самое рабочую силу. «В большинстве хлопчатобумажных, камвольных и шёлковых фабрик истощающее состояние возбуждённости, необходимой для работы при машинах, движение которых за последние годы чрезвычайно ускорилось, было, по-видимому, одной из причин увеличения смертности от лёгочных болезней, показанного д-ром Гринхау в его последнем замечательном отчёте» 176). Не подлежит никакому сомнению, что, когда законом у капитала раз навсегда отнята возможность удлинения рабочего дня, его тенденция компенсировать себя за это систематическим повышением степени интенсивности труда и превращать всякое усовершенствование машин в средство усиленного высасывания рабочей силы скоро должна снова привести к тому поворотному пункту, где становится неизбежным новое сокращение рабочего времени 177). С другой стороны, бурное развитие английской промышленности с 1848 г. до настоящего времени, т. е. в период десятичасового рабочего дня, превосходит эпоху 1833–1847 гг., т. е. период двенадцатичасового рабочего дня, ещё в большей мере, чем развитие промышленности в этот последний период превзошло её успехи в первую половину столетия 175) Один ткач на двух современных паровых ткацких станках производит теперь за 60-часовую неделю 26 кусков известного сорта ткани определённой длины и ширины, а раньше при старом паровом ткацком станке мог производить только 4. Ткацкие издержки на один такой кусок уже в начале 1850 г. понизились с 2 шилл. 9 пенсов до 51/8 пенса. Добавление к 3 изданию. «30 лет тому назад» (в 1841 г.) «от хлопкопрядильщика с 3 помощниками требовалось наблюдение только за одной парой мюль-машин с 300–324 веретёнами. Теперь» (конец 1871 г.) «с 5 помощниками он должен наблюдать за мюль-машинами, число веретён которых составляет 2 200, и производит по меньшей мере в семь раз больше пряжи, чем в 1841 году» (Александр Редгрейв, фабричный инспектор, в «Journal of the Society of Arts», January 5, 1872). 176) «Reports of Insp. of Fact. for 31st October 1861», p. 25, 26. 177) В настоящее время (1867 г.) в Ланкашире среди фабричных рабочих началась агитация за восьмичасовой рабочий день. « » 429 фабричной системы, то есть в период неограниченного рабочего дня 178) 178) Следующие немногие цифры характеризуют прогресс собственно фабрик в Соединённом королевстве с 1848 года:
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||