Документ Microsoft Word. Кондратьев Вячеслав Леонидович
 Скачать 18.14 Kb.
|
|
«Сашка» Кондратьев Вячеслав Леонидович (12)Поезд уже замедлял ход перед Останкином, и Сашка слез с полки, угостил рабочего табачком напоследок и, наскоро попрощавшись, двинулся к выходу. (13)- Счастливого тебе пути, солдат. (14)И главное - живым остаться, - услышал он вслед. (15)Постоял он на перроне, огляделся - неужто Москва, столица Родины! (16)Думал ли он, гадал там, под ржевскими теми деревнями, пред полем тем ржавым, по которому и бегал, и ползал, на котором помирал не раз, думал ли, гадал, что живым останется и что Москву видит? (17)Прямо диво случилось, и не верится Сашке, наяву ли? (18)И это ощущение чуда не покидало Сашку, пока шёл к трамвайному кругу, обгоняемый спешащими на работу людьми. (19)Людьми самыми обыкновенными, только не для Сашки. (20)Потому как были они в гражданском - кто в пиджаках, кто в куртках, кто в плащиках, - и в руках у них не оружие, а у кого портфели, у кого свёртки, и у каждого почти утренняя газета из кармана торчит. (21)Ну, а о женщинах и девушках и говорить не приходится: стучат каблучками туфелек, кто в юбке и кофточке, кто в платьице пёстром, весёлом. (22)И кажутся они Сашке разодетыми, будто из мира совсем другого, для него почти забытого, а теперь каким-то чудом вернувшегося. (23)И странно ему всё это, и чудно - словно и войны нет никакой! (24)Словно не бушует, не обливается кровью всего в двухстах верстах отсюдова горящий, задымлённый, в грохоте и в тяготе фронт... (25)Но чем разительней отличалась эта спокойная, почти мирная Москва от того, что было там, тем яснее и ощутимее становилась для него связь между тем, что делал он там, и тем, что увидел здесь. (26)И тем значительнее виделось ему его дело там... (27)И он подтянулся, выпрямил грудь. (28)Зашагал увереннее, не стесняясь уже своего небритого лица, своей оборванной, обожжённой телогрейки, своей ушанки простреленной с торчащими клоками ваты, своих разбитых ботинок и заляпанных грязью обмоток и даже зажигалки своей первобытной, которую вынул сейчас, чтобы выбить искру и прижечь самокрутку. Юрий Коваль «Алый» Приехал на границу молодой боец по фамилии Кошкин. Был он парень румяный и весёлый. Командир спросил: − Как фамилия? − Ёлки-палки, фамилия-то моя Кошкин, − сказал Кошкин. − А при чём здесь ёлки-палки? − спросил командир и потом добавил: − Отвечай ясно и толково, и никаких ёлок-палок. Вот что, Кошкин, − продолжал командир, − собак любишь? − Товарищ капитан! − отвечал Кошкин. − Скажу ясно и толково: я собак люблю не очень. Они меня кусают. − Любишь не любишь, а поедешь ты, Кошкин, учиться в школу собачьих инструкторов. …Приехал Кошкин в школу собачьих инструкторов. По-настоящему она называется так: школа инструкторов службы собак. Старший инструктор сказал Кошкину: − Вот тебе щенок. Из этого щенка нужно сделать настоящую собаку. − Чтоб кусалась? − спросил Кошкин. Старший инструктор строго посмотрел на Кошкина и сказал: − Да. Кошкин осмотрел щенка. Щенок был небольшой, уши его пока ещё не торчали. Они висели, переломившись пополам. Видно, щенок только ещё начал прислушиваться к тому, что происходит на белом свете. − Придумай ему имя, − сказал старший инструктор. − В этом году мы всех собак называем на букву «А» − Абрек, Акбар, Артур, Аршин и так далее. Понял? − Понял, − ответил Кошкин. Но по правде говоря, он ничего не понял. Тогда ему объяснили, что пограничники каждый год называют собак с какой-то одной буквы. Поэтому стоит сказать, как зовут собаку, и ты узнаешь, сколько ей лет и в каком году она родилась. «Ну и ну! − подумал Кошкин. − Здорово придумано!» Кошкин взял щенка под мышку и понёс его в казарму. Там он опустил его на пол, и первым делом щенок устроил большую лужу. − Ну и щенок на букву «А»! − сказал Кошкин. − С тобой не соскучишься. Щенок, понятное дело, ничего на это не ответил. Но после того, как Кошкин потыкал его носом в лужу, кое-что намотал на ус. Вытерев нос щенку специальной тряпкой, Кошкин стал думать: «Как же назвать этого лоботряса? На букву «А», значит… Арбуз?.. Не годится. Агурец? Нет, постой, огурец − на букву «О»…» − Ну и задал ты мне задачу! − сказал Кошкин щенку. Кошкин долго перебирал в уме все слова, какие знал на букву «А». Наконец он придумал ему имя и даже засмеялся от удовольствия. Имя получилось такое − Алый. − Почему Алый? − удивлялись пограничники. − Он серый весь, даже чёрный. − Погодите, погодите, − отвечал Кошкин. − Вот он высунет язык − сразу поймёте, почему он Алый. Сергей Лукьяненко Черновик Я стоял перед дверью своей квартиры. Дверь как дверь. Железная в силу нынешних криминальных времен, дешевая по причине отсутствия богатого дядюшки в Америке. Вот только дверь была приоткрыта. Что это значит, объяснять вряд ли требуется. Склерозом я пока не страдаю, ключи Аня презрительно швырнула на пол неделю назад перед уходом. Был запасной комплект у родителей — не для инспекций, разумеется, а на тот случай, если я ухитрюсь потерять свои. Но вот беда, родители неделю как отдыхают в Турции и наведаться в гости никак не могут. Я стоял и думал о Кешью. Почему моего скай-терьера зовут Кешью, надо спрашивать у заводчицы. Может быть, она любит эти орехи. А может быть, просто не знает, что такое кешью. Я спросить постеснялся. Я стоял в тесной полутемной прихожей своей однокомнатной квартиры. Вот только квартира выглядела чужой. Вместо аккуратно прикрученных к стене крючков, с которых одиноко свисала неубранная с весны куртка, обнаружилась разлапистая деревянная вешалка с бежевым плащиком и зонтом-тростью. На полу лежал коврик веселенькой раскраски. На кухне, насколько я мог видеть, тоже все было не так… к примеру — исчез куда-то холодильник. Зато на его месте стояла с кастрюлей в руках молодая некрасивая девица в халатике. При виде меня она громко завизжала и выронила кастрюлю. — Попалась, лахудра! — закричал я. Что такое лахудра? Откуда слово-то выскочило? Сам не знаю. — Что вы себе позволяете! — завопила в ответ девушка. — Убирайтесь! Я вызову милицию! Учитывая, что телефон висел у самых дверей, обещание ее было не просто наглым, но еще и опрометчивым. Я заглянул в комнату — сообщников девицы там не наблюдалось. Зато имелся Кешью, стоящий на диване — не моем диване! И Кешью громко лаял: живой, здоровый, совершенно невредимый. Это ж надо — вынесли всю мебель! Сколько меня не было дома — пять часов, шесть? Но вынести-то вынесли, а зачем принесли другую… — Милиция? — спросил я. — Будет вам милиция. Я снял трубку и набрал ноль-один. Девушка прекратила визжать и молча смотрела на меня. Кешью лаял. — Пожарная охрана слушает, — раздалось в трубке. Я нажал на рычаг и набрал ноль-два. Ничего, со всяким бывает. Не каждый день тебя обворовывают, да еще и так затейливо. — Милиция? Ограбление, — быстро сказал я. — Приезжайте быстрее. Студеный проезд… — Вы что, больной? — спросила девушка. Кажется, она успокоилась. — Или напились? — Напился, обкурился, обкололся, — злорадно подтвердил я, вешая трубку. — Конечно-конечно. — Кирилл? — раздалось из-за спины. Я обернулся, с радостью обнаружив на лестничной клетке соседку. Вздорная старая женщина по имени Галина, любительница сплетен и ненавистница соседей. Но сейчас, в преддверии новой темы для разговоров, лицо ее выражало неподдельное любопытство и дружелюбие. |