Главная страница
Навигация по странице:

  • 6. ТИПЫ ЛЕГИТИМНОСТИ

  • Традиционная легитимация

  • Харизматическая легитимация

    		•

    Легитимность+власти+и+её+источники+в+творческом+наследии+М. Легитимность власти и её источники в творческом наследии М. Вебера по направлению


    Скачать 83.69 Kb.
    НазваниеЛегитимность власти и её источники в творческом наследии М. Вебера по направлению
    Анкорqaswedfr
    Дата04.10.2022
    Размер83.69 Kb.
    Формат файлаdocx
    Имя файлаЛегитимность+власти+и+её+источники+в+творческом+наследии+М.+Вебе.docx
    ТипКурсовая
    #714060
    страница2 из 3
    1   2   3

    5. ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ПРИДАНИЯ ЛЕГИТИМНОСТИ ВЛАСТИ

    Вебер выделил как субъективные, так и объективные основания для веры в легитимность системы со стороны ее субъектов.

    Субъективными основаниями являются убеждения и установки субъекта, которые побуждают его рассматривать политическую систему как правильную и надлежащую или, наоборот, как выражение воли должным образом установленной властью, которой субъект должен подчиняться. Субъективные установки, лежащие в основе веры в легитимность власти, лучше всего иллюстрируются этическими убеждениями, которые дают приказ, обязывающий действовать независимо от угрозы применения санкций.

    Объективные основания предполагают явные выгоды от соблюдения правил, законов или от исполнения команд власти. Объективные основания действуют независимо от "правильности" системы. Кроме того, Вебер предположил, что субъективные и объективные основания для установления законности могут действовать одновременно.

    Первым источником легитимности является способность человека усваивать привычные образцы поведения и воспроизводить их в своих действиях. В результате процесса социализации индивид знакомится с принятыми в обществе нормами и правилами поведения, в том числе и по отношению к органам власти. Он усваивает их, вначале подражая поведению окружающих, а затем воспроизводит сложившиеся стереотипы поведения по привычке. Вторым источником легитимности является чувственно-эмоциональное восприятие человеком окружающего мира, в том числе и политической власти. Все, что происходит вокруг человека, вызывает у него самые разнообразные чувства: восторг, радость, удовлетворение, тревоги, страсть, растерянность. Третьим источником является целостное отношение человека к окружающему миру. Исключительное свойство человека —смотреть на мир сквозь призму сформировавшихся у него ценностей — является одной из главных характеристик, выделяющих его из животного мира. Ценностное восприятие мира предполагает конструирование идеальной модели общества, государства, личности. Оценка института политической власти осуществляется индивидом путем сравнения его со своей идеальной внутренней моделью. Четвертым источником легитимности является целерациональное поведение человека, т. е. его способность осознавать свои интересы и потребности, разрабатывать свои целевые программы по их достижению.

    6. ТИПЫ ЛЕГИТИМНОСТИ

    Как мы уже отмечали, каждая система будет пытаться установить и культивировать веру в свою легитимность, но в зависимости от вида легитимности, на которую она претендует, от типа подчинения, от типа административного аппарата, созданного для её обеспечения, и от способа осуществления власти – всё это будет создавать принципиально разные условия. Таким образом, Вебер считает полезным классифицировать типы власти в соответствии с типом притязаний на легитимность, которые они обычно предъявляют.

    В предисловии к «Хозяйству и обществу», Вебер признавал то, что остро чувствовало большинство читателей, что дискуссия «неизбежно абстрактна и поэтому производит впечатление отдаленности от реальности».

    Типология политической легитимности разрабатывалась Максом Вебером на основе так называемых «идеальных типов». Идеальный тип представляет собой особую конструкцию, которая призвана изучать объективную реальность через призму «особых» сторон предмета, тем самым упростив классификацию типов легитимности.

    Обоснованность претензий на легитимность власти может основываться на:

    1. Рациональные основания - опирающиеся на веру в "законность" образцов нормативных правил и право тех, кто наделен властью в соответствии с такими правилами, отдавать приказы (законная власть);

    2. Традиционные основания - опирающиеся на устоявшуюся веру в святость незапамятных традиций и легитимность статуса тех, кто осуществляет власть в соответствии с ними (традиционная власть);

    3. Харизматические основания - опирающиеся на преданность конкретной и исключительной святости, героизму или образцовому характеру отдельного человека, а также на нормативные образцы или порядок, выявленные или предписанные этим человеком (харизматический авторитет).

    Помимо этих трех типов, Вебер также упоминает в какой-то момент в своем анализе другую форму легитимности, не включая ее, правда, в ныне классическую типологию, отсюда ее относительное устаревание: ценностная легитимность (Wertrational) («которая держится в силу рационального неверия в ее абсолютную ценность»4).

    Рационально-легальная или рациональная легитимация основана на законах и правилах, обеспечивающих рациональность в каждом аспекте системы и на каждом уровне. Эта легитимность основа на широкой вере в рациональность. В частности, бюрократическая форма организации придерживается этого принципа – это «чистый» тип рационального господства. Как система, способная достичь наивысшей степени эффективности, она является наиболее рациональным из известных способов осуществления власти над людьми. Поэтому любая организация, которая осуществляет свою деятельность на основе бюрократических структур, должна иметь возможность получать легитимность из своего окружения. Рациональный тип легитимности имеет свою нормативную основу, которая помогает организовать власть в плохо организованных обществах.

    При этом, демократия не является для Вебера необходимым условием рационального типа легитимности. Рационально-легальные элементы могут присутствовать и в не демократических государствах, например, режимы авторитарной модернизации в Бразилии, Аргентине, Уругвае и Чили в 1960–1980-е гг., франкистский режим в Испании (1939–1975 гг.), военный режим 1967–1974 гг. в Греции и т.д. Сам же Вебер подчеркивает значимость политической культуры, менталитета, а не только норм избирательного права. Поэтому, если политическая система находится в кризисе, определённые силы могут способствовать переходу её оснований из рационально-легальной к, например, харизматической власти политического лидера. Отличными примерами служит становление фашизма в Италии, Германии и отчасти в Испании.

    Традиционная легитимация основывается на постоянном культивировании веры в святость старых традиций и привычек. Система регулируется набором традиционных правил и норм, наделяющих правителя и его или её правительство правом осуществлять господство. Пока традиция разделяется обществом, и правитель действует в соответствии с ней, члены системы могут воспринимать систему как оправданную и законную. Новые правила могут быть узаконены только утверждением, что они «всегда» были там.

    Традиционное господство Макс Вебер в свою очередь разбивает на насколько подвидов:

    1. геронтократическое;

    2. патриархальное;

    3. патримониальное;

    4. феодальное.

    Так идеи монархии, во многом, опираются на божественное право правителей на власть. Легитимность основывается на вере людей в традиции и обычаи, монарх же воспринимается как единственный законный, легитимный правитель нации и страны. В современном мире существуют пример такой легитимности, абсолютные монархи династии Сауда, который управляют Саудовской Аравией с XVIII века. В конституционных монархиях сочетается традиционное и рационально-легальное господство, монарх является символом национального единства страны и гарантом существующей политической системы.

    Харизматическая легитимация основывается на преданности исключительному характеру лидера. Система является законной, потому что ее лидер: считается экстраординарным и рассматривается как наделенный сверхъестественными, сверхчеловеческими или, по крайней мере, особенно исключительными способностями или качествами. Это те способности или качества, которые недоступны для обычного человека, но считаются божественными или образцовыми, и на их основе соответствующее лицо рассматривается как «лидер».

    Значимость харизмы настолько высока, что она может вовлекать людей в какие-либо действия без применения насилия в любой форме, а во-вторых, она не зависит от ранее существовавших условий в обществе (например, монархической формы правления) или от воли других людей (например, авторитет Папы Римского).

    У Макса Вебера харизматический тип легитимности распространялся на великих пророков и спасителей: Моисей, Давид, Иисус Христос, Будда, Магомет. Сейчас же к этому типу относят и светских политических деятелей, на ум сразу приходят: В. Ленин и И. Сталин, А. Гитлер и Б. Муссолини, Т. Рузвельт и У. Черчилль, Э. Че Гевару и Ф. Кастро, М. Ганди, Ш. де Голль, Дж. Кеннеди и так далее. Конечно, даже перечисленные персоны могут вызвать дискуссию, но так иначе мы можем заметить, что все эти лидеры:

    1. Все они обладали той самой «способностью воздействовать на массы с большой эмоциональной силой», как отмечает Вебер.

    2. Эти лидеры появлялись на политической арене в кризисные ситуации, в эпоху революционных перемен.

    3. Эти лидеры всегда имеют последователей.

    Поскольку харизма не может существовать, если в нее не верят, возникновение харизмы определяется тем, как индивид воспринимается последователями. Если лидер социально определен как харизматичный, то он или она - харизматический лидер или лидерка, независимо от того, обладает ли он или она действительно исключительными чертами. Это означает, что харизма, как и легитимность, является социальной конструкцией, которой в некоторой степени можно манипулировать. Вебер не совсем подробно остановился на этом феномене, но он сопоставил харизму, унаследованную «благодаря естественным способностям» (то есть чистой харизме), с харизмой, «искусственно созданной в объекте или человеке каким-то необычным способом». Это различие вдохновило неохаризматических теоретиков предположить, что харизма - это, в первую очередь, атрибуция (Conger & Kanungo, 1994) и что при правильных обстоятельствах любой лидер может восприниматься как харизматичный. С этой точки зрения легитимность харизматического лидерства является атрибутом веры последователей, а не качества лидера (Bensman & Givant, 1975). В результате харизматическая легитимация становится вопросом использования лучших методов убеждения.

    Парадоксально, но, являясь наиболее легитимной , она же наиболее нестабильный вариант политического господства. Для поддержания властных функций необходимы регулярные «великие деяния», приносящие крупный успех, победу и т.д. Как только они иссякают, исчезает вера в исключительные качества, магическую или героическую силу лидера, а, следовательно, разрушается и основа харизматического господства

    Вебер признавал конструктивистскую природу харизмы. Он утверждал, что харизма может преобразована из уникального дара в качество. Она может быть переедена от одного человека к другому через церемонии, например, коронация короля. Наконец, даже учреждения могут быть наделены харизмой: «Здесь мы находим особенное превращение харизмы в институт: поскольку постоянные структуры и традиции заменяют веру в откровение и героизм харизматических личностей, харизма становится частью устоявшейся социальной структуры»5.

    Хотя Вебер в первую очередь определял харизму как характеристику, относящуюся к отдельным лицам, он ссылался на институционализацию харизмы в организациях, описывая ее с точки зрения «харизматической легитимации институтов» или «харизмы служебных обязанностей».

    В этом смысле харизму можно рассматривать как атрибут организации. Он обезличен и опирается на «веру в конкретное состояние благодати социального института», другими словами, на воспринимаемые необычные качества организации. Таким образом, согласно Веберу, организация может основывать своё существование на убеждении, что она наделена исключительными качествами как субъект.

    Вебер предсказал, что харизма будет значительно менее важным явлением в будущем из-за распространенности рационального порядка. Он подробно остановился на причинах этого развития в «Протестантской этике и духе капитализма». Утверждая, что западные общества оказались под сильным влиянием новой этики, которая продвигает ценности дисциплины и рациональности, протестантизм породил особый настрой, поощряющий рационально осуществляемую экономическую деятельность. Он сформировал дух капитализма, который в свою очередь трансформировал не только формы господства и власти, но и формы управления. Вебер очень скептически относился к этому развитию событий, опасаясь, что рациональный порядок превратится в тюрьму для человечества.

    Единственный способ избежать этой «железной клетки» - создать демократические общественные институты с харизматическими лидерами и большим акцентом на эмоциях и ценностном поведении.

    7. КРИТИКА

    Одним из самых противоречивых утверждений Вебера является то, что протестантская этика сформировала капиталистический дух и поэтому была главной причиной рационалистического порядка (Green, 1959).

    Другие критики отмечают, что Вебер дал упрощенное описание рационального порядка. Используя идеально-типичные модели, подчеркивающие только отдельные аспекты, критики утверждают, что Вебер переоценил значение рациональности и недооценил многие важные аспекты общества, особенно иррациональные.

    Теоретическое понимание концепта легитимности социального порядка, предложенные М.Доганом, К.Дойчем, Д. Истоном, Г. Йонасом, Д. Хелдом и другими учеными, основываются на беспощадной критике веберовской концепции. Известный российский ученый К. Завершинский справедливо отметил: «Веберовская концепция легитимности неоднократно подвергалась критической рефлексии, хотя и по сей день часто используется в качестве методологического ориентира для исследований в области политической культуры и политического лидерства»6.

    Концепция легитимности социального порядка Вебера критиковалась известным ученым Д. Истоном. Если Вебер считает социальный порядок легитимным только рационально, то для Истона легитимность общественного порядка также является результатом конкурентности знаний граждан, их стремление участвовать во властных отношениях и их моральных принципов». Д. Истон говорит о том, что индивид принимает легитимность общественного порядка в соответствии со своими знаниями.

    Американский политолог Д. Истон связывает легитимность с истинностью и справедливостью самой власти. Легитимность социального порядка выражает тот факт, что индивид в явной или неявной форме воспринимает политический объект как соответствующий его собственным моральным принципам, а его собственные субъективные ощущения истинного и справедливого совпадает с истинным и справедливым в политической сфере. Тем самым между властью и индивидом устанавливаются определенные социально-психологические отношения, в основе которых лежит определенный ценностный консенсус. Индивид воспринимает политическую власть как «свою», как такую, которая действует или собирается действовать в его интересах. Это снимает в его сознании негативное отношение к власти и формирует в нем установку или убеждения в ее поддержку. Вера в легитимность общественного порядка формирует убеждения или представление о том, что правительство будет действовать в соответствии с высказанной им волей, что он сам способен влиять на власть с помощью легально установленных каналов.

    В целом для Д. Истон и его последователей характерно то, что они трактуют легитимность системы как ее соответствие собственным моральным принципам индивида, его собственным представлениям о том, что является справедливым и истинным. Такое понимание легитимности подчеркивает активную роль и ответственность самих индивидов в процессе легитимации и оставляет за ними окончательное решение в признании общественного порядка как легального и законного (легитимного).

    Американский ученый Д.Хелд, со своей стороны, тоже подверг критике концепцию легитимности социального порядка М. Вебера. Он выдвинул мысль о недоработку данной концепции и модифицировал веберовскую типологию легитимности. В своей работе «Модели демократии» Д. Хелд выделил целых семь типов легитимности:

    1. согласие под угрозой насилия (авторитарная легитимность, где поддержка граждан исходит из их опасения за свою безопасность);

    2. легитимность в силу традиции;

    3. согласие в силу апатии и политического отчуждения, что свидетельствует о безразличии граждан к существующему политическому режиму и его институтам;

    4. прагматическое подчинение (ради личной выгоды);

    5. инструментальная легитимность (общее благо);

    6. нормативное согласие (политико-правовые принципы);

    7. идеальное нормативное согласие.

    Только два последних типа легитимности социального порядка (нормативное согласие и идеальное нормативное согласие) можно рассматривать как подлинные. Это объясняется тем, что в случае этих двух типов легитимности предполагается, что большинство индивидов действительно поддерживают действующий социальный порядок, а власть сама воспринимается как соответствующая принятым в обществе нормам.

    Одним из тех, кто критиковал концепцию легитимности социального порядка М. Вебера, был другой ученый М. Доган. Им исследовалась легитимность политических режимов. В своем исследовании Доган приходит к выводу, что классическая веберовская типология легитимности становится лишь инструментом, который может быть полезен только для исторических исследований. «Традиционная легитимность королевской власти является реальным феноменом для большей части населения только в некоторых странах: Марокко, Саудовской Аравии, Иордании, Омане, Кувейте. Поскольку традиционная легитимность «божественного права» постепенно исчезает, веберовская типология легитимности социального порядка теряет один из своих элементов».

    Анализируя типологию легитимности социального порядка Вебера, Доган выделяет свои четыре разновидности рационально-легальной легитимности:

    1. плюралистические демократии, которые признаются большинством граждан как легитимные;

    2. авторитарно-бюрократические режимы, где только частично придерживаются основных прав и свобод;

    3. диктаторские (деспотические или тоталитарные) режимы, которые не поддерживаются большинством;

    4. режимы, в отношении которых не существует ни признания, ни неприятие тех, кому принадлежит власть

    По мнению М.Догана, большинство социальных порядков лишены легитимности и поэтому не могут быть включены в веберовскую типологию легитимности.

    Вебера также упрекают в том, что он исказил значение легитимности. Его концепция легитимности не относится к критериям, которые обычно используются для оценки валидности системы: правильности ее процедур и обоснования ее решений (Grafstein, 1981). Для Вебера легитимность относится к характеристикам убеждений граждан, а не к характеристикам системы напрямую. Если вера в законность на самом деле не связана с тем, что является правдой, он утверждает, что «основания, на которых [легитимность] явно основана, имеют только психологическое значение» (Habermas, 1976).

    В своей статье О. Дибиров настаивает на том, что концепцию легитимности немецкого ученого можно применять и в настоящее время. Но при этом Дибиров акцентирует внимание на ряде недостатков данной концепции. К таким недостаткам ученый относит следующие:

    1. Разделение традиционного и рационального типов легитимности является несостоятельным. И традиционная и рациональная легитимность основываются на существовании определенного социального порядка, в силу которого тот или иной субъект признается правителем, тогда как харизматическая легитимность имеет своей основой не тот или иной порядок, а исключительно только очевидное преимущество самого субъекта над всеми другими.

    2. Некорректность терминологии, используемой М. Вебер. Такой вывод Дибиров делает при анализе харизматического типа легитимности Вебера. Если массы готовы принять в качестве своего лидера человека, который обладает особым даром (харизмой), это может свидетельствовать о том, что в обществе существуют некоторые нормы и правила. А если это так, то и о харизматическом типе легитимности не может быть и речи.

    Исследованием творчества Макса Вебера занимался и известный советский ученый Е.Ожиганов. Согласно ему, легитимность можно определить как способ господства или как способ политических режимов. «Значимость и стабильность политического режима, по мнению Вебера зависит от способности господствующих групп формировать в масс убеждение, что именно данный социальный порядок является лучшим среди всех возможных. Способность обеспечивать политическое господство таким образом была названа им «легитимностью»7. Ожиганов была проанализирована веберовская концепция легитимности социального порядка и выведена собственная формула легитимности «Легитимность - способность политических режимов создавать социальную базу поддержки своих действий и формирования по отношению к данному режиму положительное массовое политическое сознание»8. Такое определение легитимности социального порядка сужает объем данного концепта, но оно имеет право на существование.

    Анализируя современную практику легитимации, С.А.Киреева считает, что недостаточно трёх идеальных типов Вебера и выделяет следующие типы легитимации:

    1. религиозный тип;

    2. философско-правовой, определяющий формы правления;

    3. традиционный, соединяющий элементы религиозного и философско-правового типа;

    4. процедурный тип, учитывающий способ образования государственных органов (на основе всеобщих выборов, авторитарного назначения, делегации и т.д.);

    5. рациональный тип (население поддерживает государственную власть, руководствуясь собственной оценкой ее мероприятий);

    6. конституционалистский тип (легальность власти становится составной частью легитимности, построенной на правовых началах, утверждено верховенство закона, институты прямой и представительной демократии являются действенными).

    Г.А. Грищенко предлагает оценивать легитимность власти с помощью специального «агрегата» – индекса легитимности, который должен будет определять уровень легитимности в конкретный временной промежуток. В числе таких показателей автор выделяет:

    1. интенсивность (т.е. характер, уровень и степень поддержки государственной власти, государственных институтов);

    2. эффективность (выделение количественных и качественных критериев, позволяющих оценить действенность системы);

    3. результативность (способность оценки действенности системы).

    С одной стороны, проблемы, связанные с использованием концепции Вебера ограничивают её как инструмент для аналитического изучения общества. С другой стороны, неоднозначность допускает различные толкования и применения, что мы и видим на примере того, как творчески развивают концепцию Макса Вебера различные учёные.
    1   2   3

    написать администратору сайта