куст сирени. Лекции в Академии генерального штаба Вера жена Алмазова Служанка Алмазовых Оценщик в ломбарде Садовник Рабочие
 Скачать 12.92 Kb.
|
|
Действующие лица: Николай Евграфович Алмазов – молодой небогатый офицер, слушающий лекции в Академии генерального штаба; Вера – жена Алмазова; Служанка Алмазовых; Оценщик в ломбарде; Садовник; Рабочие. Действие 1Сцена 1 Комната в доме Алмазовых. На сцену выходит служанка с ведром и тряпкой, собирается мыть пол. Служанка: Эхе-хе! (достаёт тряпку из ведра и отжимает). Живу не тужу. Хозяева хорошие, небогатые, но хорошие! У Алмазовых служу. Николай Евграфович – молодой офицер, лекции в Академии генерального штаба слушает. Жена у него Вера…, а что там, просто вера. Душа, а не женщина. Сцена 2 Входит Вера с книгой в руках подходит к окну. Вера: Коленька сегодня представляет профессору последнюю и самую трудную практическую работу – инструментальную съемку местности... волнуюсь я что-то… До сих пор все экзамены прошли благополучно, а вот нынче что будет?! (отходит от окна, садится за пасьянс) Только одному богу известно каких страшных трудов они нам стоили… (вздыхает). Начать с того, что самое поступление в академию казалось сначала невозможным. Два года подряд Коленька не мог поступить и только на третий упорным трудом одолел все препятствия. Служанка: А ведь он какой… Ежели не вы мог ведь махнуть на все рукою. Чуть какая трудность – духом падает. Да если бы не вы, не ваше терпение… Это же вы отказывали себе во всем необходимом, чтобы создать для Коленьки (с иронией) покой. Но же занятый головной работой человек комфорт. (продолжает иронизировать) Ему канфорт нужон! (На какое-то время замолкает, подтыкая юбку за пояс с сосредоточенным видом.) Знаем, всё мы знаем… Вера: Ты не справедлива! Служанка: Неужто! А кто у него и переписчица, чертежница, чтица, репетиторша и памятна книжка заодно?! (Оглядываясь на дверь.) Легок на помине! Сцена 3 Входит Николай Евграфович Алмазов, не снимая пальто, какое-то время стоит, озираясь по сторонам с насупившемся лицом со сдвинутыми бровями нервно закушенной нижней губой. Алмазов простоял с минуту на одном месте, глядя куда-то в угол. Потом он выпустил из рук портфель, который упал на пол и раскрылся, а сам бросился в кресло. Служанка вальяжно уходит, забирая ведро и тряпку. Алмазов сидит в кресле отворотившись. Вера стоит в двух шагах от него также молча, с страданием на лице. Наконец она произносит… Вера: Коля, ну как же твоя работа?.. Плохо? (говорит с той осторожностью, с которой говорят только женщины у кровати близкого труднобольного человека) Алмазов, не отвечая, передергивает плечами. Вера: Коля, забраковали твой план? Ты скажи, все равно ведь вместе обсудим. Алмазов быстро поворачивается к жене и говорит горячо и раздраженно, как обыкновенно говорят, высказывая долго сдержанную обиду. Алмазов: Ну да, ну да, забраковали, если уж тебе так хочется знать. Неужели сама не видишь? Все к черту пошло!.. Всю эту дрянь (злобно ткнул ногой портфель с чертежами) всю эту дрянь хоть в печку выбрасывай теперь! Вот тебе и академия! Через месяц опять в полк, да еще с позором, с треском. И это из-за какого-то поганого пятна... О, черт! Вера: Какое пятно, Коля? Я ничего не понимаю. (Садится на пол возле него и кладет руку ему на колено Он не сопротивлялся, но продолжал смотреть в угол с обиженным выражением) Какое же пятно, Коля? Алмазов: Ах, ну, обыкновенное пятно, зеленой краской. Ты ведь знаешь, я вчера до трех часов не ложился, нужно было окончить. План прекрасно вычерчен и иллюминован. Это все говорят. Ну, засиделся я вчера, устал, руки начали дрожать – и посадил пятно... (Вскакивает и начинает нервно ходить по комнате, говоря с женой. Нервно жестикулирует) Да еще густое такое пятно... жирное. Стал подчищать и еще больше размазал. Думал я, думал, что теперь из него сделать, да и решил кучу деревьев на том месте изобразить... Очень удачно вышло, и разобрать нельзя, что пятно было. Приношу нынче профессору. "Так, так, н-да. А откуда у вас здесь, поручик, кусты взялись?" (пародируя профессора) Мне бы нужно было так и рассказать, как все было. Ну, может быть, засмеялся бы только... Впрочем, нет, не рассмеется, – аккуратный такой немец, педант. Я и говорю ему: "Здесь действительно кусты растут". А он говорит: "Нет, я эту местность знаю, как свои пять пальцев, и здесь кустов быть не может"(пародируя профессора) . Слово за слово, у нас с ним завязался крупный разговор. А тут еще много наших офицеров было. "Если вы так утверждаете, говорит, что на этой седловине есть кусты, то извольте завтра же ехать туда со мной верхом... Я вам докажу, что вы или небрежно работали, или счертили прямо с трехверстной карты..." (пародируя профессора, под конец своей пламенной речи вновь усаживается на место) Вера: Но почему же он так уверенно говорит, что там нет кустов? (вставая за спинкой его кресла и поглаживая мужа по голове, как маленького ребенка) Алмазов: Ах, господи, почему? (вскакивает) Какие ты, ей-богу, детские вопросы задаешь.(берет диванную подушку и мнет ее в руках во все время разговора) Да потому, что он вот уже двадцать лет местность эту знает лучше, чем свою спальню. Самый безобразнейший педант, какие только есть на свете, да еще немец вдобавок... Ну и окажется в конце концов, что я лгу и в препирательство вступаю... Кроме того... (швыряет с досадой подушку в стену) Какое-то время муж и жена сидят в тяжелом раздумье, не произнося ни слова. Вера: Слушай, Коля, нам надо сию минуту ехать! Одевайся скорей. Алмазов: Ах, не говори, Вера, глупостей. (весь сморщился точно от невыносимой физической боли) Неужели ты думаешь, я поеду оправдываться и извиняться. Это значит над собой прямо приговор подписать. Не делай, пожалуйста, глупостей. Вера: Нет, не глупости! (топает ногой) Никто тебя не заставляет ехать с извинением... А просто, если там нет таких дурацких кустов, то их надо посадить сейчас же. Алмазов: Посадить?.. Кусты?.. (смотрит на веру вытаращенными глазами) Вера: Да, посадить. Если уж сказал раз неправду, – надо поправлять. Собирайся, дай мне шляпку... Алмазов беспорядочно озирается, кидаясь то в одном направлении, то в другом в поисках шляпки. Вера: Кофточку... Не здесь ищешь, посмотри в шкапу... Зонтик! Алмазов уходит за сцену. Тут же возвращается с зонтиком и шляпкой. Вера вытряхивает из шкатулки украшения. Вера: Серьги... Ну, это пустяки... За них ничего не дадут... А вот это кольцо с солитером дорогое... Надо непременно выкупить... Жаль будет, если пропадет. Браслет... тоже дадут очень мало. Старинный и погнутый... Где твой серебряный портсигар, Коля? (укладывает драгоценности в редикюль) Всё это время Алмазов мнется возле жены не зная что ему делать. Вера: Едем. Алмазов: Но куда же мы поедем? Сейчас темно станет, а до моего участка почти десять верст. Вера: Глупости... Едем! Уходят. Действие 2Сцена 1 На сцене появляется служанка. Она преобразовывает комнату в доме Алмазовых в ломбард. Служанка: Вот так всё в ломбард и свезла, вот вам крест, свезла. А стоило ли того?! Сцена 2 Ломбард. Входят Алмазовы, принесшие вещи на оценку. Оценщик методично и долго рассматривает привезенные вещи. Верочка начинает уже выходить из себя. Оценщик пробует кольцо с брильянтом кислотой и взвешивает его оценил его в три рубля. Оценщик: …Три рубля, сударыня. Вера: (возмущенно) Да ведь "это настоящий брильянт, он стоит тридцать семь рублей, и то по случаю. Оценщик: (равнодушно) Нам это все равно-с, сударыня. Мы камней вовсе не принимаем (бросает на чашечку весов следующую вещь) мы оцениваем только металлы-с. Итак, посчитаем…За все около двадцати трех рублей. Вера: Что ж, этого вполне достаточно. Уходят. Действие 3Сцена 1 На сцене появляется служанка. Она преобразовывает ломбард в комнату в доме садовника. Служанка: Вот так посреди ночи к садовнику и заявились. Он уже со всем семейством ужинать уселся, когда господа мои к нему заявились. Во дела-то! Отходит в левый угол сцены и садится на её край. Сцена 2 Дом садовника. Входит садовник, за ним Алмазовы. Садовник: Сударыня, уже ночь. Извините. Но я ночью не могу посылать в такую даль рабочих. Если вам угодно будет завтра утром-то я к вашим услугам. Служанка: (зрителям) Хозяйка-то всё вокруг да около ходила, всё окольными путями пыталась обсказать зачем да как. А чех этот ни в какую. Вот и пришлось ей всё ему рассказать, и уж как она дошла до того, как у нее возникла мысль посадить куст, он стал внимательно её так послушал и говорит … Во время рассказа служанки на сцене разыгрывается действие, которое она описывает. Садовник: Ну, делать нечего, скажите, я думаю, можно будет посадить кусты сирени. Уходят. Действие 4Во время монолога служанка усаживается на край сцены и произносит свои слова, грызя семечки. Служанка: За город Хозяйка с мужем поехала, хотя Николай Евграфович её уговаривал домой поехать. Уж она там суетилась. Ей всё самой надо было удостовериться, что всё сделано наилучшим образом, что дерн около кустов совершенно нельзя отличить от травы, покрывавшей всю седловинку. Сцена 1 На сцене Служанка она преобразовывает пространство сцены в комнату в доме Алмазовых: накрывает стол скатертью, ставит чайник, приборы. Служанка: А уж сегодня она мужа еле дождалась. Всё в окно смотрела, а потом не утерпела да и пошла пошла его встречать на улицу. По одной только походке поняла, что история с кустами кончилась благополучно. Сцена 2 Входит Вера. За ней Алмазов. Алмазов: Хорошо! Прекрасно! Представь себе, приехали мы с ним к этим кустам. Уж глядел он на них, глядел, даже листочек сорвал и пожевал. "Что это за дерево?" – спрашивает (передразнивает профессора). Я говорю: "Не знаю, ваше-ство", – "Березка, должно быть?" – говорит (передразнивает профессора). Я отвечаю: "Должно быть, березка, ваше-ство". Тогда он повернулся ко мне и руку даже протянул. "Извините, говорит, меня, поручик. Должно быть, я стареть начинаю, коли забыл про эти кустики". Славный он, профессор, и умница такой. Право, мне жаль, что я его обманул. Один из лучших профессоров у нас. Знания – просто чудовищные. И какая быстрота и точность в оценке местности – удивительно! Вера: Коленька, да ты в подробностях рассказывай, в подробностях. Какое было выражение лица у профессора? Каким тоном он говорил про свою старость? Ты-то как всё это перечувствовал? (всё это время крутится вокруг мужа, накрывает стол для чая) Усаживаясь за чай, на какое – то время замолкают. После одновременно смеются, глядя друг на друга. Вера: Ты – чему? Алмазов: А ты чему? Вера: Нет, ты говори первый, а я потом. Алмазов: Да так, глупости. Вспомнилась вся эта история с сиренью. А ты? Вера: Я тоже глупости, и тоже – про сирень. Я хотела сказать, что сирень теперь будет навсегда моим любимым цветком... Все артисты выходят на поклон. |