саморазвитие щюкина. Саморазвитие Щукина. Лекция Тема Саморазвитие личности. Категории развитие и саморазвитие в философии

• Название: Лекция Тема Саморазвитие личности. Категории развитие и саморазвитие в философии
• Анкор: саморазвитие щюкина
• Дата: 08.10.2020
• Размер: 46.88 Kb.
• Имя файла: Саморазвитие Щукина.docx
• Тип: Лекция; #141654

Лекция 2. Тема 1. Саморазвитие личности.

1. 
   Категории развитие и саморазвитие в философии
   

Проблемы саморазвития в целом и саморазвития личности носят междисциплинарный характер. Саморазвитие, понимаемое как способ существования материи, является объектом внимания философии, естествознания и гуманитарных наук. Проблема саморазвития личности является более локальной, однако требует не менее существенных теоретических усилий для своего разрешения. Целостное рассмотрение проблемы саморазвития личности предполагает интеграцию достижений всего комплекса антропологических дисциплин и в то же время – осознание специфичности психологического подхода к исследуемой проблеме.

Наиболее значительные успехи в познании саморазвития достигнуты в философии, педагогике и психологии. Философский анализ саморазвития личности связан с познанием его фундаментальных онтологических характеристик. Он направлен на вскрытие наиболее общих закономерностей механизма саморазвития и ставит целью понимание предельных смыслов саморазвития как способа бытия человека. Педагогический анализ саморазвития личности осуществляется в проблемном контексте генезиса личности в пространстве образования. Исследовательские усилия в области педагогики направлены на поиск возможностей, технологий побуждения личности к саморазвитию системой образования (особенно в части воспитания), на вооружение ее средствами саморазвития, комплексную поддержку саморазвития педагогическими методами. Психологический подход предполагает понимание саморазвития как части психологической реальности. Целью в этом случае является постижение места и функции саморазвития в контексте жизненного пути личности, открытие тех психологических образований, которые обусловливают порождение и становление саморазвития как стратегии жизни личности.

Выделив основные направления поисков, ведущихся в философии, психологии и педагогике, мы сможем обозначить те проблемные зоны саморазвития, где лучше пересекаются интересы названных дисциплин. Так, проблема сущности саморазвития решается на стыке психологических исследований саморазвития и философского рассмотрения онтологии саморазвития и саморазвивающихся систем в диалектике и синергетике. Проблема функции саморазвития, его значения в бытии человека как индивида и как рода, с одной стороны, является главным предметом анализа философской антропологии, с другой – входит в область познавательных интересов ряда психологических подходов к саморазвитию. Проблема порождения и становления саморазвития – область научных поисков как психологов, так и педагогов

1.1. Диалектическое учение о саморазвитии

.

Философским течением, в рамках которого появилось учение о саморазвитии, является диалектика. В диалектике как теории развития саморазвитие рассматривается как качественно специфичный вид самодвижения. Внимание философии к движению и самодвижению обозначилось еще во времена античности. Источником философских идей о самодвижении стали мифологические представления о тождественности материи движущейся и материи одушевленной. При этом одушевленными считались тела, способные не просто к движению, а к самодвижению. Для античного мышления было характерно нерасчлененное понимание первоматерии и движения, что предполагало трактовку первоначала (первоматерии) не как инертного вещества, а как активной стихии.

В дальнейшем сущность самодвижения становилась предметом рассмотрения в трудах Д. Бруно, Г. В. Лейбница, П. Гольбаха, И. Канта и др. Наибольшее значение категория самодвижения приобрела в философии Гегеля. Однако последний исследовал не самодвижение материи, а формы логического мышления, выдвинув идею саморазвития «абсолютного духа» (понятия), что послужило причиной упреков в идеалистичности и метафизичности его философских представлений о саморазвитии. Тем не менее разработанный Гегелем категориальный аппарат стал основой для последующих исследований саморазвития и саморазвивающихся систем. Содержание самодвижения Гегель раскрывал с помощью понятий спонтанности, имманентности, самостоятельности, использующихся и сегодня. Актуальным остается и принцип системности, последовательное применение которого в процессе анализа мышления привело Гегеля к предсказанию специфического системного свойства – саморазвития.

Диалектико‑материалистическое исследование самодвижения как фундаментального свойства материи было осуществлено К. Марксом, Ф. Энгельсом, В. И. Лениным. Ключевым положением диалектико‑материалистического учения о развитии было размещение источника развития не вне, а внутри системы, «главное внимание устремляется именно на познание источника “само”‑движения». В материалистической диалектике самодвижение рассматривается как самопроизвольное изменение «в относительном противопоставлении движению, происходящему под влиянием лишь внешних факторов. При самодвижении внешние воздействия играют модифицирующую либо опосредующую роль». В. А. Кайдалов [1982; 1994], обобщая диалектико‑материалистические представления о самодвижении, выявляет данную структуру через взаимосвязь понятий субстанциональность, самопротиворечивость, имманентность, спонтанность и активность. Совокупное значение понятий имманентности, спонтанности и активности самодвижения позволяет осмыслить самодетерминированность самодвижения: «Самодвижение можно определить как собственное, внутренне необходимое изменение системы, порождаемое непосредственно ее самопротиворечивостью и обусловленное опосредованным воздействием внешних детерминант» [Вяккерев, Ляхова, Кайдалов, 1981, При этом различают абсолютный характер самодвижения материи вообще и относительный характер самодвижения конкретных материальных систем: «Конкретные системы в той или другой степени связаны и взаимодействуют с внешней средой, и именно она влияет на их изменения» [там же].

Соотношение внутренней и внешней детерминации служит и критерием дифференциации развития и саморазвития. Для материи в широком смысле слова развитие и саморазвитие совпадают. «Утверждая, что любой материальной системе свойственно развитие, материалистическая диалектика понимает его как саморазвитие, как такое развитие, которое не нуждается в каких‑то внешних по отношению к материи, т. е. нематериальных, факторах, источниках развития» [там же]. Однако при рассмотрении конкретных материальных систем решающую роль начинает играть мера самодетерминации. Подобно самодвижению, саморазвитие в большей степени, нежели развитие, детерминировано внутренними факторами.

Самодвижение, согласно материалистической диалектике, свойственно всем материальным системам. В отличие от самодвижения, саморазвитие имеет место преимущественно в открытых и целостных системах (таких как организм, общество, биосфера). При этом саморазвитие понимается как «самодвижение, сопровождаемое переходом на более высокую ступень организации» [Философский словарь, 1989, с. 565]. Такое понимание обусловлено тем, что различие между саморазвитием и самодвижением проводится по аналогии с различением развития и движения. Если под движением принято понимать всякое изменение, то под развитием – только такое изменение, которое характеризуется тремя атрибутами: необратимостью, закономерностью и направленностью. «В результате развития возникает новое качественное состояние объекта, которое выступает как изменение его состава или структуры (т. е. возникновение, трансформация или исчезновение его элементов и связей)». Аналогичным образом, «саморазвитие – это такое самодвижение, которое ведет к коренному качественному изменению системы, ее меры, повышению уровня организации и другим изменениям, характерным для процесса развития» [Вяккерев, Ляхова, Кайдалов, 1981].

Таким образом, с точки зрения материалистической диалектики саморазвитие может быть определено как необратимое, закономерное, направленное, внутренне необходимое изменение системы, порождаемое самопротиворечивостью ее субстанционального основания и сопровождающееся переходом к новому качественному состоянию системы.

2. Представления о саморазвитии и саморазвивающихся системах в синергетике

Статус общенаучной категории саморазвитие получило в рамках современной области междисциплинарного знания – синергетики. Если диалектика является философской концепцией саморазвития, то синергетика «выступает научным знанием о саморазвивающихся системах» [Степин, 2003], «служит естественно‑научным уточнением принципа самодвижения и развития материи» [Философский словарь, 1989, с. 583].

С помощью методов естественнонаучного познания в рамках синергетики осуществляются эмпирические исследования процессов саморазвития, самоорганизации, самоуправления систем, которые ранее лишь гипотетически описывались в философии и гуманитарных науках. Однако называть синергетику новой познавательной моделью и новым всеобщим объяснительным принципом, по мнению философов науки, было бы неверно.

А. В. Рыжков [2006] выделяет в современных исследованиях саморазвивающихся и самоорганизующихся систем три направления:

✓ кибернетический подход, в рамках которого проводится изучение самоорганизации сложных открытых систем, функционирующих за счет непрерывных процессов обмена веществом, энергией и информацией со средой. Данный подход, по мнению A. В. Рыжкова, лишь частично объясняет процессы эволюции систем;

✓ синергетический подход (И. Пригожин, Г. Хакен, С. П. Курдюмов и др.). Работы данного направления носят эмпирический характер, однако есть и авторы, например С. П. Капица, С. П. Курдюмов, которые работают над методологическим осмыслением синергетики;

✓ системный подход к фундаментальной теории самоорганизации, трактующий синергетику как концепцию саморазвивающихся систем (В. С. Степин, К. X. Делокаров, Г. Н. Пивоваров, B. Г. Буданов, В. П. Бранский, Е. Н. Князева, А. П. Назаретян).

Синергетика как системное знание о саморазвивающихся системах наиболее близка в методологическом плане к человекознанию. В контексте нашей работы целесообразно обращение к работам методологического характера, где синергетика осмысляется как тип научного мировоззрения, в рамках которого саморазвитие является одной из центральных категорий. Можно согласиться с В.Е. Клочко в том, что синергетика позволяет «посмотреть на человека через призму становления и разглядеть его в ней как целостную открытую самоорганизующуюся систему, прогрессивное и закономерное усложнение системной организации которой является основанием ее устойчивого бытия» [Клочко, 2005].

Широкие эвристические возможности синергетики, по словам В. А. Барабанщикова, связаны с тем, что она позволяет перейти от структурно‑функционального анализа систем к анализу процессов самоорганизации и саморазвития систем, генетической стороны их бытия. В выстраиваемой синергетикой «новой картине мира… вводится более глубокое понимание реального времени, не сводимого к хронометрии и хронологии. Подчеркивается непрерывность пребывания сложных систем в переходном состоянии. Обращается внимание на множественность путей и стратегий развития самоорганизующейся системы в заданной среде. Отмечается важнейшая роль случайности. Принципиальное значение получает потенциальное бытие системы и условия его реализации. Меняется отношение к неопределенности, которая квалифицируется не как препятствие на пути к знанию, а позитивно, как возможность творить и понимать» [Барабанщиков, 2008].

Несомненная заслуга синергетики состоит в том, что путем применения эмпирических методов она вывела теорию саморазвивающихся систем на новый уровень верификации. С одной стороны, результаты синергетических исследований позволили конкретизировать ряд положений диалектики: «То, что в традиционном диалектическом описании развития структурно не анализировалось, а просто обозначалось как “скачок”, “перерыв постепенности”, “переход в новое качество”, теперь стало предметом научного анализа» [Степин, 2003]. С другой стороны, были получены новые обобщающие результаты. Так, если ранее саморазвивающимися признавались преимущественно системы биологические и социальные, то в синергетических исследованиях удалось обнаружить, что механизмы саморазвития и самоорганизации присущи любым системам, в том числе физической и химической природы. Определяющим фактором оказался размер системы, а не ее природа. В 1970‑х годах Г. Н. Пивоваров предложил различать типы систем по числу элементов и характеру связей. Согласно предложенной типологии, малые (простые) системы включают порядка 10³ элементов, большие (сложные, саморегулирующиеся) – до 10⁶ элементов, саморазвивающиеся – от 10¹⁰ до 10¹⁴ элементов [Степин, 2003].

Осмысление не количественных, а сущностных характеристик систем различного уровня является заслугой В. С. Степина – автора идеи постнеклассической рациональности. Согласно его подходу, связи и отношения, присущие каждому типу системы, можно охарактеризовать в категориях части и целого, вещи и процесса, причинности и случайности, возможности и необходимости, пространства и времени.

Саморазвивающиеся системы обладают специфическими синергетическими характеристиками: «Для них характерна иерархия уровневой организации элементов, появление по мере развития новых уровней с новой дифференциацией системы на подсистемы, при этом каждый новый уровень изменяет их, и система функционирует как новое целое. Появление новых уровней организации и переход к новому типу гомеостазиса происходит через состояния динамического хаоса, появление точек бифуркации, в каждой из которых возникает спектр потенциально возможных направлений развития системы» [Степин, 2007].

Особое значение на уровне саморазвивающихся систем приобретают идеи целевой причинности и направленности развития, причем эту «направленность не следует толковать как фатальную предопределенность. Случайные флуктуации в фазе перестройки системы (в точках бифуркации) формируют аттракторы, которые в качестве своего рода программ‑целей ведут систему к некоторому новому состоянию и изменяют возможности (вероятности) возникновения других ее состояний» [Степин, 2003а, с. 8]. Крайне важно, что данные аттракторы не являются внешними по отношению к системе, а заложены в ней самой. С. П. Курдюмов подчеркивает в связи с этим: «У среды (здесь под средой понимается система. – М.Щ.) есть свои цели развития, свои аттракторы. И с ними надо считаться… Ее нельзя насиловать, ей нельзя навязывать… То, что среде навязано, но не соответствует ее энергии – будет неустойчиво и развалится» [Курдюмов, 1997]. Отметим, что такого рода идеи не являются нововведением синергетики – их можно обнаружить в различных системах знания, начиная с античности. Достижение синергетики состоит в том, что названные закономерности существуют в синергетике не в статусе теоретических допущений, а в качестве явлений, обнаруженных в ходе эмпирических исследований.

Таким образом, те параметры, которые использовались при описании саморегулирующихся систем, в случае саморазвивающихся систем приобретают дополнительную сложность за счет того, что каждый из них находится не в статическом, а в динамическом состоянии. Иерархичность, целостность, причинная обусловленность, пространственно‑временные характеристики системы развиваются. При этом важно, что, претерпевая изменения, система сохраняет свою идентичность и целостность, структурную устойчивость.
1.3. Саморазвитие как категория философской антропологии
Обращение к философско‑антропологической мысли позволяет психологам почерпнуть ценные идеи, касающиеся механизма саморазвития, роли рефлексии в осуществлении саморазвития. Однако самыми ценными и плодотворными для психологии являются размышления философов о смысле, значении, предназначении саморазвития. Если в диалектике и синергетике саморазвитие рассматривается как атрибут мира, бытия, материи, то в философской антропологии предметом изучения становится саморазвитие как процесс, характеризующий бытие человека как индивида и как вида. И. Т. Фролов, крупнейший отечественный философ‑антрополог XX столетия, раскрывает сущность философии именно через категорию человека: «Мы интерпретируем философию как учение о сущности бытия, как учение о человеке в мире… Философское осмысление мы и понимаем как осмысление с точки зрения человека, через призму его интересов и целей, его развития и утверждения как Человека» [Фролов, 2012]. Можно сказать, что диалектика и синергетика в большей степени затрагивают проблемы сущности, структуры и механизма саморазвития, в философской антропологии же центральной проблемой является функция саморазвития. Она раскрывается двояко: в плане индивидуальной значимости – в контексте жизненного пути отдельного человека и в плане социальной значимости – в контексте человечества как целого.

Жизнь индивида и жизнь рода человеческого мыслится как непрерывная борьба за жизнь против смерти, за рождение против умирания. При этом важно учитывать, что в философской антропологии смерть и жизнь трактуются как явления не биологической, а культурной природы. Жизнь и смерть располагаются в пространстве таких дихотомий, как «человек – животное», «сознательное – автоматическое», «культурное – социальное» и пр. Напряженное противоречие этих оппозиций, не только культурных, но и внутриличностных, создает поле для свободного выбора жизненного пути человека. Быть живым – значит жить сознательно, постигая культуру и порождая ее, отступая всё дальше от животного способа жизни. Быть неживым (или полуживым, спящим) – значит существовать подобно животному, руководствуясь биологическими инстинктами и социально выработанными автоматизмами.

Представителями истинной человечности являются, согласно Ф. Ницше, философы, художники и святые (не в профессиональном плане, а в плане способа жизни). Только им удалось вырваться из животного мира и жить целиком человеческими интересами. Философ у Ницше – это тот, кто живет по‑философски, обдумывает свою жизнь, предвидит последствия всех своих поступков, сам выбирает свой жизненный путь, не оглядываясь на стандарты и стереотипы. Художник – это человек, который всё в жизни делает мастерски, всё у него получается добротно и красиво. Святой – это истинный человек, ибо он совершенно избавился от страстей, от жадности, эгоизма, полон любви и сострадания ко всему живому.

Большую часть жизни большая часть человечества, полагал Ницше, не выходит из животного состояния. «Но есть мгновения, когда мы понимаем это, тогда облака разрываются, и мы видим, как вместе со всей природой нас влечет к человеку, т. е. к чему‑то, что стоит высоко над нами» [Ницше, 1994, с. 40].

Философско‑антропологическое познание строится на допущении, что человек сущностно не рождается окончательно во время биологического акта рождения, а может не родиться и в течение всей жизни. Жизнь понимается как рождение самого себя как человека. Посему главной задачей человека (и как индивида, и как вида) провозглашается восхождение к своей человеческой сущности: «Подлинный смысл нового (реального) гуманизма как раз и состоит в присвоении человеком “человеческой сущности”, всего предшествующего материального и духовного богатства, в превращении его в человеческое богатство, в жизненно необходимое условие существования каждого индивида» [Фролов, 2012]. «Современный человек, – подчеркивает В. С. Семенов, – нуждается для своего полного выявления в решительных и существенных изменениях… ныне и в перспективе ему следует решительно вернуться к самому себе, к полноте своего развития, к своей гуманной сущности, жизненной истинности, простоте и человечности» [Семенов, 2005].

Человек – это тот, кто идет по пути человечности. Как бы содержательно ни описывалась сущность человека, способом постижения и достижения человечности как для конкретного индивида, так и для человеческого рода в целом называется саморазвитие. Саморазвитие понимается как определяющий способ бытия человека, позволяющий достичь самоосуществления и самореализации личности. Если самореализацию понимать как цель развития, то саморазвитие мыслится как движение к этой цели: «Самореализацию следует рассматривать как итог, конечный смысл саморазвития» [Князева, 1986]; «Самореализация осуществляется не непосредственно и прямо, а через саморазвитие» [Ковалев, 1999].

Саморазвитие, как видим, оказывается точкой пересечения личных и общественных интересов, выступая вкладом как в личностное, так и в общественное развитие. Прорисовывая контуры перспектив человека, И. Т. Фролов утверждал: «будущее общество предстает для нас как такое состояние человеческого общества и самого человека, при котором его неограниченное развитие становится самоцелью. Это торжество человека в процессе самореализации его сущностных сил и смысла его существования, составляющего и смысл человеческой истории, которая и сама, в свою очередь, наполняет глубоким нравственно‑философским смыслом его индивидуальное бытие» [Фролов, 2012].

Таким образом, в философской антропологии мерой саморазвития является степень самоосуществления, самореализации человека. Самоосуществление мыслится как достижение своего истинного «Я». При этом истинность «Я» может оцениваться как с позиции конкретного человека, так и с точки зрения человечности в целом. В отличие от синергетики, где саморазвивающейся считается всякая сверхсложная система, в рамках антропологического подхода саморазвивающимся признается не всякий человек, а только самовозрастающий в направлении самореализации. Антропологический подход к саморазвитию, соразмерный человеку и связанный с категориями самореализации и самоосуществления, сближает философско‑антропологическое и психологическое понимание саморазвития.

2. Педагогика саморазвития

Обращение психологов к педагогическим взглядам на саморазвитие личности уместно, когда поднимается проблема становления саморазвития как особой формы развития и жизни. В современной педагогической науке серьезное внимание уделяется проблеме взаимодействия факторов (условий среды и личностных предпосылок), определяющих осуществление саморазвития, возможностям организации поддерживающей среды, «работающей» на саморазвивающуюся личность. Предметом интереса педагогов‑исследователей является саморазвитие в образовательном пространстве: исследуются роль саморазвития в обучении и воспитании, соотношение саморазвития с самообразованием, самовоспитанием учащихся. Пожалуй, наиболее полно задачи педагогического постижения саморазвития изложены Л. Н. Куликовой: «Мы видим перспективы изучения проблем личностного саморазвития человека в следующем: в выявлении возможностей влияния современной системы образования, всех ее звеньев на побуждение личности к саморазвитию; в целостном категориальном анализе всего “букета понятий” психологии и педагогики саморазвития, установлении базового места идеи саморазвития в педагогике: как основания цели воспитания, образования; как средства усиления субъектной позиции воспитанника; как метода пробуждения у человека личностного осмысления и ответственного “присвоения” своей жизнедеятельности, стратегии жизни; как характеристики личности; как критерия возрастающей личностной зрелости; как пути самопрофилактики и преодоления личностно‑профессиональных деструкций взрослеющего человека и т. д.» [Куликова, 2005, с. 9].

В современных стандартах образования происходит смещение акцентов от руководства развитием учащихся к помощи в их саморазвитии. Новое звучание получает вопрос об образе человека, которому «служит» система образования. Выпускник образовательного учреждения мыслится не как законченный «продукт» системы, а как личность, продолжающая свое становление и способная самостоятельно управлять этим становлением, т. е. осуществлять саморазвитие.

Выпускник школы или вуза оценивается прежде всего по критерию конкурентоспособности на рынке дальнейшего образования и труда. Согласно полученным Л. М. Митиной данным, в настоящее время учитель вынужден ориентироваться «на соответствие принятым стандартам подготовленности школьников к поступлению в определенный вуз или к получению престижной работы, обеспечивающей желаемый образ жизни» [Митина, 1997, с. 29]. Противостоять подобным тенденциям может, как ни парадоксально, то же требование конкурентоспособности. На современном рынке труда востребованы специалисты, которые постоянно повышают свою квалификацию, не довольствуясь использованием однажды полученных знаний. «Постоянно меняющиеся условия современной жизни требуют от выпускника школы определенных сформированных жизненных навыков: способность к самоанализу и самоконтролю, умение распределять свои силы и время, стремление к постоянному саморазвитию, ориентированность на творческое решение проблем» [Усманова, 2012, с. 77] Ценятся профессионалы, постоянно находящиеся в саморазвитии, старающиеся соответствовать меняющимся требованиям, критериям оценки эффективности, стремящиеся осваивать новые технологии и т. д.

3. 
   Саморазвитие в психологии
   

Ситуация развития современного человека – это ситуация социально‑политической и экономической неопределенности, непредзаданности сценариев развития будущего и отсутствия четких морально‑правовых ориентиров. Мир меняется настолько динамично, что передача норм, правил, способов жизни от одного поколения к другому становится невозможной, и даже в рамках одного поколения взрослый человек уже не в состоянии ни в личностном, ни в профессиональном плане пройти жизненный путь с накопленным в детстве и юности багажом. Локомотивом развития становятся не столько социальные институты, сколько сама личность, что предъявляет повышенные требования к самоопределению, вызывает тревогу и в то же время расширяет возможности жизнетворчества за счет увеличения пространства выбора. В неустойчивом, непредсказуемом глобальном мире повышается востребованность самодетерминированной субъектной активности личности, позволяющей эффективно осуществлять самопостроение личности и жизненного пути в процессе саморазвития.

Ценность саморазвития для современной личности была выявлена в различных исследованиях. Так, при изучении межпоколенных отношений в России [Постникова, 2011] обнаружено, что саморазвитие входит в число доминирующих ценностей человека в возрасте 16–45 лет, в отличие от представителей старших поколений. О. Я. Пономарева [2012] на материале опроса студентов из 27 вузов стран ШОС (России, Кыргызстана, Казахстана, Таджикистана) показала, что саморазвитие принадлежит к приоритетным ценностям современной молодежи. В рейтинге личностных качеств, важных, по мнению студентов, для профессиональной деятельности и способствующих профессиональному становлению, лидирующие места заняли целеустремленность, трудолюбие, уверенность в себе, ответственность, самостоятельность, инициативность, способность к саморазвитию. При этом студенты гуманитарного профиля обучения оценили способность к саморазвитию как наиболее важную. Аналогичные результаты получены в исследовании П.Б.Кодесс [2012], показавшей, что в стратегическом жизненном планировании работающих студентов цели саморазвития и самоактуализации, наряду с целью социального проявления, занимают лидирующее положение. Н. Н. Толстых [2012] обнаружено, что саморазвитие входит в число целей и ценностей как подростков 16–17 лет, так и их родителей в возрасте до 49 лет. Несмотря на многочисленные различия в мотивационно‑ценностных структурах «отцов и детей», общим для обеих возрастных групп оказался мотивационный фактор, связанный с саморазвитием – стремлением работать над собой, самопознанием, самосовершенствованием.

На основании приведенных фактов можно констатировать, что со стороны общества перед наукой поставлена задача познать саморазвитие как форму бытия современной личности. Саморазвитие востребовано, во‑первых, как технология управления своим развитием, позволяющая личности эволюционировать в избираемом ею направлении. Наука при этом должна предоставить знания о способах, средствах, методиках, программах саморазвития. Ответом психологии на такой социальный заказ является большой объем информации научного и научно‑популярного характера с рекомендациями по саморазвитию психических процессов (памяти, внимания, мышления), черт личности (настойчивости, общительности, толерантности), выстраиванию успешного (конкурентоспособного) жизненного пути. На рынке услуг практическая психология саморазвития представлена разнообразными программами личного коучинга, тренингами развития отдельных черт личности, тренингами различных психологических умений, тренингами общения и пр. Во‑вторых, есть основания говорить о том, что саморазвитие становится для современного человека и чем‑то большим – жизненной ценностью, символизирующей возможности личности по сознательному самосозиданию, способной обеспечить экзистенциальную наполненность личности, так как по своей природе – подобно смыслоискательству, познанию, творчеству, труду – саморазвитие является скорее способом, а не целью существования. В ценностной проекции саморазвитие осуществляется как конкуренция с самим собой, как борьба с Я‑настоящим за Я‑будущее, в котором отражен идеал человечности. Саморазвитие видится как путь достижения человеческой сущности в ее всеобщей (подразумевающей ориентацию на всеобщие нравственные идеалы) и единичной (подразумевающей движение к своей индивидуальности) формах. Как замечает Л. Н. Куликова, «нововременное человекознание, обращаясь к гуманистическому отношению к человеку как к главной ценности и одновременно уникальному носителю и творцу ценностей, как к цели и ведущей движущей силе развития общества, в центр своего внимания ставит сегодня идею саморазвития» [2001, с. 67]. Иными словами, саморазвитие как форма развития, при которой личность занимает активно‑творческую позицию по отношению к изменениям в себе, становится в настоящее время ведущим способом становления личности. В этих условиях обостряется актуальность постижения психологической наукой сущности, механизмов, условий, средств осуществления этого феномена.

Современный этап исследования саморазвития, который начался на рубеже 1990‑2000‑х годов, характеризуется тем, что саморазвитие впервые стало самостоятельным предметом изысканий и обсуждений в психологической науке и практике. Ему предшествовал период, в течение которого саморазвитие рассматривалось как объяснительная категория, выражающая принцип активности личности в развитии, а не как предмет исследования. За саморазвитием не был закреплен статус психологического феномена, части психологической реальности. Концептуальные основы психологии саморазвития личности были заложены в 1920‑1960‑х годах, когда складывалось представление о личности как активном начале, субъекте развития; при этом, как правило, использовался термин «самодвижение», а не «саморазвитие» (Б. Г. Ананьев, Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, С. Л. Рубинштейн). Саморазвитие в этот период воспринималось скорее как философская категория, которая привлекалась для теоретического акцентирования активности развития. В 1970‑1980‑е годы вопросы саморазвития начинают выступать в ранге проблемы в рамках изучения самовоспитания (А. А. Бодалев, Ю.М. Орлов), самосознания (И. И. Чеснокова), самодетерминации (А. Г. Асеев), жизненных стратегий (К. А. Абульханова‑Славская).

В настоящее время научные взгляды на саморазвитие изменились: исследователи рассматривают его не только как объяснительный принцип, но и как психологический феномен, как самобытное динамическое явление, качественно отличное от развития. В данном качестве, на новом этапе своего изучения, саморазвитие личности предстало как проблема многосторонняя и малоизученная. Противоречивость, разрозненность, фрагментарность имеющихся теоретических позиций и трудности эмпирического изучения этого феномена указывают на необходимость проведения систематизирующих исследований, способных предложить новые методологические, теоретические и методические решения. Это обусловило интенсификацию изучения саморазвития и повышение ранга его концептуализации, в результате чего исследования саморазвития выделились в самостоятельное научное направление современной отечественной психологии – психологию саморазвития [Сапогова, 2001; Маралов, 2002; Щукина, 2009; Низовских, 2014]. Предметом этой области психологической науки является реализуемая личностью как субъектом жизненного пути особая форма развития, при которой самодетерминированность и самоуправляемость качественных личностных преобразований достигают полноты осуществления.

Аналогичная динамика изучения саморазвития обнаруживается при анализе зарубежных публикаций. Так или иначе, тема доминирующего фактора личности в определении поведения поднималась в работах А. Адлера, К. Хорни, А.Маслоу, К. Роджерса, Э. Фромма, В.Франкла, Р.Мэя, Э.Деси и Р. Райана, других авторов, однако саморазвитие долгое время не являлось самостоятельным предметом исследования, а служило лишь для указания на активность личности в процессах самосознания, самоидентификации, самопонимания и т. п. Специальные эмпирические и теоретические исследования, направленные непосредственно на изучение саморазвития как самобытного явления, начались с 1980‑х годов в связи с подъемом интереса к тематике целеполагания, в том числе к его роли в развитии личности [Bauer, 2009]. При этом для того, чтобы подчеркнуть отличие направляемого самой личностью процесса самоизменения от саморазвития как спонтанного самодвижения, в англоязычной психологической литературе стали использовать термин «intentional self‑development» (ISD) – преднамеренное саморазвитие. За этим термином закрепилось два основных значения: саморазвитие как форма саморегуляции (см., напр.: [Baumeister, Vohs, 2004; Carver, Scheier, 2011]) и как процесс личностного роста (см., напр.: [Bauer, 2009; Brandtstädter, 1999; Greve, Rothermund, Wentura, 2005]).

Изменения в научном статусе саморазвития явились следствием эволюции как общественных потребностей, так и задач и возможностей психологии. Выполняемые в последние годы исследования саморазвития хорошо вписываются в актуальные тенденции развития психологической науки в целом и вносят существенный вклад в изучение человека с учетом «осмысления особенностей его функционирования, условий сохранения его устойчивости в весьма неустойчивом обществе», ведущее к дальнейшему раскрытию «сущности человека и как носителя развития, и как организующего начала в этом развитии» [Фельдштейн, 2005, с. 3]. С этой точки зрения понятие саморазвития приобретает характер знаковой категории, так как воплощает в себе ряд совершившихся за последние годы методологических поворотов в указанном направлении.

Во‑первых, как признают ведущие методологи отечественной науки, психология вступила в постнеклассическую эру. Постнеклассическая наука отличается исследованиями междисциплинарного характера, объектами которых «становятся уникальные системы, характеризующиеся открытостью и саморазвитием» [Степин, 1997]. Центральными понятиями в постнеклассике выступают «саморазвитие», «самоорганизация», «саморегуляция», «самоуправление». В свете постнеклассического познания категория саморазвития предстает как обозначение способа организации и движения сверхсложных систем и одновременно – как особый взгляд на любую постигаемую реальность, диктующий необходимость учета всей меры сложности, неопределенности, непредзаданности и самоуправляемости развития изучаемых систем. Проекция постнеклассической методологии на исследование личности обнаруживает две основные проблемные области. Первая из них связана с пониманием личности как саморазвивающейся системы. В этом случае внимание сосредоточивается на самой личности, а прилагательное «саморазвивающаяся» выполняет определительную функцию, указывая на сущностную характеристику личности. Вторая проблемная область ориентирована на саморазвитие как таковое: перед психологами встает задача понять природу данной формы развития личности, вскрыть ее сущность, выявить структуру акта саморазвития и порождающие его процессы.

Во‑вторых, фокус исследовательских интересов смещается от социодетерминации к самодетерминации: от исследования «изменяющейся личности в изменяющемся мире» (в терминах А. Г. Асмолова) психология перешла к изучению «личности, творящей и изменяющей себя и свой жизненный мир» (в терминах Д. А. Леонтьева). В современной отечественной психологии личности своеобразной доминантой являются исследования, посвященные активной жизненной позиции, жизнетворчеству, самоопределению, где в центре внимания стоит сильная, самодостаточная личность, самостоятельно детерминирующая и регулирующая свою активность. Феномены, обозначенные понятиями «само‑» (к числу которых относится саморазвитие), всё чаще становятся предметом изучения, так как привлекают исследователей возможностью выявить специфические черты, отличающие личность в современном мире, такие как активность, свобода самоопределения, способность управлять своим поведением, развитием, ситуацией жизни в целом и нести за это ответственность. В нынешнем «сетевом столетии» [Асмолов, 2012], отмеченном глобализацией и неопределенностью, саморазвитие задает точку опоры, так как выделяет тот фрагмент эволюции, который в максимальной степени подчинен управлению самого человека и в то же время является зоной его максимальной ответственности. В данном контексте методологический смысл психологии саморазвития видится в переходе от изучения развития личности к рассмотрению самой личности как детерминирующего фактора, организатора, управляющего этим развитием. «Человек – существо самодетерминируемое… именно это дает шанс не собрать калейдоскоп событий, очевидцем которых довелось стать, не накопить набор биографических данных, а самому выстроить свою судьбу» [Куликов, 2013].

В‑третьих, общей тенденцией в современной психологии является возрастание роли антропологического принципа (К. Д. Ушинский, Б. Г. Ананьев, В. М. Бехтерев, С. Л. Рубинштейн, И. Т. Фролов) в организации исследований. Антропологизм не позволяет исследователям замыкаться в рамках отдельных психических феноменов, требуя соотносить их с системами «человек» и «человек – мир», а сами эти системы превращая в масштабные ответы на вопрос о предмете психологического знания. Антропологизм заставляет учитывать в гносеологических поисках онтологическую сложность «человека с его многоуровневой структурой и способностью к саморазвитию» [Логинова, 2012]. В психолого‑антропологических исследованиях категория саморазвития используется для акцентирования самодетерминированности развития человека, способного к выходу за границы наличного бытия с помощью специфически человеческих способностей сознавать и действовать в направлении становления и реализации человеческой сущности.

В‑четвертых, большое методологическое значение имеет в современной психологии субъектный подход в различных его вариантах: субъектно‑деятельностном (А. В. Брушлинский, К.А.Абульханова‑Славская, А. Г. Асеев), субъектно‑объектном (Л. В. Алексеева, Е. Ю. Коржова), системно‑субъектном (Е. А. Сергиенко), субъектнобытийном (3. И. Рябикина, В. В. Знаков), субъектно‑синергетическом (В.П.Бранский). С помощью категорий субъекта и субъектности исследователями эффективно решаются задачи по описанию и объяснению психологической феноменологии в той ее части, которая представляет человека, управляющего своей жизнью в различных ее проявлениях. «Субъект рассматривается здесь онтологически как структурный уровень бытия, “центр его перестройки”. Это конкретная личность, которая разрешает противоречия между притязаниями и способностями, с одной стороны, и требованиями и условиями выполняемых форм активности – с другой. Распоряжаясь личностными ресурсами, человек получает возможность строить отношения с миром и в этом процессе формировать самого себя. Активность, саморегуляция, саморазвитие и самосовершенствование – ключевые характеристики человека как субъекта жизни, которые сегодня подвергаются интенсивному исследованию» [Барабанщиков, 2008]. С позиций субъектного подхода жизненный путь личности предстает как история овладения своими тенденциями и потенциями, как движение от объектного к субъектному способу существования. Тем самым формируется взгляд на человека как на целостную систему, функционирующую в ситуации неопределенности, непредзаданности, способную не только адаптироваться к социальным условиям, но и преодолевать их, осуществляя целенаправленное самотворение в ходе саморазвития.

В‑пятых, в психологии развития растет интерес к феномену психологической зрелости. Исследовательские усилия направлены при этом на изучение зрелости и как онтогенетического периода развития, и как особой вершины в развитии, и как способности к достижению данного результата (К. А. Абульханова‑Славская, Л. А. Головей, А. Л. Журавлев, С. К. Нартова‑Бочавер, А. Н. Поддьяков, А. А. Реан, В.М.Русалов, Е. А. Сергиенко, Н.Е.Харламенкова, О.В.Хухлаева и др.). Категория саморазвития играет здесь ключевую роль, ибо обозначает как механизм достижения зрелости, так и ее атрибут: «категория зрелости раскрывается как способность к постоянному саморазвитию, изменениям при сохранении своей уникальности» [Сергиенко, 2007, с. 16]. В свою очередь, категория зрелости очерчивает горизонт, цель, вектор саморазвития. Особый конституирующий статус категория зрелости имеет в акмеологии, где она помогает раскрыть фундаментальную для данного направления психологии категорию акме.

В‑шестых, в современной педагогике наблюдается поворот к саморазвитию, проявляющийся в смещении направленности образовательных стандартов от руководства развитием учащихся к помощи в их саморазвитии. Подчеркнем, речь идет именно о поддержке, создании благоприятных условий, а не о саморазвитии усилиями педагогов. Переход к саморазвитию является определенным этапом в развитии личности, гарантировать его невозможно, но можно помочь подготовить. Концепция педагогической поддержки саморазвития основана на положении о том, что на заре жизненного пути личность нуждается в побуждающих и поддерживающих действиях со стороны Другого (педагога). Принятие саморазвития как педагогического ориентира не снимает вопроса о его средствах, который активно обсуждается в современной психолого‑педагогической литературе (Н. Г. Григорьева, В. П. Иванова, Л. Н. Куликова, Е. Н. Ларина, Л. М. Митина, Г. К. Селевко, А. В. Суворов, О.Г.Холодкова, Г. А. Цукерман, И. А. Шаршов и др.).

Об институциализации психологии саморазвития как направления современной отечественной психологии свидетельствуют такие черты научной жизни, как изменение публикационной активности по тематике саморазвития и появление корпорации исследователей, включенных в ее изучение и обмен полученными результатами.

Спектр поднимаемых в этих работах вопросов постепенно дифференцируется, что позволяет охватить и углубленно рассмотреть различные аспекты изучаемого явления: саморазвитие личностное и профессиональное, мотивационную и ценностно‑смысловую составляющие саморазвития, операциональное обеспечение саморазвития, становление стратегии саморазвития на разных этапах жизненного пути.

Более зрелыми становятся притязания исследователей в области теоретической разработки вопросов саморазвития, хотя по‑прежнему актуальны слова Е. Е. Сапоговой [2001] о том, что в этом направлении пока нет больших, развернутых теорий. Психология саморазвития сумела преодолеть этап постулирования отдельных принципов и предложения разрозненных идей, и можно согласиться с Н. А. Низовских [2014] в том, что за последние годы эта научная область прирастала теориями «среднего уровня», раскрывающими психологическую природу и механизмы отдельных видов, уровней, возрастных этапов саморазвития. Расширяется арсенал методического обеспечения исследований саморазвития. Если первые исследователи вынуждены были довольствоваться косвенной диагностикой проявлений саморазвития через фиксацию содержательно близких характеристик личности (самореализации, самоактуализации, самосознания, Я‑концепции и пр.), то в настоящее время можно говорить о появлении и апробированном применении круга специально созданных средств изучения саморазвития. Среди них методики «Диагностика реализации потребности в саморазвитии» Н. П. Фетискина, «Барьеры саморазвития» В. Ю. Костенко, «Тест личностных ценностей» (шкала саморазвития) А. В. Капцова и Л. В. Карпушиной, «Диагностика уровня парциальной готовности к профессионально‑педагогическому саморазвитию» Н. П. Фетискина, «Субъективная шкала авторства жизни» М. А. Щукиной и другие.

Разработки в области саморазвития находят применение в психолого‑педагогической практике, поэтому они активно внедряются в процесс подготовки психологов и педагогических работников. В учебные планы высших учебных заведений встраиваются дисциплины либо тематические блоки, раскрывающие перед студентами возможности психологической работы в направлении поддержки, сопровождения и организации саморазвития клиентов центров психологической помощи, психолого‑социальных служб и образовательных учреждений. За последние годы подготовлен целый спектр учебных и учебно‑методических комплексов и пособий, в которых уделяется внимание современным теоретическим и технологическим достижениям психологии саморазвития, предлагаются методы диагностики и раскрытия потенциала саморазвития личности в практической работе психолога [Цукерман, Мастеров, 1995; Битянова, 1998; Куликова, 2005; Маралов, 2002а; Шаршов, 2003; Фаррахова, 2007; Блинова, Блинова, 2009; Козулина, 2009; Волынкин, 2012; Минюрова, 2013].

Психология саморазвития успешно сделала первые, но значительные шаги на пути завоевания и отстаивания положения самостоятельного научного направления в психологии. Выстроенная на крепком фундаменте развитых в отечественной психологии методологических подходов (антропологического, субъектно‑деятельностного, культурно‑исторического), она обладает обширным потенциалом для разработки новых теоретических концепций, методических и технологических решений, которых ждут от нее педагоги, практикующие психологии и все люди, неравнодушно относящиеся к своему психическому и личностному здоровью и развитию.