Лесная ведунья три книги. Лесная ведунья Отчаянная борьба за Гиблый Яр продолжается. Веся пытается понять, что же нужно магам, чародеям и ведьмамостутпницам в лесу, полном нежити.
 Скачать 1.01 Mb.
|
|
И остановила бег наливного яблочка, прерывая связь. Посидела, сама не заметила, как задумчиво яблоко сгрызла, на сутки, не меньше, отрезая себя от всего мира. Может и к лучшему… Потому что не поумнела, нет. И тогда мимо несправедливости не прошла, и сейчас вот в нее же вляпалась да так, что выберусь или нет неясно. Из печи высунулся домовой, посмотрел на меня, догрызающую черенок от яблока укоризненно, покачал головой и сказал: - Ничему тебя жизнь не учит. Даже отвечать не стала. Поднялась, плащ на плечи накинула, капюшон на голову, иллюзию на лицо и руки, захватила клюку с артефактом раба подчиняющим и вышла на двор. Охраняб мой ел сидя перед сдвинутым в сторону котлом и горящим огнем костра, в мокрой рубашке, некрепко держа тарелку, но с грацией орудуя ложкой. Меня он не услышал, сидел спиной к избе, да и шла я босая, но почувствовал - замер. - Не оборачивайся, - приказала, убирая иллюзию. - Что так? - хрипло спросил. Объяснять не стала, предупредила только: - Артефакт подчиняющий при мне. Понял, сглотнул гулко. Застыл, напряженно. Я медленно подошла вплотную, прикоснулась ладонью к рубашке так, чтобы мокрая ткань обрисовала клеймо - едва ли я рискнула бы прикоснуться к нему напрямую. А так, через ткань, провела, касаясь каждой из пяти меток. Три оставили те трое архимагов, что оставались в королевстве последними, раз этот четвертый, а вот две метки… Одну магистр ставил, много сил в нее вложил, почти выгорел, а пятую… того кто ставил пятую, последнюю, усиливая метку магистра, я не смогла определить. Но стоило мне прикоснуться к ней - мага затрясло. - Не бойся, вреда не причиню, - тихо сказала я. - Не боюсь, - с трудом сдерживая ярость, произнес он, - но где твои когти, ведьма? Я вздрогнула. Мгновенно отняла руку. Помолчала, а воинственно выдала: - Так подпилила. Мужик же в доме, надо соответствовать. Он усмехнулся. А затем как-то очень странно сказал: - Ты слишком хорошо вымыла котелок, ведьма. Он прямо сияет. Меня пробрала дрожь. Очень медленно повернув голову, взглянула в сторону котла с похлебкой и увидела свое отражение - растрепанные волосы, виднеющиеся из-под сползшего назад капюшона, лицо девчачье испуганное, глаза широко распахнутые и ужас, который я, к стыду своему не скрыла. - Да, меня тоже сползший на подбородок глаз напрягал меньше, чем это, - хрипло признался маг. Я поняла о чем он – я ведьма молодая, в силу не вошедшая, то есть жертву еще не принесшая. А тут вот он весь - в моей власти и целый архимаг. Убивай не хочу просто! И ведь что сейчас не скажи – не поверит. Выглядит все слишком уж – и караван встретила, и себе забрала, и артефакт подчинения не забыла прихватить, а ошейник все так же на нем, и прикажи я на алтарь лечь - сопротивляться не сможет. Почувствовала себя целой владетельницей целого мужика! Рабовладелица уже звучит гордо, а я теперь целая архимаговладелица! Постояла, подумала. Сняла плащ с себя, откинула на ступени, с клюки сняла артефакт – демонстративно надела на шею, чтоб знали некоторые охранябы - кто тут хозяин, и, отправив клюку прыгать в избу, обошла мужика и села рядом. Посидела, подперев кулаком подбородок, посмотрела на огонь, затем искоса взглянула на мужика и спросила: - И как суп? - Похлебка, - ответил он, все так же сидя с неестественно прямой спиной. - Хочешь? Кивнула, прикусив язык, чтобы не спросить «А не отравлено ли?». Свистнула домовому, тот принес еще тарелок и ложек, себе из казана похлебки набрал и умчался в дом – он в этом лесу вообще гость незваный, потому у меня в домике и скрывается. А вот мне архимаг похлебки налил, тарелку протянул, пристально за каждым движением следя. А едва я за ложку взялась, насмешливо поинтересовался: - И даже не спросишь отравлено ли? - Я хотела, - честно призналась рабу, - но решила тебя не обижать. - Спасибо, добрая госпожа, - едко ответил он. И видимо обиделся. Из дома выскользнул домовой за добавкой, поцокал одобрительно, хваля повара, и умчался обратно в избу. - Твой первый су… в смысле похлебка? - спросила я, осторожно набирая варево в ложку. Пахло вкусно. - Практически, - угрюмо ответил архимаг, у которого впереди была в лучшем случае смерть, в худшем безумие… а вообще-то у него впереди была я, и надо было бы ему как-нибудь на это намекнуть. И вкус у похлебки оказался тоже потрясающим, я даже глаза прикрыла от удовольствия - вкусно. Давно я горячего такого не ела, соскучилась. - Готовишь ты, - решила, набирая уже пятую или шестую ложку, я кажется, после первой счет потеряла. Маг мрачно посмотрел на меня, усмехнулся и сказал: - Ты ведь уже поняла кто я. Повар из меня не лучший будет, я уже лет сорок как не готовил в принципе. Чуть не подавилась, укоризненно взглянула на него и честно призналась: - Просто поверь, я готовлю хуже. Подумала, и призналась еще честнее: - И ведьма с меня примерно такая же. Никакая в смысле. Теперь аппетит пропал у мага, а взгляд стал очень, просто очень напряженным. Подтверждая его худшие предположения, добавила: - Печать будем снимать. - Дура,- тихо, но очень отчетливо произнес архимаг. Пожала плечами, ничуть не отрицая. Маг же, помолчав, спросил: - Ты природная ведьма, да? - Прирожденная, - поправила его. Он отложил свою тарелку и схватился за голову. Понимаю, я бы на его месте поступила бы примерно так же. Ну или сбежала. Нет, я бы, наверное, сбежала… но у него ни шанса, на мне подчиняющий артефакт. - И что ты видишь, глядя на меня? - хрипло спросил архимаг, зажмурившись до боли в глазах - я в отражении котелка увидела. - Беду, несправедливость, боль, - нехотя ответила я. Он стиснул челюсти, но затем, выпрямился, чем только подчеркнул свою худобу и немощность, и сообщил: - Эту печать не снять. Поверь, и пытаться не стоит. - Да, но дура я, еще и неверующая, - отозвалась беззаботно. - И снимем мы ее, серьезно снимем. Я же прирожденная ведьма, так что рано или поздно, но снимем. Архимаг посмотрел на меня так, что сразу стало ясно, где он видел меня, мою прирожденную магию и в целом мою уверенность, я лучезарно улыбнулась в ответ, сверкнув иллюзорными зелено-желтыми клыками. И вдруг реальность изменилась! И я на архимага смотрела, а видела иное. Дорогу, темную, залитую светом наливающейся кровью луны, бегущую женщину с двумя детьми держащимися за юбку матери, да одним в прижатым к груди, мужчин, следующих за ней и падающих одного за другим… И хотя до моего заповедного леса оставалось две версты, решение пришло быстро - взмах рукой и дорога делится на две, уводя женщину и детей в безопасность, тихий шепот ветра и из своей норы встает леший, а по краям дороги растут-поднимаются лианы с ядовитыми шипами. И пусть не мой лес, не моя заповедная территория, но… - Что ты творишь? - яростный шепот моего охраняба. Его я не видела, но протянув руку, сплела пальцы с его сильной ладонью, позволяя увидеть то, что вижу я. И архимаг мгновенно сориентировавшись, сказал мне то, что уже и так знала: - Это не твоя территория! А то я не знаю! - Слушай, не…- начал был маг. Хрипло выдохнув, выгнулась всем телом, вливая дыхание заповедного леса в дорогу и ядовитые лианы волной слхлеснулись одна с другой, перекрывая преследователям путь. - Лесная Ведунья! - послышался крик… знакомый мне крик. - Не ее территории! – вторил ему тоже кто-то… знакомый. Я улыбнулась. Есть яды, что не вредят животным, а вот людям… - Что же ты делаешь?! - взревел уже практически архимаг. А по захваченной мной дороге распускались-расцветали источая яд кусты дурмана, росли и наполняли ночь ядом тысячей соцветий, падали с испуганных лошадей преследователи, теряли сознание преследуемые... И падала на землю я, очень надеясь, что не в костер. *** В себя пришла неожиданно не на земле, что плохо - земля силу дает. А так очнулась я, едва дыша, взглянула в синие глаза моего охраняба, и попросила: - На землю положь. Мужчина, стоявший со мной на руках, отошел от костра, и аккуратно опустил меня на траву. Отступил на шаг. Вдох - меня выгнуло дугой, едва не ломая кости, выдох – и занывшая от боли спина касается всей поверхности почвы… боль отпускает. Одна боль. Та, что физическая… а вот другая терзает словно позабытый оголодавший зверь, вырвавшийся из клети… «Не ее территории!»… да, голос я узнала. Не ждала, не гадала, что встретиться доведется, а жизнь вот оно как… Медленно села, поджав колени к подбородку, обняла посидела, покачиваясь, да и позвала: - Леший. Подчиненный мой явился мгновенно – вылез по плечи из земли, на которой сидела, посмотрел вопросительно. - Какая из изб охотников у нас еще держится кое-как? - спросила сходу. - Из охотничьих – никакая, - ответил он, - ты ж охотников не жалуешь. Рыбацкие сохранились. - Где? - уточнила я. Леший, почесав шишковатый подбородок, вытащил из головы сучок, и нарисовал схему у излучья Зорянки. Указал на третью избу. Молча кивнув, подозвала снова свою клюку, и едва та прискакала, взялась за нее, да не поднимаясь, оземь ударила - один раз – и заповедная тропа открылась женщине с детьми прямо возле нужной рыбацкой избы. Второй раз – и проход в мой лес закрылся для тех их преследователей, кто еще жив остался… осталось много, оно и не удивительно, с ними был маг. Магистр. Один из лучших магистров королевства. Третий раз удара клюкой заставил проснуться волков. - Оттащить в охотничьи избы, - приказала я, помечая каждого из раненных защитников хлебной плесенью – она и раны затянет, и меткой станет. И вот после этого с чистой совестью рухнула обратно на траву - спать и сил набираться. Сквозь сон услышала сказанное охранябушкой: - Может… в дом ее? - Нельзя, - ответил леший. - Она лесная ведунья, ей силу лес дает и земля. *** Проснулась я от того, что рядом воняло зверски. Воняло так, что глаза резало, и дышать уже не хотелось вовсе. Хотелось сдохнуть не просыпаясь! Но едва я попыталась отвернуться, как запах стал сильнее. Подавив рвотный позыв, распахнула ресницы и потрясенно посмотрела на охраняба, который держал у моего носа какой-то ужас, в котором явно пребывал экстракт всех ароматов разложения, которые вообще могли бы быть. - Нюхательных солей у тебя нет, пришлось импровизировать, - сообщил мне раб, все так же невозмутимо травя меня отнюдь не благовонием. - Все, я проснулась! – заорала не своим голосом. Даже клюка дернулась с перепугу. - Точно? - уточнил охраняб, вскинув бровь и не убирая пузырек. - Да точно-точно! - подскочив, отодвинулась. И огляделась - вечерело уже. Надо же, почти сутки проспала. Но все равно мало было, после такого оно самое то еще бы поспать. - Я бы не будил, - ничуть не усовестившись деянием, произнес тощий архимаг, - но у тебя серебряное блюдце с яблоком уже часа два трезвонит, а преследователи там потихоньку лес твой рубят. - Что? - потрясенно переспросила я. Сжала клюку, да и рухнула обратно, поднимаясь вверх птицей. Птица была проверенная - мой черный Мудрый ворон. Древний, ему лет триста было, от того и вселяться в него было проще всего, и с самим Вороном можно было между делом поболтать. «Ты заповедный лес вчера по всему кругу увеличила, - взлетая над деревьями, сообщила мне птица». «Ой…- только и сказала я». «Чего пугаться? Правильно сделала, - похвалил меня мудрый друг.- Русалки только рады. Кикиморы на Варговом болоте тоже. Люди не все». И Ворон поднялся выше, почти под облака, позволяя мне увидеть, что заповедный лес дошел до стен Запядянки, и странные дела там творятся - люди выкапывают ростки деревьев в лесу, да вокруг домов своих сажают, самостоятельно и самовольно увеличивая территории моего леса. И понять то их можно – с территории Заповедного леса налоги не снимают, животные у меня на людей не нападают, и в целом - безопаснее. Деревья мои правда рубить нельзя, если только не сухие, но ветки и валежник собирать можно – так что люди по-своему, по-простецки, решили что раз такое дело, то грех не воспользоваться. Но то люди простые, а властьимущим такое ой и не понравится, ой и шуму будет… в смысле попытаются теперь меня замуж выдать, ох и попытаются. «На запад лети, - попросила я Мудрого». Тому и лететь не пришлось, повернулся лишь, изменив направление полета, и я увидела… Рубить они начали основательно - за ночь подогнали из города даже не лесорубов - лесопильные установки, теперь вот пытались пробиться через ядовитый кустарник, сплетенный покрепче иной корзины для переноски тяжестей. «Основательно взялись» - сказал Ворон. Я бы кивнула, да он не услышит, а голосом ответить не могла – отсюда, с высоты птичьего полета, я смотрела на стоящих в отдалении красивую рыжеволосую ведьму и высокого светловолосого магистра… не ошиблась я вчера. Ох не ошиблась. «Ближе не подлетай - заметят», - сходу предупредила я Ворона. «Меня-то!» - начал он хорохорясь. «Ближе не подлетай!» - с нажимом повторила я. И отпустила птицу. Некоторое время так и сидела на земле, пытаясь осознать, что увидела. Потом вдруг поняла - спала я укрытой. На мне одеяло было, из дому принесенное, сверху шалаш с занавеской, видать от солнца поставил. В смятении посмотрела на архимага – тот кашеварил опять, в новом казане варя какие-то травы. - Раков принесли, - сообщил он мне, и добавил, - русалки на рассвете заходили. «Мужика почуяли» - мрачно подумала я. Просто ко мне не приходили ни разу, водяной у них был главный, вот он да, захаживал по случаю, ну или я к нему. - Леший был? - спросила у мага. - Был, - кивнул он. - Баба с ребятишками в порядке, покормил мясной похлебкой, оставил им хлеба и творога твоего, не серчай. Мужиков кого подлатал, кого полечил, кого похоронил… Дороги они тебе были? Что ответить-то? Правду ответила: - Баба эта с детьми - жена Саврана. Мужики - из его охраны. Архимаг покивал, доставая красных готовых уже раков на крышку, заместо блюда… просто блюда у меня не было, и уточнил: - А Савран кто таков? Грустно глядя на раба, тише, гораздо тише ответила: - А Савран сын кузнеца, это тот, у кого я тебя вчера купила, в обмен на проход по моему заповедному лесу. И раки едва не упали на землю. Упали бы, но охраняб подхватил их в последний момент, удержал крышку, и с поварешкой в руке, обвинительно глядя на меня, произнес: - То есть они тебе никто! Это был интересный вывод из всего мною сказанного. - Слушай, охранябушка, - я поднялась, тяжело поднялась, за клюку свою придерживаясь - больно уж мир нестабильным был, да пошатывался, - понимаешь… Сделала осторожный шаг… не упала - уже хорошо, а то бывало и ползком до избушки добираться приходилось. - Понимаешь, - уже увереннее произнесла я, - был бы ты раб простой, Саврану дали бы простой амулет подчинения, а не это вот! И я сняла с шеи этот самый «это вот». - Сам видишь, - держа его на ладони и подставляя лучам заходящего солнца, продолжила я, - это не дерево, не медь, не простая поделка для рабов. Да и простых рабов Савран не возил никогда – понятийный он, честный, ты остальных в его клети видел - там все по своей воле, уходя от тяжелой доли крестьянина-пахаря. И тут ты. Да не с амулетом подчинения, а с артефактом силы немерянной, что не подчиняет - ломает волю. Может и не умна я, да сложить дважды-два дело не хитрое. Взять тебя Саврана заставили. Архимаг тяжело посмотрел на меня, затем вернулся к делу нехитрому - доставать раков из казана, и лишь когда последнего достал, хрипло спросил: - Значит, ты поняла, что он волю ломает. От того терпеливо ждала, пока не поднимусь сам и приказа не отдавала, да? - Да, - просто подтвердила я. И ушла, стыдливо не оборачиваясь, в свой нужный сарайчик. Удивилась сильно оный не обнаружив, зато увидев другой, правее - новый, крепкий, не то что мой готовый от любого порыва ветра рассыпаться. - Эээ… спасибо тебе! - крикнула архимагу, заскакивая в нужное место. - Это тебе… спасибо, ведьма, - едва слышно отозвался он. *** Когда вернулась, умывшись, охраняба своего на дворе уже не увидела, зато он из дома крикнул: - Завтрак на столе. Да как бы ужин уже, но чего уж спорить то. Как оказалось на столе был и завтрак, и обед, да вот еще и ужин поспел. - Чай нагрей госпоже, - приказал не оборачиваясь охраняб, ломая здоровенных раков. Домовой тишком выскочил из печи, подогрел чай для меня, двух раков слямзил со стола, да и был таков. Маг на него даже не глянул. На меня не глядел тоже. А вот мне поглядеть было на что - стол стоял новехонький. Скамейки тоже. Кровать моя, там давно одна ножка отвалилась и я пенек приспособила, теперь же новехонькая кровать стояла, заглядение просто. - Итак, - едва я села за стол, и принялась есть, начал охраняб учительским тоном, - значит вчера, одна не шибко умная лесная ведунья, влезла в дело, о котором точно знала – влезать не стоит! И он мрачно посмотрел на меня своими синими, очень синими глазами. - Ну влезла и влезла, с кем не бывает, - отмахнулась я, потягивая чай. - С умными лесными ведуньями! - вынес вердикт… между прочим раб. - Кто бы говорил, - съязвила я. |