семинар. Семинар%203.%20Марксисткая%20социология. Марксистская социология Начало развития марксистской социологии на русской почве
 Скачать 38.62 Kb.
|
|
Марксистская социология Начало развития марксистской социологии на русской почве. В 1880-1890-е годы в России распространилось учение, которому было суждено оказать поистине решающее воздействие на ее судьбу. Дело не только в том, что впоследствии марксизм был провозглашен официальной идеологией Советского государства; еще в конце XIX—начале XX века это учение произвело переворот в российской общественной мысли: пересмотреть свои собственные воззрения под влиянием новой доктрины были вынуждены историки и экономисты, философы и социологи, идеологи либерализма и народничества. Марксизм появился в России одновременно с позитивизмом (нач. 40-вых 19 в.). Здесь уместно вспомнить хрестоматийное высказывание В. И. Ленина из его книги «Детская болезнь левизны в коммунизме»: «Марксизм, как единственно правильную революционную теорию, Россия поистине выстрадала полувековой историей неслыханных мук и жертв, невиданного революционного героизма, невероятной энергии и беззаветности исканий, обучения, испытания на практике, разочарований, проверки, сопоставления опыта Европы». В связи с этим Ленин особо напоминал «о таких предшественниках русской социал-демократии, как Герцен, Белинский, Чернышевский и блестящая плеяда революционеров 70-х годов». К началу 1880-х гг. в России уже сложились предпосылки для возникновения и распространения пролетарской идеологии. Маркс не был социологом и зарождающуюся европейскую социологию считал лженаукой, однако один из разделов марксисткой философии — исторический материализм, лег в основу социальной теории, которая позднее стала марксистской школой социологии. Исторический материализм Маркса базируется на трех основных принципах: принцип всеобщего исторического детерминизма означает, что дабы понять происходящие в обществе перемены, необходимо рассматривать их в исторической перспективе, поскольку всякое состояние общественной жизни определяется предшествующим историческим существованием; принцип связи общественного бытия и общественного сознания предполагает первичность общественного бытия; принцип первичности социально-экономического структуры в общественной жизни означает, что экономические факторы, такие как производство и распределение благ и соответствующее им отношение к общественной жизни, являются движущей силой развития общества. Марксистская социология может быть представлена в следующих тезисах: развитие общества — это естественно-исторический прогресс; люди сами творят свою историю, однако ход развития определяется не желанием, а материальными условиями их жизни; человек рождается и формируется как личность в уже сформировавшемся обществе со сложившимися устойчивыми социальными отношениями, и становление человека происходит под их влиянием ("человек — совокупность общественных отношений"); первичными в системе общественных отношений являются экономические отношения; производственные отношения и производственные силы общества определяют все сферы жизни: производство непосредственно материальных сил жизни и тем самым каждая ступень экономики периода и эпохи образуют основу из которой развиваются государственные учреждения, правовые воззрения, искусство и даже религиозные представления людей, из которых они должны быть объяснены, а не наоборот, как это делалось до сих пор; единство и взаимодействие определенных производственных сил и отношений (способов производства) составляют отдельные этапы в развитии общества — общественно-экономические формации ("сложившиеся на основе данного способа производства конкретно исторические формы бытия общества"); общество, эволюционируя в своем развитии, последовательно проходит следующие стадии развития (формации): первобытно-общинный, рабовладельческий, феодальный, капиталистический, коммунистический (анализ формаций Маркс произвел в своем труде "Капитал", коммунистическая формация была выведена им как научный прогноз, основывающийся на применении диалектики Гегеля); основу общественной жизни общества составляет классовая борьба, которая рассматривается как источник и движущая сила общественного прогресса; для каждой формации существуют классы антагонисты, отношения между которыми определяют содержание истории; переход от одной формации к другой происходит в виде социальных революций, в ходе которых на смену одному господствующему классу приходит следующий и классовая борьба развивается между новыми классами-антагонистами; классовая принадлежность является основной характеристикой индивида, она определяет его сознание, систему ценностей и поведение. Согласно Марксу, ни одна экономическая формация не может уйти в прошлое, пока она дает возможность развитию производственных сил и производственных отношений, а новые производственные силы и производственные отношения не появятся раньше, чем создадутся условия для их развития внутри формации. Марксистская школа социологии как самостоятельное направление сформировалась в начало XX века. В России она была представлена именами Плеханова, Бруно-Есинского и других исследователей. В Западной Европе наибольший вклад в развитие марксистской социологии внесли Карл Каулшский, Дюпеи, Лукач. В середине XX века в марксистской социологии обозначился кризис связанный с догматизмом и нежеланием теоретически осмыслять новые процессы, происходящие в обществе. Крах коммунистической системы в конце XX века усугубил этот кризис и в настоящее время марксистская социология представлена, в основном, Франкфуртской школой. Основные этапы развития марксистской социологии в России. 1) Заканчивался период утверждения капитализма, который советские историки датируют примерно 1861-1882 гг.: в результате промышленной революции капитализм укрепился в городе и, разрушая общину, проникал в деревню. Вместе с ним рос пролетариат, главным образом за счет крестьянства, которое все более «раскрестьянивалось». Именно к началу 80-х гг. промышленный пролетариат в основном сложился как класс. Рабочее движение обретало размах и организованность, достаточные для того, чтобы выделиться из общедемократического потока в качестве самостоятельной пролетарской струи: уже возникли первые политические организации пролетариата: «Южнороссийский союз рабочих» 1875 г. и “Северный союз русских рабочих” 1878-1880 гг. Начались сравнительно массовые забастовки (например, в Петербурге на Новой бумагопрядильне в 1878 и 1879 гг. с участием тысяч рабочих), которые можно считать предвестниками Морозовской стачки 1885 года. Чрезвычайно способствовала возникновению русской социал-демократии победа марксизма в западноевропейском рабочем движении, возможность использовать плоды этой победы, тем более, что марксизм уже давно проникал в Россию, хотя вначале не прививался на русской почве как мировоззренческая система. Передовые русские люди еще в 40-е гг. знакомились с ранними работами К. Маркса и Ф. Энгельса (В. Г. Белинский и, возможно, А. И. Герцен). В пореформенной России, особенно с конца 60-х гг., интерес к марксизму стал быстро расти. Народники уже не просто знакомились с трудами Маркса и Энгельса, но и переводили их. 2) Условием для распространения марксизма в России стал кризис народничества — исследователи обычно относят его к началу 1880-х годов. Неудача самоотверженного «хождения в народ» выявила иллюзорность представлений народнической молодежи о крестьянстве, утопичность надежд на скорую революцию. Самоубийственная тактика террора, избранная «Народной волей», гибель Александра II, поворот его преемника к консервативному курсу усугубили кризис: идеология народничества на глазах утрачивала теоретическую и моральную привлекательность. Кризис охватил не только тактику, но и теоретическую сферу народничества: к тому времени работы российских историков и социологов сокрушили основы народнической веры в общину как в ячейку будущего социалистического общества. Благодаря трудам М.М.Ковалевского в русской мысли возобладала реалистическая трактовка вопроса об общине: социологу-позитивисту удалось доказать, что община — исторически преходящее явление, генетически связанное с эпохой натурального хозяйства и обреченное исчезнуть на более поздних стадиях развития общества . Один из главных идеологических постулатов народничества был поколеблен — и в будущем, когда будет создана «вторая парадигма народничества», новое поко- ление идеологов этого движения будет связывать свои социалистические надежды уже не с общиной, а с кооперацией. 2. Первые переводы: марксизм и народники Первый перевод классики марксизма на русский язык осуществил П. Н. Ткачев. В 1868 г. он перевел и сумел опубликовать в Петербурге написанный Марксом «Устав Международного товарищества рабочих». За ним последовало женевское 1869 г. издание «Манифеста Коммунистической партии» в переводе М. А. Бакунина. Еще через два года активный участник Большого общества пропаганды С. Л. Клячко перевел «Гражданскую войну во Франции» К. Маркса (Цюрих, 1871), а в 1872 г. в Петербурге увидел свет «прекрасный», в оценке самого Маркса, русский перевод 1-го тома «Капитала» (переводчики — Г. А. Лопатин и Н. Ф. Даниельсон). Все эти переводы (особенно «Капитала») народники использовали в 70-е годы как оружие революционной пропаганды. К началу нового десятилетия К. Маркс уже констатировал: «В России <...> “Капитал” больше читают и ценят, чем где бы то ни было». По мнению Н. А. Троицкого, в 70-е гг. русские революционеры, хотя и отступили по некоторым вопросам теории назад от Чернышевского, в других вопросах шли вперед. Таковы были вопрос о капитализме и сопряженный с ним рабочий вопрос. Ранее эти вопросы считались абстрактно-теоретическими и не были увязаны с практикой революции. И. Герцен, М. Огарев, Н. А. Добролюбов, и в особенности Н. Г. Чернышевский, были замечательными критиками западного капитализма, но никто из них не изучал капиталистические процессы в России. «Семидесятники» же внимательно следили за развитием русского капитализма и озабоченно отмечали в своих программах, что капитализм уже проник в «народную жизнь» и грозит разрушением общины. Правда, они истолковали это лишь как регресс (полагая, что торжество капитализма еще можно предотвратить), но попытались использовать социальные сдвиги, обусловленные капитализмом. Однако, как идеологи крестьянства, народники недооценивали историческую роль пролетариата. Но они поднимали идейный уровень, расширяли политический кругозор рабочих, втягивали их в революционную борьбу и тем самым, даже «вопреки своим непосредственным намерениям, способствовали пробуждению и развитию классового сознания рабочих». Получив от народников революционный и социалистический заряд, рабочие скорее и больше задумывались над исторической миссией своего класса и приходили, в конце концов, к осознанию этой миссии, правда, уже через преодоление мелкобуржуазной ограниченности народничества, с помощью социал-демократов. Правда, народники 70-х гг. воспринимали лишь экономическую сторону марксизма, его толкование конфликта между трудом и капиталом, разящую марксову критику капитализма, но считали не применимой к России ту генеральную идею Маркса, что именно капитализм создает материальные предпосылки для социалистической революции и сам порождает собственного могильщика в лице пролетариата. Самый интерес народников к «Капиталу» (и к марксизму вообще) объяснялся их потребностью уяснить как можно основательнее генезис, сущность и механизм капиталистического производства, чтобы не менее основательно противопоставить ему русский “особый уклад”. “Посмотрим же, к чему обязывает нас учение Маркса, — рассуждал в 1879 г. народник Г. В. Плеханов. — <...> Общество не может перескочить через естественные фазы своего развития, когда оно напало на след естественного закона этого развития, говорит Маркс. Значит, покуда общество не нападало еще на след этого закона, обусловливаемая этим последним смена экономических фазисов для него не обязательна”. 3. Образование группы «Освобождение труда» 25 сентября 1883 г. в скромном кафе на берегу Роны в Женеве пятеро русских революционеров-эмигрантов, членов народнического общества “Черный передел” приняли заявление о том, что они разрывают с народничеством и образуют новую организацию — группу “Освобождение труда” с целью идейно перевооружить русское революционное движение, повернуть его с пути народнического, утопического социализма на путь социализма научного, под знамя К. Маркса и Ф. Энгельса. Так возникла первая организация русских марксистов, которая положила начало распространению марксизма в России, начало русской социал-демократии. Родившись в год смерти Маркса, она тем самым как бы засвидетельствовала бессмертие марксизма. Основателями группы “Освобождение труда” были Георгий Валентинович Плеханов, Вера Ивановна Засулич, Павел Борисович Аксельрод, Лев Григорьевич Дейч, Василий Николаевич Игнатов. Каждый из них прошел долгий и сложный путь от народничества к марксизму и на этом пути проявил выдающиеся качества, особенно — их общепризнанный вождь Георгий Валентинович Плеханов (1856-1918). Г. В. Плеханов был восьмым ребенком из четырнадцати детей (от двух жен) гусарского штаб-ротмистра Валентина Петровича Плеханова и воспитанницы Института благородных девиц Марии Федоровны Белинской (племянницы В. Г. Белинского). Он унаследовал от вспыльчивого, с крутым нравом, но трудолюбивого отца прямоту, смелость и жизненное правило “Надо всегда работать. Умрем — отдохнем”, а от доброй, нежной, заботливой матери — душевную чуткость, неприятие зла, сострадание к простому люду. Вынужденный в начале 1880 г. эмигрировать, Плеханов временно отошел от практических дел, сосредоточившись на теории. Ближайшим соратником и самым преданным другом Плеханова была Вера Ивановна Засулич (1849 – 1919). Эта «героическая гражданка», как называл ее Ф. Энгельс, первая русская женщина-террористка, выстрел которой в могущественного царского сатрапа Ф. Ф. Трепова 24 января 1878 г. вызвал не только общероссийский, но и международный резонанс, ставшая по воле истории первой русской женщиной-марксисткой, прошла все этапы народнического движения с конца 60-х до начала 80-х годов, познала тюрьму и ссылку, скамью подсудимых и эмиграцию. При этом она сумела выделиться редкой ученостью, овладеть несколькими иностранными языками и стать едва ли не самой сведущей из русских женщин в области истории мирового революционного процесса. Ее личное обаяние признавали даже недруги. «Я прямо не помню в ней недостатков, — вспоминал Л. А. Тихомиров. — Она была весьма умна, начитана, ее мнения были продуманы и хорошо защищены. Но она была в высшей степени скромна, даже как будто не замечала своего ума и не имела ни одной искры самомнения». Мягкая, деликатная, Засулич умела сглаживать полемическую резкость Плеханова, но когда это ей не удавалось, она кротко, «с героизмом раба» несла, по выражению В. И. Ленина, «ярмо плехановщины». Павел Борисович Аксельрод (1850-1928) тоже был видным деятелем революционного народничества. Уже в 1873-1874 гг. он вел пропаганду среди рабочих, но главным образом выдвинулся как публицист: сотрудничал в газете “Работник”, редактировал журнал “Община”, был правой рукой Плеханова в “Черном переделе”. Широко образованный литератор, пропагандист и популяризатор, он, благодаря природному уму и разносторонним знаниям, мог бы стать и оригинальным мыслителем, но привык десятилетиями преимущественно вторить Плеханову, ибо, по наблюдению А. В. Луначарского, “был преисполнен благоговения и изумления перед Плехановым”. Четвертый член группы “Освобождение труда” Лев Григорьевич Дейч (1855-1941) имел не меньший революционно-народнический стаж. Вся Россия знала о его участии в знаменитом Чигиринском заговоре 1877 г. и о двух его побегах — из киевской тюрьмы и сибирской ссылки, через Японию и Америку в Европу. Но, в отличие от других членов группы, Дейч тяготел не столько к теории, сколько к практике революционного дела: он был предприимчив, изобретателен, житейски напорист и тем самым очень кстати дополнял своих менее практичных товарищей. Наконец, Василий Николаевич Игнатов (1854-1885), хотя и не имел столь громкого революционного имени, как четыре его товарища, тоже зарекомендовал себя опытным и стойким борцом: участвовал в Казанской демонстрации 1876 г., был трижды арестован и дважды сослан, прежде чем эмигрировал из России. Более состоятельный, чем все остальные члены группы, вместе взятые, он обеспечивал материальную сторону их деятельности. Группа «Освобождение труда» поставила перед собой две главные задачи: 1) перевод на русский язык трудов К. Маркса и Ф. Энгельса для распространения в России идей научного социализма; 2) критика народничества и разработка проблем русской общественной жизни с точки зрения марксизма. Первую задачу сам Плеханов начал решать еще до возникновения группы: в 1882 г. он перевел «Манифест Коммунистической партии». Помогли ему в решении этой задачи другие члены группы «Освобождение труда». Заключение Группа “Освобождение труда” приблизила теорию марксизма к практике русского рабочего движения. Марксистские идеи она пропагандировала не вообще, а применительно к России. Русские рабочие считали Плеханова своим властителем дум и высшим авторитетом, до того как на роль вождя пролетариата выдвинулся Ленин. 3. Легальный марксизм: Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, П.В. Струве, М.И. Туган-Барановский, С.Л. Франк. Легальный марксизм - социально-политическое направление в российском либерализме конца 19 в., стремившееся обосновать неизбежность развития России по капиталистическому пути, используя в той или иной степени учение Маркса, особенно идеи закономерной смены феодальной формации капиталистической и исторической прогрессивности капитализма по сравнению с феодализмом. Возникло в 90-е гг. 19 в., когда главные его представители – П.Б.Струве, С.Н.Булгаков, М.И.Туган-Барановский, Н.А.Бердяев и др. – стали выступать в легальной печати против народничества, опираясь на те марксистские положения, которые они признавали научными. Легальные марксисты назывались так потому, что действовали в рамках цензуры, - критиковали либеральное народничество, помогая преодолевать иллюзии особого пути России к социализму через крестьянскую общину, минуя капитализм. Они доказывали, что Россия уже стала капиталистической страной, в этом отношении их поддерживали Плеханов и Ленин. Но отрицания народничества, крестьянского социализма стало для легальных марксистов шагом не к пролетарскому социализму, а к буржуазному либерализму. Рассматривая марксизм, как заключительною стадию развития позитивизма в России и отмечая положительную роль последнего в истории русской культуры, Струве на протяжении всей своей жизни подвергал основной критике не только марксизм, но и социалистическое учение в целом. «По его мнению, социалистическое учение, представляет собой разновидность «светской социальной и политической мифологии», в своих основных положениях было сформировано еще в Древней Греции. Концептуальное оформление западноевропейского социализма, проходившее во второй половине XVIII – начале XIX в., означало не что иное, как болезненную реакцию на разложение старого феодального мира»… Первая от легального марксизма к либерализму, Струве в конечном итоге сформулировал свою политическую позицию как консервативный либерализм. В 1890 г.г. Булгаков – один из видных теоретиков легального марксизма. Однако на рубеже веков его воззрения эволюционировали от атеизма и марксизма к идеализму, православию и либерализму. Бердяев в студенческие годы приобщился к марксизму и вступает в «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Но постепенно он также переходит на позиции либерализма. Свержение самодержавия Бердяев восторженно приветствовал, Октябрьская революция вызвало у него сугубо негативную оценку. Отношение Бердяева к коммунизму – теории, прежде всего в лице марксизма, в основном негативное. В марксизме он видит своеобразную светскую религию, отличающуюся экстремизмом и претендующую на монополию. Итак, мы видим, что легальные русские марксисты вскоре перешли на позиции либерализма. Самым заметным сочинением эпохи «легального марксизма» стала книга Струве «Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России» (1894). Признавая социализм в далекой перспективе возможным, Струве в качестве непременного условия его реализации выдвигал необходимость капиталистического этапа развития России. Поэтому он призывал «признать нашу некультурность и пойти на выучку к капитализму». Публикация работ «легальных марксистов» способствовала распространению в России идей марксизма. Социологию марксизма «легальные марксисты» истолковывали в духе «экономического материализма», ставя изменения в обществе, особенно правовые, в непосредственную зависимость от экономики. Поскольку эволюция общественных форм, по их мнению, детерминируется напрямую экономическими факторами, политико-социальные отношения классов, групп и партий теряют свое значение в историческом процессе. Более того, социальную революцию Струве вообще называл «теоретическим псевдопонятием». В сфере философии «легальные марксисты» ориентировались на неокантианскую гносеологию и этику. Они так много писали о Марксе и марксизме, что в историографии со временем возникла ошибочная т. зр., согласно которой марксизм в России начался не с Плеханова, а со Струве. Как политическое движение и течение общественной мысли «легальный марксизм» существовал недолго. Около 1900 началась его эволюция к либерализму, у ряда его представителей – к либеральному консерватизму и религиозной философии. 4. Революционный марксизм: Г.В. Плеханов, А.А. Богданов, В.И. Ленин, Н.И. Бухарин. Идеи марксизма в России начинают интенсивно распространяться в конце 80-х гг. XIX в. Его главными российскими теоретиками явились Г. В. Плеханов (1856—1918), а позже В. И. Ульянов {Ленин) (1870—1924). Первый был идеологом ортодоксального марксизма, а второй — лидером во многом переосмысленного, большевистского марксизма. В 1883 г. в Женеве русские эмигранты организовали первую русскую марксистскую группу «Освобождение труда». В нее вошли Г. В. Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов. Они отказались от народнического анархизма и начали пропагандировать научный социализм. Выдающийся теоретик марксизма Георгий Плеханов одним из первых стал обосновывать возможность применения теории Маркса к российской социально-экономической действительности. Причины того он видел, во-первых, в буржуазном характере русских общественных отношений; во-вторых, в появлении условий для выдвижения пролетариата на политическую арену. К теоретическим заслугам Плеханова коммунисты также относят анализ расстановки классовых сил и выработку новой революционной программы. Ее основные этапы: уничтожение абсолютизма пролетариатом, завоевание политической свободы для дальнейшей деятельности, осуществление социалистической революции. Ссылаясь на Маркса, Плеханов полагал, что в текущий период истории революция в России невозможна, так как русский капитализм находится в стадии своего становления, а пролетариат слишком незначителен в количественном смысле. В революционный дух крестьянства он не верил. Иную точку зрения отстаивала активистка международного социалистического движения Вера Засулич (1849—1919). Она полагала, что капитализм может существовать в различных формах, а движущей силой революции могут быть не только экономические отношения. В Имперской России, по ее убеждению, существуют более благоприятные условия для развития революционного движения, чем в других странах. Большевики во главе с Владимиром Лениным пошли по линии, намеченной Засулич. Ленин начинает радикальный пересмотр марксизма и его привязку к российским условиям. Прежде всего, он отвергает идею Маркса о международной коммунистической революции. Победа социализма возможна «первоначально в одной или нескольких странах». Обосновывает это он законом неравномерного развития капитализма, открытого народниками. Слабость русского капитализма увеличивала силу пролетариата и открывала ему путь к социалистической революции. Свободно и творчески, не оглядываясь на авторитет Энгельса, Ленин подходит и к проблеме материи. Открытие делимости атома вызвало полемику в рядах марксистов и стремление некоторых из них заменить онтологию Маркса другими философскими учениями — позитивистов Эрнста Маха и Рихарда Авенариуса или онтологией неокантианцев. Возникла опасность отказа от материализма. Среди ученых стало распространяться убеждение в том, что если атом делим, значит «материя исчезла». С этим тезисом Ленин никак не мог согласиться. Он резко выступил против философа и экономиста Александра Богданова, который склонялся к махизму, и Георгия Плеханова, который догматично воспринимал диалектический материализм. Решение проблемы, предложенное Лениным, было таким: исчезает не материя, а лишь отдельные ее свойства, которые считались абсолютными. Главное же свойство материи, с которым тесно связан философский материализм, «есть свойство быть объективной реальностью, существовать вне нашего сознания». Тогда такая позиция в философии и науке сыграла прогрессивную роль, но в целом ошибочно связывать материальность лишь с объективной реальностью, исключая реальность субъективную. В XX в. исследователи стали понимать, что, возможно, феномены субъективной реальности человека (например, мысли) обладают определенным психоэнергетическим потенциалом и способны воздействовать на физиологические процессы организма и явления природы. Большое внимание Ленин уделял изучению диалектического метода. Он критиковал Богданова за отказ от гегелевской диалектики, а Плеханова за ее узкое понимание как «скачкообразного» развития. По мнению идеолога большевиков, диалектика — всеобщий закон развития мира и его познания. При этом он придавал большое значение ее прикладному применению в политической борьбе. В гносеологии Владимир Ленин не разделял убеждение некоторых последователей марксизма в том, что тот отрицает объективность истины. Он признавал как объективность, так и абсолютность истины, которая проверяется практикой. Исторические законы, установленные Карлом Марксом, Ленин воспринимал как законы всеобщие. Однако не исключал, что развитие конкретных наций и государств имеет свою историческую специфику и не вписывается в «мертвую букву» теоретических выкладок общих законов. Революция в Азии или России не может быть похожа на революцию в Европе. Значительное место в творчестве Ленина занимает теория государства. Позицию анархистов он не принимал. После уничтожения эксплуататорского государства социалистической революцией необходимо построение нового, советского государства. Пока государство существует, соглашался Ленин, полной свободы человека быть не может, однако его советский вариант — необходимое временное образование на пути к бесклассовому, свободному, лишенному какой-либо государственности коммунистическому обществу. Александр Богданов примкнул к Ленину на самой заре зарождения партии и сразу занял в ней лидирующие позиции. Именно он начал приводить к большевикам культурных, пишущих людей. В частности, познакомил Ленина с Горьким и В это время Богданов — фактически, второй человек в партии. И единственный серьезный в ней идеолог, помимо Ленина. Причем, идеолог «альтернативной версии» большевизма или «другого большевизма», как называют идеи Богданова некоторые иностранные исследователи. Действительно, большевизм Богданова можно назвать прямой антитезой ленинскому. Если Ленин строил партию как боевую единицу, сосредоточенную на одной цели — насильственном сносе монархии, то для Богданова социализм был, прежде всего, строительством. Если Ленин создавал партию, как герметичную секту, сплоченную принципиальной аскезой и безусловным подчинением, то для Богданова социализм — это настоящий всечеловеческий коллектив-«церковь», который «должен овладеть миром и связать все в единое гармоническое целое». Если Ленин — типичный террорист-взломщик, Богданов — ученый-универсалист. В 1906 году Богданов опубликовал фундаментальный труд «Эмпириомонизм» (Единство опыта), в котором пытался провести синтез марксизма с идеями Авенариуса и Маха. Вслед за Авенариусом Богданов стремился устранить разницу между физическим и психическим, материей и духом, вещью и мыслью, явив их в едином синтезе. Сам физический мир оказывался у него результатом социально организованного психического опыта. А постоянно накопляемый и организующийся опыт становился двигателем прогресса. Через преодоление раздробленности общества на классы и классовый антагонизм, прогресс вел к последнему решительному синтезу коммунизма и торжеству истинного «монистического миросозерцания». Такой синтез призвана была подготовить изобретенная Богдановым наука «Тектология», которая объединяла в себе организационные методы всех наук, преодолевая специализацию и ограниченность человеческого мышления. Одним словом, Богданов был настоящим ученым и мыслителем. И к марксизму относился как ученый — с большим почтением, но без фанатизма верующего догматика, каким был Ленин. Попытка авторской интерпретации марксистской теории была предпринята Н.И. Бухариным в работе «Учение Маркса и его историческое значение». Революционный марксизм, который рассматривался русским мыслителем как «синтез синтезов» достижений философии, социологии и политической экономии, в своей развитой и обогащенной форме должен рассматриваться, по его мнению, как марксизм-ленинизм. Исходя из того, что социальная детерминированность идеологий, мировоззрений, вероучений и доктрин связана с проблематикой конкретной фазы исторического развития, конкретного способа производства, конкретных интересов национальных и социально-классовых группировок, Н.И. Бухарин считает, что социологический марксизм есть идеология революционного пролетариата, основного эксплуатируемого класса капиталистического общества, с его могущественной техникой, с его особенными экономическими отношениями, с его огромной культурой вообще и научной культурой в частности, со своеобразными «законами движения», со специфическими противоречиями и такими же специфическими перспективами перехода в другую общественно-историческую фазу развития. Логический «состав» теорий, соответствующий своему социологическому эквиваленту, точно так же подлежит конкретному анализу. Логически марксизм есть научная система, научное мировоззрение и научная практика. Научное мировоззрение включает в себя диалектический материализм как учение о всеобщих связях и законах бытия и становления; теорию исторического материализма, как учение о законах общественного развития; теорию капиталистического хозяйства, его развития, его крушения; теорию пролетарской революции и диктатуры пролетариата; научное предвосхищение дальнейшего развития (диктатура пролетариата, социализм, коммунизм). Движение понятий, которое у Гегеля составляло сущность исторического процесса, у Маркса превратилось, по выражению российского марксиста, в «идеологический рефлекс» истории реальной человеческой жизни, диалектика мысли - в рефлекс диалектики материального общественного развития. Исключительное значение для развития марксизма, с точки зрения Н.И. Бухарина, имеет дарвинизм. Философско-социологическая интерпретация влияния Ч. Дарвина на Маркса и Энгельса предпринимается в работе «Дарвинизм и марксизм». С точки зрения Н.И. Бухарина, для дарвинизма как определенной биологической теории, специфическим, существенным, выделяющим эту теорию из всех других теорий эволюции, является учение о естественном отборе. В этом заключается научная сущность дарвинизма. Эти взгляды, проблематичные для современной науки, были довольно типичными для марксистов в 20-30-е годы ХХ века. Дарвинизм оставался в ту эпоху общенаучной парадигмой, и влияние социального дарвинизма на марксистскую теорию несомненно. Н.И. Бухарин пишет, что биологический вид «человек» сам исторически трансформируется в производящее человеческое общество. Закономерности развития вида трансформируются в закономерности историко-общественного развития. Качественно особым продолжением истории вида является история общества в чередовании его конкретных экономических формаций. Между дарвинизмом и марксизмом необходимо возникает особая связь, диктуемая связью объектов познания, их исторической преемственностью и материалистической основой метода. «Дарвиновская теория, - писал Н.И. Бухарин, - лежит на линии общей концепции марксистского материализма в его «химически чистом виде». В своем очищенном и освобожденном от скверны виде дарвинизм включается в наше мировоззрение, что налагает на нас обязанность дальнейшей обработки проблем биологии при сознательном, а не стихийном применении метода диалектического материализма. В работе делается вывод, что дарвинизм становится зоо- и фитоинженерией в общественном масштабе и включается в марксистское мировоззрение и в качестве научной производительной силы, непосредственно связанной с материальным производственным процессом. Впервые Н.И. Бухарин систематически изложил свои социологические воззрения в работе «Теория исторического материализма» . Эта работа подвергалась критике за механицизм, органицизм, попытки обоснования диалектического метода теорий равновесия. Дискуссионным выглядело положение о соотношении природы и общества, рассматриваемого как система, сводящемся к исходной определяющей величине исторического процесса. Вместе с тем, в работе развивались представления о производственных отношениях как «трудовой координации людей», рассматриваемых как «живые машины» в пространстве и времени, а надстройка определялась как «отдифференцированный труд», а также формулировалось положение о «способе представления», порожденном способом производства. Особое место в работе занимает концепция материализации общественных явлений, включающая представления о необходимости и объективности процессов «аккумуляции культуры», тенденции «оседания» культуры в форме вещей. Эти процессы выступают объективными закономерностями развития общества, и могут интерпретироваться как социальный закон. Интересными и оригинальными являются попытки исследования закономерностей переходного периода, развития идей Маркса о возможностях гибели борющихся классов, регресса и деградации общества, кризиса и смерти культуры. Многие положения исторического материализма как общесоциологической теории марксизма были развиты в уже названной работе «Учение Маркса и его историческое значение». В работе сформулировано положение, что общество и природа образуют единство, но единство противоречивое. Общество само есть продукт исторического развития природы, но продукт, который относительно противостоит природе, воздействует на неё и даже превращает в процессе исторического развития саму внешнюю природу в свой продукт («культурный ландшафт») [4, с. 375]. Материалистическое понимание истории раскрывает, опираясь на самые общие законы бытия и становления (материалистическую диалектику или диалектический материализм), общие, объективные законы исторического процесса. Оно включает в себя концепции классов, классовой борьбы и социальной революции, и даёт им научную интерпретацию. «Классы, - писал теоретик марксизма, - живые собирательные носители противоречий каждого классового, т.е. предполагающего классовое общество способа производства. Движение этих противоречий и их революционное разрешение идёт через классовую борьбу, в её триединой форме экономической, политической и теоретической». Н.И. Бухарин ставил социологические проблемы также в контексте теории научного коммунизма. Это, прежде всего, проблемы социологии государства. Бытие государства у Бухарина не совпадает с бытием общества и не является его непременным атрибутом. Государство есть продукт классовой дифференциации общества. Выступая продуктом развития общества в целом, оно в то же время есть классовая организация. «Функционируя, как сила, которая «умеряет», столкновения классов, она отнюдь не «примиряет»; она «умеряет», отнимая у порабощенных и эксплуатируемых средства и орудия борьбы, отупляя их рядом идеологических воздействий, охраняя «порядок», являющийся условием процесса эксплуатации» , само бытие государства есть выражение принципиальной непримиримости классов. В основе возникновения государства лежит процесс образования классов. Этот процесс означает, однако, превращение процесса производства в процесс производства и воспроизводства прибавочного продукта, отчуждаемое господствующим классом. Все эти процессы составляют экономическую основу для появления и функционирования государства. В работе Н.И. Бухарина «Мировое хозяйство и империализм» , опубликованной в 1918 году, содержится определение государства, вполне соответствующее ортодоксальному марксизму-ленинизму. «Государственная организация, - писал он, - есть самая широкая организация класса, где концентрируется вся его сила, где сосредоточены орудия механического давления и репрессии, где господствующий класс организован именно как класс, а не как частица или маленькая группка класса». В работе «Буржуазная и пролетарская революция», опубликованной в 1921 году, Н.И. Бухарин впервые поставил проблему возможного перерождения государства диктатуры пролетариата. Он во многом предвосхитил, в частности, концепции Л.Д. Троцкого, заложившего основы марксистской социологии, о возможности неизбежного пришествия социализма в виде царства «египетско-подобной демократии», опирающейся на технику, науку и технологии управления, подавляющих и уничтожающих человека посредством предельной рационализации и механизации жизни. При этом современные исследователи отмечают наметившийся в работах мыслителя-марксиста протест против бюрократизации советского общества, выразившийся не только в обосновании и защите политики и практики НЭПа, но и в представлениях о возможности развития науки и культуры, гуманизма, всестороннего и безграничного развития человека в условиях социалистического строя. 5. Критика марксистской социологии представителями других направлений. По мнению ряда историков и экономистов попытки построить «справедливое общество» на основе классического марксизма не только не жизнеспособны и утопичны, но привели к напрасной гибели миллионов людей во всём мире. Видный российский философ и богослов С. Н. Булгаков считал, что детерминированность исторического процесса, постулируемая марксизмом, противоречит его же призыву к воздействию на историю. По словам Булгакова:» Марксизм предсказывает наступление социализма, как астрономия — лунное затмение, и для осуществления этого лунного затмения организует партию.» Видный немецкий философ К. Т. Ясперс, высоко оценивая эвристическое значение марксизма, в то же время критиковал его за абсолютизацию выявленных им закономерностей в функционировании общества: «…научный марксизм дал чрезвычайно плодотворный метод познания, однако в качестве абсолютизированного тотального учения в области философии истории и социологии он превратился в заблуждение — что может быть научно доказано, — в мировоззрение, предающееся фантазиям.» В итоге марксизм, считал Ясперс, оказался не наукой, а видом мифотворчества, основанным на вере в то, что разрушение существующего мира приведёт к рождению нового человека Известный философ К. Поппер считал марксистскую идеологию ошибочной, иллюзорной, по сути являющейся религией. Поппер считал, что существует множество путей исторического развития. Ненаучность марксизма он видел в догматизме мнения об отсутствии альтернатив развития. Марксизм, с точки зрения Поппера, не отвечает его критерию фальсифицируемости научной теории. Поппер отмечал, что ни К. Маркс, ни его последователи не доказывали, что «социализм» или «коммунизм» являются единственной альтернативой «капитализму». С принципиальной критикой Маркса выступал известный теоретик анархизма М. А. Бакунин. Бакунин признавал «гениальность Маркса» и частично принимал его взгляды относительно классовой борьбы и природы капитализма. Однако он считал взгляды Маркса односторонними, а его методы — губительными для социальной революции. Особенно резко Бакунин выступал против концепции диктатуры пролетариата, указывая на опасность авторитаризма. В посвящённой марксистской доктрине первой части книги «Капитализм, социализм и демократия» Йозеф Шумпетер называет марксизм подделкой под религию, обещающей рай уже при жизни. Успех марксизма обусловлен тем, что в нём иррациональные чаяния тех, кому плохо жилось, облечены в одежду научного анализа в соответствии с рационалистическими тенденциями эпохи. В книге «История экономического анализа» Шумпетер оценивает Маркса только как социолога и экономиста, разбив его «вероучение» на «куски», которые делятся на социологическую и экономическую группы. Социологические «куски» содержат вклады в науку первостепенной важности, такие как «экономическая интерпретация истории». Но остальная часть социологии Маркса не нова и не оригинальна, а заимствована из радикальной литературы своего времени. С точки зрения истории экономической мысли Маркс должен рассматриваться как экономист-классик, представитель группы рикардианцев, его оригинальность заключается в эволюционном подходе к экономике, поиске механизмов изменений. Маркс — очень многословный, часто повторяющийся автор, за исключением первого тома «Капитала», его теоретические труды крайне неполно отражают его аргументацию, так что невозможно выделить наиболее важные положения. При чтении работ Маркса требуется отделять науку от идеологии. |