Вельяминов Г.М., Международное экономическое право и процесс (Академический курс) Учебник. - Волтерс Клувер, 2004 г. Вельяминов Г.М., Международное экономическое право и процесс (Ак. Международное экономическое право и процесс
 Скачать 4.54 Mb.
|
***Преференциальными системами в широком смысле, системами интеграционно ориентированными, использующими, кроме тарифных льгот во взаимных торгово-экономических отношениях, также широкий спектр и иных внутрисистемных рыночных свобод, являются зоны свободной торговли, таможенные и экономические союзы (§ 122-127). 3. Транснациональные корпорации§ 140. Транснациональные корпорации (ТНК), или многонациональные предприятия, могут быть определены как предприятия, не зависимые полностью от страны их происхождения и формы собственности, имеющие отделения в 2 или более странах, функционирующие в соответствии с системой принятия решений, позволяющей проводить согласованную политику и общую стратегию (подробнее см. гл. XVI). Терминологически понятия ТНК и многонациональное предприятие предполагают и некое смысловое различие между ними. Если ТНК ("корпорации") рассматривались изначально именно как корпорации, общества, т.е. чисто капиталистические структуры, то под многонациональными понимаются предприятия, которые могут быть и частными, и государственными, причем для них, как и для ТНК, свойственны: наличие нескольких предприятий в разных странах, определенная связь между ними и способность одного предприятия оказывать существенное воздействие на другие предприятия. Понятие многонационального предприятия введено было в оборот в 1976 г. в документах ОЭСР и уходит от политически-социально окрашенного понятия ТНК, которые - всегда чисто капиталистические образования. Но документы и понятия ОЭСР применимы, естественно, лишь в странах-членах ОЭСР, т.е. по сути в развитых странах. Значение ТНК, называя их и многонациональными предприятиями (в конце концов, на практике - это преимущественно именно частные ТНК), в мировой экономике исключительно велико: ТНК главные операторы международного торгового и экономического оборота, на них приходится львиная доля иностранных инвестиций и подавляющая часть международных платежей. Хотя ТНК формально-юридически не международные учреждения, но привязаны к национальным правопорядкам государств, где они осуществляют свою деятельность, нельзя закрывать глаза на то, что фактически ТНК "мультинациональные" в своей реальной активности. То есть, условно, представляют собой своего рода квазимеждународные учреждения. С учетом сказанного формально признается и необходимость на международном уровне установления контроля и урегулирования деятельности ТНК, в том числе и в рамках ООН, что, однако, в течение уже нескольких десятилетий не приводит к реальным результатам (§ 737, 738). § 141. Что касается правового статуса ТНК, то исходя из классических концептуальных подходов международного публичного права, следует понимать, что ТНК, не обладая непременными свойствами государства (территория, население, власть) и не будучи учреждены в качестве межправительственных организаций, не могут претендовать на статус субъекта международного права, ибо как бы мощна ни была финансово-экономически любая ТНК и как бы слабо и бедно ни было то или иное государство, ТНК и государство всегда будут не равны не только формально-юридически, но и практически. Правам субъекта международного права корреспондируют и соответствующие обязанности, способности нести международную ответственность по своим обязательствам, с одной стороны, и возможности осуществления и защиты своих прав, включая средства коллективной и индивидуальной обороны и т.д., с другой стороны. Соответствующие возможности государств и ТНК в этих отношениях лежат в разных плоскостях (см. также § 745-747). Не могут рассматриваться ТНК и в качестве международных организаций (см. выше). Следует поэтому рассматривать ТНК не в качестве субъекта международного права, но предмета (дестинатора) его регулирования. Этой простой истины желательно было бы придерживаться и в науке, и в политике, как бы ни были настойчивы голоса, в том числе и в доктрине международного права, пытающиеся аргументировать необходимость (?!) наделения ТНК международной правосубъектностью. К сожалению, такие голоса слышны и в отечественной доктрине. И если такая позиция американских и западноевропейских юристов может быть объяснена, в частности, и прямой заинтересованностью их клиентуры (ТНК), то теоретические изыскания в этом направлении наших исследователей можно объяснять либо так же, как, возможно, и западных авторов, сознательной заданностью, либо лишь желанием не отстать от "передовых" новаций в науке. 4. Индивиды, физические и юридические лица и международное право§ 142. В международных экономических отношениях индивиды, предприятия, особенно частные банки, издавна начали вступать в частноправовые, прежде всего кредитные, отношения с суверенными властными структурами, с государствами, и вопрос о возможности наделения индивидов и юридических лиц международно-правовым статусом, на первый взгляд, практически может выглядеть в этой связи актуальным. Соответственно идея придания международной правосубъектности не только ТНК, но и индивидам довольно агрессивно внедряется в доктрине международного права. Появление на Западе этой идеи вполне и естественно объяснимо и увязывается с неоглобализационной концепцией однополярного мира. Идея эта находит в наши дни некоторый отзвук и в отечественной доктрине, что можно понять разве лишь как неверно сознаваемую научную новационность. "У человека космополитическое предназначение - гражданин мира, вселенной, а не только какой-то отдельной страны"*(22), - провозглашается апологетами данной идеи, с полным пренебрежением к элементарному правовому постулату: понятие гражданства, подданства неотделимо от понятия государства, муниципии. Некий "гражданственный" статус вне этих социальных категорий - не более чем ненаучная риторика. Не заказано, конечно, исповедовать "космическую", вселенскую суть человека, но при этом право (любое - национальное или международное) совершенно ни при чем. Любопытно и такое умозаключение: "Народ не будет зависим от государства. Государство будет действовать производно от народа, который будет обладать правами, а государство - обязанностями по отношению к нему, ибо государства приходят и уходят, а народы остаются"*(23). Интересно, однако, каким образом столь "бесправное" и хлипкое государство может выполнять какие-либо обязанности перед некой аморфной массой народа? Кстати, равно как и государства, - народы тоже отнюдь не вечны и не неизменны. Многие народы исчезли, а институт государства - жив. Так что еще вопрос: что более "вечно"? § 143. Известную подпитку идеи международной правосубъектности индивидов можно, однако, усматривать в учреждении международных квазисудебных и судебных учреждений для рассмотрения дел с участием индивидов, начиная с Нюрнбергского трибунала над нацистскими преступниками после разгрома фашистской Германии. Затем - Страсбургский суд по правам человека в системе Совета Европы, международные уголовные трибуналы для бывшей Югославии и Руанды, наконец, постоянный Международный уголовный суд и т.д. В известной мере эта юстиция касается и международных экономических отношений. Разумеется, в рамках такой международной юстиции индивиды могут пользоваться определенными процессуальными правами, но это никак нельзя понимать как придание им какой-либо "международной" правосубъектности. Ведь иностранный гражданин (или апатрид) может быть судим уголовным судом или быть стороной в гражданском процессе в какой-либо стране. От этого, однако, такой индивид не становится гражданином этой последней. Равным образом и участник процесса в международном суде в силу этого не приобретает статуса субъекта международного публичного права. Следует согласиться с профессором С.В. Черниченко, что физические лица могут выступать в качестве дестинаторов (обычно опосредованных) международно-правовых норм, дестинаторов, наделенных, однако, не правами и обязанностями в силу таких норм, но лишь пользующихся "выгодами и неудобствами, вытекающими из этих норм"*(24). Совершенно непременным условием наделения индивидов международной правосубъектностью является общего характера эксплицитное согласие, признание этого со стороны ныне существующих субъектов международного публичного права, прежде всего государств. Как известно, такового признания не наблюдается. § 144. Что же юридически имеет место, когда встает вопрос участия индивидов в международных, в том числе в названных судебных учреждениях? Не более чем делегирование участвующими в создании таких учреждений государствами некоторых своих суверенных юрисдикционных прав в отношении индивидов - в пользу соответствующих международных судебных учреждений. Нет такого делегирования (как, например, со стороны США в отношении своих граждан), нет и соответствующей юрисдикции. Такое делегирование, равно как и сам круг правомочий международных судебных учреждений, процессуальные права и т.д., формально выражаются в международных договорах или в решениях межправительственных организаций с участием конкретных государств. Такого же рода соглашение по существу имело место и между странами-победительницами во Второй мировой войне, осуществлявшими властные полномочия в отношении капитулировавшей Германии и ее граждан, что касается правооснований образования юрисдикции и процессуального положения обвиняемых лиц на Нюрнбергском трибунале или, соответственно, в отношении японских военных преступников. |