выпеку. Н. Морозов, Р. И. Михеев Коррупция в современной Японии и методы борьбы с ней

• Название: Н. Морозов, Р. И. Михеев Коррупция в современной Японии и методы борьбы с ней
• Анкор: выпеку
• Дата: 07.12.2022
• Размер: 50.33 Kb.
• Имя файла: pub_335235.docx
• Тип: Документы; #832104
• страница: 2 из 2

Общество и коррупция в Армении

Грант Микаэлян

Коррупция на сегодня является одной из наиболее обсуждаемых тем в общественном дискурсе Армении. Представление о широком распространении коррупции является в Армении доминирующим уже достаточно давно. Многие граждане Армении связывают проблему коррупции с отдельными личностями, доминирующими в экономике, другие – с политической элитой, третьи – с «менталитетом» армянского народа. Однако степень осмысления проблемы как минимум недостаточна, дискурс политизирован и, соответственно, высок уровень предвзятости, что, в конечном счете, не позволяет решить проблему. Попробуем сделать шаг в направлении научного осмысления проблемы.

  Исследованиями коррупции в глобальном масштабе занимается международная организация “Transparency International”, которая регулярно публикует Индекс восприятия коррупции (CPI) и Глобальный коррупционный барометр (GCB). Поскольку в случае CPI предметом исследования является отношение к коррупции, а в случае GCB–практика взяточничества, обратимся к «Барометру».

В июле Transparency International опубликовала доклад «Глобальный коррупционный барометр-2013», который базируется на социологических опросах, проведенных во многих странах мира. Поскольку это исследование достаточно широкое по охвату и проводится уже не в первый раз, его результаты можно использовать для того, чтобы понять, в какой степени распространена коррупция в Армении, ее динамику по времени и в сравнении с другими странами.

В ходе исследования задавалось множество вопросов, однако самым важным из них является вопрос о практике взяточничества, который звучит так: «Платили ли Вы или кто-либо из Вашей семьи [домохозяйства] взятку за последние 12 месяцев?». Уточнялась степень наличия коррупционных рисков в каждом из институтов (таких, как образовательная сфера, армия, полиция и пр.), выясняется частота контактов граждан с теми или иными службами, а также субъективное представление о наличии коррупции в них. Еще одна группа вопросов касается того, как изменился уровень коррупции в стране за последние годы.

В действительности, коррупция – тема очень широкая, и включает в себя, помимо взяточничества, также такие явления, как непотизм (преференцированное трудоустройство для родственников), непрозрачные конкурсы и государственные тендеры с «откатами», казнокрадство (прямые бюджетные хищения, либо растраты, совершаемые чиновниками высшего и среднего звена), уклонение от налогов и отмывание денег, а также вывод их в оффшоры. В современном западном понимании этого слова, коррупция представляет собой практически любые виды неформальных экономических отношений. Еще одним проявлением коррупции является также монополизация отдельных сфер экономики при поддержке или невмешательстве властей (в тех случаях, когда существует антимонопольное законодательство), а также снижение качества государственных услуг.

Однако в данной статье, мы, следуя за Transparency, будем исключительно узко понимать коррупцию как тождественное взяточничеству явление. Дело в том, что взяточничество, как правило, косвенно или напрямую связано с другими типами коррупционных явлений. Кроме того, даже пытаться охватить и измерить все явления, характеризующие коррупционные отношения, в одной статье невозможно. Поэтому мы остановимся на взяточничестве как самом видимом проявлении коррупции в Армении.

При написании этой статьи мы заведомо отходим от стандартного дискурса о том, что источником коррупции в Армении является исключительно элита. Об этом много сказано и без нас. Однако если подходить к вопросу с научной точки зрения, изучение элит требует проведения междисциплинарного исследования в рамках общественных наук, каких в Армении не проводилось с первой половины 1990-ых годов. Кроме того, автору представляется в коррупционных отношениях и борьбе с этим явлением существенно более важной роль общества, а не только элиты.

Измерение коррупции

Наиболее распространенная в обществе точка зрения говорит: в Армении коррупция высокая, а за ее пределами – низкая. Считается также, что эту проблему в Армении невозможно или почти невозможно преодолеть. Для того, чтобы понять, каков в действительности уровень коррупции и как он отличается от других стран, поместим Армению в глобальный контекст.

	Платили взятку		Считают, что коррупция сократилась	Позиция в Индексе восприятия коррупции – 2012
	2013	2011
	Регион: Кавказ, СНГ и Ближний Восток
Армения	18%	23%	18%	105
Грузия	4%	4%	70%	51
Азербайджан	н/д	47%	41%	139
Турция	21%	33%	29%	54
Иордания	37%	н/д	17%	58
Россия	н/д	26%	11%	133*
Украина	37%	37%	5%	144
Казахстан	34%	н/д	22%	133*
Кыргызстан	45%	н/д	14%	154
	Регион: Европейский Союз
Болгария	8%	8%	16%	75
Румыния	17%	29%	8%	66
Латвия	19%	15%	16%	54*
Литва	26%	34%	8%	48
Венгрия	12%	24%	7%	46
Чехия	15%	14%	7%	54*
Греция	22%	18%	15%	94
Франция	н/д	7%	7%	22
Германия	н/д	2%	8%	13
Дания	1%	0%	5%	1
Испания	2%	5%	5%	30
	Регион: прочие
Сербия	26%	18%	55%	80*
Индия	54%	54%	7%	94*
США	7%	5%	10%	19
Сингапур	н/д	9%	н/д	5
Вьетнам	30%	44%	18%	123
Йемен	74%	66%	21%	156
Китай	н/д	9%	н/д	80*
Чили	10%	21%	13%	20
Мир	27%	24%	18%	Всего 176

* Одну позицию в рейтинге с похожими показателями могут одновременно занимать несколько стран

К 2013 году уровень взяточничества в Армении сократился и составил 18%. Таким образом, Армения вышла на уровень Центральной и Восточной Европы, и даже опередила ряд стран-членов Евросоюза. Казалось бы, ситуация развивается очень позитивно, и коррупция, можно сказать, уже и не является проблемой. Действительно, все опросы показывают, что коррупция ежегодно уступает позиции в списке приоритетных проблем. Однако есть и другая причина.

В Армении, согласно тому же опросу Transparency, крайне низко доверие к общественным и государственным институтам. Распространен социальный пессимизм, а помимо этого – неверие в собственную способность как-то бороться с негативными явлениями, представление о том, что обычный гражданин ничего не может изменить в стране. Помимо неготовности сообщить об инцидентах, связанных с коррупцией (лишь 33% готовы сообщить о случае взяточничества, в сравнении с 94% в Германии), большинство из тех, кто не готов об этом сообщать, считают, что не могут ничего сделать для борьбы.

Это выделяет Армению даже на фоне стран, где основной причиной неразглашения люди указывали страх (в Армении таких было меньшинство). Хотя и здесь Армения попадает в группу посткоммунистических стран с очень похожими настроениями. Еще одно обстоятельство выделяет Армению на фоне некоторых других стран: степень вовлечения граждан в коррупционные отношения. Часто граждане сами предлагают взятку (в том числе и в виде подарка). Фактически, культурные установки, доминирующие в обществе, с одной стороны, признают право чиновника на коррупцию в рамках существующей системы координат, с другой стороны, отрицают саму систему как несправедливую. Поэтому, граждане, с одной стороны, сами пытаются встроиться в систему, однако не находя такой возможности, пытаются ее покинуть.

Сравним Армению с Литвой. В Литве уровень взяточничества выше, чем в Армении, почти в полтора раза. Из 8 институтов, выделенных Transparency, в четырех (медицинские службы, полиция, суды, контролирующие органы) коррупционные риски в Армении высокие (взятку платили от 24% до 16% среди тех, кто контактировал с соответствующими службами), в трех (образование, таможня, земельные службы и кадастр) – средние (12% … 9%), и лишь в одной сфере (выдача справок и регистрация) – практически отсутствуют (2%). В Литве ситуация очень похожая, за исключением того, что в медицинских учреждениях коррупционные риски выше (35%), а в налоговой и таможенной службах коррупционные риски ниже (1%). Так же, как и в Армении, в Литве высок уровень социального пессимизма и эмиграции, хотя степень готовности принять участие в борьбе с коррупцией, напротив, выше, чем в Армении. 

Таким образом, «невозможность что-либо изменить» становится способом самооправдания и объяснением своеобразного «ухода» от действительности. В рамках этой концепции в отношениях общество – государство ответственным оказывается лишь государство, виновной – политическая и экономическая элита. Граждане же отказываются от инициативы, мотивируя это собственными повседневными заботами, и выбирают пассивную роль, ожидая каких-либо позитивных (так же, как и негативных) перемен исключительно «сверху». Данное патерналистское представление распространено чрезвычайно широко и абсолютно доминирует даже в среде структурированного гражданского общества (третий сектор, неправительственные организации, юристы, журналисты, эксперты в сфере социальных наук), представители которого пропагандируют индивидуализм как ценностный ориентир.

В результате граждане Армении стараются реже контактировать с общественными и государственными службами, в том числе и для того, чтобы избежать неформальных отношений, в которых сами считают себя обязанными дать взятку. Это снижает общий показатель коррупции в рейтинге, а также имеет ряд негативных последствий. Граждане Армении редко контактируют с медицинскими учреждениями (причем, даже реже, чем в странах, где медицина хуже, а уровень взяточничества в этой сфере – выше). Нежелание контактировать с медучреждениями в частности приводит к поздней диагностике заболеваний и к росту смертности.

Коррупция и ее восприятие

Из таблицы, приведенной выше, видно, что к 2013 году уровень взяточничества в Армении сократился. Однако в восприятии большинства населения Армении, он, напротив, вырос. 43% считали, что за прошедшие два года уровень взяточничества вырос, а 18% – считали, что он понизился. Подобное отношение не уникально; как можно видеть из таблицы, в большинстве стран мира позитивно оценивает изменения в сфере борьбы с коррупцией меньшинство.

К примеру, Венгрия, где уровень взяточничества сократился в два раза, настроена еще более пессимистично, чем Армения. А Грузия, где взяточничество сохранилось на том же уровне, а в отдельных сферах даже выросло, настроена противоположным образом. Это можно было бы принять за оценку людьми долгосрочной тенденции, ведь в Грузии уровень взяточничества действительно сильно снизился (правда, произошло это в 2004-2007 гг). Однако позитивно настроены также Сербия, Азербайджан и Хорватия, где долгосрочные тенденции совершенно разнонаправленны.

Можно лишь констатировать, что ощущаемая динамика коррупции вообще никак не коррелирует с реальной ситуацией; ни одна группа стран, даже обнаруживающих сходные тенденции, не позволяет найти подобной связи. Отвечая на вопрос, «снизилась ли коррупция за последние два года», опрашиваемые не делятся собственным опытом, а выражают свою степень удовлетворенности ситуацией в сфере борьбы с коррупцией. Однако и это далеко не единственный фактор. Большое значение имеет и то, насколько толерантно граждане относятся к фактам коррупции. К примеру, ощущение коррупции как проблемы в Аргентине существенно выше, чем в Афганистане, хотя уровень взяточничества в этих странах отличается почти на порядок.

Итак, в Армении граждане, с одной стороны, сами активно участвуют в коррупционных отношениях, хотя и считают это негативным явлением. По этой причине они сокращают контакты с общественными службами, что ухудшает их качество жизни. При этом, они не высказывают готовности бороться с этими явлениями, считая их неизбежным злом.

На мой взгляд, подобное отношение к проблеме выдает всю тупиковость ситуации. Фактически, именно гипертрофированное восприятие коррупции мешает борьбе с ней. Граждане должны гораздо активнее принимать участие в борьбе с коррупцией, причем, далеко не только и не столько путем массовых акций, сколько повседневным отказом от уплаты нерегулярных платежей, отказом от идеи «решить проблему» незаконным путем.

Дело в том, что случаи, где коррупция была бы повержена только «сверху», крайне редки и происходили, как правило, либо медленно, либо в политически несвободных странах, что сопровождалось нарушениями прав человека. Существует и еще одно, обязательное условие. Проведение эффективных реформ предполагает наличие внешнего источника финансирования госаппарата, поскольку изъять эти средства у населения без насилия невозможно.

Это не означает, что не следует ожидать изменений и со стороны государства; напротив, следует – и также активнее. Однако результативными будут требования только тех граждан, которые сами уничтожат коррупционную действительность вокруг себя.