Реферат. Сабинин Вячеслав, МЗПв117 (Нарушение мотивационного ком. Нарушение мотивационного компонента мышления
 Скачать 30.83 Kb.
|
|
Негосударственное образовательное учреждение высшего образования «Московский социально-педагогический институт» Реферат по дисциплине «Основы патопсихологии» ТЕМА: «Нарушение мотивационного компонента мышления» ВЫПОЛНИЛ студент IV курса группы МЗПв117 Сабинин В.А. Преподаватель Лукина А.П. Москва 2021 год Содержание: Введение…………………………………………………………………….3 Виды нарушений мышления………………...…………………………4 1.1 Нарушение операционной стороны мышления……………..…….….4 1.2 Нарушение мотивационного компонента мышления ………….……5 2. Методы исследования нарушений мышления ..……………………...11 Список литературы.……………………………………………………....13 Введение В отечественной психологии мышление рассматривается как особая форма человеческой деятельности, формирующаяся в практике, когда у человека возникает необходимость решить какую-нибудь задачу. Расстройства мыслительной деятельности рассматриваются в контексте патопсихологических экспериментальных исследований как нарушения входящих в ее структуру компонентов. Б. В. Зейгарник выделяет три основных вида патологии мышления: 1) нарушения операционной (операциональной) стороны мышления, 2) нарушения динамики мышления, 3) нарушения личностного компонента мышления, а также рассматривает нарушения критичности мышления. Особенности мышления каждого отдельного больного далеко не всегда могут быть квалифицированы в пределах одного вида нарушений мышления. Нередко в структуре патологически измененного мышления больных наблюдаются сложные сочетания разных видов нарушений. Например, нарушение процесса обобщения может сочетаться с нарушением целенаправленности мышления, а может - с каким-либо вариантом нарушения его динамики. В данном реферате подробно рассматривается нарушение мотивационного компонента мышления, а также его связь и отличия от нарушений операционной стороны мышления. Виды нарушений мышления На основании экспериментально-психологических исследований мышления обычно можно выделить три основных вида нарушений мышления [2]: 1) нарушения операциональной стороны мышления; 2) нарушения личностного (мотивационного) компонента мышления; 3) нарушения динамики мыслительной деятельности. Возможны также различные сочетания этих нарушений. Нарушения мотивационного компонента мышления и операционной стороны мышления часто сочетаются и могут быть более или менее ярко выражены для одного и того же человека. Для того, чтобы лучше понимать отличия между нарушениями этих двух компонентов, сначала мы рассмотрим нарушения операционной стороны мышления. 1.1 Нарушение операционной стороны мышления Нарушения операциональной (операционной) стороны мышления выражаются в нарушении и потери у больных возможности пользоваться основными операциями мышления. Чаще всего это относится к операциям обобщения и отвлечения (абстрагирования). Обобщение как психический процесс мышления является формой отражения общих признаков и свойств предметов и явлений в сознании человека. Простейшее обобщение заключается в объединении, группировании объектов на основе случайного признака. Более высокие его уровни требуют отвлечения от конкретных деталей и объединения объектов не по случайным признакам, а по определенным основаниям. Нарушения операциональной стороны мышления обычно сводятся к двум крайним вариантам: 1) снижение уровня обобщения; 2) искажение уровня обобщения. Рассмотрим каждый из этих вариантов. 1) При снижении уровня обобщения в суждениях больных доминируют конкретные, непосредственные представления о предметах и явлениях, а более высокие уровни обобщения, где требуется абстрагирование, больному труднодоступны. При ярко выраженном снижении уровня обобщения больные не могут объединить по общим признакам разные предметы или создают много мелких групп на основании чрезвычайно конкретной предметной связи между ними (например: ключ и замок, перо и ручка). Затруднена также умственная операция объединения и противопоставления (исключение лишнего из 4 предъявленных предметов), недоступным становится толкование и понимание переносного смысла пословиц. Все проявления мышления неизбежно сводятся к суждениям и умозаключениям, по которым мы судим и об интеллекте человека. Слабость собственно интеллекта проявляется в том, что мышление конкретно-образное выступает на первый план, а отвлеченное (понятийно-абстрактное) мышление становится малодоступным для больного. Характерно также обеднение речи. 2) Искажение процесса обобщения выражается в том, что существенные свойства предметов, явлений и существующие связи между ними вовсе не принимаются больными во внимание при операции обобщения. При этом нельзя сказать, что больной не может их выделить путем абстрагирования, напротив, - в основу обобщения им берутся чрезвычайно общие признаки и связи, но они носят случайный, ненаправленный и неадекватный характер. Пример искажения процесса обобщения - Например, при классификации больной объединяет вилку, стол и лопату в одну группу по признаку "твердости", а гриб, лошадь и карандаш объединяет в группу по признаку "связи органического с неорганическим". Подобного рода результаты выполнения задания [3] обозначает как выхолощенные, вычурные и бессодержательные. Все это создает основу для бесплодного мудрствования - резонерства. Описывая такие нарушения мышления у больных, Ф.В. Бассин употребляет для их обозначения образное выражение "смысловой опухоли". Наиболее характерны нарушения мышления по типу искажения процесса обобщения для больных шизофренией. 1.2 Нарушение мотивационного компонента мышления Нарушения личностного (мотивационного) компонента мышления проявляются в нарушениях регулирующей, мотивационной функции мышления, его критичности с феноменами: 1) актуализации латентных свойств понятий, 2) "разноплановости" мышления и 3) "разорванности" мышления [1]. Личностный аспект мышления в первую очередь составляет его мотивация. Причем мотивация мышления (т. е. отношение субъекта мышления к решаемой задаче, его побуждения к мыслительной деятельности), как и интеллектуальные операции, формируется в этом процессе, а не привносятся в него извне уже в готовом виде. С. Л. Рубинштейн [4], определяя мышление как деятельность, отмечала, что эта деятельность опирается на систему понятий, направлена на решение задач, подчинена цели и должна учитывать условия, в которых задача осуществляется. Существенным этапом мыслительной деятельности является сличение получаемых результатов с условиями задачи и предполагаемыми итогами. Для этого человеческая мысль должна быть активной, направленной на объективную реальность. Мышление является сложной саморегулирующейся формой деятельности, оно всегда определяется целью, т.е. поставленной задачей. Утеря целенаправленности приводит не только к поверхностности и незавершенности суждений, но и к утрате мышлением регулирующих поведение функций, поскольку не существует мышления, оторванного от потребностей, мотивов, стремлений и чувств человека, его личности в целом. Однако несмотря на то, что мышление является мощным регулятором поведения человека, оно не является источником, движущей силой этого поведения. Как известно, источником человеческого действия являются осознанные потребности. Потребность, осознанная человеком, выступает для него в виде конкретных жизненных целей и задач. Реальная деятельность человека, направленная на достижение этих целей и задач, регулируется и корригируется мышлением. Мысль, пробужденная потребностью, становится регулятором действия. Для того чтобы мышление могло регулировать поведение, оно должно быть целенаправленным, критичным, личностно-мотивированным. Не существует мышления, оторванного от потребностей, мотивов, стремлений, установок, чувств человека, т. е. от личности человека в целом. Естественно, что измененный личностный смысл мыслительной деятельности должен сыграть существенную роль в ее строении и протекании. В клинике психических заболеваний нередко наблюдаются нарушения мышления, обусловленные нарушениями личности. Связь нарушений мышления с изменениями личности, ее мотивационной сферы, наблюдается при разных формах душевных болезней. Уже при анализе искажения уровня обобщения можно говорить о нарушении мотивационного компонента мышления. Как отмечалось ранее, больные, у которых отмечалось искажение процесса обобщения, опирались в своих суждениях на признаки и свойства предметов, не отражавшие реальные отношения между объектами. Такие больные могли объединить ложку с автомобилем «по принципу движения», шкаф - с кастрюлей, потому что «у обоих есть отверстия», а ботинок - с карандашом, так как «оба оставляют след». Таким образом, у больных слишком легко актуализировались случайные, маловероятные связи, которые сосуществовали в их мышлении с существенными признаками предметов. Как известно, значимым, существенным для человека является то, что приобрело смысл в его жизнедеятельности. Существенность признака и свойства, значимость самого предмета или явления зависят от того, какой смысл они приобрели для него. Явление, предмет или событие могут в разных жизненных ситуациях приобретать разный смысл, хотя знания о них остаются прежними. Причем, как указывал А. Н. Леонтьев, в разных жизненных условиях одни и те же явления, события, предметы могут приобретать разный личностный смысл для человека. Но кроме личностного смысла любой предмет или явление имеет еще и свое значение, т. е. устойчивую общественно выработанную совокупность знаний о нем. Наше отражение мира всегда включает в себя и смысловое отношение к нему, и его предметно-объективное значение. В различных обстоятельствах могут превалировать то одна, то другая сторона, но обе они гармонично слиты в единстве. Конечно, и здоровые люди в определенных ситуациях (например, в аффекте) могут руководствоваться при решении задач преимущественно личностными смыслами, отчасти изменяющими значение предметов и явлений. Сильные эмоции могут и у здорового человека привести к тому, что предметы и их свойства начнут выступать для него в каком-то измененном значении. Однако при проведении экспериментального исследования, например, классификации предметов, несмотря на индивидуальные различия, здоровые испытуемые руководствуются общепринятыми значениями, а не своими личностными предпочтениями, интересами и т. п. Другими словами, вне зависимости от значимости ситуации для человека, объекты понимаются однозначно - посуда всегда понимается как посуда, а мебель как мебель. Поэтому у здоровых испытуемых ответы (признаки предметов, на основании которых проводится классификация) носят достаточно устойчивый, стандартный, даже банальный характер. У ряда больных шизофренией эта устойчивость объективного значения вещей оказывается нарушенной. В экспериментальной ситуации это приводит к актуализации латентных, т.е. скрытых, понятных и интересных лишь самому больному, признаков и свойств предметов. Единство значения предмета и смыслового отношения к нему у таких больных оказывалось утраченным благодаря изменениям в сфере мотивов и установок. Особенно ярко нарушение мотивационного компонента мыслительной деятельности обнаруживается в разноплановости мышления и резонерстве. Клиницисты также относят эти нарушения к формальных расстройствам мышления, проявляющимся в утрате целенаправленности [1]. Однако, только деятельностный подход, доминирующий в патопсихологии, позволяет вскрыть психологические механизмы данных нарушений. Особенно ярко нарушения личностного компонента мышления проявляются в разноплановости мышления. Нарушение мышления, обозначаемое как разноплановость, заключается в том, что суждения больных о каком-нибудь явлении протекают в разных плоскостях. Такие больные при выполнении экспериментальных заданий в состоянии правильно усвоить инструкцию, они могут обобщить и сравнить предлагаемый материал на основе существенных признаков, актуализируемые ими знания о предметах могут быть адекватными. Вместе с тем больные не выполняют задания в требуемом направлении: их суждения протекают в разных руслах. Например, при выполнении методики классификации предметов больные объединяют карточки в течение выполнения одного и того же задания то на основании свойств самих изображенных предметов, то на основании личных вкусов, установок, обрывков воспоминаний. Процесс классификации, таким образом, протекает у испытуемых в разных руслах. Направленность на объективное содержание действия утрачивается, в мышлении больных переплетаются адекватные логические суждения и обрывки представлений, элементы воспоминаний, желаний. В этих случаях также происходит актуализация "латентных" свойств объектов, сосуществующих наряду с адекватными реакциями. Подобные нарушения мышления Г. В. Биренбаум [5] наблюдала у больных шизофренией. Она указывала, что мышление у таких лиц «течет как бы по различным руслам одновременно». К выполнению заданий такие больные подходят не с позиций, обусловленных конкретной ситуацией, а руководствуясь измененным отношением, измененными жизненными установками. Больной объединяет группы то на основании обобщенного признака (животные, посуда, мебель), то на основании частного признака - материала (железные, стеклянные), цвета (красные, синие), то на основании своих моральных или общетеоретических представлений. Например, больной объединяет в группу карточки со следующими изображениями: лопата, кровать, ложка, автомобиль, самолет, корабль и дает им объяснение: «Железные. Предметы, свидетельствующие о силе ума человеческого». Больные часто подменяют выполнение задания выявлением субъективного к нему отношения. Например, тот же больной, объединив шкаф, стол, этажерку, уборщицу и лопату в одну группу, объясняет это таким образом: «Мебель. Это группа выметающих плохое из жизни. Лопата - эмблема труда, а труд несовместим с жульничеством». Подобное неадекватное увязывание не состоящих в связи друг с другом вещей выступало потому, что больные рассматривали самые обыденные вещи в неадекватных ситуации аспектах. Парадоксальность установок, смысловая смещенность приводят к глубокому изменению структуры любой деятельности, как практической, так и умственной. В качестве существенного при этом выступает то, что соответствует измененным парадоксальным установкам больных. Эти "латентные" знания основаны на каких-то личных вкусах и предпочтениях и приобрели смысл для него лишь благодаря болезненно измененным мотивам и установкам [3] или актуализированы из памяти на основании прошлого жизненного опыта [6]. Например, больной в одну группу объединяет солнце, свечу и керосиновую лампу и исключает электролампу. При этом он говорит, что "электролампа слишком пахнет цивилизацией, которая убила все, что оставалось в человеке хорошего..." [7]. Еще более четко выступает роль измененного личностного отношения в нарушении мыслительной деятельности при резонерстве. Резонерство определяется клиницистами как бесплодное мудрствование, непродуктивные многоречивые рассуждения. Для психиатра резонерство выступает как одна из форм нарушения мышления. Патопсихологические экспериментальные исследования позволили вскрыть механизм феномена «резонерства»: резонерские рассуждения больного определяются не столько нарушением его интеллектуальных операций, сколько повышенной аффективностью, неадекватным отношением, стремлением подвести любое, даже незначительное явление под какую-то концепцию. Нередко неадекватные суждения отмечаются даже у больных, у которых вообще эксперимент не выявляет нарушений познавательных процессов, это характерно, например, для больных с психопатиями. Психологическая характеристика симптома резонерства была предметом специального исследования Т. И. Тепенициной. Как показали результаты ее исследований, неадекватность, резонерство больных, их многоречивость выступали в тех случаях, когда имела место аффективная захваченность, чрезмерное сужение круга смыслообразующих мотивов, повышенная тенденция к оценочным суждениям. Резонерство выражается в претенциозно-оценочной позиции больного и склонности к большему обобщению по отношению к мелкому объекту суждений. Аффективность проявляется в самой форме высказывания: многозначительной, с неуместным пафосом. Грамматический строй речи отражает эмоциональные особенности резонерства: своеобразен синтаксис, лексика резонерских высказываний, часто используются инверсии и вводные слова. Актуализация латентных свойств понятий, разноплановость и резонерство больных находят свое отражение в речи, которая приобретает характер «разорванности», а также непонятный для окружающих характер, так как состоит из набора совершенно не связанных между собой фраз. Нередко наблюдается симптом монолога - больные говорят независимо от присутствия собеседника. При внешне упорядоченном поведении и правильной ориентировке в обстановке они могут часами произносить монологи, не проявляя при этом никакой заинтересованности во внимании собеседников. Предложения при внешне грамматически правильной форме совершенно лишены смысла - части предложения логически между собой не связаны. Анализ разорванной речи выявляет следующие ее основные характеристики: 1) в довольно длительных высказываниях больных нет никакого рассуждения; 2) в речи больных нельзя обнаружить определенный объект мысли; 3) больные не заинтересованы во внимании собеседника; они не выражают в своей речи никакого отношения к другим людям. Таким образом, «разорванная» речь больных лишена основных, характерных для человеческой речи признаков. Она не является ни орудием мысли, ни средством общения между людьми, т.е. такая речь утрачивает свою функцию общения. Методы исследования нарушений мышления Расстройства мышления выявляются при помощи тестовых процедур (патопсихологических) и на основе клинического метода при анализе речевой и письменной деятельности испытуемого. Перечисленные ниже методики используются для исследования операциональной стороны мышления, но с их помощью могут быть обнаружены также и нарушения мотивационного компонента мышления [8]: 1. Классификация предметов. Методика представляет собой набор карточек с изображением различных предметов, растений, живых существ. Изображения могут быть заменены надписями (словесная классификация). Задача испытуемого заключается в том, чтобы объединить предметы в какую-либо группу, после чего испытуемому предлагается их расширить. Если на последнем этапе испытуемому удается выделить больше одной группы, то можно делать выводы о высоком уровне обобщения у данного человека. 2. Исключение лишнего (исключение четвертого). Так же, как и классификации предметов, существует два варианта этой методики - словесный и предметный, который представляет из себя карточки с изображением четырех предметов на каждой. Три предмета на одной карточке имеют между собой общее и их можно объединить в одну группу, а один из них существенно отличается, то есть он является лишим и должен быть исключен. Выделение слишком обобщенных признаков и неспособность исключить лишний предмет свидетельствуют об искажении процесса обобщения 3. Образование аналогий. В методике представлены пары слов, между которыми существуют некоторые смысловые отношения. Испытуемому предлагается выделить пару слов по аналогии. Помимо словесного варианта можно использовать невербальный - таблицы Рейвена. 4. Сравнение и определение понятий. В качестве стимульного материала используют однородные понятия (танк-трактор, человек-животное) и разнородные (телега - ложка, ботинок - карандаш). Последние используются для диагностики искажения процессов обобщения. 5. Толкование переносного смысла пословиц и метафор. Испытуемому предлагаются распространенные пословицы и метафоры для объяснения их переносного смысла. Существуют два варианта данной методики: в первом случае испытуемый должен просто объяснить переносный смысл пословиц и метафор, а второй вариант заключается в том, что для каждой пословицы нужно найти соответствующую по значению фразу. Второй вариант чаще используется для обнаружения нарушений мышления при трудностях вербализации понимаемого переносного смысла (когда фраза облегчает объяснение). 6. Пиктограммы. Испытуемый должен изобразить рисунок, который, как предполагается, должен помочь ему для запомнить названные 15 слов и словосочетаний. Среди них обязательно должны быть эмоционально окрашенные, абстрактные и конкретные понятия. После выполнения задания анализируется характер смысловых связей между стимульным словом и рисунком. Смысловые связи могут быть содержательные или слабые. Способность выполнять пиктограмму свидетельствует о доступности для испытуемого обобщенной символизации слова. Список литературы 1. Репина, Н. В., Воронцов, Д. В. Основы клинической психологии: Учеб. пособие для вузов. - Ростов н/Д: Феникс, 2003. – 479 с. 2. Зейгарник, Б.В. Патология мышления. Москва: Изд-во МГУ, 1962. – 244 с. 3. Зейгарник, Б.В. Патопсихология. Москва: Издательство Московского университета, 1986. – 288 с. 4. Рубинштейн, С.Л. О мышлении и путях его исследования/АН СССР, Ин-т филос. - М. : изд-во АН СССР, 1958. – 145 с. 5. Биренбаум, Г. В. К вопросу об образовании переносных и условных значений слов при патологических изменениях мышления. — В кн.: Новое учение об апраксии, афазии и агнозии. М.-Л., 1934. 6. Поляков, Ю.Ф. Патология познавательной деятельности при шизофрении. Москва, 1974. 7. Блейхер В. М. Клиническая патопсихология. — Ташкент: Медицина, 1976. - 325 с. 8. Ведехина, С.А. Клиническая психология: конспект лекций. Москва: ЭКСМО, 2008. – 159 с. |