Ну, Володя, идём, идём (14) Нечего тут
 Скачать 36.08 Kb.
|
|
1) Гриш, а Гриш! (2) Гляди-ка, поросёнок-то.. (3) Смеётся… (4) Да-а. (5) А во рту-то у него!.. (6) Смотри, смотри… травинка во рту, ей-богу, травинка!.. (7) Вот штука-то! (8) И двое мальчуганов, стоящих перед огромным, из цельного стекла, окном гастрономического магазина, принялись неудержимо хохотать, толкая друг друга в бок локтями, но невольно приплясывая от жестокой стужи. (9) Они уже более пяти минут торчали перед этой великолепной выставкой, возбуждавшей в одинаковой мере их умы и желудки. (10) Здесь, освещенные ярким светом висящих ламп, возвышались целые горы красных крепких яблок и апельсинов; стояли правильные пирамиды мандаринов, нежно золотившихся сквозь окутывающую их папиросную бумагу; протянулись на блюдах, уродливо разинув рты и выпучив глаза, огромные копчёные и маринованные рыбы; ниже, окружённые гирляндами колбас, красовались сочные разрезанные окорока с толстым слоем розового сала… (11) Бесчисленное множество баночек и коробочек с солёными, варёными и копчёными закусками довершало эту эффектную картину, глядя на которую оба мальчика на минуту забыли о двадцатиградусном морозе. (12) Старший мальчик первый оторвался от созерцания очаровательного зрелища. (13) Он дёрнул брата за рукав и произнёс сурово: — Ну, Володя, идём, идём… (14) Нечего тут. (15) Одновременно подавив тяжёлый вздох (старшему из них было только десять лет, и к тому же оба с утра ничего не ели, кроме пустых щей) и кинув последний влюблённо-жадный взгляд на гастрономическую выставку, мальчуганы торопливо побежали по улице. (16) Иногда сквозь запотевшие окна какого-нибудь дома они видели ёлку, которая издали казалась громадной гроздью ярких, сияющих пятен, иногда они слышали даже звуки весёлой польки… (17) Но они мужественно гнали от себя соблазнительную мысль — остановиться на несколько секунд и прильнуть глазком к стеклу. (18) По мере того как шли мальчики, всё малолюднее и темнее становились улицы. (19) Прекрасные магазины, сияющие ёлки, рысаки, мчавшиеся под своими красными и синими сетками, визг полозьев, праздничное оживление толпы, её весёлый многоголосый шум, разрумяненные морозом смеющиеся лица нарядных дам — всё осталось позади. (20) Потянулись пустыри, кривые, узкие переулки, мрачные, неосвещённые косогоры… (21) Наконец они достигли покосившегося ветхого дома. (22) Они спустились вниз, в подвал, прошли в темноте общим коридором, отыскали ощупью свою дверь и отворили её. (23) Уже более года жили Мерцаловы в этом подземелье. (24) Оба мальчугана давно успели привыкнуть к этим закоптелым, плачущим от сырости стенам, и к мокрым отрёпкам, сушившимся на протянутой через комнату верёвке, и к этому ужасному запаху керосинового чада, детского грязного белья и крыс — настоящему запаху нищеты. (25) Но сегодня, после всего, что они видели на улице, после этого праздничного ликования, которое они чувствовали, повсюду, их маленькие детские сердца сжались от острого, недетского страдания. |