Экономика из повести временных лет. О характере экономических отношений
 Скачать 1.22 Mb.
|
|
О характере экономических отношений: При тогдашнем значении рек, как удобнейших путей сообщения, Днепр был главной хозяйственной артерией, столбовой торговой дорогой для западной полосы равнины: верховьями своими он близко подходит к Западной Двине и бассейну Ильмень-озера, т. е. к двум важнейшим дорогам в Балтийское море, а устьем соединяет центральную Алаунскую возвышенность с северным берегом Чёрного моря; притоки Днепра, издалека идущие справа и слева, как подъездные пути магистральной дороги, приближают Поднепровье, к карпатским бассейнам Днестра и Вислы, - к бассейнам Волги и Дона, т. е. к морям Каспийскому и Азовскому. Это был путь «из варяг в греки»  Торговля: Главными рынками сбыта здесь представляются Скандинавия и Византийская империя. Экспорт в Скандинавию составляли продукты пчеловодства и бортничества (мед, воск), охоты (пушнина), соль, предметы роскоши (драгоценности, вина, шелк, парча). Экспорт в Византию немного отличался в силу их географических и природных особенностей и был представлен продуктами пчеловодства и бортничества (мед, воск), охоты кожевенного дела (меха, пушнина, кожа), рыболовства (рыба), смола. Импорт главным образом представлен Рыбой, кожей, металлами, янтарем и рабами из скандинавии; оружием, винами, драгоценностями, шелком и парчой из Византии Но важно отметить, что развитие торговли диктовалось именно наличием торгового пути, а не собственными внутренними началами. Путь из варяг в греки был движимой силой развития торговли, а не результатом закономерного внутреннего экономического развития славянских племен. Это и определяет транзитный характер торговли на территории древней Руси на раннем этапе В рамках налоговой системы данью выступали: 1) серебро в форме монет (859) (щеляг 885) 2) шкуры животных: белки (859), черной куницы (883), В Киевской Руси сбор дани происходил «подымно», то есть крестьянский двор (дым) служил единицей обложения данью. Размер выплачиваемой дани зависел от количество печных труб в одном хозяйстве: чем печных труб больше, тем выше размер дани с хозяйства. Такую подать активно собирали вплоть до середины XVI в., пока Иван IV Грозный в рамках налоговой реформы не заменил подымную подать на посошную. Отрыки из ПВЛ с взиманием дани Тот Олег начал ставить города и установил дани словенам, и кривичам, и мери, и установил варягам давать дань от Новгорода по 300 гривен ежегодно ради сохранения мира, что и давалось варягам до самой смерти Ярослава. В год 6391. Начал Олег воевать против древлян и, покорив их, брал дань с них по черной кунице. В год 6392. Пошел Олег на северян, и победил северян, и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам, сказав: «Я враг их, и вам (им платить) незачем». В год 6393. Послал (Олег) к радимичам, спрашивая: «Кому даете дань?». Они же ответили: «Хазарам». И сказал им Олег: «Не давайте хазарам, но платите мне». И дали Олегу по щелягу, как и хазарам давали. И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал. Расселение славян в повести временных лет В "Повести временных лет" дается общая картина расселения восточно-славянских этнических групп в VIII - IX вв. Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так одни, придя, сели на реке именем Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи. А вот еще те же славяне: белые хорваты, и сербы, и хорутане. Когда волохи напали на славян дунайских, и поселились среди них, и притесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи — лутичи, иные — мазовшане, иные — поморяне. Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие — древлянами, потому что сели в лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину, именуемой Полота, от нее и назвались полочане. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, назывались своим именем — славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле, и назвались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась славянской. Договор с Византией. Русско-византийский договор 911 года — второй из сохранившихся в летописях мирный договор между Русью и Византией, заключён в качестве подтверждения ранее установленного перемирия после успешного похода князя Олега Вещего на Константинополь-Царьград в 907 году. Договор был заключён 2 сентября 911 года на двух языках — на греческом (не сохранился) и на старославянском. Договор содержит обширные сведения о установленных взаимоотношениях Руси с Византией, в особенности экономических( экономические санкции, торговля, имущество ) - Если украдет что русский у христианина или, напротив, христианин у русского, и пойман будет вор пострадавшим в то самое время, когда совершает кражу, либо если приготовится вор красть и будет убит, то не взыщется смерть его ни от христиан, ни от русских; но пусть пострадавший возьмет то свое, что потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть будет взят тем, у кого он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что украл, в тройном размере. - И о русских, служащих в Греческой земле у греческого царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих (в Греции) у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует его. - О русских торгующих.О различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому царству, и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают и русские грекам, если случится такое же. Как видно из договоров с греками 912 г. (Олега) и 945 г. (Игоря), Русь, к тому времени, уже вышла из периода первобытного образа жизни, так как руководилась своим законодательством-законом русским, который не был устным обычным правом, но содержал точно определенные нормы против правонарушений, напр.: «за то ударенье или бьенье да вдасть литр 5 по закону рускому». Так как этот русский закон противопоставлялся в договорах греческому законодательству, то, очевидно, что и русская культура того времени еще не испытывала на себе того засилья Византии, которое обнаружилось позже. Но на Руси уже тогда была письменность. Договор 912 г. упоминает о русских письменных завещаниях: »кому будет писал наследити именье его». По договору 945 г., русский князь принимал на себя обязательство снабжать своих послов и гостей верительными грамотами, адресованными к греческому «царству» Достоверность ПВЛ, критика источника Гипотеза «Начального свода», летописи более ранней, чем древнейшая известная русская летопись, «Повесть временных лет» (начало XII века), призвана объяснить различия летописного текста в новгородских летописях и киевской «Повести временных лет». Гипотеза была выдвинута лингвистом А. А. Шахматовым «Сказание о преложении книг внесено в состав летописного свода в 1116 г. игуменом Сильвестром» «Сказание о преложении книг внесено в состав летописного свода в 1116 г. игуменом Сильвестром» По мнению А. А. Шахматова, в первой части утраченного Сказания содержался рассказ о расселении славянских языков (см. вводные статьи к Повести временных лет); вторая часть содержала самый рассказ о преложении книг (соответствующий летописной статье под 898-м годом), заканчивавшийся рассуждением, которое доказывало, что первоучителем словен был апостол Павел. Третья часть Сказания сообщала о нашествии угров, их крещении по греческому обряду, быть может, также о смерти Стефана, об усиленной проповеди латынян, об отпадении угров в злочестивую веру латинскую и об изгнании словенского обряда из Моравии, Чехии и Польши. Извлечения из этого, утраченного в отдельном виде, Сказания отсутствовали во всех сводах, предшествовавших Повести временных лет, начиная с ближайшего из них по времени Начального Киевского свода, составленного около 1095–1096 гг. или в самом начале 12 века. В этом своде еще не было ни летописной статьи 6406/898 г., ни целого ряда других статей, предшествующих в Повести временных лет 6453/945 г., с которого Начальный свод и Повесть временных лет, в общем, между собою тождественны (стр. 172–173). Точно также, Сказание отсутствовало и во всех других, более ранних летописных сводах, начало которых восходит к, так называемому, Древнейшему своду, появившемуся около 1039 г. вскоре после утверждения в Киеве митрополии и прибытия из Греции духовенства, сопровождавшего митрополита Феопемпта Ф. И. Шмидт - только после «основополагающих исследований А. А. Шахматова о киевской летописи» стало ясным, что Повесть временных лет есть сочинение, «составленное тенденциозно... для того, чтобы доказать исконное единство Руси, и тяготение ее к монархическому укладу, и исключительное право на всероссийскую монархическую власть Рюриковых потомков, киевской династии, и полную культурную зависимость киевской, а, следовательно, и всей вообще Руси исключительно от Царьграда». Поэтому, только в настоящее время, когда выяснились эти тенденции «стали понятными и те странные пропуски и умолчания, которыми столь богата летопись в том виде, в каком она дошла до нас: там, где фактов никак нельзя было подогнать под излюбленные теории редактора, он предпочитал просто умолчать». "Следовательно», заключает Ф. И. Шмидт, «для правильного понимания подлинной русской истории 10–13 веков становятся особенно интересными как раз те события, о которых летописный свод умалчивает. На обязанности историка лежит восстановить, насколько теперь еще возможно, вычеркнутые киевскими грекофилами главы русской истории» Про Корсунскую легенду о крещении Руси Владимиром  |