истрия. история реф. Основная часть 5
 Скачать 35.86 Kb.
|
|
титул ОглавлениеВВЕДЕНИЕ 3 ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ 5 ВЫВОДЫ 10 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 11 ВВЕДЕНИЕИстория государства Российского» Карамзина издается до сих пор и является несомненным памятником как русской литературы (благодаря особенному изящному стилю Карамзина), так и истории (Карамзин впервые ввел в научный оборот некоторые исторические источники, например, Ипатьевскую летопись). Карамзин воздвигнул своему имени прочный памятник «Историею государства Российского», хотя и успел довести ее только до избрания на царство дома Романовых. Как всякий важный подвиг ума и деятельности, исторический труд Карамзина приобрел себе и безусловных, восторженных хвалителей и безусловных порицателей. Разумеется, те и другие равно далеки от истины, которая в середине. Для Карамзина уже настало потомство, которое, будучи чуждо личных пристрастий, судит ближе к истине. Главная заслуга Карамзина как историка России состоит совсем не в том, что он написал истинную историю России, а в том, что он создал возможность в будущем истинной истории России. Были и до Карамзина опыты написать историю, но тем не менее для русских история их отечества оставалась тайною, о которой так или сяк толковали одни ученые и литераторы. Карамзин открыл целому обществу русскому, что у него есть отечество, которое имеет историю, и что история его отечества должна быть для него интересна, и знание ее не только полезно, но и необходимо. Подвиг великий! И Карамзин совершил его не столько в качестве исторического, сколько в качестве превосходного беллетрического таланта. В его живом и искусном литературном рассказе вся Русь прочла историю своего отечества и в первый раз получила о ней понятие. С той только минуты сделались возможными и изучение русской истории и ученая разработка ее материалов; ибо только с той минуты русская история сделалась живым и всеобщим интересом. Карамзин смотрел на историю в духе своего времени – как на поэму, писанную прозою. Заняв у писателей XVIII века их литературную манеру изложения, он был чужд их критического, отрицающего направления. Поэтому он сомневался как историк только в достоверности некоторых фактов; но нисколько не сомневался в том, что Русь была государством еще при Рюрике, что Новгород был республикою, на манер карфагенской, и что с Иоанна III-го Россия является государством, столь органическим и исполненным самобытного, богатого внутреннего содержания, что реформа Петра Великого скорее кажется возбуждающею соболезнование, чем восторг, удивление и благодарность. В одном месте своих сочинений Карамзин ставит в вину Сумарокову, что тот в трагедиях, «называя героев своих именами древних князей русских, не думал соображать свойства, дела и язык их с характером времени». Говоря об историческом образе народа следует различать понятия "население", "масса людей" и "народ". Если под населением подразумевается вся совокупность людей, проживающих в определенных пространственно-временных координатах, то понятием народ охватывается совокупность групп трудящихся, создающих материальные блага и духовные ценности, решающих в данную эпоху прогрессивные исторические задачи и обеспечивающих удовлетворение личных и общественных потребностей населения. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬСоздание «Истории государства Российского» В советской историографии Карамзин характеризовался как идеолог «дворянско- аристократических кругов», крепостник и монархист. Ключ к пониманию личности ученого, как впрочем, и любой другой, − в природной, генетической натуре, в обстоятельствах его жизни, в том, как формировался его характер, в семейных и общественных отношениях. В своем труде исследователь не только поставил проблему художественного воплощения истории, повременного литературного описания событий, но их «свойство и связь». Его принципы: 1) любовь к Отечеству как части человечества; 2) следование правде истории: «История − не роман и не сад, где все должно быть приятно, − она изображает действительный мир»; 3) современный взгляд на события прошлого: «чтя есть или было, а не что быть могло»; 4) комплексный подход к истории, т.е. создание истории общества в целом: «успех разума, искусства, обычаи, законы, промышленность и т. д.» Движущая сила исторического процесса − это власть, государство. Весь русский исторический процесс является борьбой самодержавия с народоправством, олигархией, аристократам и уделами. Единовластие представляет собой стержень, на который нанизывается вся общественная жизнь России. Разрушение единовластия всегда приводит к гибели, возрождение − к спасению. Самодержавие олицетворяет собой порядок, безопасность и благоденствие. Работа над «Историей государства Российского» шла очень интенсивно и в отношении подбора источников, и в части писания самого текста. Уже к 1811 г. было написано около 8 томов, но события 1812-1813 гг. временно оборвали работу. Лишь в 1816 г. он смог поехать в Петербург, имея уже 9 томов, и приступил к изданию первых 8 томов как законченной цельной части своей «Истории...». «История в некотором смысле есть священная книга народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности; скрижаль откровения и правил; завет предков к потомству... − так начинает Карамзин свою «Историю...». − Правители, законодатели действуют по указаниям истории... Должно знать, как искони мятежные страсти волновали гражданское общество и какими способами благотворная власть ума обуздывала их бурное стремление... Но и простой гражданин должен читать историю. Она мирит его с несовершенством видимого порядка вещей... утешает в государственных бедствиях... она питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости, которая утверждает наше благо и согласие общества. Вот польза: сколько же удовольствий для сердца и разума». Итак, история России богата героическими яркими образами, она − благодатный материал для художника. Показать ее в красочном, живописном стиле − основная задача историка. Исторический процесс Карамзин понимал через прагматизм Юма, ставившего во главу угла историческую личность как двигатель исторического развития, выводившего это развитие из воззрений отдельного человека и его действий. Все основные элементы в понимании истории взяты Карамзиным из XVIII столетия и отражают предшествующий этап в развитии истории. Но историческая наука прошла уже значительный путь, и, конечно, нельзя было вовсе обойти две основные проблемы исторической науки, к разрешению которых через наследие прошлого настойчиво пробивалась историческая мысль, − проблему источника и проблему исторического синтеза. Основной текст − литературное повествование − сопровождался в приложениях самостоятельным текстом документальных примечаний. Современники воспринимали «Историю» Карамзина не как научный труд, а как литературное произведение. Об этом прямо говорил один из них, заявлявший, что «Карамзина должна благодарить Россия не за историю, но за обогащение словесности многими превосходными, драгоценными историческими отрывками». Замечено было весьма точно. В этом произведении присутствуют такие важнейшие признаки литературного произведения и категории литературоведения, как сюжет и образы. Как категория литературоведения, образ является исключительно сложным и противоречивым феноменом, в котором объективное начало или знание о реальности прошлого или настоящего, или отдельных ее черт и сторон, сочетается с субъективным ее восприятием со стороны художника. Поэтому литературный образ представляет собой реальность (прошлого и настоящего), сформированную сознанием и воображением автора и нашедшую выражение в художественном (или научно-историческом) произведении. Что касается сюжета, то в этой категории выражается действенная сторона образа или образ в процессе его генезиса, развития и разносторонних связей. Кульминацией литературного сюжета карамзинской истории стало княжение великого князя московского Ивана III. При нем было завершено возрождение государства и монархии, причем в образе этого великого князя Карамзин видел идеал русского монарха, который, по его словам, «стоит как Государь на высшей степени величия»8 . Однако до завершения повествования было далеко. Сюжет русской истории, созданный Карамзиным, выходил на новый круг, когда в следующем после завершения княжения Ивана III, при восторжествовавшем над своими противниками государстве и монархии, наметилась новая трагедия, завершившаяся Смутой, которая привела к повторному распаду государства и монархии в России. Несомненно, сюжетный круг должен был с неизбежностью повториться. Дальнейший ход его должен был вести к рассказу о повторном возрождении государства и монархии, когда развернулось бы повествование о стране при первых царях из новой династии Романовых. К этой части Карамзин подойти не успел. Однако развертывание его было им намечено в «Записке о древней и новой России». Однако Карамзин был не только историком, но и писателем, а в литературе ко времени Карамзина произошел переход от литературы классицизма с ее вниманием к выдающейся личности, выполняющей долг перед государством и ради этого готовой решительно отбросить свои личные интересы, к человеку из народа. Так наступила эпоха литературного сентиментализма. Классическим выражением сентиментализма в литературе оказалась повесть Карамзина «Бедная Лиза», главной героиней которой оказалась молодая крестьянка. Литературная критика, однако, не считает, что Карамзину удалось создать убедительный образ человека «из народа». Желание создать такой образ, интерес к такому человеку не соответствовал возможностям литературы сентиментализма, наделявшей своих героев чувствами и мышлением человека из другой общественной среды, к которой принадлежал сам автор. Только А.С. Пушкину в рамках вызревавшего литературного реализма удалось положить начало созданию таких образов, в частности, исторического образа Пугачева в «Капитанской дочке». Без преувеличения можно сказать, что сам Карамзин принадлежал числу людей кристальной нравственной чистоты, порядочности и бескорыстия. Эти черты натуры Николая Михайловича признавали не только его друзья, но и враги. Он не воспользовался дружбой с Александром I, чтобы исхлопотать себе какие-либо блага, негодовал, когда его награждали, ибо искренне, без рисовки, считал, что «главное дело не получать, а заслуживать». Не уподоблялся он и лукавым царедворцам, поднатаревшим в лести и готовым ради корысти пойти на унижение своего достоинства. Мы видим, как скромный текст источников, сухо информирующий о происходившем , под искусным пером автора превратился в описание эпизода, наполненного драматизмом. Чтобы вызвать у читателя эмоции, автор вложил в свой текст «душу и чувства»и «раскрасил его». Если бы в томах отсутствовали примечания, дающие достоверное представление об эпизодах и корректирующие авторский текст, то читатель был бы в праве считать автора сочинителем небылиц. Но в том то и дело, что Николай Михайлович не скрывает от читателя подлинного отражения событий в источниках и показывает, как неудобочитаемый текст можно превратить в захватывающее воображение чтение. Чем ближе к нашему времени, тем больше в распоряжении исследователя источников и, следовательно, больше возможностей для «раскрашивания» при описании как событий, так и характеров действующих лиц. Скудность источников по древней истории ограничивала этого рода возможности автора и позволяла создавать «приятность» читателю лишь эпитетами. Их у Николая Михайловича оказалось много: добрый благодетельный, жестокий, нежный, печальный, храбрый, хитрый, благоразумный и т.д. Текст он, кроме того, оснащал такими словами, как утешился, негодовал, ревновал, спешил и пр. ВЫВОДЫВ «Историю государства Российского» Николай Михайлович вложил и колоссальный труд и всю силу своего незаурядного таланта писателя. Творением, похоже, он был доволен. Во всяком случае, за несколько месяцев до смерти он делился мыслями со своим другом И.И. Дмитриевым: «...Знаешь ли. что я со слезами чувствую признательность к Небу за свое историческое действие, знаю, что и как пишу; в своем тихом восторге не думаю ни о современниках, ни о потомстве; я независим и наслаждаюсь только своим трудом, любовью к отечеству и человечеству. Пусть никто не будет читать моей Истории; она есть и довольно для меня». Образ народа в «Истории государства Российского», несомненно, присутствует, и появление этого образа не случайно. Во-первых, оно определялось стремлением исторической мысли еще в эпоху Просвещения выйти за пределы осмысления истории как результата деятельности выдающихся личностей и понять место в истории широких слоев населения, что соответствовало условиям формирования наций нового времени и национальной культуры. Во-вторых, интерес к народу, его истории и культуре усилился в русском обществе в связи с недавней войной против наполеоновской Франции, в которой роль народа была очень заметна и значительна. Образ народа вышел у Карамзина вовсе не столь однозначно положительным, как центральные образы его «Истории» – государства Российского и монархии. Настороженное, а иногда и просто негативное отношение историографа к народу определялось тем, что в народе он находил и силы, противостоявшие государству и монархии, а иногда – просто разбойников. Однако, если народ поднимался до способности решать задачи по спасению государства, его расширению и укреплению, то его оценки становились самыми позитивными. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫКлючевский В.О. Н.М.Карамзин //Ключевский В.О. Исторические портреты.- М.,1991.-С.488. Козлов В.П. Карамзин —историк // Карамзин Н.М. История государства Российского.- Т.4.-С.17. Коростелева В. Уроки Карамзина: К 225-летию со дня рождения // Сельская жизнь.-1991.-11 дек. Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. М.: Наука, 1980. 485 с. Милюков П. Главные чтения русской исторической мысли. М.: ГПИБ, 2006. 361 с |