курсовая работа по гражданскому праву. Право Вестник экономики, права и социологии, 2021, 3 66
 Скачать 0.67 Mb.
|
|
Право Вестник экономики, права и социологии, 2021, № 3 66 Сергеев В.В. Доктор медицинских наук, профессор кафедры медицинского права и биоэтики Самарского государственного медицинского университета УДК 340(075.8) Правовые аспекты суррогатного материнства Печегина Ю.С. Старший преподаватель кафедры медицинского права и биоэтики Самарского государственного медицинского университета Вспомогательная репродуктивная технология суррогатного материнства, по сути, является способом преодоления биологических препятствий к рождению ребенка и установлению дет- ско-родительских правоотношений. Это чрезвычайно востребованный и вместе с тем этиче- ски уязвимый институт медицинской, социальной и правовой практики, требующий детального правового регулирования. В статье приведен анализ действующих норм, регулирующих примене- нии технологии суррогатного материнства, правовой природы договора суррогатного материн- ства, предложен новый взгляд на указанный договор как на комплекс медицинских соглашений. Ключевые слова: суррогатное материнство, вспомогательные репродуктивные технологии, потенци- альные (биологические) родители, информированное добровольное медицинское согласие Шмелёв И.А. Кандидат медицинских наук, доцент, заведующий кафедрой медицинского права и биоэтики Самарского государственного медицинского университета Продолжение рода – базовая потребность всех живых организмов на земле. Потребность в детях, отражая биосоциальную природу человека, явля- ется многоуровневой и состоит из биологического, физиологического, психологического, социально- психологического и социального компонентов, не должна и не может восприниматься одномерно. Основным физиологическим препятствием для рождения ребенка является бесплодие. В настоя- щее время значимым средством преодоления про- блемы бесплодия признана такая вспомогательная репродуктивная технология как суррогатное мате- ринство. Технология суррогатного материнства – чрез- вычайно востребованный и вместе с тем этически уязвимый институт медицинской, социальной и правовой практики. Тем более парадоксальным представляется современный объем его правового регулирования. В настоящий момент в Российской Федерации отсутствует не только специальный нормативный правовой акт, регулирующий реализацию програм- Право 67 Вестник экономики, права и социологии, 2021, № 3 мы суррогатного материнства, но и принципиальная концепция законодателя на этот счет. Правовые аспекты суррогатного материнства определены следующими нормативными актами Российской Федерации: п.п. 3, 9 и 10 ст. 55 Феде- рального закона от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ «Об ос- новах охраны здоровья граждан в Российской Фе- дерации», абз. 2 п. 4 ст. 51, п. 3 ст. 52 Семейного кодекса Российской Федерации; п. 5 ст. 16 Феде- рального закона от 15.11.1997 г. № 143-ФЗ «Об ак- тах гражданского состояния», п.п. 70-75 «Порядка использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению», утвержденной Приказом Минз- драва России от 31.07.2020 г. № 803н. Легально определено, что суррогатное материнство – это вы- нашивание и рождение ребенка (в том числе пре- ждевременные роды) по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынаши- вающей плод после переноса донорского для нее эмбриона) и потенциальными родителями, чьи по- ловые клетки использовались для оплодотворения (далее – генетическая мать и генетический отец), либо одинокой женщиной (далее также – генетиче- ская мать), для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям. Потенциальные родители, то есть лица, воспользо- вавшиеся технологией суррогатного материнства и давшие информированное добровольное согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания и рождения, будут записаны ро- дителями ребенка только после получения согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери). За пределами внимания законодателя остались такие важные вопросы, как существенные условия договора суррогатного материнства, ответствен- ность сторон за ненадлежащее исполнение договора, вопросы защиты прав и законных интересов детей, чье рождение было обеспечено применением репро- дуктивной технологии (суррогатное материнство), гарантии врачебной тайны, обретение и порядок реализации прав генетических родителей в период беременности суррогатной матери, пределы ограни- чений прав суррогатной матери в период беременно- сти, основания и гарантии выплаты вознаграждения и многие другие. Отсутствие комплексного и согла- сованного регулирования применения технологии суррогатного материнства сужает границы судебной защиты прав и законных интересов участников про- граммы. Правовая неопределенность и «творческий» подход практиков приводят к злоупотреблению пра- вами, нарушению баланса прав и законных интересов участников и даже криминализации такой чувстви- тельной сферы общественной жизни, как продолже- ние рода с привлечением суррогатной матери. Нет единства и в правовой, и биоэтической док- трине: одни ставят вопрос о необходимости запрета рассматриваемой процедуры как глубоко неэтичной, отрицают возмездный характер договора суррогат- ного материнства, превращающего живого человека в товар, который необходимо отдать «заказчикам», а само материнство – в способ заработать деньги [1], другие считают данную технологию прогрессивной, способной быть действенным решением проблемы бесплодия или даже нежелания по иным, немеди- цинским, причинам выносить и родить ребенка. Нет единства и в зарубежном законодательстве: суррогатное материнство разрешено в Азербайджа- не, Армении, Бразилии, Венгрии, Великобритании, Грузии, Израиле, Индии, Казахстане, Канаде, Кыр- гызстане, России, Узбекистане, Нидерландах, США (в некоторых штатах), Гонконге, ЮАР. В свою оче- редь, в таких странах, как Австрия, Германия, Нор- вегия, Франция, Швеция, Швейцария суррогатное материнство запрещено законом. В мире есть даже страны, где под законодательным запретом только коммерческое суррогатное материнство, – Греция, Нидерланды, Норвегия, Швейцария, Испания [2]. Приведенные данные свидетельствуют о непро- стой этической составляющей технологии суррогат- ного материнства, неоднозначной оценке со стороны общества. Отдельного внимания заслуживает и тер- мин «суррогатная мать». Эффективность правового регулирования общественных отношений в значи- тельной степени зависит от выбора и определения опорных понятий, в частности, их конструирования и вербального обозначения. Выбранное законодателем словосочетание «сур- рогатное материнство» представляется неудачным, поскольку вызывает негативные эмоциональные и оценочные ассоциации. Согласно Толковому слова- рю Ушакова, «суррогатный» означает искусствен- ный, подделанный, фальсифицированный, ненату- ральный [3]. Сочетание «суррогатная мать» является оксюмороном, подчеркивающим неестественность процесса. П. Слотердайк показывает, что диадиче- ское единство ребенка и матери представляет собой такую наполненную звуками, запахами и образами микросферу, в которой медиумами коммуникации выступают не слова, а пища, теплота, обмен взгля- дами и улыбками. Особое значение автор придает тому установленному психоакустическому факту, что шестимесячный эмбрион реагирует на голос матери [4]. Сказанное не позволяет отягощать мате- ринство характеристикой «суррогатное» [5]. В силу особой социально-нормативной значи- мости правовых норм ошибка законодателя в сло- весном оформлении явления автоматически при- обретает больший потенциал влияния на мнение и поведение общества. Нетрудно представить по- следствия, к которым могут привести юридические иллюзии, ложные посылки и псевдоправовые взгля- ды в случае, если они закреплены авторитетным словом законодателя и несправедливый закон на- Право Вестник экономики, права и социологии, 2021, № 3 68 правляет общественное развитие [6]. На основании изложенного предлагаем не использовать в норма- тивных актах, регулирующих порядок применения технологии суррогарного материнства оксюморон «суррогатная мать», а заменить его более нейтраль- ным понятием «договорная мать». Договор действительно является в современ- ных правовых реалиях основным регулятором общественных отношений, возникающих по пово- ду применения технологии суррогатного материн- ства. В отсутствии императивных норм и правил участники прибегают к индивидуальному регули- рованию своих правоотношений, заключая догово- ры о суррогатном материнстве, порождая разроз- ненную правоприменительную практику, зачастую лишенную необходимых гарантий нерушимости прав человека. В п.п. 1, 9, 10 ст. 55 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоро- вья граждан в Российской Федерации» законодатель определяет суррогатное материнство как вынаши- вание и рождение ребенка (в том числе преждевре- менные роды) по договору. Основная идея приме- нения исследуемой технологии лечения бесплодия заключается в том, что женщина, давшая согласие на перенос эмбрионов в полость своей матки, вына- шивание и рождение ребенка, действует в интересах иных лиц, которых законодатель именует потенци- альными родителями, в целях приобретения ими родительских прав и обязанностей в отношении рожденного ею ребенка. Договор отдаляется от ме- дицинских задач и целей. Не смотря на то, что речь идет о лечении беспло- дия путем применения медицинской методики, на практике чаще всего заключают двусторонний дого- вор между суррогатной матерью и потенциальными родителями (одинокой женщиной), именно такой договор именуется договором о суррогатном мате- ринстве. Медицинская организация, в стенах кото- рой и происходит таинство рождения новой жизни, стороной такого договора не признается. В насто- ящий момент отсутствует легальное определение договора суррогатного материнства, даже рамочно не определены нормативными актами такие суще- ственные условия, как предмет, принципы и меры защиты и ответственности сторон. Наука в сложив- шейся правовой реальности отвечает дискуссией о правовой природе договора о суррогатном мате- ринстве [7, с. 81; 8-9]. Чаще всего договор суррогат- ного материнств признается цивилистами граждан- ско-правовой сделкой – разновидностью договора возмездного оказания услуг. Так, А.А. Пестрикова отмечает, что «предметом договора выступает вына- шивание ребенка и дальнейшая его передача супру- гам, то есть оказание своеобразной услуги, за кото- рую суррогатная мать получает вознаграждение по договору» [10]. При этом важно подчеркнуть приоритет медико- правового аспекта в подобных отношениях. Меди- цинская организация не может оставаться в стороне от данных договорных отношений, поскольку пер- воначально за медицинской помощью (лечение бес- плодия) в медицинскую организацию обращаются потенциальные биологические родители, которым осуществляется значительное количество диагно- стических мероприятий по лечению бесплодия, предшествующих технологии суррогатного мате- ринства. В свою очередь, женщина, давшая инфор- мированное добровольное согласие на суррогатное материнство, должна пройти тщательное медицин- ское обследование и быть информированной врачом о всех рисках, связанных с технологией суррогатно- го материнства. С нашей точки зрения, лечение бесплодия долж- но на уровне законодательства стать единственным основанием применения технологии суррогатного материнства. Согласно Клиническим рекомендаци- ям (протоколу лечения) «Женское бесплодие (со- временные подходы к диагностике и лечению)», утверждённым Российским обществом акушеров- гинекологов 28.12.2018 г., Российской ассоциацией репродукции человека 21.12.2018 г., бесплодие – за- болевание, характеризующееся невозможностью достичь клинической беременности после 12 ме- сяцев регулярной половой жизни без контрацепции вследствие нарушения способности субъекта к ре- продукции, либо индивидуальной, либо совместно с его/ее партнером. Медицинские вмешательства по поводу лечения бесплодия могут быть начаты лишь на основании данных медицинского, сексуального и репродук- тивного анамнеза, обследования и диагностических тестов и должны сопровождаться подписанием с пациентами информированных добровольных со- гласий. Список медицинских показаний к применению технологии суррогатного материнства приведен в п. 70 Приказа Минздрава России от 31.07.2020 г. № 803н «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению». Однако необхо- димо обратить внимание, что, согласно Клиниче- ским рекомендациям (протоколу лечения) «Женское бесплодие (современные подходы к диагностике и лечению)», такой способ реализации репродуктив- ной функции, как суррогатное материнство, показан лишь в ситуации низкой вероятности наступления беременности с помощью иных способов лечения (эндометриоз), при наличии противопоказаний для вынашивания беременности. Из приведенных выше норм можно заключить, что к применению техно- логии суррогатного материнства должны быть ме- дицинские показания. Представляется важным подчеркнуть необходимость исчерпания всех иных Право 69 Вестник экономики, права и социологии, 2021, № 3 способов лечения бесплодия до момента примене- ния технологии суррогатного материнства в связи с наличием вероятности нанесения вреда здоровью женщине, вынашивающей плод после переноса до- норского для нее эмбриона, в том числе психологи- ческого. Учитывая основную цель применения техноло- гии суррогатного материнства, медицинская орга- низация должна быть непосредственной стороной системы договорного регулирования применения репродуктивной технологии суррогатного мате- ринства. Такие договорные отношения могут быть представлены следующим образом: потенциальные родители заключают договор оказания медицин- ских услуг с медицинской организацией с целью лечения бесплодия. В свою очередь, медицинская организации привлекает женщин, готовых на воз- мездных или безвозмездных основах стать участни- ком технологии суррогатного материнства. Между суррогатной матерью и потенциальными родителя- ми заключается договор содержания суррогатной матери на период беременности, родов и постродо- вого восстановления. Тагаева С.Н., Аминова Ф.М. Проблемы приме- нения правопорядка к осложненным «иностран- ным элементом» отношениям, возникающим из вспомогательных репродуктивных технологий // Вестник Пермского университета. Юридические науки. – 2017. – № 2. – С. 192 – 202. Толковый словарь Ушакова. – URL: http://dic. academic.ru/dic.nsf/ushakov/1098530. Слотердайк П. Сферы. Микросферология. Том 1. Пузыри. – СПб.: Наука, 2005. – 653 с. Курс лекций по биоэтике: учеб. пособие / Авт. колл.: Сергеев В.В., Наследков В.Н., Шмелёв И.А., Ильи-на Е.Р., Купряхин В.А., Антимонов А.В., Аськов Н.Н. – Самара: ГБОУ ВПО Сам- ГМУ, 2012. – 234 с. Сердюк Н.В. Техника вербального обозна- чения специальных юридических понятий // Труды Академии управления МВД России. – 2012. – № 2 (22). – URL: https://cyberleninka. ru/article/n/tehnika-verbalnogo-oboznacheniya- spetsialnyh-yuridicheskih-ponyatiy (дата обраще- ния: 08.05.2021). Митрякова Е.С. Правовое регулирование сур- рогатного материнства в России: дис. ... канд. юрид. наук. – Тюмень, 2006. – 175 с. Шапиро И.М. Сравнительно-правовой анализ условий договоров суррогатного материнства и возмездного оказания услуг // Семейное и жи- лищное право. – 2018. – № 3. – С. 19-22. Борисова Т.Е. Суррогатное материнство в Рос- сийской Федерации: проблемы теории и практи- ки. – М.: Проспект, 2012. – 144 с. Пестрикова А.А. Проблемы договора о суррогат- ном материнстве // Гражданское право. – 2006. – № 2. – С. 15-17. Кратенко М.В. Действия по «распоряжению» личными нематериальными благами: понятие, виды и пределы осуществления // Законы Рос- сии: опыт, анализ, практика. – 2008. – № 1. – С. 63-64. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 1. Литература: Почагина О. Суррогатное материнство в Китае // Проблемы Дальнего Востока. – 2009. – № 3. – С. 142-154. Legal Aspects of Surrogacy Pechegina Yu.S., Sergeev V.V., Shmelev I.A. Samara State Medical University The technology of surrogate motherhood is essentially a way of overcoming biological obstacles to the birth of a child and the establishment of child-parent legal relations. It is an extremely popular and at the same time ethically vulnerable institution of medical, social and legal practice that requires detailed legal regulation. The article analyzes the current rules governing the use of the technology of surrogate motherhood, the legal nature of the contract of surrogate motherhood, and offers a new view of this contract as a set of medical agreements. Key words: surrogacy, assisted reproductive technologies, potential (biological) parents, informed voluntary medical consent |