Преступления. Автореф-Преступления-против-правосудия-проблемы-теории-законотво. Преступления против правосудия проблемы теории, законотворчества и правоприменения
 Скачать 269 Kb.
|
Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступают уголовно-правовые отношения, возникающие в связи с совершением посягательств в сфере судопроизводства.Предметом исследования избраны: – различные понятия и категории, связанные с преступлениями против правосудия; – исторические корни и тенденции развития уголовной ответственности за данные посягательства – как в отечественном законодательстве, так и в законодательстве ряда зарубежных государств; – нормативно-правовые акты других отраслей права, оказывающие влияние на содержание уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия; – правоприменительная (следственная, судебная) практика по делам о преступлениях против правосудия и иным категориям уголовных дел, по вопросам, связанным с ответственностью за эти преступления; – данные официальной статистики и криминологических исследований, проведенных как самим диссертантом, так и другими авторами. Цели и задачи исследования. Целями диссертационного исследования явилось изучение уголовно-правового назначения норм, предусматривающих ответственность за преступления против правосудия, формулирование предложений по их применению, создание теоретической модели главы на основе комплексного анализа действующего материального и процессуального законодательства Российской Федерации. Содержание указанных целей определило задачи исследования: – выявить оптимальную систему преступлений против правосудия; – изучить исторический и компаративистский аспекты уголовной ответственности за данные преступления; – осмыслить имеющиеся в теории уголовного права концепции объекта преступлений против правосудия, изложить и обосновать авторскую трактовку видового объекта данной группы преступлений; – дать уголовно-правовую характеристику объективных и субъективных признаков преступлений против правосудия с позиции выполняемой ими функции регламентации и дифференциации уголовной ответственности; – проанализировать квалифицирующие признаки преступлений против правосудия и определить направления по их совершенствованию; – изучить правоприменительную практику квалификации преступлений против правосудия с целью выявления типичных ошибок и разработать рекомендации по их устранению; – исследовать типовые наказания за преступления против правосудия и выявить их роль в решении проблемы дифференциации уголовной ответственности; – разработать предложения по совершенствованию уголовного, административного, процессуального законодательства, регулирующего вопросы ответственности за посягательства на интересы правосудия, сформулировав в порядке de lege ferenda модель главы. Методология и методика исследования. Диссертационное исследование осуществлено с использованием современных методов научного познания. Его методологическую основу образуют философские знания, определяющие принципы и предпосылки изучения различных, в том числе социально-правовых, явлений в их постоянном развитии и взаимообусловленности, а также совокупность общенаучных (системно-структурный подход, анализ и синтез, абстрагирование, обобщение и др.) и частнонаучных (систематический, сравнительно-правовой, формально-логический, исторический, грамматический, конкретно-социологический, статистический и другие) методов познания. Исследование носит комплексный характер, в нем аккумулируются проблемы, значимые не только для уголовно-правовой науки, но конституционного, арбитражного, гражданского, административного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права. Теоретическую основу исследования составили научные труды ведущих ученых в области конституционного, гражданского, административного, уголовного, уголовно-процессуального, гражданского процессуального и арбитражного процессуального права, социологии и криминологии. В диссертации использовались труды отечественных правоведов дореволюционного, советского и постсоветского периодов. Нормативную базу исследования составили: положения Конституции Российской Федерации; общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепляющие основные права и свободы человека и гражданина; нормативные акты уголовно-правового характера различных периодов действия в России (в том числе ранее в составе СССР), УК ряда зарубежных стран; Федеральный конституционный закон РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации»; УПК РФ, ГПК РФ; АПК РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях; УИК РФ; другие федеральные конституционные и федеральные законы. Эмпирическую базу исследования составляют: статистические данные о преступлениях против правосудия в Российской Федерации с 1997 по 2005 гг.; опубликованная судебная практика; определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации за 1997–2004 гг. (238 определений); приговоры, постановления и определения по уголовным делам о преступлениях против правосудия, рассмотренным судами краев и областей Дальневосточного федерального округа (Амурская область, Хабаровский край, Приморский край, Сахалинская область, Магаданская область, Камчатская область, Чукотский национальный округ, Республика Саха (Якутия) за 1995–2006 гг. (740 дел); уголовные дела о преступлениях других категорий в связи с изучением вопросов, связанных с защитой интересов правосудия за 1997–2006 гг. (1630 дел). Использованы результаты анкетного опроса студентов юридических факультетов очного, заочного обучения Дальневосточного государственного университета, Хабаровской государственной академии экономики и права, Дальневосточного юридического института МВД РФ, Дальневосточного филиала Российской академии правосудия (421 человек), результаты опроса судей судов Дальневосточного федерального округа и Северо-Западного федерального округа, следователей МВД и прокуратуры (214 человек). Научная новизна исследования определяется тем, что в нем на концептуальном уровне осуществлен комплексный анализ законодательной регламентации, практического применения и модельного конструирования уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия. Работа содержит более подробный, чем в других исследованиях, сравнительно-правовой анализ данных преступных деяний. По-новому исследуется объект преступлений против правосудия, в связи с чем предложена новая классификация данных преступлений. Элементы новизны присутствуют в раскрытии признаков преступлений против правосудия, в уголовно-правовой характеристике составов и квалификации данных преступлений. Впервые в современной доктрине российского уголовного права предложен анализ санкций рассматриваемых уголовно-правовых норм и исследованы проблемы их практической реализации. Типовые уголовные наказания за преступления против правосудия рассмотрены как важнейшее средство дифференциации уголовной ответственности. Соискателем проанализированы дискуссионные положения теории уголовного права, выявлены недочеты в законодательстве, ошибки в правоприменении и сформулирована в полном объеме модель главы, включающая в себя характеристику не только преступлений, но и санкций сформулированных уголовно-правовых норм. Новизна работы заключается и в выносимых на защиту положениях: 1. В результате проведенного исследования выявлено, что структурное обособление преступлений против правосудия в самостоятельную главу УК РФ является закономерностью, базирующейся на историческом опыте законодательного конструирования уголовной ответственности дореволюционного периода России, а также мирового опыта поиска эффективных средств борьбы с данными видами общественно опасных посягательств. 2. Диссертант доказывает: в уголовном праве «правосудие» характеризует группу близких между собой общественных отношений, требующих правовой защиты и обеспечивающих строго регламентированную законодательством деятельность суда, осуществляющего конституционное, гражданское, арбитражное, административное, уголовное судопроизводство, а также иных лиц, в этом ему содействующих. Данным термином характеризуется видовой объект самостоятельной группы преступлений. Предложенные в науке терминологические замены («уголовно-процессуальные преступления», «преступления против судебной власти») следует признать неудачными. С точки зрения использования процессуальных категорий для обозначения видового объекта этой группы преступлений, более приемлемым следует признать понятие «судопроизводство». По содержанию оно шире понятия «правосудие» за счет того, что включает в себя как деятельность судов по рассмотрению и разрешению дел, отнесенных к их ведению (собственно правосудие), так и действия других субъектов, которые реализуют свои права и обязанности, вступая в процессуальные отношения с судом. Поэтому в качестве альтернативного названия возможно данную группу преступлений обозначить как «Преступления в сфере судопроизводства». 3. В случае причинения вреда интересам правосудия вредоносные последствия, как правило, могут быть заглажены с помощью комплекса правовых норм, которые в целях достижения максимального социального эффекта должны быть взаимообусловленны и взаимозависимы. В настоящее время в полном объеме достичь этого результата в правовом регулировании посягательств на интересы правосудия не удалось. Поэтому обосновываются предложения по совершенствованию уголовно-процессуальных и административных мер воздействия. В частности: а) предлагается установить в Кодексе об административных правонарушениях ответственность за злостное уклонение от явки в суд: «Неуважение к суду, выразившееся в злостном уклонении от явки в суд свидетеля, потерпевшего, истца, ответчика, к которому уже были применены меры процессуального воздействия, – влечет административный арест на срок до пятнадцати суток»; б) аргументируется необходимость формулирования в УПК РФ положения, предусматривающего обязанность предупреждения участников процесса об ответственности за разглашение сведений о мерах безопасности: «В случае применения к участникам процесса мер безопасности, всем иным участникам должна быть разъяснена уголовная ответственность за разглашение сведений о мерах безопасности, о чем делается соответствующая запись в протоколе; в) обосновывается предложение о внесении дополнений в ст. 299 УПК РФ: «установлены ли при судебном разбирательстве обстоятельства, указывающие на дачу заведомо ложных показаний, заведомо ложного заключения или осуществление заведомо неправильного перевода»; г) обосновывается предложение о внесении дополнений в ст. 313 УПК РФ: «с постановлением приговора суд решает вопрос о направлении материалов для решения вопроса о возбуждении уголовного дела за дачу заведомо ложных показаний, заведомо ложного заключения или за заведомо неправильный перевод». 4. Пути и формы законодательного формулирования норм уголовного права в каждой стране специфичны и основаны на собственном историческом опыте развития, однако при системном анализе законодательных актов четко прослеживается общая тенденция внимания к уголовно-правовому регулированию вопросов в сфере защиты интересов правосудия. Мировое законодательство знает немало интересных положений, не имеющих аналогов в УК РФ, в частности: заслуживают внимания правовые нормы, предусматривающие как ответственность стороны защиты, в частности адвоката, за посягательства на интересы правосудия, так и криминализацию вмешательства (воспрепятствование) в законную деятельность защитника или представителя лица; достойна быть возрожденной уголовная ответственность за посягательства на честь и достоинство участников процесса не только в ходе осуществления правосудия, как это сформулировано в настоящее время в ст. 297 УК РФ, но и после его осуществления; перспективным для использования в российском законодательстве следует признать опыт дифференциации ответственности за лжесвидетельство; рациональным следует признать установление уголовной ответственности за умышленное неисполнение решения судебной инстанции не только со стороны должностного лица, но и общего субъекта. 5. Неоправданно забыты с позиции криминологического исследования преступления против правосудия. Несмотря на то, что и в настоящее время данная группа преступлений в общей структуре преступности не превышает даже половины процента, заслуживают внимание неблагоприятные тенденции, которые развиваются на фоне падения в глазах населения авторитета государственной власти в целом и авторитета правоохранительных органов и судов в частности. Настораживают высокая степень латентности ряда преступлений против правосудия, все более возрастающий уровень корыстной мотивации при нарушении законности и коррумпированность сотрудников правоохранительных органов. Проблема коррупции, в том числе в правоохранительных органах, признана одной из основных государственных проблем. 6. Рассматривая проблемы теории и законодательной регламентации уголовно-правовых норм, предусмотренных в модельной главе «Преступления против правосудия», автор обосновывает положения: а) о необходимости упорядочения, стандартизации терминов и понятий, используемых при формулировании диспозиций ряда статей УК: - ст. 299 — «привлечение заведомо невиновного в качестве обвиняемого или составление в отношении заведомо невиновного обвинительного акта»; - ст. 300 — «заведомо незаконный отказ в возбуждении уголовного дела, заведомо незаконное прекращение уголовного дела (уголовного преследования»; - ч.1 ст. 301 — «заведомо незаконное задержание по подозрению в совершении преступления»; - ч.1 ст. 303 — «фальсификация доказательств в гражданском, арбитражном, административном судопроизводстве». б) о полной или частичной декриминализации одних деяний в сфере правосудия (провокация взятки) и криминализации других (расширение круга субъектов фальсификации доказательств, установление ответственности за отказ от дачи показаний эксперта и специалиста, формулирование ответственности за неисполнение судебного акта любым физическим лицом, обязанным его исполнить, несообщение о преступлении). 7. Фальсификации (по ст. 303 УК РФ) могут быть подвергнуты не только фактические данные, сведения о фактах, событиях, имевших место в прошлом или существующих в настоящем, но и процессуальная форма доказательства. В этой связи не разделяется позиция Верховного Суда РФ, согласно которой к фальсификации относится только предоставление некачественной информации и не относится искажение процессуальной формы доказательства. По мнению автора, вне процессуальной формы никакая информация не будет иметь доказательственного значения. 8. Целесообразна дифференциация уголовной ответственности за воспрепятствование осуществлению правосудия или производству предварительного расследования, во-первых, по критерию формы воздействия на потерпевшего: подкуп, шантаж, угроза уничтожения или повреждения имущества, иной незаконный способ, могущий повлиять на свободу принимаемого решения; во-вторых, по кругу лиц, на которых могут оказать такое воздействие. В этой связи предлагается расширить круг потерпевших, предусмотренных данной уголовно-правовой нормой, включив в него защитника. 9. Трудно объяснить, с точки зрения социальной ценности и справедливости, существующую в уголовном законе дифференциацию ответственности в зависимости от того или иного положения лица в судопроизводстве и выполняемых им функций. В этой связи предлагается объединить части первые и вторые в статьях 296, 297 и 298 УК в один основной состав. 10. Санкции уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия нуждаются в совершенствовании как в плане установления вида и размера мер государственного принуждения, так и в плане их применения. От вида санкции и четкости ее конструкции зависят вопросы, связанные с индивидуализацией наказания. Сам процесс создания логически стройной системы преступлений против правосудия предполагает в конечном счете выдержанность санкций, их научную обоснованность, соответствие существу запрещаемых деяний, а также взаимную согласованность между собой. Решение проблем построения санкций рассматриваемых уголовно-правовых норм предполагает учет ряда положений общего характера, признанных уголовно-правовой доктриной, которые подробно анализируются в диссертационном исследовании применительно к рассматриваемым преступлениям: во-первых, обоснование пределов верхних и нижних границ санкций; во-вторых, соотношение наказаний за тяжкое и менее тяжкое преступление; в-третьих, адекватное отражение в санкции характера и степени общественной опасности запрещаемого деяния, а также конструктивных особенностей диспозиций уголовно-правовых норм о преступлениях против правосудия; в-четвертых, особенности конструирования санкций в нормах о преступлениях против правосудия, которые относятся к категории «специальных». 11. На основе проведенных исследований, в порядке de lege ferenda, предлагается авторский вариант модельной главы «Преступления в сфере уголовного судопроизводства» (полный текст главы приводится в заключительной части автореферата). Апробация результатов исследования. Результаты исследования использовались диссертантом: а) при преподавании Особенной части уголовного права и спецкурсов по вопросам уголовной ответственности за преступления против правосудия на юридических факультетах Хабаровской государственной академии экономики и права, Дальневосточного филиала Российской академии правосудия; б) в ходе практической деятельности с 1994 года в Хабаровской краевой палате адвокатов. Основные положения диссертации освещены в 57 публикациях на русском и иностранных языках (общим объемом более 70 п.л.), из которых 9 – в журналах, входящих в перечень ведущих научных изданий, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки РФ. Апробация основных идей, выводов и положений диссертации осуществлена в выступлениях на международных, межрегиональных и межвузовских конференциях, межкафедральных и кафедральных теоретических семинарах различных вузов за период с 1986 по 2007 гг. Автор принял личное участие в четырех международных научно-практических конференциях, организованных на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова (г. Москва, 2004–2007 гг.); трех международных научно-практических конференциях, организованных кафедрой уголовного права МГЮА (г. Москва, 2005–2007 гг.); двух межвузовских научно-практических конференциях «Актуальные проблемы юридической ответственности» (Тольятти, 2005–2006 гг.); в двух международных научно-практических конференциях «Международные юридические чтения» (Омск, 2005–2006 гг.); ряде региональных научно-практических конференций и семинаров, проведенных в период 1986–2007 гг. в Юридическом институте Дальневосточного государственного университета, Хабаровской государственной академии экономики и права, Дальневосточном юридическом институте МВД России, и других научных форумах. Структура диссертации определяется целью и задачами исследования и включает в себя введение, шесть глав, объединяющих шестнадцать параграфов, заключение и список использованной литературы. |