Философия. Принуждение и право. Принуждение и право
 Скачать 25.98 Kb.
|
|
Министерство науки и высшего образования РФ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Тульский государственный университет» Институт права и управления Кафедра правосудия и правоохранительной деятельности ПИСЬМЕННАЯ РАБОТА по дисциплине «Философия права» на тему «Принуждение и право» Тула 2022 г. Чем интересна заявленная проблема? На первый взгляд, существует четкая и ясная точка зрения на конкретное явление общества. Однако всегда возникает соблазн из любви к искусству попробовать ее опровергнуть. Одним словом, «Ленин – это гриб» (для тех, кто не в курсе, на такую тему по логике в МГУ однажды была защищена дипломная работа с элементами софистики, и защищена блестяще). Цель работы – раскрыть проблему взаимосвязи принуждения и права, показать и опровергнуть аргументы оппонентов этой точки зрения. Задачи: 1. Сформулировать доказательства тесной взаимосвязи принуждения и права в прошлом и настоящем, проиллюстрировать их примерами. 2. Раскрыть точку зрения, противоположную ей, назвать аргументы, опровергнуть их. Объект исследования – право в государстве. Предметом исследования выступает вопрос, выступает ли принуждение одним из основных признаков права. Право как неотъемлемый элемент государства, является общеобязательными социальными нормами, которые устанавливает государство и заставляет исполнять силой принуждения. Так пишется во всех учебниках теории государства и права. Получается, что право всегда тесно связано принуждением со стороны государства, поскольку его нормы далеко не всегда устраивают общество или индивидов. Скажем, мало кто с охотой платит налоги, далеко не всем нравятся строгие правила лицензирования в бизнесе. Однако эти нормы исполняются, потому что за ними стоит вся мощь государства с его колоссальным аппаратом принуждения. В прошлом это принуждение было открытым. В первых судебниках широко применялись самые разные виды смертной казни, членовредительства, обращение в рабство. Так было и в Законах Хаммурапи, и Законах Драконта, и в законах 12 таблиц, и в Русской Правде. Государство того периода носило ярко выраженный классовый характер – оно в первую очередь защищало интересы правящего меньшинства за счет интересов эксплуатируемого большинства. Понятно, что убери принуждение, и власть столкнется с массовым нарушением законов. Именно так обычно и происходит во время революций и бунтов. Чтобы избежать этого, изначально государство устанавливает систему строгого наказания, кары за нарушение воли правящего класса. Среди теорий возникновения государства есть теория насилия. Государство изначально возникает не как продукт соглашения граждан (теория общественного договора), а как итог насилия внешнего (захватчики устанавливают законы для побежденных) или внутреннего (правящее меньшинство навязывает свою волю эксплуатируемому большинству). Один из инструментов такого насилия – законы. По мере развития государства и общества постепенно происходит либерализация политической системы. Сокращаются основания для смертной казни, отменяются членовредительство и телесные наказания, все чаще применяются виды наказания, не связанные с лишением свободы. Значит ли это, что роль принуждения снижается? Наверное, нет. Просто принуждение приобретает более скрытый характер, оно использует косвенную систему. Так, в чем отличие рабства и современной ипотеки, сопряженной с несколькими другими кредитами? Современный человек действительно свободен, когда в любой момент, потеряв работу, он потеряет жилье, медицинскую страховку, имеющийся уровень жизни? Будет ли он совершать действия, из-за которых может потерять работу? А ведь пора менять легковой автомобиль, хочется съездить куда-либо за границу туристом, нужно оплачивать колледж ребенка. Кроме того, активно работает машина пропаганды – телевидение, газеты, Интернет – все это нормальное явление, присущее всему миру, в нашей стране жизнь ощутимо лучше, чем в других. Многие легко ведутся на такую пропаганду, некритически воспринимая ее. Современные ИТ - технологии и Интернет выявили еще одну грань принуждения. Сейчас повседневный контроль не только того, что читает и пишет гражданин в Интернете, но и где он находится (через сотовый телефон) позволяют отслеживать все действия человека. От этого один шаг до китайского «социального рейтинга», который в большей или меньшей степени реализуется во всех развитых странах. Что, как ни это, камеры на дорогах, видеорегистраторы на машинах, видеокамеры наблюдения через каждые несколько шагов, платежи не наличными, а через платежные карты? Если К. Маркс прямо и откровенно писал о насилии как элементе любого государства, его правовой системы, то время от времени у буржуазных ученых возникает соблазн опровергнуть идею принуждения в праве, показать ее добровольность. Речь идет о плюралистической концепции социологии права. Наверное, наиболее ярко такая точка зрения была сформулирована Ж. Карбонье в его книге «Принуждение не является сущностным признаком права». Автор отрицает государственное принуждение как один из основных критериев отличия права от других социальных норм. По его версии, принуждение играет вторичную роль в существовании права; в своем бытии право в значительной степени независимо от государства и его аппарата принуждения. Так, он пишет: «Закон не единственная форма права. Имеется также обычай, а социальное давление, стоящее за ним, представляется таким же бессознательным и неорганизованным, как и то, что стоит за нравами»1. Проще говоря, принуждение понимается им в значительной степени не физическое, а психологическое. Близка к взглядам Карбонье концепция «живого права» Ойгена Эрлиха. Согласно ей, что нормы образуются непосредственно в межличностном общении. Они не являются результатом соглашения между людьми, или продуктом воли властителя, или способом согласования интересов, они выступают как стройный мирный порядок ассоциаций людей, внутренняя фактическая упорядоченность жизни социальных союзов. Наверное, в 80-90-е годы прошлого века, в эпоху перестройки и радикальных ельцинских преобразований, когда в стране большинством граждан некритически воспринимались страны Запада, это могло и пройти. Однако сейчас, когда рушится система мирового права, а страны Запада все шире возвращаются к практике прямого насилия (вспомним разгоны демонстрантов в Париже, протестующих против Макрона. Почему же Франция решительно осуждала аналогичные действия Януковича на Украине?), такие абстрактные суждения представляются оторванными от реальности. К слову, сам же Ж. Карбонье противоречит себе. Вот еще одна его цитата: «Неприкрытая физическая сила в современном праве уже не является излюбленным средством. Законодатели и уголовно-правовая практика перешли от традиционных мер к мягкой терапии. Передовые люди сначала аплодировали этому. Однако затем пришло разочарование. Было замечено, что за этой мягкостью скрывается особая форма принуждения»2. Иными словами то, что психически больные не сидят в Бедламе на цепях и не подвергаются побоям, вовсе не означает их свободы. Смирительные рубашки, галаперидол и стены, обитые поролоном, позволяют контролировать их даже более эффективно. Камеры на каждом шагу гораздо эффективнее полицейских, поскольку ежесекундно контролируют поведение людей в общественных местах. Формально это не насилие, но возникает вопрос – а неприкосновенность частной жизни? Теперь о судах и решениях по примирению сторон, по компромиссу. На первый взгляд кажется, что обращение за разрешением споров в суд преследуют цели компромиссов и мирных соглашений, т. е. дело может вполне обойтись без принуждения – разве это не пример второстепенности принуждения в праве. Нет, не пример. В реальности, как справедливо отмечает А.В. Туманов, есть жесткая, детальная регламентация процессуальных процедур, особенно судебной деятельности, как раз следствие того, что за «процессом и решением» стоит возможность немедленного и жесткого государственного вмешательства и весьма сильной формы социального воздействия на поведение людей3. Делаем выводы. 1. Большинство правоведов признают, что принуждение выступает одним из основных признаков права, поскольку изначально базируется на праве государства на насилие, реализуемое к тем, кто не желает исполнять нормы права. 2. В прошлом такое принуждение носило открытый классовый характер и характеризовалось жестокостью. Сейчас принуждение носит в большей степени скрытый характер, не настолько жестоко, зато гораздо более эффективно. 3. Попытка плюралистической концепции социологии права опровергнуть роль принуждения как основного элемента права (Корбюзье, Ойген) носит во многом искусственный характер, поскольку даже в их аргументации встречается признание роли принуждения. 4. Отсюда заключение. Увы, но миром правило, правит и еще очень долго будет править принуждение. За спиной норм права всегда будет стоять несокрушимая мощь насилия государства – армия и полиция, суды и банки. Пока есть государство, принуждение будет всегда – анархисты абсолютно правы. По этой причине принижать роль принуждения в праве – просто несерьезно. Список использованной литературы Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб: Издательство «Лань», 1999. 256 с. Карбонье Ж. Юридическая социология: Пер. с фр. Б.: БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - 352 с. Поляков А.В. Общая теория права: проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. М.: Проспект, 2016. - 832 с.Пучнин А. С. Принуждение и право: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 2000. 21 с.Черданцев А.Ф. Теория государства и права: Учебник. М. Издательская группа НОРМА–ИНФРА М, 1999. 432 с.1 Карбонье Ж. Юридическая социология: Пер. с фр. Б.: БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. С. 165-166. 2 Карбонье Ж. Юридическая социология: Пер. с фр. Б.: БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. С. 167. 3 Предисловие к русскому изданию Карбонье Ж. Юридическая социология: Пер. с фр. Б.: БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. С. 15. |