Контр работа ФИЛОСОФИЯ. Развития науки в концепции п. Фейерабенда
 Скачать 62.53 Kb.
|
|
Можно сказать, что учение Фейерабенда является развитием концепции скептицизма и относится к скептицизму самым непосредственным образом. Более подробно об этом можно прочитать в статье «Античный скептицизм и современная философия науки: диалог сквозь тысячелетия». Сама идея относительности знания не нова. Так, древнегреческий философ Протагор (485-410) считал, что именно «человек есть мера всех вещей», а т.к. все люди разные, то одну и ту же вещь они могут воспринимать по-разному. В более позднее время приверженцами релятивизма слыли голландский писатель и ученый Эразм Роттердамский (1466-1536), французский философ и писатель Мишель де Монтель (1533-1592) и многие другие. Так или иначе, все они выступали за свободу от догматов в науке и религии, свободу познания и свободу каждого трактовать добытые знания тем или иным образом. Однако Пол Фейерабенд пошел еще дальше. Как считал автор концепции, эпистемологический анархизм должен стать основой для научного познания, а любые попытки государства или общества навязать критерии истинности следует рассматривать, как попытку помешать свободному развитию науки. По мнению Фейерабенда, каждый ученый волен создавать и развивать свою концепцию, даже если она кажется не отвечающей веяниям времени и местами абсурдной. При этом остальные ученые вольны принимать или не принимать концепцию своего коллеги, соглашаться или не соглашаться с ее отдельными положениями или концепцией в целом. Полностью положения концепции эпистемологического анархизма и развернутые пояснения к ним Пол Фейерабенд изложил в своей работе «Против метода. Очерк анархистской теории познания», переведенной, в том числе, на русский язык. Словосочетание «против метода» в названии работы подразумевает, что Фейерабенд был против методологического монизма, засилье которого в академических кругах ощущалось достаточно остро. Критика методологического монизма велась Фейерабендом по нескольким направлениям. Уязвимости методологического монизма по Фейерабенду: Фальсифицируемость науки. Рост удельного веса эмпирического содержания. Фактический запрет гипотез формата аd hoc, создаваемых для объяснения отдельно взятых явлений, не поддающихся объяснению традиционными методами. Принцип непротиворечивости научных концепций друг другу. Все вышеперечисленное, по мнению Фейерабенда, было препятствием на пути развития науки. Получалось, что каждая новая научная идея, теория, концепция не должна была в корне противоречить уже признанным идеям, теориям и концепциям. По сути, это ставило крест на принципиально новых научных открытиях как таковых. Если еще короче, эпистемологический анархизм отвергает принцип дедуцируемости, предполагающий обязательную совместимость всех теорий в рамках одной научной отрасли. Кроме того, эпистемологический анархизм отвергает принцип инвариантности значений. Этот принцип предполагает, что при совмещении новых идей с уже признанными идеями онтология или фундаментальные принципы новой идеи должны быть идентичны онтологии уже признанной идеи. Пол Фейерабенд не ограничился критикой методологического монизма и прочих не устраивающих его принципов научного познания. Само понятие «эпистемологический анархизм» содержит базовые принципы, на которых, по мнению Фейерабенда, должна развиваться наука. Методология эпистемологического анархизма: Принцип пролиферации – разрастание путем размножения. Ученые должны преумножать научные идеи, создавать новые концепции и не беспокоиться о том, насколько они совместимы с уже существующими. Принцип несоизмеримости – отказ от сравнения идей и теорий друг с другом с позиции «это – правильно, а это – неправильно» и отказ от стандартов соответствия знания истине ввиду относительности истины. Принцип «дозволено все» (anything goes) – напрямую вытекает из первых двух и предполагает, что каждый ученый может выдвигать какую угодно концепцию, продвигать ее любыми законными способами, защищать и обосновывать любыми, даже самыми экстравагантными аргументами. В целом, это вполне соответствует той картине мира, в которой наука должна развиваться и открывать новое. Ведь если в какой-то момент времени принять существующее положение вещей и уже открытые законы науки за истину в последней инстанции, это закроет путь к новым идеям и открытиям. Так, мир бы просто никогда не увидел теорию относительности Эйнштейна, потому что она в корне пошатнула ранее казавшиеся незыблемыми основы физики. Оказалось, что законы Ньютона верны для большого, но, все-таки, ограниченного массива условий. Да и сами идеи Ньютона стали достоянием научной общественности лишь в 17 веке, и для их принятия тоже нужно было понимать, что существующее знание не является окончательным, а лишь относительным. В какой-то момент может показаться, что Пол Фейерабенд и его концепция эпистемологического анархизма не так уж сильно взорвали научный мир новаторскими взглядами, коль скоро наука как-то развивалась и до него. Однако принципиальный момент заключается в том, что концепция эпистемологического анархизма идет вразрез с широко распространенным представлением о развитии науки, как о неком линейном процессе накопления знаний, благодаря которым теории и концепции становятся все более полными и развернутыми, а ошибочные представления уходят в прошлое, освобождая путь всему новому и правильному. На самом деле все гораздо сложнее, и по-настоящему революционные научные открытия в идею линейного развития науки не вписываются или вписываются с трудом и слишком большой натяжкой. Именно поэтому взгляды Пола Фейерабенда нашли столь живой отклик среди исследователей истории науки. Эпистемологический анархизм Фейерабенда нашел широкое применение в изучении истории науки и формировании нового взгляда на ее развитие. Наиболее явно это можно увидеть в трудах американского историка и философа Томаса Куна (1922-1996). В частности, в работе «Структура научных революций». Здесь Томас Кун рассматривает историю науки, как сложную систему, которой свойственна периодическая смена парадигмы или философии движения вперед. Так, наука и процесс научного познания могут находиться в состоянии относительной стабильности и развиваться в рамках существующей парадигмы. Такое состояние Томас Кун определяет как «период нормальной науки». Состояние стабильности время от времени сменяется состоянием перемен и нестабильности, когда назревает потребность в смене парадигмы, т.е. в отказе от старой и поиске новой философии развития. Такое состояние Томас Кун определяет как «период научной революции». Соответственно, в состоянии относительной стабильности процесса научного познания возникающие концепции можно сравнивать между собой с позиций их пригодности к решению насущных проблем, поставленных в рамках актуальной парадигмы или философии развития. А вот сравнивать разные парадигмы и сформированные в рамках разных периодов науки концепции некорректно и, в принципе, невозможно ввиду объективного отсутствия некоего «общего знаменателя» и общего значения, относительно которого потенциально возможно сравнение. Напомним еще раз, что оригинальная концепция Пола Фейерабенда вообще не предполагает наличия каких-либо параметров для сравнения научных теорий ни в какой период времени. Но, поскольку концепция Фейерабенда полностью допускает и всячески приветствует возникновение любых научных идей без каких-либо ограничений, предложенный Куном взгляд на историю развития науки имеет полное право на жизнь. Обратим ваше внимание, что Кун и Фейерабенд были современниками и строили научную карьеру в одно и то же время. Поэтому Пол Фейерабенд откликнулся на исследования Куна. Как считает Фейерабенд, выведенные Куном «периоды нормальной науки» и «периоды научной революции» лишь отражают два существующих противоположных тренда к сохранению и изменению. Об этом он говорит в своей книге «Наука в свободном обществе» и других трудах. Кроме того, эпистемологический анархизм Фейерабенда оказал непосредственное влияние на формирование научных взглядов английского философа венгерского происхождения Имре Лакатоса (1922-1974), автора собственной теории и методологии научных исследований. Более подробно можно прочитать в его книге «Фальсификация и методология научно-исследовательских программ». Не менее интересен его метод рациональных реконструкций истории науки, пример применения которого можно увидеть в книге «Доказательства и опровержения. Как доказываются теоремы». Здесь тоже ощущается влияние взглядов Фейерабенда. Отметим, что Фейерабенд внимательно ознакомился с трудами своего коллеги и современника и дал, как сейчас модно говорить, обратную связь. В частности, Фейерабенд полностью согласился с Лакатосом, что, цитируем: «методологические стандарты не находятся вне критики и их можно проверять, улучшать, заменять лучшими стандартами». Об этом он писал в «Избранных трудах по методологии науки», часть 3, где целый раздел посвятил анализу методологии Лакатоса. Еще один интересный момент: как утверждает сам Фейерабенд, свою книгу «Против метода» он написал после беседы с Имре Лакатосом, который предложил систематизировать все идеи и вынести их в плоскость научной дискуссии. И, хотя ранняя смерть Лакатоса помешала развернуть дискуссию в запланированном объеме, этот диалог имел поистине судьбоносное значение для науки 20 века. Позже вышла в свет книга, предваряемая воображаемым диалогом двух мэтров, составленным редактором издания Маттео Моттерлини, преподавателем Университета Тренто и приглашенным доцентом кафедры Университета Карнеги-Меллона. В сборник For and Against Method («За и против метода») включены лекции Лакатоса по научному методу и переписка Лакатоса и Фейерабенда». В целом же скажем, что взгляды Пола Фейерабенда оказали заметное влияние на развитие философии 20 столетия, а в учебном пособии «Философия науки» есть отдельный раздел «Эпистемологический анархизм П. Фейерабенда», посвященный взглядам этого великого ученого. Добавим к этому, что взгляды Пола Фейерабенда имеют значение не только собственно для философии, но и других сфер. Так, весьма интересна статья «Эпистемологический анархизм П. Фейерабенда в контексте политического анархизма П. Кропоткина». Как мы знаем из истории. Петр Кропоткин (1842-1921) был многогранной личностью и самореализовался во многих направлениях научной и творческой деятельности. Автора статьи привлекла приверженность Фейерабенда и Кропоткина идее невмешательства государства в дела науки и личности, что стало основой своего рода эксперимента: попытки сравнить взгляды научных деятелей разных стран и эпох, причисляющих себя к анархистам, найти объединяющие и отличительные черты в их взглядах. В целом, автор считает такое сопоставление полностью возможным, потому что и Фейерабенд, и Кропоткин постулируют значимость анархического социального устройства как обеспечивающего прогресс науки и общества. Таким образом, значение взглядов и идей Пола Фейерабенда и тот резонанс, который они вызвали, сложно переоценить. И, конечно, как и всякому великому ученому, Фейерабенду досталась немалая порция критики его взглядов и воззрений. Собственно, повод для критики своей концепции Фейерабенд дал в тот момент, когда обнародовал основные принципы концепции. Формально, любые принципы можно рассматривать как некие ограничения. Поэтому то, что он ратует за отсутствие реальных критериев истинности знания, в некоторой степени ограничивает в научном поиске тех исследователей, которые хотели бы сопоставлять получаемые ими данные с данными, полученными ранее, и найти подтверждение истинности сделанных до них выводов. Коль скоро ученые должны быть свободны в своем выборе, они должны иметь свободу выбрать и такой путь научного исследования. В частности, определенную двусмысленность во взглядах Фейерабенда увидели авторы книги «Интеллектуальные уловки. Критика современной философии постмодерна», посвятив целый раздел под названием «Интермеццо: когнитивный релятивизм в философии науки» различным релятивистским концепциям. Более того, им видится абсурдным замечание Фейерабенда о том, что ученые вольны сами выбирать, какими аргументами защищать и обосновывать свою концепцию. Физики Ален Сокал и Жан Брикмон, в целом, готовы согласиться, что в процессе генерации научных идей допустимы все методы: дедукция, индукция, интуиция и даже галлюцинация. Однако обоснование сделанных выводов обязано быть рациональным, иначе его сложно будет считать научным. Кроме того, внимание ученых привлекла цитата Фейерабенда о том, что, если «родители 6-летнего ребенка могут решить, воспитать ли его в соответствии с укладами протестантизма или иудаизма, или не давать ему религиозного воспитания вообще, то в случае с науками они не обладают той же свободой. Существует абсолютная необходимость изучать физику, астрономию, историю, и у нас нет права заменить их магией, астрологией или изучением легенд». Таким образом, по мнению Алена Сокала и Жана Брикмона, автор концепции эпистемологического анархизма все же признает логичность и рациональность некоторых базовых установок. Просто потому что опровергать необходимость базового образования значит, поставить под удар будущее науки, за свободу развития которой так ратует Пол Фейерабенд. Отдельно авторы упоминают книгу Фейерабенда Farewell to Reason («Прощай, разум»), отмечая, что прощаться с разумом, при всей неоднозначности своих взглядов, ученый явно не намерен. С критическими замечаниями Алена Сокала и Жана Брикмона во многом перекликаются положения статьи «О значении демаркации научного знания». По мнению автора, сам факт мощной критики действующих научных методов познания, которую развернул Фейерабенд, уже указывает на значимость наличия этих методов для науки и то, что наука вряд ли когда-нибудь полностью откажется от определенных упорядочивающих процесс познания правил. С целью наглядности автор приводит пример, что поведение людей часто выходит за рамки нормативных требований, однако это не значит, что нужно отменить нормы поведения полностью. С нормативной базой научных исследований примерно такая же ситуация. То, что в отдельных или даже во многих случаях есть необходимость отойти от существующих догм и методов, вовсе не означает, что науке не нужны никакие методы. Более того, автор считает, что эпистемологический анархизм вовсе не расширяет возможности науки, как пытается убедить Пол Фейерабенд, а сокращает их за счет отрицания и уничтожения рациональной когнитивной практики, принципы которой вполне могут быть полезны в научном исследовании. Но даже самая жесткая критика взглядов и концепций Пола Фейерабенда не может перечеркнуть тот вклад, который он внес в развитие научной мысли 20 столетия. Даже тот факт, что его концепцию эпистемологического анархизма, сформулированную несколько десятков лет назад, обсуждают по сей день, свидетельствует о ее значимости. Теоретико-методологический плюрализм В своих рассуждениях о методе Фейерабенд неоднократно повторяет мысль о том, что при всей важности метода для науки, он не может быть сведен к совокупности жестких, неизменных и абсолютно обязательных принципов научной деятельности. Тем более недопустимо, когда какой-либо метод объявляется «единственно верным» и универсальным. Фейерабенд считает иллюзией представление о том, что какие-либо методологические правила, нормы надежно гарантируют эффективность научного поиска. Его позиция в этом вопросе достаточно четкая: «Вера в единственное множество стандартов, которые всегда приводят и будут приводить к успеху, есть нечто иное, как химера»‘. Философ указывает и источник «химеры» о «единственности» метода и его жесткости. Это, по его мнению, слишком наивное представление о человеке и его социальном окружении. Вместе с тем Фейерабенд считает, что можно создать традицию, которая будет поддерживаться с помощью строгих правил и до некоторой степени станет успешной. Но на вопросы о том, желательно ли поддерживать такую традицию, исключая все остальное, и надо ли сразу отбросить любой результат, полученный в рамках иных традиций и другими методами — американский философ отвечает твердо и решительно «нет». Отрицая всякие универсальные стандарты и косные традиции, он разрабатывает свою концепцию теоретического и методологического плюрализма. Основные ее моменты, вслед за ее создателем, можно выразить следующим образом: 1. Онтологическая основа данной концепции заключается в том, что «имеется много способов бытия в мире, каждый из которых имеет свои преимущества и недостатки, и что все они нужны для того, чтобы сделать нас людьми в полном смысле этого слова и решить проблемы нашего совместного существования в этом мире». Эта фундаментальная идея, по мнению Фейерабенда не может быть основана только на рациональном понимании, а должна еще быть мировоззрением, религией, чтобы все стремления людей направить к некоторому «гармоническому развитию». Он считает, что такой подход возникает в рамках самой науки, имея в виду, в частности, «новую, сильную философию» Н. Бора. 2. Наиболее важный аргумент в пользу плюралистической методологии, согласно Фейерабенду, — это совпадение части (отдельного индивида) с целым (с миром), чисто субъективного и произвольного с объективным и закономерным. Для тех, кто желает подробно узнать об этом, он рекомендует «великолепное сочинение» Дж.С. Милля «О свободе». Заслугу последнего философ видит в том, что он пытается показать, каким образом научный метод можно истолковать как составную часть теории человека. Фейерабенд выступает довольно резко против того, чтобы правила научного метода выносить за рамки науки, делать их универсальными, а тем более — превращать их в часть всего общества. 3. Фейерабенд многократно подчеркивает тесную связь плюралистического подхода и гуманизма. Ученый, по его мнению, только тогда сохранит концепции человека и космоса, когда будет применять плюралистическую методологию — различные (в том числе и альтернативные) концепции, теории, принципы, стандарты, нормы и т.д. Вот почему, выступая против любого метода, поддерживающего единообразие, философ считает такой метод «методом обмана», ибо последний, по его мнению, на деле поддерживает конформизм, ведет к порче духовных способностей, к ослаблению силы воображения, хотя и говорит об истине, о глубоком понимании и т.д. |