реферат философия. Реферат по философии на тему "Этика науки" Студентка 2 курса 264 группы Семушева А. Е. Проверила
 Скачать 39.01 Kb.
|
|
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение Высшего профессионального образования «Самарский государственный медицинский университет» Министерства здравоохранения Российской Федерации Кафедра философии и культурологии Реферат по философии на тему: "Этика науки" Выполнила: Студентка 2 курса 264 группы Семушева А.Е. Проверила: Доцент, кандидат философских наук Ковалюнас Н.В. Самара, 2018 Оглавление Введение………………………………………………………………………………… Глава 1. Этическая составляющая научной деятельности…..………………………4 Глава 2. Предпосылки создания норм этики науки.....................................................6 Глава 3. Этические нормы и ценности науки.............................................................10 Глава 4. Социальная ответственность ученых............................................................13 Глава 5. Генетика и этика....………………………………………………………….16 Заключение…………………………………………………………….……………….. Список использованной литературы…………………………………..……………… Введение Хотя наука и техника выступают сегодня в ряду факторов, приводящих к необходимости создания некоей новой или универсальной этики, но возможно эта задача в позитивистском духе не выполнима и тем тревожнее слышать предупреждения биологов, генетиков, медиков о том, что мы стоим перед опасностью разрушения человечества как вида, деформации даже его телесных основ. Усматривая прямую или хотя бы косвенную первопричину возникновения тревожных ситуаций в успехах и достижениях науки, приходится считать, что наука несет определенную ответственность за складывающиеся условия, хотя не она, конечно, является главной их причиной. А отсюда с очевидностью следует, что особая ответственность ложится и на творцов науки, на ученых, своими трудами прокладывающих путь к возникновению отрицательных последствий. Особенности научно-технической революции не могли не оказать влияния на постановку этических проблем современного естествознания, в частности на отношение ученых к проблеме ответственности. Как постановка, так и решение проблемы ответственности естествоиспытателя находятся в прямой зависимости от более общей проблемы взаимоотношения науки, морали и этики. Целью данной работы является рассмотрение проблемы этики науки в философии. Для достижения поставленной цели необходимы следующие задачи:
Глава 1. Этическая составляющая науки. Одной из примечательных особенностей современной науки является то, что в ней все более заметное место занимает этическая проблематика. Безусловно, интерес к этим проблемам возник отнюдь не сегодня — их обсуждение, хотя в известном смысле оно и было факультативным, имеет свою длительную и содержательную историю. Тем не менее никогда в прошлом не было такого, чтобы исследователям и администраторам науки в своей повседневной деятельности приходилось тратить столько времени и сил не только на их обсуждение, но и на попытки найти то или иное решение. Никогда в прошлом научные исследования и их приложения не оказывались объектом такого интенсивного и детального регулирования — не только этического, но и юридического. Сегодня принимается несметное количество нормативных актов — как внутри-, так и межведомственных, как национальных, так и международных, призванных обеспечить такое регулирование.[36, с. 99] Наука ставит нас в постоянное соприкосновение с чем-либо, что превышает нас; она постоянно дает нам зрелище, обновляемое и всегда более глубинное; позади того великого, что она нам показывает, она завставляет предполагать нечто еще более великое: это зрелище приводит нас в восторг, тот восторг, который заставляет нас забывать самих себя, и этим-то он высоко морален.[28, с.658] Известно, что этическое измерение науки связано с социальной составляющей, с межчеловеческими отношениями, ибо научный результат всегда так или иначе адресован другим людям. С этой точки зрения научная деятельность вполне может быть объектом моральных суждений и оценок. Этическая составляющая представляет необходимое условие научной деятельности, так как взаимоотношения в научном сообществе во многом стоятся на доверии и интеллектуальной частности. . [18, с.717] Таким образом, научно-технический прогресс все более ориентируется на интересы и нужды отдельного человека, который выступает в качестве главного потребителя того, что дает этот прогресс. Но, более того, сами эти интересы и нужды являются стимулом, во многом определяющим направления и темпы научно-технического прогресса. Такое приближение науки к нуждам человека, впрочем, происходит отнюдь не безболезненно — за все приходится платить. Одна из наиболее серьезных составляющих этой платы — то, что возникает необходимость специально исследовать и сами потребности, и нужды человека, и пути, и способы их удовлетворения. А это, в свою очередь, означает и возникновение насущной потребности в проведении все новых и новых экспериментов на человеке — именно для того, чтобы выяснить, как можно улучшить условия его жизни. Сам человек, таким образом, во все большей степени становится объектом самых разнообразных научных исследований. И в той мере, в какой на нем начинает концентрироваться мощь научного познания, в какой наукой разрабатываются все новые, все более тонкие и эффективные средства воздействия на него, неизбежно возрастают элементы риска и опасности, которым он подвергается. Следовательно, актуализируется задача защиты человека, ради которого теперь осуществляется прогресс науки и техники, от негативных последствий того же самого прогресса. В результате резко обостряется необходимость выявлять такие последствия и тем или иным образом реагировать на них. А это — проблемы той области, которую можно обозначить как этика науки. [36, с. 102] Глава 2. Предпосылки создания норм этики науки Среди областей научного знания, в которых особенно остро и напряженно обсуждаются вопросы социальной ответственности ученого и нравственно-этической оценки его деятельности, особое место занимают генная инженерия, биотехнология, биомедицинские и генетические исследования человека; все они довольно близко соприкасаются между собой. Именно развитие генной инженерии привело к уникальному в истории науки событию, когда в 1975 году ведущие ученые мира добровольно заключили мораторий, временно приостановив ряд исследований, потенциально опасных не только для человека, но и для других форм жизни на нашей планете. Мораторию предшествовал резкий рывок в исследованиях по молекулярной генетике. Перед учеными открылись перспективы направленного воздействия на наследственность организмов, вплоть до инженерного конструирования организмов с заранее заданными свойствами. Начались обсуждение и даже поиски возможностей практического осуществления таких процессов и процедур, как получение в неограниченных количествах ранее труднодоступных медикаментов (включая инсулин, человеческий гормон роста, многие антибиотики и пр.); придание сельскохозяйственным растениям свойств устойчивости к болезням, паразитам, морозам и засухам, а также способности усваивать азот прямо из воздуха, что позволило бы отказаться от производства и применения дорогостоящих азотных удобрений; избавление людей от некоторых тяжелых наследственных болезней путем замены патологических генов нормальными (генная терапия). Наряду с этим началось бурное развитие биотехнологии на основе применения методов генной инженерии в пищевой и химической промышленности, а также для ликвидации и предотвращения некоторых видов загрязнения окружающей среды. В невиданно короткие сроки, буквально за несколько лет, генная инженерия прошла путь от фундаментальных исследований до промышленного и вообще практического применения их результатов. Однако другой стороной этого прорыва в области генетики явились таящиеся в нем потенциальные угрозы для человека и человечества. Даже простая небрежность экспериментатора или некомпетентность персонала лаборатории в мерах безопасности могут привести к непоправимым последствиям. Еще больший вред методы генной инженерии могут принести при использовании их всякого рода злоумышленниками или в военных целях. Опасность обусловлена прежде всего тем, что организмы, с которыми чаще всего проводятся эксперименты, широко распространены в естественных условиях и могут обмениваться генетической информацией со своими "дикими" сородичами. В результате подобных экспериментов возможно создание организмов с совершенно новыми наследственными свойствами, ранее не встречавшимися на Земле и эволюционно не обусловленными. Такого рода опасения и заставили ученых пойти на столь беспрецедентный шаг, как установление добровольного моратория. Позднее, после того как были разработаны чрезвычайно строгие меры безопасности при проведении экспериментов (в их числе - биологическая защита, то есть конструирование ослабленных микроорганизмов, способных жить только в искусственных условиях лаборатории) и получены достаточно достоверные оценки риска, связанного с проведением экспериментов, исследования постепенно возобновлялись и расширялись. Однако некоторые наиболее рискованные типы экспериментов до сих пор остаются под запретом. [4, с.568] Таким образом, по мере прогресса науки и появления все новых технологий этические проблемы науки становятся все более конкретными и резко очерченными. В то же время имеет место и противоположная тенденция — проблемы социальной ответственности науки и ученых не только конкретизируются, но и в определенном смысле становятся универсальными. Они возникают в самых разных сферах познания, а следовательно, едва ли можно считать, что какая-либо область науки в принципе и на все времена гарантирована от столкновения с этими проблемами. В современных же условиях достаточно отчетливо обнаруживается односторонность этой позиции, как и вообще бессмысленность обсуждения вопроса о том, является ли наука изначально невинной или изначально греховной. К этому стоит еще добавить, что сам прогресс науки расширяет диапазон таких проблемных ситуаций, в которых предшествующий нравственный опыт человечества оказывается недостаточным. Например, в связи с успехами реаниматологии по явилась возможность возвращать к жизни людей, состояние которых прежде считалось безнадежным. Но при этом особую остроту приобрел вопрос о том, когда человеческое существо следует считать умершим. В 1960-е гг. был предложен новый критерий смерти, определяющий ее не по необратимой остановке дыхания или кровообращения, а по прекращению фиксируемой энцефалографом мозговой активности. Необходимость такого критерия была обусловлена тем, что появились возможности с помощью искусственных средств достаточно долго поддерживать дыхание и кровообращение у человеческого организма, необратимо утратившего не только сознание, но и большинство других функций. Однако при этом возник целый веер новых проблем. Так, родственникам пациентов, оказавшихся в таком состоянии, бывает чрезвычайно тяжело видеть близкого им человека пребывающим в таком состоянии, и потому некоторые из них стали настаивать, вплоть до обращения в суд, на отключении аппаратов жизнеподдерживающего лечения. Кроме того, для проведения таких жизнеподдерживающих мероприятий приходится занимать весьма сложную и дефицитную аппаратуру, которую вследствие этого не удается использовать для того, чтобы вернуть к сознательной и активной жизни других пациентов. Наконец, примерно в те же годы произошел научный прорыв в еще одном направлении: были достигнуты первые впечатляющие успехи в области трансплантации сердца. Но для проведения этой операции требуется донор, т. е. человеческое существо, сердце у которого живое, но само оно тем не менее является мертвым. Такого рода доноров и позволяет получить упомянутый новый критерий — критерий смерти мозга. С этим критерием, впрочем, далеко не все соглашаются, поскольку он позволяет признавать умершим человеческое существо, у которого поддерживается не только дыхание и кровообращение, но и осуществляются многие другие органические функции и отправления. К тому же высказываются опасения, что с целью получения органов для трансплантации медики могут преждевременно прекращать борьбу за продление жизни умирающего пациента. [5, с.435-437] В этой связи имеет смысл отметить, что когда в 1998 году, после появления на свет овцы Долли вспыхнули острейшие дискуссии о клонировании человека, сразу же зашла речь и возможности этического и правового регулирования работ в этой области. И эти дискуссии, и уже принятые в этой области законодательные шаги имеют место еще до разработки новой технологии, что свидетельствует о том, что технологический императив вовсе не является безусловным, что человеческий разум, вообще-то говоря, бывает в состоянии совладать не только с внешним миром, но и со своими собственными творениями. [36, с. 105] Глава 3. Этические нормы и ценности науки. В науке, как и в любой области человеческой деятельности, взаимоотношения между теми, кто в ней занят, и действия каждого из них подчиняются определенной системе этических норм, определяющих, что допустимо, что поощряется, а что считается непозволительным и неприемлемым для ученого в различных ситуациях. Эти нормы возникают и развиваются в ходе развития самой науки, являясь результатом своего рода "исторического отбора", который сохраняет только то, что необходимо науке и обществу на каждом этапе истории. В нормах научной этики находят свое воплощение, во-первых, общечеловеческие моральные требования и запреты, такие, например, как "не укради", "не лги", приспособленные, разумеется, к особенностям научной деятельности. Скажем, как нечто подобное краже оценивается в науке плагиат, когда человек выдает научные идеи, результаты, полученные кем-либо другим, за свои; ложью считается преднамеренное искажение (фальсификация) данных эксперимента. Во-вторых, этические нормы науки служат для утверждения и защиты специфических, характерных именно для науки ценностей. Первой среди них является бескорыстный поиск и отстаивание истины. Широко известно, например, изречение Аристотеля: "Платон мне друг, но истина дороже", смысл которого в том, что в стремлении к истине ученый не должен считаться ни со своими симпатиями и антипатиями, ни с какими бы то ни было иными привходящими обстоятельствами. История науки, да и история человечества с благодарностью чтит имена подвижников (таких, как Дж. Бруно), которые не отрекались от своих убеждений перед лицом тяжелейших испытаний и даже самой смерти. За примерами, впрочем, не обязательно углубляться в далекую историю. Достаточно вспомнить слова русского биолога Н. И. Вавилова: "Мы на крест пойдем, а от своих убеждений не откажемся", оправдавшего эти слова собственной трагической судьбой... [4, с. 565] В качестве примера можно привести исследование американского социолога Р. К. Мертона. С его точки зрения, нормы науки строятся вокруг четырех основополагающих ценностей. Первая из них - универсализм - убеждение в том, что изучаемые наукой природные явления повсюду протекают одинаково и что истинность научных утверждений должна оцениваться независимо от возраста, пола, расы, авторитета, титулов и званий тех, кто их формулирует. Требование универсализма предполагает, в частности, что результаты маститого ученого должны подвергаться не менее строгой проверке и критике, чем результаты его молодого коллеги. Вторая ценность - общность, смысл которой в том, что научное знание должно свободно становиться общим достоянием. Тот, кто его впервые получил, не вправе монопольно владеть им. Публикуя результаты исследования, ученый не только утверждает свой приоритет и выносит полученный результат на суд критики, но и делает его открытым для дальнейшего использования всеми коллегами. Третья ценность - бескорыстность, когда первичным стимулом деятельности ученого является поиск истины, свободный от соображений личной выгоды (обретения славы, получения денежного вознаграждения). Признание и вознаграждение должны рассматриваться как возможное следствие научных достижений, а не как цель, во имя которой проводятся исследования. Четвертая ценность - организованный скептицизм: каждый ученый несет ответственность за оценку доброкачественности того, что сделано его коллегами, и за то, чтобы сама оценка стала достоянием гласности. При этом ученый, опиравшийся в своей работе на неверные данные, заимствованные из работ его коллег, не освобождается от ответственности, коль скоро он сам не проверил точность используемых данных. Из этого требования следует, что в науке нельзя слепо доверяться авторитету предшественников, сколь бы высоким он ни был. В научной деятельности равно необходимы как уважение к тому, что сделали предшественники (Ньютон говорил, что достигнутое им стало возможно лишь постольку, поскольку он стоял "на плечах гигантов"), так и критическое отношение к их результатам. Более того, ученый должен не только мужественно и настойчиво отстаивать свои научные убеждения, используя все доступные ему средства логической и эмпирической аргументации, но и обладать мужеством отказаться от этих убеждений, коль скоро будет обнаружена их ошибочность.[4, с. 566] Никогда в прошлом не было такого, чтобы исследователям и администраторам науки в своей повседневной деятельности приходилось тратить столько внимания, времени и сил не только на обсуждение этих проблем, но и на попытки найти то или иное их решение. Никогда в прошлом не было и такого, чтобы научные исследования и их приложения оказывались объектом столь интенсивного и детального регулирования — не только этического, но и юридического. Сегодня принимается несметное количество нормативных актов — как внутри-, так и межведомственных, как национальных, так и международных, призванных обеспечить такое регулирование.[5, с.445] В качестве примера древнейшей нормы научной этики можно привести один из профессиональных кодексов научного сообщества - клятву гиппократа, в которой были закреплены обязанности и ответственность врача перед пациентами, а также перед учителями и профессиональными группами. Врач должен был поклясться все свои знания и умения употреблять во благо, для здоровья пациента, не давать больному лекарств, которые могут причинить ему страдания и вызвать скорую смерть и т.п.[18, с.717-718] Отдельные нарушения этических норм науки, хотя и могут вызывать серьезные трудности в развитии той или иной области знания, в общем все же чреваты большими неприятностями для самого нарушителя, чем для науки в целом. Однако, когда такие нарушения приобретают массовый характер, под угрозой оказывается уже сама наука. Сообщество ученых прямо заинтересовано в сохранении климата доверия, поскольку без этого было бы невозможно дальнейшее развитие научных знаний, то есть прогресс науки. Этические нормы охватывают самые разные стороны деятельности ученых: процессы подготовки и проведения исследований, публикацию научных результатов, проведение научных дискуссий, когда сталкиваются различные точки зрения. В современной науке особую остроту обрели вопросы, касающиеся не столько норм взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотношений науки и ученого с обществом. Этот круг вопросов часто обозначают как проблему социальной ответственности ученого. [4, с.567] Глава 4. Социальная ответственность ученых. Интерес к проблемам социальной ответственности науки возник, конечно, отнюдь не сегодня, однако в последние десятилетия эта область изучения науки предстала в совершенно новом свете. Говоря об общей направленности этих сдвигов, отметим, что вплоть до середины прошлого столетия проблемы социальной ответственности науки и ученых не были, вообще говоря, объектом систематического изучения. Их обсуждение часто носило оттенок необязательности, порой сбивалось в морализирование и потому нередко представлялось плодом досужих рассуждений. Такие рассуждения могли быть ярким выражением гуманистического пафоса и озабоченности автора, но они, как правило, мало соотносились с реальной практикой научных исследований. [5, с.442] Развитие генной инженерии и близких ей областей знания (да и не их одних) заставляет во многом по-новому осмысливать и тесную связь свободы и ответственности в деятельности ученых. На протяжении веков многим из них не только словом, но и делом приходилось утверждать и отстаивать принцип свободы научного поиска перед лицом догматического невежества, фанатизма суеверий, просто предубеждений. Ответственность же ученого при этом выступала прежде всего, как ответственность за получение и распространение проверенных, обоснованных и строгих знаний, позволяющих рассеивать мрак невежества. В этой области еще очень много спорного, нерешенного. Но, как бы то ни было, идея неограниченной свободы исследования, которая была безусловно прогрессивной на протяжении многих столетий, ныне уже не может приниматься безоговорочно, без учета социальной ответственности, с которой должна быть неразрывно связана научная деятельность. Есть ведь ответственная свобода - и есть принципиально отличная от нее свободная безответственность, чреватая при современных и будущих возможностях науки - весьма тяжелыми последствиями для человека и человечества. Дело в том, что бурный, беспрецедентный по своим темпам и размаху научно-технический прогресс является одной из наиболее очевидных реальностей нашего времени. Наука колоссально повышает производительность общественного труда, расширяет масштабы производства. Она добилась ни с чем не сравнимых результатов в овладении силами природы. Именно на науку опирается сложный механизм современного развития, так что страна, которая не в состоянии обеспечить достаточно высокие темпы научно-технического прогресса и использования его результатов в самых разных сферах общественной жизни, обрекает себя на состояние отсталости и зависимое, подчиненное положение в мире. Конкретные направления научно-технического прогресса, научно-технические проекты и решения, затрагивающие интересы и ныне живущих, и будущих поколений, - вот что требует широкого, гласного, демократического и вместе с тем компетентного обсуждения, вот что люди могут принимать либо отвергать своим волеизъявлением. Этим и определяется сегодня социальная ответственность ученого. Опыт истории убедил нас, что знание - это сила, что наука открывает человеку источники невиданного могущества и власти над природой. Мы знаем, что последствия научно-технического прогресса бывают серьезными и далеко не всегда благоприятными для людей. Поэтому, действуя с сознанием своей социальной ответственности, ученый должен стремиться к тому, чтобы предвидеть возможные нежелательные эффекты, которые потенциально заложены в результатах его исследований. Благодаря своим профессиональным знаниям он подготовлен к такому предвидению лучше и в состоянии сделать это раньше, чем кто-либо другой. Наряду с этим социально ответственная позиция ученого предполагает, чтобы он максимально широко и в доступных формах оповещал общественность о возможных нежелательных эффектах, о том, как их можно избежать, ликвидировать или минимизировать. Только те научно-технические решения, которые приняты на основе достаточно полной информации, можно считать в наше время социально и морально оправданными. Все это показывает, сколь велика роль ученых в современном мире. Ибо как раз они обладают теми знаниями и квалификацией, которые необходимы ныне не только для ускорения научно-технического прогресса, но и для того, чтобы направлять этот прогресс на благо человека и общества. [4, с.570-571] Глава 5. Генетика и этика Проблема существования биологических основ этики особенно те ее аспекты, которые возникли в основном под влиянием идей З. Фрейда и этологии (К. Лоренц, Р. Арди и др.), широко обсуждается в мировой науке. Это в немалой степени относится, в частности, к социобиологии. Ее позиции в отношении эволюционно-генетических предпосылок социально-этических качеств человека отчетливо выражены в “Социобиологии” Э.О.Уилсона. Так, по мнению Уилсона, альтруизм следует рассматривать с точки зрения вида. На вопрос, как мог возникнуть и развиваться альтруизм, который по самому своему понятию противоречит личной приспособленности, Уилсон дает следующий ответ: родство. Если гены, вызывающие склонность к альтруизму, свойственны двум организмам вследствие их общего происхождения и если акт альтруизма увеличивает совместный вклад этих генов в следующее поколение, то склонность к альтруизму будет распространяться на весь генетический фонд популяции [1, с.333]. “Альтруизм”, то есть способность жертвовать собственными интересами ради других часто встречается у животных, образующих социальные группы. Происхождение его путем естественного отбора было трудно объяснить. Сегодня для этого используют теорию “отбора родичей”, или “кин-отбор”, согласно которой животное проявляет альтруизм в большей мере к родственникам, чем к чужакам, и тем самым способствуют репродукции генов, сходных с его собственными. Современным аналогом биологического “отбора родичей” у человека является лояльное отношение индивидуума к другим членам своей социальной или политической группы. Основы такого подхода к проблеме альтруизма и его возникновения сформулировал в 1964 г. английский биолог Ч. Гамильтон, рассматривавший его как формирующееся в биологической эволюции качество, которое помогает индивиду в распространении его генов. Американский биолог Р. Триверс развил эти идеи, выдвинув концепцию взаимного альтруизма у всех организмов, и бессмысленно считать, что человеческие существа - единственный вид у которого альтруизм не имеет генетического основания. Концепция взаимного альтруизма стала основой основ социобиологии, Уилсон распространяет ее не только на альтруизм, но и на другие этические явления. Как естествоиспытатели, так и ученые гуманитарии, считает он, могут уже теперь совместно рассматривать возможность того, что “ наступило время изъять этику из рук философов и биологизировать ее”. Суть его точки зрения заключается в том, что этика как наиболее близкая к биологии философская дисциплина не может конструироваться чисто логическим, мыслительными средствами, так как она связана с интерпретацией поведения людей. а этот феномен уходит своими корнями в биологическую эволюцию человека и приматов и, если говорить о таком явлении, как альтруизм, восходит даже к истории беспозвоночных. Поэтому, считает Уилсон, этика должна быть “ отобрана у философии” и построена на биологической основе. Сходные идеи, относящиеся в частности, к генетическим основам происхождения альтруизма, высказаны в книге Р. Докинза “Эгоистичный ген”. По его словам, люди, подобны другим животным, представляют собой машины, созданные их генами. В мире, где царит конкуренция, этим генам удалось выжить лишь благодаря безжалостному эгоизму. Поскольку гены эгоистичны, следует ожидать, что и наше индивидуальное поведение окажется в равной мере эгоистичным. Следовательно, типы поведения, кажущиеся на первый взгляд альтруистическими, возникают лишь потому. что в определенных условиях альтруизм служит эгоистичным целям гена. Ч. Ламсден и Э. Уилсон обсуждают также пути к новой науке о человеке. По их мнению, новая наука о человеке должна рассматривать исторический процесс, как результат взаимодействия биологии и культуры, как “генно-культурная коэволюция”. Принципы, на которых должна строиться новая наука о человеке, могут быть сведены, считают Ч. Ламсден и Э. Уилсон, к следующим : 1) все сферы человеческой жизни, включая этику, имеют в качестве физической основы человеческий мозг и являются частью биологии человека: ни одна из этих сфер не может быть исключена из области применения методов естествознания: 2) умственное развитие имеет более сложную структуру, чем это считалось раньше, большинство форм восприятия и мышления (если не все) определяются генетически запрограммированными процессами в мозгу: 3) структура умственного развития складывалась на протяжении жизни многих поколений людей под действием особой формы эволюции (“генно-культурной коэволюции”), в ходе которой гены и культура изменяются совместно: 4) влияние генов, даже если оно и очень велико не исключает нечто противоположное оказывая влияние на культуру, гены создают и поддерживают возможность сознательного выбора и принятия решений: 5) предрасположенность к чему-либо (задатки) возникают в результате взаимодействия особого рода генов и окружающей среды: 6) различного рода этические нормы основаны на той или иной предрасположенности и могут быть изменены: 7) результатом создания подлинной науки о человеке могла бы явиться возможность социального экспериментирования, затрагивающего самые глубокие основания человеческих мотиваций и моральных суждений. Таким образом. Ч. Ламсден и Э. Уилсон отстаивают не только глубоко ошибочные принципы “новой науки о человеке”, но и ее манипуляторские притязания и амбиции, не имеющие этических регулятивов, поскольку “социобиология сама определяет их” [1, с. 360, 361]. В. П. Эфроимсон, обращаясь к социально-этическим проблемам генетики человека, утверждал, что если внимательно рассмотреть специфику действия того естественного отбора, которому подвергалось человечество в ходе своего становления, то окажется, что именно естественный отбор, самый жесткий из законов природы создал у человека альтруистические эмоции необычной силы и стойкости. Однако в отличии от социобиологов он считает, что вовсе не генетикам принадлежит последнее слово в решении проблем происхождения человеческой этики, гуманизма. Важно лишь, чтобы философы не упустили из виду того,что становление этики происходило под действием не только социальных, но и биологических факторов. Заключение Итогом данной работы стало исчерпывающее решение поставленных задач и достижение цели. А именно: были изучены литературные источники на тему этики науки. На основе проанализированных данных автор работы детально исследовал сферы влияния науки на жизнедеятельность людей и способы их регулирования нормами морали и международного права. Однако в ходе работы выяснилось, что ни биоэтика, ни биополитика, ни контроль над познанием и наукой в частности не решают проблемы, особенность большинства подобных проблем в том, что будучи универсальными, они не имеют универсального решения. Это проблемы выбора, самоопределения и образа жизни. Список используемой литературы. 1. Введение в философию / авт. кол.: И.Т.Фролов [и др.]. М, 2002 2. Философия науки / под ред. С.А.Лебедева М., 2007 3. Шишков И.З. История и философия науки. М., 2010 4. Пуанкаре А. О науке. М., 1990 5. Этика науки. М., 2007 Юдин Б. Этическое измерение современной науки |