|
|
Сборник стихов. СБОРНИК рассказов и сказок по нравственно - патриотическому вос. Сборник рассказов, сказок по нравственно патриотическому воспитанию Из опыта работы воспитателя мбдоу дс кв 7
Муниципальное бюджетное дошкольное образовательное учреждение
детский сад комбинированного вида №7 г. Кропоткин
муниципального образования Кавказский район
Сборник
рассказов, сказок по нравственно – патриотическому воспитанию
Из опыта работы воспитателя МБДОУ д/с – к/в №7
Гагариновой Т. О.
2013 год
Содержание:
1. Младший возраст………………………………………………………….. 2
2. Средний возраст…………………………………………………………… 22
3. Старший возраст…………………………………………………………… 82
4. Подготовительный возраст………………………………………………. . 118
5. Фотоматериал………………………………………………………………. 154
Муниципальное бюджетное дошкольное образовательное учреждение
детский сад комбинированного вида №7 г. Кропоткин
муниципального образования Кавказский район
Младший возраст
2013 год
Петушок с семьей
Ушинский К. Д.
Ходит по двору петушок: на голове красный гребешок, под носом красная бородка. Нос у Пети долотцом, хвост у Пети колесцом, на хвосте узоры, на ногах шпоры. Лапами Петя кучу разгребает, курочек с цыплятами созывает:
- Курочки-хохлатушки! Хлопотуньи-хозяюшки! Пестренькие-рябенькие, черненькие-беленькие! Собирайтесь с цыплятками, с малыми ребятками: я вам зернышко припас!
Курочки с цыплятами собрались, раскудахталися; зернышком не поделились, передрались.
Петя-петушок беспорядков не любит - сейчас семью помирил: ту за хохол, того за вихор, сам зернышко съел, на плетень взлетел, крыльями замахал, во все горло заорал: «Ку-ка-ре-ку!»
Умная птичка
Зощенко М. М.
Один мальчик гулял в лесу и нашел гнездышко. А в гнездышке сидели малюсенькие голенькие птенчики. И они пищали.
Они, наверно, ждали, когда их мамаша прилетит и покормит их червячками и мушками.
Вот мальчик обрадовался, что нашел таких славных птенчиков, и хотел взять одного, чтобы принести его домой.
Только он протянул к птенчикам свою руку, как вдруг с дерева как камень упала к его ногам какая-то пернатая птичка.
Она упала и лежит в траве.
Мальчик хотел схватить эту птичку, но она немножко попрыгала, попрыгала по земле и отбежала в сторону.
Тогда мальчик побежал за ней. "Наверно, - думает, - эта птичка ушибла себе крыло, и поэтому она летать не может".
Только мальчик подошел к этой птичке, а она снова прыг, прыг по земле и вновь немножко отбежала.
Мальчик опять за ней. Птичка немножко подлетела и снова села в траву.
Тогда мальчик снял свою шапку и хотел этой шапкой накрыть птичку.
Только он подбежал к ней, а она вдруг вспорхнула и улетела.
Мальчик прямо рассердился на эту птичку. И пошел скорей назад, чтобы взять себе хоть одного птенчика.
И вдруг мальчик видит, что он потерял то место, где было гнездышко, и никак не может его найти.
Тогда мальчик понял, что эта птичка нарочно упала с дерева и нарочно бегала по земле, чтоб подальше увести мальчика от своего гнездышка.
Так мальчик и не нашел птенчика.
Он собрал немножко лесной земляники, покушал ее и пошел домой.
Про друзей
Г. Цыферов
Друзей у цыплёнка было мало. Всего один. Это потому, что он искал друзей по цвету. Если жёлтый — значит, друг. Если серый — нет. Если бурый — тоже нет. Шёл как-то цыплёнок по зелёной дорожке, увидел жёлтую ниточку и пошёл по ней. Шёл, шёл и увидел жёлтую гусеницу.
— Так это ты, мой жёлтый дружок? — сказал цыплёнок.
— Да, это я, — проворчала гусеница, — жёлтый дружок.
— А что ты тут делаешь?
— Не видишь разве? Тяну жёлтый телефон.
— А зачем?
— Не догадываешься? Голубой колокольчик, что живёт в лесу, и синий колокольчик, что живёт на лугу, решили сегодня позвонить друг другу.
Динь-динь-динь-динь — так весь день звонили колокольчики друг другу и желали дождя и солнца.
— Неужели им больше нечего сказать? — засмеялся цыплёнок.
Сказка про храброго зайца — длинные уши, косые глаза, короткий хвост
Д. Мамин - Сибиряк
Родился зайчик в лесу и всё боялся. Треснет где-нибудь сучок, вспорхнет птица, упадет с дерева ком снега, — у зайчика душа в пятки.
Боялся зайчик день, боялся два, боялся неделю, боялся год; а потом вырос он большой, и вдруг надоело ему бояться.
— Никого я не боюсь! — крикнул он на весь лес. — Вот не боюсь нисколько, и всё тут!
Собрались старые зайцы, сбежались маленькие зайчата, приплелись старые зайчихи — все слушают, как хвастается Заяц — длинные уши, косые глаза, короткий хвост, — слушают и своим собственным ушам не верят. Не было еще, чтобы заяц не боялся никого.
— Эй ты, косой глаз, ты и волка не боишься?
— И волка не боюсь, и лисицы, и медведя — никого не боюсь!
Это уж выходило совсем забавно. Хихикнули молодые зайчата, прикрыв мордочки передними лапками, засмеялись добрые старушки зайчихи, улыбнулись даже старые зайцы, побывавшие в лапах у лисы и отведавшие волчьих зубов. Очень уж смешной заяц!.. Ах, какой смешной! И всем вдруг сделалось весело. Начали кувыркаться, прыгать, скакать, перегонять друг друга, точно все с ума сошли.
— Да что тут долго говорить! — кричал расхрабрившийся окончательно Заяц.— Ежели мне попадется волк, так я его сам съем…
— Ах, какой смешной Заяц! Ах, какой он глупый!..
Все видят, что и смешной и глупый, и все смеются. Кричат зайцы про волка, а волк — тут как тут. Ходил он, ходил в лесу по своим волчьим делам, проголодался и только подумал: «Вот бы хорошо зайчиком закусить!» — как слышит, что где-то совсем близко зайцы кричат и его, серого Волка, поминают. Сейчас он остановился, понюхал воздух и начал подкрадываться.
Совсем близко подошел Волк к разыгравшимся зайцам, слышит, как они над ним смеются, а всех больше — хвастун Заяц — косые глаза, длинные уши, короткий хвост.
«Э, брат, погоди, вот тебя-то я и съем!» — подумал серый Волк и начал выглядывать, который заяц хвастается своей храбростью. А зайцы ничего не видят и веселятся пуще прежнего. Кончилось тем, что хвастун Заяц взобрался на пенек, уселся на задние лапки и заговорил:
— Слушайте вы, трусы! Слушайте и смотрите на меня. Вот я сейчас покажу вам одну штуку. Я… я… я…
Тут язык у хвастуна точно примерз.
Заяц увидел глядевшего на него Волка. Другие не видели, а он видел и не смел дохнуть.
Дальше случилась совсем необыкновенная вещь.
Заяц-хвастун подпрыгнул кверху, точно мячик, и со страха упал прямо на широкий волчий лоб, кубарем прокатился по волчьей спине, перевернулся еще раз в воздухе и потом задал такого стрекача, что, кажется, готов был выскочить из собственной кожи.
Долго бежал несчастный Зайчик, бежал, пока совсем не выбился из сил.
Ему всё казалось, что Волк гонится по пятам и вот-вот схватит его своими зубами.
Наконец, совсем обессилел бедняга, закрыл глаза и замертво свалился под куст.
А Волк в это время бежал в другую сторону. Когда Заяц упал на него, ему показалось, что кто-то в него выстрелил.
И Волк убежал. Мало ли в лесу других зайцев можно найти, а этот был какой-то бешеный…
Долго не могли прийти в себя остальные зайцы. Кто удрал в кусты, кто спрятался за пенек, кто завалился в ямку.
Наконец, надоело всем прятаться, и начали понемногу выглядывать, кто похрабрее.
— А ловко напугал Волка наш Заяц! — решили все. — Если бы не он, так не уйти бы нам живыми… Да где же он, наш бесстрашный Заяц?
Начали искать.
Ходили, ходили, нет нигде храброго Зайца. Уж не съел ли его другой волк? Наконец-таки нашли: лежит в ямке под кустиком и еле жив от страха.
— Молодец, косой! — закричали все зайцы в один голос. — Ай да косой!.. Ловко ты напугал старого Волка. Спасибо, брат! А мы думали, что ты хвастаешь. Храбрый Заяц сразу приободрился. Вылез из своей ямки, встряхнулся, прищурил глаза и проговорил:
— А вы как бы думали? Эх вы, трусы…
С этого дня храбрый Заяц начал сам верить, что он действительно никого не боится.
Маша растеряша
Воронкова Л.
Жила-была девочка Маша.
Утром встало солнышко, заглянуло в окно.
А Маша спит.
Пришла мама:
– Маша, поднимайся, Маша, одевайся! Светит солнышко с утра, в детский сад идти пора!
Маша проснулась, открыла глаза:
– Встану – не устану. Я немножко полежу да в окошко погляжу.
А мама опять:
– Маша, поднимайся, Маша, одевайся!
Нечего делать – надо подниматься, надо чулки надевать.
Оглянулась Маша – а чулок-то нет!
– Где же, где мои чулки?
Обыщу все уголки.
Их на стуле нет,
И под стулом нет,
На кровати нет,
Под кроватью – нет…
Ищет Маша чулки, никак не найдёт.
А кошка на стуле мурлычет-приговаривает:
– Ищешь, ищешь – не найдёшь,
А разыщешь – так пойдёшь.
Надо вещи убирать —
Не придётся их искать.
И воробьи за окном Машу поддразнивают:
– Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
А Маша всё ищет:
– И под стулом нет,
И на стуле нет…
Да вот же они – у куклы в кроватке!
Мама спрашивает:
– Маша, скоро?
А Маша отвечает:
– Надеваю чулки,
Обуваю башмаки.
Заглянула под кровать, а там только один башмак стоит, а другого нет!
– Под кроватью нет,
На кровати нет,
И за шкапом нет,
И под шкапом нет…
А кошка ходит, всё своё мурлычет-приговаривает:
– Ищешь, ищешь – не найдёшь,
А разыщешь – так поймёшь.
Надо вещи убирать —
Не придётся их искать.
Подошёл к окну петушок и запел:
– Опоздаешь, Маша, Маша-растеряша!
Стала Маша просить петушка:
– Петушок, петушок,
Разыщи мой башмачок!
Петушок поискал-поискал – нет башмачка во дворе.
А башмачок-то вот где – на столе стоит.
Мама спрашивает:
– Маша, скоро?
А Маша отвечает:
– Вот надену платье
И пойду гулять я!
А платья тоже нет нигде!
– В чём пойду гулять я?
Потерялось платье!
Платье в горошину, —
Куда оно положено?
И на стуле нет,
И под стулом нет…
А кошка всё своё мурлычет-приговаривает:
– Ищешь, ищешь – не найдёшь,
А без платья не пойдёшь…
Надо вещи убирать —
Не придётся их искать…
Опоздаешь, Маша,
Маша-растеряша!
Но тут Маша увидела своё платье. Обрадовалась:
– Платье в горошину
На полочку заброшено!
Мама говорит:
– Больше ждать я не могу!
А Маша отвечает:
– Я бегу-бегу-бегу!
Бежит Маша в детский сад, торопится.
А ребята в детском саду уже позавтракали и пошли гулять. Они увидели Машу и закричали:
– Опоздала, Маша,
Маша-растеряша!
|
Ступеньки (рассказ)
Н. Носов
Однажды Петя возвращался из детского сада. В этот день он научился считать до десяти. Дошёл он до своего дома, а его младшая сестра Валя уже дожидается у ворот.
– А я уже считать умею! – похвастался Петя. – В детском саду научился. Вот смотри, как я сейчас все ступеньки на лестнице сосчитаю.
Стали они подниматься по лестнице, а Петя громко ступеньки считает:
– Одна, две, три, четыре, пять…
– Ну, чего ж ты остановился? – спрашивает Валя.
– Погоди, я забыл, какая дальше ступенька. Я сейчас вспомню.
– Ну, вспоминай, – говорит Валя. Стояли они на лестнице, стояли. Петя говорит:
– Нет, я так не могу вспомнить. Ну- ка, лучше начнём сначала.
Сошли они с лестницы вниз. Стали снова вверх подниматься.
– Одна, – говорит Петя, – две, три, четыре, пять…
И снова остановился.
– Опять забыл? – спрашивает Валя.
– Забыл! Как же это! Только что помнил и вдруг забыл! Ну ка, ещё попробуем.
Снова спустились с лестницы, и Петя начал сначала:
– Одна, две, три, четыре, пять…
– Может быть, двадцать пять? – спрашивает Валя.
– Да нет! Только думать мешаешь! Вот видишь, из - за тебя забыл! Придётся опять сначала.
– Не хочу я сначала! – говорит Валя. – Что это такое? То вверх, то вниз, то вверх, то вниз! У меня уже ноги болят.
– Не хочешь – не надо, – ответил Петя. – А я не пойду дальше, пока не вспомню.
Валя пошла домой и говорит маме:
– Мама, там Петя на лестнице ступеньки считает: одна, две, три, четыре, пять, а дальше не помнит.
– А дальше шесть, – сказала мама.
Валя побежала обратно к лестнице, а Петя всё ступеньки считает:
– Одна, две, три, четыре, пять…
– Шесть! – шепчет Валя. – Шесть! Шесть!
– Шесть! – обрадовался Петя и пошёл дальше. – Семь, восемь, девять, десять.
Хорошо, что лестница кончилась, а то бы он так и не дошёл до дому, потому что научился только до десяти считать.
Ёж (Сорочьи сказки)
Толстой А. Н.
Телёнок увидал ежа и говорит:
— Я тебя съем!
Ёж не знал, что телёнок ежей не ест, испугался, клубком свернулся и фыркнул:
— Попробуй.
Задрав хвост, запрыгал глупый телоног, боднуть норовит, потом растопырил передние ноги и лизнул ежа.
— Ой, ой, ой! — заревел телёнок и псбежал к корове-матери, жалуется.
— Ёж меня за язык укусил.
Корова подняла голову, поглядела задумчиво и опять принялась траву рвать.
А ёж покатился в тёмную нору под рябиновый корень и сказал ежихе:
— Я огромного зверя победил, должно быть, льва!
И пошла слава про храбрость ежову за синее озеро, за тёмный лес.
— У нас ёж — богатырь, — шёпотом со страху говорили звери.
Лиса (Сорочьи сказки)
Толстой А. Н.
Под осиной спала лиса и видела воровские сны.
Спит лиса, не спит ли — всё равно нет от неё житья зверям.
И ополчились на лису — ёж, дятел да ворона. Дятел и ворона вперёд полетели, а ёж следом покатился.
Дятел да ворона сели на осину.
— Тук-тук-ту-к, — застучал дятел клювом по коре.
И лиса увидела сон — будто страшный мужик топором машет, к ней подбирается.
Ёж к сосне подбегает, и кричит ему ворона:
— Карр ёж!.. Карр ёж!..
«Кур ешь, — думает ворона, — догадался проклятый мужик».
А за ежом ежиха да ежата катятся, пыхтят, переваливаются...
— Карр ежи! — заорала ворона.
«Караул, вяжи!» — подумала лиса, да как спросонок вскочит, а ежи её иголками в нос...
— Отрубили мой нос, смерть пришла, — ахнула лиса и — бежать.
Прыгнул на неё дятел и давай долбить лисе голову. А ворона вдогонку: «Карр».
С тех пор лиса больше в лес не ходила, не воровала.
Выжили душегуба.
Петушки (Сорочьи сказки)
Толстой А. Н.
На избушке бабы-яги, на деревянной ставне, вырезаны девять петушков. Красные головки, крылышки золотые.
Настанет ночь, проснутся в лесу древяницы и кикиморы, примутся ухать да возиться, и захочется петушкам тоже ноги поразмять.
Соскочат со ставни в сырую траву, нагнут шейки забегают. Щиплют траву, дикие ягоды. Леший попадётся, и лешего за пятку ущипнут.
Шорох, беготня по лесу. А на заре вихрем примчится баба-яга на ступе с трещиной и крикнет петушкам:
— На место, бездельники!
Не смеют ослушаться петушки и, хоть не хочется, — прыгают в ставню и делаются деревянными, как были.
Но раз на заре не явилась баба-яга — ступа дорогой в болоте завязла.
Радехоньки петушки; побежали на чистую кулижку, взлетели на сосну. Взлетели и ахнули.
Дивное диво! Алой полосой над лесом горит небо, разгорается; бегает ветер по листикам; садится роса.
А красная полоса разливается, яснеет. И вот выкатило огненное солнце.
В лесу светло, птицы поют, и шумят, шумят листья на деревьях.
У петушков дух захватило. Хлопнули они золотыми крылышками и запели — ку-ка-ре-ку! С радости.
А потом полетели за дремучий лес на чистое поле, подальше от бабы-яги.
И с тех пор на заре просыпаются петушки и ку-ку-ре-чут.
— Ку-ку-ре-ку, пропала баба-яга, солнце идёт!
Капустный лист.
Е. Бехлерова
Нес зайчик лист капусты. Лист был большой, круглый, и зайчик шел и радовался:
— Ну и позавтракаю же я на славу!
Вдруг он услышал жалобный писк. Это воробышек лежал под кустом: злой мальчишка подшиб его камнем.
— Пить, пить, — стал просить воробышек.
Зайчик недолго раздумывал. Он сразу побежал к реке, принес воды в капустном листе и напоил раненого воробья.
«Ну а сейчас-то я наемся до отвала, до дома уже рукой подать», — подумал зайчик и пошел дальше.
А в это время хлынул дождь.
— Подумаешь, дождь! Не боюсь тебя! — сказал зайчик и припустил со всех ног домой. И снова его кто-то тихонько окликнул:
— Зайчик, спаси!
Это бабочка лежала в траве.
— Если дождь намочит крылья, я не смогу взлететь.
— Иди под зонтик! — сказал зайчик и поднял капустный лист над бабочкой. И даже сам под ним поместился.
Дождь скоро прошел. Бабочка сказала «спасибо» и улетела, а зайчик взял свой лист и побежал дальше.
Но едва он подошел к реке, как увидел в воде полевую мышку. Она еле держалась за тонкую веточку,
и вода уже захлестывала ее «Пожалуй, утонет...» — подумал зайчик. Не долго думая кинул свой лист в воду.
— Вот тебе лодка, спасайся!
Мышка взобралась на лист и приплыла к берегу.
— Спасибо тебе, зайчик! — сказала она и убежала.
А тем временем капустный лист подхватило течением, и он уплыл, издали похожий на зеленую круглую лодочку.
— Эх, уплыл мой завтрак! — воскликнул зайчик.— Ну ничего, зато я напоил воробышка, спрятал от дождя бабочку и спас полевую мышку.
Ухти-тухти
Поттер Э.Б.
Жила-была девочка, которую звали Люси. Она жила на хуторе Литтл-таун, что по-английски означает "Маленький городок".
Люси была хорошая девочка, только она почему-то всегда теряла свои носовые платочки.
Однажды Люси выбежала во двор и закричала (ох, как она громко кричала!):
- Я потеряла платочки! И фартучек тоже пропал! Скажи, ты их не видел, Полосатик?
Но полосатый кот мыл свои белые лапки и ничего не ответил.
Тогда Люси спросила курочку:
- Скажи, милая Пеструшка, не видала ли ты мои платочки и фартук?
Но курочка прокудахтала:
- Я бегаю босиком! Босиком! Ко-ко-ко! - и убежала в сарай.
Тут Люси увидела на дереве реполова и спросила его:
- Птичка, а птичка! Ты не знаешь, куда делись мои платочки и фартук?
Но реполов покосился на неё своим блестящим чёрным глазом , ничего не сказал и улетел.
Тогда Люси вышла за калитку и посмотрела на гору, которая начиналась прямо за хутором. Гора была такая высокая, что облака закрывали её верхушку. И вдруг Люси показалось, что на склоне, в траве , что-то белеет. «Не мои ли это платочки?» - подумала она и побежала в гору так быстро, как только могли бежать её коротенькие ножки.
Она карабкалась по крутой тропинке всё выше и выше. Скоро Литтл-таун остался далеко внизу, и его домики казались совсем крошечными.
Люси всё шла, шла и вдруг увидела ручей, который, бурля и пенясь, бежал с горы.
Кто-то поставил на камень ведёрко, чтобы набрать воды. Оно было не больше яичной скорлупы, и вода переливалась через край. А на мокром песке виднелись следы чьих-то малюсеньких ножек.
Люси побежала по тропинке дальше и прибежала к высокой скале. Вокруг росла низенькая зелёная травка, а между ветками папоротника были натянуты тоненькие верёвочки, сплетённые из былинок. На траве лежала целая куча бельевых защипок. Но носовых платочков нигде не было видно!
Зато Люси заметила что-то очень интересное. Прямо перед ней, в скале, была дверь. А за дверью кто-то пел:
-Ухти-Тухти,
Ухти-Тухти,
Я лесная прачка
Ухти-Тухти.
Я стираю
Зайцам и собачкам,
И мышатам, и котам,
И лисятам, и кротам.
Люси постучала в дверь. Никто не ответил. Она постучала еще раз. Песенка замолкла, и чей-то испуганный голосок спросил:
- Кто там?
Люси толкнула дверь и вошла. Угадайте , что же она увидела? Она увидела прелестную чистенькую кухоньку. Всё как в настоящей деревенской кухне! Только потолок такой низкий, что Люси коснулась его головой. А посуда на полке совсем крошечная.
В кухне приятно пахло свежевыглаженным бельём. Возле гладильной доски, держа утюг, стояла кругленькая коротышка и испуганно смотрела на Люси. Её ситцевое платье было подоткнуто, а из-под фартука виднелась полосатая нижняя юбка. Маленький чёрный нос пыхтел: «Тух-тух-тух», чёрные глазки сверкали, как бусинки. На голове был чепчик, из-под которого почему-то торчали иголочки.
- Скажите, пожалуйста, вы не видели моих носовых платочков? - спросила Люси.
- Ну конечно, видела, - ответила коротышка. - Только давай сперва познакомимся, дружок! Меня зовут Ухти-Тухти. Я умею стирать и крахмалить бельё.
Тут она вынула что-то из бельевой корзины и расстелила на гладильной доске.
- Что это? - спросила Люси.
- Это жилетка птички Малиновки, дружок.
Ухти-Тухти выгладила жилетку, сложила её, убрала в сторону и вынула из корзины ещё что-то.
- Не мой ли это фартук? - спросила Люси.
- Нет, нет! Это полотняная скатерка птички Синички. Погляди: она вся в пятнах от смородиновой настойки. Просто невозможно отстирать!..
Ухти-Тухти опять запыхтела: «Тух-тух-тух», сверкнула чёрными глазками, поплевала на пальчик, построгала утюг и стала гладить скатёрки.
- А вот мои платочки! - закричала Люси. - И фартук!
Ухти -Тухти прогладила платочки, потом фартук и хорошенько встряхнула его, чтобы расправить оборочки.
- Ах, как хорошо! - обрадовалась Люси. - А это что? Длинное, желтое, с пальчиками, как у перчаток.
- Это чулки пёстрой курочки. Посмотри: пятки совсем рваные! Это оттого, что она всё время копается в земле. Скоро ей придётся ходить босиком! - вздохнула Ухти -Тухти.
- Конечно, не твой , дружок! Это платок бабушки Крольчихи. От него ужасно пахло луком. Пришлось стирать отдельно. И всё равно запах остался.
- А это что за смешные белые комочки? - спросила Лючи.
- Это рукавчики полосатого кота. Он сам их моет , а я только глажу.
- А что это вы положили в тазик с крахмалом? - спросила Люси.
- Да это жилетка Дрозда. Уж очень он привередливый, знаешь... Никак ему не угодишь! Ну вот, и выгладила всё!.. - сказала Ухти-Тухти. - Теперь подсушу что осталось.
- А это что такое? Мягонькое и пушистое?.. - спросила Люси.
- Это шерстяная кофточка овечек.
- Разве овечки их снимают?
- Конечно, снимают. Посмотри-ка сюда: видишь метки? Вот эта кофточка - из Гейтсгарта. А эти три - из Литтл-тауна. Когда отдают вещи в стирку, на них всегда ставят метки, чтобы не перепутать, - сказала Ухти-Тухти.
Она стала развешивать серые платьица и разноцветные курточки мышат, бархатную жилетку Крота, красный халатик проказницы Белки, кургузый синий пиджачок братца Кролика и неизвестно чью нижнюю юбку без метки.
Вот корзина опустела.
Тогда Ухти-Тухти налила две чашки чаю: одну себе, другую Люси. Они уселись на скамейку перед огнём и стали пить чай. Пьют и друг на дружку поглядывают.
Ухти-Тухти держала чашку коричневой сморщенной от стирки ручкой. Сквозь её платье и чепчик торчали острые иголки. Люси на всякий случай отсела подальше.
Напившись чаю, они связали в узелок всё, что было выглажено, а свои платочки Люси завернула отдельно в фартук и заколола большой булавкой.
Потом они погасили огонь в очаге, вышли из кухни, заперли за собой дверь , а ключ спрятали под порог.
Ухти-Тухти стала выходили из леса разные зверьки.
Первым из гущи папоротника выскочил - скок-скок! - длинноухий заяц. Ухти-Тухти отдала ему красный пиджачок.
Потом на тропинку выбежал мышонок и получил свою чистенькую желтую курточку.
И вот так всем , кто выходил на тропинку - и зверятам, и птицам, - Ухти-Тухти отдавала их платьица, или штанишки, или бельё. И все они благодарили добрую Ухти-Тухти.
А когда наконец тропинка дошла до хутора, всё было уже роздано и остались только чистые платочки и фартук Люси.
Тогда Люси перелезла через забор и обернулась, чтобы сказать Ухти-Тухти спасибо и пожелать ей доброй ночи.
И вдруг... нет, вы только подумайте! - вдруг Люси увидела, что Ухти -Тухти, не дожидаясь благодарности и даже не попрощавшись, со всех ног бежит в гору! Но куда же делся её чепчик в оборочках? И куда исчезла её шаль, платьице, нижняя юбка? И какая она вдруг стала маленькая-маленькая, коричневая, вся покрытая иголочками!.. Ну совсем как ежиха!
Говорят, что маленькая Люси просто заснула возле изгороди и всё это ей приснилось. Возможно. Но откуда же тогда взялись носовые платочки и фартук, заколотый большой булавкой?
Что же касается двери, которая ведёт в пещерку, где живёт Ухти -Тухти, то я сама её видела.
И с Ухти-Тухти я тоже очень хорошо знакома.
Муниципальное бюджетное дошкольное образовательное учреждение
детский сад комбинированного вида №7 г. Кропоткин
муниципального образования Кавказский район
Средний возраст
2013 год
Иванушка-дурачок
Жили-были старик со старухой; у них было три сына: двое умные, третий - Иванушка-дурачок. Умные-то овец в поле пасли, а дурак ничего не делал, все на печке сидел да мух ловил.
В одно время наварила старуха ржаных клецок и говорит дураку:
- На-ка, снеси эти клецки братьям; пусть поедят.
Налила полный горшок и дала ему в руки; побрел он к братьям. День был солнечный; только вышел Иванушка за околицу, увидал свою тень сбоку и думает:
“Что это за человек со мной рядом идет, ни на шаг не отстает: верно, клецок захотел?” И начал он бросать на свою тень клецки, так все до единой и повыкидал; смотрит, а тень все сбоку идет.
- Эка ненасытная утроба! - сказал дурачок с сердцем и пустил в нее горшком - разлетелись черепки в разные стороны.
Вот приходит с пустыми руками к братьям; те его спрашивают:
- Ты, дурак, зачем?
- Вам обед принес.
- Где же обед? Давай живее.
- Да вишь, братцы, привязался ко мне дорогою незнамо какой человек да все и поел!
- Какой такой человек?
- Вот он! И теперь рядом стоит!
Братья ну его ругать, бить, колотить; отколотили и заставили овец пасти, а сами ушли на деревню обедать.
Принялся дурачок пасти; видит, что овцы разбрелись по полю, давай их ловить да глаза выдирать. Всех переловил, всем глаза повыдолбил, собрал стадо в одну кучу и сидит себе радёхонек, словно дело сделал. Братья пообедали, воротились в поле.
- Что ты, дурак, натворил? Отчего стадо слепое?
- Да почто им глаза-то? Как ушли вы, братцы, овцы-то врозь рассыпались, а я и придумал: стал их ловить, в кучу собирать, глаза выдирать - во как умаялся!
- Постой, еще не так умаешься! - говорят братья, и давай угощать его кулаками; порядком-таки досталось дураку на орехи!
Ни много ни мало прошло времени, послали старики Иванушку-дурачка в город к празднику по хозяйству закупать. Всего закупил Иванушка: и стол купил, и ложек, и чашек, и соли; целый воз навалил всякой всячины. Едет домой, а лошаденка была такая, знать, неудалая: везет - не везет!
“А что, - думает себе Иванушка, - ведь у лошади четыре ноги и у стола тоже четыре, так стол и сам добежит”.
Взял стол и выставил на дорогу. Едет-едет, близко ли, далеко ли, а вороны так и вьются над ним да все каркают.
“Знать, сестрицам поесть-покушать охота, что так раскричались!” - подумал дурачок. Выставил блюда с яствами наземь и начал потчевать:
- Сестрицы-голубушки! Кушайте на здоровье.
А сам все вперед да вперед подвигается.
Едет Иванушка перелеском; по дороге все пни обгорелые.
“Эх, - думает, ребята-то без шапок; ведь озябнут, сердечные!”
Взял понадевал на них горшки да корчаги. Вот доехал Иванушка до реки, давай лошадь поить, а она не пьет.
“Знать, без соли не хочет!”- и ну солить воду. Высыпал полон мешок соли, лошадь все не пьет.
- Что ж ты не пьешь, волчье мясо? Разве задаром я мешок соли высыпал?
Хватил ее поленом, да прямо в голову - и убил наповал. Остался у Иванушки один кошель с ложками, да и тот на себе понес. Идет - ложки так и брякают: бряк, бряк, бряк! А он думает, что ложки-то говорят: “Иванушка-дурак!”- бросил ложки и ну топтать да приговаривать:
- Вот вам Иванушка-дурак! Вот вам Иванушка-дурак! Еще вздумали дразнить, негодные! Воротился домой и говорит братьям:
- Все искупил, братики!
- Спасибо, дурак, да где ж у тебя закупки-то?
- А стол бежит, да, знать, отстал, из блюд сестрицы кушают, горшки да корчаги ребятам в лесу на головы понадевал, солью-то пойло лошади посолил; а ложки дразнятся - так я их на дороге покинул.
- Ступай, дурак, поскорее! Забери все, что разбросал по дороге!
Иванушка пошел в лес, снял с обгорелых пней корчаги, повышибал днища и надел на батог корчаг с дюжину всяких: и больших и малых. Несет домой. Отколотили его братья; поехали сами в город за покупками, а дурака оставили домовничать. Слушает дурак, а пиво в кадке так и бродит, так и бродит.
- Пиво, не броди! Дурака не дразни! - говорит Иванушка.
Нет, пиво не слушается; взял да выпустил все из кадки, сам сел в корыто, по избе разъезжает да песенки распевает.
Приехали братья, крепко осерчали, взяли Иванушку, зашили в куль и потащили к реке. Положили куль на берегу, а сами пошли прорубь осматривать.
На ту пору ехал какой-то барин мимо на тройке бурых; Иванушка и ну кричать:
- Садят меня на воеводство судить да рядить, а я ни судить, ни рядить не умею!
- Постой, дурак, - сказал барин, - я умею и судить и рядить; вылезай из куля!
Иванушка вылез из куля, зашил туда барина, а сам сел в его повозку и уехал из виду. Пришли братья, спустили куль под лед и слушают; а в воде так и буркает.
Братья послушали и побрели домой.
Навстречу им, откуда ни возьмись, едет на тройке Иванушка да прихвастывает:
- Вот каких поймал я лошадушек! А еще остался там сивко - такой славный!
Завидно стало братьям; говорят дураку:
- Зашивай теперь нас в куль да спускай в прорубь! Не уйдет от нас сивко...
Опустил их Иванушка-дурачок в прорубь и погнал домой пиво попивать да братьев поминать.
Был у Иванушки колодец, а в колодце рыба елец, а моей сказке конец.
Война грибов с ягодами
Красным летом всего в лесу много - и грибов всяких, и всяких ягод: земляники с черникой, и малины с ежевикой, и черной смородины. Ходят девки по лесу, ягоды собирают, песенки распевают, а гриб-боровик, под дубочком сидючи, и пыжится, дуется из земли прет, на ягоды гневается: «Вишь, что их уродилось! Бывало, и мы в чести, в почете, а ныне никто на нас и не посмотрит! Постой же, - думает боровик, всем грибам голова, - нас, грибов, сила великая - пригнетем, задушим ее, сладкую ягоду!»
Задумал-загадал боровик войну, под дубом сидючи, на все грибы глядючи, и стал он грибы сзывать, стал помощь скликать:
- Идите вы, волнушки, выступайте на войну!
Отказались волнушки:
- Мы все старые старушки, не повинны на войну.
Идите вы, опенки!
Отказались опенки:
- У нас ноги больно тонки, не пойдем на войну.
- Эй вы, сморчки! - крикнул гриб-боровик. - Снаряжайтесь на войну!
Отказались сморчки, говорят:
- Мы старички, уж куда нам на войну!
Рассердился гриб, прогневался боровик, и крикнул он громим голосом:
- Грузди вы, ребята дружны, идите со мной воевать, заносчивую ягоду избивать!
Откликнулись грузди с подгруздками:
- Мы, грузди, мы идем с тобой на войну, на лесную и полевую ягоду, мы ее шапками закидаем, пятой затопчем!
Сказав это, грузди полезли дружно из земли, сухой лист над головами их вздымается, грозная рать подымается.
«Ну, быть беде», - думает зеленая травка.
А на ту пору пришла с коробом в лес тетка Варвара -широкие карманы. Увидев великую груздевую силу, ахнула, присела и ну грибы собирать да в кузов класть. Набрала его полным-полнешенько, насилу до дома донесла, а дома разобрала грибки по родам да по званиям: волнушки - в кадушки, опенки - в боченки, сморчки - в бурачки, груздки - в кузовки, а гриб-боровик попал в вязку; его пронизали, высушили да продали.
С той поры перестал гриб с ягодой воевать.
Сестрица Аленушка и братец Иванушка
Жили-были старик да старуха, у них была дочка Алёнушка да сынок Иванушка.
Старик со старухой умерли. Остались Аленушка да Иванушка одни-одинешеньки.
Пошла Аленушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.
— Сестрица Аленушка, я пить хочу!
— Подожди, братец, дойдем до колодца.
Шли-шли — солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит коровье копытце полно водицы.
— Сестрица Аленушка, хлебну я из копытца!
— Не пей, братец, теленочком станешь!
Братец послушался, пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит лошадиное копытце полно водицы.
— Сестрица Аленушка, напьюсь я из копытца!
— Не пей, братец, жеребеночком станешь!
Вздохнул Иванушка, опять пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит козье копытце полно водицы.
Иванушка говорит:
— Сестрица Алёнушка, мочи нет: напьюсь я из копытца!
— Не пей, братец, козленочком станешь!
Не послушался Иванушка и напился из козьего копытца.
Напился и стал козленочком...
Зовет Алёнушка братца, а вместо Иванушки бежит за ней беленький козленочек.
Залилась Аленушка слезами, села под стожок — плачет, а козленочек возле нее скачет.
В ту пору ехал мимо купец:
— О чем, красная девица, плачешь?
Рассказала ему Аленушка про свою беду.
Купец ей говорит:
— Поди за меня замуж. Я тебя наряжу в злато-серебро, и козленочек будет жить с нами.
Аленушка подумала, подумала и пошла за купца замуж.
Стали они жить-поживать, и козленочек с ними живет, ест-пьет с Аленушкой из одной чашки.
Один раз купца не было дома. Откуда ни возьмись, приходит ведьма: стала под Аленушкино окошко и так-то ласково начала звать ее купаться на реку.
Привела ведьма Алёнушку на реку. Кинулась на нее, привязала Алёнушке на шею камень и бросила в воду.
А сама оборотилась Аленушкой, нарядилась в ее платье и пришла в ее хоромы. Никто ведьму не распознал. Купец вернулся — и тот не распознал.
Одному козлёночку все было ведомо. Повесил он голову, не пьет, не ест. Утром и вечером ходит по бережку около воды и зовет:
— Алёнушка, сестрица моя!..
Выплынь, выплынь на бережок...
Узнала об этом ведьма и стала просить мужа — зарежь да зарежь козлёнка...
Купцу жалко было козленочка, привык он к нему. А ведьма так пристает, так упрашивает, — делать нечего, купец согласился:
— Ну, зарежь его...
Велела ведьма разложить костры высокие, греть котлы чугунные, точить ножи булатные.
Козленочек проведал, что ему недолго жить, и говорит названому отцу:
— Перед смертью пусти меня на речку сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.
— Ну, сходи.
Побежал козлёночек на речку, стал на берегу и жалобнехонько закричал:
— Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок.
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
Аленушка из реки ему отвечает:
— Ах, братец мой Иванушка!
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на груди легли.
А ведьма ищет козленочка, не может найти и посылает слугу:
— Пойди найди козленка, приведи его ко мне.
Пошел слуга на реку и видит: по берегу бегает козленочек и жалобнехонько зовет:
— Аленушка, сестрица моя!
Выплынь, выплынь на бережок.
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
А из реки ему отвечают:
— Ах, братец мой Иванушка!
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на груди легли.
Слуга побежал домой и рассказал купцу про то, что слышал на речке. Собрали народ, пошли на реку, закинули сети шелковые и вытащили Алёнушку на берег. Сняли камень с шеи, окунули ее в ключевую воду, одели ее в нарядное платье. Аленушка ожила и стала краше, чем была.
А козленочек от радости три раза перекинулся через голову и обернулся мальчиком Иванушкой.
Ведьму привязали к лошадиному хвосту и пустили в чистое поле.
|
| | |
|
|
Скачать 1.63 Mb.