Семь смертных грехов by Инсанья Магрэй (рукопись). Семь смертных грехов 4 глава никаких любовных связей! 18
 Скачать 1.92 Mb.
|
|
— Просто выполни то, о чем я попросила, и будем квиты! Ты мне должен, забыл, Джиффард? — Как я мог? Мы ведь родственники! — в голосе ощущался явный сарказм. — Я тебя умоляю! — А это и есть крошка Хеди? Как прошло испытание? Не получилось стать первой в истории Белой Верховной? — громко расхохотался Джиффард, что птицы перепугались. — Эстер Олдфорд, а в то время еще Флорес, была первой и единственной Белой Верховной ведьмой. Мать Сэмюэля! — поправила его Хеди, блеснув знаниями истории. — А эта девчонка умная. Надеюсь, тебе хватит ума не лезть не в свое дело, пока ты будешь гостить у нас. — Не волнуйтесь, я не доставлю вам проблем! К тому же, какие еще проблемы могут быть больше, чем мое пребывание у вас? — Ладно, довольно шуток! Меня, между прочим, с кровати подняли! Хеди попрощалась с тетей, та сказала ей напоследок какие-то напутственные слова и отправила племянницу в Италию. Ей выделили комнату, где ей пришлось сегодня и последующие дни обитать. — Не смей выходить из этой комнаты, пока я тебе не разрешу! Даже утром! — Ладно, а как же ходить в туалет? — Ты серьезно? Ванная комната прямо здесь! — он указал на дверь. — Это же замок! Где вы вообще живете? — Мы хотя бы делимся своими знаниями с другими, а не как вы — просто обучаете бессмысленным и хаотичным знаниям языков, географии и борьбы! Зачем вам драться, если вам достаточно просто испепелить жертву? — Черт, как тебе удается так быстро меня утомлять? Ты сама себе не надоела? — С чего бы мне себе надоедать? К твоему сведению… — Все, заткнись! — замахал руками Джиффард, — Завтра утром я пришлю к тебе кого-нибудь из слуг, чтобы проводить тебя на завтрак, но перед этим я должен подготовить родных, поняла? — У вас и слуги есть? — Все, спокойной ночи! И чтобы не вылезала отсюда! Хеди легла в кровать, она была слишком твердой. Она привыкла спать на мягкой перине, но пожаловаться было некому. Видимо, у этих «королей» было принято спать на твердых камнях, называемых кроватями. А еще возникал вопрос, кто тут королевская семья, но для Хеди ответ был очевиден. — Господин Джиффард велел вам спускаться на завтрак! — утром пришла служанка, одетая в синее платье в пол с белым передником. Хеди поднялась с кровати, что была заправлена уже давным-давно — на ней было невозможно спать — и зашагала за служанкой вниз по лестнице, пройдя в большой зал. — Отец, надеюсь, ты не злишься на меня! — голос Джиффарда был будто бы виноватым, он говорил, как провинившийся ребенок. Хеди думала, он здесь хозяин, но оказалось, что это не совсем так. — Господин, я привела ее! — служанка поклонилась Джиффарду и ушла на кухню. — Вот и она! Хеди Олдфорд! — старик, что сидел в самом конце стола, даже не встал, лишь поправил очки на носу, чтобы лучше разглядеть ее. — Она так похожа на Гвиневру! — Простите, но это не так! — поспешила поправить его Хеди. Она покосилась на Джиффарда, он накрыл лицо рукой, поэтому поспешила добавить: — Простите! Через полминуты молчания раздался звонкий смех. — Деда, а она мне нравится! Этакая избалованная девочка пришла в темницу! Посмотри на круги под глазами! Уверен, ей не особо понравились наши мягкие перины! Хеди невольно коснулась кончиками пальцев своего лица. Обладатель этого смеха был красив, опрятен, будто каждый день ему делают прическу и выбирают наряды дюжина этих самых слуг. Хеди подумала, что он наверно часами крутится возле зеркала, и этот его издевательский смех буквально намекал на то, что и Хеди было бы неплохо пару минут возле него покрутиться. — Леонард, не надо издеваться над девочкой! — сказал старик и принялся намазывать масло на кусок хлеба. — Хеди, садись за стол! — Джиффард указал на место между двумя девочками, которые улыбнулись ей, когда она села. — Так, почему она здесь? — спросила неожиданно женщина, сидящая рядом с Джиффардом, по всей видимости, его жена. — Корделия мне не объяснила, — пояснил Джиффард. — Тогда пусть скажет она! — Нет! Я не могу вам это рассказать миссис… Филандр! — Да она американка! — снова подал голос парень. — То я все думаю, что с ее акцентом? —Ты что-то имеешь против американцев? — не выдержала его издевательств Хеди. — Я не знаю, какие у вас отношения даже сейчас с Гвиневрой, но вы должны знать, куда она от вас сбежала. Я не знаю зачем, по какой причине, но уверена, это было продиктовано логикой и здравым смыслом! Спасибо за завтрак! Все было очень вкусно! Хеди бросила салфетку на стол и вылетела из столовой. Это же надо нагрубить им прямо за столом в первый же день! — Леон… — Я здесь ни при чем! — Она наша гостья! — сквозь зубы процедил Джиффард. — Ты ее сюда притащил! — Это было противно, Леон! — сказала одна из девочек. — Папа, я могу с ней поговорить? — Да, иди! Девушка со смоляными черными волосами встала из-за стола и направилась наверх в комнату их гостьи. — Привет, прости моего брата, его иногда заносит, когда у него нет настроения! — Это должен говорить он! Не ты! Ты не виновата, что он такой идиот! — Ты ругаешься? — округлив глаза, спросила она. — Иногда! А ты? — Ты что? Нам нельзя произносить подобных слов! Тем более о своем брате! Это неэтично! — Да черту эту этичность, когда твой брат говорит такие вещи! У него неприязнь к Олдфордам или лично ко мне? — Не знаю! Я, кстати, Максин! А мою младшую сестренку зовут Софи. — Я Хеди! Черт, вы ведь все Чистокровные! Я тоже всегда мечтала стать такой, но не сложилось. — Хеди почесала затылок. — Белая ведьма? — Ага! — Как прошли «Семь испытаний»? Папа что-то говорил о них. — Провалила! — Ой, как жаль! — Да нет, в сложившейся ситуации это даже хорошо. Я все думаю, а смогла бы я быть Верховной? — Почему у тебя такие мысли? — спросила Максин, опустившись в кресло. — Ну, быть Верховной значит думать обо всем Ковене. Я настоящая эгоистка, только о себе думаю. В отличии от Мэдисон. — Никогда не поздно начать думать о ком-то еще. Хеди хорошо сдружилась с Максин. Во время обеда она перед всеми извинилась и объяснила причину пребывания в их доме — врать не хотелось, поэтому она сказала правду. На удивление, они отреагировали нормально, только реакцию Леона было сложно понять — это было безразличие, видимо ему здорово досталось за то, что случилось утром. Теперь Хеди боялась, как бы он не решил отыграться на ней за это. На ужине не было Джиффарда с женой, только дети и их дедушка Марко, поэтому дети были более раскованными. — Деда, а покажи фокус! — попросила маленькая Софи. — О нет, Софи, не проси дедушку портить посуду! — закатывая глаза, взмолился Леон. — Ничего, Леонард, раз малютка просит, я, как дедушка должен это сделать! Хеди с увлечением наблюдала, как дедушка с улыбкой на лице расплавлял посуду на столе, а Софи смеялась громким и заливным смехом. — Ну, как ребенок! — прокомментировал Леон дедушкины действия. — Почему Леон такой серьезный? — шепотом спросила Хеди у Максин. — Леон? Он вообще несерьезный! Он же мальчишка! — То есть? — Ну, он, как и все мальчики придумывает разные смешные вещи, которые обычно показывает дедушке и нам. Этот фокус он тоже придумал. — Тогда почему сейчас он против этого фокуса? — Думаю, из-за сказанного утром. Он упрекнул тебя в том, что ты принцесса, и сейчас мы творим такое в твое присутствие. Ну, ты понимаешь, королевские семьи такого за столом не делают. И мы, как знатная семья, должны следовать правилам приличия. — Но я не принцесса! — Еще как принцесса! —Да нет же! Гвиневра отказалась от этого титула, когда родила сына, моего прадедушку. — Ну, ничего! Смотри! Сейчас Хеди смотрела, как дедушка Максин расплавил хрустальный бокал, наполненный апельсиновым соком, а потом выплавил из него красивую маленькую птичку, внутри которой находился этот самый сок. Он осторожно вложил его в руки Софи, та широко улыбнулась и, поблагодарив дедушку, обняла его. — Это потрясающе! — прошептала Хеди. — Давай перед сном заглянем к Леону? — Что? Зачем? — Я попрошу его кое-что нам показать. Мне-то он не откажет. После ужина Хеди вернулась в комнату. Схватившись за дневник Гвиневры, она уселась в мягком кресле — единственной мягкой мебели в этой комнате. — Хеди, пошли! — Куда? — К Леону! Я же обещала! — А как он на это отреагировал? Может, лучше в следующий раз? — начала придумывать всяческие отговорки Хеди. — Может, лучше никогда? — Я ему еще не говорила! Ну, не прогонит же он нас! — Слушай, знаешь, я немного устала, голова болит! — Ага, а еще живот, нога и обе руки! Идем, не упрямься! — Максин вытолкнула ее из комнаты и за руку повела на четвертый этаж северной башни. — Леон, еще не спишь? Можно? — спросила Максин, просунув голову в комнату брата. — Да, заходи! Знаешь, мне кажется, наша новая гостья… — не успел он продолжить, как увидел ее у двери, — кажется, наша новая гостья уже здесь! Чего тебе? — Да ладно, Леон! Хватит уже относиться к ней так! — Максин запрыгнула на кровать. Хеди уже в сотый раз пожалела, что пришла сюда. Находиться в комнате того, кто ненавидел ее до мозга и костей с самой первой минуты, было высшей степенью неловкости, которая засасывала в эту неловкость, как болотная тина. Ей казалось, что, если она еще секунду так простоит в этой комнате, то ее нервы сдадут, и ноги вынесут ее оттуда, что покажет ее трусость и слабость. — Ладно, чего стоишь? Можешь уже сесть! — сказал Леон и поспешил убрать книги с кресла. — Что ты опять там читаешь? — спросила Максин, вставая на локти. — Ничего, что было бы тебе интересно, Максин! — Неужели ты не читал романы, которые я тебе давала? — Я не нахожу в них логики. То ли дело учебники по физике и механике. Или математика. Здесь все понятно, не в любви! Двое больных инсаньей человека проходят через какие-то трудности, чтобы обрести друг друга, а в конце обязательно обретут! — А как же «Ромео и Джульетта»? — вмешалась Хеди, Максин и Леон сразу же обратили на неё свое внимание. — Трагическая история, в которой все банально настолько, что тошнит! — Но ты читал! — Заставляют читать классику. Пустая трата времени, я считаю. — Читать любовные романы или читать впринципе? — Любовные романы! Даже я бы лучше написал! — Да, и понял бы, что это ничем не отличается от всех остальных. Да, это банально! Да, от этого тебя, может, и тошнит, но лучше тебе точно не написать! Леон смотрел на Хеди, глаза светились красным, но она не испугалась. Она уже не раз видела такие взгляды: Леон просто злился на неё за ее мнение. — Вам обеими уже пора! — Хеди удивилась, как он так совладал со своим гневом, его голос был настолько спокойным, что Хеди даже позавидовала его выдержке. — Ну, Леон! — взмолилась сестра, тряхнув его в плечо. — Мы же только что пришли! — Ты можешь остаться, а она пусть уйдёт! — Леон! — С радостью! — Хеди встала с кресла и вышла за дверь, по пути случайно столкнув стопку книг со спинки. Вернувшись в комнату, Хеди сразу же легла в кровать. Вторая ночь на этой ужасной кровати оказалась намного хуже первой. Уснуть не удавалось либо из-за произошедшей перепалки с Леоном, либо из-за того, что на улице громко лаяли собаки. Хеди предпочла склониться ко второму варианту — ещё не хватало признавать, что Леон поселился в её голове. — Да что там такое? — Хеди подошла к окну, собаки лаяли все громче и агрессивней. На улице за воротами Хеди увидела людей в темных бордовых мантиях, капюшоны были натянуты на головы, прикрывая лица, освещаемые факелами. Из дома вышел Джиффард, они о чем-то переговорились и все вошли внутрь. Видеть, что происходило дальше, не было возможности, но Хеди продолжала стоять у окна и наблюдать за собаками, которые никак не успокаивались. Неожиданно Хеди ощутила на себе чужие руки, одна хватила ее за талию, другая прижалась ладонью к ее рту. — Не вздумай кричать! — шок был настолько сильным, что она не сразу поняла, кто это был. — Умница! Сейчас ты соберешь свои вещи, и мы уйдем из дома, поняла? Только о-о-очень тихо! Хеди успокоилась, услышав шёпот Леона, она кивнула ему, насколько позволяла сила сжатия головы к его груди. Медленно в темноте Хеди передвигалась по комнате под звуки разговоров за ее пределами. Собрав все вещи, доказывающие её присутствие, она уместила их в одну единственную сумку, которую взяла. Также медленно она вернулась к Леону, который все это время стоял у окна. — Готова? — прошептал он и без предупреждения снова схватился за ее талию и увлек в тьму. В другой ситуации, с другим парнем Хеди иронизировала бы все. Когда ноги коснулись земли, было все ещё темно. Вокруг были слышны стрекотание сверчков и журчание ручья. Хеди перестала ощущать тепло его рук на себе и поняла, что он отошел. — Что произошло? — с непривычки голос ее подвел, и чтобы сгладить это смущение, она добавила, — Кто это были? — Ты же ведьма! Должна знать! — Леон разжег огонь, теперь было хоть немного видно окружающее. — Что это значит? — Да брось! Ты весь день показывала, какая ты умная, так блесни умом и сейчас! — это явно обидело Хеди, она промолчала. — Ты что-то слышала о Красных Паладинах? — Монахи, убивающие ведьм? Они же существовали во времена Сэма Олдфорда! — Все верно! Видимо, в церкви мода на них вернулась. Они искали кого-то. — Кого? — Хеди казалось, что сейчас он скажет, что ее. Это прозвучало бы как приговор. — Не знаю! Отец просто разбудил меня и сказал увести тебя. Тут Хеди заметила, что он был в пижаме, а сверху был накинут халат. Было интересно, как он отреагировал на просьбу отца. Взбесился, наверно, не показал этого, но внутри точно взбесился. — Когда ты ушла, Максин велела мне пойти за тобой и извиниться. Но моя сестричка не очень-то хороша в уговорах. Как видишь, уговорить меня ей не удалось. — И? — Хеди не понимала, к чему он это говорил. Если хотел позлить или подразнить, то ему стоило догадаться, что это не самый подходящий момент. — Ты, вероятно, думаешь, что я очень серьёзный, грубый, невоспитанный. Максин все мне рассказала. Могу только сказать, что это... моя маска! Максин не даст соврать, с ней я совсем не такой! — Леон, я не знаю, сколько пробуду в вашем доме, и мне не особо хочется самой ухудшать себе жизнь. — Хеди села на дерево, поваленное уже давно, кора начала покрываться мхом и лишайником. — Да, мне тоже! — Поэтому я прошу объяснение. Леон взглянул на огонь. Хеди не знала точно, но почему-то была уверена, что для Чистокровных огонь значит что-то большее, чем то, чем он является для Хеди. Она воспринимала огонь, как способ казни. Для них же огонь был источником их силы, символизировал их сущность, способность, силу, власть. Они были сильны, потому что огонь очень силен. Но никогда не стоит забывать и о слабых местах. Для огня слабостью была вода, которой у Хеди было предостаточно. На секунду она представила сцену, где затопила бы его, если их перепалка перешла бы в настоящую дуэль. — Гвиневра — она моя прапрабабушка. И я её не понимаю! — То есть вся проблема в том, что я потомок твоей прапрабабушки? Извини, а причём тут я? — Она предала чистоту крови. — О, нет! — Что? — Только не говори, что ты один из тех, кто так помешан на том, что браки должны заключаться только с теми, кто… — ... с дестиной. — Кто? Ты имеешь в виду «судьба»? — Да! Чистокровный находит ту самую, свою судьбу, и считай, что тебе повезло, если ты ее нашёл. — И в чем проблема? — Иногда у меня возникает чувство, что то, что случилось между Сэмюэлем и Гвиневрой, было неправильным. Может, это было не по судьбе, я не знаю! — А ты веришь в судьбу? — Да, конечно! А ты? — Нет, абсолютно! — Дай угадаю, считаешь, что твоя жизнь в твоих руках, только ты можешь устроить собственную жизнь? — А разве это не так? — Давай я объясню тебе на примере твоих книг. Писатель пишет про людей, забрасывает их в разные жизненные ситуации, передряги и прочее. Но эти люди не могут управлять ситуацией, за них это делает писатель. И если он захочет, он может убить всех! Так почему и в жизни нет кого-то, кто управляет нами, как марионетками? Этот писатель сейчас издевается над нами, правда? Сидим здесь, в моем любимом месте и не грыземся, как собаки! Хеди смотрела ему прямо в глаза, подумать только сбежал с ней в его любимое место. Интересно, она первая здесь, или он уже много девушек сюда водил? — Это совсем другое! — ответила Хеди на его сравнение с писательством, если честно, поверить в это было несерьёзно, но сейчас это уже не казалось таким бредом. — Так, говоришь, это твоё любимое место. Часто здесь бываешь? — Сейчас нечасто! Сам даже не знаю, почему. Говорить стало легко. Будто до этого момента воздуха не хватало для разговора. Каждое слово пропитывалось гневом, которого ни Хеди, ни Леон друг от друга не заслужили. Просидев под звёздами, слушая болтовню Леона, которая все сильнее вводила в сонливость, они вернулись домой. Леон пожелал Хеди спокойной ночи и поднялся в северную башню. Теперь, когда собаки уже не лаяли, она могла нормально заснуть. Утром, когда за окном стоял туман, Хеди проснулась от сильных стуков в дверь. Если бы это был кто-то из прислуги, то они бы вошли без проса и не разбудили бы ее. Но сейчас колотили так, будто случился пожар, и пора покидать дом. Но пожары в этом доме совершенно не проблема. — Леон мне все рассказал, ты как? — Максин уже была умыта, одета, причесана, в отличие от Хеди. |