Переяславльская рада. Сказка думного дьяка Иванова, говоренная им по царскому указу в связи с награждением участников посольства боярина Бутурлина
 Скачать 273.41 Kb.
|
|
" Сказка" думного дьяка Иванова, говоренная им по царскому указу в связи с награждением участников посольства боярина Бутурлина «В прошлом во 162м (1653/ 1654) году по указу Великого государя царя и Великого князя Алексея Михайловича всея Великая, и Малая, и Белая России самодержца посланы были для его Государевых дел к гетману к Богдану Хмельницкому боярин и наместник Тверской Василий Васильевич Бутурлин с товарищами. И под его, Великого государя, высокодержавную руку привели они Богдана Хмельницкого и все Войско Запорожское в подданство. А когда они, боярин Василей Васильевич Бутурлин со товарищи, приехали к Москве и были у стола Великого государя, и им думной дьяк Алмаз Иванов сказывал такову сказку: Ближний государев боярин и наместник Тверской Василей Васильевич Бутурлин со товарищи! Великий Государь царь и Великий князь Алексей Михайлович всея Великая, и Малая, и Белая России самодержец велел вам говорить: по нашему государскому повелению были вы на нашей государской службе у Богдана Хмельницкого, гетмана Войска Запорожского и у всего Войска Запорожского для наших государских и земских великих дел. И будучи у гетмана нам Великому государю служили, нашею государскою милостью его гетмана и Войско Запорожское обнадежили. И гетман нашей государской милости обрадовался и говорил, что он со всем Войском Запорожским нам, Великому государю, служить готов, и за наше государево многолетное здоровье голову свою сложить рад. И поручился нам, Великому государю, во всем служить по нашей государевой воле. Да гетман же говорил вам и полковников присылал, чтоб за нас, Великого государя, и вам боярину нашему Василию Васильевичу с товарищами поручиться и присягнуть в том, что их гетмана и Войско Запорожское польскому королю не выдать, и за них стоять, и вольностей их не нарушать. Якобы и польские короли поданным своим всегда присягают. И вы, боярин наш Василий Васильевич с товарищами, служа нам Великому государю, гетману говорили: «В Московском государстве прежним Великим царям и Великим князьям наши предки присягали, так мы Великому государю всем государством присягаем, наши подданные только рады тому, чтобы им служить, и радеть, и всякого добра хотеть. А того, чтоб за Великого государя кому-то присягать приходилось, никогда не бывало и впредь не будет, потому что должен присягу и клятву давать только подданный государю своему, а не наоборот». Таким образом вы то непристойное дело остановили и гетмана и полковников от того отговорили; и милостию Божией и Пречистой Богородицы помощью и заступничеством московских чудотворцев и всех святых, и нашим государским счастьем гетмана Богдана Хмельницкого, и писаря Богдана Выговского, и судей, и есаулов войсковых, и полковников в Переславле под нашу Государеву высокую руку приняли, и к присяге их привели на том, что быть им под нашею государевою высокою рукою с городами и землями навеки неотступными и служить, и добра хотеть нам, Великому государю, и царице нашей, и царевнам нашим, государским детям, которых нам Великому государю впредь Бог даст, обещали и во всем быть по нынешней государской воле. А когда гетман, и писарь, и полковник нам, Великому государю, присягнули на том, тогда вы наше государево жалованье гетману — знамя, и булаву, и ферезию, и шапку, и соболей дали. А приехав в Киев, посылали к киевскому митрополиту Селиверсту Косову и Северскому архимандриту Иосифу Тризне, чтоб они прислали присягнуть шляхту и слуг дворовых своих людей, и мещан, которые у них живут, и митрополит и архимандрит, шляхту и слуг, и дворовых своих людей прислать на присягу не хотели и стояли на том упорно, а говорил митрополит: «Которые де шляхта и слуги, и дворовые люди у меня есть – те люди вольные и Великому Государю Московскому присягать им не годится». А вы митрополита и архимандрита уговорили и к тому привели, что они шляхту и слуг, и дворовых своих людей к присяге прислали. И милостию Божией, а нашим государским счастием Великое княжество Киевское и Печерской монастырь и в нем церковь Успения пресвятой Богородицы, которому она Владычица сама была строительницей, и святые Пещеры преподобных отцов Антония и Феодосия, в которых многих святых телеса в нетлении почивают, приняли. И в городе Киеве сотников, и атаманов, и казаков, и митрополичьих шляхту, и слуг, и дворовых людей, и мещан, к присяге привели. Так же и Черниговское Великое княжество и город Нежин со всеми людьми под нашу государеву высокую руку приняли. А чтобы другие Запорожские города и места принимать и людей к присяге приводить, разослали стольников и дворян и все учинили по нашему государскому указу. И потому Великий государь, наше царское величество, за те ваши многие службы жалуем вас нашим государским жалованьем: Тебя, боярина нашего Василия Васильевича землями, да шубой атласной с позолотой на соболях, кубок серебряный с позолотой, да 4 сорока соболей, да к прежнему денежному окладу в придачу 150 рублев. А тебя окольничего Ивана Васильевича: шубой атласной с позолотой на соболях, кубком серебряным с позолотой, 2 сорока соболей, денежные придачи 70 рублев. Тебе, думному дьяку Лариону Лопухину: шубой атласной с позолотой на соболях, кубок серебряный, шуба 2 сорока соболей». СООБЩЕНИЕ РУССКОГО ПОСЛА В.В.БУТУРЛИНА О ПЕРЕЯСЛАВСКОЙ РАДЕ … Была у гетмана тайная рада с полковниками и с судьями и с войсковыми ясаулы; и полковники де и судьи и ясаулы под государеву высокую руку подклонилися. И по тайной раде, которую имел гетман с полковники своими, и с утра того ж дни, во второй час дни, бито в барабан с час времяни на собрание всего народа слышати совет о деле, хотящем свершитися. И как собралося великое множество всяких чинов людей, учинили круг пространный про гетмана и про полковников, а потом и сам гетман вышел под бунчуком, а с ним судьи и ясаулы, писарь и все полковники. И стал гетман посреди круга, а ясаул войсковой велел всем моляать. Потом, как все умолкли. Начал речь гетман ко всему народу говорить: "Паны полковники, есаулы, сотники и все Войско Запорожское и вся православнии християне! . . . Ведомо то вам всем, как нас Бог освободил из рук врагов, гонящих Церковь Божию и озлобляющих все христианство нашего православия восточного. Что уже шесть лет живем без государя в нашей земле в безпрестанных бранех и кровопролитиях з гонители и враги нашими, хотящими искоренити Церковь Божию, дабы имя русское не помянулось в земле нашей. Что уже всм нам всем докучило, и видим, что нельзя жити нам без царя. Для того ныне собрали есмя Раду, явную всему народу, чтобы есте себе с нами обрали государя из четырех, которого вы хощете. Первый царь есть турецкий, который многижды через послов своих призывал нас под свою область; вторый — хан крымский; третий — король польский, который, будет сами похочем, и теперь нас еще в прежнюю ласку приняти может; четвертый есть Православный Великия Росии государь, царь и великий князь Алексей Михайлович, всея Русии самодержец восточной, которого мы уже шесть лет безпрестанными молении нашими себе просим. Тут которого хотите избирайте! Царь турский есть бусурман: всем вам ведомо, как братия наша, православнии християне, греки беду терпят и в каком суть от безбожных утеснении. Крымский хан тож басурман, которого мы по нужди и в дружбу принявши, каковыя нестерпимыя беды приняли есмя. Какое пленение, какое нещадное пролитие крови християнския от полских панов утеснения, — никому вам сказывать ненадобеть, лучше жида и пса, нежели християнина, брата нашего, почитали. А православный христианский великий государь царь восточный есть с нами единого благочестия греческого закона, единого исповедания, едино есмы тело Церкви православием Великой Росии, главу имуще Иисуса Христа. Той великий государь, царь християнский, зжалившися над нестерпимым озлоблением Православныя Церкви в нашей Малой Росии, шестьлетних наших молений безпрестанных не презривши, теперь милостивое свое царское сердце к нам склонивши, своих великих ближних людей к нам с царскою милостию своею прислати изволил, которого естьли со усердием возлюбим, кроме царския высокия руки, благотишнейшаго пристанища не обрящем. А будет кто с нами не согласует теперь, куды хочет — вольная дорога". К сим словам весь народ возопил: "Волим под царя восточного, православного, крепкою рукою в нашей благочестивой вере умирати, нежели ненавистнику Христову, поганину достати!" Потом полковник переяславской Тетеря, ходячи в кругу, нас на все стороны спрашивал: "Вси ли тако соизволяете?" Рекли весь народ: "Вси единодушно". Потом гетман молвил: "Буди тако! Да Господь Бог наш сукрепит под его царскою крепкою рукою!" А народ по нем, вси единогласно, возопил: "Боже, утверди! Боже укрепи! Чтоб есмы во веки вси едино были!" |