орщпоух. Социальнаяработатеориясоциальнойработы
 Скачать 1.14 Mb.
|
|
§ 1. Целостное представление о человеке в теории социальной работы Для теории и практики социальной работы принципиально важное значение имеет целостное осмысление проблемы человека. Сегодня, к сожалению, все еще не учитывается то обстоятельство, что видение человека в разных науках не одинаково. Далеко не всегда различаются комплексное междисциплинарное и целостное осмысление человека как биопсихосоциального существа, отличающегося по типологическим признакам от других живых существ. В рамках самой теории социальной работы пока недостаточно явно обозначены и учитываются трактовки целостного видения человека разными теоретическими моделями этой новой для XX в. отрасли социального знания. Наконец, очень важно понимать и учитывать тот факт, что целостное осмысление человека происходит не только в научном знании, но и в обыденном сознании, осуществляется на уровне здравого смысла, повседневного опыта человеческой жизни. Это, а также отмеченные выше недостатки социального мышления имеют прямое отношение к реализации социальной роли человека в сфере социальной работы. Теория социальной работы проблему целостного постижения человека как объекта познания традиционно выносит за скобки теоретических построений, акцентируя внимание на обосновании разных моделей практической деятельности по социальной защите нуждающихся, технологий социальной поддержки людей, имеющих проблемы. Это не значит, однако, что в теории социальной работы вовсе не учитываются требования целостного видения человека, его разностороннего осмысления. Более того, используемая в социальной работе система гуманистической психологии в качестве важнейшего философско-социологического основания имеет именно требование целостности осмысления человека как явления общественной жизни, субъекта жизнеосуществления. К этому типу основания апеллирует виталистская модель ее теоретического осмысления и др. Более характерно и явно выражено, однако, другое — абсолютное большинство теоретических моделей социальной работы и у нас, и за рубежом (особенно за рубежом) ориентировано преимущественно технологически, 126 задают основы формирования и применения различных технологий оказания помощи клиентам. Явно недооценивается феноменологический аспект социальной работы, деятельности социального работника и как профессионала, и как человека (со своим восприятием действительности и соответствующим образом действий, характерным стилем жизни). Сама социальная работа редко осмысливается целостно как феномен общественной жизни, неотъемлемая часть бытия современного человека. Конечно, доминирующий технологический акцент в трактовках разных теоретических моделей социальной работы в значительной мере оправдан, объективно необходим. Это — одна из базовых структур формирования профессионализма социального работника, повышения эффективности социальной помощи различным группам населения, имеющим проблемы. Вместе с тем недооценка сущностной составляющей в понимании социальной работы ведет к провалам в осмыслении и построении стратегий ее развития, координации разных направлений деятельности социальных работников, функции самопомощи, субъективной роли человека как участника всей системы общественных отношений, творца своей жизни, обстоятельств своего существования, которое отнюдь не во всем является результатом технологического воздействия, итогом сознательной, научно обоснованной деятельности. Повышенное внимание к миру человеческого существования, в котором соединены и опыт, и наука, и рациональное, и эмоциональное, и психологическое, и биологическое, и социальное, и хозяйственно- экономическое, и политическое, и духовно-культурное, а также к миру явлений, фактов составляет существенный аспект феноменологического видения бытия человека. Это позволяет открыть для человека его собственный во многом уникальный опыт, сохранять преемственность в развитии каждой человеческой жизни, всех субъектов общественного бытия, противостоять нежизненным схемам, неэффективным, надуманным формам социальной работы. Если говорить о философских, философско-социологических истоках такого подхода к пониманию взглядов на сущность человека в современной теории и практике социальной работы, то он восходит еще к античности и пронизывает всю историю философии и социологии, человекознания и обществознания в целом. Наиболее явно такой подход к познанию и видению человека выражался в традиции рассматривать сознательную жизнедеятельность как особого рода реальность, отличную от бытия природы и естества человеческого тела. Духовные корни этой традиции, если говорить о европейской социокультурной основе, восходят к греческой философии с ее преобладающим интересом к деянию, «праксису», «техне», активности человека. Однако непосредственно проблемный круг сегодняшних философско-социологических исканий в этом русле был очерчен, несомненно, Г. Гегелем в его «Феноменологии духа». Идея Г. Гегеля о тождестве бытия и мышления, понимание сознания как 127 «проникновения в бытие» и «деятельности как действительности сознания» 34 , с одной стороны, и тезис о саморазвитии духа в процессе опредмечивания и самоотчуждения, с другой, определяют границы охватывающего движения мысли в рамках названной традиции. От Г. Гегеля же можно вести отсчет особого отношения к явлению, факту как к «истине бытия» в противовес субъективному смыслу этой категории, например у И. Канта 35 Эта проблематика в самостоятельную философскую тему была выделена, однако, несколько позже Э. Гуссерлем. Впрочем, в нашу российскую философско-социологическую мысль феноменологическая проблематика пришла во многом независимо от Э. Гуссерля, через освоение идей К. Маркса относительно роли предметно-деятельных структур, «предметной мысли» как живой внементальной реальности души. Понимание того, что «сознание не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием, а бытие людей есть реальный процесс их жизни» 36 , что диалектика опредмечивания и распредмечивания составляет природу собственно человеческой жизнедеятельности, является основой обширной программы исследования человека и сознания, с одной стороны, а с другой — эта программа находится в русле исканий большинства направлений современной западной философии и социологии. Можно вполне уверенно говорить о том, что современная философская мысль в своих наиболее значимых и влиятельных направлениях сместила свое внимание с субъекта и объекта, технологий воздействия первого на второго (этих классических тем философского и социологического анализа человека и общества) на пространство их отношений, взаимовлияния. Независимо от различия идейных оснований, социокультурного контекста осмысления эти направления, традиции философско- социологического мышления объединены единой логико-теоретической задачей: поиском принципа, алгоритма конституирования субъект-объектного жизненного пространства. Такое смещение философского взгляда на субъект- объектное отношение, при котором объект и субъект полагаются просто состоящими в наличии, можно рассматривать по-разному: и как «смерть человека» в анализе его деятельностной природы (идеи нео- и постструктурализма), и как дегуманизацию жизни с «обнаружением искреннего отвращения к формам живых существ» (Ортега-и-Гассет), а можно и как подход, единственно результативно и эффективно решающий человеческие проблемы. В самом деле, субъект, противостоящий объекту, есть вещь среди вещей, причем вещь малая, ничтожная по сравнению с масштабами внесубъектного. Другое дело, если субъект, взятый вместе с объектом, т.е. взятый в контексте 34 Гегель Г. Феноменология духа. М, 1987. С. 164. 35 Гегель Г. Энциклопедия философских наук. М., 1991. Т. 1. С. 131. 36 Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология. Соч. Т. 3. С. 19. 128 онтологических структур своего существования, предстает как раскрывающий «потаенные возможности бытия», единство жизненных сил и жизненного пространства. Иными словами, в таком контексте познания перед нами предстает, с содержательной точки зрения, жизнедеятельность, понятая как «человеческая реальность». При этом она не только существует на уровне явления, но и раскрывает потенции мира через творческую, сознательную силу деятельности. Вопрос о том, познаваем ли мир и человек как его составная часть, вопрос, который достался нам в наследство от классической философии и который мы признаем в качестве одной из важнейших сторон основной философской проблематики, в свете реальностей современной общественной жизни звучит далеко не самоочевидно и корректно, ибо он явно во многом противоречит созидательной мощи человечества, его творческим возможностям. Обыденная позиция человека и воспроизводящая ее натуралистическая традиция в философии как раз и состоят в том, что предмет, объект познания противостоит сознанию, творческим потенциям человека. При этом нельзя сказать, что эта позиция совсем не верна. Она описывает ситуацию познавания и приспособления природного объекта к нуждам субъекта, адаптацию его к известному жизненному пространству, актуальной среде обитания, т.е. речь идет об обычной ситуации жизни человека в повседневности. Установка обычного человека в таких ситуациях имеет следующий вид: я живу в жизненном мире или в мире жизненно повторяющихся форм. Данная установка, ее воспроизводство возможны при условии, что масштаб человеческой жизни и масштаб общественного развития несоизмеримы. Так было до XX в. Новое столетие поставило человечество в ситуацию перманентного творения (в том числе и исторического). Технические, культурные, политические инновации ускорили темп течения социального времени, сделав его ступени в 3-4 раза короче темпа физического, биофизиологического развития человека. В этом состоят важнейшие предпосылки возрастания роли феноменологического подхода, его тематизации, превращения из необходимого момента всякого философствования в центральную проблему всей философской проблематики. Мы не можем понять мир, если зафиксируем и остановимся на противостоянии сознания бытию, познающего субъекта объекту. Опыт сегодняшней жизни наглядно противоречит этой установке. Феноменологическая редукция как сведение мира к феномену, его феноменологическое видение означает требование описать и понимать сознание человека как реального соучастника бытия предмета, реально существующего объективного мира. Без включения сознания в ту или иную картину мира мы не только не можем понять и описать мир культурных форм, прежде всего техники, но и не сможем понять эволюцию Вселенной. Прямолинейная, упрощенная трактовка тезиса о том, что сознание отражает общественное бытие, завела в тупик нашу социологическую мысль. При этом общественное бытие, противопоставляясь сознанию, предстало как 129 бессмысленное общественное бытие. Нелепость такого теоретического видения ситуации была в значительной мере воспроизведена в абсурдных формах социокультурного развития, организации индивидуальной и социальной жизни человека. В нашей стране это особенно хорошо видно, когда «именем революции» после 1917 г. начали директивно внедрять, формировать организацию коллективных форм бытия человека, а после 1991 г. заново «именем реформ» вводить капитализм с его культом индивидуализма и стихией конкуренции. Между тем история практически демонстрирует, что осознанность, социальный интеллект есть факт, неотъемлемый элемент общественного бытия, объективное свойство исторического процесса. Начиная с понимающей социологии М. Вебера и попыток создания феноменологической социологии (А. Шюц), в XX в. не прекращается движение теоретической мысли к соединению естественно-исторического подхода к объяснению, познанию бытия человека и общества с культурно-исторической онтологией сознания (Д. Лукач). Тем не менее достигнутые результаты все еще не позволяют создать такую парадигму гуманитарного мышления, которая бы помогла объяснить и предсказать те неожиданности, которые преподносит нам реальная историческая действительность наряду с теми событиями, результатами деятельности людей, что вполне предсказуемы и рационально объяснимы. В полной мере это относится, разумеется, к теории и практике социальной работы — неотъемлемой части бытия человека в XX в. На исходе столетия особенно остро встала проблема целостного осмысления человека и как субъекта, и как объекта социальной работы, ее теоретического постижения, моделирования и практического, прикладного освоения как повседневной социальной практики. § 2. Теоретические модели целостности человеческой личности Активная, творческая природа человека по-разному интерпретируется и учитывается в различных моделях теории и практической организации социальной работы 37 . Остановимся на том, что связано с различиями в подходах к целостному постижению человека в теории социальной работы. В зарубежной научной литературе все большее распространение получает психосоциальная трактовка социальной работы, ориентированная преимущественно на концептуальное обоснование индивидуально-личностной 37 Теория и методология социальной работы: Учеб. пособие для вузов / Под ред. С. И. Григорьева. М. : Наука, 1994; Григорьев СМ, Социология и социальная работа, Барнаул, 1991; и др. 130 психологической и социальной помощи нуждающимся, хотя структурные ее разновидности, ориентированные на организационно-коллективные формы помощи, работу с группами нуждающихся, организациями, выполняющими различные виды социальной поддержки населения, по-прежнему не теряют своей действенности. В этом есть определенный смысл и целесообразность прежде всего потому, что вполне очевидно взаимодействие таких форм социальной работы, как индивидуально-личностная и групповая помощь. В теоретическом плане, однако, более целесообразно использовать иное основание группировки различных моделей социальной работы — базовую научную дисциплину, определяющую важнейшие особенности той или иной модели теоретического описания социальной работы. В настоящее время вполне определенно обозначились две доминирующие во влиянии на теорию социальной работы научные дисциплины — социология и психология (за рубежом часто еще и психотерапия, а также педагогика). Соответственно, различные теоретические модели социальной работы группируются, во-первых, на социолого-ориентированные, во-вторых, на психолого-ориентированные и, в-третьих, на комплексные. Какова специфика целостного видения человека в рамках каждого из обозначенных подходов к обоснованию социальной работы? На основе психологических моделей ее организации возникли такие виды социальной работы, как проблемно-ориентированная, функциональная, кризис- интервентная, эго-ориентированная и др. Их основные особенности, в том числе и в целостном осознании, постижении человека, связаны с признанием огромной роли прошлого опыта индивида, уходящего корнями в детство и юность, воздействие которого обычно не вполне осознается людьми, Эта идея выражается понятием «предметные связи» (связи жизненного опыта). Важно подчеркнуть, что практически все модификации теории социальной работы этого вида описывают воздействие прошлого опыта на оформление стиля поведения человека, уровень его адаптации к окружающей среде, уходя корнями к психоаналитической теории 3. Фрейда, но не соединяясь с ней. Целостность человека в этой связи видится, во-первых, в его традиционной опоре на свой жизненный опыт, а также в том, как успешно, гармонично он преодолевает конфликт своего прошлого опыта с настоящим решением текущих проблем. Объектом познания для социального работника в данном случае выступает клиент, имеющий проблемы. Изучение воздействия прошлого опыта человека на его современное состояние, проблемы, на противоречия этого опыта реалиям сегодняшнего дня нередко позволяет добиваться известных успехов. В данном контексте можно говорить о том, что представляемый теоретический подход задает и некоторую стратегию действий человека как субъекта социальной работы. От этого зависит выбор им технологий помощи клиенту, характера общения с ним, методов экспертизы его состояния и социального положения. Еще одной весьма распространенной традицией в развитии психолого- ориентированных моделей социальной работы является бихевиористский, или, как его иногда называют, бихевиорально-когнитивный подход. Он стал первым 131 большим наступлением на психодинамические модели теории и практики социальной работы. В этой связи существенно изменились представления о целостности человека и его роли как субъекта социальной работы. Основной идеей, определяющей суть данной разновидности теоретического видения социальной работы, является утверждение о том, что поведение человека определяется в его существенных чертах воздействием окружающей среды, которая контролирует его путем воздействия различного рода стимулов. Не случайно эту разновидность теоретического обоснования моделей помощи нуждающимся называют «психологией поведения». Целостность видения человека здесь определяется в значительной мере осмыслением его способности адекватно реагировать на одни и те же стимулы, сохраняя устойчивость поведения в изменяющейся ситуации. В этой связи в бихевиористской интеграции моделей социальной работы очень важен общий набор принципов, трактуемый как «социальное обучение». Психологическое содержание действий здесь сводится к следующему: большинство людей приобретают свой опыт через восприятие и осмысление получаемых впечатлений, копируя поведение других людей. Иначе говоря, человек по наблюдаемым образцам поведения моделирует и окружающий мир, и собственные действия. В основе социального обучения такого типа лежит процесс подражания, копирования культурных стандартов образа жизни, культуры поведения. В этой связи целостность человека как объекта познания в теории и практике социальной работы может быть постигнута как система культурных образцов, которым подражает личность. С другой стороны, человек как субъект социальной работы также может быть представлен как подражающий образцам поведения социальных работников, представляющих тот или иной опыт ее осуществления, реализации какой-либо модели оказания помощи нуждающимся. Иначе говоря, социальный работник может быть включен в социальное обучение, в соответствии с которым он станет моделировать свое поведение. При этом он как субъект социальной помощи обязан учитывать психологию поведения, стимулы — реакции своих клиентов. Все это в единстве представляет субъектность социального работника по-бихевиористски со всеми ее достоинствами и недостатками. В последние три десятилетия в западной теоретической традиции как относительно самостоятельная ветвь сформировалась гуманистическая теория социальной работы, которую нередко называют экзистенциально- гуманистической. Данное направление сформировалось под влиянием К. Роджерса, А. Маслоу, развивших гуманистическую психологию, А. Камю, Ж.П. Сартра, В. Франкла, работавших над экзистенциальной проблематикой в философии и психологии, Ф. Перла, поддерживавшего традиции гештальт- терапии. Основные положения гуманистических моделей социальной работы связаны с пониманием человека как целостной личности, находящейся в постоянном взаимодействии со своим окружением. Эта целостность обеспечивается декларацией веры в человека как высшую ценность, высшее 132 существо, способное воспринимать и конструировать мир, принимать решения и формировать свои жизненные стратегии, изменяться под влиянием обстоятельств. Гуманистический подход к теоретическому оформлению знаний о социальной работе исходит из такого важнейшего понятия, как интенциональность, которая трактуется как необходимость для нормального существования человека самостоятельно думать и действовать, возможности свободы, обеспечения гуманитарных отношений, выбора, конструктивного сотрудничества. Только на ее основе могут пробуждаться самодвижущие силы развития личности, формироваться личностная индивидуальная и социальная субъективность. При этом огромная роль отводится представлениям человека о самом себе, Я-концепции, центральным звеном которой видится понятие «самоценности». Постигая человека, гуманистические модели теории социальной работы видят в нем прежде всего именно это. На этой же основе выстраивается и стратегия действий человека уже как субъекта социальной работы. При этом обычно внимание акцентируется на партнерских отношениях клиента и социального работника, приоритетной рассматривается самопомощь нуждающихся, их активная роль в решении своих проблем. Становление социолого-ориентированных моделей теории социальной работы испытало влияние классического позитивизма (О. Конт, Дж. Милль, Т. Спенсер), трактовавшего социологию как «социальную физику». В этой связи спекулятивному теоретизированию и основанной на нем социальной философии, любой социальной теории классический позитивизм пытался противопоставить методы наблюдения, сравнительный историко- социологический метод анализа общественных процессов, математические методы. Характерными чертами социологического позитивизма, особенно раннего, были натурализм, эволюционизм, феноменализм. Моделью научного познания здесь выступала биология, анатомия и физиология человека, отчасти механика. Позитивизм в социологии и теории социальной работы постулировал наличие неизменных законов функционирования и развития общества и человека, которые рассматривались как часть или продолжение природных процессов. В этой связи субъектная роль человека в социальной работе ориентируется на учет естественных потребностей воспроизводства индивидуально-личностной и социальной жизни, объективных закономерностей эволюции человека и общества. Существенное значение придается решению конкретных задач социальной помощи. Заметное влияние на развитие теории социальной работы оказал и оказывает социологический функционализм и близкие ему структурно- функциональный анализ и системное социологическое знание. В этой связи социальная работа рассматривается, во-первых, как часть более широкой социальной системы, где она имеет свою роль, ряд функций, влияние которых обеспечивает целостность и жизнестойкость общества. Во-вторых, сама социальная работа представляется как система деятельности ряда учреждений, совокупность социальных действий, идей, общественных связей и отношений, 133 социальный институт, имеющий не только разнообразные связи с обществом, но и свою внутреннюю относительно самостоятельную логику развития. В- третьих, деятельность социального работника представляется также в виде совокупности функций, взаимосвязанных ролей, как система, имеющая характерную внутреннюю структуру. Наконец, в-четвертых, клиент, нуждающийся в помощи, также рассматривается функционально, в системе его функций как психобиосоциальное существо, удовлетворяющее свои потребности поддержания жизнеобеспечения и деятельности. Такая позиция в интерпретации человека как объекта познания и субъекта социальной работы достаточно специфична и характерна для целого направления социолого- ориентированных моделей теории развития социальной помощи. Серьезное влияние на эволюцию теорий социальной работы в XX в. оказала и оказывает марксистская социология. Она также формирует известную традицию целостного познания человека и его роли как субъекта социальной работы. Здесь принципиальное значение для теории социальной работы имеет ориентация марксистской социологии на изучение условий коллективного бытия людей, коллективистских ориентации личности. Именно это во многом обусловливает целостность постижения человека как объекта познания в марксистски-ориентированных моделях социальной работы. Не случайно сущность личности здесь, вслед за марксистской социологией, видится в концентрированном отражении (выражении) совокупности общественных отношений. Радикальные марксистские модели теории социальной работы представляют человека как объект изучения и организации социальной помощи с учетом прежде всего его личностных социальных качеств, устойчивых связей, принадлежности к той или иной социально-классовой группе. На этой основе преимущественно и дифференцируется социальная помощь населению, формируются стратегия и программы деятельности социального работника как профессионала, субъекта социальной работы. Помимо марксистских подобные идеи широко распространены в тех видах социальной работы, которые развиваются на базе системной социологии. За рубежом наиболее активно и широко системные идеи в теории социальной работы стали применяться в 70-80-е годы. Главный аргумент в пользу такого подхода заключается в том, что жизнь человека зависит от различных окружающих его систем. При этом человек представляется и исследуется как часть общества, большой системы, представляя собой в свою очередь систему, состоящую из подсистем кровообращения, нервной системы, системы пищеварения, а также клеток, состоящих из атомов, включающих еще более мелкие частицы. Кроме того, для человека характерны системы тех или иных взглядов, умений и навыков, связей со средой обитания. Целостное видение человека и общества, ориентирующее на понимание самостоятельного значения системного осмысления проблем человека и как объекта познания, и как субъекта социального действия, включая социальную работу как деятельность, определяет значимость этих теорий. Целостность видения человека в социально-психологических моделях 134 теория социальной работы чаще связывается с особенностями психологического облика, обыденного сознания представителей различных социальных групп. Именно это обычно становится специальным предметом рассмотрения при анализе проблем клиентов, с которыми работают социальные работники, применяющие социально-психологические модели. Соответственно определяются и акценты в деятельности социальных работников. Специалист в области социальной работы во взаимодействии с клиентом прежде всего учитывает его социально-психологические особенности (и проблемы), обусловленные принадлежностью к той или иной социальной группе. Еще одним вариантом рассмотрения человека в его целостности является виталистский подход, опирающийся на социологическую концепцию жизненных сил человека. Это один из перспективных вариантов анализа, потому что он позволяет использовать специфически акцентированные теории социальной работы и генетический подход к решению проблем жизнеосуществления человека как биопсихосоциального существа, эволюция, поддержка жизненных сил которого составляют предмет забот социального работника. Целостность осмысления проблем человека в виталистски ориентированных моделях теории социальной работы обеспечивается прежде всего тем, что они учитывают характер взаимодействия жизненных сил и жизненного пространства бытия человека, воспроизводства и совершенствования его деятельности как психобиосоциального существа. При этом жизненные силы человека характеризуются как единство индивидуальной и социальной субъектности личности во всех сферах, как совокупность биофизиологических, психических и социальных возможностей индивида, реализуемых в условиях конкретно-исторической взаимозависимости (социальных отношений). Такое понимание человека задает и логику его поведения, содержания деятельности как социального работника, субъекта осуществления помощи людям, имеющим проблемы. Эта деятельность ориентируется не только непосредственно на поддержку, реабилитацию жизненных сил человека, но и на «благоустройство» жизненного пространства его бытия. Наконец, важно учитывать возможности и такого аспекта теории социальной работы, как культурологический, возникшего во многом благодаря социологической теории П. Сорокина, создавшего учение о социокультурной динамике современного общества, развивавшего идеи так называемой интегральной социологии. Социальная действительность и жизнь человека, система его социальной защиты рассматриваются в этой связи в духе социального реализма, провозглашающего наличие в мире сверхиндивидуальной социокультурной реальности, которая не сводится к материальной реальности, наделена системой значений. Она характеризуется «беспокойным» многообразием социокультурных проявлений, представляющих истины рационального интеллекта, чувств, сверхрациональной интуиции, что требует соответствующих методов познания, их сопряжения с постижением тайн природы, общества и человека. 135 Все эти способы познания должны быть использованы при систематическом целостном разностороннем изучении социокультурных феноменов. Важно и то, что человек рассматривается здесь как неотъемлемая часть той культурной среды, социокультурной традиции, что обусловливает его развитие и характерные для него проблемы. Региональный, поселенческий, национально-культурный контекст жизни человека в данном плане приобретает весьма существенное значение. Учет этих особенностей во многом определяет задачи и характер деятельности социального работника, его субъектную роль, специфику профессиональной деятельности, ее вариативность и цельность. В современных условиях такая теоретическая база и соответствующая ей стратегия практической деятельности социального работника, управления социальной сферы становятся одними из наиболее эффективных и перспективных. Такого рода тенденции усиливаются при комбинировании, сопряжении различных моделей социальной работы, комплексном совершенствовании технологий социальной помощи людям, имеющим проблемы, при сочетании профессиональной социальной работы и волонтерства, развитии самопомощи, партнерских отношений клиента и социального работника на фоне исторической смены и сосуществования различных картин мира и способов его познания современным человеком. ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОКОНТРОЛЯ 1. Что значит целостное познание человека? 2. Каково место целостного взгляда на человека в системе философско- социологического знания? 3. В чем состоит взаимосвязь технологических и гуманистических воззрений на человека? 4. Каковы особенности восприятия человека в различных системах теоретического обоснования социальной работы? ЛИТЕРАТУРА 1. Аминов НА., Морозова Н.А., Смятских А. Л. Психодиагностика специальных способностей социальных работников // Социальная работа. М., 1992. Вып. 2. 2. Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания. М., 1977. 3. Артановский С.Н. Историческое единство человечества и взаимовлияние культур. Л., 1987. 4. Панов A.M. Социальное обслуживание населения и социальная работа за рубежом. М., 1994. 5. Роупе Р. Еще один неповторимый вид: экологические аспекты эволюции человека. М., 1990. 6. Справочное пособие по социальной работе. М., 1997. 7. Философски-антропологические основы социальной работы: Теория и методика социальной работы. В 2 т. М., 1994, Т. 1. 8. Словарь-справочник по социальной работе. М., 1997. 136 |