Пракиическое задание по филосфии 2. Сократ личность и судьба2 Сократ и софисты2 Сократовские школы5 Сущность души человека7
 Скачать 92.8 Kb.
|
|
Глава 2 Философия Платона 1. Платон и неоплатонизм. Платон (427-347 гг. до н. э) является учеником и продолжателем Сократа (впервые поставившего в центр философии нравственную, этическую проблематику), и развивает его философию уже в систематическом виде. Философские идеи Платона выражены в диалогах (где главным действующим лицом зачастую выступает сам Сократ) и имеют еще художественную форму (среди наиболее известных диалогов следует упомянуть "Федон", "Федр", "Пир", "Тимей", "Государство", "Законы"). В философии Платона уже можно выделить все четыре составные части философского знания его времени: онтологию, космологию, гносеологию и этику. Учение о бытии (онтология). Платон, также, как и некоторые предшествующие философы (напр., элеат Парменид), характеризует бытие как вечное, неизменное, всегда себе тождественное, неделимое, недоступное чувственному восприятию и постигаемое только разумом. Бытие у Платона множественно, и это множество он называет видами, идеями (эйдос) или сущностями. Платон делит действительность на два мира: мир идей и мир чувственных вещей. Первичным "истинно существующим" Платон называл мир вечных, неизменных, самостоятельно существующих сущностей - идей. Вторичным, производным от них, он называл все многообразие чувственно воспринимаемого мира. По его учению, отдельные предметы создаются, разрушаются и воспроизводятся потому, что в умопостигаемом мире имеется причина, которая делает вещь именно этой вещью (напр., деревья существуют потому, что есть идея дерева, стол - потому, что существует идея стола). Для объяснения многообразия чувственного мира Платон вводит понятие материи. Материя, по Платону, это первичный материал, то, из чего делают все чувственно-существующие вещи. Платон считает, что материя может принять любую форму потому, что она совершенно бесформенна, неопределенна ("апейрон"), как бы только возможность, а не действительность. Задачу объяснения связи между идеями, объяснения единства самого мира идей, Платон решает, обращается к понятию единого. По Платону, единое само по себе не есть бытие. Оно выше бытия и составляет условие возможности бытия, то есть идей. Это единое отождествляется с высшим благом, к которому все стремится и, благодаря которому, все имеет свое бытие. Само же высшее благо располагается по ту сторону всякого бытия, трансцендентно, следовательно, недоступно разуму. Космология. Здесь Платон развивает учение о творении божеством Космоса из первобытного Хаоса. Творца мира Платон называет божественным демиургом, устроителем мира. Согласно Платону, божественный демиург был добр и пожелал устроить все так, чтобы было хорошо. Застав все в нестройном и беспорядочном движении, он из беспорядка привел в порядок, полагая, что последний всячески лучше первого. Далее он пришел к мнению, что неразумное творение не будет прекрасно, вселил ум в душу Космоса, а душу в тело. Теория познания. Теория познания Платона опирается на его учение о бессмертии души. Когда человек умирает, его душа не погибает, а лишь освобождается от телесного покрова как своей темницы и начинает свободно путешествовать в поднебесной сфере. Во время этого путешествия она соприкасается с миром идей и созерцает их. Поэтому суть процесса познания, по Платону, состоит в припоминании душой тех идей, которые она уже когда-то созерцала. Истинное знание дает только мышление. Мышление же – это независимый от чувственных восприятии абсолютно самостоятельный процесс припоминания. Только мышление дает знание идей. Чувственное восприятие порождает лишь мнения о вещах. В связи с этим процесс познания определяется Платоном как диалектика, то есть искусство вести устную речь, искусство ставить вопросы и отвечать на них, пробуждая воспоминания. На этом принципе была построена работа созданной Платоном Академии. Этика. Главная часть учения Платона – нравственно-этическая. Платон считает, что условием нравственных поступков является истинное знание. Этим истинным знанием, в принципе, обладает душа. По учению Платона, душа состоит из трех частей: 1) разумной; 2) пылкой (волевой); 3) вожделеющей (чувственной). Разумная часть – основа добродетели мужества, преодоления чувственности – это добродетель умеренности, благополучия. Гармоническое сочетание всех этих трех частей души, под руководством разума, дает начало добродетели справедливости. Платоновская этика ориентирована на самосовершенствование личности, на создание совершенного общества – государства. Платон общественное, государственное начало ставит над индивидуальным, личным. Поэтому этика Платона органически сочетается с концепцией государства. В соответствии с тремя частями души, Платон делит людей на три типа: носители добродетели мудрости – философы должны стоять во главе государства, управлять им. Мужество – добродетель стражей, задача которых защита государства от внешних и внутренних врагов. Добродетелью третьего сословия должно быть благоразумие, т.е. добросовестное выполнение своих производственных функций. Справедливость не относится Платоном к какому-то одному из сословий, а характеризуется им как некая общегосударственная добродетель Платон дал начало идеалистической линии в философии, которая в античной философии получила свое дальнейшее развитие у Аристотеля и неоплатоников, а наиболее ярко представлена в средневековой философии. Неоплатонизм является завершающей систематизацией платонизма (синтезировавший идеи аристотелизма, пифагореизма с собственно Платоновским учением) в период позднего эллинизма (в эпоху заката Римской империи). У последователей Платона – неоплатоников Плотина (3 в. н. э), Порфирия – понятие Единого приобретает центральное значение: Единое характеризуется ими как божественное начало, первопричина всего сущего, высшая истина, высшее благо и высшая красота. Бытие целиком зависит от божественного первоначала. Плотин устанавливает целую лестницу постепенного снижения первоначала: божественное первоначало, божественный ум, божественная душа и, наконец, природа. Природа создается из материи путем проникновения в нее обожествленного первоначала. Сравнивая это первоначало со светом, Плотин уподобляет материю тьме. На вершине лестницы стоит божественное первоначало, наиболее яркий свет, внутри материи – тьма. Мир образуется из материи благодаря проникновению в нее света, путем эманации (с лат. букв. – истечение, излучение) божества. Единое первоначало в божественном уме дробится, теряет свое единство, переходит в множественность умов. Эти умы Плотин истолковывает как идеи, формы. Следующей стадией эманации божественного света является мировая душа, в свою очередь, подразделяющаяся на отдельные души. И, наконец, последняя стадия дробления света – это природа. Это схема в последующем была заимствована христианской философией. 2. Основные произведения Платона Труды Платона можно разделить на четыре группы. Первая состоит из полутора десятков диалогов, предшествующих большим произведениям, где Платон излагает теорию Идеи; самые значительные из них – «Апология Сократа», «Протагор», «Горгий», «Менон» и «Кратил». Вторая группа включает в себя произведения, где теория Идеи изложена в ее первоначальной форме: «Пир», «Федон», «Государство» и «Федр». Третья группа – это труды, которые можно было бы назвать «критическими», где Платон пересматривает свою доктрину, показывая, что необходимо внести в нее некоторые изменения: это «Теэтет», «Парменид», «Софист» и «Политик». Наконец, в четвертую группу входят труды, излагающие доктрину в ее последней форме: «Филеб», «Тимей» (с незаконченным «Критием»), «Законы» и письма. Сейчас признается подлинность, по крайней мере, некоторых из писем, приписываемых Платону, в частности семи или восьми наиболее значительных. 3 Метафизика и идеи Платона Своеобразие метафизики Платона в том, что он помещает всю совокупность сверхчувственных объектов отдельно от мира видимого, – в «область занебесную» («гиперуранию») Тем самым Платон приходит к заключению о существовании двух миров – мира вещей и мира идей. Основные положения метафизики Платона: 1. Идея – это идеальный прообраз вещи, ее совершенный образец – эйдос (термин античной философии, фиксирующий способ организации объекта, а также категориальная структура средневековой и современной философии, интерпретирующая исходную семантику данного понятия - соответственно - в традиционном и нетрадиционном контекстах.). 2. Все идеи существуют в идеальном мире в своем совершенном образе. 3. Мир идей является иерархически организованной системой. Идеи соподчинены друг другу. Высшая идея – идея блага. 4. Реальный мир имеет соответствующую иерархию. 5. Высшая идея (благо) – ничем не обусловлена. Она же есть порождающее начало – принцип единства, Единое. 6. В Едином, понятом как Благо, заключается смысл всего идеального мира, мира чувственно воспринимаемого, и высший смысл каждой вещи. Единое – основной принцип существования мира. 7. Еще одно начало – начало множественности. Этот второй принцип получил название Диады или Дуальности (двойственности). 8. Двойственность есть принцип множественности, которая включает в себя идею бесконечно большого и идею бесконечно малого. 9. Сочетания двух принципов Единого и Дуальности, достаточно, чтобы возникло все многообразие мира идей. Следовательно, каждая из идей и весь мир идей суть сочетания двух принципов – ограничения и безграничного. 4  . Структура мира и идей. Значение Демиурга Мир идей вечен, не подвержен воздействию времени. Мир идей есть план, мир чувственно воспринимаемый – реализация. Идея Бога (Демиурга) Основные понятия: Демиург и Мировая душа. 1. Демиург необходим для создания чувственного мира по образцу идеального. 2. Демиург не творит ни материи, ни мира идей. Он лишь оформляет материю по образцу идеального мира, по идеальному плану. Он вселяет в мир душу – душу принципиально логическую, «умную». 3. Основной мотив работы Демиурга – эстетический. Демиург творит мир из любви к красоте, к прекрасным созданиям. Димиург или Демиург (др.-греч. δημι-ουργός – «мастер, знаток, специалист; ремесленник, мастеровой; создатель, творец» от др.-греч. δῆμος – «земля, народ» + др.-греч. ἔργον – «дело, труд, работа») – В античной философии (преимущественно в платонизме) – создатель вещей чувственно воспринимаемого космоса. В христианском богословии – одно из именований Бога как создателя и строителя всего существующего. В гностицизме – создатель (церк.-слав. зиждитель), справедливый творец видимого космоса и бог евреев, занимающий среднее место между всеблагим Первоотцом совершенного духовного бытия (Богом истинных христиан, или гностиков) и злым, тёмным началом – сатаной, богом материи, хаоса и язычества. Первоначально демиургом называли всякого человека, работающего для людей, будь то ремесленник или должностное лицо, исполняющее определённые общественные обязанности. Поскольку для успешного выполнения работы требовалось наличие мастерства или искусства, со временем демиургом стали называть мастера, знатока в своём деле. В более широком смысле демиургом назывался любой создатель чего-либо. 5. Учение Платона о душе По Платону человек состоит из двух совершенно разных начал – его телесное начало является материальным, а душа человека является эйдосом. Тело состоит из множества частиц, оно всю жизнь изменяется, хрупко и как только душа покидает тело, оно начинает разлагаться. Душа есть эйдос – нематериальная, вечная и неуничтожимая сущность. Она не имеет частей и существовала еще до рождения тела. Суть философских занятий – внимание к своей душе. Платон подчеркивает, как важно человеку заботиться о своей душе. «Неосознанная жизнь не стоит быть прожитой» – эти слова принадлежат Сократу. Вслед за ним Платон видит главной задачей человеческой жизни не просто выжить, прожить какую-нибудь биографию, а прожить жизнь осознанно. Внимание к своей душе, к той части человека, которая противоположна материальному началу, для Платона составляет всю суть философских занятий. Вырваться из плена материального существования. Если мы присмотримся, то заметим, что противопоставление души и тела тоже условно, потому что душа и тело очень тесно связаны. Но мы можем понять, почему для Платона важнее их противопоставить, чем соединить. Он искренне желает помочь людям вырваться из плена своего обыденного материального существования, открыть глаза души. Согласно Платону душа – это то единственное в человеке, о чем имеет смысл всю жизнь заботится. Прекрасная душа в прекрасном теле. Нельзя сказать, что Платон презирал тело. В работах Платона мы часто встречаем понятие «калокагатия». Это слово составлено из двух греческих корней: «калон» означает «прекрасное» – это понятие применительно к телу, «агатон» означает «доброе» – это моральное понятие, которое применимо к душе. Калокагатия – гармония души и тела. Платон воспевает прекрасную душу в прекрасном теле и считает ее вершиной человеческого существования. Рассмотрим три части души, которые выделяет Платон. Части души – функциональные части. Платон выделяет три части души и образно представляет их в своих философских произведениях. Может показаться странным, что Платон говорит, что душа неделимая, не состоит из элементов, и в то же время представляет три ее части. В этом нет противоречия, три части души по Платону – это не физические части, а функциональные. В человеческом теле руки и ноги – это физические части, без них тело может существовать. Дыхание, пищеварение, кровообращение – функциональные части, их нельзя отделить друг от друга и от тела, только вместе они образуют жизнь. Платон выделяет три части души Высшая, главная часть души – разумная. Она обращена вверх к царству идей, она занята безмолвной беседой ума с самим собой и достижением вечных истин. Вторая часть души – волевая. Она связана не с интеллектуальным стремлением к истине, а с решимостью, мужеством, ей присуще активное начало. Именно она заставляет нас двигаться и совершать поступки в материальном мире. Низшая часть души – чувственная. Она самая пассивная и зависимая. Это та сторона души, которой мы пришиты к телу. В ней сосредоточены телесные потребности, например, именно этой частью души мы испытываем удовольствие от вкусной еды. Место души в теле. Греки делили человеческие органы на две части: над диафрагмой – чистая часть, под ней – грязная. Платон считал, что разумная часть души расположена в грудной клетке над диафрагмой, в нашем дыхании, а остальные части души под диафрагмой. По-настоящему бессмертна только разумная часть души, а волевая и чувствующая умирают вместе со смертью тела. Главной формой бессмертия души Платон считает метемпсихоз – переселение душ. Как происходит переселение душ? Душа – эйдос. Обиталище всех душ – на небе, в царстве идей. Периодически эйдосы падают вниз в материальный мир и приобретают телесную оболочку так рождается человек. Когда душа оказывается внутри тела, она становится привязанной. Тело в некотором смысле выступает темницей, тюрьмой души на протяжении всей жизни. Когда человек умирает, душа освобождается от оков тела, но это не значит, что она сразу воспаряет на небо в царство эйдосов, где ей положено быть. Потому что за одну человеческую жизнь у нее не успевают отрасти крылья. Ей нужно прожить серию человеческих жизней, перевоплощаясь из одного тела в другое, пока, наконец, отрастут крылья души и она сможет прекратить переселения и обрести блаженство на небе. Эта концепция во многом похожа на буддистскую концепцию нирваны как выхода из цепи перерождений. Согласно Платону, есть две формы бессмертия: 1 Простая форма ––переселение души из одного тела в другое. 2️ Высшая форма – переселение прекратилось и душа вместе с богами пребывает в царстве эйдосов. В жизни человека всегда есть что-то важнее самой жизни. Некоторые исследователи считают, что эти поэтические образы не нужно принимать слишком буквально. Внимательный анализ показывает, что тема бессмертия души у Платона всегда оказывается связана с понятием справедливости. Возможно, концепция бессмертной души нужна Платону для того, чтобы обосновать простую вещь – в жизни человека всегда есть что-то важнее самой жизни, есть что-то большее, ради чего иногда не страшно и умереть. Для Платона это большее – справедливость и вера в нее, которая придает смысл нашей жизни. Почему Сократ не боялся смерти? Сократ добровольно принял яд по приговору суда. Похоже, что Платон всю жизнь размышлял о том, почему Сократ не боялся смерти? Вряд ли из-за буквальной веры в бессмертие, как это описано в мифах. Скорее, он всем своим существом ощущал, что в жизни есть что-то больше, чем сама жизнь. Это ощущение и порождает концепцию бессмертия: бессмертие есть не просто отрицание смерти, а преодоление ее. Что-то, что порождено жизнью, но при этом неподвластно смерти – знания, поступки, духовные ценности. Образ души колесницы и Миф о пещере Образ души-колесницы Уподобим душу соединенной силе крылатой парной упряжки и возничего. У богов и кони, и возничие все благородны и происходят от благородных, а у остальных они смешанного происхождения. Во-первых, это наш повелитель правит упряжкой, а затем, и кони-то у него – один прекрасен, благороден и рожден от таких же коней, а другой конь – его противоположность и предки его – иные. Неизбежно, что править нами – дело тяжкое и докучное. Из коней, говорим мы, один хорош, а другой нет. А чем хорош один и плох другой, мы не говорили, и об этом надо сказать сейчас. Так вот, один из них – прекрасных статей, стройный на вид, шея у него высокая, храп с горбинкой, масть белая, он черноокий, любит почет, но при этом рассудителен и совестлив; он друг истинного мнения, его не надо погонять бичом, можно направлять его одним лишь приказанием и словом. А другой – горбатый, тучный, дурно сложен, шея у него мощная, да короткая, он курносый, черной масти, а глаза светлые, полнокровный, друг наглости и похвальбы, от косм вокруг ушей он глухой и еле повинуется бичу и стрекалам. («Федр») Миф о пещере («Государство», книга 7 в сокращении. Диалог между Сократом и Главконом) ... посмотри-ка: ведь люди как бы находятся в подземном жилище наподобие пещеры, где во всю ее длину тянется широкий просвет. С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине, а между огнем и узниками проходит верхняя дорога, огражденная... невысокой стеной вроде той ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол. ... за этой стеной другие люди несут различную утварь, держа ее так, что она видна поверх стены; проносят они и статуи, и всяческие изображения живых существ, сделанные из камня и дерева. При этом, как водится, одни из несущих разговаривают, другие молчат. – Странный ты рисуешь образ и странных узников! – Подобных нам. Прежде всего, разве ты думаешь, что, находясь в таком положении, люди что-нибудь видят, свое ли или чужое, кроме теней, отбрасываемых огнем на расположенную перед ними стену пещеры? – Как же им видеть что-то иное, раз всю свою жизнь они вынуждены держать голову неподвижно? – А предметы, которые проносят там, за стеной; не то же ли самое происходит и с ними?.. Если бы узники были в состоянии друг с другом беседовать, разве, думаешь ты, не считали бы они, что дают названия именно тому, что видят? Если бы в их темнице отдавалось эхом все, что бы ни произнес любой из проходящих мимо, думаешь ты, они приписали бы эти звуки чему-нибудь иному, а не проходящей тени?.. Такие узники целиком и полностью принимали бы за истину тени проносимых мимо предметов... Понаблюдай же их освобождение от оков неразумия и исцеление от него, иначе говоря, как бы это все у них происходило, если бы с ними естественным путем случилось нечто подобное. Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх – в сторону света, ему будет мучительно выполнять все это, он не в силах будет смотреть при ярком сиянии на те вещи, тень от которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он скажет, когда ему начнут говорить, что раньше он видел пустяки, а теперь, приблизившись к бытию и обратившись к более подлинному, он мог бы обрести правильный взгляд? Да еще если станут указывать на ту или иную мелькающую перед ним вещь и задавать вопрос, что это такое, и вдобавок заставят его отвечать! Не считаешь ли ты, что это крайне его затруднит, и он подумает, будто гораздо больше правды в том, что он видел раньше, чем в том, что ему показывают теперь?... А если заставить его смотреть прямо на самый свет, разве не заболят у него глаза, и не вернется он бегом к тому, что он в силах видеть, считая, что это действительно достовернее тех вещей, которые ему показывают?... Если же кто станет насильно тащить его по крутизне вверх, в гору и не отпустит, пока не извлечет его на солнечный свет, разве он не будет страдать и не возмутится таким насилием? А когда бы он вышел на свет, глаза его настолько были бы поражены сиянием, что он не мог бы разглядеть ни одного предмета из тех, о подлинности которых ему теперь говорят... Тут нужна привычка, раз ему предстоит увидеть все то, что там, наверху. Начинать надо с самого легкого: сперва смотреть на тени, затем – на отражения в воде людей и различных предметов, а уж потом – на самые вещи; при этом то, что на небе, и самое небо ему легче было бы видеть не днем, а ночью, то есть смотреть на звездный свет и Луну, а не на Солнце и его свет. И, наконец, думаю я, этот человек был бы в состоянии смотреть уже на самое Солнце, находящееся в его собственной области, и усматривать его свойства, не ограничиваясь наблюдением его обманчивого отражения в воде или в других, ему чуждых средах. И тогда уж он сделает вывод, что от Солнца зависят и времена года, и течение лет, и что оно ведает всем в видимом пространстве, и оно же каким-то образом есть причина всего того, что этот человек и другие узники видели раньше в пещере. Вспомнив свое прежнее жилище, тамошнюю премудрость и сотоварищей по заключению, разве не сочтет он блаженством перемену своего положения и разве не пожалеет своих друзей? А если они воздавали там какие-нибудь почести и хвалу друг другу, награждая того, кто отличался наиболее острым зрением при наблюдении текущих мимо предметов и лучше других запоминал, что обычно появлялось сперва, что после, а что и одновременно, и на этом основании предсказывал грядущее, то, как ты думаешь, жаждал бы всего этого тот, кто уже освободился от уз, и разве завидовал бы он тем, кого почитают узники и кто среди них влиятелен?... Обдумай еще и вот что: если бы такой человек опять спустился туда и сел бы на то же самое место, разве не были бы его глаза охвачены мраком при таком внезапном уходе от света Солнца?...А если бы ему снова пришлось состязаться с этими вечными узниками, разбирая значение тех теней? Пока его зрение не притупится и глаза не привыкнут – а на это потребовалось бы немалое время, – разве не казался бы он смешон? О нем стали бы говорить, что из своего восхождения он вернулся с испорченным зрением, а значит, не стоит даже и пытаться идти ввысь. А кто принялся бы освобождать узников, чтобы повести их ввысь, того разве они не убили бы, попадись он им в руки?... Так вот, дорогой мой Главкон, это уподобление следует применить ко всему, что было сказано ранее: область, охватываемая зрением, подобна тюремному жилищу, а свет от огня уподобляется в ней мощи Солнца. Восхождение и созерцание вещей, находящихся в вышине, – это подъем души в область умопостигаемого. Если ты все это допустишь, то постигнешь мою заветную мысль – коль скоро ты стремишься ее узнать, – а уж Богу ведомо, верна ли она. Итак, вот что мне видится: в том, что познаваемо, идея Блага – это предел, и она с трудом различима, но стоит только ее там различить, как отсюда напрашивается вывод, что именно она – причина всего правильного и прекрасного. В области видимого она порождает свет и его владыку, а в области умопостигаемого она сама – владычица, от которой зависят истина и разумение, и на нее должен взирать тот, кто хочет сознательно действовать как в частной, так и в общественной жизни. ... не удивляйся, что пришедшие ко всему этому не хотят заниматься человеческими делами; их души всегда стремятся ввысь. Да это и естественно, поскольку соответствует нарисованной выше картине... А удивительно разве, по-твоему, если кто-нибудь, перейдя от божественных созерцаний к человеческому убожеству, выглядит неважно и кажется крайне смешным? Зрение еще не привыкло, а между тем, прежде чем он привыкнет к окружающему мраку, его заставляют выступать на суде или еще где-нибудь и сражаться по поводу теней справедливости или изображений, отбрасывающих эти тени, так что приходится спорить о них в том духе, как это воспринимают люди, никогда не видавшие самое справедливость. Всякий, кто соображает, вспомнил бы, что есть два рода нарушения зрения, то есть по двум причинам: либо когда переходят из света в темноту, либо из темноты – на свет. То же самое происходит и с душой: это можно понять, видя, что душа находится в замешательстве и не способна что-либо разглядеть. Вместо того чтобы бессмысленно смеяться, лучше – понаблюдать, пришла ли эта душа из более светлой жизни и потому с непривычки омрачилась, или же, наоборот, перейдя от полного невежества к светлой жизни, она ослеплена ярким сиянием: такое ее состояние и такую жизнь можно счесть блаженством, той же, первой посочувствовать. Если, однако, при взгляде на нее кого-то все-таки разбирает смех, пусть он меньше смеется над ней, чем над той, что явилась сверху, из света. Раз это верно, вот как должны мы думать об этих душах: просвещенность – это совсем не то, что утверждают о ней некоторые лица, заявляющие, будто в душе у человека нет знания, и они его туда вкладывают, вроде того, как вложили бы в слепые глаза зрение. +А это наше рассуждение показывает, что у каждого в душе есть такая способность; есть у души и орудие, помогающее каждому обучиться. Но как глазу невозможно повернуться от мрака к свету иначе, чем вместе со всем телом, так же нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося: тогда способность человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия и того, что в нем всего ярче, а это, как мы утверждаем, и есть благо. Не правда ли? 6. Платон о Государстве Идеальное государство Платона Для Платона реально существующие, современные ему государства – это такие же искаженные отражения государственной идеи, как и любые другие предметы реальности. Их пороки, слабости, философ связывает с теми искажениями, которые складываются в человеческих взаимоотношениях, при реализации идеи государства. Способом устранения этих недочетов Платон видел такую организацию общества и государственной машины, при которой она будет наиболее близка к идеальной, а каждый человек будет находится на своем, определенным его природными свойствами, месте. Идеальное государства Платона строится на глубоком разделении труда и общественных функций между гражданами. Государство Платона – это классический греческий полис, город, для которого философ описывает список всех видов производственных работ, необходимых для его жизнеобеспечения. Это и производство разнообразных продуктов землепашцами и скотоводами, и ремесленный труд для создания необходимых орудий, и строительство. Платон отмечает, что государство не может жить изолированно, ему требуются товары извне, а значит нужны торговцы, которые будут выменивать товары, а также корабелы и мореходы, которые будут их отвозить в дальние страны. Наконец необходим выпуск денег для обеспечения внешнего и внутреннего рынка. Несмотря на обозначенное Платоном разнообразие видов производительного труда, все люди им занимающиеся относятся к одной касте/сословию – это люди у которых преобладает вожделеющая часть души. В своих лучших проявлениях она делает их наиболее пригодными к ведению хозяйства. При этом сословие производителей – единственное, которому в государстве Платона позволено иметь частную собственность, правда в ограниченных масштабах. Два других сословия – стражей и мудрецов являются обладателями отважной и разумной души, соответственно. Представители этих сословий лишены какой-бы то ни было частной собственности, даже семьи, чтобы частный интерес в них не мог возобладать над общественным. Сословия в государстве Платона складываются не по праву рождения, но по способностям человека. Все дети получают одинаковое образование и по мере порождения экзаменов отсеиваются в соответствующие касты. Наиболее образованными являются стражи и мудрецы. Задача стражей – военное ремесло, поддержание правопорядка внутри государства и обеспечение его безопасности от посягательств других государств. Лучшие же из юношей продолжают свое обучение до 35 лет, после чего перед ними стоит выбор – они могут остаться мудрецами и посвятить себя изучению наук, либо же стать философами и под шефством более старших товарищей начать управлять обществом, чтобы после 40 лет, войти в высший совет. Платон о красоте Эстетика Платона Следуя за своим учителем, Сократом, Платон (ок. 428-347 до н.э.) полагал, что задача эстетики – постичь прекрасное как таковое. Рассматривая прекрасные вещи (прекрасную девушку, прекрасную лошадь, прекрасную вазу), Платон делает вывод о том, что прекрасное не содержится в них. Прекрасное – это идея, она абсолютна и существует в «царстве идей». Приблизиться к пониманию идеи прекрасного можно, пройдя ряд ступеней: рассмотрение прекрасных тел; любование прекрасными душами (Платон справедливо показывает, что красота – не только чувственное, но и духовное явление); увлечение красотой наук (любование прекрасными мыслями, способность видеть прекрасные абстракции); созерцание идеального мира красоты, собственно идеи прекрасного. Подлинное постижение прекрасного возможно благодаря разуму, интеллектуальному созерцанию, это некое сверхчувственное переживание, т.е. эстетика Платона – рационалистическая эстетика. Стремление человека к прекрасному Платон объясняет с помощью учения об Эросе. Эрос, сын бога богатства Пороса и нищенки Пении, груб и неопрятен, но имеет возвышенные стремления. Подобно нему, и человек, будучи земным существом, вожделеет красоты. Платоническая любовь (эрос) – это и есть любовь к идее прекрасного; платоническая любовь к человеку позволяет видеть в конкретном лице отблеск абсолютной красоты. В свете идеалистической эстетики Платона (эстетики, которая полагает, что красота – это идеальная сущность) искусство не имеет большой ценности. Оно подражает вещам, в то время как сами вещи суть подражание идеям, получается, что искусство – это «подражание подражанию». Исключение составляет поэзия, ибо рапсод в момент творчества охвачен экстазом, позволяющим ему наполниться божественным вдохновением и приобщиться к вечной красоте. В своем идеальном государстве Платон хотел отменить все искусства, однако оставил те, которые имеют воспитательное значение, воспитывают гражданский дух. В свою очередь наслаждаться таким «правильным искусством» способны только совершенные граждане. Платон в диалоге «Пир» пишет: «Прекрасное существует вечно, оно не уничтожается, не увеличивается, не убывает. Оно ни прекрасно здесь, ни безобразно там… ни прекрасно в одном отношении, ни безобразно в другом». Перед познающим его человеком прекрасное «не предстанет в виде какого-то облика, либо рук, либо какой иной части тела, ни в виде какой-либо речи, либо какой-либо науки, ни в виде существующего в чем-либо другом в каком-нибудь живом существе или на земле, или на небе, или в каком-либо другом предмете…» Прекрасное выступает здесь как вечная идея, чуждая изменчивому миру вещей. Такое понимание прекрасного вытекает из философской концепции Платона, утверждавшей, что чувственные вещи – тени идей. Идеи же – неизменные духовные сущности, составляющие истинное бытие. В диалоге «Филеб» Платон утверждает, что красота не присуща живым существам или картинам, она – «прямое и круглое», то есть абстрактная красота поверхности тела, форма, отделенная от содержания: «…я называю это прекрасным не по отношению к чему-либо… но вечно прекрасным самим по себе, по своей природе»(Платон. 1971. С. 66). По Платону, красота не есть природное свойство предмета. Она «сверхчувственна» и неприродна. Познать прекрасное можно, только находясь в состоянии одержимости, вдохновения, через воспоминание бессмертной души о том времени, когда она еще не вселилась в смертное тело и пребывала в мире идей. Восприятие красоты доставляет особое наслаждение. Платон раскрывает свое понимание пути познания красоты. Персонаж его диалога мудрая женщина Диотима излагает «теорию эроса» (сверхчувственного постижения красоты). Понятие Платона о Эросе Эрос – мистический энтузиазм, сопровождающий диалектическое восхождение души к идее прекрасного; это философская любовь – стремление к постижению истины, добра, красоты. Платон намечает путь от созерцания телесной красоты (нечто незначительное) до постижения красоты духовной (наивысший этап познания красоты – постижение ее через знание). По Платону идею красоты человек познает, только в одержимом состоянии (=вдохновении). Вечное и бессмертное начало присуще смертному человеческому существу. Для приближения к прекрасному как к идее необходимо воспоминание бессмертной души о том времени, когда она еще не вселилась в смертное тело. Платон связал эстетическую категорию прекрасного с философскими категориями бытия и познания и с этической категорией блага. |