Практическая работа № 2 Олигархический капитализм. Становление олигархического капитализма в России 19902000ые гг.
 Скачать 97.25 Kb.
|
|
Текст № 3 М. Фридман Фридману основной доход приносила спекуляция билетами в Большой театр. С 1988 года он занимается частным бизнесом в сфере торговли и услуг. Альфа-банк он зарегистрировал в 1991 г. До самого начала 1990-х у него была крошечная фирма «Альфа-Фото»: Фридман пробовал торговать оргтехникой, среднеазиатскими коврами и импортным сахаром, за которым тогда стояли очереди. Сказать, что это был серьезный бизнес, не взялся бы никто. Так бы он и остался коммерсантом средней руки, если бы не помощь одного давнего приятеля. У себя в институте Фридман создал клуб «Земляничная поляна». Вернее, это еще не было настоящим найт-клабом, но только потому, что создать официальный найт-клаб в СССР было нереально. В остальном «Поляна» была вполне себе модным местом. Там проводились дискотеки, выступали барды и можно было культурно познакомиться с девушкой. А в МГУ точно такой же музыкальный клуб открыл Петр Авен. На этой почве двое бывших студентов много общались в начале 1980-х. Спустя десять лет знакомство возобновилось, и именно с этого момента дела Фридмана пошли в гору. В столице Фридман расцвел. Воистину Москва была его городом! Он купил себе ультрамодные брюки «Levi’s505». Завел знакомства со столичными модниками и меломанами. В отличие от провинциала Фридмана, Авен был москвичом, причем из очень хорошей семьи. Он окончил престижную математическую школу. Говорят, за одной партой с ним сидел будущий глава правительства Егор Гайдар. Дедушка Егора Гайдара в свое время устанавливал Советскую власть на Дальнем Востоке. Дед Петра Авена был латышским стрелком и устанавливал Советскую власть в центральных районах страны. Вряд ли это сыграло какую-то роль, но внуки двух комиссаров друг другу понравились. Приятельские отношения с Гайдаром у Авена возникли еще в школе. Потом они оба поступили в одну и ту же аспирантуру. А потом, уже при Ельцине, оба они стали работать в первом послесоветском правительстве России. Правительство начала 1990-х было вообще одним из самых выдающихся в смысле будущих мультимиллиардеров. В нем успел отметиться почти весь нынешний список журнала «Forbes». К началу 1990-х Михаил Фридман махнул рукой на торговлю сахаром и создал на базе своей «Альфы» небольшой банк. Открывать банки тогда было модным занятием. Страна понемножку переходила на денежные отношения. Огромное количество организаций переводило туда-сюда огромное количество денег. И тут было никак не обойтись без банков. Потому что банки – это ведь и есть такие структуры, которые занимаются хранением и перемещением денег. К 1994 г. бывшая советская собственность перешла в руки «красных директоров». А основные финансы – на счета уполномоченных банков. Новые банкиры приватизировали финансы так же, как директора сталелитейных гигантов приватизировали свои заводы. Уполномоченные банки очень быстро превратились в огромные и всемогущие финансовые империи. В 1994-м Авен приходит работать в «Альфа-банк» Михаила Фридмана. Основные игроки на этом поле определились довольно быстро. Наиболее мощными из них стали банк «Менатеп» Михаила Ходорковского и «Мост-банк» Владимира Гусинского. Лишь немного отставали от них «ОНЭКСИМ» Владимира Потанина и «Альфа-банк», который возглавляли Михаил Фридман с Петром Авеном. Дальше, на ближайшие десять лет, вся история России будет определяться борьбой между именно этими игроками. Текст № 4 Р. Абрамович Школьная любовь Абрамовича Ольга Насырова вспоминает, что уже с малолетства обладал он коммерческой хваткой, торговал в школе югославскими сигаретами и польскими целлофановыми пакетами. (Сам Абрамович признавался, что фарцевал также сигаретами у столичных отелей системы «Интурист»). Едва ли не ключевой из них – кисловодский бизнесмен Владимир Тюрин: именно он и стал для Абрамовича первым проводником в мире чистогана. Познакомились они в начале 1988 г., когда Абрамович трудился в кооперативе, изготавливающем женские заколки; его тогдашний работодатель доводился Тюрину земляком. Эта случайная встреча перевернула жизнь Абрамовича; кисловодскому кооператору Тюрину требовался как раз именно такой молодой, энергичный помощник. Тюринский кооператив «Луч» производил детские резиновые игрушки, и нужно было налаживать их сбыт в Москве. Поначалу товар возили из Кисловодска в Москву на продажу, но потом спрос вырос настолько, что производство пришлось открывать и в самой столице – в арендованных цехах завода «Альфа-пластик». Тогда-то, вначале 1989 г., и возник, собственно, легендарный кооператив «Уют»: его директором Тюрин поставил Абрамовича. Ни о каком партнерстве и речи тогда не шло: Абрамович выполнял исключительно дистрибьютерские функции, получая за труды законные 20 % от выручки. Он даже не брезговал самолично продавать товар на Рижском рынке – Мекке тогдашней коммерции. В мае 1991 г. Абрамович навсегда прощается с игрушечным детством. Друг за другом учреждает он целую вереницу фирм, занимавшихся чем только можно (во всяком случае, по документам): издательской деятельностью, посредничеством, ремонтом автомобилей и даже производством изделий из меха и шкур. Роман познакомился с несколькими молодыми людьми, которые как раз окончили Московский институт нефти и газа имени Губкина, и решил сменить профиль деятельности, Валерий Ойф, Андрей Блох и Евгений Швидлер – огонь-ребята и все, как на подбор, отличники. Через несколько лет бывшие институтские приятели уже работают в западносибирской нефтянке, а Абрамович, забыв об игрушках, заключает первые контракты на поставку нефтепродуктов. Вот когда вновь пригодились связи дяди Лейба: по стечению обстоятельств в Ухте, где было все у него схвачено, располагался одноименный (сиречь Ухтинский) нефтеперерабатывающий завод. Именно дядя Абрамовича и составил племяннику первую протекцию, все остальное было уже делом техники. Вслед за Ухтинским НПЗ Абрамович завел знакомства и на других нефтеперерабатывающих предприятиях, а самое главное – протоптал дорожку в госкомпанию «Роснефть», которая и владела тогда всей отечественной нефтянкой. После объявленной Гайдаром либерализации цен и свободы торговли страна с головой ринулась в бизнес. Города мгновенно превратились в огромные стихийные рынки. Каждый приторговывал, чем мог. Что такое налоги – не знал никто. Не жизнь – малина. Чем-то подобным промышлял поначалу и молодой Абрамович. Подконтрольные ему фирмы брали на Ухтинском и других НПЗ нефтепродукты (по одной цене) и гнали на перепродажу за кордон (по другой). Для этого требовалось всего ничего: хорошие отношения с руководителями – как на заводах, так и в «Роснефти». Да небольшой первоначальный капитал, который сколотил он еще в «Уюте». «Одним из наиболее удачных его дел было похищение маршрутного поезда с продовольствием, шедшего на Волгу… Поезд вышел из Полтавы в Самару, но до Самары не дошел, а в Полтаву не вернулся». По документам сырье, как давальческое, шло на переработку, однако назад больше не возвращалось. За каждый такой исчезнувший поезд он получал 200 тысяч долларов, еще триста – отдавалось руководству Мажейкяйского НПЗ. Доподлинно неизвестно, промышлял ли Абрамович чем-то подобным постоянно или же решил попробовать свои силы впервые; как говорится, не пойман – не вор. Факт тем не менее остается фактом. В феврале 1992 г. 55 цистерн с дизельным топливом покинули гостеприимный Ухтинский НПЗ и, стуча на стыках, покатили в столицу, на станцию «Подмосковная». Однако вместо «Подмосковной» вагоны очутились почему-то в Калининграде, а затем бесследно растворились на просторах независимой Латвии. Как выяснилось позднее, груз в Москве получила фирма Абрамовича «АВК»: разумеется, по липовым документам. Сколь ни странно, преступление это с рук нашему герою не сошло. Уже 9 июня 1992 г. следственное управление ГУВД Москвы возбудило уголовное дело по статье 93 УК РСФСР (мошенничество). А вскоре, к величайшему его удивлению, домой к Абрамовичу пожаловали демоны в форменных тужурках и препроводили будущего губернатора в казенный дом с зарешеченными окнами. Роман Аркадьевич и опомниться не успел, как мгновенно очутился в тюремной камере, ибо, как написал в «стражном» постановлении следователь, мог «скрыться и помешать установлению истины по делу». Но, на удивление, камерная эпопея закончилась для него весьма благополучно. Отсидев положенные десять суток, Роман Аркадьевич вышел на свободу. Уголовное дело тем временем было почему-то переправлено из Москвы в Ухту, где благополучно и почило в Бозе. Когда следствие подходило уже к концу, на горизонте неожиданно нарисовалось некое латвийско-американское СП, которое предъявило договор на поставку этого злосчастного топлива аккурат в Латвию. По договору оплатить товар надлежало до 31 декабря, что спасительное СП и сделало, а раз нет ущерба – нет и криминала. Впоследствии один из главных фигурантов этого дела – начальник станции «Подмосковная» Борис Аветиков, тот самый, что по липовым документам передавал Абрамовичу вагоны, – неожиданным образом материализуется вдруг в облике директора фирмы «Мультитранс»: в середине 1990-х эта компания-однодневка будет задействована Романом Аркадьевичем при скупке акций «Сибнефти». Надежными кадрами не бросался он никогда. Решающее значение в его судьбе сыграло знакомство с одним застенчивым близоруким молодым человеком. Никакими исключительными талантами 23-летний Андрей Городилов не обладал, но зато папа его директорствовал на одном из крупнейших предприятий сырьевой отрасли «Ноябрьскнефтегаз». К тому моменту, когда Абрамович положил на «ННГ» глаз, здесь ежегодно добывалось от 17 до 20 миллионов тонн нефти, а извлекаемые запасы «черного золота» оценивались в миллиард с лишним тонн. Впрочем, к кормушке поначалу его не допускали: довольствовался он пока малым – перепродажей нефтепродуктов с Омского НПЗ. Пусть не смущает вас разность географических наименований: «Ноябрьскнефтегаз» и Омский НПЗ представляли собой единую технологическую цепочку – нефть с Ноябрьска уходила на переработку в Омск. Именно в состав «Роснефти» входили тогда и «Ноябрьскнефтегаз», и Омский НПЗ – второй в мире по мощности, самый современный нефтезавод на постсоветском пространстве – да и другие, не менее лакомые, истинно золотоносные организации. Итак, в начале 1995 года Петр Янчев вплотную приблизился к осуществлению своей давней мечты: покупке «Ноябрьскнефтегаза» и Омского НПЗ. По замыслу Янчева «Ноябрьскнефтегаз» и Омский НПЗ следовало вывести из состава «Роснефти» и выставить на продажу; разумеется, с заранее понятным исходом – купить все активы должен был непременно «Балкар». Абрамович разведал о тайных планах Янчева; об этом рассказал ему сын гендиректора «Ноябрьскнефтегаза» Андрей Городилов. Янчев ни с кем не собирался делиться, уж тем более с каким-то плохо выбритым молодым человеком. В его понимании Абрамович был личностью совершенно непритязательной, мелочью пузатой. Роман Аркадьевич решает найти какую-то иную третью силу, которая, в награду за инсайд, учтет все его интересы. Этой силой и стал в итоге Борис Березовский – так возник их эпохальный тандем. Через несколько лет Березовский публично признает, что «недостаточно понимал значимость» нефтяной приватизации и что на ум наставил его именно Абрамович. То есть «инициатива принадлежала» ему. А еще скажет он, Абрамович оказался «самым одаренным молодым человеком, которого он знал». Янчев давно, еще со времен «АвтоВАЗа», раздражал Березовского своей прытью. Для начала требовалось перевербовать директорский корпус: в первую очередь главу «Ноябрьскнефтегаза» Виктора Городилова, напрямую афиллированного с Янчевым. Не знаю уж, какие резоны приводил нефтяному генералу Абрамович (именно он, по признанию Березовского, договаривался с директором «ННГ» и «обеспечивал все, что касается уровня самой компании»), но факт остается фактом – Городилов перешел на его сторону, враз позабыв про Янчева. Впрочем, уломать директоров было еще полдела; куда важнее было заручиться поддержкой первых лиц государства. Аргументы здесь требовались совсем другие – не столько материалистические, сколько политические. Но Березовский, взявший на себя стратегические материи (цитата из недавнего его интервью: „Я занимался вопросами на политическом уровне, на уровне принятия решений правительства“) нашел и их». И года не прошло с момента создания ОРТ, как Борис Абрамович принялся вдруг хныкать и жаловаться на неподъемность взваленной на него ноши. А вот если отдадут ему еще и «Сибнефть», то никаких проблем с финансированием голубого экрана не возникнет – выборы проведем так, что просто пальчики оближете. «Они просто придумали очень понятную схему, – доходчиво объясняет подоплеку манипуляций Березовского его старинный знакомец Петр Авен, – создать „Сибнефть“ для того, чтоб финансировать президентское ТВ… Не было бы Абрамовича, Березовский что-то другое придумал бы, что-то подтянул как бы для того, чтоб финансировать ОРТ…». Принято считать, что ключевую роль в завоевании Березовским «Сибнефти» сыграл столь ненавидимый им сегодня генерал Коржаков. Отчасти это так. Но Коржаков был явно не одинок. Еще до похода к нему Борис Березовский сумел записать в свои сторонники и других влиятельных господ: омского губернатора Полежаева, например, в чьей вотчине и находился основной актив будущей компании. Справедливости ради, следует, впрочем, сказать, что немалая заслуга в том принадлежала Абрамовичу. Он сошелся с Полежаевым еще прежде, в период работы с Омским НПЗ, действуя в исконной своей манере чадолюбия. Губернаторский сын Алексей, остроумно прозванный Папиным-Сибиряком, полностью находился под пятой Абрамовича, трудился в его компании Runiсom, жил в любезно предоставленном Романом Аркадьевичем доме в элитном подмосковном поселке Заречье и ездил на им же выделенном «Мерседесе». Генерал Коржаков вспоминает: «Однажды Березовский попросил разрешения привести в президентский клуб одного человека. Пришел с губернатором Омской области Полежаевым. Он сказал, что у Полежаева есть идея создания „Сибнефти“, и что Полежаев готов отдавать часть прибыли на ОРТ. Я в экономике не очень силен. Вот два экономиста и запудрили мне мозги». По протекции Коржакова омский губернатор в августе 1995 г. дважды удостоился президентской аудиенции. Случай по кремлевским меркам – беспрецедентный. (Особенно если учесть, что особой любви Ельцин к Полежаеву никогда не испытывал. В 1994 г. он даже самолично вычеркнул его из числа кандидатов в президентский клуб.) В экономике Борис Николаевич понимал не больше своего начальника охраны, посему особого труда убедить его в необходимости создания «Сибнефти» не составило. Полежаев был у него на приеме 14 августа. А уже 24-го появился президентский указ: «Сибнефти» – быть! В состав новоявленного гиганта были включены Омский НПЗ, «Омскнефтепродукт», «Ноябрьскнефтегаз» и «Ноябрьскнефтегаз-геофизика»: поразительно, но в отраслевом министерстве – топливном – о рождении «Сибнефти» узнали только постфактум; завеса секретности не спадала до последнего дня. Против создания «Сибнефти» категорически возражал гендиректор Омского НПЗ Иван Лицкевич, человек в отрасли весьма уважаемый, мнение которого со счетов сбрасывать было никак нельзя. Лицкевич отстаивал совершенно иную модель приватизации: он считал, что на базе завода надо образовать вертикально интегрированную финансово-промышленную группу, куда войдут «ряд предприятий Сибири, использующие нашу продукцию для изготовления своего конечного продукта». Старый нефтяник не понимал главного: развитие отрасли и даром не было теперь никому нужно. Во главе угла стояли отныне деньги и еще раз деньги, а их мог дать только нефтяной экспорт. Много раз с Лицкевичем пытались договориться полюбовно: предлагали деньги, сулили высокие должности – вплоть до кресла министра топлива и энергетики. Бесполезно: он упорно стоял на своем и даже осмеливался слать в правительство гневные депеши, доказывая правоту своих старорежимных идей. «Летом 1995-го года у нас с Лицкевичем состоялся откровенный разговор, – вспоминает омский мэр Валерий Рощупкин. – „Знаешь, – сказал он, – меня кругом душат, предлагают перейти в Москву, лишь бы я отказался от завода, но я не хочу». Лицкевич предложил выкупить НПЗ: треть акций забрал бы трудовой коллектив, треть – мэрия, треть – областная администрация. И я по глупости, еще не зная тогда всего расклада, пошел с этим к губернатору Полежаеву. А тот, само собой, передал все Березовскому с Абрамовичем…». То, что случилось затем, выглядит не менее сверхъестественно, нежели спешная посадка Янчева с Ильюшенко. При престраннейших обстоятельствах Лицкевич… погибает. По официальной версии, директор Омского нефтезавода утонул, купаясь в Иртыше; якобы у него остановилось сердце. Трагедия эта произошла 19 августа 1995 г. А 24 августа – и недели не прошло – Ельцин подписывает указ о создании «Сибнефти». К этому следовало бы присовокупить еще одно, принципиальнейшее обстоятельство: по словам бизнесмена Виктора Хроленко, близко дружившего с покойным, когда тело Лицкевича было поднято из воды, на ногах его обнаружились… следы проволоки. При этом был он почему-то в носках. Последними, кто видел Лицкевича в живых, были его шофер и супруга; по версии следствия, решив проветриться в выходной, директор НПЗ поехал якобы в пригород Омска и ушел куда-то вдоль берега, оставив жену дожидаться в машине. Назад он больше уже не вернулся. Так вот, до сих пор, хоть прошло уже без малого 23 лет, вдова Лицкевича боится рассказывать, что же на самом деле случилось в тот субботний день. Самой близкой своей подруге она призналась однажды: «Меня предупредили, чтобы я не болтала лишнего». Галине Лицкевич есть чего опасаться; перед ее глазами стоит, должно быть, наглядный и очень поучительный пример второго опасного свидетеля – директорского шофера. Своего начальника он пережил всего на несколько месяцев и вскоре погиб в автокатастрофе. Это была отнюдь не последняя смерть, ознаменовавшая рождение «Сибнефти». После того как в областном заксобрании была образована депутатская комиссия по расследованию приватизации Омского НПЗ, неизвестные злоумышленники расстреляли одного из пятерых ее членов, заместителя гендиректора «Омскшины» Олега Чертова; как полагает инициатор создания этой комиссии Леонид Горынин, «это было устрашающее действие». В результате комиссия свою работу фактически свернула. Убийц не нашли до сих пор. Продажа контрольного пакета «Сибнефти» стала последним залоговым аукционом в новейшей истории. Березовский успел впрыгнуть в вагон уже уходящего поезда. Торги провели в самый канун Нового, 1996 г.: аккурат 28 декабря. Победившая фирма – «Нефтяная финансовая компания» – была элементарной прокладкой с уставным капиталом в 250 миллионов рублей (примерно 30 тысяч долларов). Березовский с Абрамовичем учредили ее напополам лишь тремя неделями раньше. Искомую сумму – 100,1 миллиона долларов – внес в казну банк «СБС-Агро»; как раз перед этим правительство очень удачно разместило в нем $ 137 бюджетных миллионов. Сразу после их появления все остатки на счетах Омского НПЗ в «Нефтехимбанке» – порядка 30 миллионов долларов – были переведены в Украину якобы для покупки нефтяных цистерн. Георгий Жук, президент «Нефтехимбанка», помнит это отчетливо. Однако никакие цистерны на завод так и не пришли. Сделав круг, миллионы попросту вернулись обратно в Омск. Таким образом, новые владельцы отчасти купили НПЗ за его же собственные деньги. Тогдашний генпрокурор Юрий Скуратов замечает: «У прокуратуры были подозрения, что и эта сумма реально не была заплачена. Деньги были изысканы Минфином, переведены из одной графы в другую, зачтены в счет будущих доходов – такие пассажи у нас научились делать мастерски». По ходу создания компании Абрамович познакомился с несколькими высшими государственными чиновниками. Утверждали, что с главой президентской Администрации Валентином Юмашевым Абрамовича связала настоящая дружба. В общем, дела начали развиваться. В 2000 г. Борис Березовский перешел в жесткую оппозицию новому президенту Путину. Вскоре ему пришлось и вообще уехать из страны. Активы, оставшиеся в России, Березовский решил продать. Покупателем стал Абрамович. Именно после этого предприниматель превратился в самого богатого бизнесмена России и одного из двадцати самых богатых людей планеты. Десять лет спустя Абрамович продаст «Сибнефть» государству обратно уже за 13 миллиардов: в 54 раза дороже… Вопросы к текстам: Что объединяло перечисленных выше людей (возраст, образование, социальный статус, место работы, происхождение и т.п.)? Как и на чем были заработаны первые серьёзные деньги (капиталы)? Какими способами зарабатывались первые деньги (убийства, взятки, «связи», воровство, лобби и т.п.)? Кто помогал и покровительствовал будущим олигархам в создание своего бизнеса, укажите наиболее значимые фигуры (ФИО), в чем заключалась их помощь? Выскажите свое мнение относительно эпохи олигархического капитализма в России в целом, дайте оценку деятельности российских олигархов, можно ли было избежать появления класса олигархов5. Критерии оценивания: грамотно использует исторические факты и термины; последовательно, четко, логично, обоснованно и аргументировано излагает авторскую позицию; на протяжении всей работы автор демонстрирует ярко выраженную личную и гражданскую позицию по изучаемой проблеме, теме; проявляет заинтересованность в теме, предлагает оригинальные (имеющие право на существование, исходя из фактов) мысли, проблемы и их решение; при ответе не повторяет дословно приведенный текст, цитирование допустимо, но с обязательным комментированием приведенной цитаты; осуществляет поиск информации, представленной в различных знаковых системах; соблюдает принцип историзма при оценивании эпохи, тех или иных личностей эпохи, их деятельности и значения; преобразовывает текстовую информацию в иную (график, диаграмма, таблица); при оценке заключения (вывода) обращается внимание на умение автора делать конкретные выводы по сути своей позиции, с выделением основных позиций; 1 На данный момент помощник Президента РФ. Занимается вопросами взаимоотношений с Абхазией и Южной Осетией. 2 Смоленский со времен службы в армии занимался подпольной печатью визитных карточек и Библий. За эту деятельность в 1981 г. он был осужден на два года принудительных работ на стройках. В 1987 г. он организовал кооператив по переработке строительных материалов. В 1988 г. был организован кооперативный банк, поскольку получить кредит от государственного строительного банка - «Промстройбанк Смоленскому не удалось. Его собственный банк был зарегистрирован в 1989 г. под названием Столичный банк. 3 Гусинский сделал карьеру театрального продюсера, занимался постановкой массовых мероприятии, в том числе связанных с играми Доброй воли в 1986 г. В то же время он занимался частным извозом и мелкой фарцовкой. Когда кооперативное движение было легализовано, он начал с работы по металлу, делал все..... от браслетов до гаражей. В декабре 1986 г. Гусинский впервые оказался под следствием. В 1988 г. он организовал финансовую и риэлтерскую консалтинговую компанию MOCT совместно с американской юридической фирмой - «Арнольд и Портер. В 1990 г. Гусинский выкупил долю американских партнеров. 4 В частный бизнес Виноградов перешел, имея солидную официальную поддержку. Его Инкомбанк был создан в октябре 1988 г. при поддержке ректора Плехановского института и администрации по делам науки и техники при московском правительстве. 5 Изучите биографии «новых олигархов» по тем же критериям, которые приведены выше, выделите общие и отличительные черты «новых олигархов» от «семибанкирщены». Установите взаимосвязь между успехом бизнеса «новых олигархов» их принадлежностью к структурам теневого рынка, принадлежности к номенклатуре, к «красным директорам», либо к «новым русским» (О. Дерипаска, А. Мордашов, В. Аликперов, А. Мельниченко, В. Рашников, В. Лисин). Используйте интернет сайты: http://www.forbes.ru, Википедия и иные сайты. |