Стивен Волински. Темная сторона внутреннего ребенка Следующий шаг

• Название: Стивен Волински. Темная сторона внутреннего ребенка Следующий шаг
• Дата: 04.11.2022
• Размер: 0.96 Mb.
• Имя файла: dark_side_child.doc
• Тип: Книга; #770171
• страница: 14 из 41

4. Слияние

Слияние – транс, при котором наблюдатель идентифицирует ребенка с одним из членов семьи. Ребенок словно сливается с ним. Иногда слияние происходит, когда ребенку приходится постоянно заботиться о ком-то из членов семьи. Наблюдатель создает две части личности внутреннего ребенка. Одна заботится о беспомощном родителе, а другая сливается с ним и становится им.

Другой пример – сексуальное насилие. В большинстве случаев взрослые, сексуально оскорбляющие детей, сами были оскорблены а детстве. Наблюдатель во время насилия создает образы жертвы и насильника. С этого момента внутренний ребенок состоит из двух частей: жертвы и насильника. Слиться с насильником – наилучший способ выжить в этой ситуации. Позже этот «насильник» будет продолжать защищать ребенка от насилия, заставляя его насиловать других. Именно темная сторона внутреннего ребенка чувствует потребность оскорблять и насиловать тех, кто слабее его. Дитя-насильник действует автоматически, вне контроля взрослого. Такова власть темной стороны внутреннего ребенка.

Недавно мой коллега направил ко мне пациентку, которую он назвал «духовной личностью». Она жаловалась на две проблемы: 1) она ничего не чувствовала; 2) в голове у нее звучали голоса, называвшие ее плохой, гадкой, отвратительной. «Я ненавижу себя», – заявила она.

Сначала она долго рассказывала мне, как она выходит из тела и летает под потолком. Эта летающая часть ее личности была духовной. Я спросил ее: «Вас когда-нибудь оскорбляли – физически или сексуально?» Она ответила: «Да, мой отчим зверски избивал меня и в это время говорил мне гадости». Я спросил: «Когда вы впервые вышли из тела?» Она ответила: «Во время избиения». Я предположил, что выход из тела стал автоматической защитой от боли, а вовсе не «духовностью». Тогда она закричала: «Но это моя единственная надежда!» Я ответил: «Это было вашей единственной надеждой, но сейчас это создает вам массу проблем».

Вот пример транса одухотворенной отрешенности. Маленькая девочка отделилась от своего тела, чтобы не чувствовать боли. Но часть еe личности продолжала страдать и сливалась с голосом отчима-мучителя, повторяя его слова, застывшие в ее голове; она спорила с ними, возражала им – а они по-прежнему звучали, рождая у нее чувство ненависти к себе. Я должен сказать, что она пришла ко мне всего два раза, и я не успел вылечить ее. Насилие – серьезная проблема, и ее вряд ли возможно быстро вылечить. Требуется много терпения и мудрости со стороны терапевта, а также осознанность и готовность к сотрудничеству со стороны пациента.

Структурная и стратегическая семейная терапия

В этих двух видах семейной терапии родители часто приводят проблемного ребенка: он отбился от рук, принимает наркотики, связался с дурной компанией и т.д. Согласно моей терапевтической модели, ребенок может слиться с матерью, которая злится на отца, и говорить раздраженным голосом матери. Для излечения нужно отделить ребенка от роли рупора матери и заставить мать самой высказать отцу свои претензии. Ребенок думает, что он защищает мать и помогает ей. На самом деле ребенок сливается с матерью, отвлекая внимание родителей от решения их проблем.

Глубина этого транса часто проявляется в семейных отношениях. Например, многие пациентки рассказывали мне, что они разговаривают голосом матери с мужем или детьми. Некоторые пациенты разговаривали отцовским голосом на работе. Недавно пациент заявил мне: «Я трудоголик». Я спросил его: «Вы на самом деле трудоголик или сливаетесь со своим отцом-трудоголиком?» Он ответил: «Я сливаюсь с отцом». Внутренний ребенок стал папой. Взрослый хочет чаще проводить время с близкими. Ребенок, слившийся с папой-трудоголиком, не позволяет ему этого. Отец моего пациента был женат на женщине, которая несколько раз попадала в больницу из-за нервных срывов. Ее муж стал трудоголиком, чтобы как можно меньше общаться с женой. Неудивительно, что одна часть ^внутреннего ребенка моего пациента помогла ему жениться на больной женщине с серьезными эмоциональными отклонениями, а другая часть стала трудоголиком. Наблюдатель все это время спал. Мой пациент полностью слился с папой; наблюдатель создал точную копню папиного транса.

Таков один из сценариев темной стороны внутреннего ребенка – слиться с мамой или папой. Некоторые из моих пациентов жаловались на депрессию. Я спрашивал их: «Это ваша собственная депрессия, или вы впали в нее, чтобы помочь маме с папой?» Наблюдатель создает ребенка, который считает, что поможет родителям, разделив их боль. Ребенок принимает на себя страдания родителей в надежде исцелить их. Это происходит, когда ребенок считает, что может вылечить других или сделать их счастливыми с помощью воображаемой власти. Эта младенческая мания величия заставляет ребенка воображать себя невероятно могущественным. Годы спустя он пребывает в «целительском» трансе, считая, что может исцелить всех, Я знал одного такого «целителя». Пациенты платили ему за исцеление и, как ни странно, иногда выздоравливали. Проблема заключалась в том, что почти всегда они заболевали снова. Почему? Потому что если человек чувствует боль, он должен принять на себя ответственность за свою субъективную реальность. Когда я разговаривал с этим целителем, он рассказал, что в детстве часто представлял себе, как он излечивает своего больного отца. Позже внутренний ребенок вообразил, что обладает волшебной силой, чтобы справиться с прежним чувством детской беспомощности. Он загипнотизировал взрослого, введя его в целительский транс.

Я хочу заметить, что вовсе не отношусь пренебрежительно ко всем целителям. Я лишь предполагаю, что для успешного исцеления нужно, чтобы пациент был сознателен и принимал на себя ответственность за свой внутренний опыт. Если он не принимает на себя ответственности и не желает изменяться – успех лечения будет временным и недолгим. Если человек считает, что кто-то другой примет на себя его боль, – значит, он находится в состоянии внутреннего ребенка и, скорее всего, попадет к целителю, который находится в таком же инфантильном состоянии, воображая, что способен принять на себя чужую боль.

Мой внутренний ребенок притягивал женщин, которые постоянно спорили со мной («Я хочу точно такую девушку, как та, которая вышла замуж за моего папочку!»). После многих лет терапии и шести лет жизни в ашраме в Индии я осознал проблему и смог остановить этот процесс. Но мой внутренний ребенок все еще действовал. Как-то раз мой лучший друг Дэвид пригласил меня на вечер суфийских танцев в Лос-Анджелесе. Перед началом танцев в зал вошла женщина, которая попросила Дэвида представить нас друг другу. Мы начали беседу.

Дэвид: Это мой друг Нарайян (такое имя мне дали в Индии), он из Индии.

Женщина: О, я недавно смотрела фильм «Ганди». Это было замечательно.

Стефен: Он мне не понравился. (Женщина смущена, поэтому я добавляю): Хотя вообще-то для длинного фильма он достаточно динамичен.

Женщина: Правда? А мне он показался затянутым.

Стефен: Я вижу, мы с вами ни в чем не согласны.

Женщина: Я даже в этом с вами не согласна.

Не стоит говорить, что я увидел сценарий моего внутреннего ребенка, прервал его, и эти отношения заняли 10 секунд, а не 10 месяцев или 10 лет.

Такова власть притяжения внутреннего ребенка. Вас, взрослого, иногда необъяснимо притягивают другие люди. На самом деле это безудержное страстное притяжение одного внутреннего ребенка к другому.

Очень часто связи между этими внутренними детьми настолько сильны, что взрослый использует духовную философию для того, чтобы объяснить их. Он говорит: «Так предначертано свыше», «Мы – родственные души». При этом трансы одухотворения, отрешенности и другие виды трансов накладываются друг на друга и действуют вместе. Как и другие трансы, слияние возникает в результате внутренних отношений. Я работал с женщиной, отец которой был алкоголиком, и она заботилась о нем. Ее жизненной философией было: «Если я позабочусь о нем, он сможет позаботиться обо мне». Она полностью слилась с папой и следила за каждым его движением. Ее внутренний ребенок создал транс сверхзаботливости, наблюдая за папой, так как он мог потеряться, забывал свои вещи и т.д. Ее внутренний ребенок привлек к ней отрешенного и беспомощного мужа. Этот сценарий был хорошо знаком ребенку, которого привлекали мужчина, требовавшие сверхзаботливости, как папа. В результате она была постоянно настороже, не зная ни минуты покоя. Ее внутренний ребенок имел две стороны: сверхзаботливую и беспомощно – отрешенную. Он сужал ее фокус внимания, заставляя сливаться с папой и создавая ей серьезные проблемы, пока наблюдатель спал.