|
|
Культурное наследие Санкт-Петербурга. Сущность культурного наследия
2.2. Санкт-Петербург, как город всемирного наследия
Сформированная на основе существовавшего со времен Петра I санкт-петербургского градостроительного законодательства единая градостроительная практика позволила создать уникальный столичный город (в единстве с его пригородным окружением) мирового уровня. Город и его пригородная зона отличались совершенством единой градостроительной структуры, общностью и одновременно многообразием его ансамблей с высоко художественной застройкой, единством градостроительно-композиционных особенностей при многообразии функциональных и стилевых проявлений застройки.
Была специально создана единая система градостроительных требований (регламентов) и практики безусловной, безукоризненной и всеобъемлющей реализации: по правилам и практике прокладки улиц, каналов, набережных и устройству площадей, по формированию кварталов застройки, разбивке кварталов на участки и правилам застройки участков, по правилам и практике создания системы вертикальных доминант и всего силуэта города и его пригородной зоны и т. д. В Санкт-Петербурге и его пригородной зоне сформирован особый, присущий только ему исторический градостроительный генетический код. Он проявился в особой теоретической системе градостроительно-композиционных закономерностей построения ансамблей, планировочной системы и всех рукотворных ландшафтов не только в историческом центре города, но и на всей территории агломерации, в особой линии всей исторической нормативной и регламентирующей базы, в теоретических исканиях градостроителей и архитекторов столичного города, в практике принятия и реализации градостроительных решений.
Он был реализован во всей системе пространственных, градостроительнокомпозиционных, архитектурных, стилевых, морфологических параметров и закономерностей всей исторической среды города и региона. Даже катастрофа революции 1917 г., затем Гражданской войны 1918–1922 гг. не смогла его уничтожить. Он существовал и безраздельно доминировал вплоть до 1950-х гг. Но затем возникла массовая индустриальная застройка, принципиально отвергающая любые индивидуальные градостроительные и архитектурные качества. С 1954–1955 гг. на берегах Невы сформировался новый индустриальный градостроительный генетический код, коренным образом отличный от исторического градостроительного генетического кода. В последние десятилетия в Ленинграде–Санкт-Петербурге фактически сосуществуют два города, обладающие разными градостроительно-генетическими составляющими и качественно абсолютно различающиеся: исторический Санкт-Петербург–Петроград–Ленинград (1703 – начало 1950-х гг.); современный Ленинград–Санкт-Петербург (конец 1950-х – 2000-е гг.). В XX – начале XXI в. с каждым десятилетием и на каждом этапе это расхождение увеличивается, проявляясь в непримиримой несовместимости современной застройки и исторической среды. Город и его многочисленные пригороды (пригородные зоны) являются неразрывными составными частями крупнейшей в Европе единой исторической Санкт-Петербургской агломерации, последовательно создававшейся со времен Петра I на принципах «идеальной агломерации».
Этому пространственно-композиционному и функциональному единству не мешают современные случайно проведенные границы административных образований Российской Федерации – Санкт-Петербурга (самого) и Ленинградской области. При Петре I колоссальные территории от Сестрорецка (на севере) до Гатчины (на юге), от Гостилиц и Ораниенбаума (на западе) до реки Волхов (на востоке) развивались в пространственном единстве, в едином ритме и по единым законам. Они включили город-метрополию, все города пригородной зоны и сопутствующие им ремесленные, торговые и сельские поселения, а также соединительные коммуникации.
Уже в первое десятилетие (в 1700-е гг.) на этих пространствах возникла система «почек роста». Но они не оставались неизменными. Почти мгновенное (в масштабах истории) расширение городских границ вело к столь же стремительному изменению (расширению) территорий центра города, города в целом и всех его пригородов и пригородных зон, к изменению статуса и облика всех территорий. Это привело к тому, что со времен Петра I непрерывно создавался, расширялся и совершенствовался исторический Санкт-Петербург (в наше время он стал историческим центром города), одновременно, соразмерно с ним и в том же темпе, возникла и развивалась система пригородов (широких зон — колец и линий) вокруг города, отстоящих от него на расстояниях в 20–50 км и более. Между городом-метрополией и пригородами были проложены и все более интенсивно действовали коммуникации (сухопутные и водные). Все они формировались на основе единых принципов композиционного развития — «регулярности и ансамблевости» (известных в Западной Европе в качестве главных принципов создания «идеальных ансамблей», «идеальных крепостей» и «идеальных городов» Античности, Возрождения и Нового Времени). При Петре I в несколько этапов велись поиски принципиально нового (по планировке, застройке, системе градостроительного законодательства, системе градостроительного управления) столичного города, не похожего ни на один город мира, хотя и включавшего многие отдельные черты и высшие достижения многих городов мира.
Первый шаг — внедрение с 1712 г. «принципа регулярности» совместными усилиями Петра I и итальянского швейцарского военного инженера Д. Трезини. И первым регулярным градостроительным проектом стал проект создания столичного города на о. Котлин с единой регулярной композицией проектируемого города на всей территории о. Котлин протяженностью в 9,4 км (!), с 4 главными прямыми улицами («проспективыми»), средняя из них должна иметь длину всего острова — 9,4 км, с 61 поперечной прямой улицей. Ширина главных улиц около 80 м, поперечных улиц — 27,6 м. В проекте предложено сформировать 226 стандартных регулярных кварталов (каждый размерами 100,0×470,0 м) с 7278 регулярными прямо- угольными участками (
21,60–23,80×50,0 м), 26 площадей, на большинстве которых было предусмотрено строительство храмов. Но такого подхода оказалось недостаточно. В конце 1716 – начале 1717 гг. начала формироваться вторая линия на основе внедрения «принципа ансамблевости» также совместными усилиями Петра I и французского архитектора Ж.-Б.-А. Леблона. Первый проект этой линии — известнейший проект Санкт-Петербурга (1717 г.), на котором прорисован знаменитый фортификационный овал 5100×6450 м (!), включивший зоны сформированной по ансамблевому и регулярному принципам планировки и застройки. С очень развитой фортификационной системой — 31 бастион, 3 линии, 7-бастионная цитадель, 6-бастионная крепость (современная Петропавловская крепость), с редутами прямо на руслах реки Невы и ее крупнейших проток. Для каждой территории, зоны и каждого элемента разрабатывались особые композиционные приемы и градостроительные решения. Главная квадратная площадь в городе уже должна быть 446,2×446,2 м, что сопоставимо с общими размерами крупного «идеального города» в Европе. Было намечено создание общественных садов, серии общественных зданий, храмов четырех конфессий, торговых, медицинских, промышленных зон. Жилые зоны предусматривалось создать на основе четко прорисованных регулярноансамблевых модулей застройки с большими регулярными участками (18,4–20,7×46,0–48,3 м) и малыми участками (9,2–11,5×32,2–36,8 м). Уже тогда предлагалось введение дифференциации по типам застройки. На главных улицах и набережных — двухэтажная брандмауэрная по особым «образцовым проектам», на рядовых территориях — одно-двухэтажная отдельно стоящими зданиями.
Такого комплексного, значительно развивающего варианта «идеального города» еще не было в российском и европейском зодчестве. Уникальные масштабы реального освоения территорий в дельте Невы вызвали значительное композиционное усложнение предлагаемого проектного решения, введения темы не только комплексности и регулярности планировки и застройки, но и композиционного соподчинения всех элементов, введения темы иерархии ансамблей, формулировки особых правил для планировочных решений и застройки. В этом также был значительный прорыв из практики европейского «идеального города». Как известно, предложения Ж.-Б.-А. Леблона не были полностью реализованы. Но главные идеи проекта, сконцентрированные в обязательной для Санкт-Петербурга и всех его предместных и пригородных территорий ансамблевости, иерархии пространств и планировочных элементов, особой типологии городской среды в соответствии с ролью каждого элемента в единой градостроительной композиции, были приняты и использованы в последующем зодчестве столицы на Неве.
На основе этих и других проектов, особенно по более поздним проектам Д. Трезини, на принципах регулярности и ансамблевости при Петре I в дельте Невы сразу и параллельно стали развиваться территории самого города и ближайших предместий (Васильевского и СанктПетербургского островов, Московской и Выборгской сторон) на грандиозных по тем времена пространствах в 5300×8700 м. Для сравнения: размеры всей Христиании с линией фортеции 400×500 м, Гетеборга — 700×700 м, очень популярной Пальмоновы: самого города — 750×750 м, а с обширнейшими земляными укреплениями — 1500×1500 м. Одновременно шло развитие ансамблевости и регулярности всей пригородной зоны и ее крупных композиционных центров: Екатерингофа (с 1716 г.), Стрельны (с 1716 г.), Петергофа (с 1716–1717 гг.), Сарской Мызы (с 1712 г.) и др. Велось освоение в традициях регулярности крупных многокилометровых лент пригородных участков: вдоль Черной речки (с 1714 г.), р. Мойки (с 1721 г.), р. Фонтанки (с 1723 г.), Петергофской дороги (с 1712–1714 гг.). Даже военные и фабричные городки (Сестрорецк, Красное Село, Кронштадт) создавались на основе регулярности. А если учесть, что скоординированно формировались и обширные пригородные зоны от Сестрорецка до Ораниебаума и от Кронштадта до Шлиссельбурга, то этот ареал единого регулярного по «идеальной» стратегической программе пространственного развития станет вообще грандиозным — площадью в сотни квадратных километров. Такого размаха единых градостроительных действий не было в других странах Европы. А самый грандиозный факт применения регулярности — это создание в 1706–1718 гг. по указу Петра I идеально прямой дороги Москва – Санкт-Петербург длиною почти в 700 км (на ней с 1718 г. уже действовали 24 ямских станции-слободы).
Она на всем своем протяжении существовала до начала 1740-х гг., а в настоящее время по этой трассе действует железная дорога Санкт-Петербург–Москва. Соблюдение принципов регулярности планировки и застройки позволяло избежать стихийности формирования городских и пригородных пространств, а введение принципов ансамблевости помогло решительно исключить из создаваемой многокилометровой композиции города и окружавших его пригородных территорий подавляющую монотонность и антигуманизм громадных пространств. Так, в 1712–1717 гг. были сформированы главные и обязательные для всей его последующей жизни принципы создания Санкт-Петербурга и всей Санкт-Петербургской агломерации: градостроительно-композиционные требования, сформулированные еще самим Петром I и его архитекторами Д. Трезини — «принцип регулярности» (с 1712 г.), Ж.-Б.-А. Леблоном — «принцип ансамблевости» (с 1717 г.), а также «принцип единства и параллельного, взаимоувязанного развития города, предместий и пригородной зоны» (с 1710–1712 гг.). Они вошли во все своды градостроительного, архитектурного, строительного законодательства, были определяющими для всех проектных генеральных планов Санкт-Петербурга, стали главными для всей системы их реализации вплоть до 1950-х гг.
По отдельности эти темы и принципы были известны в Европе, но в условиях молодого столичного города на Неве все известные европейские линии создания «идеальных» городов, крепостей и усадеб соединились в Санкт-Петербурге, образовав особый, санктпетербургский сплав. В Санкт-Петербурге были известны достижения европейской градостроительной мысли. Они, несомненно, были использованы в санкт-петербургском зодчестве, превратившись в яркие особенности санктпетербургской градостроительной среды с их характерными признаками: прямолинейностью улиц, их перпендикулярным, радиальным и диагональным сопостроением, регулярностью площадей — квадратных, круглых, ступенчатых в плане, трехлучием и многолучием, с этуалями — звездами в планировке улиц и прокладке парковых и лесопарковых аллей и просек, с партерными садами, регулярностью застройки по единым принципам и параметрам и т. д. Но при создании российской столицы все европейские варианты были осознанно существенно изменены, уточнены, усовершенствованы, преобразованы именно в санкт-петербургские варианты. В условиях Санкт-Петербурга все эти приемы были использованы по-новому, без бездумного подражания, а с осознанной адаптацией к грандиозным масштабам освоения пространств Приневья и введением новых принципов — системности, иерархичности. Там, где в композиционном решении городов Европы хватало принципа формирования ансамбля, для условий Санкт-Петербурга приходилось не только создавать ансамбли, но и вводить в композицию ансамбли ансамблей, например, единый сверхансамбль «ядра исторического центра города». Таким образом, с 1703 г. на берегах Невы удалось сформировать многоузловую с единым главным центром агломерацию на обширных пространствах в сотни квадратных километров — «идеальную агломерацию» (агломерацию, созданную на принципах «идеальных» городов и ансамблей).
Осознанно и сразу создавали: фортификационную систему (на территориях почти в 100 км в диаметре), включая много и часто «идеальных» по формам крепостей, редутов, фортов, оборонительных линий: сухопутные фортеции центра и периферии города, многочисленные батареи и форты вдоль южного и северного побережий Финского залива, фортеции в истоках и вдоль русла Невы, систему морских крепостей, шанцев и морских фортов на острове Котлин и вокруг него; Город-метрополию Санкт-Петербург с его ближними предместьями и ближними дачными зонами почти сразу на многих островах и территориях дельты Невы (с территорией общим диаметром в 15–20 км) — идеальный по общей композиции и в единстве регулярности и нсамблевости, сформированный из регулярных прямоугольных и радиальных пространственнокомпозиционных сегментов; обширнейшие полосы и зоны дальних пригородов на пространствах диаметром в более чем 150 км, в единстве регулярности и ансамблевости, композиционно «идеальные» сами по себе и последовательно формировавшие регулярные прямоугольные, звездчатые и радиальные композиции. В эти «полосы» входили поселения разной значимости, парадности и функциональности — царские дворцово-парковые, ремесленно-фабричные, загородные усадебные «мызы», дачи, «забавные дома» высшей знати, средние по величине и амбициям загородные дворянские и сановные усадьбы. Систему таких осваиваемых загородных пространств объединяли огромные, создаваемые с 1717 г. «этуали» в лесопарковых композициях; систему коммуникаций (сухопутных и водных), обеспечивавшую оптимальные территориальные связи между всеми пространственными элементами. Часть из сухопутных коммуникаций проходила по системе допетербургских дорог, последовательно реконструируемых.
Значительная часть магистралей создавалась «с нуля», на принципах регулярных (прямолинейных, в единых габаритах и конструктивных решениях) дорог и «перспектив». Сформировалась также система судоходных водных коммуникаций-фарватеров (осуществленных полностью и частично): фарватеры на акватории Финского залива между Санкт-Петербургом и Кронштадтом, судоходные трассы по Неве и крупнейшим рекам. Одновременно сооружались крупнейшие рукотворные судоходные трассы и водоводные каналы; систему визуальных, символических, знаковых, общекультурных доминант на всем осваиваемом пространстве, объединяющую сотни объектов и ансамблей, а также дороги и фарватеры в единую систему визуальных связей. Именно историческая Санкт-Петербургская агломерация, целенаправленно создававшаяся на протяжении десятилетий по единым законам со времен Петра I и на основе сформулированных при нем принципов, должна рассматриваться в качестве уникального элемента мировой цивилизации и являться объектом историкокультурного сохранения.
Главные принципы исторической пространственной структуры Санкт-Петербургской агломерации: 1. Присущая Санкт-Петербургской агломерации особо сложная иерархия градостроительноландшафтного построения среды, включая следующие уровни (по принципам укрупнения): объекты – фрагменты – элементы – компоненты – системы. 2. Каждый территориальный компонент Санкт-Петербургской агломерации является совокупностью ландшафтообразующих элементов и неразрывно объединяет: А. Историко-культурный ландшафт — вся рукотворная среда Санкт-Петербургской агломерации, включая все, что внесено с 1703 г. Петром Великим и его последователями — здания, сооружения, ансамбли, комплексы, планировочные структуры и т. д. — в единстве градостроительных, архитектурных, историко-культурных составляющих. B. Археологический ландшафт — аккумулирующий все, что было здесь рукотворного до основания Санкт-Петербурга и до кристаллизации его историко-культурной и пространственной среды. C. Природный ландшафт — весь комплекс естественной природы, с рельефом, гидрогеологическими, экологическими, зоо- и фитоландшафтами, в контексте и в пространственных границах и условиях которой формировался градостроительно-культурный феномен СанктПетербургской агломерации. 3. Все три системы в рамках СанктПетербургской агломерации формируют неразрывные комплексы. Такой системный подход позволяет соединить исторические, природные и рукотворные элементы единой среды в целостные многофакторные выявляемые и сохраняемые элементы. Создание со времен Петра I стройной типологии градостроительного каркаса (улиц, каналов, набережных, площадей), кварталов, участков, застройки на участках.
Переход от допетербургской (формировавшейся в древнерусский, новгородский, московский и шведский периоды жизни Приневья) сельской системы к санкт-петербургской столичной системе осуществлялся с 1710–1712 гг. Предложены первые градостроительные проекты на основе «принципов регулярности» с прямыми улицами и дорогами (с 1712 г.), введены правила прямолинейности улиц и дорог, ориентации их на вертикальные доминанты (с 1714 г.), начала вводиться регламентация формы и габаритов кварталов, разбивки их на стандартизированные участки, застройки участков (с 1712–1714 гг.). Были предложены кварталы четкой геометрической формы, для жилья двух типов — преимущественно прямоугольные кварталы без внутренних проездов (с заездами на участки с улиц) и кварталы с внутренним (внутриквартальным) проездом-переулком. Введена дифференциация самой застройки (по размещению на участках, по плотности, этажности, высоте, конструкциям, габаритам и форме кровель, используемым материалам и т. д.), включая несколько типов (по «образцовым проектам») городской застройки, а также застройку загородного (пригородного) типа. К концу 1723 г. уже были разработаны для разных типов объектов, утверждены Именными указами и предлагались застройщикам в обязательном порядке для осуществления на участках «образцовый проект» мазанкового здания на Троицкой площади (1712 г.), «образцовые проекты» жилья разного качества (в зависимости от размеров участков и количества дворов или душ у собственников (Д. Трезини), «образцовый проект» элитного городского жилого дома для застройки невских набережных и главных магистралей города (1717 г., Ж.-Б.-А. Леблон), «образцовые проекты» пригородных и загородных усадеб и дач (1710–1712 гг., Д. Трезини), «образцовые проекты» сельских участков с застройкой (Д. Трезини).
К ним добавлены «образцовые проекты» полковых дворов, казарм и полковых квартир (1722 г.), «образцовые чертежи» застройки сельских крестьянских дворов (1722 г.). В соответствии с этими правилами уже с этого времени проводилась безжалостная реконструкция всей существовавшей среды, шло спрямление улиц и дорог независимо от степени освоенности реконструируемых территорий, прямо через застроенные уже участки и владельческие дворы, с безусловным сносом существовавших строений любых по знатности владельцев. Линия строгой типизации на территории всей агломерации вплоть до конца 1820-х гг. осуществлялась для планировочного каркаса — на основе созданной типологии уличной и дорожной сети (по габаритам дорог, типам покрытий, особенностям благоустройства и т. д.), а всей рядовой застройки — на основе типизации «образцовых проектов», для уникальных объектов действовали методы индивидуального проектирования (но в рамках единых градостроительных требований). Позднее, вплоть до 1920-х гг., застройку осуществляли на основе типологизированных планировочных и конструктивных решений, а с 1940–1950-х гг. — путем применения «типовых проектов». Формирование единого силуэта СанктПетербургской агломерации с системой вертикальных доминант, горизонтального поля застройки и равнинного характера природных ландшафтов. Принципы создания санктпетербургского силуэтного поля города, пригородов и всей агломерации были заложены Петром I в 1712 г. На протяжении десятилетий последовательно и неуклонно формировалась в равнинных «плоскостных» условиях обязательная система вертикальных доминант и акцентов (объединяя храмы, шпили общественных и промышленных зданий, специально усложненный силуэт многих зданий, многочисленные сооружаемые башенки) сначала на основе принципов «поля восприятия», затем — «коридоров восприятия».
Эта практика особо значимой системы вертикальных доминант и тонко выверенного градостроительного силуэта (включившей спектр вертикальных доминант от регионального до местного значения) сохранялась до периода их массового сноса в 1920–1960-е гг. Единство градостроительно-архитектурного и культурного развития СанктПетербурга. Для Санкт-Петербургской агломерации в полной мере проявляется доминирующая роль принципов культурно-ландшафтного единства объектов и территорий. Параллельно с возникновением пространственной ауры величественного города шла кристаллизация блестящего нового городского стиля жизни, с особым темпом и особыми правилами существования. Одновременно город постоянно притягивал к себе тысячи российских мастеров, а также мастеров из Германии, Швеции, Италии, Франции, Швейцарии, Голландии, Англии и т. д. Уже в 1710–1720-е гг. в Санкт-Петербурге возникли слободы Греческая, Татарская, Старая и Новая Русская, Английская, Немецкая, Французская и т. д. Санкт-Петербург изначально приобретал черты не только строительной, религиозной, культурной, но и этнографической «Мекки». После возвращения в 1732 г. российской столицы снова на берега Невы многонациональная «программность»
Санкт-Петербурга еще более возросла. Российская полинациональная столичность Санкт-Петербурга дополнялась европейским поликультурным контекстом, ставшим уже естественным на берегах Невы. Можно говорить о формировании в Санкт–Петербурге полиязычного, полиэтнографического, поликонфессионального, поликультурного единства, синтезирующего российские и всех народов России, французские, итальянские, голландские, английские, немецкие, датские, шведские, польские, финские, китайские, японские и т. д. начала. Соподчиненность территорий и пространственных ландшафтов (зон) относительно друг друга по концентрированным принципам центральности: центр – периферия города – зона границы города – предместья (и пригороды). В каждой их этих зон в процессе исторического развития были сформированы особые качества городских ландшафтов (градостроительной среды) с особыми правилами и нормативами (стандартами) по прокладке улиц, разбивке кварталов, габаритам участков, правилами застройки на участках. Эти правила специального формирования соподчиненной регламентации всех территорий и застройки Санкт-Петербурга и пригородной зоны «по центральности» целенаправленно также формировались со времен Петра I. Например, на рубеже 1724 г. явно сформировался дифференцированный подход к этажности застройки.
На главных, центральных улицах, набережных и площадях все большее значение приобретал принятый со времен Ж.-Б.-А. Леблона тип «периметральной брандмауэрной застройки». Со временем нормируемая высота зданий и сооружений уточнялась. Но всегда во всех зонах она не должна была превышать (по верхней линии карниза здания) 11 сажен (23,43 м). Столь же четко разделялись и участки по их размерам, в зависимости от размещения в центре города, на его периферии, в ближних окрестностях, в пригородах, в сельской местности. В самом центре города участки были наименьшими, в среднем 20–25×40–50 м. В пригородной зоне выделяли под пригородную дачную застройку участки размером 216,0×2160,0 м, под постоянное заселение в селах и деревнях — участки размером в 21,6×1080,0 м. По сравнению с западноевропейскими участками эти городские и сельские участки были огромными. Даже «малые» городские участки (стандартные для города) были намного больше по сравнению с городскими участками европейских городов. Создавался особый масштаб всей городской и пригородной застройки Санкт-Петербургской агломерации. Размеры и габариты исторического участка Санкт-Петербурга и его пригородов — одна из главных ценностей исторического градостроительства Санкт-Петербургской агломерации. Этот принцип дифференциации по типам застройки в соответствии с «центральностью» сохранялся (и уточнялся) постоянно.
При всех императорах утверждались особые главные проектные схемы (генеральные планы) СанктПетербурга и предместий, с Высочайше разрешенными типами планировки и застройки. Даже в XX в. в знаменитой Архитектурной мастерской И. А. Фомина была разработана «Схема разбивки г. Петрограда на зоны» (1919 г., «Схема зонирования Петрограда»), предусматривавшая разделение всей территории города и ближайших окрестностей на 3 зоны по разрешенным типам застройки. И в 1940–1950-е гг., в условиях советского диктата, требование применения для главных улиц и магистралей города обязательной периметральной застройки (введенное еще Ж.-Б.-А. Леблоном с 1717 г.) было преобразовано в специально созданный тип «мембранной застройки» с размещением зданий по красным линиям с устройством между ними всевозможных аркад, соединительных элементов и т. д., специально образно имитирующей эту особенность.
Таким образом, Санкт-Петербург и вся Санкт-Петербургская агломерация имеют многие особые, явно не укладывающиеся в традиции мирового зодчества черты и стали уникальным явлением в мировом градостроительстве. Главные для Санкт-Петербургской агломерации градостроительно-композиционные качества и требования (им безоговорочно подчинялись функциональные, транспортные, экологические и другие требования), были сформулированы в 1710–1712 гг., уточнялись на протяжении десятилетий, были обязательными вплоть до 1950-х гг. и создали уникальную по пространственным масштабам и образности единую композицию на территориях в сотни квадратных километров.
Заключение
Санкт-Петербург, как современный мегаполис с богатым культурным наследием, балансирует между индустриализацией и туризмом, традициями и повседневными реалиями, интенсивным развитием и необходимостью сохранения прошлого. Понятие историко-архитектурных памятников включает в себя сохранившиеся постройки XVIII – XX вв. Ключевая характеристика застройки Санкт-Петербурга – это доходные дома, обеспечивающие композиционную целостность своими точными пропорциями и стилистикой фасадов, императорские дворцы и архитектурные ансамбли. Задачи, требующие решения на данном этапе – это реконструкция и модернизация исторического центра города, сдерживание строительной инициативы, переосмысление традиционных практик туристической деятельности и развитие комфортной городской среды без вреда для историко-архитектурного наследия.
Неудовлетворительное положение некоторых объектов историко-архитектурного наследия в Санкт-Петербурге требует комплексных мер по решению, невозможных без подробного анализа, включающего исследования накопленного мирового опыта в этом вопросе.
В настоящее время сохранение культурного наследия прочно утвердилось как общемировая и общечеловеческая ценность. Богатый зарубежный опыт сохранения и использования историко-архитектурного наследия показывает целесообразность и необходимость поиска новых подходов использования старых зданий. Многоуровневая система финансирования культурного наследия на Западе поддерживает баланс между участием государства и общества в сохранении национального достояния, а использование преимущественно способа перепрофилирования зданий вместо консервации или реставрации создает новые объекты – экономические и культурные городские центры. Отечественный опыт сохранения и использования историкоархитектурного наследия несколько скромнее: несмотря на достаточную теоретическую разработанность вопроса сохранения культурного наследия, говорить о каких-либо конкретных шагах в этом направлении приходится только с середины ХХ века. Тем не менее, сегодня в России и в частности в Санкт-Петербурге развиты программы реновации и перепрофилирования историко-архитектурных зданий.
Список использованной литературы
Александрова М.А. Гражданско-правовой режим культурных ценностей в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. – СПб: СПбГУ, 2007
Антонов В. В., Кобак А. В. Утраченные памятники архитектуры Петербурга – Ленинграда. Ленинград, 1988. – 48 с.
Богуславский М.М. Международная охрана культурных ценностей. – М.: Междунар. отношения, 1979. — 192 с.
Брук Д. История городов будущего. – М.: StrelkaPress, 2014. – 436 с. 2.6 Бунин М. С. Мосты Ленинграда. Очерки истории и архитектуры мостов Петербурга – Петрограда – Ленинграда. Ленинград, 1986. – 117 с.
Вовк Г.С. Меценатство во Франции. Инициативы Министерства культуры и коммуникаций. Новая хартия развития культурного меценатства // Культура в современном мире. 2010. № 5-6. 2.8
Воронин Н.Н. Архитектурный памятник как исторический источник (Заметки к постановке вопроса) // Советская археология. Вып. XIX. М.: 1954. – С.41-76.
Заварихин С.П. Санкт-Петербург. Архитектурные сюжеты. Спб: СПБГАСУ, 2012. – 448 с.
Кириков Б. М. Архитектура Петербурга конца XIX -начала XX века. Эклектика. Модерн. Неоклассицизм. СПб.: Издательский дом «Коло», 2006. – 448 с.
Мильчик, М. И. Исторический город и современная архитектура / М. И. Мильчик. – Л.: Ленингр. орг. о-ва "Знание" РСФСР, 1990. – 30 с.
Памятники истории и культуры Санкт-Петербурга, состоящие под государственной охраной: Справочник. СПб.: Администрация СанктПетербурга, 2003. – 948 с.
Пунин А. Л. Архитектура Петербурга середины и второй половины XIX века. Т. 1. 1830 – 1860-е годы. Ранняя эклектика. Ленинград, 1971. – 843 с
Третьякова Е.Г. Санкт-Петербург – центр формирования системы архитектурного наследия России. Вестник гражданских инженеров. 2008. № 2. С. 23-25.
|
|
|
Скачать 81.94 Kb.