Нерсесянц - Философия. Учебник для вузов Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской
 Скачать 2.3 Mb.
|
|
воя всех его областях" 5 . Предстоял переход "от товарообмена к продук-i тообмену, к непосредственному планированию всего народного хо-а зяйства" 0 , а вместе с тем и преодоление "пережитков буржуазной! формы права" нэповского времени. Однако и после I съезда марксистов-государственников и правовиков какого-то единого подхода и тем более "генеральной линии" в правопонимании не было. Споры между различными концепциями (и прежде всего — Стучки и Пашуканиса) продолжались и даже усиливались и ужесточались. На критику в свой адрес, прозвучавшую на съезде и в резолюции съезда, Стучка ответил статьей "Мой путь и мои ошибки" 7 , в которой он, наряду с признанием некоторых недостатков и просче-# тов своего подхода, критикует взгляды Пашуканиса и его сторон-?! 1 Там же. С. 146. 2 Там же. : Там же. С. 147. 4 Там же. С. 150. 5 Там же. 11 Там же. 7 Стучка И. Мой путь и мои ошибки // Советское государство и революция прав 1931, № 5—6. С. 67—97. 2. "Правовой фронт" социализма 273 ников, занимавших в то время доминирующие позиции в теории права и юридической науке в целом. Стучка при этом высказывает сожаление, что "теперь Пашуканис, "перекаявшись", отказался от своей весьма ценной работы, которой он довести последовательно и с пользою до конца не хотел или не сумел" 1 Критиковал Стучка Пашуканиса и за то, что он, приспосабливаясь к изменяющимся обстоятельствам, одновременно разворачивал политико-идеологическую критику против сторонников иных подходов и стал применять "просто нехорошие приемы полемики против товарища" 2 Под этими "нехорошими приемами" Стучка прежде всего имел в виду обвинения в его адрес со стороны Пашуканиса за защиту в теории права и практике работы Верховного суда РСФСР принципа эквивалентного возмещения ущерба при лишении имущества. Политико- идеологическая острота этой проблемы обусловлена тем, что речь фактически шла об имуществе раскулачиваемых крестьян и нэпманов. В этом ключевом вопросе Стучка (при всех неизбежных в тех условиях оговорках, исключениях и т. д.) отстаивал принцип эквивалента. Пашуканис же в духе тогдашней практики выступал за безвозмездное изъятие соответствующего имущества и расценивал соблюдение принципа эквивалента применительно к кулакам и нэпманам как искажение классовой линии и отход от содержащейся в ст. 1 и 4 ГК РСФСР 1922 г. политической установки по ограничению и вытеснению капиталистических элементов. "В статьях 1 и 4, — утверждал Пашуканис, — заключалась прямая, ясная политическая директива, состоящая в том, что мы допускаем частнособственнические отношения, частный оборот, ибо этого в данный момент требовало развитие производительных сил, но никаких абсолютно частных прав мы не признаем, никаких ius utendi et abutendi 3 мы не признаем, никакой бессрочной неприкосновенности мы не гарантируем. Эту установку искажали комментаторы в духе кулацкой реставрации" 4 Подобные нападки Пашуканиса были направлены прежде всего против Стучки, который воспринял их как обвинения его "в прямой контрреволюции" 5 . Но съезд не поддержал этих обвинений. И теперь, считал Стучка, Пашуканис должен либо заявить о своей ошибке, либо дать "конкретные факты моей якобы классово-вредной работы в Верхсуде, так как иначе я вправе объявить его злостным клеветником" 6 . 1 Стучка И. Мой путь и мои ошибки. С. 79. 2 Там же. Право пользования и распоряжения — формула правомочий собственника. 4 Пашуканис Е. Основные проблемы марксистской теории права и государства (Доклад на I Всесоюзном съезде марксистов-государственников и правовиков) // Советское государство и революция права, 1931, № 1. С. 33. 1 Стучка И. Мой путь и мои ошибки. С. 77. " Там же. С. 82. 274 Раздел III. Марксистская доктрина и социалистическое правопонимание Но Пашуканис не только не отказался от своих обвинений, а, напротив, стремился усилить их, акцентируя внимание на "связи" (на самом деле — мнимой) теории эквивалента с остро критиковавшимся в то время "бухаринским законом" трудовых затрат. "Задача советских юристов, — поучал Пашуканис "хитростям" неприменения принципа эквивалента к "врагам", — состояла не в том, чтобы устанавливать универсальный и всеобщий принцип возмезд-ности, а в том, чтобы сделать максимально гибким применение ГК, приспособляя его к каждой данной стадии наступления на капиталистические элементы" 1 Эта подмена права соображениями политической конъюнктуры и целесообразности по существу была оправданием беззаконий. Пашуканис, правда, пытался оправдаться: мол, он не за "наплевательское отношение к закону", а лишь "против юридизации классовой борьбы, против того, чтобы делать из закона фетиш, против попытки всю политику пролетариата рассматривать через призму закона" 2 . Но тут, как говорится, что в лоб, что по лбу. И приведенная полемика об эквиваленте — практическое тому подтверждение. 2. Новое "правопонимание" в отраслевых науках Общетеоретические споры о правопонимании по-своему преломлялись и развивались в отраслевых юридических науках. Так, разделяя тезис Пашуканиса о "критическом пересмотре буржуазных конструкций", на которых, по его оценке, строилась теория советского административного права, С. Берцинский предлагал вообще отказаться от понятия "советское административное право" и соответствующую отрасль именовать "советским управлением" 3 Отказ от административного права обосновывал и И. Челяпов: "Выделение административного права в особую "науку" об отношениях между государством и гражданином основано на том противоположении личности и общества, личности и государства, которое является характерным для буржуазного индивидуалистического мышления. В советской государственной системе, как организационной форме диктатуры пролетариата, нет места ни противоположению центральных и местных органов власти (несмотря на имеющие, место в литературе попытки возродить эти отрыжки буржуазных концепций), ни противоположению гражданина и государства" 4 1 Пашуканис Е. Вынужденный ответ // Советское государство и революция права, 1931, № 5—6. С. 101. 2 Там же. С. 102. 1 Берцинский С. К вопросу о методологии советского управления // Советское государство и революция права, 1930, № 10. С. 22. 4 См. там же. Глава 2. "Правовой фронт" социализма 275 Цель такого подхода состояла в оправдании неправовой практики диктатуры пролетариата и административно-приказных отношений между политико-властными структурами и людьми, в отрицании правосубъектности индивида в сфере советского управления. "Индивид, — замечает Берцинский в своих обоснованиях преимуществ неправовых отношений между органами диктатуры пролетариата и отдельными людьми, — перестает быть тем единственным фокусом, который реагирует на всякое действие государства, воспринимая его только как понуждение, в связи с чем самая грань между его сферой деятельности и сферой деятельности государства начинает стушевываться. А если эта грань стушевывается, то вопрос о том, выходит или не выходит государство из своей правовой сферы, связано ли государство правовыми рамками, т. е. законом, также теряет свое значение, а следовательно, подрубаются основания буржуазного "правового" государства, теряют свое значение и элементы, составляющие правовую сферу индивида — субъективные публичные права" 1 Советскому строю, утверждал Берцинский, "чужда система публичных субъективных прав", поскольку она попросту "излишня в условиях обобществления важнейших средств производства, ибо достигнут переход от формального провозглашения свобод к фактическому обеспечению и пользованию реальной свободой массой трудящихся" 2 . Для обеспечения пользования "свободами" в этих условиях не нужно никаких субъективных прав: достаточно лишь надлежащего выполнения госаппаратом своих функций. Из нужды, таким образом, делается добродетель, а невозможность права выдается за его ненужность. Отмечал Берцинский и несовместимость права и плана-, в силу чего развитие социалистического планирования означает "вытеснение правового регулирования методом регулирования технического" 3 С переходом от права к организационно-техническим нормам Берцинский связывал и господство принципа целесообразности при применении насилия. Отвергая "буржуазный" принцип эквивалентности взысканий соответствующим правонарушениям, он с удовлетворением констатировал, что "в советском государстве эти насильственные мероприятия также дефетишизируются, выступая как меры социальной защиты, применяемые не по принципу пропорциональности нанесенному ущербу, а в зависимости от целесообразности той или иной меры" 4 Весь этот административный восторг по поводу голого насилия Берцинский изображает как освобождение классового господ- Там же. С. 37. Там же. С. 38. 1 Там же. С. 39. 1 Там же. 276 Раздел III. Марксистская доктрина и социалистическое правопонимание ства пролетариата от "идеологического покрова" правовых форм. Настал, мол, долгожданный момент, "когда общественные отношения начинают сбрасывать с себя правовую форму, оголяя классовую борьбу. Но это "сбрасывание" правовой формы, поучает Берцинский, нельзя (как это делает, например, А.А. Пионтковский) смешивать с кризисом правовой формы в буржуазном государстве, поскольку "такая точка зрения не может не привести к тому, чтобы в конечном счете фашизм смешать с большевизмом" 2 Отсутствие правосубъектности индивида в условиях советской системы управления отмечали и другие административисты. Так, Кобалевский, касаясь субъективных прав индивида на свободу, невмешательство и т. д., отмечал, что "эта категория субъективных прав ограничена принципом диктатуры пролетариата", а "гарантии от произвола администрации есть лишь нечто сопутствующее данному виду административной деятельности" и зависят от цели поддержания революционного порядка 3 Неправовой характер отношений между советским государством и индивидом оправдывал и Евтихиев. "В советском праве, — писал он, — не существует противоположения государства и личности, как равноценных величин. В советском праве, в соответствии с его коммунистическими основами, интересы личности занимают подчиненное государству положение" 4 Острые дискуссии о правопонимании в области уголовного права велись, в частности, по вопросу об эквиваленте (т. е. правовом принципе равенства) между преступлением и наказанием. Эта проблема особенно актуализировалась в связи с реформой уголовного законодательства. Защита принципа эквивалентности расценивалась тогдашними теоретиками и практиками уголовной политики как "правый оппортунизм" 5 . В названной резолюции, в частности, говорилось: "Отказ от решительного преодоления эквивалентного характера уголовно-судебной репрессии при наличии объективных предпосылок к этому означает... ревизию основ марксистско- ленинского учения о диктатуре пролетариата в переходный период" 0 При этом авторы резолюции не делали тайны из того, что отказ от принципа эквивалента открывал дорогу к массовому произвольному насилию и террору. "Усложнение и обострение классовой Там же. Там же. С. 40. См.: Кобалевский А. Советское административное право. Харьков, 1929. С. 130. Евтихиев А.Ф. Основы советского административного права. Харьков, 1925. С. 4—5. См., например: Резолюция по докладу "Правый оппортунизм и реформа УК", единогласно принятая партколлективом слушателей ВЮК // Советское государст- s во и революция права, 1930, № 10. " Там же. С. 150. Глава 2. "Правовой фронт" социализма 277 борьбы, — подчеркивали они, — требует в настоящее время от советского суда применения самых разнообразных и чрезвычайно гибких методов борьбы с классовыми врагами, стремящимися сорвать социалистическое строительство, отнюдь не останавливаясь перед их прямым подавлением и уничтожением (террор)" 1 . Что же касается "колеблющихся элементов из среды самих трудящихся", то их, по мнению упомянутого партколлектива, "необходимо принудительно воспитывать к дисциплине" 2 Аналогичную позицию в вопросе о реформе УК занял и I Всесоюзный съезд марксистов- государственников и правовиков 3 . В соответствующей резолюции съезда отвергались не только "эквивалентность и дозировка в уголовной политике" (за такую позицию выступал, в частности, Винокуров), но и вообще сам принцип уголовной ответственности по закону. Правый уклон, согласно И.В. Крыленко и резолюции по его докладу, проявляется "в либеральном понимании и истолковании революционной законности, что, в частности, в применении к уголовной политике означает протаскивание явно или искусно завуалированного буржуазно-лицемерного принципа: "нет преступления, нет наказания без указания о том в законе" 4 Левый уклон, соответственно, усматривался в мелкобуржуазном радикализме в сфере уголовной политики, в "недооценке революционной роли советского уголовного права, пролетарского суда как органа подавления классовых врагов" и т. д. 5 Иначе говоря, левые радикалы, по мнению более прагматичных авторов резолюции, не осознали, что революционное насилие можно осуществлять и с помощью советского уголовного права и пролетарского суда. Так сказать, они сгоряча недооценили репрессивный потенциал "пережитков" буржуазно-правовых форм и институтов в надлежащих руках. Само использование буржуазно-правовых форм, по откровенному признанию участников съезда, является "орудием пролетарской диктатуры" 0 Объявляя собственно правовые принципы (ответственность по закону, за конкретный состав преступления, при соблюдении принципа эквивалентности между преступлением и наказанием и т. д.) отжившими элементами буржуазной формы права, авторы резолюции как раз в отрицании этих форм видели существо советского уголовного права: "право переходного периода в своем развитии Там же. С. 149. 2 Там же. См.: Резолюция I Всесоюзного съезда марксистов-государственников и правовиков по докладу тов. Крыленко // Советское государство и революция права, 1931, № 4. С. 129—133. 4 Там же. С. 128. 5 Там же. С. 130. " Там же. С. 132. 278 Раздел III. Марксистская доктрина и социалистическое правопонимание должно представить процесс преодоления этих буржуазных элементов" 1 "Правовые формы" подверглись революционным атакам и на Всесоюзном совещании по подготовке кадров советского строительства и права 2 . "На первый план, — отметили участники совещания, — при решении любого вопроса выдвигаются соображения хозяйственной целесообразности и обеспечение нормального функционирования и развития планового социалистического хозяйства" 3 Подвергнув критике различные "уклоны", совещание пришло к выводу, что и при подготовке кадров в области советского строительства и права следует руководствоваться рецептом Кагановича, высказанным им на XVI съезде ВКП(б): "Выход в том, чтобы лучшие элементы из специалистов перевоспитать, привлечь на свою сторону, выгнать негодных и вредных, расстрелять, выслать в Соловки тех, кто занимается вредительством, и поставить взамен них наши пролетарские кадры" 4 Борьба против права на "правовом фронте" неумолимо ужесточалась. И в теории, и на практике. 3. Декларация "социалистического права" Победа социализма требовала нового осмысления проблем государства и права. В этих условиях Пашуканисом была выдвинута концепция "со-1 циалистического права". Отправляясь от положений о том, что в стране построено в основном "бесклассовое социалистическое об-1 щество", он в докладе на теоретической конференции Московского ; правового института (3 апреля 1936 г.) призвал к развертыванию исследований "о роли социалистического государства, о роли социалистического советского права" 5 Все прежние интерпретации Пашуканисом положений Маркса и Ленина о буржуазном "равном праве" при социализме (на первой фазе коммунизма) со всей очевидностью исключали возможность признания "социалистического права". И поэтому он, критикуя ранее другие толкования советского права (как права пролетарского и т. д.), адресовал своим оппонентам довольно каверзный вопрос: "почему вы не предлагаете назвать это право социалистическим?" 0 1 Там же. С. 133. 2 См.: Резолюция Всесоюзного совещания по подготовке кадров советского строительства и права (6 января 1931 г.) // Советское государство и революция права, 1931, № 2. С. 165—175. :1 Там же. С. 171. 4 Там же. С. 173. л Пашуканис Е. Государство и право при социализме // Советское государство, 1936, № 3. С. 4. е Пашуканис Е. Положение на теоретическом правовом фронте // Советское государство и революция права, 1930, № 11 —12. С. 41. Глава 2. "Правовой фронт" социализма 279 Теперь же он, открещиваясь от своей прежней позиции, от концепции "буржуазности" всякого права и т. д. как "антимарксистской путаницы" 1 , начал толковать советское право как право социалистическое с самого начала его возникновения. "Великая социалистическая Октябрьская революция, — пояснял он, — нанесла удар капиталистической частной собственности и положила начало новой социалистической системе права. В этом основное и главное для понимания советского права, его социалистической сущности как права пролетарского государства" 2 Если раньше предстоящее завершение нэпа и победа социализма для Пашуканиса означали конец права и переход к организационно-техническим и планово-управленческим нормам, то теперь ликвидация многоукладности хозяйства, по его утверждению, "не начало какого-то отмирания права, а наступление того периода, когда содержанием советского социалистического права и в городе и в деревне стали однотипные социалистические производственные отношения" 3 . И вплоть до полного коммунизма сохраняется социалистическое государство (в виде диктатуры пролетариата) и социалистическое право (в виде принудительных требований и установлений диктатуры пролетариата — "права социалистического государства"), "ибо только в высшей фазе коммунизма люди научатся работать без надсмотрщиков и без норм права" 4 Под "социалистическим правом" как "орудием политики пролетариата" 5 Пашуканис теперь в духе советского легизма фактически имеет в виду систему "норм права", устанавливаемых органами диктатуры пролетариата. Показательно в этой связи настойчивое акцентирование Пашуканисом внимания именно на нормах права (что ранее он квалифицировал как проявление буржуазного нормативизма), подчеркивание им в новых условиях "необходимости нормы права и аппарата принуждения, без которых право ничто" 6 . Характерно и то, что "социалистическое право" Пашуканис понимал как "право социалистического государства". Говоря при этом об усилении государственной власти, под "государством" он прежде всего имел в виду аппарат власти и принуждения. "Социалистическое общество, — отмечал он, — организовано как общество государственное" 7 . И чтобы выдать все это за достижение диктатуры пролетариата, он голословно утверждал, будто "деятельность самого государственного аппарата есть в то же время и общественная деятельность" 8 |