20 вопросов_ФИЛОСОФИЯ БИОЛОГИИ. Учебное пособие для аспирантов и соискателей Оренбург 2005 министерство образования и науки российской федерации

• Название: Учебное пособие для аспирантов и соискателей Оренбург 2005 министерство образования и науки российской федерации
• Дата: 03.12.2020
• Размер: 0.57 Mb.
• Имя файла: 20 вопросов_ФИЛОСОФИЯ БИОЛОГИИ.doc
• Тип: Учебное пособие; #156570
• страница: 7 из 11

13. Единство организации и развития живых систем.

В качестве основного закона биологии биологи выделяют закон адаптации: живой организм формируется, сохраняется и развивается в процессе адаптации к условиям окружающей среды. Приспособляемость является важнейшим условием выживания, она определяет все реакции и свойства организма. Познать механизмы приспособления – значит, познать сущность живых систем. В основе научного анализа приспособительных процессов лежит системный подход.

Системность представляет собой атрибут материи; она фиксирует преобладание в мире организованности над хаотическими изменениями. Согласно Л. фон Берталанфи система представляет собой «комплекс взаимосвязанных элементов». По В.Н. Садовскому, системой называется «упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой и образующих некоторое целостное единство». (Садовский В.Н. Основания общей теории систем: логико-методологический анализ. М., 1974. С. 93). Элемент – это основной компонент системы, относительно неделимый на данном уровне её рассмотрения. Структура системы – это совокупность устойчивых связей между её элементами. Природа элементов обусловливает способ их взаимосвязи: элементы детерминируют структуру.

Понимание объекта как системы органически связано с двумя его важнейшими характеристиками – целостностью и иерархичностью. Целостность объекта как системы означает принципиальную несводимость его свойств к сумме свойств составляющих его элементов и невыводимость из элементов свойств целого. Таким образом, для того чтобы исследовать объект как систему, необходимо обладать средствами анализа объекта как определенной целостности. Между элементами множества, образующего систему, устанавливаются определенные отношения и связи. Благодаря им набор элементов превращается в связное целое. Наличие связей и отношений между элементами системы и порождаемые ими интегративные, целостные свойства системы обеспечивают относительно самостоятельное, обособленное существование, функционирование, а в ряде случаев и развитие системы.

Иерархичность системы означает, что каждый её компонент может рассматриваться как подсистема более низкого уровня. В результате любая система выступает как сложное иерархичное образование, в котором выделяются различные уровни, разные типы взаимодействия между уровнями. Взаимодействие между уровнями дает возможность последовательно включать подсистемы низкого уровня в подсистемы более высокого уровня с подчинением низшего высшему.

Исследование объекта как системы в методологическом плане неотделимо от анализа условий его существования, анализа среды. Система как относительно обособленная целостность противостоит среде. Среда может быть интерпретирована как ближайшее окружение системы, во взаимодействии с которым она формирует и проявляет свои свойства. Взаимоотношение система-среда означает, что для каждой системы наряду с множеством присущих ей внутренних связей и отношений, имеет место комплекс её внешних отношений и связей.

С точки зрения внутреннего строения система характеризуется соответствующими упорядоченностью, организацией и структурой.

Органы и отдельные клетки в многоклеточных организмах специализируются и существуют в этом качестве только в рамках целого. Будучи выделенными из организма, они погибают, что отличает сложные системы от простых механических систем. Современная биологическая наука имеет дело со сложными саморазвивающимися системами, качественно отличными не только от механических, но также и от сложных саморегулирующихся систем. Сложные саморазвивающиеся системы – это тип системных объектов, характеризующихся развитием, в ходе которого происходит переход от одного вида саморегуляции к другому. Саморазвивающимся системам присуща иерархия уровневой организации элементов, способность порождать в процессе развития новые уровни. В процессе перестройки система обретает новую целостность. С появлением новых уровней организации система дифференцируется, в ней формируются новые, относительно самостоятельные подсистемы.

Таким образом, в основе любых биологических исследований должно лежать представление об организме как биологической системе с принципами целостности и иерархичности структуры, саморегуляции, гомеостатического функционирования, надежности и стремления к самосохранению.

В биологии можно выделить, по крайней мере, две самостоятельные области, которые можно было бы назвать функциональной и эволюционной биологией. Столь резкое разграничение обусловлено историей развития живой природы. Строение, функционирование и развитие представляют собой три относительно самостоятельных атрибута живых систем, взаимосвязь которых обнаруживается лишь после всестороннего исследования.

В истории биологии достижения сравнительной анатомии, физиологии, эмбриологии, а также данные палеонтологии, т.е. эмпирических наук неоднократно вплотную подводили исследователей к идее исторического развития живой природы. Однако эта идея не могла восторжествовать, до эволюционной теории Ч. Дарвина.

Биологическая эволюция может исследоваться на разных уровнях организации и интерпретироваться с разных точек зрения. Традиционная трактовка эволюции как макроскопического процесса таит в себе несколько ловушек. Одна из них – игнорирование стохастических процессов, лежащих в основе наблюдаемых явлений. Другая ловушка состоит в противопоставлении каузализма фатализму. На основе представлений Х1Х века мы обычно расцениваем эволюцию лишь как исторический процесс, не определяя её истоков. Однако биохимическое, молекулярное единство живого мира, всеобщность генетического кода должны побуждать к изучению процесса развития органических систем в целом, в рамках развития биосферы.

Предположительно около 3,5 миллиардов лет назад началась эволюция прокариотов. На этом уровне организации происходила эволюция ауксотрофных доядерных анаэробов к прототрофам, а затем к автотрофам и к кислородным механизмам дыхания. Ограниченной избыточной генетической информации у прокариотов сопутствует примитивность организации системы, проявляющаяся в отсутствии автономного ядра и антономизированных надмолекулярных подсистем.

Созданная в результате эволюции прокариотов кислородная атмосфера сделала возможным следующий этап – этап эволюции эукариотов, который длится по сей день и характеризуется, прежде всего, развитием организации системы.

Двойственность эволюции состоит в том, что происходит эволюция, во-первых, в пределах определенного уровня организации. Без изменения степени организации системы оптимизация её структуры и функций происходит при ограничении степени свободы. Во вторых, эволюция идет путем изменения уровня организации. Противодействовать постоянному уменьшению степени свободы и даже предотвратить этот процесс может только изменение конфигурации системы, формирование её новой организации на ином уровне.

Сложность организации будет зависеть от числа уровней организации (например, макромолекулярный, органельный, клеточный, органоидный, организменный и т.д.). Новая, более сложная, система из повторяющихся и дифференцированных элементов, частично автономных подсистем может содержать больше информации.

Ещё Г. Спенсер заметил, что новые структуры появляются за пределами стабильности, при взаимодействии многих взаимосвязанных флуктуаций.

Эволюция представляет собой изменение уровней организации, сопровождаемое возрастанием объема информации, не только не ограниченного уровнем избыточной информации, но и включающего её возрастание. Объем информации живых систем в ходе эволюции увеличивается не только за счет избытка информации. Возрастание объема информации происходит путем увеличения числа уровней организации и составляющих элементов. Возрастание объема информации происходит путем увеличения сигнатурной информации, т.е. не повторяющейся дополнительной информации. Такая информация является, по существу, дополнительным фактором, уменьшающим действие шума. Сигнатура увеличивает точность и делает возможной лучшую регуляцию передачи надлежащей генетической информации. Возрастание объема информации происходит так же в результате перестройки структуры системы. Если изменение среды превысит определенный уровень, то условием её выживания и дальнейшей эволюции становится изменение организации системы.

Тем самым, основополагающей биологической теорией является общая теория эволюции, но она есть не что иное, как теория развития биологической организации. По мнению Шмальгаузена, эволюция вышла на путь формирования новых, прогрессивных форм жизни и естественный отбор приобрел творческий характер во всем значении этого слова лишь с тех пор, как образовался упорядоченный механизм рекомбинации генов.
14. Эволюция представлений об организованности и системности в биологии по работам В.И. Вернадского.

Владимир Иванович Вернадский (1863-1945) – российской естествоиспытатель, мыслитель-энциклопедист, гуманист, специалист в области наук о Земле, основатель ряда новых наук и научных направлений, организатор науки. Вернадского нередко и справедливо называют «Ломоносовым ХХ века», Трудно назвать такую область естествознания, которая так или иначе не была затронута его универсальным гением.

Вернадский был основоположником или принимал непосредственное участие в генетической минералогии; геохимии; радиогеологии; учении о симметрии и диссиметрии как проявлениях качественно различных состояний пространства-времени земных и космических тел и процессов; учении о живом веществе; биогеохимии; учении о биосфере; учении о естественных производительных силах как естественноисторическом фундаменте социального развития; концепции автотрофности человечества (он предсказывал, что люди, опираясь на научные знания, превратятся в существа, способные синтезировать пищу непосредственно из неживой природы); науковедении и истории научной мысли; учении о ноосфере.

Вернадский внес вклад непреходящей ценности в геометрическую кристаллографию; кристаллофизику; теорию строения силикатов; теоретическую геологию; учение о газовом режиме Земли, географию; почвоведение; историю природных вод; гидрологию; гидрогеологию; гидрохимию; теоретическую биологию; космическую биологию; экологию; космическую химию; радиохимию; метеоритику и космологию; историю науки и научного мировоззрения, философские проблемы естествознания. В целом, это фундаментальные науки, непосредственно относящиеся к пониманию окружающего нас мира и нас самих, а значит, оказывающие прямое воздействие на формирование нашего научного мировоззрения и в конечном итоге нашей культуры. Он сам отмечал, что в эпохи взрывов научного творчества менялась картина мира, резко изменялся строй представления человечества об окружающем.

В научных поисках Владимира Ивановича ярко проявились три особенности: всесторонняя космизация научного познания, синтез естественных и гуманитарных наук, превращение науки в планетарном масштабе в непосредственную производительную силу. В первые же годы преподавательской деятельности Вернадский понял, что «нельзя служить научной истине, не борясь с общественным злом». «Для меня один выход для достижения и развития высших форм сознания – устройство общества в демократию». Он энергично включился в общественную борьбу под лозунгом «наука и демократия».

Начинал Вернадский как почвовед в экспедициях своего любимого учителя, основателя современного почвоведения, профессора Василия Васильевича Докучаева. Самые ранние его работы были посвящены почвам Нижегородской губернии, потом Полтавской Губернии (1893). Докучаев преподавал, создавал почвоведение как минералогию. Вернадский увлекся минералогией. После окончания Санкт-Петербургского университета в 1885 году он был отправлен за счет государства на целый год за границу продолжать своё образование в университеты Парижа и Берлина. Тогда такие вещи практиковались. Во время одной из поездок за границу он встретился с академиком Алексеем Петровичем Павловым, куратором Московского университета в области геологии, который пригласил Вернадского в Московский университет. 20 лет Вернадский преподавал минералогию и кристаллографию в Московском университете, защитил магистерскую и докторскую (1897) диссертации.

В конце 90-х годов Вернадский начал заниматься геохимией, то есть историей атомов в земной коре. В геохимии он сделал одно ответвление в сторону радиогеологии, а другое – в сторону геохимии живого вещества. Он первым в России обратил внимание на открытие радиоактивности и в 1910 году на общем собрании Академии наук произнес речь «задачи дня в области радия». В этой речи он впервые в мире предсказал, что человек научится управлять скоростью радиоактивного распада и получит в свои руки такой мощеный источник энергии, с которым не сравнимы ни пар, ни электричество. И тогда же он начал испрашивать деньги для организации экспедиций для поиска урановых руд, и сам выезжал в разные места в эти экспедиции. В 1916 году поиски увенчались успехом. Первое урановое месторождение в России было названо Тюя-Муюнским. Из руд именно этого месторождения уже после революции, в 1918 году, были получены в Перми первые миллиграммы отечественного радия. Когда в 1939 году немецкими учеными было доказано, что облучение урана потоком нейтронов вызывает резкое ускорение его распада, Вернадский стал писать докладные записки о необходимости широкого развертывания соответствующих работ и изучения возможности выделения изотопов урана. По этим запискам были организованы лаборатории и в Ленинграде, и в Институте физических проблем в Москве. На базе лаборатории в Москве уже во время войны Курчатовым был Институт атомной энергии. Это одно из направлений деятельности Вернадского.

Второе направление – живое вещество. Он сам писал, что начал изучать живое вещество в 1916 году. В 1916-1926 гг. Вернадский в основных чертах вырабатывает учение о живом веществе, биогеохимии как новой научной дисциплине и учение о биосфере как целостной общебиологической и геологической концепции. В эти годы выходит крупная работа «Живое вещество в земной коре и его геохимическое значение(1926), монография «Геохимия»(1924), десятки статей. Вернадский организатор и председатель комиссии по изучению естественных производительных сил России. В 1921 году он основал в Москве Радиевый институт и был назначен его директором. Он основал Биогеохимическую лабораторию в системе Академии наук СССР. Он также возглавлял Отдел живого вещества.

Вернадский определил полный химический состав различных организмов, рассчитал энергию, которую через зеленые растения получает Земля от Солнца. Подсчитал, как эта энергия распределяется, сколько её расходуется животными на движение, на размножение, сколько идет на то, чтобы живое вещество выветривало горные породы, сколько живого вещества захороняется под осадками в морях, океанах, в озерах.

Обычно биохимики изучали содержание в живом веществе только основных элементов: кислорода, водорода и азота. Вернадского интересовало содержание всех элементов таблицы Менделеева. Он нашел, что во мхах под Киевом есть повышенное содержание никеля и кобальта, что в теле мышей там же, под Киевом, существуют небольшие количества сурьмы.

В системе биокосмических воззрений В.И. Вернадского ключевое положение занимает понятие живого вещества – совокупности всех растительных и животных организмов планеты. Живые организмы стали признаваться компонентами земной коры, столь же естественными, как минералы и горные породы, но намного превосходящие последних по своей геологической активности. В плане этой активности, отмечал Вернадский, они сопоставимы с живым веществом в прошлые геологические эпохи лишь с радиоактивными минералами Земли. Отсюда следовала необходимость изучения живых организмов и их сообществ не только в традиционно биологическом плане, но также и как объекта геологии.

От живого вещества в начале 20-х годов он перешел к исследованию той оболочки Земли, в которой существует живое вещество. Вернадский создал целое учение о строении биосферы, о её химическом составе, составе живого вещества, о влиянии живого вещества на мертвые породы, о процессе распределения энергии живого вещества в биосфере. Все это было изучено и опубликовано в 1926 году в монографии «Биосфера» и целом комплексе статей.

В середине 30-х годов Вернадский изменил многие свои представления о биосфере. Первоначально он считал, что жизнь вечна и что она всегда где-нибудь существует, а на Землю принесена из космоса, скорее всего с Венеры, температура поверхности которой тогда оценивалась в 50-60 градусов. Потом стали синтезировать многие органические вещества, неотличимые по химическому составу от биогенных, например аминокислоты – путем нагревания или пропускания электрического тока через смесь углекислого газа, аммиака и метана. Аминокислоты образуются во время гроз в облаках, обнаружены в вулканических пеплах. Вернадский отказался от своей первоначальной точки зрения и признал абиогенез, то есть происхождение живого из неживого на Земле. Он подчеркивал свою уверенность в абиогенезе и в том, что жизнь возникла сразу. Различаются же абиогенные органические вещества от биогенных не по химическому составу, а по структуре молекул. Все живые организмы обладают ассиметричным строением молекул.

Вероятно, жизнь началась после какого-то толчка в ранней истории Земли, после какой-то ассиметричной причины, которая вызвала появление ассиметричных молекул живого вещества. Академик А.Л. Яншин предполагает, что этой причиной было появление магнитного поля Земли. (См. Предисловие/В.И. Вернадский. Труды по биогеохимии и биохимии почв. М., 1992). Первоначально холодная Земля, состоящая из космической пыли и крупных обломков так называемых планетезималей, не имела магнитного поля. Потом в результате притяжения началось сжатие и частичное плавление и дифференциация вещества с погружением тяжелых элементов ближе к центру Земли, образование твердого внутреннего ядра Земли и более пластичного внешнего, по которому началось переворачивание мантии Земли со всеми вышележащими оболочками. Это и был момент появления диссиметричного магнитного поля, который имеет северный и южный полюс. Именно в этот момент часть молекул органического вещества приобрела диссиметрию и получила способность к размножению.

Когда Вернадский принял эволюционную точку зрения, то стал считать воздействие человека на биосферу закономерным этапом её эволюции. Этот новый этап, к которому мы приближаемся, он назвал «ноосферой». Более полно свои представления о ноосфере Вернадский изложил в работе «Научная мысль как планетное явление».

В последнее время философия науки пытается осмыслить ряд проблем, стоящих перед всем естествознанием. В частности, сложилась и оформилась многосторонняя комплексная практика, кардинально изменился характер человеческой деятельности, в том числе научной деятельности, формируется картина мира, основанная на необратимых, неравновесных и нелинейных процессах, усилилась тенденция к объединению знаний, полученных в различных научных дисциплинах. Это настоятельно требует методологического анализа междисциплинарного, интегративного знания и разработки единой парадигмы научного исследования.

К настоящему времени в философии науки выдвинуты различные идеи. В частности, И.Р. Пригожин разработал идею нелинейного мышления при изучении процессов самоорганизации и детерминированного хаоса, Г. Хакен - синергетический подход, Г.П. Щедровицкий - новую историческую форму «всеобщего» методологического мышления.

Для прояснения возникшей методологической ситуации Г.П. Щедровицкий предложил историческую аналогию. Он считает, что «мы попадаем в социокультурную ситуацию, очень напоминающую ту, в которой начинали свою работу философы, методологи, математики и физики ХУ11 века: подобно тому, как они создали тогда новые онтологические представления о мире природы и таким образом заложили основания для развития всей системы «натуральных наук», так и мы сейчас должны создать принципиально новые онтологические представления о мире деятельности и мышления и таким образом заложить основания для развития системы мыследеятельностных наук». (Щедровицкий Г.П. Избранные труды. М., 1995.С. 148). Чтобы разрешить современную социокультурную ситуацию требуется обратиться к новым категорическим схемам, использовать не натуралистический, а деятельностный подход, а также отказаться от элементаристского подхода к объективной реальности.

Элементаристский подход, рожденный во времена становления европейской науки – это концепция конструирования сложного из простого. Ныне элементаризм уступает своё место топоцентрическим представлениям, которые связаны с изучением во многом неравновесных, необратимых и нелинейных процессов, протекающих не где-то «по ту сторону субъекта», но «на его глазах». Тем самым обязательно фиксируется присутствие наблюдателя в системе естественнонаучного исследования. Естествоиспытатель уже познает не столько «законы природы», сколько свои отношения с ней. Уже выявленные, так называемые «законы естествознания» справедливы лишь в той мере, в какой они опираются на эксперимент и подтверждаются практикой общения. Обнаружилось, что выявляемые закономерности суть результат качества человеческого мышления, а именно, его способности к упорядочению.

При таком подходе, в понятие «природа» вкладывается новый смысл, отличный от того натуралистического содержания, которое закреплено за этим понятием в естествознании исторически со времен Ф. Бэкона и Р. Декарта. Природа, как её понимали ученые-натуралисты ХУ11-ХУ111 века, - это предзаданный человеку окружающий мир, существующий на основе собственных – естественных законов, эмпирическое познание которых однозначно детерминирует научную теорию. Таков характерный для западной культуры эмпирико-концептуальный тип знания.

Деятельностное («человеческое») содержание в понятие природы начинает вкладывать В.И. Вернадский. Понятие «биосфера», введенное Вернадским, включает и человека. В таком случае ученый изучает уже не «законы природы», а «законы природы биосферы». В.И. Вернадский отмечал: «До сих пор историки, вообще ученые гуманитарных наук, а в известной мере и биологи, сознательно не считаются с законами природы биосферы – той земной оболочки, где может только существовать жизнь. Стихийно человек от неё неотделим. И эта неразрывность только теперь начинает перед нами точно вырисовываться». (2. С. 236).

Какой смысл вкладывает В.И. Вернадский в понятие «законы природы биосферы»? Он поясняет: «Эта природа не аморфная и не бесформенная, как это веками считалось, а имеющая определенное, очень точно ограниченное строение, которое должно, как таковое, отражаться и учитываться во всех заключениях и выводах, с «природой» связанных». (2.С. 125). Если противопоставлять человеческую личность природе, то природа будет, пусть даже бессознательно, подавлять человеческую личность. А между тем, заостряет наше внимание Вернадский, «жизнь во всех её проявлениях, и в проявлениях человеческой личности в том числе, резко меняет биосферу в такой степени, что не только совокупность неделимых жизней (а в некоторых проблемах и единая человеческая «личность в ноосфере») не могут быть в биосфере оставляемы без внимания». (2. С. 125).

Если мы не будем противопоставлять человеческую личность природе, то мы тем самым уйдем от бесплодного спора «механицистов и виталистов – во многом схоластический – внесенный в биологию философами и не вытекающий из наблюдавшихся фактов».(Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М., 1991. С. 182).

Чтобы деятельностно воссоздать объект исследования, а тем самым сознательно отойти от натуралистических представлений, В.И. Вернадский обращается к холизму и философии А.Н. Уайтхеда. «Впервые, мне кажется, философия холизма, - рассуждал В.И. Вернадский, - с её новым пониманием живого организма, как единого целого в биосфере, т.е. естественного самостоятельно выявляющегося живого тела, впервые пытается дать новый облик теории познания. До сих пор она оставлялась без внимания натуралистом, наблюдателем реальной биосферы, все время сталкивающимся с реальными естественными телами, с теми десятками тысяч отдельных фактов, которые он должен был в своей работе охватывать и держать в уме. Мы стоим сейчас перед любопытным философским течением, могущим иметь большое значение для частной проблемы о непроходимой грани, разделяющей живые и косные естественные тела биосферы, т.е. живое и мертвое в их научном реальном выявлении. Это философское течение не одно. Философия Уайтхеда открывает, может быть, любопытные подходы». (Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. М.,1991. С. 182). Если в прежней теории познания знание об объекте становилось содержанием понятия этого объекта, то в философии холизма деятельность ученых рассматривается как более направленный не только и не столько на объект исследования, сколько на саму проблему, в которой увязывается все объективное поле знания.

В.И. Вернадский обращает внимание на то, что законы физики Ньютона, электродинамики, специальной и общей теории относительности одинаковым образом описывают и прямые, и обратные движения, вовсе их не различая. Тем самым описание физических процессов обратимо во времени, эти законы симметричны по отношению ко времени. Напротив, биосфера в отличие от любой астрономической, механической, тепловой, химической, т.е. неживой системы, никогда не возвращается в прежнее состояние. Тем самым, «стрела времени», необратимое протекание процесса в одном направлении задается не физически, а биологически. Только живому веществу присуще движение из прошлого в будущее. Ясное понимание значения времени для живых организмов принадлежит Анри Бергсону. В.И. Вернадский отмечает его заслугу: «Ибо нигде в окружающей нас природе время не выдвигается в такой степени и в такой организованности, как в живом веществе. Большой заслугой французского философа и биолога А. Бергсона было то, что он более ярко и глубоко выдвинул значение времени для живых организмов по сравнению с косными естественными телами». (Вернадский В.И. О состояниях пространства в геологических явлениях:На фоне роста науки ХХ столетия//Труды биогеохимической лаборатории. М., 1980. Т. ХУ1. С. 130).

В живом веществе время выступает в такой форме, в какой оно не имеет места в косных телах. Для объяснения времени в живом веществе нужно понятие о пространстве-времени, отличенное и от пространства и от времени. В.И. Вернадский пишет: «Живое вещество – единственный пока случай на нашей планете, в котором именно пространство-время, а не пространство реально выявляется в окружающей натуралиста природе. Это пространство-время не есть то пространство-время, в котором время является четвертым измерением пространства – пространство математиков (Палладж, Минковский) и не пространство-время физиков и астрономов – пространство-время Эйнштейна». (Вернадский В.И. О состояниях пространства в геологических явлениях: На фоне роста науки ХХ столетия // Труды биогеохимической лаборатории. М., 1980. Т. ХV1.

С.130).

При таком рассмотрении, биосфера является продуктом исторического развития жизни, а не миром, от века неизменно окружающим человека. Вернадский предположил, что «мы имеем здесь дело с проявлением более глубоких свойств материи, или, вернее, другую форму её проявления, чем свойства атомов и изотопов, чем физико-химические свойства вообще. Допустимо выставить и исследовать рабочую гипотезу о том, что тела живых организмов определяются в своих основах других геометрическим состоянием пространства, ими занимаемого, чем эвклидово пространство косных естественных тел биосферы». (Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М., 1988. С. 273).

Развивая свою мысль, Вернадский переходит от гипотезы к выводу, что время и пространство суть факты биосферы, а не философские – всеобщие – категории. Отсюда у Вернадского возникла мысль о совпадении геологического и биологического времени, которое «образуется» в живом веществе и посредством диссиметрии-необратимости управляет окружающей равновесной средой. Он предположил, что миллиарды лет земной истории составляют лишь малую часть биологического времени. Тем самым, время становится как бы «качеством» живого вещества, которое невидимо «руководит» необратимостью процессов, протекающих в земной коре. Пространство-время, а не пространство «наполняет» вещественным содержанием пространство возможных реализаций изучаемых явлений. На основе пространства-времени выстраивается эмпирическая целостность объекта и теоретического знания. Пространство-время становится ключом к пониманию природы.

Центральной идеей, проходящей через все творчество Вернадского, является единство биосферы и человечества. Человек не является самодостаточным живым существом, живущим отдельно по своим законам, он сосуществует внутри природы и является её частью. Это единство обусловлено, прежде всего, функциональной неразрывностью окружающей среды и человечества. В последнее время резко меняется влияние живых существ на окружающую природу. Благодаря этому процесс эволюции переносится в область минералов. Резко меняются почвы, воды и воздух. Тем самым эволюция видов сама превратилась в геологический процесс. Вернадский писал: «Эволюция видов переходит в эволюцию биосферы». (Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М., 1988. С. 27). Следует вывод: «Под влиянием научной мысли и человеческого труда биосфера переходит в новое состояние – в ноосферу». (Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М.,1988. С. 27). Для существования ноосферы необходимы: заселение человеком всей планеты; резкое преобразование средств связи и обмена между странами; усиление связей, в том числе политических, между всеми странами; начало преобладания геологической роли человека над другими геологическими процессами, протекающими в биосфере; расширение границ биосферы и выход в космос; открытие новых источников энергии; равенство людей всех рас и религий; увеличение роли народных масс в решении вопросов внешней и внутренней политики; свобода научной мысли и научного искания; продуманная система народного образования и подъем благосостояния трудящихся; исключение войск из жизни общества.

Первым среди историков науки, кто подметил важнейшую черту наследия Вернадского – восприниматься как явление не только прошлого, но также настоящего и будущего времени, был А.Е. Ферсман. «Десятилетиями, целыми столетиями будут изучаться и углубляться его гениальные идеи, а в трудах его – открываться новые страницы, служащие источником новых исканий; многим исследователям придется учиться у него острой, упорной и отчеканенной, всегда гениальной, но трудно понимаемой творческой мысли; молодым же поколениям он всегда будет служить учителем в науке и ярким образцом плодотворно прожитой жизни». (Ферсман А.Е. Избранные труды. Т. У. М., 1958. С. 787).