Современная деловая риторика. Учебное пособие введение Предисловие

• Название: Учебное пособие введение Предисловие
• Дата: 09.01.2020
• Размер: 2.02 Mb.
• Имя файла: Современная деловая риторика.pdf
• Тип: Учебное пособие; #103291
• страница: 26 из 48

§65. Значение этапа выражения
§ 65. Мысли, не обличенные в достойную словесную форму, неспособны зажигать интерес, создавать настроение, будить ответную мысль, желание действовать, те. неспособны воздействовать. Еще Аристотель писал "Недостаточно знать, что следует сказать, но необходимо также сказать это, как должно это много способствует тому, чтобы речь произвела нужное впечатление, 127] Эта мысль актуальна до сих пор. Современные ораторы дорожат словесным оформлением мысли ничуть не меньше, чем древние "Нужна яркая форма, в которой сверкает пламень мысли и искренность чувства"
(А.Ф. Кони) Итак, выражение (elocutio) — это третий этап работы над речью — ее словесное оформление. Конечно, и до этого этапа мы пользовались ничем иным, как словом. Но словом "для себя. Теперь, создавая текст, мы подумаем о слушателях, ибо мысль для других осуществляется в слове, и если слово "не то, то мысль воспринята неадекватно или не воспринята вовсе. Поэтому главная задача работы над Выражением — найти "единственно нужное размещение единственно нужных слов" (Л.Н. Толстой) О значении этапа Выражения хорошо сказал ММ. Сперанский: "Слово есть род картины, оно может быть превосходно в своей рисовке или в первом очертании. Но без красок картина будет мертва. Одно выражение может дать ему жизнь. Оно может украсить мысли низкие и ослабить высокие. Великие ораторы не почему другому были велики, как только по выражению. Вергилий и Мевий, Расин и Прадон мыслили одинаково, но первых читает и будет читать потомство, а последние лежат во прахе, и имя их бессмертно только по презрению" [94,83] Поскольку речевой, словесной форме выступления уделяется внимание в очень многих риторических трудах, нет необходимости подробно

останавливаться на всех аспектах этого этапа. Определим для себя проблемы Выражения сточки зрения риторики как науки о воздействующей речи. Причем разговор будет идти только о значении речи для реализации замысла оратора, а не о речи оратора вообще. "Существенно, что элокуция, как инвенция и диспозиция, имеет специфический смысл только внутри риторической схемы как ее неотъемлемая часть,
34] Именно поэтому здесь невозможны отвлеченные рассуждения о системе стилей русского языка или рассмотрение списочного состава тропов. Речь может идти только о языковых средствах достижения в речи поставленной цели Очень важно не смешивать риторический этап Выражения со стилистикой и культурой речи. Нельзя, например, провозгласив "Оратор не должен нарушать в речи стилистические нормы, изложить далее все нормы и законы стилистики. Тем более, что такой подход совершенно неэффективен и не приносит хороших результатов ни для риторики, ни для стилистики. Об этом свидетельствует тщетность попыток внедрения стилистики вместо риторики в систему обучения, которая наблюдалась у нас в течение многих десятилетий. "Но, как показала практика, ни стилистика, ни практическая стилистика не справились с теми задачами, которые на протяжении двух тысяч лет реально решала в европейской речевой культуре «старушка-Риторика»: люди не стали говорить лучше — легче, эффективней, красивей (изящней" — вспомним старый термин "изящная словесность. В нашем обществе, несмотря на развитие стилистики, практической стилистики, культуры речи, произошло почти полное отлучение человека от слова, в настоящее время уже давшее прямо катастрофические последствия, 211] Таким образом, подмена, хотя бы и частичная риторики смежными лингвистическими дисциплинами недопустима, хотя каждая из них может быть использована и используется в риторических целях. Необходимо предостеречь и от другой ошибки, которая часто допускается от полной подмены всей риторики одним выражением. О пагубных последствиях замены изучения всего риторического канона разбором тропов и фигур речи уже говорилось, поэтому определим главную проблему Выражения как риторический выбор слова, те. выбор с целью воздействия на слушателей. Риторический выбор — это более высокий уровень использования речевых средств, чем просто нахождение слов для выражения мыслей. Последнее является необходимым условием и лишь предпосылкой ораторства. Слово, отобранное риторически, должно формировать мысль, создавать образ, воздействовать на чувство, задавать форму предложению и целому тексту, выступать представителем единственно возможного для конкретного общения стиля. Так, в своей речи на I Съезде народных депутатов СССР академик Д.С. Лихачев, рисуя крайне бедственное положение библиотек, сказал "Между тем наши важнейшие библиотеки в Москве, в Ленинграде ив других городах горят, как свечки Можно было соответственно ситуации сказать, что "в главных библиотеках часто происходят пожары. Но слова разговорного стиля, идеоматическое выражение, не только выразили мысль о противопожарной незащищенности библиотек, но и заставили увидеть и почувствовать степень этой незащищенности. К тому же они сделали совсем обычное по своей организации предложение яркими запоминающимся, создали неповторимый стиль взволнованной речи неравнодушного человека, наконец, помогли реализовать замысел всей речи — убедить спасать библиотеки. Риторический выбор слова всегда обусловлен ситуацией, аудиторией, жанром, предметом речи и ораторским типом. Можно представить себе последовательность шагов,

совершаемых на этапе Выражения, таким образом 1) Выбор нужного по смыслу слова и построение текста 2) Работа над выразительностью и стилем текста 3) Окончательное редактирование текста. Первый этап ставит целью точно, логично и понятно изложить свои мысли. Второй этап предполагает обращение к чувствам, страстям аудитории, поскольку это — непременный элемент воздействия. Третий этап — последний взгляд на текст, когда оратор размышляет об общем впечатлении, производимом текстом, оценивает действенность речи. Для облегчения дальнейшего разговора о Выражении разделим единую и цельную в жизни проблему на две составляющие средства, обращенные к рацио, обеспечивающие понимание, и средства, обращенные к эмоцио, обеспечивающие выразительность, изобразительность речи. Условия адекватного восприятия речи
§66. Общая проблема выбора слова
§ 66. Быть понятым означает донести содержание речи до слушателей без смысловых потерь, сделать свою мысль их мыслью, и таким образом воздействовать и на рациональную, и на эмоциональную сферу, ибо, как говорил Гете, "человек слышит только то, что понимает. Этому в немалой степени способствуют правильность речи, точное словоупотребление, осмотрительное использование терминов и иностранных слов, конкретность речи. Правильность как следование нормам родного языка называется во многих учебниках в качестве первостепенного качества речи оратора, изначального, само собой разумеющегося. Так, еще Цицерон писал "Уметь правильно говорить по-латыни — еще не заслуга, а не уметь — уже позор, потому что правильная речь, по-моему, не столько достоинство хорошего оратора, сколько свойство каждого римлянина. Это считалось установленным две тысячи лет тому назад. Грамматическая правильность речи дает оратору чувство уверенности. Нельзя рассчитывать на то, что малообразованная аудитория не заметит ошибку оратора. Как правило, люди склонны допускать неодинаковые ошибки в речи, поэтому, несмотря на собственную невысокую грамотность, они вполне могут заметить ошибки в речи другого человека. В этом случае внимание останавливается на форме речи в ущерб содержанию. С другой стороны, боязнь допустить в речи ошибки и тем подорвать свой авторитет в глазах слушателей приводит к зажатости оратора. Речь позволяет судить об уровне образованности оратора, формирует определенный речевой имидж. "О. Помните у Пушкина "Вмиг по речи те спознали, что царевну принимали Мне кажется, отличная беседа могла бы получиться на основе такой загадки почему братья-разбойники в оборванной и босой девушке, забредшей в их терем, по речи узнали царевну Что есть в языке такого, что моментально открывает людям уровень интеллигентности, культуры говорящего А. Я с этой целью использую образ, который создала Н. Мордюкова в сатирической комедии "Тридцать три. Ее героиня — заведующая райздравотделом, современная, модно одетая дама, с претензией

на интеллигентность, по бумажке читает наукообразный доклад. Но ее безграмотность выдает одно неверное ударение, когда она с апломбом громогласно восклицает "Нужны средств, 177] В этой общекультурной проблеме есть и собственно риторический аспект. Правильность как категория культуры речи ориентируется на установленные языком нормы, и всякое отклонение от них считает речевой ошибкой. С этой точки зрения, речь, например, героев
Шолохова оказывается совершенно ненормативной, и следовательно, неправильной. Риторический аспект возникает, как только мы задаемся вопросом а зачем нам нужно выражаться правильно
1) Чтобы быть правильно понятыми. Всевозможные ошибки в речи затрудняют ее восприятие, могут привести к полному непониманию смысла сказанного (ср. примеры из публичной речи "Этот фонд имеет непосредственное участие к организации конференции (Радио, 29.09.1993); "Посмотрев на работу компании, было создано ее отделение" (ТВ, "Без ретуши, 22.11.1993); "Я боюсь сегодня о том, что старение села будет продолжаться (ТВ, "Час избирателя,
2.12.1993) и т. п. И даже если в целом смысл понятен, подобные ошибки останавливают внимание слушателей, и запланированное воздействие вряд ли состоится. Слушатели спотыкаются о них, отвлекаются от содержания речи. Вот еще примеры таких ошибок, которые наверняка привели к полному провалу всей речи "Если бизнесмен едет в другую страну, ему нужно там питание, проживание, а главное — контакты, с которыми он мог бы наладить отношения (ТВ, «Телемикст», 10.03.1993); "Я хочу сегодня выступить не от имени партии или фракции, я хочу сегодня выступить от именитого духа, который был у нас на первых Съездах народных депутатов (Сессия ВС, 21.03.1993). Нос другой стороны, далекая от грамматической правильности речь героев Шолохова — это единственная форма, которая может быть без усилий воспринята их слушателями, поскольку так принято говорить в той среде. Поэтому, с риторической точки зрения, они говорят совершенно верно. Как рафинированная, таки неправильная речь не должна затруднять понимания смысла сказанного для аудитории.
2) Чтобы создать определенный образ оратора в глазах слушателей. Именно по речи (а не по одежде) надежнее всего можно распознать царевну, безграмотную бабу и т. п. Поэтому прав, например, студент, который на ученом совете института говорит исключительно правильно и несколько наукообразно, а перед своей группой — эмоционально и с жаргонизмами. Вспомните и часто цитируемый пример академик И.П. Бардин в ответ на вопрос, как он говорит киломeтр или килoметр, ответил На заседании президиума академии, конечно, киломeтр, а то председатель морщиться станет а на Уральском металлургическом комбинате, конечно, килoметр, а то рабочие подумают зазнался Бардин". Желание создать о себе хорошее мнение в аудитории заставляет оратора сознательно выбирать тот или иной произносительный варианта не руководствоваться исключительно нормами литературного языка. Однако здесь важно помнить, что сознательное употребление того или иного варианта возможно только в том случае, когда оратор хорошо знаком с нормами языка и может правильно оценить, какое впечатление на слушателей произведет тот или иной вариант. В противном случае мы легко можем попасть в положение героини Н. Мордюковой, нечаянно выдав слушателям свою безграмотность и потеряв у них всякое уважение.

Важно помнить и еще об одной типичной ошибке. Выбирая произносительный вариант, нельзя перегибать палку, "впадать в пошлость. Хочется предостеречь ораторов от намеренного перехода на неправильную речь якобы для лучшего взаимопонимания с малообразованной аудиторией. Такая аудитория в большинстве случаев слушает радио и смотрит телевидение и прекрасно понимает правильную речь. Намеренное же каверканье языка и воспринимается как таковое. Стремление оратора казаться, а не быть своим такая аудитория воспримет настороженно, или враждебно, или даже будет оскорблена тем, что ей так явно демонстрируют ее уровень культуры. Простая и правильная родная речь будет понятна любому слушателю. Учебники по риторике неслучайно призывают нас повышать свою культуру и выражаться только правильно. Это объясняется тем, что в подавляющем большинстве случаев мы обращаемся к образованным, культурным людям и при этом стремимся создать о себе у них хорошее впечатление. Исключения из этого правила крайне редки, хотя и возможны.
§67. Правильность речи как риторическая категория
§ 67. "Употребляйте слова в соответствии со значением, ивы избавите мир от половины недоразумений, — говорил Декарт. Действительно, ведь в слове отражается сложная картина мира. Оно является как бы неразложимым единством внешнего (знакового) плана и внутреннего (смыслового. Однако слово — не механический передатчик мыслей и эмоций, а сигнал, который будит сходные мысли и эмоции у слушателя. Оно социально по своей природе и является достоянием всех говорящих на данном языке. Поэтому задача оратора — употреблять слова в соответствии сих значением, каждый раз отыскивая те из них, которые будут восприняты одинаково и говорящими слушающим. Нарушение этого правила приводит к печальным результатам. "Времени без двух минут восемь, и поэтому на сегодня последняя рекламация — о погоде (Радио, 11.01.1993) Остается совершенно непонятным, кому именно диктор направляет рекламацию на погоду — может быть, Богу Скорее всего, он просто не видит разницы между словами реклама и рекламация, или объединил водном слове два реклама и информация "Я бы не сказал, что нас приглашают в НАТО. Нас приглашают даже не в предбанник НАТО, а в горничную при предбаннике НАТО (ТВ, Подробности, 4.04.1994) Куда же все-таки нас приглашают в горницу в гостиную — ответ на этот вопрос на совести гостя студии. Когда "результаты голосования деформируются" и подается расширительный список" можно, конечно, догадаться, о чем идет речь, но насколько это затрудняет восприятие, особенно для тех, кто знает значение этих слов. Иногда ораторы создают новые слова (вникнуть в конкретику проблемы) или наполняют известные новым содержанием (от него исходит какая-то особенная энергетика) без достаточных на то оснований, и главное, без учета того, готова ли аудитория понять их адекватно и без усилий. Ср. еще "Молодые люди вольно или невольно становятся пособниками проведения линии Запада по наплеванию в умственный колодец нашего народа" (ТВ, "Парламентский час, 24.07.1993) "Его книга
— это бесконечная одиссея по мукам" (ТВ, Новости, 28.01.1994)

Но мало сказать нужна ясная речь на суде нужна необыкновенная, исключительная ясность. Слушатели должны понимать без усилий. Оратор может рассчитывать на их воображение, ноне на их ум и проницательность. Поняв его, они пойдут дальше но поняв не вполне, попадут в тупик или забредут в сторону. "Нельзя рассчитывать на непрерывно чуткое внимание судьи, — говорит Квинтилиан, — нельзя надеяться, что он собственными силами рассеет туман речи, внесет свет своего разума в ее темноту напротив того, оратору часто приходится отвлекать его от множества посторонних мыслей для этого речь должна быть настолько ясной, чтобы проникать ему в душу помимо его воли, как солнце в глаза. Quare non ut intelligere possit, sed ne omnino possit non intelligere, curandum: не так говорите, чтобы мог понять, атак, чтобы не мог не понять вас судья, 17–18] Ориентация на аудиторию заставляет оратора отбирать слова не только в соответствии сих значением, но ив соответствии с уровнем интеллекта и образованности слушателей, количеством и качеством их опыта. Итак, тщательный отбор слов в соответствии сих значением (семантикой) и способностью слушателей это значение воспринять и усвоить, тес их интеллектуальными образовательным уровнем, степенью развития, жизненным опытом — и будем называть отбором речевых средств в соответствии с аудиторией и ситуацией общения Эмоциональность речи
§68. Лексическое богатство и уместность речи
§ 68. Все, о чем говорилось прежде, так или иначе могло затрагивать эмоциональную сферу, т. к. переживание по поводу услышанного возможно лишь, если высказывание понятно. Но если прежде мы отбирали слова для того, чтобы данная аудитория поняла и представила себе то, о чем идет речь, то теперь следует потрудиться над тем, чтобы отобранные слова пробуждали в слушателях страсти. Слова должны быть направлены как бы по двум адресам одновременно и куму, и к сердцу слушателей. Вот, пожалуй, два главных способа воздействия на эмоции слушателей через слово отыскивать слова, от которых "каждая страсть возбуждается, (МВ. Ломоносов) и прибегать к живым, образным описаниями иллюстрациям, которые позволяли бы слушателям "ясно видеть предлагаемое дело" (МВ. Ломоносов. Что же поможет оратору сделать речь эмоциональной и заставить слушателей видеть и переживать сказанное Прежде всего это обширный словарный запас — сокровищница, из которой говорящий черпает необходимую ему лексику, ибо вид человека, вовремя выступления мучительно подыскивающего слова для выражения собственной мысли, вряд ли может произвести благоприятное впечатление на аудиторию, вряд ли будет способствовать воздействующей силе речи. Чем больше слов в запасе у оратора, тем больше вероятность выразить мысль тоньше, понятнее, доступнее, зримее; тем больше возможности избавиться от всего того, что делает речь тяжелой для слуха, неэстетичной,

мало воздействующей. Понятно, что прежде, чем почерпнуть что-нибудь из сокровищницы, нужно в нее что-нибудь положить, следовательно, работать над своим словарным запасом оратор должен всю жизнь. Однако учить этому — задача развития речи, а не риторики. Поэтому поговорим здесь лишь о том, как использовать имеющиеся богатства. Любое слово может сделать ораторскую речь эмоционально воздействующей. Например,
Д.С. Лихачев в своей речи на I Съезде народных депутатов СССР говорил "Вчера в обеденный перерыв я ходил в реставрационные мастерские Кремля, лазил по железной приставной лестнице на чердачное помещение. Вряд ли можно отыскать в этом предложении что-либо особенное, экспрессивное, если рассматривать его изолированно от ситуации общения, аудитории и личности самого оратора. Но ведь говорит очень пожилой человек, слушатели в подавляющем большинстве много моложе его. Поэтому слова "лазил по железной приставной лестнице на чердачное помещение" приобретают особенную значимость. И люди с душой и сердцем (на которых Д.С. Лихачев и ориентируется) не могут не испытать чувство неловкости при этих словах, которое может перерасти в чувство стыда, когда, продолжая, оратор обращается к аудитории с вопросом и сам же дает на него ответ "Интересно, кто из министров культуры ходил в эти мастерские Я думаю, что и забраться туда им было трудно. Пожалуй, из этого примера совершенно ясно, в чем секрет ораторской экспрессивности слово должно затрагивать ценностную систему слушателей. Это общее правило по- разному используется в различных ситуациях публичной речи. Иногда выбор слова обусловлен соображениями приличия способностью слушателей согласиться на определенную степень резкости. Вспомним, например, как в поэме Н.В. Гоголя "Мертвые души" Чичиков в беседе с помещиками по-разному называет предмет покупки иногда собственно "мертвые души, но чаще как неживые, "несуществующие, "ревизские души, "окончившие жизненное поприще" или использует другие эвфемизмы, что определяется тем, способен ли слушатель воспринять истинный смысл сделки. На то, что слова с близким значением, но разной эмоциональной окраской оказывают на людей совершенно разное воздействие, ученые обратили внимание довольно давно. Так, Ф.
Бэкон пишет "Ведь существует множество форм словесного выражения, имеющих одно и тоже содержание, однако по-разному действующих на слушателя. Действительно, намного сильнее ранит острое оружие, чем тупое, хотя на самый удар были затрачены одинаковые силы. И конечно же, нельзя найти человека, на которого бы не произвели большее впечатление слова "Твои враги будут ликовать из-за этого, чем слова "Это повредит твоим делам. Поэтому-то нив коем случае не следует пренебрегать этими, если так можно выразиться, "кинжалами и иглами" языка, 355] В политической речи выбор слова часто диктуется требованием формирования общественного мнения по определенному вопросу. Причем очень часто это мнение формируется почти незаметно, минуя сознание. Поэтому здесь именно уровень Выражения оказывается решающим. Сущность этого явления обусловлена тем, что одно и тоже событие, один и тот же предмет могут быть названы совершенно по-разному в зависимости от отношения автора к тому, о чем он говорит. (Ср. известный пример про один и тот же предмет можно сказать "бутылка наполовину полная" и "бутылка наполовину пустая" — и то, и другое правда, однако отношение аудитории формирует разное. "В самом деле, если в рассказе об одном человеке в качестве синонимов глагола говорить используются такие слова как отрезал, "рявкнул, прервала в рассказе о другом "мягко согласился, "с удовлетворением подчеркнул, "выразил признательность" то у вас, безусловно, сложатся весьма различные представления об этих людях, даже если рассказы о них в принципе будут одинаковы, 206]

Интересен в этом смысле приводимый АН. Барановым [10, 21] пример постепенной замены заголовка статьи, посвященной расстрелу демонстрации в Южной Родезии под воздействием политических соображений, которая приводит к полному изменению отношения к рассматриваемому событию "Police shoot dead Africans (Полиция расстреляла африканцев) ? Africans shot dead by the police (Африканцы расстреляны полицией) ? Africans shot dead (Африканцы убиты) ? Africans died (Погибли африканцы) ?
Factionalism caused deaths (Фракционность ведет к жертвам" Ср. еще "Политическая коммуникация широко использует эмоционально нагруженные слова или действия, чтобы создать нужное отношение публики к тому или иному объекту или явлению. Это может происходить более или менее явно. Так, например, политический лидер может говорить о солдатах как о героях, "защитниках, воинах, когда хочет поднять боевой дух нации, уверить ее в надежности армии и нацелить на победу. Он может говорить о них как о мальчиках, "наших детях, ушедших на войну, если хочет вызвать у публики сострадание и сочувствие, а также подчеркнуть свою отеческую заботу об армии. О вражеских же солдатах лидер, скорее всего, будет говорить как о варварах, "злодеях, чудовищах и т. п. В некоторых случаях то, что говорится, практически невозможно отделить оттого, как говорится, 204–205]