Урок 8 Тема урока семейное хозяйство тип урока Ознакомление с новым материалом
 Скачать 31 Kb.
|
|
У р о к 8
ОРГАНИЗАЦИОННАЯ СТРУКТУРА УРОКА
Приложение 1 Поучения из «Домостроя» В XVI веке произведения, излагающие права и обязанности членов семьи и его домочадцев, стали называть «домостроями». Наиболее знаменит «Домострой», остоящий из 27 глав. Ряд статей касается организации хозяйства и домашнего быта русской семьи. Вот советы из стихотворного «Домостроя» (составлен русским просветителем, иеромонахом Карионом (Истоминым) в 1695–1696 гг.) хозяину дома: ...Домовладыкам когда час обеда, Ножи и вилки с платы разложити, служащим блюсти чиннаго в нем следи: воды принести, руки измыти. Осмотрети стол, скатерть белу слати, Ястие на стол стави благочинно, хлеб, соль и лжицы, тарели собрати, сосуды чисты имей неповинно… А вот из этого же «Домостроя» пример наставления юным: …Непраздну быти юну подобает, Лицем и сердцем являтися благо, всяк приличну делу да внимает. никто же давай знати в себе злаго, В доме, в торгу, в вотчине, в приказе, – Но во всем честность буди показуя, ремесло свое твори во указе. не произноси скверна слова буя… Приложение 2 Схема «Черты рачительного хозяина»  Приложение 3 Русские народные сказки (тексты для чтения по группам) 1-я группа. «Беззаботная жена». Жили-были муж с женой. Жена была баба ленивая и беззаботная, да к тому же еще и большая лакомка: все проела на орешках да на пряничках, так что наконец осталась в одной рубахе, и то в худой – изорванной. Вот подходит большой праздник, а у бабы нечего и надеть, кроме этой рубахи. И говорит она мужу: – Сходи-ка, муж, на рынок да купи мне к празднику рубаху. Муж пошел на рынок, увидал, что продают гуся, и купил его вместо рубахи. Приходит домой, жена его и спрашивает: – Купил мне рубаху? – Купил, – отвечает муж, – да только гуська. А жена недослышала и говорит: – Ну и узка, да изношу! Сняла с себя изорванную рубаху и бросила в печку. А потом и спрашивает: – Где же рубаха? Дай я надену. – Да ведь я сказал, что купил гуська, а не рубаху. Так и осталась баба без рубахи, нагишом. 2-я группа. «Баба да два солдата». Повезла баба в город кринку масла продавать; время-то шло к Масленой. Нагоняют ее два солдата: один позади остался, а другой вперед забежал и просит бабу: – Эй, тетка, подпояшь меня, пожалуйста. Баба слезла с воза и принялась подпоясывать. – Да покрепче подтяни! Баба подтянула покрепче. – Нет, это туго; ослабь маленько. Отпустила послабже. – Уж это больно слабо будет: закрепи потуже. Пока завязывала баба пояс то крепче, то слабже, другой солдат успел утащить кринку с маслом и убрался себе подобру-поздорову. – Ну, спасибо тебе, тетка! Подпоясала ты меня на всю Масленицу, – говорит солдат. – На здоровье, служба! Приехала баба в город, хвать – а масла как не бывало! 3-я группа. «Каша из топора». Пришел солдат с походу на квартиру и говорит хозяйке: – Здравствуй, божья старушка! Дай-ка мне чего-нибудь поесть. А старуха в ответ: – Вот там на гвоздике повесь! – Аль ты совсем глуха, что не чуешь? – Где хошь, там и заночуешь! – Ах ты, старая ведьма! Я те глухоту-то вылечу! – И полез было с кулаками. – Подавай на стол! – Да нечего, родимый! – Вари кашицу! – Да не из чего, родимый! – Давай топор, я из топора сварю! «Что за диво! – думает баба. – Дай посмотрю, как из топора солдат кашицу сварит!» Принесла ему топор; солдат взял, положил его в горшок, налил воды и давай варить. Варил-варил, попробовал и говорит: – Всем бы кашица взяла, только б малую толику круп подсыпать! Баба принесла ему круп. Опять варил-варил, попробовал и говорит: – Совсем бы готово, только б маслом сдобрить! Баба принесла ему масла. Солдат сварил кашицу: – Ну, старуха, теперь подавай хлеба да соли да принимайся за ложку: станем кашицу есть! Похлебали вдвоем кашицу. Старуха спрашивает: – Служивый! Когда ж топор будем есть? – Да, вишь, он не уварился, – отвечал солдат, – где-нибудь на дороге доварю да позавтракаю! Тотчас припрятал топор в ранец, распростился с хозяйкою и пошел в иную деревню. Вот так-то солдат и кашицы поел, и топор унес! 4-я группа. «Как старик домовничал». Один старик все ругал свою жену: – Вот, – говорит, – я пашу, у меня работа тяжелая, а ты дома сидишь, ничего не делаешь. А она говорит: – Ну что ж, давай поменяемся: я пахать поеду, а ты дома оставайся, тут дела немного, ты и отдохнешь. Так и сделали: она в поле поехала, а старика дома оставила. А дела дала ему совсем мало: хлебы испечь, масло сбить да клушку с цыплятами покараулить. Вот и все, всего три дела. Остался старик дома. Хочется ему поскорее все дела переделать. Вот он всех цыплят на одну ниточку к клушке привязал, чтобы коршун не утащил, хлебы замесил, печку истопил, посажал в печку хлебы, а сам сел масло сбивать. Бьет он масло, услыхал – клушка кричит. Он выбежал, видит – понес коршун всех цыплят вместе с клушкой. Они все на одной ниточке привязаны, ну, коршун всех и потащил. Старик думает: «Он далеко не улетит, ему тяжело, где-нибудь сядет». И вот он пахталку на спину привязал и побежал за коршуном. Думал так: «Пока я бегаю, масло-то и собьется. Два дела сделаю: и коршуна догоню, и масло собью». Бегал старик за коршуном, бегал, споткнулся да упал, пахталка разбилась, сметана по земле потекла. И цыплят не отнял, и сметану пролил. Вот тебе и два дела! Ну, что же делать? Надо идти домой. Пришел старик домой. Надо хлебы вынимать. Заглянул в печку, а хлебы-то в уголь сгорели. Нахозяйничал старик: цыплят у него коршун утащил, сметану пролил, хлебы сгорели. Плохое дело. Жена приедет – что ей сказать? И надумал старик: «Хоть цыплят до нее высижу, поменьше ругаться будет». Положил он яиц в кошелку, залез в подпечку и сел цыплят высиживать. Вот приехала старикова жена с поля, стала лошадь выпрягать, сама думает: «Что же старик плохо встречает? Хоть бы лошадь выпряг». Прибрала она лошадь, идет в избу. Старика нет, а под печкой клушка клохчет. Она поглядела, а там не клушка, а старик. Она его вытащила, стала спрашивать: – Давай сказывай, что ты дома делал? Стал старик рассказывать. И тут уж старикова жена увидела, что у ее старика ничего с домашними делами не получается. И все у них пошло, как и прежде: старик пашет, а старуха дома со всеми делами управляется. Только с тех пор перестал старик жену за безделье ругать. 5-я группа. «Брысь, окаянная, брысь!». В одном селе жил-был старик, да такой скупой, прижимистый! Как сядет за стол, нарежет хлеба, сидит да на снох посматривает: то на ту, то на другую, а сам ничего не ест. Вот, глядя на него, и снохи тоже поглазеют-поглазеют да и полезут вон из-за стола голодные. А старик после, только что уйдут они по работам, втихомолку наестся, напьется и разляжется на печи сытехонек. Вот однова отпросилась меньшая сноха и пошла к своему отцу, к матери и стала жаловаться на свекра: – Такой-де лютый, ненавистный! Жить нельзя! Совсем есть не дает, все ругается: ненаеды вы этакие! – Хорошо, – говорит ей отец, – я приду к вам в гости, сам посмотрю ваши порядки. И погодя денек-другой пришел он к старику вечером: – Здорово, сват! – Здорово! – Я к тебе в гости; рад ли мне? – Рад не рад, делать нечего; садись, так и гость будешь! – Как моя дочушка живет, хорошо ли хлеб жует? – Ништо, живет себе! – Ну-ка, сватушка, соловья баснями не кормят; давай-ка поужинаем, легче говорить будет. Сели за стол; старик нарезал хлеба, сам не ест – сидит, все на снох глядит. – Эх, сват! – говорит гость. – Это не по-нашему: у нас нарезал хлеба да поел, еще нарезал – и то поел. Ну вы, бабы молодые, больше хлеба ешьте, здоровее будете! После ужина стали спать укладываться. – Ты, сват, где ляжешь? – спрашивает хозяин. – Я лягу на кутничке. – Что ты! Я тут всегда сплю, – говорит старик. Вишь, в куте у него спрятаны были яйца, хлеб и молоко; ночью, как заснут в избе, он украдкою встанет и наестся вдоволь. Сват это дело заприметил. – Как хочешь, – говорит, – а я лягу на кутничке. Вот улеглися все спать. В самую как есть полночь старик ползком-ползком да прямо в залавок – скрипит! А гость еще с вечера припас про него большой ременный кнут; как вытянет свата раз, другой, третий – сам бьет да приговаривает: – Брысь, окаянная, брысь! Пришлось старику не евши спать. Вот так-то прогостил сват у свата целых три дня и заставил надолго себя помнить. Проводил его старик, и с тех пор полно – перестал у снох во рту куски считать. 6-я группа. «Мотовило». Жили муж с женой. А жена была ленивая. Ей ничего не хотелось делать, и до того дошло у них, что у мужа даже рубашки не было. Муж и говорит: – Жена, что же ты не прядешь? – У меня мотовила нет; поди в лес, сруби дерево, сделай мне мотовила, и я стану прясть! Муж взял топор и пошел в лес. А она ему сказала, где и какое дерево срубить, сама же по другой дороге побежала, нашла пустое дупло рядом с тем деревом и села в него. Муж приходит, начинает рубить дерево, а она из дупла и говорит: – Мужик, не делай мотовила: жена умрет! Жалко мужику, что жена умрет, он и не стал делать мотовила. А она вперед его успела прибежать домой и легла на печку. Он приходит. – Муж, что же ты мотовила не сделал? – Да вот, так и так! – То-то и дело! Только через некоторое время мужик опять пошел мотовило делать. А она снова прибежала к дереву другой дорогой и то же прокричала. Так он и в этот раз не сделал мотовила. И в третий раз то же. Но в четвертый он взял да и срубил дерево. – Пусть, – говорит, – жена умрет, а сделаю мотовило! Сделал мотовило, приносит домой, а жена раньше его домой прибежала и легла на печку. Муж и говорит: – Вот тебе, жена, мотовило! – Ну, как же я буду прясть. Ведь как сяду, так и умру! Вот берет она лен – и садится прясть; напряла нитку, другую, а третью начала прясть – и стала у нее рука опускаться, а потом и сама повалилась; упала и захрипела – начала умирать. Муж и догадался, что она привередничает: – Жена, не умирай! Я тебя воскрешу! А она ему ничего не отвечает – дух стал захватываться. – Жена, никак, ты умираешь? Как взял муж плеть – как она вскочит да бежать. Куда и лень подевалась! И стали они хорошо жить. | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||