идеальное в философии. Важнейшим свойством индивидуального, да и общественного, сознания является идеальность. Идеальное характерная черта, главнейший признак сознания, обусловленный социальной природой человека

• Название: Важнейшим свойством индивидуального, да и общественного, сознания является идеальность. Идеальное характерная черта, главнейший признак сознания, обусловленный социальной природой человека
• Дата: 10.04.2023
• Размер: 20.09 Kb.
• Имя файла: идеальное в философии.docx
• Тип: Документы; #1051156

Важнейшим свойством индивидуального, да и общественного, со­знания является идеальность. Идеальное — характерная черта, главней­ший признак сознания, обусловленный социальной природой человека.

Сложность существа и состава идеального, разнообразие его детер­минирующих факторов, проявлений, функций в жизни и деятельности человека — все это (как и многое другое) обусловило трудности его познания, широкое разнообразие представлений философов о сущно­сти идеального и его предназначении от различных точек зрения внутри той или иной философской школы до глубоко дивергированных на­правлений в рамках всей философии — материализма и идеализма (сам термин "идеализм" в своем генезисе восходит к "идее" и "идеальному"). Иначе говоря, идеальное выступает как одна из вечных и в то же время всегда актуальных проблем философии.

Несмотря на то что проблема идеального возникла еще в античную эпоху, по крайней мере со времен Платона, в XX столетии после нескольких десятилетий забвения она вновь заявила о своем сущест­вовании, став едва ли не новой. Бесспорная заслуга в ее возрождении принадлежит Э. В. Ильенкову

Идеальное, с его точки зрения, не тождественно субъективной реальности, всему тому, что имеется в индивидуальном сознании. Это не столько часть индивидуального сознания, сколько компонент обще­ственного сознания, к которому приобщился индивид, это такие эле­менты общественной культуры, которые непосредственно связаны с деятельностью индивида. Идеальное — это образы, подлежащие опред-мечиванию или духовной объективации. Идеальное широко представ­лено в трудовой практической деятельности. От практики оно отличается тем, что в нем самом нет ни одного атома вещества того предмета, который подлежит созданию. Когда у инженера появляется идея новой машины, он создает при этом не реальную, а идеальную машину. Идеальная форма — это форма вещи, но существующая вне этой вещи, в сознании человека, в виде его активной жизнедеятельно­сти. Идеальное — это то, чего в самой природе нет, но что конструируется человеком в соответствии с его потребностями, интересами, целями, что подлежит реализации на практике. Идеальное как форма человеческой деятельности существует только в деятельности, а не в результатах, ибо деятельность и есть это постоянное, длящееся "отри­цание" наличных, чувственно воспринимаемых форм вещей, их изме­нение, их "снятие" в новых формах. Когда предмет создан, потребность общества в нем удовлетворена, а деятельность угасла в ее продукте, — умерло и само идеальное. Идеальный образ, например, хлеба, возникает в представлении голодного человека или пекаря, изготовляющего этот хлеб; в голове сытого человека, занятого строительством дома, не возникает идеальный хлеб. Но если взять общество в целом, в нем всегда наличествует и идеальный хлеб, и идеальный дом, и любой идеальный предмет, с которым реально имеет дело реальный человек в процессе производства и воспроизводства своей материальной жизни. Отличие деятельности человека от деятельности животного состоит в том, что ни одна форма этой деятельности, ни одна способность не наследуется вместе с анатомической материальной организацией его тела. Эти формы деятельности (деятельные способности) передаются здесь толь­ко опосредованно — через формы предметов, созданных человеком для человека.

К идеальному, отмечает Э. В. Ильенков, относятся нравственно-моральные нормы, регулирующие бытовую жизнедеятельность людей, правовые установления, формы государственно-политической органи­зации жизни, ритуально-узаконенные схемы деятельности во всех ее сферах, обязательные для всех правила жизни, жесткие цеховые регла­менты и т.п., вплоть до логических нормативов рассуждения. Все эти структурные формы и схемы общественного сознания противостоят индивидуальному сознанию в качестве особой, внутри себя организо­ванной действительности, в качестве внешних форм его детерминации. "Идеальность" предстает как форма сознания и воли, как закон, управ­ляющий сознанием и волей человека, как объективно-принудительная схема сознательно-волевой деятельности.

Общественное сознание выступает как исторически сложившаяся и исторически развивающаяся система независимых от индивидуаль­ного сознания форм и схем "объективного духа", "коллективного духа", "коллективного разума" человечества (непосредственно "народа" с его своеобразной духовной культурой). Человек обретает идеальное ("иде­альный" план жизнедеятельности) только и исключительно в ходе приобщения к исторически развившимся формам общественной жиз­недеятельности, только вместе с социальным планом существования, только вместе с культурой. "Идеальность" и есть не что иное, как аспект культуры, ее измерение, определенность, свойство.

По отношению к психике, к психической деятельности мозга это такой же объективный компонент, как горы и деревья, как Луна и звездное небо. Вследствие этого объективная реальность "идеальных форм" — это не досужая выдумка злокозненных идеалистов, как это кажется псевдоматериалистам, признающим, с одной стороны, "внеш­ний мир", а с другой — только "сознающий мозг" (или "сознание как свойство и функцию мозга"). Это реальный факт.

В голове, понимаемой натуралистически, т. е. так, как ее рассмат­ривает биохимик, анатом, физиолог высшей нервной деятельности, никакого "идеального" нет, не было и никогда не будет. Что там есть, так это единственно материальные "механизмы", своей сложнейшей динамикой обеспечивающие деятельность человека вообще, и в том числе деятельность в идеальном плане, в соответствии с "идеальным планом".

Вне человека и помимо человека никакого "идеального" нет. Но человек при этом понимается, что подчеркивает Э. В. Ильенков, не как отдельный индивид с его мозгом, а как реальная совокупность реальных людей, совместно осуществляющих свою специфически-человеческую жизнедеятельность, как "совокупность всех общественных отношений", складывающихся между людьми вокруг общего дела, вокруг процесса общественного производства их жизни. Идеальное и существует только "внутри" человека, понимаемого таким образом.

Д. И. Дубровский считает неверным положение, будто идеальное есть принципиально внеличностное и надличностное отношение, реа­лизуемое не в человеческой голове, а в самой социальной предметности. Несостоятельно представление, будто идеальное абсолютно независимо от мозга, от его состояний. Необоснованным является, с его точки зрения, и отождествление идеального с мыслительным, с рациональ­ными схемами, нормативами, исключительно с теми духовными явле­ниями, которые обладают достоинством всеобщности и

необходимости; неверно, будто идеальное несовместимо со случайным, единичным (он обращает при этом внимание на внезапные интуитив­ные поэтические или теоретические озарения, являющиеся "случайны­ми", сугубо индивидуальными). С его точки зрения, неувязка получается, когда идеальное связывается главным образом с опредме-ченными результатами деятельности (здесь Д. И. Дубровский прав, имея в виду некоторые примеры, приводимые Э. В. Ильенковым в качестве идеального: форму стоимости, икону, формы государственно-политической организации жизни; но несправедливо считать, что раз у Э. В. Ильенкова идеальное имеет статус объективной реальности, значит, происходит редукция идеального к материальному: оно объек­тивно лишь по отношению к сознанию индивида, оставаясь субъек­тивным в социуме по отношению к природе). У Э.В.Ильенкова идеальность предстает как закон, управляющий сознанием и волей человека, как объективно-принудительная схема сознательно-волевой деятельности. Это положение, считает Д. И. Дубровский, несовместимо с творческой активностью сознания; живая творческая личность тут лишается какой-либо автономии, становится марионеткой, функцио­нальным органом "объективно-принудительной схемы".

По его мнению, из того, что идеальное есть общественный продукт и необходимый компонент социальной самоорганизации, еще не сле­дует, что оно должно быть теоретически "локализовано" в пределах общественной системы в целом, а не в пределах общественного инди­вида, отдельных личностей. Идеальное не существует само по себе, оно необходимо связано с материальными мозговыми процессами. Оно есть не что иное, как субъективное проявление некоторых мозговых нейро-динамических процессов. В этом смысле идеальное непреложно объек­тивировано, ибо иначе оно не существует. Идеальность есть сугубо личностное явление, реализуемое мозговым нейродинамическим про­цессом определенного типа. Этот особого типа процесс актуализирует информацию для личности в форме текущих субъективных пережива­ний. Подобно тому как неактуализированная для личности информа­ция, хранящаяся в нейронных, субнейронных и молекулярных структурах головного мозга, есть лишь возможность идеального, а не идеальное как таковое, точно так же информация, фиксированная в памяти общества (в книгах, чертежах, машинах, произведениях искус­ства, иконах и других материальных системах), не есть идеальное, не будучи актуализируемой в сознании личности.

Идеальное — это психическое явление; оно представлено всегда только в сознательных состояниях отдельных личностей; записанная

на бумаге или на магнитофонной ленте фраза может расцениваться как продукт психической деятельности, однако подобный продукт не со­держит в себе идеального. Идеальное является исключительно субъек­тивной реальностью и существует только в голове общественного индивида, не выходя за ее пределы, хотя это качество и связано с воздействиями внешнего мира, с активной деятельностью человека, обусловлено органической включенностью индивида в функциониро­вание общественной системы. Категория идеального обозначает спе­цифическое для человека отображение и действие в субъективном плане в отличие от объективных действий, непосредственно производящих изменения в материальных объектах. Эта категория обозначает такое свойство деятельности нашего головного мозга, благодаря которому нам непосредственно дано содержание объекта, динамическая модель объ­екта, свободная от всех реальных физических качеств объекта, от его материальной "весомости", а потому допускающая свободное опериро­вание ею во времени. Но субъективный образ отделен не только от субстрата отображаемой вещи, но и от нейродинамического кода, с которым он связан. Он отделен также и от сигналов, сопряженных с информацией. Информация не существует отдельно от сигнала, она необходимо воплощена только в сигнале; однако информация незави­сима от энергетической характеристики сигнала, она независима от конкретных физико-химических свойств своего носителя; одна и та же информация может быть воплощена и передана разными сигналами. Иначе говоря, информация инвариантна по отношению к формам сигналов. Д. И. Дубровский приходит к выводу, что идеальное есть способность личности иметь информацию в "чистом" виде и оперировать ею во времени. Реализация данной способности, отмечает он, и обеспе­чивает самоорганизующейся системе (личности, коллективу, обще­ству), по существу, безграничное расширение диапазона возможностей отображения действительности и управления ею (в том числе — ото­бражения себя и управления собой), так как моделирование в идеаль­ном плане не сковано обычными для всех материальных процессов физическими ограничениями.

Д. И. Дубровский подчеркивает базисный, основополагающий ха­рактер индивидуального сознания по отношению к общественному сознанию. Единственным источником новообразований в обществен­ном сознании, считает он, служит именно индивидуальное сознание. "Содержание" общественного сознания существует лишь в форме субъ­ективной реальности множества людей, составляет ядро "содержания"

множества индивидуальных сознаний. Именно в этом смысле обще­ственное сознание идеально.

Содержание общественного сознания гораздо шире содержания сознания индивидуального. В то же время данное индивидуальное сознание может быть в ряде отношений богаче общественного созна­ния. В содержании индивидуального сознания всегда остается нечто такое, что не объективируется во внеличностных формах культуры, полностью не опредмечивается или вообще не может быть опредмечено на данном этапе исторического развития, т. е. неотчуждаемо от живой личности, существует только в ней исключительно в форме субъектив­ной реальности данной личности. Надличностное нельзя истолковы­вать как абсолютно внеличностное, как совершенно независимое от реальных личностей (ныне существующих или живших прежде). Сло­жившиеся структуры духовной деятельности, нормативы и т. п. высту­пают для меня и моих современников как надличностные образования, формирующие индивидуальное сознание. Но сами эти образования были сформированы, конечно, не сверхличным существом, а живыми людьми, творившими до нас.

Итак, идеальное охватывает весь круг явлений субъективной реаль­ности; это всякое знание, существующее в форме субъективной реаль­ности.
Представление о сущности идеального как субъективной реально­сти, как относящейся ко всем элементам сознания человека является, по-видимому, доминирующим в частных науках — психологии, физи­ологии высшей нервной деятельности, медицине и др. Возможно, оно и пришло в философию из естествознания. В этом, между прочим, нет ничего предосудительного. В то же время имеется и солидная фило­софская традиция такого понимания проблемы идеального. В русле этой традиции, которую можно назвать сенсуалистической, находятся концепции Дж. Локка, Дж. Беркли и др. Д.Юм отмечал, что слово "идея" (т. е. идеальное) обыкновенно понимается и Локком, и другими в широком смысле; оно обозначает все наши перцепции: и ощущения, и аффекты, и мысли.

Но при таком подходе к идеальному в значительной мере упускается из виду основная проблема философии — соотношение "идеи" ("духа") и природы, проблема, кстати, сама родившая понятие идеи. Сведение основного вопроса философии к вопросу о соотношении материального объекта и сознания индивида (и в этом смысле "идеального") подменяет собственно философскую проблему физиолого-психологи-ческой проблемой и по сути дела приводит к недооценке или снятию основной проблемы.