Этика и эстетика. ЗДО19-1А_ЗанискоА.Ф.Этика и эстетика. Этика как философская наука о морали и компонент духовной культуры что такое мораль
 Скачать 42.06 Kb.
|
|
ТЕМА 1. ЭТИКА КАК ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА О МОРАЛИ И КОМПОНЕНТ ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ Что такое мораль? Мораль – это такой практически-оценочный способ отношения человека к действительности, в рамках которого осуществляется категоризация мира на первичные структурные компоненты – добро и зло, и обеспечивается регуляция человеческого поведения в системе противостояния добра и зла при помощи ориентации на универсальный образец, идеал, Абсолют, или культивирование такового. Где и в каком виде зарождается моральная регуляция поведения людей? этика заинтересована в прояснении времени и причин появления морали, которая, наряду с правом и политикой регулирует внутрисоциальные отношения. Поэтому, кратко остановимся на проблеме происхождения морали. В решении этой проблемы этика выработала и предложила несколько версий: 1) так, сторонники теологической концепции (блаж. Августин, Фома Аквинский) уверены в том, что моральный закон дан людям Богом, т.е. имеет божественное происхождение, но помещен им в сердца (см. напр. слова ап. Павла в: Рим 2: 13 - 15), и выступает в виде непререкаемого набора норм и заповедей; 2) биологическая гипотеза основывается на признании за человеком статуса природного существа, а значит, его поступки можно объяснить либо генной обусловленностью поведения, либо «механизмом» естественного отбора, либо «отбором на альтруизм» (Ч.Дарвин, П.Кропоткин, К.Лоренц); 3) социально-договорная теория апеллирует к идее выхода человека из «естественного» состояния (инстинктивная программа деятельности), путем создания новых отношений (отношения личного интереса), а значит погружения в стихию «войны всех против всех» (Г.Гроций, Т.Гоббс, Дж.Локк). Нарастающие противоречия (частично) упраздняются в тот момент, когда заключается молчаливый (или официально оформленный) договор в пользу общей безопасности и свободы. Государство, институт права и мораль как раз и выступают тем общим знаменателем, который делает жизнь людей возможной; 4) социологическая теория (Конфуций, Сократ, Дж.Ст.Милль, К.Маркс, М.Вебер, Э.Дюркгейм) признает за моралью статус особого, хотя и внеинституционального, социального элемента, «отвечающего» за организованность и дисциплину всех членов общества; 5) антропологическая версия (Демокрит, Аристотель, Ж.- Ж.Руссо, К.Гельвеций, М.Шелер) происхождения морали дает повод видеть в морали реализацию «природы человека», отождествляя ее с главным атрибутом человеческого бытия; 6) супранатуралистическая гипотеза (Платон, Вл.Соловьев, И.Ильин, П.Тейяр де Шарден) усматривает в морали и нравственности реализацию высших начал (законов) бытия, их проекцию в ткань человеческой жизни; 7) перфектционистский взгляд (Б.Спиноза, И.Кант, Н.Бердяев) связывается с чаяниями людей быть совершенными, идеальными, со стремлением воплотить совершенство (насколько это возможно) – в самой действительности; 8) гуманистическая концепция (А.Шопенгауэр, Ф.Достоевский, Э.Фромм) своим главным аргументом делает человека гуманного (homo humanus), олицетворяющего своей жизнедеятельностью гармонию и полноту бытия. При том, что все названные теории происхождения морали имеют свою долю объективности, ныне доминирует представление о зарождении морали в условиях раннеродового общества. Удовлетворение потребности в социальной регуляции поведения людей не исчерпывалась обычаями, традицией, насильственными формами воздействия на членов племени. В числе первейших социальных регулятивов возникают такие, которые ориентируют на внутреннее приятие или неприятие некоторых правил-образцов поведения (напр. экзогамный запрет). Можно сказать, что мораль развивалась по пути: от нормзапретов (табу) – к нормам образцам. Этому процессу способствовала произошедшая социальная дифференциация, повлекшая за собой усложнения функций человеческой деятельности и коммуникации. Впоследствии, моральная регуляция вобрала в себя как ограничивающие, так и ориентирующие (на образец, идеал) поведение, правила. Но если требования соблюдения каких-либо ограничений известны и религии, и праву, и обычаям, то «зрелая» мораль предлагает ориентации, преодолевающие привычный образ жизни, вносит в бытие образ идеала и совершенства. Эта существенная черта морали указывает на 10 дихотомию: «сущее – должное», где «сущее» – это реальность, противоречивая и несовершенная действительность, а «должное» – предпочтительный (для индивида, социальной группы или общества) образ действительности, страстно желаемый абсолют. Какими свойствами характеризуется феномен морали? Мораль как способ утверждения человеческого в человеке имеет ряд свойств, которые отличают ее от иных вариантов регуляции человеческого поведения. Первым свойством морали является императивность (от лат. imperativum – повелевать), т.е. ее существование в виде предписаний-сценариев поведения, например – «делай добро!», «не лги!» и т.д. Второе свойство – ее всепроникающий характер или интегрированность морали во все сферы общественного бытия: политическую, производственно-хозяйственную, социальную, семей- 11 но-бытовую, досуговую и т.д. Затем, мораль выражает себя в незаинтересованной, неутилитарной мотивации поведения. Она важна сама по себе: критерий ее собственной специфики находится в ней самой. Это свойство можно проиллюстрировать требованием: творить добро ради добра, а не ради пользы, имиджа, «политических дивидентов» и пр. К свойствам морали также относиться реализуемая ею свободная причинность. И.Кант полагал, что добро, творимое человеком – это настоящее чудо, которого нет в природе (мире необходимости). Избирая добро (в виде долга), человек становится законодателем нравственности, нового бытия. Проще говоря: «тот, кто добр – свободен» (И.-В.Гете). Наконец, мораль отличается своей рестриктивностью (от лат. restrictio – ограничивать), ибо «механизм» ее реализации проникает в замыслы, действия, оценки и их критерии, ставя заслон девиантному (отклоняющемуся) поведению. Имеет ли мораль социально полезные функции? Удовлетворение потребности в социальной регуляции поведения людей не исчерпывалась обычаями, традицией, насильственными формами воздействия на членов племени. В числе первейших социальных регулятивов возникают такие, которые ориентируют на внутреннее приятие или неприятие некоторых правил-образцов поведения (напр. экзогамный запрет). Можно сказать, что мораль развивалась по пути: от нормзапретов (табу) – к нормам образцам. Этому процессу способствовала произошедшая социальная дифференциация, повлекшая за собой усложнения функций человеческой деятельности и коммуникации. Впоследствии, моральная регуляция вобрала в себя как ограничивающие, так и ориентирующие (на образец, идеал) поведение, правила. Но если требования соблюдения каких-либо ограничений известны и религии, и праву, и обычаям, то «зрелая» мораль предлагает ориентации, преодолевающие привычный образ жизни, вносит в бытие образ идеала и совершенства. Эта существенная черта морали указывает на дихотомию: «сущее – должное», где «сущее» – это реальность, противоречивая и несовершенная действительность, а «должное» – предпочтительный (для индивида, социальной группы или общества) образ действительности, страстно желаемый абсолют. В этой связи принято считать, что мораль – это целиком социальное явление, а ее сущность связана с той оптимальной мерой человеческого (благого, доброго, справедливого и т.д.), которая выявляется в многообразных формах совокупной общественной практики. Поэтому признается, что мораль – родовая характеристика, внутреннее свойство процесса жизнедеятельности людей, совокупность общезначимых норм и ценностей (добра, правды, справедливости, чести и т. д.), универсальный эталон отношения людей к миру, гармоничного способа бытия в нем. Ее масштаб, - это масштаб, связывающий индивида с родом, т.е. «я» – «мы». Что изучает наука этика? Во-первых, этика является описательной наукой, ибо она стремиться охватить собственный предмет в развитии, т.е. представляя историю морали (нравов) и историю этических учений в хронологически и логически связной форме. Вовторых, этика берет на себя функцию теоретической разработки (рационализации) моральных требований, ценностных и смысложизненных ориентаций. В-третьих, этика концептуализирует нормативную сторону морали, «достраивая» мораль до универсальноприемлемых моделей поведения. Наконец, этика призвана обеспечить профессиональную деятельность людей такими регулятивами, без использования которых процесс и результат этой деятельности теряют свою человекоразмерную привлекательность. То есть она выступает в роли целого ряда прикладных этик (инженерной, врачебной, спортивной, судебной, этики науки и т.д.). Какова структура этики как науки о морали? Во-первых, этика является описательной наукой, ибо она стремиться охватить собственный предмет в развитии, т.е. представляя историю морали (нравов) и историю этических учений в хронологически и логически связной форме. Во вторых, этика берет на себя функцию теоретической разработки (рационализации) моральных требований, ценностных и смысложизненных ориентаций. В-третьих, этика концептуализирует нормативную сторону морали, «достраивая» мораль до универсальноприемлемых моделей поведения. Наконец, этика призвана обеспечить профессиональную деятельность людей такими регулятивами, без использования которых процесс и результат этой деятельности теряют свою человекоразмерную привлекательность. То есть она выступает в роли целого ряда прикладных этик (инженерной, врачебной, спортивной, судебной, этики науки и т.д.). Что дает человеку этическое знание? По большому счету получаемое на этих уровнях знание предстает в интегральном виде: в виде теории и практики одновременно. Анатомия морали (со стороны этики) нужна ей не для интеллектуальной забавы, а для того, чтобы придать морали особое зрение, более совершенное, чем обычное. Или проще, сообщить обществу о более или менее предпочтительных вариантах созидания человеческого мира (семьи, трудового и учебного коллектива, общества в целом, а также во взаимодействии с природой), равно как и об опасностях его разрушения и гибели. Но если моральный климат в обществе формируется путем привития его членам элементарных норм нравственного поведения – с последующим контролем над их соблюдением, то этика берет на себя больший объем задач: показать, что элементарные нормы могут комбинироваться; что они могут вступать в противоречие друг с другом или с иными элементами социокультурного целого; что они могут (по тем или иным причинам) быть «непопулярны» или невостребованы в обществе; что они могут не охватывать всего массива возможных социо-антропологических ситуаций и т.д. Поэтому, изучая этику, мы прикасаемся к специфическому знанию, весьма полезному всякому человеку, тем более, человеку с университетским дипломом. В структуре социо-гуманитарного знания эта наука занимает особое место, будучи тесно связана с другими дисциплинами. Изучив этнологию и антропологию, психологию и социологию, лингвистику и право, мы, тем не менее, не станем ближе к феномену морали, к его воплощению в личности Сократа и Гамлета, Дон Кихота и князя Мышкина. Приблизиться к их нравственному credo, равно как и к обычным людям, позволит рефлексия над моралью, ее просвечивание средствами философии. Что же представляет собой это знание? Говоря о специфике этического знания, обычно обращают внимание на то обстоятельство, что этика не в состоянии научить человека любить, реализовывать во всякой жизненной ситуации добро или поступать справедливо. Этика напоминает человеку о его человеческой свободе, экзистенциальном выборе и ответственности. Это на- 14 поминание напрямую связывается с нормативной основой деятельности людей, благодаря которой и сама деятельность, и ее субъект, получают духовно-оплодотворяющее содержание и направленность. Не даром возвышенные моральные идеи и чувства, принципы и идеалы выступали в роли ядра культуры, но вместе с тем, показателем (мерой) ее человечности. Человеческая личность же всегда нуждалась в духовных координатах, смыслообразующих ориентирах, чаще всего разбросанных в различных культурных традициях. Чтобы быть цельной личностью и жить в цельной гармоничной вселенной (то, что А. Де Сент-Экзюпери называл «Цитаделью»), нужен багаж ценностных знаний, «изнутри» образующих человека в существо homo moralis. Поэтому, как верно заметил Николай Бердяев, «этика и должна быть учением о назначении и призвании человека, и она прежде всего должна познать, что есть человек, откуда он пришел и куда идет» 1 . Но человек, как это явствует из общего курса философии, отличается от животных своей духовностью, т.е. способностью вырабатывать прекрасные и возвышенные (идеальные) цели, а затем подчинять свою деятельность (средства) «обаянию» этих целей. Процесс духовного (религиозного, теоретического, этического, эстетического и правового) созревания человека ассоциируется с прорывом духа к высшим смыслам бытия, его позитивным координатам. Но если религиозный компонент духовности возвышает душу к Богу, теоретический «подводит» к истине, эстетический – к красоте, правовой – к законности, то этический – к добру и счастью. При этом считается, что все компоненты духовности взаимосвязаны, и в той или иной культуре превалируют одни над другими (напр. в культурах средних веков и Нового времени, - религиозный и теоретический - соответственно). По нашему мнению, мораль (этика) занимает совершенно особое место во всякой культуре постольку, поскольку она является ее ядром. Отсюда следует, что религиозная, теоретическая и иные виды деятельности (и типы сознания) пропитаны моралью, включают в себя те или иные нормы, этическую рефлексию и оценку. Поэтому, как никакое другое, этическое знание – есть целостное знание о самосозидании человеком своей личности, и самосозидание (способом наращивания духовной культуры) людьми своего мира. Какие функции выполняет этика? Этика имеет определенный набор функций, помогая состояться общественной и индивидуальной морали как системе регулятивов. Первой ее функцией можно считать просветительско-пропедевтическую. Этика не учит (и не может научить) быть нравственным, но она дает широкую панораму моральных и этических взглядов и практик, и через знакомство с ними человека, подводит его к осознанной моральной позиции. Во-вторых, этика способна расставлять мировоззренческие акценты человека, выполняя функцию ценностно-ориентирующую. Поскольку в мировоззрении всегда имеет место нормативно-идеальный «слой», куда входят представления о добре и зле, долге и чести, справедливости и пользе, наконец, смысле жизни, то усвоение этической теории (на уровне норм и принципов), делает более «зрячими» жизненные ориентиры. Втретьих, этика назидательна и эта назидательность идет от совокупного опыта моральной деятельности человечества. Она реализует воспитательную функцию, чаще всего через демонстрацию характерных примеров моральной жизни выдающихся людей, «учителей человечества», литературных героев и т.д. Кому не известны примеры Сократа, Пьера Безухова или ребят из «Молодой гвардии»? Кроме того, этика служит задаче критики тех нравов, «ценностей» и «идеалов», которые иногда разрушают изнутри общественный организм, не давая состояться нормальным отношениям. Эта критическая функция способствует развитию морального самосознания и личности, и общества, а значит, становлению их морального совершенства, при этом указывая на «зашлакованность» культуры псевдо-нормами и идеалами. Нужна ли этика образованному человеку? Человеческая личность же всегда нуждалась в духовных координатах, смыслообразующих ориентирах, чаще всего разбросанных в различных культурных традициях. Чтобы быть цельной личностью и жить в цельной гармоничной вселенной (то, что А. Де Сент-Экзюпери называл «Цитаделью»), нужен багаж ценностных знаний, «изнутри» образующих человека в существо homo moralis. Поэтому, как верно заметил Николай Бердяев, «этика и должна быть учением о назначении и призвании человека, и она прежде всего должна познать, что есть человек, откуда он пришел и куда идет» 1 . Но человек, как это явствует из общего курса философии, отличается от животных своей духовностью, т.е. способностью вырабатывать прекрасные и возвышенные (идеальные) цели, а затем подчинять свою деятельность (средства) «обаянию» этих целей. Процесс духовного (религиозного, теоретического, этического, эстетического и правового) созревания человека ассоциируется с прорывом духа к высшим смыслам бытия, его позитивным координатам. Но если религиозный компонент духовности возвышает душу к Богу, теоретический «подводит» к истине, эстетический – к красоте, правовой – к законности, то этический – к добру и счастью. При этом считается, что все компоненты духовности взаимосвязаны, и в той или иной культуре превалируют одни над другими (напр. в культурах средних веков и Нового времени, - религиозный и теоретический - соответственно). По нашему мнению, мораль (этика) занимает совершенно особое место во всякой культуре постольку, поскольку она является ее ядром. Отсюда следует, что религиозная, теоретическая и иные виды деятельности (и типы сознания) пропитаны моралью, включают в себя те или иные нормы, этическую рефлексию и оценку. Поэтому, как никакое другое, этическое знание – есть целостное знание о самосозидании человеком своей личности, и самосозидание (способом наращивания духовной культуры) людьми своего мира. ТЕМА 1. ЭСТЕТИКА КАК ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА Что такое эстетика? Наука о неутилитарном (пассивно-созерцательном и активно-творческом) отношении человека к миру; чувственном, эмоционально-реактивном и оценочном освоении этого мира; посильной гармонизации его (через преобразование духовной сердцевины мира, - в человеке, обществе и природе, - при воздействии на материальную оболочку), - с целью достижения бытийной полноты и совершенства Когда и где возникла наука о чувственной культуре человека? Хотя отдельные интуиции и идеи эстетики высказывались в античности, средние века и в эпоху Возрождения, ее оформление в самостоятельную научную дисциплину пришлось на Новое время. Термин «эстетика» (от греч. αισθητικωζ – чувственный, относящийся к чувственному восприятию) был введен в оборот немецким просветителем Александром фон Баумгартеном. В своем курсе лекций «Эстетика», им он обозначил ту область знаний, которая складывается у людей благодаря чувственному познанию мира. Эта сфера человеческого опыта нуждалась в серьезной теоретической проработке, поскольку чувственность «тяготеет» к совершенству, а воплощенное совершенство онтологически соответствует искусству. Вслед за ним, И.Кант высказал идею о том, что эстетика – это наука о «внешних чувствах», данные которых должны быть переведены в суждения вкуса, переработаны «внутренним чувством». Субъективные по характеру, эти суждения свободны от интереса (пользы), и представляют собой комбинацию из рассудочных актов и продуктивной способности воображения. В своем познавательном пределе «прекрасное» – символ нравственно доброго. Г.В.Ф.Гегель в эстетике видел средство фиксации становящейся красоты, – в масштабе природного и социального срезов реальности, наконец, в изобразительном искусстве. «Искусство освобождает истинное содержание явлений от их видимости и обмана, присущих этому дурному, преходящему миру, и сообщает ему высшую, порожденную духом действительность». Поэтому, только в искусстве «мировой дух» созерцает себя самое. Представители романтизма развивали собственную «философию красоты» и «философию искусства», т.е. те области знания, предметные сферы которых актуализировали задачу поиска социальной гармонии – на фоне вечного зла, устранения «мировой скорби», придания жизни гения (творца высшей красоты) меньшего трагизма. Позитивистская эстетика тяготела к натуралистическому пониманию предмета, объясняя художественную практику набором естественно ориентированных категорий. Эстетика реализма пыталась выразить и донести всю правду жизни человека, какой бы жестокой она не была. Для Ф.Ницше эстетика – это всегда печать борьбы двух онтологических начал жизни – дионисийского и аполлонийского, каждое из которых стремиться утвердить себя либо в высшем (но трагическом) реализме, либо в прекрасной иллюзии. Современное состояние эстетики отличается предметно-методологическим плюрализм, где уже нет места «изящным искусствам», а предпочтение отдано проблемам повседневности, хаоса, абсурда, игре, иронии, лабиринту, «смерти» автора, героя и читателя и т.д. Сквозь многообразие постмодернистских теоретических моделей и подходов, названные феномены осмысливаются в широких, открытых и подвижных контекстах, причем без былых рациональных стандартов и критериев. Само искусство имеет множество спорящихся дефиниций, преодолевающих его классическое греко-римское, христианско-готическое и новоевропейское понимание. В том числе, за счет введения в круг рассмотрения квазиреальности – виртуальных миров, киберпространств и пр. В целом, постмодернистская ситуация в эстетике характеризуется невиданной ранее эклектикой художественных языков, направлений, стилей и методов. Таким образом, многовековой ход развития представлений науки эстетики о своем предмете позволяет говорить о его многогранности. Так, известный российский специалист в области эстетики Ю.В.Борев предлагает различать: во-первых, «эстетику действительности»; вовторых, «эстетику искусства» (или философию искусства); втретьих, практическую эстетику; в четвертых, техническую или индустриальную эстетику; в пятых, теоретико-информационную; и, наконец, рецептивную эстетику. Понятно, что теоретическая часть здесь по-прежнему составляет опору эстетики, но активно развивающая прикладная, техническая и информационная эстетика, ставят новые вопросы перед эстетической теорией, как их неумолимо ставит современное искусство. Каков предмет науки эстетики? Сложносоставность предмета эстетики как науки может быть представлена посредством трех взаимосвязанных срезов: а) объективного, природно-социального как основания для существования эстетического сознания и реализации эстетической потребности; б) творчески-преобразующей деятельности субъекта, которая преломлена в эстетическом сознании при помощи системы категорий; в) общих, универсальных законах и зависимостях бытия искусства и развития художественного творчества. При этом нужно учитывать, что в зависимости от избираемого среза предмета, учеными даются либо «широкое» либо «узкое» толкование предмета, специфики науки и ее задач. Что такое «эстетическое»? Категория «эстетическое» оказывается настолько фундаментальной и значимой, что ее содержательную фактуру нельзя рассматривать в отрыве от других универсальных связей бытия. Ее общекультурный характер не вызывает сомнений. Точно также не вызывает сомнений то, что «эстетическое» – это метакатегория, т.е. предельно общее понятие, служащее для фиксации совокупного знания науки эстетики о действительности, метакатегория, которая в восприятии и мышлении людей может расчленяться на более дифференцированные представления, - представления о прекрасном и безобразном, возвышенном и низменном, трагическом и комическом, и т.д. Тем не менее, данная категория «свидетельствует» об универсалиях в чувственном восприятии людьми, любых выразительных форм бытия. От Пифагора и Платона, - через блаж. Августина, И.Канта и Г.Гегеля, Вл.Соловьева и Б.Пастернака – вплоть до Ж.-П.Сартра и Т.Адорно, данная категория прирастала все новыми и новыми смысловыми оттенками . Какие концепции «эстетического» Вам известны? Представители романтизма развивали собственную «философию красоты» и «философию искусства», т.е. те области знания, предметные сферы которых актуализировали задачу поиска социальной гармонии – на фоне вечного зла, устранения «мировой скорби», придания жизни гения (творца высшей красоты) меньшего трагизма. Позитивистская эстетика тяготела к натуралистическому пониманию предмета, объясняя художественную практику набором естественно ориентированных категорий. Эстетика реализма пыталась выразить и донести всю правду жизни человека, какой бы жестокой она не была. Для Ф.Ницше эстетика – это всегда печать борьбы двух онтологических начал жизни – дионисийского и аполлонийского, каждое из которых стремиться утвердить себя либо в высшем (но трагическом) реализме, либо в прекрасной иллюзии. Современное состояние эстетики отличается предметно-методологическим плюрализм, где уже нет места «изящным искусствам», а предпочтение отдано проблемам повседневности, хаоса, абсурда, игре, иронии, лабиринту, «смерти» автора, героя и читателя и т.д. Сквозь многообразие постмодернистских теоретических моделей и подходов, названные феномены осмысливаются в широких, открытых и подвижных контекстах, причем без былых рациональных стандартов и критериев. Само искусство имеет множество спорящихся дефиниций, преодолевающих его классическое греко-римское, христианско-готическое и новоевропейское понимание. В том числе, за счет введения в круг рассмотрения квазиреальности – виртуальных миров, киберпространств и пр. В целом, постмодернистская ситуация в эстетике характеризуется невиданной ранее эклектикой художественных языков, направлений, стилей и методов. Как соотносятся понятия «эстетическое» и «художественное»? «Эстетическое» – категория, конструктивно отражающая универсальный тип отношения между личностью и универсумом, отношения ценностного, в пределах которого субъект испытывает (духовно переживает) реальную причастность к полноте Бытия. Так было всегда, но современная социальная и художественная действительность, увы, не хотят мириться с жесткими канонами прошлого. Но сама наука эстетика стремиться доказать противоположное: человеческий дух имеет широчайший спектр форм и смыслов, но он всегда сосредотачивался на главном, сердцевинном в жизненном процессе. И сознательное производство этого духа современной массовой культурой в логике подчеркнутого плюрализма, крайнего субъективизма, волюнтаризма (ложного проявления свободы), – небезопасно как для человечества, так и его духовного состояния. Тем более, фокусировать внимание на нижних этажах предметной среды. Подобные недоразумения можно преодолеть, обратившись к еще одной, в данном случае, к методологической стороне этого вопроса. В эстетике принято исходить из того, что «мир природы» и «мир человека» связаны именно эстетической деятельностью, и в первую очередь искусством. «Мир искусства» есть «код эмоциональной памяти» людей (Д.Лукач), а значит, он хранит и транслирует сведения о важнейших, парадигмальных путях человеческого духа. История и теория эстетики также дают повод к тому, чтобы рассматривать категорию «эстетическое» во взаимосвязи с категорией «художественное». Интуитивно многие люди полагают, что красота, прежде всего, воплощена в произведениях искусства как результатах художественного творчества. Действительно, область осуществленного творческого замысла, его материальная локальная репрезентация, воспринимается как оформление эстетических интуиций и идей художника. Сам процесс художественного творчества, – вместе с его результатами, – протекает и «откладывается» в отдельных видах искусства. Поэтому, под «художественным» принято понимать «осуществленное эстетическое, то есть эстетическое, оформленное в виде произведений искусства». Причем, само произведение искусства, например, живописное полотно, обязательно включает в себя определенным образом выстроенную (художественную) модель мира, сцену, группу вещей или людей, наконец, конкретную вещь, «поданную» реципиенту в виде конкретно-чувственных образов и деталей. Она, эта модель, и есть та художественная реальность, которая созидается художником как эстетическим субъектом, переносящим эстетическое в зримое пространство картины. Тем самым, понятие «эстетического» не просто шире «художественного» по объему, оно является основанием художественно-образного, идейно-выразительного моделирования реальности средствами искусства. Какие фундаментальные эстетические идеи достались нам от прежних эпох? Для уяснения природы принципов и закономерностей развития эстетических объектов, есть смысл кратко познакомиться с историей эстетических идей. То, что в мире существует множество культур, равно как и способов фиксации феномена красоты, догадывались многие (напр., Геродот, Максим Грек, К.Н.Леонтьев, О.Шпенглер). В современных культурологии и эстетике подобный взгляд выглядит как само собой разумеющийся. Но здесь есть и мысль о том, что во всех культурах эстетический идеал (система образных и рациональных представлений о красоте, имеющих статус нормы) всегда связан с общекультурным идеалом, присущим ей. В таком случае он перекликается с мифологическими, религиозными, научными, но главное, с нравственными нормами и ценностями. Методологи в таком случае настаивают на идеалологии, как инструменте анализа и оценки тех или иных культурно-эстетических универсумов. В этой связи любопытно в первую посмотреть на Древний Китай и Древнюю Грецию, как презентантов античного идейного наследия. В разделе «Этика» данного пособия уже упоминалась мировоззренческая аксиоматика китайской культуры и цивилизации. Но в данном разделе есть смысл еще раз обратиться к ней, акцентируя внимание на сфере эстетического (хотя китайское миропонимание воистину синтетично). Согласно древнекитайской мудрости природа – это изначально гармоничная система, поскольку в ней есть пять совершенств: человечностью (жень), чувство долга (и), благопристойность (ли), искренность (синь) и мудрость (чжи). Этой системой руководит имперсональный абсолют – Дао (закон, путь), устанавливающий определенный порядок вещей. При этом, данный порядок, помимо моральных совершенств имеет и собственно эстетические. Например, ключевым тут является понятие-метафора – «небесный узор», включающее в себя собственно природный и символический аспекты бытия. Этот взгляд можно проиллюстрировать строками из древнекитайской поэзии: Далеко, далеко в выси неба звезда Пастух, И светла, и светла ночью Дева, где Млечный Путь. И легки, и легки взмахи белых прелестных рук. И снует, и снует там на ткацком станке челнок. День пройдет, а она не успеет соткать ничего, И от плача ее слезы падают, точно дождь. Млечный Путь – Хань-река с неглубокой прозрачной водой – Так ли непроходим меж Ткачихою и Пастухом? Но ровна и ровна полоса этой чистой воды... Друг на друга глядят, 126 и ни слова не слышно от них! 1 Кроме того, нужно подчеркнуть: в сознании древних китайцев отложилось представление о том, что мир – музыкален. Так, в трактате «Люйши чуньцю» (III в. до н.э.) проводится идея о том, что музыка есть идеальная, звукопластическая модель космоса. Более того, музыкальный канон служит основой ритуала (методичное установление для Дао необходимого равновесия), а значит, он помогает в правлении государством! Но самый важный вывод состоит в том, что мерой высоты и интенсивности музыкальных звуков выступает человек, «благородный муж». При этом музыка должна быть не «развратной» или «пьянящей», а «выпрямляющей», т.е. наставляющей на правильный путь. Далее, любопытно сложившееся представление китайцев об эстетическом объекте как таковом. Здесь имеет место идея всеобщего и непрерывного превращения вещей (хуа). При этом не физические параметры вещи, а именно эстетические – суть наиболее достойное занятие. На этот счет у ученого IX в. Чжун Цзиньсюаня есть мысль о том, что художник призван «изображать то, что не могут осветить ни солнце, ни луна». Не случайно для художника важно духовное настроение (цюи), простирающееся не только на объект, но и на его связи с Небом, с Великой Пустотой. Иначе говоря, эстетическое сознание и эстетический опыт имеют символическую или «небесную» глубину, которая проявляется в различных видах искусства – живописи, скульптуре, архитектуре, танце, оформлении рукописей. Перед взором проходят «образы без образа» (Лао Цзы), точнее, «поэзия без поэзии», «картина без картины»... Словом, торжествующее символическое миропонимание. Греческая античность, в свою очередь, представляет собой грандиозный и непревзойденный проект эстетической рефлексии и организации бытия. Следуя А.Ф.Лосеву, нужно подчеркнуть, что этот проект распадается на три основных шага: 1) раннюю классику, реализовавшую космологическую эстетику (Пифагор и пифагорейцы, Анаксагор, элеаты и милетцы, Гераклит, Диоген Аполлонийский, Демокрит); 2) средняя классика, заслугой которой является антропологическая эстетика (софисты, Сократ и сократики); 3) высокая классика, подарившая нам эйдетическую эстетику (Платон, Аристотель). Им предшествует этап гомеровской эстетики, а завершает эпоха эллинизма. Перед нами огромный период становления эпического мышления и архитектуры, зарождение театра (трагедии и комедии) и скульптуры, историографии и музыки, романа и прикладного искусства, танцев и пения. Тем не менее, греческая эстетика имеет некоторый общий знаменатель, который выражается в представлении о живом и развивающемся чувственно-материальном космосе, движимом космической душой, управляемым космическим умом, а значит самогармонизирующемся абсолюте. Правда, хотя сам космос трактовался как абсолют, как единое, он имеет внутренний принцип – судьбу, объясняющую все целесообразное и все нецелесообразное, что вообще в нем совершается. Речь идет о том, что древний грек видел в чувственно-материальном космосе как идеальный, вечный порядок в движении небесного свода, так и откровенный беспорядок, плюс необыкновенную случайность. Эти процессы касались как отдельных людей, так и целых народов. Но универсальность его мирочувствия и миропонимания, выражавшаяся в скульптурности, все же давала шанс объединить мир богов, природу, человека и социум в одно гармонично-связное целое. Так рождается представление о красоте, как о единой и самотождественной идее, заметно отличающейся от бесконечного множества отдельных прекрасных вещей. Оно, это представление имеет и математическое обоснование: красота обязана иметь определенную математическую структуру. Такова она у Платона в «Тимее» и «Послезаконии»: космос шарообразен и «разукрашен» демиургом при помощи тетраэдра («4» – огонь), куба («6» – земля), октаэдра («8» – воздух), икосаэдра («20» – вода) и додекаэдра («12» – эфир). Такова она и у Аристотеля: космос также шарообразен, он включает себя неподвижный ум, сферы неподвижных звезд, планетные сферы (Кронос, Зевс, Арес, Солнце, Афродита, Гермес и Луна), «блуждающие звезды» и эфир. Вместе с тем, центральное положение в космосе отведено именно Земле, которая тоже шарообразна . Но если перейти к более обобщающей и совершенной формуле космоса, выработанной неоплатониками и являющейся итогом развития античной эстетики, то нужно отметить ее структурную компоновку: «единое» – «число» и «континуум» – «ум» – «душа» – «материя» и «тело». Конечно, такая общеэстетическая расчлененность космоса требовала ряда процедурных категорий. Были выработаны категории: «эрос», «гармония», «мера», «число», «мимесис», «катарсис». Среди них едва ли не центральное место занимает категория «калокагатия», указывающая на единство прекрасного и нравственного аспектов бытия. И это не случайно, ведь для древних греков «красота – это высшая степень блага, обладание каким-либо материальным или гражданским преимуществом». Отсюда вытекает то, что не только космос «выточен с изумительной точностью». В число гармоничных тел попадают боги и человеческое тело (Фидий – статуя Афины Промахос; Поликлет – скульптуры «Дорифор» и «Гера»; Пракситель – «Афродита Книдская»). Красота и гармония в наибольшей степени манифестированы в Афинском Акрополе (Парфенон, Эрехтейон, храм богини Ники, Пропилеи). Но эти же категории выявляются на фоне неумолимой судьбы, действующей в жизни людей (Эсхил – «Персы», «Прикованный Прометей»; Софокл – «Царь Эдип», «Антигона»; Еврипид – «Медея»), в любовных отношениях (Лонг – «Дафнис и Хлоя»), а также комических сюжетах (Аристофан – «Лисистрата», «Мир»; Менандр – «Угрюмец»). Общим знаменателем античной эстетики является принцип «золотого сечения» (АС/АВ= АВ/ВС), в соответствии с которым создавались храмовые комплексы, ваялись скульптуры и посуда. Как видим, античная эстетика напрямую связана с общекультурными поисками и приобретениями, а эстетическое сознание греков на многие века стало по настоящему парадигмальным. В частности, речь идет и об эпохе Возрождения, и о более поздних этапах развития европейской культуры. Заметное же отступление от его каноники в сторону трансцендентного понимания красоты мы наблюдаем в средние века. Речь идет о Византии и средневековой Европе. Справедливости ради нужно заметить, что основой средневекового мировоззрения было христианство, но какие разные продукты эстетической деятельности оно инспирировало на христианском Востоке и христианском Западе! Византийская цивилизация, как известно, просуществовала более 1000 лет и оставила после себя огромный и часто невостребованный культурно-эстетический багаж. Например, образ мира в Византии сложился как подчеркнуто христианский. Кто не знает великолепия константинопольского храма Софии – Премудрости Божией или мозаичных полотен Равенны, уникальной гимнографии и иконописи? За всеми этими артефактами стоит эпоха неустанного поиска формулы «духовного космоса», его утверждения в жизни. Разумеется, искомая формула могла возникнуть на путях aesthetica interior (внутренней эстетики), т.е. эстетики византийского аскетизма 1 . Последняя имела в качестве главной предпосылки «уязвленность божественной красотой». Не даром космос – в мировоззрении византийев, – состоит из небесных светил, носящих не имена языческих богов, но христианские имена – свв. Николая Мирликийского, Мины, Димитрия, Феклы. Посредником между небесным и земным является Иисус Христос, Сын Божий и сын человеческий. Но как ни парадоксально, небесная красота и земная красота разделены терминологически и содержательно. Богом в мире создана иерархия (св. Дионисий Ареопагит), а значит, все ее ступени различаются по присутствию красоты. Св. Троица – это абсолютная красота, тварный мир – антиномичен, поскольку одновременно отмечен Божьим Промыслом и печатью греха, ад – полное отсутствие красоты. Восприятие красоты вообще осуществляется в символической парадигме, где нашли свое место и теория образа, и фотодосия (светодеяние), и хромосимволика, и утонченная герменевтика библейских текстов. В них реализуется идея возведения (αναγωγη) человеческого духа с помощью образов к Первообразу, к Истине, Красоте и Благу. Нечто подобное мы наблюдаем на Западе. Вместе с тем, в средневековой западной эстетике европейских стран наблюдается инте ресная тенденция. Она, по мнению У.Эко, связана с августиновской интерпретацией Книги Премудрости Соломона, а именно, с библейской идеей о том, что мир был создан Богом соответственно числу (numerus), весу (pondus) и размеру (mensura). Иначе говоря, указанные космологические категории было предложено возвести в ранг эстетических. Причем, эта явно рационалистическая тенденция будет определяющей для романской (XI – XII вв.) и готической (XIII – XIV вв.) эпох европейской культуры. Справедливо считается, что романская (от лат. romanus - римский) эпоха характеризуется законченной эстетико-художественной системой, отразившей, прежде всего, в архитектурных формах понимание красоты и порядка мира. Следует иметь в виду то обстоятельство, что как романская эпоха – наследница предроманского, мятущегося времени. Великое переселение народов, – с одной стороны, а рецепция христианства, – с другой, обусловили несколько грубый натурализм ее эстетики. Так, рыцарский замок, монастырский ансамбль и собственно храм стали олицетворением эстетического мышления в это время. Как тут не вспомнить город-крепость Каркассон в Провансе (XI – XII вв.), замок Гайар на Сене (XII в.) и конечно собор НотрДам в Шартре (сер. XII в.). Здесь мы видим суровость и мощь, которые опираются на иерархический принцип и парцелированное моделирование художественного пространства. В свою очередь, готическая (от итал. gotico – готский, варварский) эпоха характеризуется более высоким художественно-стилевым единством. Тут мы видим примат вертикальных композиций над всеми остальными, торжество линии, виртуозную деталировку, математическую точность, подчинение всех элементов логике целого. Наглядным примером для этого служат соборы в Реймсе, Руане, Амьене, Кельне. В зависимости от региона различают «перпендикулярную», «пламенеющую» и «кирпичную» готики. Все они отображают устремление средневекового общества к определенному культурноисторическому идеалу, который, в свою очередь, зависит от глубины понимания христианского Откровения теми или иными народами (британцами, французами и германцами соответственно). Однако наиболее известное из произведений эпохи – собор Нотр-Дам де Пари (заложен в 1163 г.). Разумеется, соборы на Западе и на Востоке христианского мира выполняли одну и ту же функцию, но в отличие от византийских базилик и русских храмов, они отличались интеграцией архитектуры, скульптуры, живописи и прикладного искусства (витраж, гобелен), книги (шрифт и миниатюра) и музыкального искусства (орган). Иными словами зрелое средневековое искусство манифестировало полноту эстетически расчлененного миропонимания, имеющего в знаменателе идею спасения человечества. В данном контексте уместно сослаться на мнение Д.С.Берестовской о том, что в готическую эпоху состоялся поворот к жизни, природе и человеку как главным координатам творчества. Правда, есть мнение что данный поворот произошел несколько позже, а именно, в эпоху Возрождения. Но здесь, как представляется, нужно различать две культурно-значимые ориентации – исихазм и гуманизм, которые кристаллизовались в Византии и транслировались на Русь и в Европу соответственно. Здесь мы наблюдаем две диаметрально противоположные установки на постижение мира и человека – теоцентрическую и антропоцентрическую. На Западе Ренессанс (при всех географических, этнических и культурных аспектах) есть ничто иное, как «эпоха стихийно-человеческого самоутверждения». На Руси же исихастский импульс объективировался в сакральное искусстве, слабо редуцируемое к профанному плану бытия. Об этом, в частности, говорит «Троица» Андрея Рублева. Дальнейшая эволюция эстетических идей была ещё более драматичной, поскольку Реформация и Просвещение расставили новые акценты в мировидении, и в том числе, в понимании прекрасного. Теперь мы прервемся, но в следующих темах продолжим реконструкцию эстетического опыта человечества. Чему нас учит эстетика? Изучая эстетику, все её аспекты в подробностях, невольно на ум приходит вывод о том, что сама эстетика, её деятельность выходят далеко за границы исключительно художественного искусства. Можно выделить несколько сфер, где она имеет значение для общества. Экологическая эстетика. Изучает действия общества по отношению природы, окружающего его мира. Всем известно, что посредственное отношение к животному, растительному миру может привести к экологической катастрофе, а окружающая среда — одно из самых прекрасных творений нашего мира. Эстетика воспитывает в человеке правильные ценности, учит его отношению к природе, доказывая её ценность, ведь живые деревья — это естественная красота, свалки, обрубки – безобразие. Согласно Ю.Бореву, мыслители моделируя «эстетическое», разработали пять основных его вариантов. Первая модель, – объективнодуховная или объективно-идеалистическая. В соответствии с нею, эстетическое – это процесс и результат одухотворения Богом мира или эманация (погружение) в мир абсолютной идеи, креативной (по отношению к вещам) сущности Вторая модель, – субъективно-духовная, персоналистская, субъективно-идеалистическая, напротив, утверждает субъективный, центрированный во внутреннем мире человека, на «движении» человеческого восприятия к красоте. Например, немецкий философ Фр.Брентано заявлял о том, что интенциональная (лат. intention – направленность, желание) установка человека, направленная на какойлибо предмет, по мере собственного развертывания в акте восприятия, «схватывает» красоту и гармонию внешних вещей. Третья модель, которая носит название дуалистической, учитывает факт соотнесения внешнего и внутреннего, объективного и субъективного порядков бытия, жизни и идеала. Считается, что только дополняя друг друга 2 , эти начала формируют новое качество самой реальности. Четвертая модель опирается на философский материализм, точнее его вульгаризированную версию. Она называется «материалистической» и «природнической» поскольку редуцирует «эстетическое», – к изменчивым свойствам предметов материального мира (цвет, вес, форма, симметрия). Поместив корни прекрасного в природу, представители этой концепции (напр. Н.Г.Чернышевский), не дали четкого ответа на вопрос о реальном проявлении прекрасного в общественноисторическом процессе, в частности, о содержании категорий «трагическое» и «комическое». Пятая модель прелагает уяснить то обстоятельство, что многие объективные свойства явлений, - в ходе сознательной человеческой деятельности, - вовлечены в нее, и в конце концов, они приобретают культурную значимость или положительную ценность. Например, золото как ископаемый металл привлек людей не только своими физико-механическими свойствами, но также со стороны своих хромо-световых (эстетических) характеристик, тем самым, стал использоваться в удовлетворении потребности в украшениях, в инкрустационных работах, наконец, в качестве «твердого» эквивалента денежной массы. Тем самым, красота – это встреча двух миров, и, вместе с тем, «совпадение двух мер» (А.Гулыга). Какое место занимает эстетика в системе социогуманитарного знания? Существует также мнение о том, что эстетика проникает во все социогуманитарные сферы, оставляя в них частицу своей неповторимой проблематики. Дей ствительно, эстетика и искусство тесно связаны с моралью, ибо они – ценностные сферы знания, призывающие человека к подвигу добра и осуществлению красоты. Примечательно то, что эстетические чувства, о которых учит эстетика, вовлечены в «силовое поле» морали, ибо внешняя реакция на явления и само суждение вкуса (оценка) выстраиваются в соотношении с нравственными принципами и идеалами. Напрямую эстетика связана с психологией, точнее с механизмами «психофизического действия художественного произведения». На эту тему немало размышляли психологи и представители самой эстетики, нащупывая невидимые нити между художественно-образным миром и внутренним миром человека. Важно также отметить связь эстетики с естественными и техническими науками, проявляющими свой интерес к морфологии, системно-структурным описаниям, художественной эвристике и эстетической завершенности искусственно производимых вещей. Таким образом, названные области знания – через познавательные и практические процедуры, – «выходят» в точки соприкосновения, а то и пересечения, с предметом самой эстетики. Какие задачи призвана решать наука эстетика? Задачи эстетики: воспитание и развитие вкуса, способности различать и воспринимать прекрасное, формирование в человеке созидательного начала. Эстетика – и прямо, и опосредованно влияет на творчество, подкрепляя дар знанием. Но этим значение эстетики для художника не исчерпывается. Поэту необходима художественная концепция мира. Она – не запас накопленных художником философских знаний, она рождается в самой жизни из наблюдений над природой и обществом, из усвоения культуры человечества, из активного отношения к миру. Художественная концепция направляет талант и мастерство, в свою очередь, формируясь под их воздействием, она определяет особенности видения мира, отбор жизненного материала. При этом наиболее непосредственно влияет на творчество художника тот пласт художественной концепции, системное выражение которого даёт эстетика. Эстетика нужна и воспринимающей искусство публике. Можно, конечно, читать книгу, как чичиковский Петрушка, получая удовольствие от самого процесса складывания букв в слова, можно увлекаться занимательностью сюжета. Но только теоретически развитому сознанию раскрываются глубины произведения, существо образной мысли художника. Воспитатель такого восприятия искусства – эстетика. Искусство доставляет одно из высших духовных переживаний – эстетическое наслаждение. Это о нём говорил Пушкин: «Над вымыслом слезами обольюсь», «гармонией упьюсь». Но полное и глубокое наслаждение искусством невозможно без художественной образованности, а последняя – без эстетики. Даже в повседневной жизни перед человеком возникают эстетические вопросы, и когда он пытается объяснить, чем ему понравился фильм, и когда он восторгается поступками героя на сцене, и когда он решает какой костюм ему идёт. Таким образом, изучение эстетики способствует развитию творческих художественных способностей человека и общества. |