Э.А. Иванян - Хрестоматия. История США. Хрестоматия Э. А. Иванян Жене, дочерям и внукам моим посвящаю предисловие
 Скачать 1.86 Mb.
|
|
История США. Хрестоматия Э.А. Иванян Жене, дочерям и внукам моим посвящаю ПРЕДИСЛОВИЕ Уважительное отношение к истории своей страны является одной из отличительных черт американцев. Изучение отечественной истории облегчается доступом к широкому кругу первоисточников, позволяющих в более полной мере оценивать значение и роль происходящих событий или разворачивавшихся в стране и за ее пределами исторических процессов. Исторические документы (за исключением тех, которые составляют государственную тайну в течение определенного законом и строго соблюдаемого срока давности) являются достоянием общественности даже в тех случаях, когда излагаемые в них факты не делают чести американскому государству, его внешней или внутренней политике. Со всеми на то основаниями можно утверждать, что в американской истории практически не существует «белых пятен», сознательно охраняемых государственными ведомствами, или фактов, намеренно скрываемых американскими исследователями. Наличие у исследователя или студента возможности сверять информацию, получаемую из различных публикаций, с текстами первоисточников если не исключает соблазн искажать историю, то, во всяком случае, заметно снижает результативность подобного намерения. Настоящая Хрестоматия представляет собой сборник важнейших исторических документов, а также заявлений, речей и т. п. видных государственных и общественных деятелей США. Это первое в нашей стране учебное пособие по истории зарубежного государства, предназначенное служить источником официальной информации, дополняющей традиционное изложение исторических фактов. Знакомство с представленными в пособии документами и материалами, изначально опубликованными в различных американских официальных и неофициальных изданиях, позволяет лучше понять прошлое и настоящее Соединенных Штатов Америки. Вместе с теоретическим курсом – учебником Э. А. Иваняна «История США» (2004) – Хрестоматия составляет учебный комплекс для студентов гуманитарных вузов. В то же время книга может быть полезна всем, кто интересуется американской историей. Исторические материалы, помещенные в Хрестоматии, позволят читателю составить собственное мнение о фактах американской истории, а не полагаться на суждения и оценки, неизбежно несущие на себе отпечаток субъективных взглядов отдельных исследователей. Многие из включенных в Хрестоматию материалов публикуются в полном виде, однако в ряде случаев в интересах более четкого представления объемного текста некоторые документы приводятся в сокращении, т. е. с изъятием частей текста, не имеющих принципиального значения для содержания документа. Все вошедшие в Хрестоматию тексты предваряются комментариями составителя, объясняющими историческое значение того или иного документа и позволяющими читателю получить представление об обстоятельствах и причинах, вызвавших необходимость появления данного документа, т. е. рассматривать его в историческом контексте. Большинство вошедших в настоящее издание документов и материалов даются в переводе составителя Хрестоматии. Тексты, представленные в иных переводах, включены в пособие с разрешения обладателей авторских прав. Составитель выражает искреннюю признательность издательским домам «Весь мир» (директор О. А. Зимарин) и «Стратегия» (генеральный директор А. К. Рябов), редакции журнала «США * Канада: экономика, политика, культура» (бывш. «США: экономика, политика, идеология»), а также переводчикам Н. А. Хоменко, Е. В. Нетесовой, А. Л. Семенову, И. Э. Иванян и Г. В. Здорных за разрешение на включение их переводов в учебное пособие. Э. Иванян мейфлауэрское соглашение (MAYFLOWER COMPACT) Мейфлауэрское соглашение считается одним из основополагающих документов американской истории. Оно было подготовлено и подписано незадолго до прибытия в Кейп-Код (Северная Вирджиния) английского корабля «Мейфлауэр» со 102 пассажирами на борту. (Во время трансатлантического плавания один из пассажиров погиб, но появились на свет два новорожденных, в результате чего на борту корабля оказалось 103 человека.) Соглашение подписал 41 взрослый мужчина – главы семейств и одинокие мужчины, включая членов экипажа и слуг (кроме двух матросов, не собиравшихся оставаться в Америке более года). Необходимость составления такого документа вызывалась тем, что среди пассажиров корабля начались разногласия по поводу образа жизни по прибытии в пункт назначения. Английские пуритане-кальвинисты, готовые сохранить уже сложившееся в их среде общинное устройство, не нашли общего языка с небольшой группой лиц (доставка их в Америку была оплачена лондонскими торговцами), которые получили гарантии свободного расселения на территории Вирджинии. После подписания Мейфлауэрского соглашения пассажиры судна избрали на год Дж. Карвера губернатором своей колонии, которая получила название Плимутской (она просуществовала вплоть до 1691 г., когда была поглощена Колонией Массачусетского залива). По прошествии полугода пребывания в Америке 20 оставшихся в живых подписантов Соглашения образовали администрацию колонии. В 1621 г. Карвер погиб. На его место был избран У. Брэдфорд, переизбиравшийся на губернаторский пост на протяжении последующих тридцати с лишним лет. Во имя Господа Бога аминь. Мы, нижеподписавшиеся, верноподданные нашего великодержавного повелителя – короля Джеймса, Божьей волей короля Великобритании, Франции и Ирландии, защитника веры, etc.1 Предприняв во славу Божью и во имя распространения христианской веры и в честь нашего короля и страны путешествие с целью основания первой колонии в северных частях Вирджинии, настоящим торжественно и со взаимного согласия, перед Господом Богом и перед друг другом обязуемся объединиться в гражданское политическое сообщество для установления более совершенного порядка и сохранения и осуществления вышеуказанных целей; и на основании этого составлять, учреждать и создавать по мере необходимости такие справедливые и основанные на всеобщем равенстве законы, ордонансы, постановления, конституции и обязанности, которые будут сочтены наиболее соответствующими и отвечающими интересам всеобщего блага колоний, и которые мы обязуемся должным образом соблюдать, и которым мы обязуемся подчиняться. В подтверждение чего мы поставили свои подписи под настоящим в Кейп-Коде одиннадцатого ноября восемнадцатого года правления Англией, Францией и Ирландией и пятьдесят четвертого года правления Шотландией нашего повелителя короля Джеймса2. Anno Domini 16203. [Далее следует 41 подпись пассажиров и членов экипажа «Мейфлауэра».] An American Primer / Ed. by D. J. Boorstin. N.Y., 1968. Томас Пейн здравый смысл (common sense) Один из наиболее известных документов ранней американской истории, эссе-памфлет Томаса Пейна (1737-1809) был анонимно опубликован в колониях в январе 1776 г. Пейн назвал английского короля Георга (Джорджа) III «царственным чудовищем», лично ответственным за все акты несправедливости, творимые в отношении американских колонистов. Напечатанный в Америке тиражом в 120 тысяч экземпляров 50-странич-ный памфлет оказал серьезное влияние на отношение колонистов к британской короне и стал наиболее эффективным инструментом антибританской пропаганды в борьбе американских колоний за отделение от Англии. Спустя всего лишь пять месяцев после выхода в свет памфлета Пейна, в июне 1776 г., на рассмотрение Континентального конгресса была представлена резолюция, декларирующая право колоний на свободу и независимость, а еще месяц спустя конгресс одобрил проект Декларации независимости, подготовленный Т. Джефферсоном. ...На следующих далее страницах я прибегаю лишь к простым фактам, понятным аргументам и здравому смыслу и не имею каких-либо иных намерений в отношении читателя, кроме как помочь ему избавиться от предубеждений и предпочтений, позволить его разуму и его чувствам самостоятельно определиться, поспособствовать тому, чтобы он обрел или, вернее, не отвергнул бы истинную человеческую натуру и основательно расширил свои взгляды за пределы нынешней ситуации. Теме борьбы между Англией и Америкой посвящены многочисленные тома. Люди всех сословий занимались этими противоречиями, исходя из различных мотиваций и с различными расчетами, но все было бесполезно, и период дебатов закончился. Исход состязания решается оружием как последним средством; обращение к нему было выбором короля, и Континент принял этот вызов. <...> Солнце никогда не видело более благородной цели. Это дело не отдельного города, графства, провинции или королевства, а всего Континента – по крайней мере, одной восьмой населенной части земного шара. Это озабоченность не одного дня, одного года или одного века; в противостояние фактически вовлечены будущие поколения, и они будут в той или иной степени испытывать влияние происходящих ныне событий чуть ли не до самого конца жизни на Земле. Сегодня настало время зарождения Континентального союза, веры и чести. Малейший излом сегодня будет подобен имени, вырезанному кончиком булавки на нежной коре молодого дубка; рана будет увеличиваться с ростом дерева, и имя предстанет перед потомками крупными буквами. Переход от переговоров к оружию ознаменовал начало новой политической эры – возник новый способ мышления. Все планы, предложения и т. п., относившиеся к периоду до девятнадцатого апреля, т. е. до начала военных действий4, подобны прошлогоднему календарю, который, будучи своевременным тогда, сегодня стал ненужным и бесполезным. Все, что выдвигалось тогда защитниками противоположных точек зрения, сводилось к одному и тому же, а именно к союзу с Великобританией. Единственным расхождением между сторонами был метод его достижения: одна из сторон предлагала прибегнуть к силе, другая предлагала дружить; но так случилось, что на сегодняшний день сторонники первого пути потерпели поражение, а сторонники второго утратили свое влияние. <...> Я слышал утверждение некоторых, что, подобно тому как Америка процветала в условиях ее прежней связи с Великобританией, такая же связь необходима в интересах ее будущего счастья и всегда будет столь же необходима. Ничто не может быть более ошибочным, чем аргумент такого рода. Мы можем с таким же основанием утверждать, что если ребенок рос на молоке, то ему никогда не следует давать мяса, или же что первым двадцати годам нашей жизни суждено стать образцом на последующие двадцать лет. Но и эти утверждения предполагают искажение правды, и я тут же отвечаю, что Америка процветала бы так же, а возможно, и в большей степени, если бы ни одна европейская держава не обращала бы на нее никакого внимания. Торговля, с помощью которой она обогатилась, является жизненной необходимостью, и у нее всегда будет рынок, тогда как потребление является привычкой Европы. Но ведь она защищала нас, говорят некоторые. То, что она поглотила нас, – это правда; признается и то, что она защищала Континент за наш и свой счет и что она защищала бы Турцию, исходя из тех же соображений, а именно ради торговли и владычества. Увы! Мы долго заблуждались, были скованы древними предубеждениями и приносили огромные жертвы суевериям. Мы хвастались защитой Великобритании, не отдавая себе отчета в том, что она исходила из своих интересов, а не из привязанности к нам; что она защищала нас от наших врагов не ради нас, а от своих врагов ради собственных интересов, от тех, кто не ссорился с нами по любой иной причине и кто всегда будет нашим врагом по той же причине. Пусть Великобритания откажется от претензий на Континент или же Континент сбросит зависимость; и мы будем жить в мире с Францией и Испанией, даже если они окажутся в состоянии войны с Великобританией. <...> Недавно в парламенте высказывались утверждения, что колонии связаны между собой лишь через материнскую страну, т. е. что Пенсильвания и Джерси, подобно всем остальным, являются колониями-сестрами через Англию. Это, конечно, весьма косвенный способ доказательства взаимоотношений, но наиболее прямой и верный способ доказательства вражды или враждебности, если это можно так назвать. Франция и Испания никогда не были и, возможно, никогда не будут нашими врагами – врагами американцев, но лишь нашими врагами как подданными Великобритании. Но Великобритания же наша прародительница, говорят некоторые. Тем более ей должно быть стыдно. Даже дикие звери не едят своих детенышей, а дикари не воюют со своими семьями... Европа, а не Англия является матерью Америки. Новый Свет стал убежищем для преследуемых сторонников гражданской и религиозной свободы из всех частей Европы. Они бежали сюда не от нежных объятий матери, а от жестокости чудовища. Что касается Великобритании, то, как и прежде, эта тирания, изгнавшая из дома первых эмигрантов, до сих пор преследует их потомков. <...> Но даже признав, что все мы были британского происхождения, какой вывод следует из этого? Никакой. Великобритания, будучи явным врагом, исключает любое другое название или определение: утверждения о том, что примирение является нашим долгом, звучат как фарс. Первый король Англии нынешней династии (Вильгельм Завоеватель) был французом, и половина пэров Англии являются выходцами из этой страны. Следуя этой же логике, Англией должна править Франция. Много говорилось об объединенной мощи Великобритании и колоний, что вместе они могут бросить вызов всему миру. Но это простые предположения; исход войны неясен, и все эти высказывания ничего не значат, поскольку наш Континент никогда не согласится пожертвовать своим населением, чтобы поддержать британское оружие в Азии, Африке или Европе. И кроме всего прочего, к чему нам бросать вызов всему миру? В наши планы входит торговля, и она, при разумной ее организации, обеспечит нам мир и дружбу со всеми народами Европы, поскольку в интересах всей Европы иметь в лице Америки открытый порт. Ее торговля всегда будет защитой, а отсутствие у нее залежей золота и серебра охранит ее от захватчиков. Я бросаю вызов самому горячему стороннику примирения и предлагаю ему назвать хотя бы одно свидетельство пользы, которую наш Континент будет иметь от сохранения связи с Великобританией. Я вновь утверждаю, что никакой пользы от этого не будет. Наша кукуруза получит свою цену на любом рынке Европы, а импортируемые нами товары должны быть оплачены независимо от того, где мы их приобретаем. Однако убытки и потери, которые мы несем в результате такой связи, бесчисленны. Наш долг перед всем человечеством и перед самими собой обязывает нас отказаться от союза, поскольку любое подчинение или любая зависимость от Великобритании влечет за собой прямое вмешательство нашего Континента в европейские войны и ссоры и вовлекает нас в конфликт с государствами, которые в иной ситуации искали бы нашей дружбы и в отношении которых мы не питаем ни злобы, ни недовольства. Поскольку Европа является нашим рынком, нам не следует завязывать пристрастные связи с какой-либо отдельной ее частью. В истинных интересах Америки держаться в стороне от европейских распрей, чего ей никогда не удастся, тогда как, сохраняя зависимость от Великобритании, она превращается в гирю на весах британской политики. <...> Вызывает отвращение довод, выдвигаемый со ссылкой на универсальный ход развития событий, на всевозможные примеры из прошлых веков, что наш Континент может остаться зависимым от какой-либо иностранной державы. Самые большие оптимисты в Великобритании так не думают. Сегодня даже наиболее буйная фантазия не в состоянии предложить план, за исключением отделения, который обеспечил бы нашему Континенту безопасность продолжительностью хотя бы в один год. Примирение сейчас представляется несбыточной мечтой. Естественность перестала быть оправданием этой связи, и искусственность не может занять ее место. Как мудро заметил Мильтон5, «истинное примирение никогда не возникнет там, где существуют столь глубокие раны смертельной ненависти». <...> Безумно и глупо вести разговоры о дружбе с теми, кому наш разум запрещает доверять и наше расположение к кому, глубоко израненное, вынуждает нас ненавидеть их. С каждым днем исчезают последние остатки родства между нами и ними. И может ли оставаться надежда на то, что по мере исчезновения взаимоотношений взаиморасположение будет расти, или же на то, что мы будем с большим успехом достигать согласия по мере десятикратного увеличения количества причин для ссор и более серьезного, чем когда-либо прежде, осложнения взаимоотношений? Вы, твердящие нам о гармонии и примирении, можете ли вы возвратить нам ушедшие времена? Можно ли вернуть проститутке утерянную невинность? Точно так же вы не сможете примирить Великобританию и Америку. Разорвана последняя нить, народ Великобритании предъявляет нам счет. Существуют раны, нанесение которых природа не сможет простить; она перестала бы быть природой, если бы это сделала. Точно так же, как любящий не может простить насильнику насилие над любимой, наш Континент не может простить Великобритании убийства. <...> О вы, любящие человечество! Вы, осмеливающиеся противостоять не только тирании, но и тирану, сделайте шаг вперед! Каждая пядь старого мира находится под гнетом, подавлена. Свобода преследуется по всему земному шару. Азия и Африка уже давно ее изгнали. Европа считает ее незнакомкой, а Англия сделала ей предупреждение, перед тем как изгнать ее. О, примите изгнанника и подготовьтесь к тому, чтобы стать со временем убежищем для человечества. <...> Heffher R. D. A Documentary History of the United States. N.Y., 1965. декларация независимости (DECLARATION OF INDEPENDENCE) После начала Войны за независимость (1775-1783) и первых столкновений на полях сражений с англичанами у городов Лексингтон и Конкорд американцы были готовы к провозглашению независимости от британской короны. Их решимость укрепилась после того, как масштаб военных действий расширился, а попытки добиться мирного решения конфликта путем переговоров с Лондоном не принесли успеха. Общественное мнение колоний испытало сильное влияние революционного памфлета-эссе Т. Пейна «Здравый смысл» (1776). В мае-июне 1776 г. дебаты в Континентальном конгрессе по вопросу провозглашения независимости достигли апогея. 7 июня на рассмотрение конгресса были представлены три резолюции, предусматривавшие провозглашение независимости, установление союзных отношений с зарубежными странами и создание конфедерации. 11 июня решением конгресса был сформирован комитет, которому поручалось подготовить Декларацию независимости. В состав комитета были включены горячие сторонники независимости: Томас Джефферсон (1743-1826), Бенджамин Франклин (1706-1790), Джон Адамс (1735-1826), Роджер Шерман (1721-1793), а также Роберт Ливингстон (1746-1813), выражавший взгляды умеренного крыла конгресса. С учетом того что Джефферсон обладал репутацией талантливого ученого и литератора, подготовку текста Декларации комитет поручил именно ему. Уже спустя две недели черновой вариант Декларации был представлен Джефферсоном на рассмотрение комитета. После внесения нескольких поправок, предложенных Франклином и Адамсом, 28 июня согласованный текст был предложен вниманию членов Континентального конгресса. Радикальному крылу конгресса удалось одолеть яростное сопротивление противников разрыва с Лондоном и уговорить сторонников умеренной позиции. 2 июля резолюция, провозглашающая независимость бывших колоний, была одобрена «единогласно» (воздержались лишь делегаты от Нью-Йорка), после чего конгресс обратился к обсуждению представленного Джефферсоном проекта Декларации независимости. Дебаты продолжались два дня. Из воспоминаний самого Джефферсона известно, что 4 июля все члены конгресса, за исключением одного, подписали текст Декларации. Однако, судя по имеющимся историческим данным, официальное подписание было отложено до того момента, когда удастся придать столь важному документу подобающий вид, т. е. отпечатать Декларацию на пергаменте. Лишь 2 августа 1776 г. эта задача была выполнена и текст был вновь подписан членами конгресса, фамилии которых были опубликованы в январе 1777 г. вместе с аутентичным текстом Декларации. Принята единогласно всеми тринадцатью Соединенными Штатами Америки. Когда в ходе человеческой истории для одного народа оказывается необходимым расторгнуть политические связи, соединяющие его с другим народом, и занять среди держав мира самостоятельное и независимое положение, на которое он имеет право согласно законам природы и ее Творца, то уважение к мнению человечества обязывает этот народ изложить причины, побуждающие его к отделению. Мы считаем самоочевидными истины: что все люди созданы равными и наделены Творцом определенными неотъемлемыми правами, к числу которых относится право на жизнь, на свободу и на стремление к счастью; что для обеспечения этих прав люди создают правительства, справедливая власть которых основывается на согласии управляемых; что, если какой-либо государственный строй нарушает эти права, народ вправе изменить его или упразднить и установить новый строй, основанный на таких принципах и организующий управление в таких формах, которые должны наилучшим образом обеспечить безопасность и благоденствие народа. Благоразумие, конечно, требует, чтобы давно сложившиеся формы правления не сменялись вследствие маловажных и преходящих причин, так как опыт прошлого показывает, что люди скорее склонны терпеть зло, пока оно еще переносимо, чем пользоваться своим правом упразднения привычных форм жизни. Но когда длинный ряд злоупотреблений, неизменно преследующих одну и ту же цель, обнаруживает стремление подчинить народ абсолютному деспотизму, то право и долг народа свергнуть такое правительство и создать новые гарантии обеспечения своей будущей безопасности. Наши колонии также долго и терпеливо переносили различные притеснения, и только необходимость заставляет нас теперь изменить формы прежнего государственного строя. История правления ныне царствующего короля Великобритании – это история беспрестанных злоупотреблений и насилия, непосредственная цель которых заключается в установлении в наших штатах абсолютного деспотизма. В доказательство этого представим на беспристрастное суждение всего мира следующие факты: Он6 отказывался утверждать самые необходимые и полезные для общественного блага законы. Он запрещал своим губернаторам принимать законы неотложной важности, если их вступление в силу было невозможно до утверждения королем, а когда действие этих законов таким образом приостанавливалось, оставлял их безо всякого внимания. Он не разрешал принимать другие законы, отвечавшие интересам населения обширных областей, если это население не соглашалось отказаться от своего права на представительство в законодательном собрании, права бесценного для них и опасного лишь для тиранов. Он созывал сессии законодательных собраний в необычных, неудобных и удаленных от местонахождения архивов местах, с единственной целью физически утомить законодателей и подчинить их таким образом своей воле. Он неоднократно распускал законодательные собрания за то, что они с мужественной твердостью противились его попыткам нарушить принадлежащие народу права. Он отказывался в течение продолжительного времени после их роспуска назначать новые выборы, вследствие чего законодательная власть, которую нельзя уничтожить, возвращалась опять к народным массам, а страна тем временем подвергалась опасностям внешнего вторжения и внутренних потрясений. Он пытался препятствовать заселению штатов, мешая с этой целью применению существующих законов о натурализации иностранцев, отказывая в утверждении новых законов для поощрения иммиграции и затрудняя приобретение земельных наделов. Он препятствовал отправлению правосудия, отказываясь утверждать законы об учреждении судов. Он подчинил судей своей воле, поставив их в исключительную зависимость от себя как в отношении срока службы, так и в отношении их окладов. Он учредил множество новых должностей и направлял к нам бесчисленные толпы чиновников, чтобы притеснять и разорять народ. Он содержал у нас в мирное время постоянную армию без согласия на то наших законодательных собраний. Он стремился сделать военную власть независимой и поставить ее выше власти гражданской. Он вступал в сговор с другими для подчинения нас власти, чуждой нашей Конституции и не признаваемой нашими законами, утверждая акты этой незаконной власти, издававшиеся со следующими лицемерными целями: размещения у нас крупных воинских частей; защиты военных с помощью неправедного суда от наказаний за убийства жителей наших штатов; прекращения нашей торговли с другими частями света; обложения нас без нашего согласия налогами; лишения нас во многих случаях права на суд присяжных; отправки нас за океан и предания там суду за мнимые преступления; уничтожения свободной системы английских законов в соседней провинции7, установления там строя, основанного на произволе, и расширения ее пределов таким образом, чтобы она служила одновременно и примером и средством для распространения той же абсолютной власти и в наших колониях; отмены наиболее важных для нас законов и коренного изменения нашей системы управления; роспуска наших законодательных собраний и присвоения себе издания всевозможных законов вместо нас. Он отказался от управления нами, лишил нас своего покровительства и начал войну против нас. Он пиратствовал на наших морях, опустошал наши берега, жег наши города и убивал наших соотечественников. Он посылает теперь целые армии иностранных наемников, чтобы завершить дело уничтожения, разорения и тирании, начатое раньше с такими жестокостью и вероломством, которые едва ли были известны даже в самые варварские времена и которые совершенно недостойны главы цивилизованной нации. Он вынуждал наших сограждан, захваченных в плен в открытом море, поднимать оружие против своей родной страны и либо быть палачами своих друзей и братьев, либо погибать от их рук. Он вызывал в нашей среде внутренние волнения и пытался поднять против жителей нашей приграничной полосы жестоких индейских дикарей, которые ведут войну, уничтожая поголовно всех, независимо от возраста, пола и состояния. В течение всех этих притеснений мы покорно просили о восстановлении наших прав. Единственным ответом на наши повторные петиции были новые несправедливости. Государь, которому свойственны все черты, отличающие тирана, не может быть правителем свободного народа. Не оставляли мы также без внимания и наших британских собратьев. Мы указывали им время от времени на попытки их законодательных палат подчинить нас противозаконным образом своей юрисдикции. Мы напоминали им про обстоятельства, при которых мы эмигрировали из Европы и поселились здесь. Мы взывали к их прирожденному чувству справедливости и великодушию и заклинали их во имя наших кровных уз осудить чинимые нам несправедливости, которые неминуемо должны были разъединить нас и прекратить сношения между нами. Но и они также оставались глухи к голосу справедливости и кровного родства. Поэтому мы должны примириться с необходимостью нашего отделения и относиться отныне к ним, как к другим народам, считая их врагами во время войны и друзьями в мирное время. Поэтому мы, представители Соединенных Штатов Америки, собравшись на Генеральный конгресс и призывая Всевышнего быть свидетелем искренности наших намерений, именем и властью доброго народа наших колоний торжественно во всеуслышание объявляем, что наши соединенные колонии отныне являются, и по праву должны быть, свободными и независимыми Штатами, что они полностью освобождаются от верности Британской короне, и что всякая политическая связь между ними и государством Великобританией полностью расторгается, и что, как свободные и независимые Штаты, они полномочны объявлять войну, заключать мир, вступать в союзы, вести торговлю и осуществлять все другие акты и начинания, которые по праву могут совершать независимые государства. И подтверждение настоящей Декларации, с твердой верой в покровительство Божественного провидения, мы даем взаимный обет жертвовать своими жизнями и своим состоянием и свято блюсти нашу честь. [Далее следуют подписи 56 представителей колоний.] Heffner R. D. A Documentary History of the United States. N.Y., 1965. Сент-Джон де Кревкёр |