Житие Александра невского. Жанровые особенности Повести о житии Александра Невского
 Скачать 39 Kb.
|
|
В эпоху начала монголо-татарского нашествия на Русь развивался такой древнейший литературный жанр, как житие. Изменения, которые наблюдались в нем в это время, были связаны в первую очередь с новыми явлениями действительности. Героями произведений житийного жанра становились не только равноапостолы, мученики, преподобные, но и люди, защищавшие Русь и веру христианскую от врагов-иноверцев. Признание значимости и духовного, и материального подвига во имя Родины достойным изображения привело в произведения житийного жанра приемы и средства, характерные для народного творчества и воинской повести. эпоху начала монголо-татарского нашествия на Русь развивался такой древнейший литературный жанр, как житие. Изменения, которые наблюдались в нем в это время, были связаны в первую очередь с новыми явлениями действительности. Героями произведений житийного жанра становились не только равноапостолы, мученики, преподобные, но и люди, защищавшие Русь и веру христианскую от врагов-иноверцев. Признание значимости и духовного, и материального подвига во имя Родины достойным изображения привело в произведения житийного жанра приемы и средства, характерные для народного творчества и воинской повести. Примером, обнаруживающим присутствие новых явлений в житийном жанре, может служить «Повесть о житии Александра Невского». Данный памятник дошел до нас в большом числе списков, разделенных современными исследователями на 9 редакцией XIII—XVI вв.; выявлены и более поздние редакции. Многие вопросы истории текста остаются невыясненными. Большинство ученых признает, что первоначальная редакция произведения была написана в 80-е гг. XIII в. в монастыре Рождества Богородицы во Владимире по инициативе митрополита Кирилла и сына героя жития — Дмитрия Александровича, возможно, автором-галичанином. Эта редакция вошла в состав Лаврентьевской и Псковской II летописей как самостоятельное произведение. Жанровые особенности «Повести о житии Александра Невского» По своему художественному облику "Повесть о житии Александра Невского" отличается от предшествующих произведений жанра ярко выраженным соединением признаков воинской повести и жития. Это сказалось прежде всего в композиции памятника. Автор сохранил традиционное вступление, начал основную часть с упоминания о благочестивых родителях Александра, как это было принято. Но вместо рассказа о детстве героя, чьи поступки уже в этот период должны были выявить присущие ему добродетели, появляется своеобразный "портрет" Александра Невского, построенный на основе сравнения его качеств с чертами библейских героев: силой Самсона, премудростью Соломона, красотой Иосифа, храбростью римского царя Веспасиана. Эта характеристика служит экспозицией для развития дальнейшего действия в житии, состоящего, как определял канон, из эпизодов, отражающих наиболее значительные подвиги главного героя. Первый и наиболее важный фрагмент — рассказ о битве Александра со шведами на Неве. Мотивировка событий носит легендарный характер и связана с упомянутой выше характеристикой героя. Автор повествует о некоем Андреяше-иноземце, который, увидев Александра Ярославича, похвалил его в своей стране. Тогда король этой страны решил помериться силой с ним и пошел на него войной. В дальнейшем же структура рассказа о Невской битве повторяет построение воинской повести: прежде всего, четко выделяются три основные части, свойственные этому жанру. Первая — подготовка битвы — содержит молитву Александра в храме Святой Софии, повествование о сборе войска и речь полководца, ободряющего воинов известными словами: «Не в силахъ Богъ, но въ правде» В рассказе о выступлении войска использована формула «в мале дружине», затем точно указана по церковному календарю дата прихода войск к месту битвы. В то же время в этой части присутствует элемент, свойственный в ту эпоху в большей мере не воинской повести, а житию — видение Бориса и Глеба воину Александра Пелгую, которое предвещает победу в будущем сражении. Во второй части эпизода подробно описана битва. Вначале точно указывается время ее начала — «в 6 часъ дне», а затем автор останавливается на подвигах шести новгородцев-дружинников Александра, называя каждого по имени и рассказывая о его деяниях. Подчеркивается автором мужество русского полководца, который «самому королевы взложи печать на лице острымъ своимъ копьем». Наряду с конкретным описанием событий, свойственным воинской повести, в этой части также появляется элемент, свойственный житиям, — рассказ о чуде за рекой Ижорой, где стояли шведы, куда не могли пройти русские воины и где после битвы обнаружили множество врагов, «избьеныхъ отъ ангела Господня». Третья часть эпизода кратко описывает результаты битвы. Таким образом, этот фрагмент "Повести о житии Александра Невского" в целом представляет собой воинскую повесть событийно-повествовательного типа, внутрь которой вкраплены два «малых жанра», широко использовавшихся житиями: видение и чудо. Последующие эпизоды центрального повествования в житии соединены хронологически и представляют наиболее важные, с точки зрения создателя произведения, деяния Александра: освобождение Копорья и Пскова от немцев; Ледовое побоище, рассказ о котором облечен в форму воинской повести информативного типа, причем описание битвы дается в воинских формулах; поездка князя к Батыю по его требованию, сведения о которой носят легендарный характер; возрождение земли после нашествия Неврюя; отказ от приема римских послов, желавших поучить князя своей вере. Последнюю часть повествования составляют рассказ о смерти Александра во время возвращения из второй поездки в Орду, сообщение о прощании с ним суздальцев, словах митрополита Кирилла, называющего князя «солнцем земли суздальской», и чудо с «душевной грамотой», произошедшее в момент погребения. Система образов Несомненно, соединение традиций двух жанров отразилось и на системе образов, и на характеристике главного персонажа. Центральный герой, как и в любом житии, один. Но наряду с ним появляется ряд персонажей, выполняющих служебные функции по отношению к нему: Андрейяш и Батый, признающие превосходство героя над другими властителями; шведский король, испытывающий его военное искусство и силу; враги-немцы, захватывающие русские земли, которых побеждает Александр; послы из Рима, искушающие его принятием иной веры и оказывающиеся посрамленными мудростью героя; митрополит Кирилл и суздальцы, оплакивающие гибель князя как личное горе. Особое место занимают шестеро воинов-новгородцев, отличившихся в Невской битве. Их подвиги служат подтверждением мысли о полководческом даре князя и могуществе русского войска, малыми силами побеждающего врага. Многие из упомянутых персонажей уместны более в воинской повести, чем в житии, поскольку они подчеркивают мирские, а не религиозные добродетели Александра: мужество, решительность, полководческий дар, силу и храбрость в бою, заботу о своих людях — и лишь затем упование на помощь высших сил, верность православию. Иначе говоря, главный герой жития приобретает черты, свойственные образу положительного героя-князя в воинских повестях, в то же время главным способом его изображения остается идеализация, характерная для жития. Образ автора Особое место занимает в произведении образ повествователя. Как и во многих житиях, рассказчик начинает произведение с самоуничижения и заверения в своей искренности, ибо «во злохитру душу не внидет премудрость», сообщает об источниках повествования, которыми послужили для него рассказы "своих отецъ" и собственные воспоминания, поскольку автор "самовидець есмь возраста" Александра, т. е. знал его взрослым человеком. В произведении постоянно ощущается восхищение повествователя личностью и деяниями героя, проявляющееся через оценочные эпитеты, сопоставления с библейскими персонажами, эмоциональные отступления (например, обращение к псковичам с призывом помнить подвиги Александра и плач автора, сожалеющего о смерти князя). Таким образом, повествователь в произведении сходен с житийным образом рассказчика. Стилистика произведения Своеобразна стилистика памятника, тесно связанная с традициями, легшими в его основу. Бесспорно, ведущим оказывается житийное начало, проявлявшееся в широком использовании церковнославянизмов, цитат из Библии, ретроспективной исторической аналогии. В то же время, несомненно и влияние воинской стилистики, обнаруживающееся в воинских формулах, использованных в картинах битв. Наибольшее сходство было обнаружено Д.С. Лихачевым с описанием военных действий в Галицкой летописи, что дало повод говорить о западнорусском происхождении автора "Повести о житии Александра Невского", который был весьма образованным книжником и хорошо знал, кроме воинской и агиографической традиций, переводные произведения ("Девгениево деяние", "Александрию", "Историю иудейской войны" И. Флавия и др.). Создавая биографию своего современника задолго до его канонизации, автор "Повести о житии Александра Невского" воспользовался как образцом традицией житий — единственного древнерусского жанра, дававшего жизнеописание героя. Но реальная жизнь, которую он описывал, требовала привлечения литературных форм и средств, свойственных распространенному и хорошо известному автору жанру — воинской повести. Соединение двух жанровых традиций при сохранении ведущей роли признаков жития привело к созданию новой агиографической разновидности — жития князя-воина, в дальнейшем воплощенной также в "Слове о житии и преставлении Дмитрия Ивановича, царя русского" и «Житии Довмонта Псковского». Мистер Марк. «Дзинь-дзынь». Так звучит звонок, оповещающий персонал о новом клиенте, который соизволил, каким-то случайным образом, забрести в забегаловку «Кабаний клык», который расположился на отшибе маленького провинциального городка. Обшарпанные стены, давно потерявшие свой белый цвет, ввиду постоянно курящих посетителей, и, в принципе, откровенно говоря, дерьмового ремонта, покосившаяся барная стойка, на которую пролили не один литр пива или кофе, по цвету въевшихся пятен уже нельзя это разобрать. Классические столики, размещенные вдоль стен а-ля «закусочная у дядюшки Билла». Персонала полтора землекопа, старающиеся выжать последнее из этого умирающего заведения. Один из них наш герой – Владимир. Прямо сейчас тщетно пытается привести в порядок свой фартук, который только что заляпал соусом табаско. Высокий, крепкого телосложения, этот поварской фартук, смотрится на нем смешно, как будто фиговый листок на какой-нибудь античной статуе. Длинные смоляно-черные волосы собраны в пучок и спрятаны под козырек. Черты лица. Ох, не приведись случай встретить моей жене такой красоты парня, в миг бы со мной развелась, и убежала бы к нему. Строгие скулы, прямой нос, щеки и подбородок слегка подернуты щетиной. Под густыми бровями, за защитой длинных ресниц спрятаны ярко голубые глаза. И только крохотный шрамик на губе портит идеальность этого лица. В 22 года работать в подобном месте, подобной внешности человеку, может быть просто опасно. Мало ли кто напьется вдрызг, и прицепится к Владимиру с расспросом о его сексуальной ориентации, да и даст потом еще по голове пивным стаканом. - Молодой человек, можно вас? – раскатисто прозвучал мощный бас, – будьте добры чашку кофе… покрепче. Время без двадцати одиннадцать утра. Это первый, и возможно последний клиент. Семьдесят деревянных за день, «отличная» перспектива. На электроэнергию, воду, кофейные зерна и обслуживание кофемашины уйдет больше денег, чем даст этот мужчина. - Может, еще что-нибудь? – голос Владимира слегка дрогнул от колющего взгляда мужчины в черном заказавшего кофе. - Нет, я сказал, кофе… значит только кофе, - сказал как отрезал мужчина. Отойдя к кофемашине, Владимир смог спокойной рассмотреть своего посетителя: невысокий, черный костюм, отглаженные брюки, ослепительно-белая рубашка и красный узкий галстук. Волосы неопределенного цвета, то ли русые, то ли брюнет – зависит от того как падает свет. И что забыл этот пижон в таком месте? -Как ваше имя, молодой человек, - как будто в пустоту спросил клиент. «К чему ему эта информация, ты ведь даже кофе недопьешь, ибо он достаточно дерьмовый, чтобы вызывать рвотные позывы даже от запаха» - На бейджике же написано, Владимир, - ответ прозвучал в противоположную сторону от мужчины. - Очень приятно, моё имя Мистер Марк, буквально через несколько часов, я буду владеть данным заведением, что скажете на счет того, что оно немного переквалифицируется? – это прозвучало словно гром среди ясного неба. «Неужели, быть не может, что Мистер Марк настолько туп, что решил приобрести это место. Это брошенное цивилизацией место. Какой в этом смысл? Это же пустая трата денег!» - Ну, это смотря что вы здесь хотите устроить, - скрывать свои мысли Владимир научился достаточно давно, и отвечать на любые вопросы, не подавая виду, что думаешь иначе, либо совершенно о другом, не составляет труда. - Ооо, друг мой, я думаю, тебе понравится. Бордель. Понимаешь? Это отличное место! – произнося это в Мистера Марка, как будто воткнули шило в задницу. Он запрыгал возле столов, что-то рассказывая и показывая, но Владимир его не слушал, только обрывки фраз доносились до его ушей. «Какой к черту бордель? В городе с населением в 120 тысяч человек, посещаемости у этого места не будет совершенно, городок маленький, все обо всем узнают, ведь бордели посещают в основном женатые, богатые пижоны, по типу самого Марка. Какой из него «Мистер». Он и выеденного яйца не стоит». - Вот представь, всю эту мебель я распродам на какой-нибудь барахолке, разойдется как горячие пирожки, за это я тебе ручаюсь. Оставим коридорчик, и везде перегородки! Хм, надо бы уже занять проектированием, чтобы как можно раньше ввести в эксплуатацию это место! Что там с моим кофе? - Уже остывает, - не поворачиваясь в сторону, ответил Владимир. Мистер Марк уже осточертел, хотя не провел в «клыке» и десяти минут, - Семьдесят рублей, и если можно без сдачи. - О, мой юный друг, ты хочешь остаться на работе? Я думаю смогу найти тебе место, например в охране, или уборщиком комнат, после клиентов. Точно! Об оплате не переживай, не обижу, - Мистер Марк постукивает пальцем по чашке кофе, и вертит головой из стороны в сторону. - Если вы серьезно, то это не смешно! «Он серьезно? Что, блять? Уборщиком? И что, я должен использованные презервативы в мусорку собирать!? Бред. Охранником еще можно, но не в борделе. Похоже, придется искать новую работу, в этом районе, но подальше от этого заведения, земля ему металлом». - В любом случае, в «Кабаньем клыке» ты больше не работаешь, после обеда можешь идти домой, прежнее начальство выплатит тебе за отработанное время, - все это было произнесено с тонкой наигранной ноткой разочарования, настолько мерзкой, что можно пожалеть, о том, что Владимир не плюнул ему в кофе, - а хотя знаешь что? Выметайся сейчас, сейчас мои ребята подъедут и начнут здесь все перестраивать, а ты мешать будешь только, да и кофе у тебя дерьмовый. Ни слова больше! "Странно как-то все происходит вокруг. Получаешь образование, пол жизни за учебой, достигаешь высот, о которых ты мечтал, но тебе от этого ни тепло, ни холодно. Вот и зачем я училась на микробиолога, если кроме меня в ней никто ни черта не понимает. Даже не с кем обсудить, что в рту у человека находится по крайней мере сорок тысяч бактерий, и некоторые способны вызывать болезни. И что при поцелуе, как минимум трыдцать тысяч из них перекочевывает к партнеру, меняясь местами с его бактериями. Не с кем". "ВЖЖ-ВЖЖ". Непродолжительная вибрация телефона, заставляет Марию оторваться от раздумий. "Пополнение: 89.763 руб., 43 коп. Текущий баланс: 231.946 руб., 11 коп." Родители Марии лет так восемь назад уехали жить и работать заграницу, во Франкфурт. К счастью, или сожалению, квалифицированные кадры ценят там намного выше и дороже, чем на родине. "ВЖЖ-ВЖЖ". Следом, как всегда идет простая смс-ка от мамы, а-ля, извини что так мало, в следующем месяце пришлем больше, люблю целую, скучаю. Только смс-ки. За все это долгое время был один единственный звонок от них, с целью сказать, что они хорошо долетели. Ни слова больше. Время доходит до пяти часов вечера. Пора бы выйти в свет, показаться хотя бы консьержке. А то переживает, поди, бабуля. Встав с дивана перед нами открывается вид на невысокий комок одеял, снизу которого виднеются торчащие розовые теплые носочки. По ходу движения этого комочка от дивана к зеркалу, это нечно начинает приобретать характерные для человека черты. Сначала сверху сваливается темно-синий плед, который остался еще от родителей, нещадно застиран, за ним показывается болотного цвета покрывало, которым обычно укрывают старые кресла, чтобы придать им более свежий вид, третьим слоем этой капусты оказывается теплое одеяло из верблюжьей шерсти. Скинув все эти одеяния перед зеркалом, перед нами предстает невысокая девочка, по виду, лет пятнадцати. Но если всмотреться глубже, то среди кипы запутаных длинных черных волос можно разглядеть уставшее от жизни личико двадцатидвухлетней Марии. Заспаные черные глаза нехотя открываются, пусть даже и с помощью рук. Смуглая кожа создает впечатление загара, но нет - свою лепту вносят цыганские корни какой-то из дальних бабушек. Мария разглядывает себя в зеркале, подходит ближе к нему, оттягивает веки, чтобы увидеть себя проснувшимися глазами, почти полностью скрытыми тяжелыми веками. Строгий нос, лишь изредка шмыгает, заставляя аккуратный и острый подбородок покрываться маленькими морщинками и ямками. Похожу нужно заскочить в аптеку, заболеть еще не хватало в такое то время. Нехотя натягивает узкие джинсы, которые плотно облегают ее стройные и привлекательные бедра. Короткая футболка и кофта под стать требованию «свободу сиськам». Именно в таком виде, Мария проводит половину своего времени, верней, жизнедеятельности. |