Социально-психологические аспекты аргументации. Социальнопсихологические аспекты аргументации Психологические особенности логического мышления
 Скачать 45.13 Kb.
|
|
Социально-психологические аспекты аргументации 3.1. Психологические особенности логического мышления Известный польско-американский математик и логик, основатель формальной теории истинности Альфред Тарский (1901-1983) считал, что все, даже самые сложные умственные процессы целиком и полностью могут быть сведены к известным нам формам логических выводов. Однако современные исследования в области психологии опровергают подобные утверждения и показывают, что реальный процесс мышления почти никогда не совпадает с этими формами на все сто процентов. Соответственно, логика, анализируя законы и принципы построения логически верных умозаключений, рассматривает лишь идеально правильную модель мышления, но не описывает фактического протекания мыслительных операций. По словам Л.Б. Ительсона[1], логика представляет мышление таким, каким оно должно было бы быть, если бы в нем не действовали никакие факторы, кроме логических отношений, выраженных в своем предельно полном, строгом и сознательном виде. В чем же состоит отличие реального мышления от его идеальной логической модели? Прежде всего, в обычной практике мышления мы почти не пользуемся развернутыми (полными) формами умозаключений и выражаем свои мысли в виде энтимем. Именно энтимема составляет первичную форму умозаключения. Полные формы мы применяем только в том случае, если хотим доказать что-либо другим и разворачиваем для оппонентов все звенья, все шаги нашего рассуждения. В обычной же ситуации полные формы умозаключений кажутся искусственными, излишне «разжеванными». Это хорошо видно, если сравнить реальный индуктивный вывод: «Железо, золото, серебро – твердые тела. Значит, твердыми телами являются все металлы» и его логическую форму: Железо обладает признаком «быть твердым телом». Золото обладает признаком «быть твердым телом». Серебро обладает признаком «быть твердым телом». Железо, золото, серебро составляют подмножество множества металлов. Вероятно, все металлы обладают признаком «быть твердым телом». Однако полные формы рассуждений воспринимаются избыточными только тогда, когда полностью известно и понятно, о чем в них идет речь. Если же это не так, то при использовании собеседником энтимемы появляются вопросы, касающиеся информации, зафиксированной в ее пропущенном элементе. Скажем, если рассуждать в виде сокращенной формы приведенного выше умозаключения, у человека, плохо знакомого с таблицей Менделеева, мог бы возникнуть вопрос: являются ли железо, золото и серебро металлами? В полной форме эта информация уже представлена в последней посылке. Существует еще одна психологическая особенность мышления, знание которой может оказаться полезным, в частности, при использовании энтимем в процессах аргументации. А именно весь вывод в целом выступает как умозаключение только в том случае, если он дает новое знание. Например, если мы знаем, что кит – млекопитающее, то энтимема «Все млекопитающие дышат легкими, значит, и кит дышит легкими» будет, скорее всего, восприниматься не как умозаключение, а как сложное суждение. Но если не знать, что киты являются млекопитающими, то энтимема будет выглядеть именно как умозаключение. Причем она позволит перенести на кита не только присущий млекопитающим признак «дыхание легкими», но и остальные, имеющиеся у нас знания о млекопитающих («живородящее», «теплокровное», «позвоночное» и т.д.). Если, аргументируя выдвигаемые положения (или оппонируя кому-либо), требуется максимально полно прояснить для других ход наших рассуждений, необходимо учитывать, что пропущенные элементы энтимем могут осознаваться отчетливо (в простых случаях), но могут оставаться неясными. Причем иногда они не ясны как для того, кто делает вывод, так и для тех людей, вниманию которых вывод был предназначен. Что же касается форм умозаключений, то они чаще всего вообще не осознаются. Об этом свидетельствует тот факт, что идентификация реального рассуждения с какими-либо стандартными формами умозаключений зачастую требует значительного труда, умений и специальных знаний логики. Подобно герою Мольера, который не знал, что всю жизнь говорил прозой, подавляющее большинство людей мыслит и рассуждает, не подозревая, что при этом подчиняется каким-то законам и требованиям логики. Таким образом, всегда есть некоторая вероятность того, что в процессе аргументации нам понадобятся дополнительные сведения и объяснения собственных утверждений. Однако, наверное, самый важный момент, объясняющий расхождение логически идеального и реального выводов, заключается в том, что на наше мышление и его результаты всегда воздействуют самые разнообразные факторы: привычки и предрассудки, ожидания и установки, чувства и желания и т.д. Поэтому даже в тех случаях, когда мы имеем дело с готовым, формально построенным силлогизмом, правильность сделанного в нем заключения оценивается нами не только по формально-логическим признакам. Другими словами, наше решение о правильности или неправильности умозаключения лишь частично (и иногда совсем в незначительной степени) зависит от того, насколько в нем соблюдены правила логического вывода. Например, эксперименты, проведенные американским психологом Робертом Вудвортсом (1869-1962), обнаружили, что на наше мнение о характере заключения оказывает влияние фактор, который был назван «атмосферным эффектом» и который заключается в том, что у каждого умозаключения имеется характерный «обертон», или «атмосфера», создаваемая тем, как оно сформулировано. Так, если посылки являются утвердительными суждениями, это создает у человека тенденцию формулировать и заключение утвердительно, аналогично для отрицательных, общих и частных посылок. Если же в качестве посылок используются суждения различного вида, то ситуация кажется более неопределенной. Ряд подобных исследований показал, что оценка правильности выводов значительно зависит от отношения к обосновываемому положению, личных убеждений, эмоционального отношения к содержанию посылок и заключения и т.д. В частности, было установлено, что, если мы согласны с заключением, то с большей долей вероятности примем ошибочные доводы в его пользу. Если же мы с заключением не согласны, то, скорее, отвергнем даже состоятельные аргументы. В целом, результаты исследований свидетельствуют, что выбор заключения в нейтральных ситуациях на 44 % определяется «атмосферным эффектом», на 29 % – неизвестными и случайными факторами, на 27 % – логикой. Если же содержание аргументации затрагивает убеждения и чувства человека, то заключение на 36 % зависит от этих личных убеждений и чувств, на 26 % – от «атмосферного эффекта», на 18 % – от неизвестных факторов, на 20 % – от логики[2]. Из представленных данных видно, насколько ограничено влияние логических факторов на мышление. Однако ничего удивительного в этом нет. В реальных ситуациях человек всегда делает выводы с привлечением всего своего опыта и знаний, включая убеждения, эмоции, привычки и т.п. Естественно, они влияют на построение вывода и оценку его правильности. Точно так же, как зачастую не осознаются логические формы и правила вывода, совершенно не осознаются и нелогические факторы, влияющие на умозаключение. Эти факторы дают о себе знать через некие субъективные ощущения, которые можно назвать чувством убедительности доводов или переживанием убедительности выводов. Причем чувство убедительности доводов и переживание убедительности вывода чаще всего возникают именно тогда, когда вывод, во-первых, складывается по правилам логики и, во-вторых, соответствует убеждениям, ожиданиям, желаниям человека. Таким образом, чувство убедительности доводов и переживание убедительности выводов являются своего рода сигналами логически правильной работы ума. Они же, по принципу обратной связи, выступают регуляторами процесса переработки информации нашим мышлением. Это можно пояснить на примере аналогии между движением нашего тела по закону инерции и «движением» мысли по законам логики. Подобно тому, как человек не осознает правил логики, которым подчиняется его мышление, он не осознает закона инерции, которому подчиняется его тело. Но при любом резком торможении троллейбуса он ощущает действие этого закона, когда резкий толчок бросает его вперед. Тело автоматически реагирует на это ощущение изменением своего положения, так, чтобы сохранить равновесие. Аналогично соблюдение или нарушение мыслью законов ее движения отражается сразу в переживаниях достоверности или, наоборот, неубедительности выводов. И мысль автоматически реагирует на это переживание изменением своего направления. Переживание достоверности в большинстве случаев на самом деле соответствует логически верному рассуждению, потому что логические связи понятий и высказываний в выводах (логические формы умозаключений) отражают действительные отношения явлений и процессов. Другими словами, логика нашего мышления отражает «логику» объективного мира, закономерности окружающей нас реальности. [1] Лев Борисович Ительсон (1926-1974) – отечественный психолог, один из первых ученых, пытавшихся внедрять методы кибернетики и математики в психологию. [2] Ительсон, Л.Б. Лекции по общей психологии / Л.Б. Ительсон. – М. : АСТ, 2002. – С. 810-812. Социально-психологические аспекты аргументации 3.2. Спор как разновидность аргументации. Виды споров Говорят, что в споре рождается истина. И хотя не все согласны с этим утверждением, но в ходе научного спора действительно осуществляется коллективный поиск истинного знания. Однако значение споров состоит не только в этом. В процессе спора развивается интеллектуальная интуиция, творческие способности, споры позволяют оттачивать известные приемы логического мышления, вырабатывают навыки их применения. Если физические упражнения направлены на развитие тела, то научные споры – это интеллектуальные упражнения, направленные на развитие интеллекта и мыслительных способностей. Не случайно многие народы во времена их расцвета увлекались интеллектуальными турнирами не в меньшей мере, чем спортивными. В Древней Греции, например, упражнения в спорах были важным элементом подготовки аристократической молодежи к будущей судебной и общественно-политической деятельности. В процессе спора взаимно дополняют друг друга два вида аргументации: доказательство и опровержение. Соответственно в споре участвуют, по крайней мере, два лица: пропонент, выдвигающий тезис, и опровергающий этот тезис оппонент. Довольно часто, особенно в массовых дискуссиях (при обсуждении докладов на семинарах, симпозиумах и т.п.), один пропонент выступает против нескольких оппонентов. В отличие от других типов аргументации в спорах важную роль играет постоянный поиск аргументов, их подтверждение и критика, отбор аргументов, приемлемых для обеих сторон. Это делает спор в определенном смысле весьма сложной формой обоснования, требующей от его участников логической культуры, в том числе хорошо сформированных навыков построения аргументации, умения «в реальном времени» находить убедительные доводы. Споры могут делиться на виды по разным основаниям. Наиболее существенными из них считают два – цель и манеру ведения спора. По цели выделяют споры для истины, убеждения и для победы. Главной целью спора для истины является обоснование истинности или ложности выдвигаемого тезиса. Такие споры еще называют научными или эпистемическими. Главная цель споров для убеждения состоит в том, чтобы убедить другую сторону или присутствующих при споре в приемлемости или неприемлемости обсуждаемого положения. При этом иногда сам убеждающий знает о ложности этого положения или сомневается в его истинности, но убеждает других, исходя из каких-то личных интересов. В подобных спорах возможны и нередко применяются методы нерационального нелогического убеждения, когда осознанно нарушаются правила логической аргументации, используется эмоционально-психологическое воздействие вплоть до гипнотического влияния. Так, известный русский адвокат Федор Никифорович Плевако (1842-1908), часто не отрицая виновности подсудимого, только благодаря своему вдохновению, остроумию, красноречию и умению глубоко проникать в психологию людей склонял присяжных заседателей к оправданию подсудимого. Например, однажды он защищал пожилого священника, обвиненного в прелюбодеянии и воровстве. По всему выходило, что подсудимому нечего рассчитывать на благосклонность присяжных. Прокурор убедительно описал всю глубину падения священнослужителя, погрязшего в грехах. Наконец, со своего места поднялся Плевако. Речь его была краткой. По существу, ему оказалось достаточно одной фразы, чтобы добиться оправдательного приговора: «Господа присяжные заседатели! Много лет этот человек отпускал нам наши многочисленные грехи… Так неужели мы не отпустим ему один раз его грех?!» Когда судили полунищую старуху, укравшую у соседей грошовый чайник, прокурор, зная приемы Плевако, которыми он пользуется, чтобы разжалобить присяжных, и решив предупредить его в этом, расписал в своей речи, насколько старуха выглядит жалко и вызывает не гнев, а сострадание. Но, заключил прокурор, она все-таки заслуживает обвинительного вердикта, поскольку посягнула на святая святых – на частную собственность, которая составляет экономическую основу нашего общества… Государство рухнет, если решительно не будут пресекаться любые посягательства на его основы! На это Плевако ответил в том духе, что Россия прошла сквозь многие испытания и лишения: набеги половцев, ужасы татаро-монгольского ига, нашествие Наполеона и т.д., но устояла при этом и лишь крепчала все более и более. Но вот старуха украла чайник… и этого Россия, конечно, не выдержит! Женщина была оправдана. Главная цель споров для победы заключается в том, чтобы во что бы то ни стало создать видимость доказанности или опровергнутости некоторого положения, лишив противника контраргументов, и таким образом одержать победу в интеллектуальном поединке. В этом споре участники вовсе не озабочены тем, истинны или ложны обсуждаемые ими положения, а также не стремятся убедить друг друга в том или ином. Споры для победы – это своего рода интеллектуальное фехтование. К числу таких споров относятся, в частности, известные схоластические споры, называемые эристическими[1]. Это споры чисто словесного характера. Широкое распространение они имели в Древней Греции. Так, школа софистов специально практиковалась в «интеллектуальном фехтовании» и демонстрировала свое искусство перед многочисленной публикой. По манере ведения споров их можно разделить на джентльменские и хамские. В процессе джентльменского спора участники с уважением относятся друг к другу, не допускают никаких личных выпадов, оскорбительных эпитетов, оценок высказываемых мнений. Противоположную форму ведения спора квалифицируют как хамскую. Естественной формой ведения научного спора является, безусловно, первая. Необходимо иметь в виду, что относительно научных споров слово «научные» необязательно понимается только в том смысле, что в таком споре обсуждаются тезисы какой-либо науки. Научным является сам способ ведения обсуждения, направленный на достижение истины как главной цели научного спора. Однако то, каким образом в логике описывается процедура ведения подобных споров, является их идеальной формой, которой в действительности научные споры крайне редко соответствуют. Более того, бывает, что спор, по изначальному замыслу научный, превращается в шумные перебранки, в которых участники просто перестают слушать друг друга и пытаются навязывать другим свои решения любыми способами. Такие «споры» Аристотель называл логомахией. Есть множество причин, по которым не выдерживается естественный для научных споров способ их ведения. Прежде всего, это – отсутствие логической культуры у участников спора. Играют здесь определенную роль и обычные человеческие недостатки и слабости, такие как самолюбие или честолюбие, зависть, страх потерять положение в обществе или коллективе, догматизм, косность мышления, приверженность к устоявшимся взглядам и т.д. Следует отметить, что рассмотренная современная классификация споров во многом опирается на их типологию, разработанную русским философом и логиком Сергеем Иннокентьевичем Поварниным (1870-1952). Его работа «Спор. О теории и практике спора» (1918) до сих пор является одним из самых значимых исследований методики ведения дискуссии и аргументации. Отчасти комбинируя признаки споров, различающихся по цели и манере их ведения, в современной теории аргументации выделяют четыре разновидности спора: дискуссию, полемику, эклектику, софистику. Дискуссия – это спор, направленный на достижение истины, в процессе которого используются только логически корректные приемы аргументации. Полемика – спор, направленный на победу, во время которого стороны используют только корректные приемы. Эклектика – спор, целью которого является достижение истины, но участники спора могут использовать некорректные приемы. Софистика – спор, направленный на достижение победы над противоположной стороной, во время которого используются как логически корректные, так и некорректные приемы. Нужно обратить внимание на одно существенное отличие полемики от дискуссии: полемика направлена на опровержение. Участники полемических споров не стремятся к взаимопониманию, к достижению общезначимого объективно-истинного результата, не пытаются достичь согласия всех сторон. В полемике собственная позиция утверждается за счет опровержения позиции партнера по диалогу. Поэтому, когда говорят о научных спорах, чаще всего имеют в виду дискуссию, которая как раз направлена на установление соглашения между сторонами, на выработку единого объективно-истинного или приемлемого решения. Полемика же наиболее характерна для политической сферы. [1] Эристика (от греч. eristikos – спорящий) – искусство спора. Социально-психологические аспекты аргументации 3.3. Уловки логического характера В процессе обсуждения тех или иных вопросов далеко не все участники дискуссии бывают заинтересованы в их корректном решении. Некоторые всегда готовы прибегнуть к уловкам и манипуляциям различного рода для достижения собственных корыстных целей. Уловка представляет собой особый прием, который сознательно применяется, чтобы затруднить ведение спора своему противнику и облегчить его для себя. Существуют различные виды уловок и близких к ним приемов манипуляции. В частности, различают логические, психологические и организационно-процедурные уловки. Уловки логического характера называют софизмами. Софизмы – это сознательное нарушение логических правил, применение заведомо неправильных способов рассуждений, маскируемых под правильные. Неосознанное нарушение логических правил в споре или вообще в некотором рассуждении называется паралогизмами. Каждому правилу или принципу логики может соответствовать его софистическое извращение. Из-за их большого количества и разнообразия логические уловки очень трудно не только перечислить, но и каким-либо образом классифицировать. Однако в истории логики зафиксированы некоторые особенно интересные и хитроумные софизмы. Авторами большинства из них являются представители древнегреческой школы софистов. Например, весьма популярен софизм «Эватл и Протагор». Протагор[1] учил логике молодых людей, готовящихся к занятию адвокатской деятельностью. Эватл брал у него уроки, обязуясь – по договору – заплатить за обучение лишь в том случае, если выиграет свой первый процесс (что будет свидетельствовать о хорошем качестве подготовки). Окончив курс, Эватл процессов не ведет. Протагор, чувствуя, что таким способом Эватл хочет уклониться от оплаты, заявляет ему: «Напрасно ты надеешься, что можешь не уплатить мне, не ведя процессов. Я подам на тебя в суд. И ты уплатишь мне либо по приговору суда, либо – если приговор будет в твою пользу, – согласно нашему договору, ибо это будет означать, что ты выиграл свой первый процесс». Эватл отвечает ему на это: «Хоть ты, учитель, и мудрый человек, но рассуждения твои несостоятельны. Если ты подашь в суд, то я ни в каком случае не уплачу: если приговор будет в твою пользу, то это будет означать, что я проиграл свой первый процесс, и не буду платить согласно нашему договору; если же суд укажет мне не платить, я не уплачу, согласно приговору суда!». Причина возникшего здесь недоразумения состоит в промахе, который допустил Протагор при составлении договора. Он не предусмотрел в договоре, чтобы предикаты «выиграешь» или «не выиграешь» относились в данном случае только к людям, ведущим процессы, и чтобы Эватл оказался в числе этих людей. [1] Протагор (ок. 490 – ок. 420 гг. до н.э.) – древнегреческий философ, один из наиболее известных представителей школы софистов. Социально-психологические аспекты аргументации 3.4. Уловки социально-психологического характера В основном, уловки социально-психологического характера касаются не содержания обсуждаемых положений, а личностей тех, кто выдвигает эти положения или опровергает их. Подобных уловок также существует огромное множество. «Приманка». Суть этой уловки заключается в том, что, желая склонить оппонента к принятию тезиса, подкупают его лестью, утверждая, например, что он, как человек проницательный, эрудированный, интеллектуально развитый, должен согласиться с тезисом. Честолюбивого человека ставят тем самым перед дилеммой: либо принять тезис, либо подорвать хорошее мнение о себе. «Принижение». Стремясь оправдать неприятие тезиса, оппонент подчеркивает отрицательные черты того, кто выдвигает это положение, например, необразованность, неосведомленность в данной области или то, что он уже проявил себя как человек, когда-то неправильно решивший какой-то вопрос, и т.п. Цель такого рода усилий – породить сомнение в истинности тезиса. «Самовосхваление». Уловка состоит в том, что в процессе спора один из его участников дает себе высокую оценку, показывая, что собеседник стоит ниже его по уровню компетентности в данном вопросе, уровню образования и т.п. «Проницательность». Неприятие соперником тезиса стараются оправдать, усматривая какие-то особые мотивы, которые мешают ему сделать это. При этом рассуждают примерно так: «Всем здесь ясно, что Вы давно бы согласились со мной, но то-то и то-то (должность, честь мундира и т.д. и т.п.) не позволяет Вам сделать этого». «К здравому смыслу». Это апелляция к обыденному сознанию в ситуациях, когда требуются специальные знания, выходящие за рамки бытовых. Уловка имеет эффект у людей, склонных переоценивать жизненный, практический опыт и доверяться здравому смыслу и интуиции. «К выгоде». Смысл уловки состоит в том, что вместо логического обоснования истинности тезиса агитируют за рассмотрение его как истинного в силу его выгодности в моральном, политическим, экономическом или каком-либо другом отношении. «К верности». Вместо доказательства тезиса склоняют к его принятию в силу верности традициям, убеждениям или даже личной преданности человеку, выдвигающему тезис. Когда речь идет о явлениях общественной жизни, нередко эта уловка выражается в апелляции к мнению народа, в претензии говорить «от имени народа». «Досказывание». Уловка заключается в попытке сделать логические выводы из какой-либо имеющейся информации. При этом используются выражения типа: «Позвольте, я доскажу вашу мысль…», «Понятно, куда Вы клоните, что хотите доказать…» и т.п. Такие выводы действительно можно делать, и иногда они сами напрашиваются. Уловка же состоит в таком домысливании (досказывании) утверждений собеседника, когда осуществляется неправомерное, выходящее за рамки известных фактов мысленное развитие реальной ситуации. Очень часто «досказывание» встречается в модификации «а завтра…». Эта уловка может эффективно использоваться в аудиториях с недостаточной степенью организованности мышления. «Сегодня от нас требуют этого. Завтра потребуют другого! А послезавтра… До каких же пор мы будем терпеть это?!...» «Ярлык». Однозначная, бездоказательная оценка утверждений собеседника, не содержащая никаких доводов, с целью отнести тезис к категории чего-то явно неприемлемого и таким образом дискредитировать его: «Ваш тезис эклектичен[1], утопичен, играет на руку…» и т.п. «Выбор терминологии». Уловка связана с выбором слов таким образом, чтобы сформировать у слушателей либо отрицательное, либо положительное отношение к обсуждаемому тезису или доводам. Действительно, очевидна разница восприятия, которая возникает в зависимости от того, какие из слов выбирают для обозначения одного и того же явления: попы – духовенство, шпион – разведчик, аппаратчики – работники сферы управления и т.д. «Демагогия». Явное преувеличение последствий принятия или непринятия тезиса, ложное, искаженное представление этих последствий, стремление сыграть на чувствах, даже вызвать низменные инстинкты и т.д. «Философия». Широко известна способность многих людей говорить «мудреным языком». С помощью набора слов, лишенных ясного смысла, маскируется неясность высказываемой мысли или даже отсутствие ее вообще. В процессе спора к такой уловке может прибегать оппонент, желая отвергнуть тезис, не имея против него аргументов по существу. Таким способом добиваются даже впечатления большой мудрости и глубокомыслия. «Трескотня». Ошарашивание очень быстрым темпом речи и множеством мыслей, быстро сменяющих одна другую. «Вдалбливание». Уловка состоит в постепенном приучивании оппонента и слушателей к какой-либо мысли, в защиту которой доводы не приводятся, но после неоднократного повторения, возможно в разных вариантах, она преподносится как очевидная или даже доказанная. «Многозначительная недосказанность». Человек, выдвигающий тезис, чувствует недостаток аргументов в пользу него и делает глубокомысленный и значительный вид, что он мог бы, конечно, сказать еще что-то в защиту тезиса, но не считает уже нужным делать это. «Слабое звено». Из аргументов в защиту выдвинутого пропонентом тезиса выбирают наиболее уязвимый, опровергают его в резкой форме и преподносят дело таким образом, что остальные доводы даже внимания не заслуживают. Уловка имеет успех в том случае, если пропонент не возвращается к теме или лишен этой возможности. «Мнимая невнимательность». Уловка состоит в том, что человек пропускает «мимо ушей», умышленно не замечая или забывая, те доводы противника, на которые он не может ответить по существу. «Бремя доказательства». Выдвигая тезис, не приводят аргументов, из которых он следует, а предлагают оппоненту или даже требуют от него опровергнуть это положение («…а что, собственно, Вы имеете против?..»). Эта уловка ограничивает возможности для развернутой критики собственной позиции и перемещает центр спора. В случае если оппонент поддался этому и начинает критиковать выдвинутый тезис, приводя различные аргументы, стараются вести спор вокруг этих аргументов, выискивая в них недостатки, не представив для обсуждения свое доказательство, превращая себя в оппонента, а действительного оппонента – в пропонента. Эта уловка реализует один из принципов эристического[2] спора: «Возлагай бремя доказательства на противника. Так как разрушать рассуждения критикой легче, чем самому доказывать». «Симуляция непонимания». Не зная, как возразить на те или иные доводы противника, человек старается представить дело так, что он не понимает отдельных слов или вообще того, что ему говорят, и посредством множества надуманных вопросов либо уходит от обсуждения, либо даже создает впечатление несостоятельности утверждений соперника. [1] Непоследователен, сочетает разнородные, несовместимые положения и т.п. [2] Эристическими называют схоластические споры, т.е. споры чисто словесного характера – один из видов споров «для победы». Социально-психологические аспекты аргументации 3.5. Уловки организационно-процедурного характера Большинство организационно-процедурных уловок[1] относится к публичным процессам аргументации, в частности к дискуссиям, во время которых предполагается выработать решение по тем или иным вопросам. По существу, эти уловки представляют собой приемы, связанные с предварительной организацией, созданием определенных условий и специфическим осуществлением процедуры ведения дискуссии. Использование подобных уловок позволяет манипулировать противоположной стороной в споре, затрудняя для нее процесс обсуждения. Дозирование исходной информационной базы. Данная уловка заключается в том, что материалы, необходимые для обсуждения, не представляются участникам вовремя или даются выборочно. Некоторым участникам как бы случайно раздают неполный комплект материалов, а по ходу выясняется, что кто-то, «к сожалению», оказался не в курсе всей имеющейся информации. «Теряются» рабочие документы, письма, обращения, записки и все остальное, что может повлиять на процесс и результаты обсуждения в невыгодную для противника сторону. Таким образом осуществляется неполное информирование нежелательных участников, что затрудняет для них обсуждение, а для других создает дополнительные возможности использовать психологические манипуляции. Обратный вариант той же уловки – избыточное информирование. В данном случае готовится слишком много документов (проектов, постановлений, решений и т.п.), сопоставление которых в процессе обсуждения оказывается практически невозможным. Причем весь подготовленный материал представляется нежелательному участнику незадолго до обсуждения (либо даже непосредственно во время его), когда уже нет возможности качественно проанализировать большой объем предложенных материалов. Формирование мнений (установок) путем целенаправленного подбора выступающих. Слово предоставляется сначала тем, чье мнение известно и импонирует организатору обсуждения. Тем самым у присутствующих сразу же формируется желаемая установка, нужное отношение к обсуждаемому вопросу. Это дает организатору значительные преимущества, так как изменение созданной первичной установки требует больших усилий, чем ее формирование. Можно приостановить обсуждение (например, объявив перерыв) на том выступающем, позиция которого также соответствует взглядам и задачам организатора. В этом приеме срабатывает известная психологическая закономерность – «эффект края», в силу которого больше запоминаются и обладают большим воздействием первое и последнее выступления. Двойной стандарт в нормах оценивания поведения участников дискуссий. Одних выступающих заставляют соблюдать регламент и правила обсуждения, другим позволяют отходить от регламента и нарушать установленные правила. То же самое происходит в отношении характера допускаемых высказываний – одним прощают резкости в адрес оппонента, другим делают замечания и т.д. Маневрирование повесткой обсуждения. Для того чтобы легче «прошел» нужный вопрос, сначала обсуждаются малозначительные и несущественные вопросы, затем, когда все устали или находятся под впечатлением предыдущего обсуждения, выносится вопрос, который хотят обсудить без усиленной критики. Может быть изменена последовательность обсуждения, когда на первое место выносятся вопросы и предложения не по мере поступления, а сначала предлагаются для обсуждения более приемлемые положения, чтобы «колеблющиеся» могли быстрее принять продвигаемую точку зрения, желаемое решение. Управление процессом обсуждения. В публичных дискуссиях слово поочередно предоставляется наиболее агрессивно настроенным представителям оппозиционных группировок, допускающим взаимные оскорбления, которые либо не пресекаются, либо пресекаются только для видимости. В результате атмосфера обсуждения накаляется до критической. Таким образом может быть прекращено обсуждение актуальной темы или даже дискредитирован сам вопрос обсуждения. Другой, более «цивилизованный» способ прерывания процесса обсуждения заключается в том, что в ключевые моменты обсуждения, когда может быть выработано нежелательное решение, объявляется перерыв или участников побуждают перейти к рассмотрению иной (смежной) темы, т.е. другого вопроса. Этот прием нередко используется в ходе коммерческих переговоров, когда по заранее обговоренному сигналу руководителя секретарь вносит кофе, организуется «важный» звонок и т.д. Ограничения в технике (процедуре) проведения обсуждения. При использовании этого приема игнорируются предложения, касающиеся процедуры обсуждения; обходятся нежелательные факты, вопросы, замечания; не предоставляется слово участникам, которые могут своими высказываниями привести к нежелательным изменениям хода обсуждения. Принятые решения фиксируются жестко, не допускается возвращение к ним даже при поступлении новых, заслуживающих внимания и важных для выработки окончательных решений данных. Реферирование. Это краткое переформулирование вопросов, предложений, доводов оппонента, в процессе которого происходит смещение смысловых акцентов в желаемую сторону. [1] Одно из наиболее фундаментальных исследований организационно-процедурных уловок, а также способов нейтрализации уловок недобросовестных оппонентов принадлежит современным российским психологам Георгию Васильевичу Грачеву и Игорю Карповичу Мельнику (см., например: Грачев, Г.В. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия / Г.В. Грачев, И.К. Мельник. – Изд. 2-е, перераб. и доп. – М. : Алгоритм, 2002). Социально-психологические аспекты аргументации3.6. Способы нейтрализации уловок в спорахСуществуют некоторые общие рекомендации, следование которым помогает в той или иной степени снизить воздействие манипулятивных приемов и уловок. Прежде всего, еще до начала непосредственно самой дискуссии необходимо четко определить для себя и своих партнеров, каких результатов вы хотите достичь, участвуя в данной дискуссии. Поставленная цель должна стать тем системообразующим фактором, который будет определять весь ход и направленность вашего участия в обсуждении. Кроме того, нужно выяснить и зафиксировать, какие цели декларируют ваши оппоненты, и постараться спрогнозировать вероятность совпадения или расхождения этих целей с их истинными намерениями. На первых же этапах обсуждения какой-либо проблемы требуется уточнение ее предмета. Если стороны по-разному понимают предмет обсуждения, то отсутствие взаимопонимания между ними не позволит выработать конструктивное решение, а тем более, достичь поставленной цели. Весьма полезно составить план предстоящего обсуждения, т.е. выработать стратегию. И хотя понятно, что этот план в процессе спора придется корректировать (так как ваш план, естественно, не совпадет с планами собеседников), нужно постараться выполнить хотя бы его основные пункты, необходимые для достижения поставленной цели. На протяжении всей дискуссии следует постоянно удерживать в «поле зрения» цели, предмет, общий план и ход взаимодействия сторон. Готовясь к обсуждению, не следует пренебрегать и еще одним немаловажным моментом. В ходе дискуссии (особенно деловой) может потребоваться дополнительная проверка представляемой недобросовестными оппонентами сомнительной информации или согласование принимаемых решений с теми лицами, которые в настоящий момент отсутствуют. Поэтому необходимо заранее продумать меры, позволяющие проверять информацию в процессе обсуждения, а также предусмотреть несколько этапов обсуждения. Для того чтобы не поддаться на манипулятивные приемы и уловки, прежде всего, необходимо уметь их распознавать. Ввиду многообразия уловок трудно перечислить все возможные способы их нейтрализации. Но главным таким способом является разоблачение уловки. Если это сделано квалифицированно, с достаточной демонстрацией существа и предназначения уловки, это отбивает у участников спора охоту прибегать к подобным приемам. Разоблачая уловку, необязательно прямо указывать на нее. Это целесообразно только в том случае, если необходимо осадить слишком грубого оппонента. Как правило, достаточно продемонстрировать некорректность рассуждения собеседника на каком-либо ярком примере, подчеркивающем суть применяемой им уловки. Уловки, основанные на искажении смысла, мнимой невнимательности, непонимании, игнорировании каких-либо доводов, нейтрализуются с помощью уточнения высказываний, повторения аргументов и выводов. Очень важно не поддаваться на провоцирующие нападки личностного характера. Такую уловку можно попробовать нейтрализовать, прямо обратив внимание на то обстоятельство, что участники собрались обсуждать не друг друга, а требующую решения проблему. Нежелательным приемом, который отчасти оправдан только тогда, когда все другие способы нейтрализации уловок уже были использованы и не дали результата, является ответ на уловку оппонента встречной уловкой, парализующей первую. Одним из главных средств нейтрализации уловок является логическое принуждение оппонента, основанное на использовании правил и приемов логической аргументации. Сюда же можно отнести и метод Сократа, заключающийся в постановке серии вопросов, на которые просят дать однозначные ответы. Вопросы ставятся таким образом, чтобы оппонент, отвечая на них, сам пришел к опровержению своего первоначального заявления. Хороший пример использования данного метода можно найти у И.С. Тургенева в романе «Рудин». Герой романа Пегасов, будучи человеком оригинального ума и особого склада характера, возмущается, что люди претендуют на наличие у них каких-то убеждений, носятся с ними, уважения к ним требуют. К нему обращается Рудин: – Что же, по-вашему, убеждений не существует? – Нет и быть не может! – Это Ваше убеждение? – Да! – Вот Вам одно на первый случай! Иногда метод Сократа сам может превратиться в уловку, если ставятся вопросы, на которые дать однозначный ответ невозможно. Существуют особые приемы, которые, в отличие от непозволительных уловок, не нарушают логику аргументации, не искажают суть обсуждаемого вопроса и не дискредитируют оппонента, но могут дать определенные тактические преимущества и помогают предотвратить попытки манипулировать собеседниками в ходе обсуждения. Чтобы затруднить оппоненту избегание неудобных для него фактов, используют тактику экономии аргументов. Она заключается в том, чтобы не высказывать сразу все имеющиеся доводы, а делать это поэтапно и переходить к обсуждению следующего положения только после получения исчерпывающего ответа на предыдущий вопрос. Сближению позиций в ходе дискуссии (и общения вообще) помогает такой прием, как импонирование оппоненту. Конкретно он может быть реализован различными способами, например в виде приемов «улыбка» или «раппорт». Суть приема «улыбка» заключается не в том, чтобы заставить себя улыбнуться оппоненту (если попробовать улыбнуться неприятному человеку, то ничего, кроме гримасы или ухмылки на лице, не получится). Необходимо увидеть в собеседнике достойного партнера, найти в нем личностные или деловые качества, достойные уважения, сосредоточиться на том, что сказанное оппонентом может оказаться полезным или важным. Если это получится, внутреннее позитивное отношение к человеку будет выражено невербально: мимикой, взглядом, позой, наклоном головы, тональностью речи. Данный прием снимает сопротивление раздраженного партнера, на невербальном (подсознательном) уровне ставит его перед необходимостью действовать подобным же образом по отношению к вам. Психологический термин «раппорт» означает «отражение». По-другому этот прием называют приемом зеркала (или отзеркаливания). Существует невербальный и вербальный раппорт. Невербальный раппорт есть «настройка» на позу, дыхание, тон голоса, наклон головы, жестикуляцию собеседника, соблюдаемую им дистанцию. Вербальный раппорт – использование в речи тех же оборотов, слов (даже жаргона), темпа речи, что и у человека, с которым вы общаетесь. Если данный прием удался, то из двух независимых относительно друг друга систем (вы – он) появляется одна (мы), а это помогает ощутить и понять внутреннее состояние партнера и дает возможность в некоторой степени изменить его. Прием отзеркаливания настраивает на взаимную симпатию, доверие и положительные эмоции; создает чувство надежности, желание открыться и ответить взаимностью; гасит агрессию; создает неосознанное желание пойти на уступки. Однако здесь необходимо чувство меры. Раппорт должен быть выполнен так, чтобы собеседник его не замечал, но чувствовал. Это требует тренировки и опыта. В случаях, когда разногласия не носят принципиального характера, можно использовать уступки в качестве способа сближения позиций. Психологически оправданным является использование уступок на начальных этапах обсуждения. Это создает более благоприятную атмосферу общения, снижает агрессивные тенденции и свидетельствует о психологической готовности разобраться в существе проблемы. Однако уступка не должна быть «самоубийственной», т.е. ухудшающей собственные позиции. Другой допустимый прием начального этапа обсуждения заключается в так называемом оттягивании возражений. Суть его в том, чтобы дать оппоненту возможность максимально высказаться, не останавливая его тогда, когда замечены слабые моменты в его рассуждении. Тем самым предоставляется больше возможностей для критического анализа, что позволяет легче выбрать стратегию и тактику собственной аргументации. Важно только не забывать замеченные недостатки. Получить больше представлений об аргументации оппонента можно с помощью условного принятия тезиса («допустим, что это так, и что же дальше…»). Принимая аргументы с допущением, можно вернуться к ним потом, уже как к объекту критики. Можно использовать прием противоположного плана – опережение возражений. Этот прием сводится к тому, что сторона, начинающая обсуждение, еще до этапа возражений со стороны оппонента называет свои слабые стороны, демонстрируя таким образом понимание собственных недостатков и показывая, что делается для их преодоления. В этом случае у оппонента сокращается поле для критики, и она будет иметь меньшую силу или потребует другой аргументации. Однако следует остерегаться того, чтобы осведомить оппонента о тех своих слабостях, о которых он мог не догадываться и сообщение которых только усилит его позиции, представив дополнительные данные для нападения. Поэтому опережение возражений целесообразно только, когда наверняка известно, какие аргументы будут использоваться оппонентом. Одним из наиболее эффектных приемов ведения полемики является возвратный удар, или метод бумеранга. Он заключается в том, что аргумент нападающей стороны с помощью изменения в направлении рассуждений оборачивается против нее же и, таким образом, демонстрируется несостоятельность оппонента. Аристотель выразил суть возвратного удара так: «Сказанное против нас самих мы обратим против сказавшего». Этот прием оказывает сильное воздействие как на участников обсуждения, так и на его свидетелей. Раскрывая проблему с другой стороны, человек, использующий возвратный удар, показывает определенное превосходство в знаниях, компетентности, умении отстаивать свою точку зрения, добиваться поставленной цели. Например, как-то раз В.В. Маяковский выступал перед жителями одного из районов Москвы по вопросу решения интернациональных проблем в Стране Советов. Вдруг кто-то из зала спрашивает: «Маяковский, Вы какой национальности? Вы родились в Багдати, значит, Вы грузин, да?» Маяковский отвечает: «Да, среди грузин – я грузин, среди русских – я русский, среди американцев я был бы американцем, среди немцев – немцем». В это время два молодых человека из первого ряда ехидно кричат: «А среди дураков?» На что Маяковский спокойно отвечает: «А среди дураков я в первый раз!» Еще одним примером удачного применения возвратного удара служит известный исторический анекдот о Черчилле. Однажды в британском парламенте шли дебаты, и Черчилль (консерватор) высмеивал своих оппонентов (лейбористов). Пожилая, некрасивая лейбористка, не выдержав, крикнула: «Мистер Черчилль! Вы несносны! Если бы я была Вашей женой, то подлила бы Вам в кофе яд!» Ответ Черчилля был таким: «Если бы Вы были моей женой, я этот яд с наслаждением бы выпил». К разновидностям возвратного удара иногда относят два приема, которые, по существу, также заключаются в указании на новый аспект проблемы. Первый из них – это пример, противоречащий утверждению оппонента. Второй состоит в том, чтобы найти в доводах оппонента какое-либо разграничение или различие, о котором он раньше не задумывался, т.е. указать на возможность двойной трактовки предмета обсуждения. Еще один допустимый и часто используемый прием – маскировка конечной цели. Смысл данного приема заключается в том, чтобы не формулировать сразу конечный вывод, а стараться в ходе обсуждения добиться согласия с отдельными своими посылками, рассеянными среди общих положений и других элементов дискуссии. Если такого согласия удается достигнуть, делается заключение, обобщающее все предшествующие частные выводы. Сделанное таким образом заключение может оказаться неожиданным для оппонента, но он вынужден будет признать его в силу предыдущих соглашений. Для маскировки конечной цели в ходе спора рекомендуется задавать вопросы не в том порядке, какого требует выводимое из них заключение, а с перестановками. Маскировку конечной цели можно отнести к категории допустимых приемов тогда, когда его использование не приводит к дезориентации оппонента, а способствует лишь выявлению противоречий в его рассуждениях и формулированию неожиданных для него выводов. Для нейтрализации различного рода уловок во время дискуссий и обсуждений важно преодолевать собственные психологические барьеры, например стеснение, иногда мешающее уточнить сказанное или напомнить упущенный вопрос. Но именно за таким упущенным вопросом могут быть скрыты слабые места в аргументации противоположной стороны, из-за чего и прибегают к имитации забывчивости или мнимой невнимательности. Вызвать доверие и успокоить раздраженного собеседника помогает прием «имя собственное». Как иногда говорят психологи, из всех существующих слов родного языка самым приятным для человека является его имя. Поэтому к собеседнику нужно как можно чаще обращаться по имени-отчеству. Это усиливает действие всех остальных приемов. В качестве достаточно мягкого способа нейтрализации уловок недобросовестного оппонента можно посоветовать использование острот. Для строгого логического доказательства этот способ не годится, но для борьбы с уловками при определенных обстоятельствах он может быть эффективен больше, чем любой другой. Однако использование юмора должно быть уместным. По мере того как участники обсуждения обмениваются аргументами и, возможно, принимают какие-то промежуточные решения, полезно использовать такой прием, как резюмирование, т.е. подведение итогов сказанного. Этот прием позволяет возвращать стороны к исходной теме и ставить своеобразные вехи по ходу общения, обозначая решенные вопросы и те, к которым еще следует обратиться. И, наконец, не следует стремиться к тому, чтобы «загнать оппонента в угол», особенно при публичных обсуждениях, так как его защитная реакция может свести к нулю достигнутые результаты. Социально-психологические аспекты аргументацииЛитература1. Ковалёв, А. Н. Аргументация как фактор методологической культуры : учебное пособие / А. Н. Ковалёв. – СПб. : Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) Академии Генеральной прокуратуры РФ, 2015. – 76 c. – ISBN 2227-8397. – Текст : электронный // Электронно-библиотечная система IPR BOOKS : [сайт]. – URL: http://www.iprbookshop.ru/65429.html 2. Ларина, Л.Ю. Логика : учебное пособие для высшего профессионального образования / Л.Ю. Ларина ; М-во образования и науки Российской Федерации, Федеральное гос. бюджетное образовательное учреждение высш. проф. образования `Госуниверситет-УНПК`. – Орел : ФГБОУ ВПО `Госуниверситет-УНПК`, 2015. – 213 с. – URL: http://elib.oreluniver.ru/uchebniki-i-uch-posobiya/larina-l-yu-logika.html 3. Нарциссова С.Ю. Переговорный процесс и аргументация : учебное пособие / С.Ю. Нарциссова. – 2-е изд., перераб. и доп. – М., 2017. – 155 с. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=32465687 Полякова С.Е. Логика и теория аргументации : учебное пособие / С.Е. Полякова, О.А. Барташова, С.В. Киселева. – СПб., 2017. – 42 с. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=36475930 4. Спирин А.Д. Логика и теория аргументации : учебное пособие / А.Д. Спирин. – Москва, 2017. – 164 с. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=32772602 5. Шипунова О.Д. Логика и теория аргументации : учебное пособие / О.Д. Шипунова, В.Н. Снетков. – СПб., 2016. – 84 с. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=26136475 |