Спонтанность развития речевой деятельности у детей. ТРД. В области развития речеязыковой одну из главных ролей играет совершенно особая специфическая среда речь окружающих ребенка людей
 Скачать 17.76 Kb.
|
|
В области развития речеязыковой одну из главных ролей играет совершенно особая специфическая среда - речь окружающих ребенка людей. При всей ее сложности подлежащий усвоению ребенком материал однозначен, это фонетические, лексические и грамматические факты родного языка. Поэтому, когда ребенок начинает говорить, логично, казалось бы, считать это результатом усвоения языка, видеть в этом воздействие средового фактора. На самом деле все не так просто: в речевом онтогенезе наблюдаются особые и весьма многочисленные факты, обнаруживающие саморазвитие и спонтанность речеязыковой способности. Они не позволяют без дополнительного анализа считать речь ребенка результатом действия среды и усвоения языка от окружающих. Факты саморазвития проявляются в различных фонетических, лексических и грамматических новообразованиях, искажающих путь усвоения языка. Языковые новообразования ребенка легко обнаруживаются в силу того, что каждый язык представляет собой строго определенную систему, и всегда можно видеть отклонения от нормы. (Отрицательный яз. Материал, Л. В. Щерба) Однако проявления саморазвития могут быть и скрытыми в тех случаях, когда самостоятельные новообразования ребенка совпадают с теми формами, какие существуют в его родном языке. В исследованиях онтогенеза речи и языка накоплено много данных, свидетельствующих о проявлении саморазвития различных сторон речеязыковой способности. Рассмотрим основные существующие здесь факты. В работах многих авторов описаны дословесные вокальные (предречевые) проявления, имеющие единообразный характер у подавляющего большинства здоровых младенцев. Это первоначальная вокализация в виде крика и плача новорожденного, гуканье, гуление и лепет 2-6месячного младенца, “младенческий разговор-пение” 8-10месячного малыша, конвенциональные дословесные формы, появляющиеся в этом же. Все эти проявления носят черты спонтанных процессов, протекающих при минимально достаточных внешних условиях. Одним из ярких свидетельств этого служит тот факт, что вокализуют и глухие от рождения младенцы: плачут, гулят, лепечут. Те же авторы приводят факты, свидетельствующие о том, что и в более старшем возрасте у всех психически нормальных детей развитие языка происходит по единообразной схеме. В возрасте 9-12 месяцев возникают первые детские слова с типичной своеобразной семантикой, часто отличной от взрослых. Последующие 6-8 месяцев после медленного накопления отдельных слов наступает пора взрыва в виде активного развития словаря. Комбинирование слов возникает в возрасте 1.5-2 лет; в два с половиной года при построении предложений обнаруживается способность изменения падежных, временных и др. форм слов. С этого же времени начинается детское словотворчество, самопроизвольное образование новых слов, длящееся обычно до школьного возраста. Приблизительно к четырем годам психически здоровые дети практически правильно говорят на родном языке: имеют значительного объема словарь, употребляют вопросительные, отрицательные, пассивные и другие грамматические формы. При этом важно отметить строгое единообразие в последовательности развивающихся речевых умений ребенка, что, конечно, не отрицает существования индивидуальных различий в сроках развития и его качественном своеобразии. Явление саморазвития фонемной системы описано В.И. Бельтюковым в отношении фонемного строя языка у младенцев до годовалого возраста). Автор показал, что исходно обнаруживается существование четырех фонемных “гнезд” (нейтральные гласные, губные, переднеязычные и заднеязычные артикуляции). Эти фонемные гнезда до известного момента развиваются единообразно независимо от языка окружающих. Четыре элемента составляют базисную структуру, которую дети получают генетическим путем. Бельтюкову удалось также выделить принципы, по которым происходит дальнейшее развитие звуковой системы детской речи. Он описал два направления развития в каждом из исходных гнезд: “вертикальный” и “горизонтальный”. На вертикальном пути - строгая преемственность появления звуков, которые возникают у ребенка в определенном порядке: последующие звуки как бы “вытягиваются” из предшествующих; предшествующие какое-то время выступают как заменители последующих. Линейность этого процесса связана с созреванием артикуляторных возможностей ребенка. Горизонтальный путь развития основывается на “расщеплении” исходной фонемы, первоначально представляющей собой как бы “сплав” для вновь возникающих форм. Способность к расщеплению фонем предуготовлена, по мысли автора, филогенетически. Существуют также факты, свидетельствующие о саморазвитии рецептивно-речевой функции в младенческом возрасте. Без специального научения маленькие дети мало-помалу приходят к зукоразличению и пониманию слов, звучащей вокруг них речи. Одним из проявлений спонтанного развития языка считается символическая функцию, возникающая как продолжение предшествующих шагов сенсомоторного развития. В основе символической функции лежит имитация, когда с помощью жестов передаются характеристики имитируемого предмета. Она становится ментальным образом. Отсроченная имитация, происходящая в отсутствии модели, уже является языком. Саморазвитие языковой системы ребенка в части, обеспечивающей грамматические операции, заключается в процессе детского словотворчества (2-7 лет). Механизм образования ребенком новых слов базируется на двоякого рода процессах: членении на элементы воспринятых слов и соединении, интеграции образующихся элементов в новых комбинациях. Эти процессы протекают по типу саморазвития: они имеют “внутренний” характер, прямо не стимулируются языковой средой, хотя и протекают с использованием вербального материала. Эти спонтанно протекающие аналитические и синтезирующие процессы вместе с внешними языковыми воздействиями обеспечивают саморазвитие грамматической системы в речи ребенка. В литературе отмечаются другие случаи спонтанности развития речеязыковой системы. Гэйнджер и Стромсволд указывают, что особенно ярко она проявляется там, где средовые воздействия оказываются искаженными. Это ситуации так называемой “креолизаци” и развития языка у глухих детей. Креолизация возникает в тех случаях, когда рабочие мигранты, говорящие каждый на своем языке, участвуют в совместной работе. В их общении возникает упрощенная версия чужого для них, но доминирующего языка, включающая типичные фиксированные короткие фразы, состоящие всего из 2-3 слов, пантомимику, отдельные слова; коммуникативные формы обнаруживают сильную 13 контекстную зависимость, отсутствие важнейших грамматических правил развитого языка. Такого рода язык получил название “пиджин”. Д. Бикертон провел исследование по изучению той формы языка, которая возникает на основе пиджин у детей рабочихмигрантов (34). Он подобрал группу малышей в том возрасте, когда они только начинают усваивать ставший для них родным язык пиджин, и изолировал от всех людей, кроме одного рабочего, также говорившего на пиджин. Через короткое время обнаружилось, что во втором поколении пиджин кардинально меняется: лексикон детей становится богаче, они употребляют развернутые фразы, соблюдают правильный порядок слов и др. Это происходит несмотря на то, что пиджин являлся для детей родным, и они не имели контакта с другими языками. Таким образом, оказывается, что дети, выходя за пределы языка, данного им окружением, “изобретают” более правильную грамматику. Эти факты позволяют исследователям предполагать, что дети “запрограммированы” к развитию некоторого языка даже при самом минимуме получения соответствующего языкового материала. Ряд фактов относится к речевым проявлениям, наблюдаемым у глухих от рождения детей, которые не обучаются овладению языком жестов, хотя имеют хорошие условия существования, комфорт и уход со стороны родных. В этих случаях снова обнаруживается своего рода спонтанность в возникновении некоторого вида экспрессий, близких к тем, которые в аналогичные временные моменты отмечаются у слышащих и нормально развивающихся детей. Выше говорилось, что глухие от рождения дети, так же как и слышащие, гулят и лепечут в возрасте до одного года. Приблизительно в то же время, что и слышащие, они изобретают свои начальные жестызнаки, аналоги первых произносимых слов у слышащих детей, складывают из жестов короткие фразы. Выразительные факты языкового развития глухих были получены в ситуациях, приближающихся к тем, которые создавал Бикертон, изучая явление креолизации. Как сообщает Пинкер, разработанные системы мимики и жестов встречаются везде, где существуют сообщества глухих, причем каждая система является отличным от других полноценным языком с теми же типами грамматических конструкций, какие обнаруживаются повсюду в устных языках (60, с. 3236). В Никарагуа, по описанию Пинкера, проблема знакового языка глухих появилась в 14 ХХ веке во время реформирования образования и создания первых школ для неслышащих детей. В стихийном общении дети создали сначала систему, основанную на жестах собственного изобретения. Она напоминала язык пиджин. Следующее поколение детей преобразовало начальную систему, внесло в нее много грамматики, сделало знаки более экономными и точными, обогатило дополнительными жестами. Возник новый, “креолизованный” жестовый язык. Интересно, что указанные формы языковой креативности происходят у детей лишь в определенном возрасте. Глухие дети, воспитывающиеся слышащими родителями, часто не имеют доступа к знаковому языку, пока они не вырастут. Взрослея, неслышащий ребенок стремится найти для себя сообщество глухих и начинает усваивать знаковый язык. Тогда оказывается, что время упущено, и человек должен усваивать знаковый язык, прилагая много усилий, как это бывает при изучении иностранного языка. Эти подтверждают существование сензитивного периода в развитии языка. |