книга мастер и маргарита. 100 лучших книг всех времен Михаил Булгаков Мастери Маргарита часть первая так кто ж ты, наконец
 Скачать 1.9 Mb.
|
|
– Как же вы сюда попали – повинуясь сухому грозящему пальцу, шепотом спросил Иван, – ведь балконные-то решетки на замках – Решетки-то на замках, – подтвердил гость, – но Прасковья Федоровна – милейший, но, увы, рассеянный человек. Я стащил у нее месяц тому назад связку ключей и, таким образом, получил возможность выходить на общий балкона он тянется вокруг всего этажа, и, таким образом, иногда навестить соседа. – Раз вы можете выходить на балкон, то вы можете удрать. Или высоко – заинтересовался Иван. – Нет, – твердо ответил гостья не могу удрать отсюда не потому, что высоко, а потому, что мне удирать некуда. – И после паузы он добавил – Итак, сидим – Сидим, – ответил Иван, вглядываясь в карие и очень беспокойные глаза пришельца. – Да. – тут гость вдруг встревожился, – новы, надеюсь, не буйный А то я, знаете лине выношу шума, возни, насилий и всяких вещей в этом роде. В особенности ненавистен мне людской крик, будь то крик страдания, ярости или иной какой-нибудь крик. Успокойте меня, скажите, вы не буйный – Вчера в ресторане я одному типу по морде засветил, – мужественно признался преображенный поэт. – Основание – строго спросил гость. – Да, признаться, без основания, – сконфузившись, ответил Иван. – Безобразие, – осудил гость Ивана и добавил – А кроме того, что это вы так выражаетась: по морде засветил Ведь неизвестно, что именно имеется у человека, морда или лицо. И, пожалуй, ведь все-таки лицо. Так что, знаете ли, кулаками. Нет, уж это вы оставьте, и навсегда. Отчитав таким образом Ивана, гость осведомился – Профессия – Поэт, – почему-то неохотно признался Иван. Пришедший огорчился. – Ох, как мне не везет – воскликнул он, но тут же спохватился, извинился испросил А как ваша фамилия – Бездомный. Михаил Булгаков Мастери Маргарита 100 лучших книг всех времен www.100bestbooks.ru – Эх, эх. – сказал гость, морщась. – А вам, что же, мои стихи не нравятся – с любопытством спросил Иван. – Ужасно не нравятся. – А вы какие читали – Никаких я ваших стихов не читал – нервно воскликнул посетитель. – А как же выговорите Ну, что ж тут такого, – ответил гость, – как будто я других не читал Впрочем. разве что чудо Хорошо, я готов принять на веру. Хороши ваши стихи, скажите сами – Чудовищны – вдруг смело и откровенно произнес Иван. – Не пишите больше – попросил пришедший умоляюще. – Обещаю и клянусь – торжественно произнес Иван. Клятву скрепили рукопожатием, и тут из коридора донеслись мягкие шаги и голоса. – Тсс, – шепнул гостьи, выскочив на балкон, закрыл за собою решетку. Заглянула Прасковья Федоровна, спросила, как Иван себя чувствует и желает ли он спать в темноте или со светом. Иван попросил свет оставить, и Прасковья Федоровна удалилась, пожелав больному спокойной ночи. И когда все стихло, вновь вернулся гость. Он шепотом сообщил Ивану, что в ю комнату привезли новенького, какого-то толстяка с багровой физиономией, все время бормочущего что-то про какую-то валюту в вентиляции и клянущегося, что у них на Садовой поселилась нечистая сила. – Пушкина ругает на чем свет стоит и все время кричит «Куролесов, бис, бис – говорил гость, тревожно дергаясь. Успокоившись, он сел, сказал – А впрочем, бог сними продолжил беседу с Иваном – Так из-за чего же вы попали сюда – Из-за Понтия Пилата, – хмуро глянув в пол, ответил Иван. – Как – забыв осторожность, крикнул гостьи сам себе зажал рот рукой, – потрясающее совпадение Умоляю, умоляю, расскажите Почему-то испытывая доверие к неизвестному, Иван, первоначально запинаясь и робея, а потом осмелев, начал рассказывать вчерашнюю историю на Патриарших прудах. Да, благодарного слушателя получил Иван Николаевич в лице таинственного похитителя ключей Гость не рядил Ивана в сумасшедшие, проявил величайший интерес к рассказываемому и по мере развития этого рассказа, наконец, пришел в восторг. Он то и дело прерывал Ивана восклицаниями – Ну, ну Дальше, дальше, умоляю вас. Но только, ради всего святого, не пропускайте ничего Иван ничего и не пропускал, ему самому было так легче рассказывать, и постепенно добрался до того момента, как Понтий Пилат в белой мантии с кровавым подбоем вышел на балкон. Тогда гость молитвенно сложил руки и прошептал – О, как я угадал О, как я все угадал Описание ужасной смерти Берлиоза слушающий сопроводил загадочным замечанием, причем глаза его вспыхнули злобой – Об одном жалею, что на месте этого Берлиоза не было критика Латунского или литератора Мстислава Лавровича, – и исступленно, но беззвучно вскричал – Дальше Кот, плативший кондукторше, чрезвычайно развеселил гостя, ион давился от тихого смеха, глядя, как взволнованный успехом своего повествования Иван тихо прыгал на корточках, изображая кота с гривенником возле усов. – И вот, – рассказав про происшествие в Грибоедове, загрустив и затуманившись, Иван закончил – Я и оказался здесь. Гость сочувственно положил руку на плечо бедного поэта и сказал так – Несчастный поэт Новы сами, голубчик, во всем виноваты. Нельзя было держать себя с ним столь развязно и даже нагловато. Вот вы и поплатились. И надо еще сказать спасибо, что все это обошлось вам сравнительно дешево. Михаил Булгаков Мастери Маргарита 100 лучших книг всех времен www.100bestbooks.ru – Да кто же он, наконец, такой – в возбуждении потрясая кулаками, спросил Иван. Гость вгляделся в Ивана и ответил вопросом – А вы не впадете в беспокойство Мы все здесь люди ненадежные. Вызова врача, уколов и прочей возни не будет – Нет, нет – воскликнул Иван, – скажите, кто он такой – Ну хорошо, – ответил гостьи веско и раздельно сказал – Вчера на Патриарших прудах вы встретились с сатаной. Иван не впал в беспокойство, как и обещал, но был все-таки сильнейшим образом ошарашен. – Не может этого быть Его не существует. – Помилуйте Уж кому-кому, ноне вам это говорить. Выбыли одним, по-видимому, из первых, кто от него пострадал. Сидите, как сами понимаете, в психиатрической лечебнице, а все толкуете о том, что его нет. Право, это странно Сбитый столку Иван замолчал. – Лишь только вы начали его описывать, – продолжал гостья уже стал догадываться, с кем вы вчера имели удовольствие беседовать. И, право, я удивляюсь Берлиозу! Ну вы, конечно, человек девственный, – тут гость опять извинился, – но тот, сколько я о нем слышал, все- таки хоть что-то читал Первые же речи этого профессора рассеяли всякие мои сомнения. Его нельзя не узнать, мой друг Впрочем, вы. вы меня опять-таки извините, ведь, я не ошибаюсь, вы человек невежественный – Бесспорно, – согласился неузнаваемый Иван. – Ну вот. ведь даже лицо, которое вы описывали. разные глаза, брови Простите, может быть, впрочем, вы даже оперы «Фауст» не слыхали Иван почему-то страшнейшим образом сконфузился и с пылающим лицом что-то начал бормотать про какую-то поездку в санаторий в Ялту. – Ну вот, ну вот. неудивительно А Берлиоз, повторяю, меня поражает. Он человек не только начитанный, но и очень хитрый. Хотя в защиту его я должен сказать, что, конечно, Воланд может запорошить глаза и человеку похитрее. – Как – в свою очередь крикнул Иван. – Тише Иван с размаху шлепнул себя ладонью полбу и засипел – Понимаю, понимаю. У него буква В была на визитной карточке. Ай-яй-яй, вот так штука – он помолчал некоторое время в смятении, всматриваясь в луну, плывущую за решеткой, и заговорил – Так он, стало быть, действительно мог быть у Понтия Пилата Ведь он уж тогда родился А меня сумасшедшим называют – прибавил Иван, в возмущении указывая на дверь. Горькая складка обозначилась у губ гостя. – Будем глядеть правде в глаза, – и гость повернул свое лицо в сторону бегущего сквозь облако ночного светила. – Ивы и я – сумасшедшие, что отпираться Видите ли, он вас потряс – ивы свихнулись, так как у вас, очевидно, подходящая для этого почва. Но то, что вы рассказываете, бесспорно было в действительности. Но это так необыкновенно, что даже Стравинский, гениальный психиатр, вам, конечно, не поверил. Он смотрел вас (Иван кивнул) Ваш собеседник были у Пилата, и на завтраке у Канта, а теперь он навестил Москву. – Да ведь он тут черт знает чего натворит Как-нибудь его надо изловить – не совсем уверенно, но все же поднял голову в новом Иване прежний, еще неокончательно добитый Иван. – Вы уже пробовали, и будет с вас, – иронически отозвался гостьи другим тоже пробовать не советую. А что натворит, это уж будьте благонадежны. Ахах Но до чего мне досадно, что встретились с ним вы, а не я Хоть все и перегорело и угли затянулись пеплом, все же, клянусь, что за эту встречу я отдал бы связку ключей Прасковьи Федоровны, ибо мне больше нечего отдавать. Я нищий Михаил Булгаков Мастери Маргарита 100 лучших книг всех времен www.100bestbooks.ru – А зачем он вам понадобился Гость долго грустили дергался, но наконец заговорил – Видите ли, какая странная история, я здесь сижу из-за того же, что ивы, именно из-за Понтия Пилата, – тут гость пугливо оглянулся и сказал – Дело в том, что год тому назад я написало Пилате роман. – Вы – писатель – с интересом спросил поэт. Гость потемнел лицом и погрозил Ивану кулаком, потом сказал – Я – мастер, – он сделался суров и вынул из кармана халата совершенно засаленную черную шапочку с вышитой на ней желтым шелком буквой М. Он надел эту шапочку и показался Ивану в профиль ив фас, чтобы доказать, что он – мастер. – Она своими руками сшила ее мне, – таинственно добавил он. – А как ваша фамилия – У меня нет больше фамилии, – с мрачным презрением ответил странный гостья отказался от нее, как и вообще от всего в жизни. Забудем о ней. – Так вы хоть про роман скажите, – деликатно попросил Иван. – Извольте-с. История моя, действительно, не совсем обыкновенная, – начал гость. Историк по образованию, он еще два года тому назад работал водном из московских музеев, а кроме того, занимался переводами. – С какого языка – с интересом спросил Иван. – Я знаю пять языков, кроме родного, – ответил гость, – английский, французский, немецкий, латинский и греческий. Ну, немножко еще читаю по-итальянски. – Ишь ты – завистливо шепнул Иван. Жил историк одиноко, не имея нигде родных и почти не имея знакомых в Москве. И, представьте, однажды выиграл сто тысяч рублей. – Вообразите мое изумление, – шептал гость в черной шапочке, – когда я сунул руку в корзину с грязным бельем и смотрю на ней тот же номер, что ив газете Облигацию, – пояснил он, – мне в музее дали. Выиграв сто тысяч, загадочный гость Ивана поступил так купил книг, бросил свою комнату на Мясницкой. – Уу, проклятая дыра – прорычал гостьи нанял у застройщика в переулке близ Арбата. – Вызнаете, что такое – застройщики – спросил гость у Ивана и тут же пояснил – Это немногочисленная группа жуликов, которая каким-то образом уцелела в Москве. Нанял у застройщика две комнаты в подвале маленького домика в садике. Службу в музее бросили начал сочинять роман о Понтии Пилате. – Ах, это был золотой век, – блестя глазами, шептал рассказчик, – совершенно отдельная квартирка, и еще передняя, ив ней раковина с водой, – почему-то особенно горделиво подчеркнул он, – маленькие оконца над самым тротуарчиком, ведущим от калитки. Напротив, в четырех шагах, под забором, сирень, липа и клен. Ахах, ах Зимою я очень редко видел в оконце чьи-нибудь черные ноги и слышал хруст снега подними. Ив печке у меня вечно пылал огонь Но внезапно наступила весна, и сквозь мутные стекла увидел я сперва голые, а затем одевающиеся в зелень кусты сирени. И вот тогда-то, прошлою весной, случилось нечто гораздо более восхитительное, чем получение ста тысяч рублей. А это, согласитесь, громадная сумма денег – Это верно, – признал внимательно слушающий Иван. – Я открыл оконца и сидел во второй, совсем малюсенькой комнате, – гость стал отмеривать руками, – так. вот дивана напротив другой дивана между ними столики на нем прекрасная ночная лампа, а к окошку ближе книги, тут маленький письменный столика впервой комнате – громадная комната, четырнадцать метров, – книги, книги и печка. Ах, какая у меня была обстановка Михаил Булгаков Мастери Маргарита 100 лучших книг всех времен Необыкновенно пахнет сирень И голова моя становилась легкой от утомления, и Пилат летел к концу. – Белая мантия, красный подбой Понимаю – восклицал Иван. – Именно так Пилат летел к концу, к концу, и я уже знал, что последними словами романа будут пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат. Ну, натурально, я выходил гулять. Сто тысяч – громадная сумма, и у меня был прекрасный серый костюм. Или отправлялся обедать в какой-нибудь дешевый ресторан. На Арбате был чудесный ресторан, не знаю, существует ли он теперь. Тут глаза гостя широко открылись, ион продолжал шептать, глядя на луну – Она несла в руках отвратительные, тревожные желтые цветы. Черт их знает, каких зовут, но они первые почему-то появляются в Москве. И эти цветы очень отчетливо выделялись на черном ее весеннем пальто. Она несла желтые цветы Нехороший цвет. Она повернула с Тверской в переулок и тут обернулась. Ну, Тверскую вызнаете По Тверской шли тысячи людей, ноя вам ручаюсь, что увидела она меня одного и поглядела не то что тревожно, а даже как будто болезненно. И меня поразила не столько ее красота, сколько необыкновенное, никем невиданное одиночество в глазах Повинуясь этому желтому знаку, я тоже свернул в переулок и пошел по ее следам. Мы шли по кривому, скучному переулку безмолвно, я по одной стороне, а она подругой. И не было, вообразите, в переулке ни души. Я мучился, потому что мне показалось, что с нею необходимо говорить, и тревожился, что я не вымолвлю ни одного слова, а она уйдет, и я никогда ее более не увижу. И, вообразите, внезапно заговорила она – Нравятся ли вам мои цветы Я отчетливо помню, как прозвучал ее голос, низкий довольно-таки, но со срывами, и, как это ни глупо, показалось, что эхо ударило в переулке и отразилось от желтой грязной стены. Я быстро перешел на ее сторону и, подходя к ней, ответил – Нет. Она поглядела на меня удивленно, а я вдруг, и совершенно неожиданно, понял, что я всю жизнь любил именно эту женщину Вот так штука, а Вы, конечно, скажете, сумасшедший – Ничего я не говорю, – воскликнул Иван и добавил – Умоляю, дальше И гость продолжал – Да, она поглядела на меня удивленно, а затем, поглядев, спросила так – Вы вообще не любите цветов В голосе ее была, как мне показалось, враждебность. Я шел с нею рядом, стараясь идти в ногу, и, к удивлению моему, совершенно не чувствовал себя стесненным. – Нет, я люблю цветы, только не такие, – сказал я. – А какие – Я розы люблю. Тут я пожалело том, что это сказал, потому что она виновато улыбнулась и бросила свои цветы в канаву. Растерявшись немного, я все-таки поднял их и подал ей, но она, усмехнувшись, оттолкнула цветы, и я понес их в руках. Так шли молча некоторое время, пока она не вынула у меня из рук цветы, не бросила их на мостовую, затем продела свою руку в черной перчатке с раструбом в мою, и мы пошли рядом. – Дальше, – сказал Иван, – и не пропускайте, пожалуйста, ничего. – Дальше – переспросил гость, – что же, дальше вы могли бы и сами угадать. – Он вдруг вытер неожиданную слезу правым рукавом и продолжал – Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих Так поражает молния, так поражает финский нож Михаил Булгаков Мастери Маргарита 100 лучших книг всех времен www.100bestbooks.ru Она-то, впрочем, утверждала впоследствии, что это не так, что любили мы, конечно, друг друга давным-давно, не зная друг друга, никогда не видя, и что она жила с другим человеком, и я там тогда. с этой, как ее. – С кем – спросил Бездомный. – С этой. ну. этой, ну. – ответил гостьи защелкал пальцами. – Выбыли женаты – Ну да, вот же я и щелкаю. на этой. Вареньке, Манечке... нет, Вареньке. еще платье полосатое. музей. впрочем, я не помню. Так вот она говорила, что с желтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец ее нашел, и что если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь ее пуста. Да, любовь поразила нас мгновенно. Я это знал в тот же день уже, через час, когда мы оказались, не замечая города, у кремлевской стены на набережной. Мы разговаривали так, как будто расстались вчера, как будто знали друг друга много лет. На другой день мы сговорились встретиться там жена Москве-реке, и встретились. Майское солнце светило нам. И скоро, скоро стала эта женщина моею тайною женой. Она приходила ко мне каждый день, а ждать ее я начинал сутра. Ожидание это выражалось в том, что я переставлял на столе предметы. За десять минут я садился к оконцу и начинал прислушиваться, не стукнет ли ветхая калитка. И как курьезно до встречи моей с нею в наш дворик мало кто приходил, просто сказать, никто не приходила теперь мне казалось, что весь город устремился в него. Стукнет калитка, стукнет сердце, и, вообразите, на уровне моего лица за оконцем обязательно чьи-нибудь грязные сапоги. Точильщик. Ну, кому нужен точильщик в нашем доме Что точить Какие ножи Она входила в калитку один раза биений сердца до этого я испытывал не менее десяти. Яне лгу. А потом, когда приходил ее час и стрелка показывала полдень, оно даже и не переставало стучать до тех пор, пока без стука, почти совсем бесшумно, не равнялись с окном туфли с черными замшевыми накладками-бантами, стянутыми стальными пряжками. Иногда она шалила и, задержавшись у второго оконца, постукивала носком в стекло. Я в туже секунду оказывался у этого окна, но исчезала туфля, черный шелк, заслоняющий свет, исчезал, – я шел ей открывать. Никто не знало нашей связи, за это я вам ручаюсь, хотя так никогда и не бывает. Не знал ее муж, не знали знакомые. В стареньком особнячке, где мне принадлежал этот подвал, знали, конечно, видели, что приходит ко мне какая-то женщина, но имени ее не знали. – А кто она такая – спросил Иван, в высшей степени заинтересованный любовной историей. Гость сделал жест, означавший, что он никогда и никому этого не скажет, и продолжал свой рассказ. Ивану стало известным, что мастери незнакомка полюбили друг друга так крепко, что стали совершенно неразлучны. Иван представлял себе ясно уже и две комнаты в подвале особнячка, в которых были всегда сумерки из-за сирени и забора. Красную потертую мебель, бюро, на нем часы, звеневшие каждые полчаса, и книги, книги от крашеного пола до закопченного потолка, и печку. Иван узнал, что гость его и тайная жена уже впервые дни своей связи пришли к заключению, что столкнула их на углу Тверской и переулка сама судьба и что созданы они друг для друга навек. Иван узнал из рассказа гостя, как проводили день возлюбленные. Она приходила, и первым долгом надевала фартуки в узкой передней, где находилась та самая раковина, которой гордился почему-то бедный больной, на деревянном столе зажигала керосинку, и готовила завтраки накрывала его впервой комнате на овальном столе. Когда шли майские грозы и мимо подслеповатых окон шумно катилась в подворотню вода, угрожая залить последний приют, влюбленные растапливали печку и пекли в ней картофель. От картофеля валил пар, черная картофельная шелуха пачкала пальцы. В подвальчике слышался смех, деревья в саду |