Курсовая работа. 3. современные проблемы реализации юридической ответственности за совершение преступлений, предусмотренных статьями 210, 210
 Скачать 28.87 Kb.
|
|
Уголовной ответственности, как виду юридической ответственности, присущи, наряду с общими признаками, и видовые, отражающие ее специфические сущность, принципы, задачи и т.п. Достаточно много вопросов, проблем уголовной ответственности остаются дискуссионными и недостаточно разработанными. Весьма актуальными в настоящее время является вопрос о сущности уголовной ответственности, ее дифференциации и индивидуализации. В доктрине уголовного права уголовная ответственность традиционно рассматривается как специфический механизм уголовно-правового реагирования государства. Есть концепции, которые рассматривают уголовную ответственность как определенную обязанность лица, совершившего преступление, подвергнуться действию уголовного закона, мере уголовно-правового воздействия, понести ответственность перед обществом и государством, предусмотренных действующим законодательством, претерпеть определенных ограничений и лишений. Третью группу составляют концепции связи «ответственность – правоотношение»1. Следовательно, по приведенным группам концепций уголовная ответственность в основном рассматривается односторонне: или как право государства подвергнуть виновное лицо определенным принудительным мерам, или как обязанность виновного лица претерпеть определенные ограничения или лишения. Сущность уголовной ответственности заключается во взаимных правах и обязанностях государства и лица, виновного в совершении преступления. С одной стороны, государство через уполномоченные им органы имеет право требовать от виновного – ответа за свои преступные действия, применить к такому лицу предусмотренные законом меры государственного принуждения; указанные права государства порождают у виновного в совершении преступления лица обязанность ответить за свои преступные деяния и понести неблагоприятные для себя последствия привлечения к уголовной ответственности. С другой стороны, виновному в совершении преступления лицу принадлежит право ответить перед государством только за совершенные им виновные действия и подвергнуться определенным ограничениям в соответствии с законом. Между тем, именно приведенные обстоятельства доказывают, что дифференциация уголовной ответственности и индивидуализация наказания являются отличными и самостоятельными принципами уголовного права. На основании приведенного есть возможность выделить специфические особенности анализируемых принципов уголовного права. Во-первых, они различаются по субъекту реализации: если дифференциация уголовной ответственности имеет место на этапе установления уголовно-правового запрета (т. е. в законодательной сфере), то правоприменительная практика отражает индивидуализацию наказания, то есть индивидуализация наказания на стадии привлечения конкретного лица к ответственности. Во-вторых, дифференциация заключается в распределении ответственности в самом уголовном законе и сводится к установлению законодательным органом различных негативных последствий государственного принуждения в зависимости от типовой степени общественной опасности абстрактного преступления и личности такого же типового виновного; индивидуализация наказания заключается в определении судом конкретного вида наказания. Таким образом, дифференциация уголовной ответственности и индивидуализация наказания являются различными и самостоятельными принципами уголовного права2. Что же касается дифференциации уголовной ответственности за создание преступной организации, то прежде всего подчеркнем, что она должна учитывать, в первую очередь, характер совершенных деяний и функциональную роль соучастника, а затем степень такого участия соучастника в совместной преступной деятельности. Прежде чем оценить степень дифференциации уголовной ответственности за создание преступной организации и действий, направленных на обеспечение ее преступной деятельности, следует, что диспозиция части первой ст. 210 УК РФ включает семь альтернативных деяний. Вид и мера наказания за приведенные формы объективной стороны определены в виде лишения свободы на срок от двенадцати до двадцати лет со штрафом и ограничением свободы. То есть по степени тяжести такие действия на законодательном уровне признаются особо тяжким преступлением, несмотря на то, что по характеру и степени общественной опасности существенно отличаются. Такая ситуация является подтверждением вывода о том, что по этой совокупности уголовная ответственность не дифференцирована. Указанное вряд ли способствует обеспечению строгой ответственности участников преступных группировок. Важным инструментом в противодействии преступности в современных условиях выступает использование института освобождения от уголовной ответственности. Указанный уголовно-правовой институт имеет большое социально-правовое значение и играет важную роль в стремлении государства эффективно и рационально противодействовать преступности уголовно-правовыми средствами. Его сущность заключается в том, что государство отказывается от возложения на лицо, совершившее преступление, затрат и ограничений личного, имущественного и иного характера, предусмотренных законом в качестве наказания, в ответ на желаемую для общества правомерного поведения, которое должно сводиться к деятельному раскаянию в совершенном, своевременного предотвращения, устранения или минимизации общественно опасных последствий, сообщении информации о совершенном преступлении, необходимой для обеспечения его своевременного раскрытия, быстрого, полного и беспристрастного расследования с тем, чтобы каждый, кто совершил уголовное преступление, был привлечен к ответственности в меру своей вины, ни один невиновный не был обвинен или осужден и ни одно лицо не было подвергнуто необоснованному процессуальному принуждению, установления и устранения причин и условий, способствовавших совершению преступного посягательства и т. п.3 В институте одновременно реализуются принципы законности, индивидуализации ответственности, гуманизма и экономии уголовной репрессии. Практическое применение института освобождения от уголовной ответственности является проявлением гуманного отношения государства к лицу, виновному в совершении преступления и позволяет достичь общественно полезных целей наказания – исправления виновного лица, предупреждения совершения новых преступлений как самим лицом, так и другими лицами за счет неприменения к такому лицу уголовного наказания. Существуют проблемы в части правового регулирования уголовной ответственности участника преступной организации, что и обуславливает необходимость детального исследования условий, оснований и других обстоятельств, связанных с освобождением от уголовной ответственности такого лица. Прежде всего отметим, что такое лицо освобождается от уголовной ответственности, если добровольно заявило о создании преступной организации или участии в ней и активно способствовало ее раскрытию. Следовательно, условием (предпосылкой) применения ч. 2 примечания 1 к ст. 210 УК РФ, то есть освобождение лица от уголовной ответственности, является наличие в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 210 УК РФ. Вместе с тем, на практике второй вид преступления может быть и не связан с созданием или деятельностью преступной организации. Например, то, что субъектами второго вида преступления по законодательному определению могут быть организатор и руководитель соответствующей встречи (сходки), а также лицо, которое способствовало такой встрече (сходке). Но при этом следует учесть, что в ч. 1 ст. 210 УК РФ речь не идет о какой-либо непосредственной противоправной связи организатора, руководителя или лица, способствовавшего сходке криминалитета. Вместе с тем, непосредственными участниками такой сходки являются именно представители конкретных преступных организаций, то есть лица, обладающие достаточной информацией о функционировании и преступной деятельности определенных преступных формирований. По мнению отдельных ученых добровольное сообщение виновного лица (о функционировании преступной организации и ее преступной деятельности) должно быть адресовано органу дознания, дознавателю, следователю, прокурору, судье или суду. С учетом приведенного, представляется целесообразным дополнить ч. 2 приложения 1 ст. 210 УК РФ указанием на то, что соответствующее уведомление участника преступной организации должно быть адресовано судебным или правоохранительным органам, то есть органам, наделенным правом возбуждения уголовного дела4. Также необходимо отметить, что среди исследователей не сформировалось единого мнения относительно момента поступления в судебный или правоохранительный орган добровольного уведомления о функционировании преступной организации или ее преступной деятельности. Если исходить из того, что лицо должно активно способствовать установлению факта создания преступной организации и ее функционирования, то представляется логичным, что такая информация должна быть сообщена виновным лицом в любое время, но до окончания досудебного расследования. Вторым основанием освобождения участника преступной организации от уголовной ответственности законодателем согласно ч. 2 приложения 1 ст. 210 УК РФ – считается активное содействие виновным лицом раскрытию такой преступной организации. По нашему мнению, содержание таких действий виновного лица и их направленность определено недостаточно удачно, что приводит к не совсем верному толкованию определения «раскрытию или пресечению деятельности преступного сообщества (преступной организации)». Несмотря на то, что в комментарии к ч. 1 ст. 64 УК РФ даются объяснения относительно понятия активного содействия раскрытию преступления, которое выражается в оказании добровольной, в любой форме, помощи правоохранительным органам в раскрытии преступления (сообщения об обстоятельствах, которые имеют существенное значение для расследования дела и не были известны правоохранительным органам, разоблачение других соучастников и их роли в содеянном, передача вещественных доказательств или сообщение об их месте нахождения и предоставление других важных данных относительно совершенного преступления). Применительно к ст. 210 УК РФ представляется, что лицо должно способствовать в раскрытии и расследовании факта создания и существования преступной организации, а также ее преступной деятельности, совершению конкретных преступлений и т. п. Следовательно, трудно согласиться с установленными специальными основаниями и обязательным характером освобождения от ответственности, так как, во-первых, указанное лицо, подлежит обязательному освобождению от уголовной ответственности без учета субъективного отношения виновного лица к совершенному преступлению (жалеет или нет о содеянном, отрицательно оценивает преступление и т. д.), факта совершения преступлений неоднократно, степени их тяжести, наличия непогашенной или не снятой судимости и т. п. Во-вторых, следует учитывать и то, что в нашем государстве обеспечение прав и свобод человека и гражданина преимущественно ориентировано на защиту прав обвиняемых и подсудимых, улучшение условий отбывания наказания осужденных, но одновременно игнорируется более актуальная проблема защиты прав миллионов потерпевших от преступных посягательств. В-третьих, признавая наличие трудностей и сложностей в работе оперативных подразделений правоохранительных органов по раскрытию и изобличению противоправной деятельности преступных группировок, не следует забывать о целевом назначении таких подразделений, профессиональную подготовленность «вооруженность» оперативно-розыскными приемами, средствами и т. д. По-вдимому, решение этой проблемы возможно следующими путями. 1. Путем дифференциации уголовного наказания. 2. Установлением специальных оснований, в т. ч. условных, освобождение виновных лиц от уголовной ответственности отдельно по каждой из выделенных форм объективной стороны анализируемого преступления не только с учетом признания в совершении преступления и содействия в его раскрытии (расследовании), а также отношение лица к факту совершения преступления и других криминологически значимых признаков его характеристики5. 3. Предоставление такому специальному виду освобождения от уголовной ответственности факультативного (дискреционного) характера, то есть отнесение решения вопроса относительно его применения – на усмотрение суда. Относительно состава такого преступления, как занятия высшей степени в преступной иерархии – в данном случае видится проблема следующего характера: лицо отбыло наказание за занятие высшего положения в преступной иерархии, но статус не утратило, а значит, не утратило и общественную опасность. Вместе с тем, исходя из принципов уголовного права, привлечь лицо к уголовной ответственности за сохранение статуса после отбытия им наказания не представляется возможным. Для правильного решения обозначенных вопросов необходимо также определить, является ли состав рассматриваемого преступления длящимся. Понятие «длящееся преступление» было дано еще очень давно. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР 1929 г. «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям», оно определяется как действие или бездействие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возложенных на виновного законом под угрозой уголовного преследования6. В связи с особой законодательной конструкцией рассматриваемого состава преступления актуальным представляется определение длящегося преступления, данное Н.Г. Ивановым, которым к их числу отнесены деяния, «которые раз совершившись, неоднократно и непрерывно повторяются виновным и образуют, благодаря этому, как бы преступное состояние». Занятие лицом высшего положения в преступной иерархии как раз и является разновидностью подобных видов преступных деяний7. Общепринято, что длящееся преступление начинается с момента совершения преступного деяния, а заканчивается по воле самого виновного лица либо в результате наступления юридических фактов, которые препятствуют дальнейшей реализации преступной. Необходимо установление юридического и фактического окончания деяния. Юридически преступление считается оконченным, когда деяние лица содержит все признаки состава преступления. Исходя из этого состав занятия высшего положения в преступной иерархии будет считаться оконченным с момента начала занятия данного положения, вне зависимости от длительности. Помимо этого, момент установления окончания длящегося преступления является важным для решения ряда практических вопросов, например, таких, как сроки давности привлечения к уголовной ответственности, применение положений об обратной силе уголовного закона и т. д. В статье 210.1 УК РФ, устанавливающей ответственность за «занятие высшего положения в преступной иерархии», санкцией предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы сроком до пятнадцати лет, что позволяет отнести деяние к разряду особо тяжких преступлений. Можно сделать вывод о том, что для истечения сроков давности рассматриваемого преступления необходимо, чтобы с момента фактического окончания деяния прошло пятнадцать лет. Исходя из сложившейся ситуации, предполагаем, что применение положений об обратной силе уголовного закона будет распространяться на лиц, совершивших рассматриваемое длящееся преступление, которое было фактически окончено к моменту вступления в силу нового уголовного закона. Полагаем, что в данном случае необходимо принятие соответствующих разъяснений на уровне Пленума Верховного Суда Российской Федерации. До внесения изменений в уголовное законодательство ответственность для лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии, наступала по ч. 4 ст. 210 УК РФ. Результаты анализа положений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем, позволяют утверждать, что основанием привлечения к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 210 УК РФ выступает не сам статус лица, занимающего высшее положение в преступной иерархии, а преступные действия конкретного лица. Таковыми признаются: 1) создание или руководство преступным сообществом (преступной организацией); 2) координация преступных действий; 3) создание устойчивых связей между различными самостоятельно действующими организованными группами; 4) раздел сфер преступного влияния и полученных преступным путем доходов; 5) другие преступные действия, свидетельствующие об авторитете и лидерстве в преступном сообществе (преступной организации). Помимо этого, о лидерстве такого лица в преступной иерархии может свидетельствовать и наличие связей с экстремистскими и (или) террористическими организациями или наличие коррупционных связей и т. п. В приговоре необходимо указать, на основании каких из названных признаков суд пришел к выводу о наличии в действиях лица состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 210 УК РФ8. В пояснительной записке к проекту Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (в части противодействия организованной преступности)» содержатся положения о том, что наиболее опасные и тяжкие преступления совершаются организованными преступными сообществами. Лидеры преступных сообществ (преступных организаций) координируют преступные действия, создают устойчивые преступные связи между различными организованными группами, занимаются разделом сфер преступного влияния и преступных доходов, руководят преступными действиями и, следовательно, представляют наибольшую общественную опасность. Содержание данного положения вызывает вопрос о том, насколько обоснованы представленные доводы относительно решения вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности9. Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления. Именно деяние должно обладать признаками общественной опасности, но никак не характеристика личности. В пояснительной записке содержится не указание на совершенные общественно опасные деяния, которые, без сомнения, содержат все признаки состава преступления, а вывод о том, что лидеры преступного сообщества представляют наибольшую общественную опасность. Представляется, что расширительное толкование данных положений недопустимо, однако определить занятие высшего положения в преступной иерархии возможно через совершение лицом определенных преступных деяний. При этом содержание статьи дает понимание о том, что наказуемо само по себе «занятие высшего положения в преступной иерархии», без указания на конкретные действия. Анализ содержащихся в пояснительной записке положений позволяет сделать вывод о том, что для установления уголовной ответственности необходимо, чтобы лицо: 1) координировало преступные действия; 2) создавало устойчивые преступные связи между различными организованными группами; 3) занималось разделом сфер преступного влияния и преступных доходов; 4) руководило преступными действиями. Поэтому законодательная формулировка состава преступления требует разъяснений. Представляется, что для установления уголовной ответственности по ст. 210.1 УК РФ достаточно выполнения хотя бы одного из указанных действий. Также следует предположить, что перечень данных действий не является исчерпывающим, а само понятие, содержащееся в ст. 210.1 УК РФ, можно отнести к категории оценочных. Помимо этого, анализ упомянутых ранее статей неизбежно вызывает вопрос о квалификации действий лица, которое создало преступное сообщество, координировало преступные действия его участников и при этом занимало высшее положение в преступной иерархии. Исходя из смысла уголовного закона, считаем, что в данном случае состав преступления, сформулированный в ч. 4 ст. 210 УК РФ, должен полностью поглотить состав преступления, предусмотренный ст. 210.1 УК РФ. Анализируя содержание указанных статей, полагаем, что в случае с ч. 4 ст. 210 УК РФ лицо совершает описанные уголовным законом преступные действия и при этом занимает высшее положение в преступной иерархии, а в случае применения ст. 210.1 достаточно лишь занятия высшего положения в преступной иерархии. Применение правил совокупности преступлений в данном случае будет нарушать принцип справедливости в уголовном праве. Предполагаем, что правоприменитель при квалификации деяния будет руководствоваться следующей логикой: в случае отсутствия признаков деяний, указанных в ч. 4 ст. 210 УК РФ, но при наличии у лица соответствующего статуса «лидера» преступной иерархии возможно его привлечение к ответственности по ст. 210.1 УК РФ. При этом сложно представить себе наличие подобного статуса у лица без совершения преступных действий. В данном случае, решающим моментом будет являться доказывание10. Выводы по третьей главе. 1. Основными недостатками современного российского уголовного законодательства в сфере закрепления составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 210, 210.1 УК РФ являются: нестабильность, несовершенство понятийного аппарата, наличие определенных противоречий между отдельными нормами и недостаточная дифференциация уголовной ответственности. 2. С целью дальнейшего совершенствования и повышения эффективности практики применения специального вида освобождения от уголовной ответственности участника преступной организации (в том числе организатора или руководителя преступной организации) предлагается установить в УК РФ специальные основания, в т. ч. условия освобождения виновных лиц от уголовной ответственности отдельно по каждой из выделенных форм объективной стороны анализируемого преступления не только с учетом своевременного сообщения конкретным органам определенной информации о совершенном преступлении и содействие в его раскрытии (расследовании), но и также от личности виновного и обстоятельств, смягчающих и отягчающих ее вину. 3. Предоставить такому специальному виду факультативного (дискреционного) характера, то есть отнести решения вопроса относительно его применения на усмотрение суда. 4. Состав такого преступления, как занятие высшего положения в преступной иерархии, относится к длящимся преступлениям, что предопределяет особенности окончания деяния, применения положений об освобождении от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности преступления, а также применения положений об обратной силе уголовного закона11. 5. Остается неурегулированным вопрос об ответственности в случае, если лицо отбыло наказание за занятие высшего положения в преступной иерархии и при этом сохранило данный статус. Вместе с тем, исходя из принципов уголовного права, привлечь лицо к уголовной ответственности за то, что статус не был этим лицом утрачен после отбытия им наказания, не представляется возможным. 6. Только деяние должно обладать признаками общественной опасности, а не характеристика личности. Понятие «высшее положение в преступной иерархии», содержащееся в ст. 210.1 УК РФ, является оценочным. 7. В связи с этим представляется, что необходимо внести разъяснения в части оценочных категорий «преступная иерархия», «занятие высшего положения» – чтобы избежать противоречий с УК РФ, но такие разъяснения целесообразно включить в действующее постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)». 1 Ларина Л. Ю., Пантюхина И. В. Виды ответственности в современном российском уголовном законодательстве // Российский следователь. 2020. № 10. С. 56. 2 Жарких Е. А. Функционально-ролевое содержание института рецидива преступлений в процессе индивидуализации наказания и его исполнения: трансформация законодательных оценок в нормах уголовного права // Российский следователь. 2017. № 9. С. 27. 3 Пудовочкин Ю. Е., Толкаченко А. А. Основные направления межотраслевого совершенствования института освобождения от уголовной ответственности // Журнал российского права. 2020. № 4. С. 61. 4 Капинус О. С. Признаки преступного сообщества (преступной организации) в контексте нового примечания к ст. 210 УК РФ // Журнал российского права. 2020. № 9. С. 89. 5 Защита прав и интересов организаций и граждан: уголовно-правовой, уголовно-процессуальный и криминологический аспект (состояние, проблемы, пути совершенствования). Общее состояние и региональная специфика : монография / Е. Д. Ветошкина, Л. А. Воскобитова, Ю. Е. Петухов; отв. ред. Л. А. Воскобитова. М.: Норма, 2015. С. 47. 6 Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям : Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. (ред. от 14.03.1963) (утратило силу). Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». 7 Иванов Н. Г. Давность привлечения к уголовной ответственности за «длящиеся преступления» и время совершения преступления // Уголовное право. 2019. № 1. С. 38. 8 О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней): Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 // Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2010. – № 12. – С. 3. 9 Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ (в части противодействия организованной преступности» от 14 февраля 2019 г. № Пр-206. URL: //http://www. asozd2.duma.gov.ru (дата обращения: 01.03.2021). 10 Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2020) [Электронный ресурс]: утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23 декабря 2020 г. Документ опубликован не был. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант Плюс». 11 Ишигеев В. С., Лапша В. Л. Занятие высшего положения в преступной иерархии (ст. 210.1 УК РФ): вопросы квалификации // Российский судья. 2020. № 6. С. 35. |