История. Апрелю 1945 года
 Скачать 20.68 Kb.
|
|
К апрелю 1945 года Красная армия полностью контролировала территории Польши, Венгрии, Румынии, Болгарии, частично — Чехословакии. Как советские, так и англо-американские войска вели стремительное наступление вглубь территории агонизирующего нацистского Рейха. 13 апреля советские войска заняли столицу Австрии город Вену, 16 апреля приступили к операции по взятию Берлина. 25 апреля произошла исторически важная встреча американских и советских войск на Эльбе, в районе города Торгау. Оценка Черчиллем политической ситуации и задач западных союзников Впоследствии в своих мемуарах Черчилль следующим образом сформулировал свой взгляд на сложившуюся весной 1945 года ситуацию: «Уничтожение военной мощи Германии повлекло за собой коренное изменение отношений между коммунистической Россией и западными демократиями. Они потеряли своего общего врага, война против которого была почти единственным звеном, связывавшим их союз. Отныне русский империализм и коммунистическая доктрина не видели и не ставили предела своему продвижению и стремлению к окончательному господству». Из этого, по оценке Черчилля, проистекали следующие практические выводы для западной стратегии и политики: во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой для свободного мира; во-вторых, немедленно создать новый фронт против её стремительного продвижения; в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на восток; в-четвёртых, главная и подлинная цель англо-американских армий — Берлин; в-пятых, освобождение Чехословакии и вступление американских войск в Прагу имеет важнейшее значение; в-шестых, Вена, по существу вся Австрия, должна управляться западными державами, по крайней мере на равной основе с русскими Советами; в-седьмых, необходимо обуздать агрессивные притязания маршала Тито в отношении Италии…[9] Наиболее болезненным в отношениях между западными союзниками и СССР был польский вопрос. Англо-американцы пытались не допустить утверждения в Польше созданного Сталиным коммунистического правительства, отстаивая легитимность базировавшегося в Лондоне Правительства Польши в изгнании, которое продолжало традицию довоенной польской государственности и имело широкую поддержку и разветвлённые структуры в самой Польше (остававшиеся в подполье как при Третьем рейхе, так и после окончания Второй мировой войны). В самой Польше шла вооружённая борьба между сторонниками коммунистического («люблинского») правительства, поддерживаемыми советской военной администрацией, и сторонниками эмигрантского «лондонского» правительства, которых возглавлял комендант Армии Крайовой генерал Леопольд Окулицкий. В феврале на Ялтинской конференции между державами был достигнут компромисс, предполагавший «реорганизацию» существующего коммунистического правительства «на более широкой демократической базе с включением демократических деятелей из самой Польши и поляков из-за границы». Предполагалось, что в результате будет создано Польское Временное правительство национального единства, которое англо-американцы обещали признать и которое должно в скорейшие сроки провести свободные выборы. Подробности «реорганизации» и консультации с поляками были предоставлены особой комиссии (в составе главы НКИД В. М. Молотова, английского и американского послов в Москве)[10]. Тем не менее вскоре выяснилось, что, если англо-американцы понимают «реорганизацию» как создание фактически нового правительства из объединения «лондонских» и «люблинских» поляков, то Сталин видит в ней лишь декоративное разбавление прежнего правительства несколькими некоммунистическими деятелями. Он категорически выступал против того, что англо-американцы, вопреки достигнутым на Ялтинской Конференции договорённостям по Польше «ставят знак равенства между одиночками из Польши и из Лондона и Временным правительством Польши», и предлагал сформировать правительство по югославскому образцу (4 коммуниста на 1 некоммуниста), причём некоммунистические члены правительства должны отличаться лояльностью к СССР[11]. Черчилль был крайне встревожен этими тенденциями, как и доходившими до него сведениями о репрессиях против противников коммунистического правительства: он видел в этом признак стремления Сталина установить в Польше прочную коммунистическую диктатуру[12]. Уже 13 марта Черчилль в письме Рузвельту констатировал: «мы оказались перед лицом величайшего провала и полного срыва решений, принятых в Ялте, <…> мы, англичане, не располагаем достаточными силами, чтобы двигать это дело дальше, поскольку мы исчерпали свои возможности»[12]. Политические трения по польскому вопросу обострились в апреле, когда после смерти Рузвельта новый президент США Трумэн занял крайне жёсткую позицию по этой проблеме[13]. В это же время в Лондоне стало известно, что 16 высших деятелей лондонского правительства в Польше во главе с Окулицким, которые в марте были вызваны в Москву якобы для переговоров о формировании правительства — арестованы (они были осуждены в июне на так называемом процессе шестнадцати)[14][15][16][17][18][19]. 5 мая на Сан-Францискской конференции англо-американская делегация выступила с резким заявлением, посвящённым аресту этой «группы выдающихся демократических деятелей»[20]. В письме Сталину от 29 апреля Черчилль подчёркивал: «Обязательства, которые мы дали в отношении суверенной, свободной, независимой Польши, имеющей правительство, полностью и надлежащим образом представляющее все демократические элементы среди поляков, являются для нас делом долга и чести». Он требовал равного представительства лондонских и люблинских поляков, решительно возражая против сталинского плана создания правительства по югославскому образцу[13]. Черчилль рассматривал Польшу как ключ к Восточной Европе и считал, что англо-американцы ни в коем случае не должны допустить установления в ней коммунистического господства. В письме своему министру иностранных дел Идену от 4 мая Черчилль высказывает мысль, что «польский тупик» может быть разрешён благодаря отказу отводить американские войска в Германии на оговоренную в Ялте линию раздела сфер оккупации, пока польский вопрос не будет урегулирован. Он выражает крайнюю озабоченность предполагаемым отводом американских войск (отвод «означал бы распространение русского господства ещё на 120 миль на фронте протяжением 300—400 миль» и был бы «одним из самых прискорбных событий в истории»). «Когда всё это окончится и территория будет оккупирована русскими, Польша окажется полностью поглощённой, похороненной в глубине оккупированных русскими территорий» — считает Черчилль, отмечая, что в таком случае весь Восток Европы окажется под советским влиянием и встанет вопрос о советском контроле над Турцией и Константинополем (фактически СССР в тот момент уже начал выдвигать территориальные претензии к Турции). По мнению Черчилля, до вывода американских войск из Европы следует получить гарантии относительно демократического будущего Польши и временного характера советской оккупации Германии. «Если эти вопросы не будут урегулированы до отвода американских армий из Европы и до того, как западный мир свернёт свои военные машины, нельзя будет рассчитывать на удовлетворительное разрешение проблем и перспективы предотвращения третьей мировой войны окажутся весьма слабыми» — отмечает он[13]. |