(ПЕРЕВОД)Поддержка устойчивого потребления продуктов питания. Целью данной статьи был анализ попытки содействовать устойчивому потреблению путем формирования условий для потребления
 Скачать 32.77 Kb.
|
|
Аннотация. Целью данной статьи был анализ попытки содействовать устойчивому потреблению путем формирования условий для потребления. В частности, основное внимание уделяется устойчивому общественному питанию как подходу к формированию как предложения, так и спроса на экологически чистые блюда. Чтобы охватить процессы управления потреблением, прослеживается, каким образом рациональность (способы мышления и расчетов), технологии (средства и инструменты), видимость (конкретные проявления) и идентичности (предполагаемые типы агентов) связаны с политические меры по обеспечению устойчивого общественного питания интерпретируются и воссоздаются тремя основными группами вовлеченных субъектов: политиками, специалистами в области общественного питания и потребителями. Этот анализ подчеркивает активную роль практиков в реализации политики устойчивого потребления. Это имеет значение для политиков и аналитиков: рефлексивная политика должна учитывать разворачивающиеся интерпретации действующих лиц, поскольку они могут направить политический процесс в разных направлениях. Ключевые слова. Устойчивое потребление продуктов питания. Общественное питание. Практики потребления. Практикующие в сфере общественного питания. В течение последних десятилетий устойчивое развитие стало одним из вопросов политической повестки дня, а модели потребления заняли видное место в обсуждении вопросов устойчивого развития. Еще в 1987 году в докладе “Наше общее будущее” устойчивое развитие определялось как "развитие, которое отвечает потребностям настоящего, не затрагивая способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности" (Всемирная комиссия по окружающей среде и развитию, 1987). Саммит Земли 1992 года в Рио-де-Жанейро одобрил, посредством глава Повестки дня на XXI век, предложение, способствующее принятию устойчивых моделей потребления (Fuchs and Lorek 2005). Таким образом, политика в отношении потребителей стала важным способом продвижения устойчивого развития с точки зрения трех столпов экологической, социальной и экономической устойчивости. В дискуссиях об устойчивом потреблении часто подчеркивается ответственность отдельных потребителей за результаты своих действий. Центральным понятием потребительской политики является ответственность, и потребители часто концептуализируются как социально ответственные граждане (Wahlen 2009). Однако, эта концепция так называемого гражданина-потребителя также оспаривается (Хансен и Шрейдер 1997; Moisander et al. 2010; Spaargaren 2003; Thøgersen 2005), поскольку потребители сталкиваются с рядом проблем, связанных с возложенной на них ответственностью. Потребительская власть ограничена из-за несовершенного регулирования предложения, несовершенного выбора и влияния маркетинга (Hansen and Schrader 1997). Более того, Тегерсен (2005) выступает за политику, которая уменьшает внешние ограничения в условиях потребления и оказывает помощь в изменении образа жизни, чтобы расширить возможности потребителей для более устойчивого потребления. Следовательно, изменение внешних условий, ограничивающих модели потребления, считается ключевым направлением политики устойчивого потребления. Внешние условия потребления могут быть сформированы различными способами. Однако политика поощрения устойчивого потребления редко носит принудительный характер и в большей степени опирается на образование, убеждение и стимулы (Heiskanen et al., 2010). Отчасти это связано с непомерно высоким административным бременем, связанным с обеспечением соблюдения законодательства, касающегося миллионов потребители. Это также связано с тем, что сфера потребления считается “частной” и автономной и, следовательно, не подлежит прямому государственному контролю. Таким образом, политические вмешательства направлены на “поощрение, предоставление возможностей, вовлечение и демонстрацию примеров” (Collier et al., 2010) или “подталкивание” потребителей (Thaler and Sunstein, 2008), то есть на поощрение самоуправления и формирование потребительского поведения. Следовательно, результаты политики, направленной на поощрение устойчивых моделей потребления, трудно предвидеть или полностью контролировать. Более того, нынешний при обсуждении вопросов формирования условий потребления редко рассматриваются субъекты, участвующие в реализации таких программ, такие как государственные планировщики, поставщики услуг или деятельность самих потребителей. Чтобы восполнить этот пробел в исследованиях, в данной статье рассматриваются усилия по формированию условий для устойчивого потребления с точки зрения взаимосвязей между политическими институтами, стороной предложения и потребителями (Reisch 2004; Thøgersen 2005). Настоящая статья посвящена конкретному случаю: связи между повседневной пищей практика потребления и государственное общественное питание как движущая сила устойчивого развития. Устойчивое общественное питание, как особый пример государственных закупок, является инструментом политики, позволяющим влиять как на предложение, так и на спрос на устойчивые решения, используя государственную рыночную власть и подавая хороший пример потребителям и гражданам (Министерство окружающей среды Финляндии, 2009). Образцовая роль государственного сектора особенно подчеркивается в случае общественного питания, т.е. питания, предоставляемого или субсидируемого правительством в школах, больницах или на рабочем месте. Общественное питание предлагает место для ознакомления потребителей с более экологичными альтернативами продуктам питания, такими как органические, сезонные, местные или вегетарианские блюда. Ожидается, что потребители смогут перенять более устойчивые методы питания у моделей в столовых или кафетериях и, следовательно, также изменить свою практику частного потребления (см. Mikkola 2009). Мы выделяем понятие практики потребления, поскольку большая часть экологически значимого потребления происходит в контексте повседневного и рутинного потребления (Halkier et al. 2011; Warde 2005), а не в результате отдельных решений. Повседневное потребление может быть понято в терминах социальных практик, состоящих из совокупности взаимосвязанных составляющих, таких как умственная и телесная активность в определенных контекстах, т.е. сущностей “поступков и высказываний”, включающих воплощение и исполнение, понимание и знание, а также вещи и артефакты (ср. Røpke 2009; Warde 2005). Практики потребления возникают с течением времени и могут рассматриваться как развивающиеся, воспроизводящиеся и постоянно перенастраиваясь (Hargreaves 2011; Shove 2003; Shove and Walker 2010). Изменения в практике важны, поскольку практика потребления - это объекты микроуровня, в которых осуществляются более широкие переходы к устойчивому развитию (Shove and Walker 2010, стр. 475). Изменения в практике происходят за счет различных комбинаций изменений в их составляющих элементах, включая компетенции, образы, репрезентации, нормы и соглашения, а также системы обеспечения и технологии (Hargreaves 2011; Shove 2003). Мы концептуализируем политические усилия по содействию устойчивому потреблению продуктов питания с точки зрения попыток реформировать ”режим практики". При этом мы опираемся на подход “аналитики правительства”, который не только изучал исторические конструкции правительства потребления (например, Miller and Rose 2008), но также рассматривает более современные режимы практики регулирования потребления (Binkley 2006; Moisander et al. 2010; Zwick et al. 2008). Этот подход предлагает некоторые аналитические инструменты для изучения “правительства” не только с точки зрения государственной политики, но и как процесс создания самоуправляющихся субъектов. Следовательно, правительство понимается в терминах режима практик, проявляющихся в поведении (Фуко 1991; Лемке 2007), в случае потребительского поведения, относящегося к тому, как должно или не должно осуществляться потребление (Бинкли 2006). В нашем анализе мы ссылаемся на аналитику правительства только в той мере, в какой мы опираемся на Концептуализация Дином (2010) режима практик как поддающегося анализу в четырех измерениях: рациональности, технологиях, видимости и идентичности. Здесь рациональность относится к менталитет или способы рассуждения, расчета и реагирования на проблему. Технологии относятся к методам, аппаратам, агентствам, органам власти и институтам как средствам управления. Наглядность связана с вопросами о том, как представлены субъект и объект управления и их отношения (что освещено, а что затемнено). Идентичности понимаются как характерные способы формирования субъектов, акторов или агентов (Dean 2010). В случае устойчивого потребления продуктов питания, особенно в устойчивом общественном питании, рациональность (или образ мышления) относится к типу знаний и расчетов, используемых для определения необходимости изменения конкретных методов потребления продуктов питания (т.е. потребления конкретных продуктов питания конкретными людьми) для конкретных целей, таких как сокращение выбросов углекислого газа или стимулирование местной экономики. Технологии управления включают в себя методы, процедуры и инструменты (такие как обязательства и меры поддержки для поставщиков общественного питания), с помощью которых осуществляется управление. В случае устойчивого общественного питания, видимость относится к тому, какие потребности становятся видимыми для режима практики, подлежащего реформированию. Несколько отклоняясь от первоначального определения Дина (2010), мы фокусируемся на видимости устойчивого питания, а не на всех возможных возможностях всей системы управления. Мы оставляем понимание идентичности Дина (2010) за понятиями, касающимися тех, кто обеспечивает устойчивое общественное питание, и его клиентов: какие типы людей предполагает реформированный режим? Поскольку мы анализируем наметившуюся трансформацию существующего режима практики, мы ожидаем, что эти элементы будут изменчивыми и могут быть истолкованы и даже оспорены. Вместо тесно взаимосвязанной системы мы рассматриваем постоянное и динамичное политическое вмешательство (см. Shove and Walker 2010) и, соответственно, подчеркиваем, каким образом потребители и специалисты общественного питания участвуют в определении этих элементов. Соответственно, цель и задача этой статьи состояли в том, чтобы изучить возникающие сдвиги в режиме практики в сфере общественного питания. Точнее, наша цель состояла в том, чтобы тщательно изучите, как политические правительственные практики пытаются повлиять на практику частного потребления через общественное питание, переосмысливая условия потребления и представляя хороший пример устойчивого потребления продуктов питания с целью обеспечения более устойчивого потребительского поведения. Однако государственная политика материализуется только после того, как субъекты, определяющие политику, потребители, а также специалисты общественного питания участвуют в формирующийся новый режим практики. Следовательно, цель этой статьи состояла в том, чтобы рассмотреть с точки зрения трех “практиков”, как политики, специалисты в области общественного питания и потребители переводят, выступают против и поддерживают устойчивое общественное питание, приписывая ему определенные черты и идентичности. Эти практики являются составляющими процесса создания “самоуправляющихся субъектов” в различных частях систем обеспечения, однако их интерпретации также оставляют место для ”проскальзывания" (Хобсон 2011), то есть сопротивления, но также и активного воссоздания различные аспекты режима практики. Наша аналитическая единица - это цепочка событий, которая началась с разработки Плана действий по устойчивым государственным закупкам (Министерство окружающей среды Финляндии, 2009 год). Мы рассматриваем события через призму интерпретаций практикующего врача, но также дополняем наш анализ документальными данными и данными из сообщений СМИ. Наш интерес заключается в процессе нормализации рационального питания, чему способствуют устойчивые государственные закупки. Мы действуем следующим образом: затем мы представляем описание эмпирического контекста, данных и методы, применяемые в этой статье. Последующая эмпирическая часть опирается на несколько наборов данных, связанных с внедрением устойчивого общественного питания в Финляндии, особенно в муниципалитете Хельсинки. В анализе рассматривается, как три группы практиков (политики, специалисты в области общественного питания и потребители) участвуют в продолжающейся реформе режима практики, связанной с устойчивым общественным питанием. В заключение, в данной статье обсуждаются результаты анализа на фоне общественного питания как средства управления устойчивым потреблением провести. В частности, мы подчеркиваем идеи, которые политики могут извлечь из тщательного анализа того, как рациональность и технологии государственного управления воплощаются фактическими практиками (самоуправления) в терминах видимости и идентичности. Эмпирический контекст, Данные и методы. Наши эмпирические данные взяты из финского примера введения требований к устойчивому общественному питанию. Это своеобразно, но не беспрецедентно, поскольку аналогичные меры принимаются, например, в Италии и Швеции (Alcantud and Geuder 2010). Город Гент в Бельгии привлек значительное внимание общественности в 2009 году, проведя общегородской вегетарианский день (ICLEI 2009). Финляндия довольно активно продвигает устойчивое потребление и производство (Berg 2011), включая устойчивые государственные закупки в качестве инструмента политики, который может формировать как производство и потребление. Одним из проявлений этой цели стало создание в 2008 году комитета для разработки Плана действий по устойчивым государственным закупкам (Министерство окружающей среды Финляндии, 2009 год). В результате Принципиальное решение Государственного совета (далее - DoP), принятое Центральным правительством Финляндии 8 апреля 2009 года (Finnish Government 2009), санкционировало устойчивые государственные закупки государственными учреждениями и, более того, рекомендовало то же самое для местных органов власти (т.е., например, городов).). ДОП - это юридически обязательные рекомендации, которые приобретают юридическую силу, когда интегрируются в руководящие принципы соответствующих министерств. Одна часть требований касается продуктов питания: DoP требует, чтобы государственные службы общественного питания (общественное питание) продвигали экологически чистое питание, предоставляя органически произведенные, вегетарианские или сезонные продукты питания не реже одного раза в неделю к 2010 году и не реже двух раз в неделю к 2015 году. Устойчивое общественное питание является конкретным примером ”зеленых" или устойчивых государственных закупок. Она основана на представлении о том, что государственный сектор может оказывать значительное рыночное мощность, поскольку около 16% валового национального продукта Европейского союза расходуется на государственные закупки товаров и услуг (PWC 2009). В дополнение к рыночной власти, текущие дискуссии о зеленых или устойчивых государственных закупках подчеркивают важность того, чтобы правительство “подавало хороший пример” (День 2005; Европейские сообщества 2004). Продовольствие является одной из приоритетных областей, в которой ожидается, что государственные закупки будут играть как рыночную, так и образцовую и образовательную роль (Европейская комиссия, 2008). Следовательно, это одна из областей, в которых правительство может своими собственными прямыми действиями формировать условия для потребления и подавать хороший пример гражданам. Наша единица анализа - это цепочка событий, которая началась с разработки Плана действий по устойчивым закупкам и закончилась в феврале 2011 года, когда мы завершили сбор данных. Эта цепочка событий включает в себя три основные группы “практиков”: политики, специалисты общественного питания и потребители. Мы рассматриваем события через призму интерпретаций этих сторон и самоотчетов, но также дополняем наш анализ документальными данными и данными из сообщений СМИ. Для того, чтобы понять эти три различных перспективы, мы опираемся на различные наборы данных, связанных с внедрением более экологически чистых продуктов питания в общественном питании. Выбор этих конкретных наборов данных частично основан на “удобстве”, поскольку они были сгенерированы для другого исследования (Aalto and Heiskanen 2011). Однако, как редкий материал, относящийся к новому, продолжающемуся и политически значимому явлению, мы считаем их ценными для нашего анализа, несмотря на их ограничения. Наши данные показывают, каким образом ключевые группы (лица, определяющие политику, поставщики услуг общественного питания, потребители) участвуйте в попытке реформировать существующий режим практик. Первый набор данных включает восемь полуструктурированных и открытых интервью с профессионалами общественного питания и политиками, которые были проведены в период с февраля по май 2010 года, с акцентом на DoP и устойчивом потреблении продуктов питания. Темы обсуждения варьировались от цели и задач DoP до его ожидаемого внедрения и мониторинга в сфере государственных закупок и общественного питания. Более того, необходимы изменения в соответствующих институтах были обсуждены мнения участников о барьерах и движущих силах изменений. В дополнение к данным, полученным в ходе интервью, мы использовали документальные данные для изучения процесса разработки DoP (Правительство Финляндии 2009, Министерство окружающей среды Финляндии 2009; Предложение по Программе действий по обеспечению устойчивых государственных закупок на 2008 год). Второй набор данных получен в результате обсуждения за круглым столом с участием 21 заинтересованной стороны, организованного в мае 2010 года. Эта дискуссия была направлена на то, чтобы узнать мнения участников о потенциале "зеленых" государственных закупок в содействии более устойчивому потреблению продуктов питания. Среди участников были профессионалы общественного питания и профессионалы, предоставляющие им консультации и поддержку. Дискуссия за круглым столом способствовала обмену практическим опытом, связанным с устойчивыми закупками продуктов питания в финском контексте, и затронула дискуссионные вопросы, например, какие возможности, проблемы или барьеры можно обнаружить в продвижении устойчивости продовольственных услуг и закупок в государственном секторе. Более того, участники’ были обсуждены мнения о сильных и слабых сторонах DoP. Третий набор данных, в настоящее время сосредоточенный на точке зрения потребителей, получен из Интернет-дискуссионная доска, подключенная к крупной ежедневной финской газете. После того, как город Хельсинки решил ввести обязательный еженедельный вегетарианский день в школьных столовых во время В феврале 2010 года в средствах массовой информации разгорелись оживленные дебаты. В общей сложности за 24 часа на онлайн-доске обсуждений накопилось 368 индивидуальных комментариев, включая короткие комментарии, состоящие всего из нескольких слов, наряду с более длинными и обоснованными комментариями. Мы использовали эту возможность для сбора данных в соответствии с этнографическим подходом к Интернету, который представляет собой метод анализа культурных областей, в которых потребители общаются и обмениваются информацией с помощью электронных средств массовой информации (см. Rokka and Moisander 2010). Четвертый и последний набор данных получен из фокус-группы потребителей. Чтобы получить более взвешенный взгляд (Heiskanen 2005) на потребительскую перспективу, было организовано обсуждение в фокус-группе (см. Китцингер и Барбур 1999) с добровольными членами потребительской группы, участвующими в дебатах по потребительской политике. Эта ограниченная выборка никоим образом представитель общего общественного мнения. Скорее, это дает нам представление о том, как обычные, но заботящиеся об окружающей среде потребители обдумывают и осмысливают новое явление. Участники дискуссии, приглашенные в фокус-группу, были сбалансированы с точки зрения пола, возраста и статуса занятости и, как ожидалось, имели некоторую осведомленность об экологических проблемах. В обсуждении, которое было организовано в апреле 2010 года, приняли участие семь участников. Два основных вопросы легли в основу разработки протокола обсуждения: Является ли управление устойчивым потребление через общественное питание желательно и осуществимо? Справедливо ли это и разумно ли? С помощью этих вопросов мы пытаемся пролить свет на то, как нормализуется устойчивое потребление продуктов питания. В следующем анализе мы исследуем типы рациональности, технологий, видимости и идентичностей, которые можно различить с точки зрения, озвученной тремя группами практиков. Разделы результатов структурированы соответствующим образом. Сначала мы сосредоточимся на рациональности, то есть на формах знания, которые возникают в результате деятельности по управлению и формируют ее, а также на связанных с этим технологии (средства) управления и осуществления изменений. Затем мы переходим к возможностям и идентичностям, предусмотренным или применяемым каждой конкретной группой практикующих. Перспектива (1): Директивные органы Политики могут выражать себя через официальные документы или через повседневные разговоры, связанные с их работой. Мы получили доступ к обоим типам данных, чтобы составить представление о том, как они были направлены на то, чтобы сделать устойчивое питание предметом рассмотрения правительства. Одна из центральных ролей политиков заключается в определении понятия “устойчивое питание” и разработке средств продвижения такого питания через государственные закупки. Неразрывная связь между рациональностью и технологиями управления видна в формулировках требований к общественному питанию в DoP и в работе комитета, который предшествовал этому: С точки зрения ключевых экологических проблем важно обеспечить приверженность всей государственной администрации цели осуществления устойчивых закупок и подачи хорошего примера. (Правительство Финляндии, 2009, стр. 1, перевод авторов) Треть всех блюд в Финляндии производится профессиональными службами общественного питания. Согласно исследованиям, люди доверяют профессиональным навыкам поставщиков услуг общественного питания и полезности продуктов питания, которые они предоставляют. Это прекрасная возможность, но также и отличный ответственность. (Предложение по Программе действий по устойчивым государственным закупкам 2008 года, стр. 21, перевод авторов) Устойчивость продовольственных услуг и закупок продуктов питания в государственных продовольственных службах должна быть повышена: органические, вегетарианские или сезонные продукты питания должны предлагаться на государственных кухнях и в продовольственных службах не реже одного раза в неделю с 2010 года и два раза в неделю с 2015 года. (Правительство Финляндии, 2009, стр. 2, перевод авторов) Однако эти решающие слова о способности и ответственности служб общественного питания по решать экологические проблемы, подавая хороший пример, было нелегко группе правительственных чиновников, которые их создавали. Наши интервью выявили разногласия как по поводу рациональности, так и по поводу технологий устойчивого общественного питания при планировании требований. Были интенсивные дискуссии и критика по поводу запланированных требований и критериев для экологически чистых блюд, среди прочего, касающихся углеродного следа мяса и устойчивости органического производства. Многие участники задавались вопросом, возможно ли судите или оценивайте экологичность различных видов блюд, и в ходе дебатов были представлены разнообразные аргументы (включая личные вкусы участников). Фактически, один из участников комитета отметил, что обсуждение вопросов закупок продовольствия и услуг было: ...особенно по-детски: например, о том, допустимо ли есть вегетарианскую пищу в школах один день в неделю. Мне кажется, что еда - это та область, где вы можете просто отбросить любые мнения, и что вопросы вкуса и предпочтений для какая-то причина приемлема [в отличие от контекста некоторых других тем закупок]. Из-за разногласий и отсутствия консенсуса в отношении определений экологически чистого питания требования в DoP сформулированы довольно двусмысленно. Следовательно, неясно, какая пища предпочтительнее - органическая, вегетарианская или сезонная, или, например, что считается сезонным блюдом. Также неясно, следует ли подавать эти экологически чистые блюда в качестве единственной альтернативы или просто как вариант. По мнению участников комитета, это было потому что было так много возражений, и комитет не был уверен, есть ли у поставщиков общественного питания средства для удовлетворения более строгих требований. Один из опрошенных подчеркнул отсутствие данных о государственных закупках, что затрудняет оценку эффективности или затрат. Из-за этой неопределенности предложение альтернативных способов удовлетворения требований было сочтено разумным, как резюмировал один из опрошенных: Должна быть возможность выполнить одно из альтернативных требований [вегетарианское, органическое или сезонное] с разумными усилиями. Что касается типов идентичностей, которые DoP стремится продвигать, то, по-видимому, существует более четкое представление о желательной идентичности поставщиков общественного питания, чем потребителей. Компетентность, по-видимому, является ключевой характеристикой желаемого поставщика услуг общественного питания. Для создания такой компетентности в DoP предусмотрены различные вспомогательные меры: должна быть создана база данных, содержащая знания об опыте в области питания и применимые рекомендации по воздействию окружающей среды на обеспечение продовольствием. Специалисты общественных кухонь должны пройти обучение и руководствоваться экологически ответственные закупки и экологическое управление. Кроме того, должна быть создана служба поддержки и введен “экологический паспорт”, то есть сертификат квалификации для поставщиков услуг общественного питания (Правительство Финляндии, 2009). Однако из-за нехватки бюджетных ассигнований предусмотренные меры поддержки реализуются медленно. Некоторые из наших собеседников были очень разочарованы отсутствием выделения ресурсов на какие-либо вспомогательные меры или даже на мониторинг соблюдения требований. Одна из опрошенных кратко изложила свое мнение об ограниченном воздействии из ДОП: Это может немного помочь тем [поставщикам общественного питания, муниципалитетам], которые уже заинтересованы, поскольку они могут использовать его для обоснования своего предложения или инициативы. Взгляды на идентичность потребителей были менее четко определены политиками. Один из опрошенных подчеркнул, что одной из целей DoP была цель повлиять на пищевые привычки потребителей с помощью примера правительства. Однако идея ограничения выбора людей вызвала сопротивление в комитете. Другой опрошенный сообщил, что обсуждение имело ориентирован на школьников и образовательную ценность школьных обедов: Было сочтено важным, чтобы у них была возможность узнать об альтернативах в школе, попробовав экологически чистые продукты. Политики, с которыми мы беседовали, полагали, что через школы и кафетерии на рабочих местах DoP может оказать “огромное влияние на большое количество потребителей”. Это также может положительно повлиять на производителей органических продуктов питания, создавая спрос и делая рынок более предсказуемым, тем самым повышая доверие потребителей. Таким образом, представляется, что потребители рассматривались в довольно агрегированном выражении как “большое число” о людях, которых можно было бы обучить, познакомив их со “вкусом” экологически чистых продуктов питания. Таким образом, цель состояла в том, чтобы ненавязчиво влиять на поведение потребителей, влияя на вкусы людей (предпочтительно в раннем возрасте), а не влияя на их убеждения и установки. Этот подход согласуется — и даже предшествует — широко распространенному в настоящее время понятию “подталкивания” потребителей к правильному выбору путем формирования их “архитектуры выбора”, то есть типов предлагаемых им альтернатив (Талер и Санштейн, 2008). Этот вид является одним из практика потребления как привычка и рутина, которые могут быть сформированы путем формирования условий для потребления. Несмотря на то, что требования неоднозначны из-за отсутствия консенсуса в отношении экологически чистого питания, DoP включает в себя одну очень четкую характеристику: способ измерения количества экологически чистого питания в терминах “один раз в неделю” и “два раза в неделю”. Как способ измерения прогресса в достижении целей устойчивого развития., это идет вразрез с традиционными показателями эффективности в области экологического менеджмента — например, сокращение потребления мяса на 20% или 20% органическая пища была бы альтернативой и более традиционным способом достижения той же цели. Политики, с которыми мы беседовали, сочли конкретную формулировку практическим способом донести требования. Это также способ сделать изменения в составе продуктов питания гораздо более заметными для потребителей, чем если бы были установлены целевые показатели в процентах. Однако наиболее заметная видимость DoP была принята городским советом Хельсинки (т.е. один из муниципалитетов, на которые распространяются рекомендации DoP). В В феврале 2010 года, после громких дебатов, городской совет принял решение ввести обязательный “вегетарианский день” каждую неделю в школьных столовых. Предполагается, что вегетарианский день познакомит учащихся с разнообразием вегетарианских блюд (как более экологичных вариантов) и в долгосрочной перспективе постепенно распространится на повседневный распорядок школьников и их семей дома. Кроме того, цель этого решения состоит в том, чтобы способствовать принятию вегетарианской пищи и, таким образом , сократить потребление мяса. Ожидается, что снижение потребления мяса приведет к снижению выбросы парниковых газов и углеродный след города Хельсинки и его жителей. Это решение получило широкое освещение в средствах массовой информации и, таким образом, положило начало общенациональному обсуждению одной из особенностей DoP - еженедельного вегетарианского школьного обеда. Перспектива (2): Специалисты общественного Питания. |