Чонгук, как и остальные пятеро ребят, устал от долгого перелета. Им всем нужен отдых хотя бы два полноценных выходных им хватило бы даже этого
 Скачать 83.98 Kb.
|
|
Rain Небо огромного мегаполиса затянули массивные, темно-серые тучи. Гром разразился на всю округу, а прозрачные крупные капли дождя с характерным звуком разбивались о недавно залитый асфальт. Статные мужчины в дорогих костюмах со своими миловидными спутницами на вечер, которым только и нужен доступ к счету в банке красавчика, в суете забегали по обширной территории Сеульского Грэнд-парка в поисках временного убежища. Некоторые люди так и остались под ливнем, наблюдая, как некоторые молнии мощно бьются о волны разбушевавшейся реки Хан. — Я ведь тебя предупреждал, болван! — черноволосый схватил скейтборд и помчался в сторону их дома, что был недалеко от парка. Сзади подгонял громко смеющийся парень, которого, кажется, ничто не заботит, кроме намокшего телефона в заднем кармане любимых, но потертых джинсов, о чем он узнает позже. И вряд ли тогда он будет смеяться. Два мокрых тела завалились на порог одной из квартир многоэтажки. Красноволосый снял кроссовки, и захватив другую пару друга, понес сушить на батарею, по старинке. Тем временем, в ванной Чонгук снимал прилипшую к телу майку, бубня себе под нос колкие словечки в сторону своего безбашенного друга по имени Ким Тэхен, ну или просто Ви. Их семьи дружат и занимаются вместе бизнесом, поэтому, однажды, на одном из светских собраний, устроенным родителями, подростки встретились и нашли общий язык. Ну как нашли. Тэхен насильно привязался к черноволосому, вечно таскался за ним после того вечера, подкарауливал и предлагал свою «руку с дружбой». Со временем, младший привык к Киму, а потом они действительно нашли общие интересы. Прошло уже семь лет, а эти идиоты все дружат, даже снимают квартиру вместе, ну привыкли. На самом деле, дружбой это считает лишь Чонгук, так как красноволосый уже год испытывает влюбленность к младшему. Он вырос и получил доступ к спортзалу, за что Тэ его и проклинает, потому что в отличие от Чона, он худощав, что в принципе придает ему некий шарм. Постоянное лицезрение этого накаченного кролика вызывает у Кима двоякие разногласия в себе по отношению к брюнетистому. Утром Чон говорил ему, что будет дождь и не стоит выбираться на улицу, но разве тот послушает? Разве он не уговорит всеми способами, чтобы вытащить его из зоны комфорта? Кинув сырой кусок ткани в корзину с грязным бельем, Гук вытащил телефон из рюкзака, благо сухой. Брюнет заглянул в комнату Кима, придя на громкие маты и нечеловеческие звуки. — Чего тихо-то так? Громче бы орал, — сарказничал Гук, все еще злясь на друга за то, что вытащил на улицу, шантажируя тем, что расскажет его родителям, как сыночек во время их отсутствия приводит пышногрудых девиц в родительский дом и раскладывает на первой попавшейся поверхности. Обидно было, когда Чонгук радостный уходил из их дома для веселого времяпровождения. — У меня мобильник намок, блять! Как тут не орать? — психовал старший, стягивая вещи, вплоть до боксеров. Зрелище уже привычное. Тэхену по нраву щеголять голой задницей перед носом младшего. — Достань мне одежду, — Чон также стянул весь низ, оставаясь нагим. Стесняться нечего, тем более после взаимной дрочки по любопытству в подростковом возрасте, да и двух лет совместного проживания. Ким натянул домашние шорты, что были чуть выше колена, и длинную любимую футболку, которую отдал ему Чонгук, ссылаясь на то, что она ему трещит по швам в плечах. Повернувшись лицом к обладателю подтянутого тела, Тэ скользнул взглядом по притягательной фигуре младшего. Протянув одежду, Ким остановил глаза на уровне груди брюнета. — У тебя такие сексуальные соски, — Тэ демонстративно закусил губу. Он часто кидал пошлые шуточки и намеки в сторону друга, и тот, со временем начал это замечать и воспринимать в неком не дружеском понятии, но не подавал виду, а лишь сводил все к концу, без лишних вопросов. — Почему я все еще дружу с тобой? — одевшись, Чон поплелся на кухню за освежающим напитком. В квартире сломался кондиционер, который, впрочем, еще не починили. По окну плавно стекали струи воды, заполонив стекло мутной пеленой. Чон пытался всматриваться в размытые человеческие силуэты, жалко бегающие в спешке от городской рутины. Ви подошел ближе к парню, едва касаясь грудью крепкой спины темноволосого. Красноволосый втянул запах Чонгука, мешавшийся с летним свежим дождем, и расплылся в тайной полуулыбке, прикрыв глаза. — Ты чего лыбишься? — Ким и не заметил, как Чон повернулся, и теперь стоял слишком близко, оставляя никчемное расстояние между ними. Было вполне ощутимо их сбившееся дыхание то ли от душного помещения, то ли от критически минимального отрезка. Повисло молчание, оба просто стояли и смотрели друг другу в глаза. У младшего читалось некоторое беспокойство, напряжение, любопытство, у Ви также мелькал интерес, замешательство. Взгляд обоих скользил по знакомым чертам лица, которые менялись с каждым годом, становясь строже, привлекательней. И только, кажется, сейчас они понимают, как были далеки друг от друга, хоть в данный момент чрезмерно близко. — Кушать будешь? — Ким наигранно кашлянул и отшатнулся в сторону, увеличив дистанцию между ними и разбавив неловкую тишину. Тэ с легкой улыбкой попятился назад, ловя удивленный взгляд младшего, пока не наткнулся на прохладную дверцу серебристого холодильника. Неожиданный мороз обдал горячую спину парня через тонкую ткань футболки, отчего мурашки устроили кросс по телу, вызывая короткие нервные смешки. — Да, разогрей что-нибудь вчерашнее, — брюнет усмирил свой зад и присел, наблюдая за неуклюжими движениями парня с огненными волосами. Недавняя ситуация смутила брюнета, заставив вспомнить самое начало их дружбы. Их первые начинания. Иногда они творили странные вещи: начиная от воровства маленьких коробочек сока с шоколадными батончиками до разрисовывания стен города граффити, после чего, на всех парах убегали от погони местного полицейского участка. Также, застали друг друга в пубертатный период, отчего были последствия. Тэхену было семнадцать, а Чонгуку пятнадцать. Родители, как обычно в рабочих разъездах. Тэ мягко предложил смущенному мальчишке посмотреть отборное порно с фигуристыми девчулями, а тот под натиском, нерешительно кивал, устраиваясь поудобнее, предварительно захватив мягкую подушку, зная, что молодой организм бурно отреагирует на пошлые шлепки и нескромные стоны. На середине просмотра у обоих стояк в жмущих трусах и затуманенный разум. Ким просто подполз к мелкому и силком стянул шорты до колен, беря в ручонку небольшой взбухший орган, а потом — мимолетное возмущение, смирение и сладкие стоны, срывающиеся с влажных губ Чонгука. Только потом младшенькому даже намекать не пришлось на взаимную помощь. Чон сам разобрался с узкими штанами Тэхена и вобрал в небольшую ладошку стоящий колом член, который был побольше собственного. Пару дней после «инцидента» смотреть боялись друг на друга, а потом Ким сам ввалился на порог с любимыми бисквитными пирожными Чонгука и родной улыбкой. Первый шаг всегда делал Тэхен, и последнее слово тоже всегда оставалось за красноволосым. По сей день Тэ сам вытаскивает Гука на любые прогулки, вечеринки, собрания. И Чону стыдно. Стыдно, что не может переступить свою нерешительность вот уже который год, доставляя проблемы не только себе, но и окружающим. Не может даже себе признать. Чон не заметил, как на плечо опустилась рука друга, заставляющая всплыть на поверхность мыслей, топящих его. — Тебе опасно думать, ешь давай, — Ви пододвинул тарелку с рисом и жареным тунцом, покидая душную комнату, которую стоило бы проветрить. Поев совсем немного, поковыряв в чашке, побыв наедине с собой, Гук вышел из-за стола, поставив остатки в холодильник, и направился к Тэхену. План действий еще не разработан, но начинать как-то надо. Совсем незамысловато, постепенно, так, чтобы рыбка не ускользнула с крючка раньше времени. Пришло время Чонгука действовать. А Ви действительно устал, он не понимал, почему младший до сих пор ведет с ним как-то отчужденно. Столько времени вместе, а тот до конца открыться не может. Они друг от друга ничего не скрывают, за исключением собственных чувств, что кроются внутри и скребут тонкие стенки души. Облюбленное место обоих в их квартире — широкий подоконник, куда могут уместиться человека четыре, при желании — все десять, с огромным окном, открывающий вид на огоньки города. Несколько теплых одеял, постеленных Тэхеном, несколько донельзя мягких подушек, несколько светлячков-фонариков, подвешенных по уголкам уютного местечка и батарея, греющая задницы молодых людей. Все это плотно зашторено темной завесой. Обычно, каждый по отдельности заваливается в мирную обитель, когда говорить по душам не хочется совсем никак, когда хочется только заткнуть поток мыслей наушниками с фоновой классикой двадцатого и наблюдать за сменяющимися цветами необъятного неба. Вот и сейчас, Гук желал посетить тихое убежище и, возможно, окунуться в сон, но увидев копошение за шторой, сначала остановился, и было уже направился в свою комнату, как вспомнил, что теряет. Отодвинув пыльную, бордовую ткань в сторону, Чон узрел милую картину: такой домашний и взъерошенный Тэхен-и в обнимку с небольшим плюшевым зайкой, а рядом такой же огненный лисенок, как Ви, своими хитрыми глазками сверкает, сущность проявляет. Улыбка не могла не наведаться на симпатичное личико младшего. — Можно? — ранее никто из них не предлагал вместе посидеть тут. Ким мягко улыбнулся и кивнул красной макушкой, одобряя предложение друга. Младший уселся напротив Ви, так, что их ступни соприкасались. Почувствовав теплоту чужой кожи, Чон вздрогнул. — На тебя не похоже, — усмехнулся парень напротив, подминая весомое одеяло, — Извини, что не послушал тебя утром. Этот глупый дождь… — Тэ виновато опустил голову и закусил губу. — Не стоит, ничего страшного же не произошло, — нога Гука ненароком начала соскальзывать с шелковистого пледа, скользя между ног старшего, с каждым сантиметром приближаясь к чувствительному месту, — разве что телефон жалко, ну ничего, купишь новый. — Да, точно… — опустив голову, парень обнаружил неплохо устроившуюся ступню на конце шелковой ткани в опасной близости от собственного паха. Подняв взгляд, Ви наблюдает спокойное выражение лица напротив, чьи глаза устремлены на мигающие белые фонарики. — Хен, я тебе нравлюсь? — вот такой подставы красноволосый никак не ожидал. Судорожно ухватившись за уши зайца, старший открыл рот в немом возгласе. Темные глаза насыщались интригой. Не дождавшись ответа на заданный вопрос, Чонгук действует отчаянно — бесшумно выдыхает и, приподняв ступню, умещает ее на промежность огненного. Ви чуть не задохнулся обилием воздуха, резко поступившего в мозг и легкие. Глаза до невозможности округлились, а маленький засранец все еще не удосужил его взглядом. Чонгук чуть надавил на дергающийся орган старшего, а Тэхен свел колени. — Так я нравлюсь тебе? — повторился брюнет, заглядывая в глубокие омуты. Младший совсем немного нервничал, это можно было заметить по вспотевшему лбу, с которого стекала одинокая капля выступившей испарины, и кусании щеки изнутри. — К-конечно, как лучший друг и брат конечно нравишься, — парень делает бесполезную попытку увильнуть, склонить вопрос в другую сторону, якобы не понял сути. Ему сложно скрыть дрожь в голосе. Массирующая его плоть нога мешает здраво мыслить. — Как парень, — все-таки уточняет Гук, и Тэхен мысленно перебирает маты в голове, — то, как ты смотришь на меня, твои забота и внимание ко мне чрезмерно велики и обильны, относишься ко мне заметно по-особенному, ты почти никогда не просишь ничего взамен. Я ведь явно для тебя не просто друг, — проконстатировал брюнет, заметно дрожа, будто это он признается. Ногу он все-таки подпер к себе, на что Ким медленно выдохнул. К чему внезапный разговор об их отношениях? — Чонгук-а, я делаю тебе добро и ничего не прошу исключительно потому, что ты мой друг. Первый, к кому я иду поплакаться и излить душу. Мы семь лет вместе растем. Неужели, не понятно? — Тэ натянуто улыбается. Момент кажется ему идеальным для раскрытия карт, но если он и его чувства будут напрочь отвергнуты и непростительны? Будет больно. — Тогда давай проверим? — О чем ты? — красноволосый слегка нахмурился, отчего появились небольшие мимические морщины между идеальными бровями. — Иди ко мне, — Чонгук расставил ноги и похлопал по пледу, указывая на то, чтобы тот приземлился у него между ног. Тэхен с остережением подобрался к парню, примостившись между разведенных конечностей, теснее прижимаясь спиной к груди Гука. — И что теперь? — Ви повернул голову через плечо, щекой касаясь носа младшего. — Посидим так. В тишине. Тэ, хмыкнув, повернул голову обратно, положив ее на плечо сожителя. В тот же момент он почувствовал сильные руки, сцепившиеся в замок на его животе. Как долго они сидели знает только время. Шея уже затекла, Тэхен немного ерзал от малого неудобства, но старался не обращать внимания, наслаждаясь теплыми объятиями Чонгука. Когда еще предоставится случай? — Вот видишь, ты уже весь извертелся, но не меняешь положения, не уходишь, потому что тебе нравится быть так близко со мною, — прошептал Чон на ушко огненному хену. Бледное лицо сменилось в миг на пунцовое от такой прямолинейности младшего, — вот ты мне, кажется, нравишься, хен, — кончиком носа Чон провел по щеке Тэхена, тем самым вызывая смущение у старшего. Чонгук праздновал огромную победу над собой. Он признался себе, признался Тэхену, сделал чертов первый шаг. Он его не потерял, а напротив — привязал еще крепче к себе. Гук повернул пальцами пылающее личико красноволосого к себе и притянул ближе, оставляя миллиметры. Еще один шаг. Брюнет целует хена не спеша, сминая и смакуя красивые губы. Тэхен отвечает умело, начиная проталкивать скользкий язычок в рот младшего, сплетаясь с 7 месяцев спустя Парни забрели в мебельный отдел, разгуливая вечером по торговому центру. Заметив стандартную конструкцию комнаты и кровать космических размеров, Ким расслабленно кинулся ее опробовать, жестом приглашая и Чонгука. — Нам нужна новая квартира, — проконстатировал Тэхен, укладывая вишневую макушку на колени своего парня. Чонгук накручивал на длинные пальцы прядки ярких волос, иногда массируя голову их обладателя. — Это еще зачем? — удивился Гук, любуясь спокойным выражениям лица Кима. Невозмутимость — одно из лидирующих качеств Тэхена, которое он использует в непонятных ситуациях. — Нам хватит и двухкомнатной, а каждый раз вдвоем засыпать на твоей узкой койке я больше не намерен. Я хочу большую и мягкую кровать, чтобы пространства было больше для дел порочных, — усмехнулся Тэ, оголяя ровные зубы в квадратной улыбке. — Поддерживаю, — в ответ Чон наклонился к влажным губам и коснулся их своими, нежно затягивая в долгий и смачный поцелуй. С тех пор поцелуи стали все чувствительнее и приятнее. Ну или только им так кажется. От некомфортного положения затекала шея, поэтому Гук отпрянул от мягких губ Тэхена и усадил его на свои бедра, откидываясь на изголовье широкой кровати и лестно сминая ягодицы, которые Тэхен наел благодаря указу Чона. Переводя стрелки на позднее время, практически отсутствие народа и мрачный отголосок настольной лампы, пылкие языки развратно сплелись, возобновляя сладостный поцелуй. Спросите: кого-нибудь из них волнует сцена действия? Да вот нет. Чонгук и сам несколько месяцев назад не мог предположить, что его «друг» может быть настолько желанным. Всегда и везде. И уж где приспичит, там и отдаются они грехам. Очередной раз, когда младший собственнически сжал задницу вишневого, тот запрокинул голову назад, подставляя соблазнительную, тонкую шейку на очередное терзание любимым губам. Брюнет тягуче ласкал нежную кожу, оставляя новые яркие следы рядом с еще не исчезнувшими. До недавнего времени оба скрывали рвущихся суккубов* в себе. Они, будто, созданы друг для друга. Каждый потакает желаниям другого, не чувствуя унижения или отвращения. — Чонгук-и, я видел тут детей, давай до дома потерпим, а? — опасливо выглядывает красноволосый из-за ширмы, что прикрывала надругательства юношей, пока черноволосый острием передних зубок оттягивает пластичный эпидермис на выпирающих ключицах, расходящихся крыльями. Чонгук в ответ лишь недовольно рыкает, толкаясь имитирующими толчками вперед, тем самым раззадоривая парня над собой. Брюнет незамедлительно ставит Кима на колени, заставляя наклонить корпус и опереться локтями о мягкие подушки. И тут-то Тэхен решил поплеваться с небес далеких на детишек, чья психика явно травмируется, если застанут парочку за любовной работой. Чон грубо стаскивает до коленей джинсы и белье своего парня, оголяя бронзового цвета ягодицы. Старший в пол оборота поглядывает за Чонгуком и ждет дальнейших действий, усмехаясь сложившейся ситуации. Они занимались сексом в местах и поэкстремальней. Например в общественном транспорте, на людном сеансе на премьере, ну и было как-то на кладбище, но тогда озабоченных молодых людей мало волновало присутствие родителей недалеко. Ну под деревцем. Ну в дождь. Ну приспичило. Чон для таких «приспичило» выуживает из глубокого кармана своих джинсов пробник лубриканта, махая перед носом Кима и довольно жмурясь. — С вишневым ароматизатором, — мурлычет на ушко, засасывая небольшое серебряное колечко в нем, вырывая хриплый стон из груди Тэхена. — Гребаный фетишист, — рычит Ким, подаваясь назад нежными половинками и натыкаясь на грубую, трущую ткань. Не теряя больше времени, брюнет расстегивает молнию и приспускает все это дело до середины бедер. Спешно вскрывает зубами пакетик с приглушенным рычанием и выдавливает гелевую смесь на пальцы, смазывая уже и так неплохо растянутую дырочку. Проталкивает сразу три юрких пальца вглубь, смело раздразнивает крайне чувствительный бугорок внутри Тэ. Тот плавно выгибается, словно, хищник перед решающим прыжком, не сдерживает накрывающих сполна стонов, что заводят еще больше. Удивительно, что пока еще никто не нагрянул «в гости» к парочке. На разработку ануса Гук не тратится, вымазывая остатки по своему гордо стоящему бойцу. — Если нас застанут, то я хочу сказать тебе кое-что напоследок, Гуки, — изнывает красноволосый, чувствуя, как крупная головка стремительно проталкивается в мокрую и обволакивающую тесноту. — Ты здесь помирать собрался, идиот? — резкое движение и парень уже соприкасается яйцами с гладкой кожей ягодиц. Брюнет и так благодарит высшие, или же низшие силы за предоставленную возможность трахнуться с повышенным в сотню раз адреналином в крови, так что срывается на бешеный ритм, натягивая гибкое тело на свой толстый член. Чон грубо сжимает тонкие бедра старшего, впиваясь ноготками и оставляя алеющие следы на смуглой, чувствительной коже. Вишневый кусает губы, оставляя после новые трещинки, лишь бы сдерживать развязные и пошлые крики, что они могут позволить себе дома, но чаще они занимаются сексом за пределами квартиры, нежели на ее территории. Чертовы экстремалы. Ким хочет приподняться, но в тот же момент попытки его резко вжимают в подушку, крепко удерживая за загривок и трахая с безбожными и хлюпающими звуками. Раскаленная смазка тоненькой струйкой стекает по внутренней стороне бедра, разливая по помещению стойкий аромат спелой вишни, что так рьяно любят оба. Сносит крышу от нахлынувших эмоций. Чертов экстаз туманит разум, позволяя делать неопрометчивые поступки. Неожиданно Чонгук вынимает возбужденную плоть, стаскивая мешающие джинсы со стройных ног хена. Сам подминается под него, чуть приспуская собственные. Бешеный риск. — Ты сумасшедший! — стонет Ким, когда его учтиво усаживают на бедра. Он вновь чувствует желанное проникновение и стонет хрипло. — |