|
|
Вербер Бернард - День муравья - www.readfree.ru. День муравья (Le jour des fourmis)
70. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Порядок: Порядок рождает беспорядок, а беспорядок рождает порядок. В теории, если разбиваешь яйцо, чтобы приготовить омлет, теоретически существует вероятность, что омлет может принять форму яйца, из которого приготовлен. Пусть ничтожная, но такая возможность существует. И чем больше мы будем вносить беспорядка в этот омлет, тем больше увеличиваются шансы восстановить порядок первоначального яйца.
Итак, порядок — это всего лишь комбинация беспорядков. Чем больше расширяется наша вселенная, тем сильнее она погружается в беспорядок. Беспорядок, который, расширяясь, сам создает новые порядки, один из которых — этого нельзя исключить — может оказаться таким же, как первоначальный порядок. Прямо перед нами, в пространстве и во времени, на краю нашей хаотичной вселенной, быть может, — кто знает? — возникает первичный Биг-Бэнг.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II
|
71. ФЛЕЙТИСТ
Дин-дон!
Летиция Уэллс открыла сразу.
— Здравствуйте, комиссар. Вы снова пришли посмотреть телевизор?
— Я хочу просто поговорить, поделиться своими соображениями. Выслушайте меня, мне этого достаточно, я не прошу вас делиться своими идеями.
Она впустила его.
— Хорошо, комиссар, я вся внимание.
Она указала ему на кресло, сама села напротив, положив ногу на ногу.
Сначала он залюбовался греческой драпировкой ее платья, нефритовыми заколками в прекрасных волосах, потом начал:
— Давайте вернемся назад. Убийца способен проникать в закрытое помещение, своими действиями он вызывает ужас, он не оставляет никаких следов и нападает только на химиков — специалистов по инсектицидам.
— И он пугает мух, — добавила Летиция, подавая два бокала медовухи и внимательно глядя на него большими сиреневыми глазами.
— Да, — продолжил он. — Но этот Мак-Хариос добавил новую деталь — слово «муравьи». Можно подумать, мы столкнулись с муравьями, которые атакуют создателей инсектицидов. Мысль интересная, но…
— Но маловероятная.
— Именно.
— От муравьев должны были остаться следы, — сказала журналистка. — Например, их бы заинтересовала еда. Ни один муравей не устоит перед свежим яблоком, а на ночном столике Мак-Хариоса лежало яблоко, но к нему даже не притронулись.
— Точно подмечено.
— Мы столкнулись с убийством, совершенным при закрытых дверях без взлома, без орудия, без следов. Может, нам не хватает воображения, чтобы это понять.
— Черт возьми, сколько всего способов убивать, ну не десять же тысяч!
Летиция Уэллс загадочно улыбнулась.
— Кто знает? Создатели детективов не стоят на месте, попробуйте представить, что написала бы Агата Кристи в 5000 году или Конан Дойл с планеты Марс, — уверена, вы сразу продвинетесь в вашем расследовании.
Жак Мелье смотрел на нее и не смог оторвать глаз от этой красавицы, от Летиции Уэллс.
Взволнованно она поднялась и взяла мундштук. Прикурила, и ее окутала завеса табачного дурмана.
— В своей статье вы писали, что я слишком самоуверен и не прислушиваюсь к другим. Вы были правы. Но исправиться никогда не поздно. Вы будете смеяться, но мне кажется, что от общения с вами я уже начал мыслить по-другому, как-то более открыто… Видите, я даже заподозрил муравьев!
— Опять ваши муравьи! — устало обронила она.
— Подождите. Мы ведь не все знаем о муравьях. У них могут быть сообщники. Вы знаете историю о Гамельнском флейтисте?
— Что-то вылетела из головы.
— Однажды, — начал он, — город Гамельн заполонили крысы. Они сновали повсюду. Их было столько, что не знали, как от них избавиться. Чем больше их убивали, тем больше их появлялось. Они пожирали всю пищу, размножались с дикой скоростью. Жители уже собирались все бросить и покинуть это место. И вот тогда один юноша вызвался спасти город, запросив за это хорошее вознаграждение. Нотаблям терять было нечего, они согласились единодушно. Тогда юноша достал флейту и заиграл на ней. Он пошел, а зачарованные крысы последовали за ним. Флейтист увлек их в реку, где они и утонули. Но когда он потребовал обещанного вознаграждения, освобожденные нотабли расхохотались ему прямо в лицо!
— И что? — спросила Летиция.
— И что? Представьте аналогичную ситуацию: «флейтист» — это человек, способный управлять муравьями. Он задумал отомстить злейшим врагам — изобретателям инсектицидов!
Ему наконец удалось заинтересовать молодую женщину. Она не спускала с него внимательных сиреневых глаз.
— Продолжайте, — сказала она.
Она, казалось, занервничала и сделала очень глубокую затяжку.
Он умолк, объятый новым восторгом. Все его церебральные электрические системы сигналили: «партия выиграна».
— Кажется, я понял.
Летиция Уэллс странно посмотрела на него:
— Что вы поняли?
— Это человек, который приручил муравьев! Они проникают внутрь жертвы и пронзают ее… мандибулами… отсюда эти внутренние кровотечения, потом они выползают, скажем, через уши. Это объясняет то обстоятельство, что у всех жертв отмечены кровотечения из ушей. Потом они перегруппировываются и уносят своих раненых. Это занимает пять минут и не дает приблизиться мухам первой когорты… Что скажете?
Летиция Уэллс с самого начала не разделяла энтузиазма полицейского. Она вставила в мундштук еще одну сигарету и прикурила. Возможно, он и прав, она готова согласиться с этим, но, насколько ей известно, на свете не существует способа так отдрессировать муравьев, чтобы они смогли войти в отель, найти нужный номер, убить человека и спокойно вернуться в свой муравейник.
— Да нет же, такой способ должен существовать. И я его найду. Я в этом уверен.
Жак Мелье хлопнул в ладоши. Он был очень доволен собой.
— Вот видите, совсем не нужно представлять детективы 5000 года! Немного логики и здравого смысла вполне достаточно, — объявил он.
Летиция Уэллс нахмурилась.
— Браво, комиссар. Вы, несомненно, держите их на мушке.
Мелье ушел, намереваясь в первую очередь выяснить у судмедэксперта, не могли ли внутренние раны погибших быть нанесены мандибулами муравья.
Оставшись одна, Летиция Уэллс озабоченно достала ключ от черной лакированной двери, нарезала яблоко тонкими ломтиками и отдала их двадцати пяти тысячам муравьев в своем террариуме.
|
72. ВСЕ МЫ — МУРАВЬИ
В «Энциклопедии относительного и абсолютного знания» Джонатан Уэллс нашел отрывок о том, что много тысяч лет назад на одном из островов Тихого океана жили почитатели муравьев. Эдмон Уэллс писал, что эти люди сумели развить в себе необыкновенные психические возможности, сокращая потребление еды и практикуя медитацию.
Но по неизвестным причинам их община исчезла, а вместе с ней все ее загадки и тайны.
После обсуждения семнадцать обитателей подземной церкви решили попробовать воспользоваться этим методом, будь он настоящий или же выдуманный.
Они были практически лишены пищи и были вынуждены беречь свои силы. Малейшее движение истощало их. Они стали меньше говорить, но, как ни странно, все лучше понимали друг друга. Взгляд, улыбка, движение подбородка — им хватало этого для общения. Сильно обострилась их способность восприятия. При ходьбе они ощущали каждую мышцу, каждое движение. Мысленно они контролировали свое дыхание.
Их обоняние, слух достигли той остроты, какой обладают животные. Что до их чувства вкуса, то хронический пост обострил его. Даже коллективные или индивидуальные галлюцинации, вызванные недоеданием, имели смысл.
Первый раз, когда Люси Уэллс поняла, что может читать мысли других, она пришла в ужас. Феномен показался ей неприличным. Но поскольку она общалась с честным умом Джейсона Брейгеля, она с удовольствием погружалась туда.
День ото дня они принимали пищу все реже, а изменения психики были все ощутимей. Не всегда к лучшему. Привыкшим к физической активности пожарным и полицейским в этом закрытом пространстве иногда приходилось бороться с приступами гнева и клаустрофобии.
Бесплотные, изможденные, с потемневшими и блестящими глазами во все лицо, они все становились неузнаваемыми и, в конце концов, сделались похожими друг на друга. Можно сказать, были отпечатками друг друга (только Николя Уэллс, которого из-за юного возраста лучше кормили, еще отличался от других).
Они сидели по-турецки или же ползали на четвереньках, стараясь не подниматься на ноги (это слишком утомительно для людей без физической энергии). Постепенно, по прошествии множества дней, на смену тревоге пришло что-то вроде спокойствия.
Было ли это своего рода безумием?
И вдруг однажды утром затрещал принтер компьютера. Кучка рыжих мятежников из Города Бел-о-кан захотела возобновить контакт, прерванный в связи со смертью предыдущей королевы. Для ведения переговоров они использовали зонд «Доктор Ливингстон». Они выражали готовность помочь людям. И правда: через трещину в гранитной плите, расположенной над ними, начала поступать первая продуктовая помощь.
|
73. МУТАЦИЯ
Теперь с помощью муравьев-мятежников Августа Уэллс и ее товарищи могли прожить долго. Возобновилось их питание — скудное, но регулярное. Они даже немного окрепли.
Но даже для ада здесь все было слишком плохо. Когда-то они были людьми с поверхности, а теперь по предложению Люси Уэллс они решили отказаться от своих человеческих имен. Теперь, когда они все стали так похожи друг на друга, им оставалось только присвоить себе номера. Это имело серьезные последствия. Потерять фамилию — это значит отказаться от своих корней и от истории своих предков. Они как будто преобразились: как будто все только что вместе родились.
Потерять имя — это значит отказаться от желания отличаться от других.
По предложению Даниэля Розенфельда (он же 12-й), они решили создать новый общий язык. Решение нашел Джейсон Брейгель (он же 14-й). «Человек общается, с помощью рта испуская звуковые волны. Но они слишком сложны, слишком запутанны. Почему бы не испускать одну чистую звуковую волну, на которой мы все войдем в резонанс?»
События принимали странный оборот, возникло что-то вроде индийской религиозной секты, но они этого не осознавали. Разве судьба не поставила их в другое измерение, на другой уровень существования? Надо было поступать именно так и только в тех рамках, которые были доступны им.
Они садились в кружок по-турецки, а более гибкие в позу лотоса, держа спину прямо, и брались за руки. Склоняясь вперед, к центру, каждый тянул свою ноту. Собственную звуковую вибрацию. Вместе они настраивали свой хор и тянули одну ноту. Они пели в нижнем регистре, голоса поднимались из глубины живота.
Они выбрали слог «ОМ». Первичный звук, песня земли и бесконечного пространства, проникающая всюду, ОМ — это звук тишины гор и шум голосов в ресторане.
Их глаза закрывались. Глубокое, синхронное дыхание замедлялось. Они становились легкими, забывали обо всем, растворяясь в этом звуке. Они становились этим звуком. ОМ — звук, с которого все начинается и которым все заканчивается.
Церемонии длились подолгу. Потом они спокойно расходились: одни уходили в свой угол, другие занимались каким-нибудь делом: уборкой, присмотром за скудными запасами продуктов, разговорами с «мятежниками».
Только Николя не участвовал в их ритуалах. Все считали его слишком юным для этого. Однако все соглашались, что питаться ему надо лучше остальных. Ведь для муравьев главное сокровище — это расплод.
Муравьи… Они попытались общаться с ними телепатически. Безрезультатно. Не надо питать иллюзий. Даже в общении между собой им пришлось разочароваться: телепатия действовала только через раз, и то при условии, что со стороны кого-либо из общающихся нет никакого сопротивления.
Старая Августа все помнила.
Вот так понемногу они превращались в муравьев. По крайней мере, мысленно.
|
74. ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Голый землекоп: Голый землекоп (Heterocephalus glaber) обитает в западной Африке, между Эфиопией и северной Кенией. Это слепая крыса, на ее розовой коже не растет шерсть. Своими резцами она может прорывать многокилометровые тоннели.
Но самое удивительное не в этом. Голый землекоп — единственное известное науке млекопитающее, которое является общественным так же, как насекомые! В колонии голых землекопов насчитывается в среднем пятьсот особей, и, как у муравьев, они делятся на три основные касты: самки с самцами, рабочие, солдаты. Рожать может только одна самка, своего рода королева, и за один помет она производит на свет до тридцати детенышей всех каст. Чтобы стать единственной «несушкой», она выделяет с мочой пахучее вещество, которое угнетает половые гормоны других самок гнезда. Объединение в такие колонии можно объяснить тем, что голый землекоп живет в засушливых регионах. Он питается корнями и клубнями растении, крупные попадаются нечасто. Одинокий грызун может прорыть в земле целые километры и, ничего не найдя, умереть от голода и усталости. Жизнь в сообществе увеличивает шансы найти что-нибудь съестное, тем более что даже самый мелкий корнеплод будет поровну поделен между всеми.
Единственное отличие от муравьев — самцы выживают после акта любви.
Эдмон Уэллс.
«Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том II
|
75. УТРО
Тяжелый розовый шар приближается. Муравей говорит ему: «Я не враг вашему народу», — но шар не останавливается и давит его.
103683-й резко просыпается. Ему все время снятся кошмары, и он выработал в себе привычку просыпаться всякий раз, когда снятся кошмары или же происходит малейший перепад температуры.
Ему опять снились Пальцы. Хватит думать о них. Если он так боится Пальцев, то не сможет достойно драться, когда придет время: страх помешает ему действовать.
Он помнит мирмекийскую легенду, которую давным-давно Мать Бело-кью-кьюни рассказывала ему и его братьям. Пахучие слова все еще звучат в его предпамяти, и стоит только чуть омыть влагой эту область, как они полностью оживают.
«Однажды Гумм-гум-ни, королева нашей династии, затосковала в своем брачном покое. У нее возникло томление духа. Три вопроса завладели ее умом и оттянули на себя все ее мыслительные способности:
Какой момент в жизни самый важный?
Какое дело в жизни самое главное?
Что такое счастье?
Она поделилась этим со своими братьями, сыновьями, с самыми выдающимися умами Федерации, но так и не получила ответа, который бы ее удовлетворил. Ей объяснили, что она больна и что ни один из трех ее вопросов не является жизненно важным для Стаи.
Разочарованная королева начала слабеть. Стая заволновалась. Город не мог потерять единственную плодущую самку, он впервые вынужден был всерьез задуматься над абстрактными проблемами.
Самый важный момент? Самый главный поступок? Что такое счастье?
Все предлагали ответы.
Самый важный момент — это прием пищи, потому что еда дает силу… Самый главный поступок — это хорошо размножиться, надо продолжить род и увеличить численность солдат, которые будут защищать Город… Что такое счастье — это тепло, так как тепло — это источник жизни.
Ни один из этих ответов не удовлетворил королеву Гумм-гум-ни. Тогда она покинула гнездо и одна отправилась в Большой Внешний Мир. Там ей пришлось бороться за выживание. Через три дня она вернулась; ее народ был в плачевном состоянии. Но королева получила ответы. Откровение пришло к ней в разгар яростной схватки с дикими муравьями. Самый важный момент — это наше настоящее, так как мы можем действовать только в настоящем. А если мы не занимаемся своим настоящим, мы можем потерять и свое будущее. Самый главный поступок — это суметь отстоять сегодняшний день. Если бы королева не убила воина, который хотел убить ее, то она была бы мертва. Что до счастья, она поняла это после битвы: счастье — это жить и просто ходить по Земле.
Просто дорожить настоящим.
Завоевывать сегодняшний день.
Просто ходить по Земле.
Вот три великих рецепта жизни, данные королевой Гумм-гум-ни».
К солдату подходит 24-й.
Он готов поведать ему о своей вере в «богов».
103683-му не нужны объяснения, движением усика он заставляет его замолчать и приглашает на прогулку по окрестностям федерального Города.
Красиво, правда?
24-й отмалчивается. 103683-й объясняет, что, конечно, их задача найти и разгромить Пальцев, но в жизни есть и другие важные вещи, например находиться здесь, путешествовать. Возможно, лучшего момента и не будет, даже если они выполнят миссию Меркурий или победят Пальцев, может быть, лучший момент уже настал — и это сейчас, в это самое мгновение, когда они оба тут, этим ранним утром, среди своих друзей.
103683-й рассказывает историю о королеве Гумм-гум-ни.
24-й говорит, что, по его мнению, их миссия гораздо «важнее», чем эти истории о томлении духа. Он поглощен только тем, что, возможно, приблизится и, может, даже увидит и прикоснется к Пальцам.
Он никого не подпустит к ним. 24-й спрашивает, доводилось ли 103683-му видеть их.
Мне кажется, я их видел, но я точно не знаю, теперь уже не уверен; понимаешь, 24-й, они так от нас отличаются.
24-й в сомнениях.
У 103683-го нет ни малейшего желания пускаться в феромонный спор. Интуиция подсказывает, что Пальцы не боги; может быть, боги существуют, но это что-то совсем другое. Может быть, это роскошная природа, деревья, лес, потрясающее богатство фауны и флоры, которое их окружает... Да, ему легче было бы уверовать в это фантастическое зрелище, какое являет собой их планета.
И в этот момент на горизонте вытягивается полоска розового света. Солдат указывает на нее кончиком усика.
Смотри, как это красиво!
24-й не разделяет его восторга. Тогда в шутку 103683-й произносит:
Я бог, я могу приказать солнцу подняться.
103683-й поднимается на четыре задние лапки и, устремляя усики в небо, испускает пряный феромон:
Солнце, вставай, я тебе приказываю!
И солнце тут же бросает луч через высокую траву. Небо расцвечивается радугой цветов: охрой, фиолетовым, сиреневым, красным, оранжевым, золотистым. Свет, тепло, красота — все происходит именно в тот момент, когда муравей отдал приказ.
Может быть, мы недооцениваем свои собственные возможности, — задумчиво произносит 103683-й.
24-му хочется повторять: «Пальцы — наши боги», но солнце так красиво, и он молчит.
| |
|
|
Скачать 1.61 Mb.